Текст книги "Рядом со мной (ЛП)"

Автор книги: Брук Монтгомери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 23

Ноа

– Подъём! – Магнолия врывается в мою комнату с двумя стаканами кофе в руках.

Я стою, ошеломлённая, обернувшись полотенцем, а она сияет, как солнышко.

– Латте? – протягивает она один, и я неуверенно беру его.

– Кто ты и что сделала с моей лучшей подругой? – я открываю крышку и вдыхаю аромат перед тем, как отпить.

Семь утра, а Магнолия Сазерленд бодра и свежа, будто готова свернуть горы.

– Твоя лучшая подруга, которой не приходится весь день терпеть миссис Бланш.

– Ммм. Вкусно. – Я кружу напиток, потом делаю ещё один глоток. – Что-то ореховое?

– Тоффи-мокко с карамелью и дополнительным шотом эспрессо.

– Ты сама это сделала?

– Если бы ты хоть раз зашла ко мне в гости, увидела бы мою новую кофейную зону. Я купила сиропы и дорогой капучинатор. – Она идёт за мной в ванную.

– Говорю тебе, бросай свою работу и открывай бизнес. Миссис Бланш тебе и в подмётки не годится. – Я широко улыбаюсь ей в зеркало.

– Ни один банк в Теннесси не даст мне кредит на малый бизнес с моей кредитной историей. Мне нужен поручитель, а родители уже отказали, – говорит она, садясь на крышку унитаза, пока я собираю всё, что нужно для сборов.

Они злятся, что она не пошла в колледж и не хотят помогать деньгами. Она съехала и устроилась на работу, но ей тяжело работать на кого-то. А ведь из Магнолии получилась бы отличная предпринимательница – если бы ей только дали шанс.

– Есть хоть примерное понимание, сколько нужно? – Я беру косметичку, потом ищу увлажняющий крем и консилер.

– Пока нет. Но я смотрела в интернете и нашла кучу идей для мобильной кофейни. Что-то вроде фудтрака, но с кофе. Основная трата – покупка трейлера, а дальше всё по мелочи. Я могла бы менять локации каждые пару месяцев, наращивать клиентскую базу, а потом, глядишь, найду постоянное место. И мужа. – Она смеётся.

– По одному пункту за раз, Мэгс.

Она открывает галерею в телефоне и показывает сохранённые фото.

– Эти вестерн-версии – просто прелесть! Боже, как же я обожаю эту идею!

– Ага. Я бы покрасила снаружи в розовый или бирюзовый, повесила бы вывеску типа «Утреннее мокко от Магнолии». Потом взяла бы кредит на трейлер или грузовик, наняла бы подрядчика, чтобы переделать его. Или, если повезёт, купила бы уже готовый, просто обновила. Разрешения, лицензии, оборудование... Ну, где-то сорок-пятьдесят тысяч, плюс-минус.

– Для старта – совсем не страшно. Думаю, банк бы тебе это одобрил.

– Знаешь банкира, который не потребует первые выплаты в течение года?

– А давай сделаем краудфандинг? Типа, люди покупают кофе на год вперёд, а ты получаешь стартовый капитал. – Я пожимаю плечами. Не уверена, сработает ли, но Магнолию ничто не остановит.

– Придумаем позже. Сегодня твой день! Ты готова?

– В смысле – день благотворительности.

Она отмахивается.

– Ну да, их тоже. Ещё мне нужен апдейт по Фишеру. Джейс звонил?

После того как Фишер вчера ушёл, у меня не было сил болтать по телефону, так что я просто переслала краткий текст о том, что произошло.

– Только то, что рассказал папа. Бабушка Грейс промыла ему раны, папа поговорил с ним по-мужски, потом Джейс ушёл домой. После Фишер заехал к нему. С тех пор ничего не слышала.

Я крашу ресницы и заканчиваю макияж.

– Ну а ты как себя чувствуешь? Что внутренний голос говорит?

Я расчёсываю волосы, глядя на отражение.

– Я бы никогда не заставила его выбирать. И даже если он бы попытался, я бы не позволила. Он вернулся ради Джейса, и ясно, что сыну он сейчас нужен. Если у Джейса есть ко мне чувства, всё усложняется. Но даже если у меня нет к нему чувств, Фишер не рискнёт. Он уже сказал, что не хочет снова всё испортить. Я не могу быть той, кто это разрушит. Он бы начал винить меня, и тогда всё потеряло бы смысл.

– То есть... ты считаешь, что всё? – Она скрещивает ноги и смотрит на меня снизу вверх.

Сердце сжимается от того, что это произнесено вслух.

– У меня есть слабая надежда, что найдётся выход. Но, честно, сомневаюсь. Фишер винит себя в смерти Лайлы, потом ушёл от Джейса, когда тому было всего двенадцать. Он не допустит той же ошибки. Я – угроза, способная всё разрушить. Он был бы дураком, если бы продолжал тайно встречаться со мной.

– Это нечестно, Ноа. Джейсу пора повзрослеть и отпустить ситуацию.

– Всё не так просто, Мэгс. Фишер думает, что предательство само по себе разрушит их отношения. Если Джейс узнает, что мы всё это время скрывали от него, он может и вовсе его не простить. Или же он сам поставит отца перед выбором. Честно? После вчерашнего, я не уверена, что его реакция будет нормальной.

– У него проблемы с отцом. У кого их нет? Пусть сходит к терапевту и даст своему папе шанс на счастье.

Я достаю фен и разматываю шнур.

– Теперь понятно, почему ты завалила психологию в выпускном классе.

– Это не моя вина, что мистер Монотон читал лекции, как робот. Я просто засыпала.

– Поможешь мне выбрать наряд, пока я досушиваюсь? – умоляю я, чтобы сменить тему.

– Строгий деловой или «соблазни папу своего бывшего»?

– Зачем я вообще тебя о чём-то спрашиваю? – закатываю глаза.

Она подпрыгивает и обнимает меня.

– Потому что ты меня люююююююбишь!

Я снова закатываю глаза и включаю фен.

Будет жарко, как обычно, но, раз сегодня приедет местная пресса, я хочу выглядеть хоть чуть-чуть прилично на фото. Вместо привычного небрежного пучка собираю половину волос в хвост и немного завиваю пряди у лица.

– Какая горячая штучка! – свистит Магнолия, как только я выхожу в комнату.

– Что выбрала?

– Два варианта сарафана: оливково-зелёный с оборками «возьми меня» или жёлтый с подсолнухами – «отшлёпай меня, папочка». – Она поднимает обе вешалки и качает ими в воздухе. – Какой выберешь?

– Не удивлена, что у тебя нет варианта «деловая красотка». – Я смеюсь и беру зелёное платье.

Когда я одеваюсь, надеваю свои любимые ковбойские сапоги, потом выбираю немного украшений – не ношу их в повседневности, но сегодня хочется выглядеть по-особенному.

– Тяжёлая артиллерия для Фишера, да? – Магнолия садится на край кровати, наблюдая за каждым моим движением.

– Да-да, браслеты и серёжки-кольца – вот секрет, как увезти отца своего бывшего, – бурчу я.

Она встаёт и подходит сзади, пока я смотрю на себя в зеркало в полный рост.

– Можешь не притворяться со мной, Ноа. Тебе больно, и это нормально.

– Очень не хочу думать об этом сегодня. По крайней мере, пока не придётся. Он же будет одним из судей, так что избежать встречи не получится. Но я хочу пожить в своём неведении ещё хотя бы денёк.

Магнолия кладёт голову мне на плечо.

– Ладно. Просто знай – я рядом. Кому бы ни понадобился удар в пах или чашка горячего кофе в лицо – звони. Но лучше уж в пах. Кофе жалко, его зря тратить – преступление.

Я опускаю голову на её макушку и улыбаюсь.

– Спасибо, Мэгс. Рада, что на тебя всегда можно положиться, когда нужна кара возмездия.

– Днём и ночью!

Когда я прихожу в конюшню, там уже полным ходом идёт подготовка. Мы попросили работников с ранчо от ретрита помочь с мелкими задачами. Шериф Вагнер и пара его помощников тоже будут на мероприятии – следить за порядком и безопасностью.

Сознание того, что поговорить с Фишером по душам не выйдет, будет тяготить меня весь день. Надеюсь, Магнолия и Элли, мои правые руки, будут так много болтать, что мне некогда будет думать о грустном.

Мы заходим в стойла, где Эйден уже вовсю трудится. Из-за сегодняшней суеты ему пришлось встать ещё раньше обычного, чтобы почистить стойла, покормить и напоить лошадей, а потом помогать участникам размещать животных.

– Доброе утро, дамы, – приветствует нас Эйден с лопатой в руках.

– Как дела? Может, чем помочь?

– Только не втягивай меня в физический труд, – толкает меня локтем Магнолия.

Я бросаю на неё взгляд, она пожимает плечами.

– Я могу понаблюдать, – уточняет она.

После того как мы проверили, всё ли в порядке у Руди и Трея, мы с Магнолией направились к Элли. Несмотря на то что она расстроена из-за того, что Рейнджер не может участвовать, настроение у неё бодрое.

Тренеры и участники начинают прибывать, и я встречаю каждого, пока они выгружают лошадей. Мама и бабушка помогали мне на неделе собрать подарочные пакеты, так что как только всадники устраиваются, я раздаю им сумки и приветствую лично. Большинство я раньше видела только мельком на других соревнованиях или на фотографиях, но теперь приятно познакомиться как следует.

– Спасибо, что не позвала Крейга Сандерса. С тех пор как я отказалась с ним работать, он стал настоящей занозой в моей жизни, – подходит Бриттани Макинтайр со своей тренершей Амелией Брэдшоу.

– У меня та же история, – вздыхаю я.

– Подождите, а я слышала, он всё-таки собирался приехать? – Амелия удивлённо смотрит то на одну, то на другую. – Его клиентка мне сказала.

– У него ещё остались клиенты? – фыркаю я. – После того как он проник на территорию без разрешения и повредил инвентарь, при появлении мы вызовем полицию.

– Видимо, он не в восторге от того, что сёстры Фэннинг перешли к тебе, – пожимает плечами Амелия. – Хотя я его понимаю.

Ни капли зависти в её голосе – это приятно. Харлоу и Делайла Фэннинг заслуживают тренера, который будет помогать им расти, а не кричать при каждой ошибке. Харлоу – моя подопечная, она будет участвовать, а Делайла, хоть я с ней ещё не подписала контракт, приехала поддержать сестру.

Мы болтаем ещё пару минут, потом я иду встречать новых всадников. Большинство тренеров старше меня лет на десять-пятнадцать, а их ученики – примерно моего возраста. Думаю, это даже помогает мне с ними сблизиться. Я терпелива и понимаю, как работают лошади, в отличие от многих других, кто раздражается и нервничает. А лошади это чувствуют.

– Всё в порядке, милая? – спрашивает мама, когда мы направляемся в тренировочный центр. Она с папой пришли пораньше, чтобы со всеми познакомиться.

– Да, просто нервничаю. Но я рада, что этот день наконец наступил, – широко улыбаюсь. – Без вас я бы не справилась.

Она обнимает меня за плечи.

– Это всё ты, Ноа. Мы только помогали. Ты – мозг этой операции. Всё пройдёт отлично. Вот увидишь.

Я кладу руку на её ладонь.

– Спасибо, мама.

Папа стоит у стола ведущего и играет с микрофоном. Он улыбается во весь рот, при параде: джинсы, рубашка, ковбойская шляпа.

– Кого это ты собрался впечатлить, ковбой? – мама подшучивает, целуя его.

– Нужно же убедить всех раскошелиться, – подмигивает он.

– Они уже купили билеты, – напоминаю я.

– А теперь мне нужно заманить их к благотворительному аукциону.

– Хочешь собрать крупную сумму – выстави близнецов на свидание. Женщины в очереди выстроятся, ещё и по три тысячи заплатят, – смеюсь я.

Ожидаю, что родители поддержат шутку, но папа становится серьёзным и достаёт телефон.

– Я же пошутила, – наклоняюсь, наблюдая, как он печатает.

– Поздно. Я уже написал Лэндену, чтобы добавил в список.

– Отлично. Только если кто спросит, это была не моя идея, – поднимаю руки. Хотя они это заслужили – нечего меня всё время подкалывать.

Элли и Магнолия присоединяются ко мне, и мы усаживаемся за столом позади судей. Я буду рядом, помогать, пока Эйден и другие следят за лошадьми. Лэнден и Трипп отвечают за построение участников, а Уайлдер с Вейлоном – за оборудование: бочки, барьеры и так далее.

Бабушка Грейс приходит с Мэллори и Сереной и садится рядом с мамой на трибуне. Я машу гостям, которые заполняют места. Работники помогают рассадить всех, и арена быстро заполняется до отказа. Грудь наполняется гордостью, в животе – рой бабочек. Момент, к которому я шла полгода, наступает.

Уайлдер входит, жуя гигантский початок кукурузы с открытым ртом.

– Где ты это взял? – спрашиваю, уперев руки в бока.

– Что? Фудтраки уже открылись.

– Ты вообще-то помогаешь, между прочим.

– Расслабься. Я умею делать несколько дел сразу. Спроси у Джен. – Он подмигивает, и я корчусь. – А ещё я сопровождал судей. Они здесь.

Сердце начинает колотиться сильнее, когда я вижу Фишера в самом конце. Мои родители благодарят каждого из судей за участие. Взгляд Фишера встречается с моим, и я быстро отвожу глаза, чтобы никто не заметил напряжения между нами. Когда судьи занимают свои места, папа раздаёт им распечатки с информацией об участниках.

– Как только приедет представитель благотворительного фонда, можно начинать, – говорю я папе, когда он заканчивает.

Я попросила, чтобы они кого-то прислали, чтобы мы могли вручить чек в конце дня.

Магнолия тыкает меня в бок, возвращая в реальность, и кивает в сторону.

О, чёрт.

Я совсем не ожидала, что он приедет – живёт-то он в нескольких часах отсюда.

– Ноа. Магнолия. Как всегда ослепительны, – он свистит, и по моей спине пробегает дрожь.

– Привет, Йен, – я натягиваю улыбку, молясь, чтобы он не узнал Фишера как того самого парня из фудтрака, которого застал с нами на родео.

– А ты что здесь забыл? – спрашивает Магнолия, намеренно переключая его внимание на себя.

– Вы же не думали, что я пропущу главное событие лета? Знал, что вы будете здесь, и не смог устоять – захотелось снова вас увидеть, – он усаживается на ряд позади нас, совершенно не замечая, как нам неприятно его присутствие.

– Как мило с твоей стороны – поддержать благотворительность, Йен, – я выделяю слово, чтобы он понял: мы тут не для светской болтовни.

Как только я произношу его имя, Фишер поворачивается. Его взгляд скользит от меня к Йену, и я вижу, как до него доходит, кто это. Я тут же широко раскрываю глаза и качаю головой, давая понять: не оборачивайся. Он смотрит на меня с тревогой, но затем снова обращается к арене.

Йен продолжает болтать с Магнолией – спрашивает, почему она не написала после родео, и предлагает встретиться на выходных. Она пытается вежливо отшить его, но он, похоже, не понимает намёков.

– Мэгс не встречается на расстоянии. Так что если ты не планируешь переезжать сюда, смысла в свидании нет, – вмешиваюсь я, когда вижу, как у Магнолии пылают щёки.

Она резко поворачивается ко мне и шепчет:

– Не подавай ему идей.

– Никогда не знаешь. Ради правильного человека я бы и переехал, – ухмыляется он. – Кстати... ты всё ещё с тем парнем, которого я застал в фудтраке?

Чёрт.

– Кто?

Конечно, Уайлдер появляется в самый неподходящий момент.

– Не твоё дело, – бурчу я. – Проваливай.

– Только что ты меня отчитывала, что я не помогаю, а теперь гонишь? Определись уже.

– Найди представителя фонда, чтобы мы могли начать. Наверняка потерялся где-то.

– А я, значит, должен угадать, как он выглядит?

– Я знаю, кто это. Я пойду с тобой! – Магнолия вскакивает, явно желая сбежать от Йена, но тем самым оставляет меня с ним наедине.

– Они вместе? – спрашивает Йен, провожая их взглядом.

– Фу, нет. У неё прицел на другого Холлиса, – усмехаюсь я.

– Ты снова с Джейсом?

– Нет, – отвечаю жёстко.

– Так почему я не могу знать, с кем ты тогда была в фудтраке? Он здесь?

Я придвигаюсь ближе и понижаю голос:

– Я не хочу, чтобы мои родители об этом узнали. Так что либо ты молчишь, либо я попрошу шерифа Вагнера тебя выпроводить. Ясно? – я широко улыбаюсь.

Он выпрямляется и кашляет в кулак.

– Ладно, понял.

Я возвращаюсь на своё место, а через минуту Уайлдер и Магнолия приводят мистера Биллинга. Папа здоровается с ним, представляет его судьям, и я тоже пожимаю ему руку и благодарю за приезд. Мама указывает ему, где сесть, и как только все устраиваются, папа берёт микрофон и выходит в центр арены между бочками.

– Добро пожаловать на первый благотворительный фестиваль семьи Холлис! Мы рады, что вы здесь, чтобы собрать средства для фонда «С чистого листа». Каждая копейка пойдёт на помощь раненым и спасённым лошадям.

Толпа аплодирует, и папа продолжает вступительное слово. Он представляет судей, просит их встать и помахать, а затем вызывает меня на сцену. Я произношу короткую речь, призываю всех наслаждаться мероприятием, покупать еду и участвовать в тихом аукционе.

После этого папа рассказывает о классах баррел-рейсинга, и соревнования начинаются.

Я сажусь между Магнолией и Элли. Лэндена я назначила ответственным за координацию в стойлах и зоне ожидания, так что держу телефон в кармане на вибрации.

– Странно быть по другую сторону соревнований, – шепчет Элли, наблюдая за всадницей.

Я обнимаю её за плечи и сжимаю.

– Знаю. Но тут тоже неплохо. Так весело болеть за них.

– Это точно, – улыбается она.

Следующая всадница вызывает бурю оваций, когда влетает в арену. Она уверенно огибает первую и вторую бочки.

– Вот это скорость, – бормочет Элли.

Она задевает третью, но та, к счастью, не падает.

– Фух, повезло, – выдыхаю я.

Как только папа объявляет её время, толпа взрывается аплодисментами. Мы поднимаемся и тоже аплодируем будущей победительнице.

– Хочу быть такой же быстрой! – Мэллори оборачивается ко мне. – Ты меня научишь?

– Когда тебе будет пятнадцать-шестнадцать – обязательно.

– Ууух, ну ладно...

– Я в тринадцать начала, – вставляет Магнолия.

Я бросаю на неё взгляд – молчи, пока Мэллори не решила тренироваться каждый выходной. У меня и так плотный график.

Через час папа объявляет короткий перерыв – близнецы выравнивают арену и выставляют барьеры для следующего конкурса. Он благодарит спонсоров, выделивших призы, и направляет гостей к их палаткам.

– Сходи спроси у судей, не хотят ли попить, – говорит мама. – Я принесла кулер с водой, могу ещё сладкого чаю принести.

На языке вертится просьба сделать это за меня, но я знаю, что она не позволит – ведь это моё мероприятие. А значит, мне самой придётся подойти к Фишеру и сделать вид, что он – просто один из рабочих на ранчо.

Я подхожу к столу и улыбаюсь.

– Здравствуйте. Вам водички или сладкого чаю?

Судьи отвечают, и когда я подхожу к Фишеру, он отстранён.

– Воды, – говорит он.

Мама уходит за чаем, а я приношу ему бутылку.

– Спасибо, – произносит он, когда я ставлю её перед ним. Его рука обхватывает мою, и на мгновение мы замираем, не отпуская.

– Пожалуйста, мистер Андервуд, – улыбаюсь я и отпускаю бутылку.

Я возвращаюсь на своё место, и тут телефон начинает вибрировать от входящего сообщения.

Фишер: Ты выглядишь потрясающе. Я так горжусь всем, что ты сделала. Всё проходит отлично.

Ноа: Спасибо.

Между нами чувствуется неловкость, даже в переписке, но я стараюсь не зацикливаться, чтобы никто не заметил, как изменилось моё настроение.

Фишер: Извини, что не написал вчера вечером. Я был вымотан, когда вернулся домой.

Ноа: Всё в порядке. Мне как раз нужен был сон. Как прошёл разговор с Джейсом?

Фишер: Очень хорошо. Мы ездили на кладбище к Лайле и долго разговаривали. Расскажу больше в следующий перерыв.

Ноа: Хорошо. Мы всё ещё поговорим вечером?

Как бы сильно мне ни хотелось узнать, что сказал Джейс, ещё важнее – знать, что я снова увижу Фишера.

Фишер: Да. Зайду, когда обстановка немного уляжется.

Папа объявляет начало соревнований по конкуру, и я понимаю, что наш разговор на этом пока закончен.

Ноа: Хорошо.

Отправив последнее сообщение, я прячу телефон в карман.

Я уже скучаю по нему, и сердце сжимается от желания вновь прикоснуться к нему. Даже мимолётное касание рук сжало грудь. Я рада, что у него налаживаются отношения с Джейсом, но это значит, что наши страдают.

Начинается шоу по прыжкам, и каждый участник показывает отличные результаты – победа может достаться любому. Харлоу пока новичок, поэтому выступает в категории для начинающих, но ей удалось перепрыгнуть все барьеры, не сбив ни одного. Мы с девчонками громко за неё болеем, поднимая волну поддержки в зале.

Йен всё ещё сидит рядом, и хотя он молчит, его взгляды, брошенные в мою и Магнолии сторону, заставляют меня напрягаться. Когда он всё же пытается заговорить, мы делаем вид, что его не существовало. Если бы он не был таким навязчивым, всё было бы проще.

После выступлений близнецы убирают оборудование, а папа объявляет, что следующим будет детский конкурс «верхом на овечках» и призывает остаться, чтобы повеселиться. Затем он приглашает мистера Биллинга рассказать подробнее о фонде.

– Я за едой. Кто со мной? – спрашивает Магнолия.

– Я останусь, но можешь принести мне что-нибудь? – отвечаю я.

– Я схожу! – Элли вскакивает с места.

Они спускаются, за ними следуют и другие зрители.

Когда телефон снова вибрирует, сердце замирает в предвкушении, и я невольно улыбаюсь, увидев имя Фишера. Не стоит строить иллюзий насчёт будущего, но я не могу сдержать надежды.

Фишер: Йен мешает тебе?

Ноа: Справляюсь. Как проходит судейство?

Фишер: Если он станет проблемой – скажи мне.

Ноа: Сиди и суди. Мы же не собираемся раскрывать наши отношения посреди мероприятия.

Я только наполовину шучу, но на самом деле сейчас – худшее время для того, чтобы Иэн узнал, кто такой Фишер, и устроил скандал перед моей семьёй и клиентами.

Фишер: Это не значит, что я не могу потом найти его и напомнить, как держать язык за зубами.

Я улыбаюсь, как влюблённая школьница. Мне не нужно, чтобы он вступался, но так приятно знать, что он на моей стороне.

– Кто это тебя так развеселил? – Йен наклоняется ближе, подвигаясь ко мне. Я быстро блокирую экран телефона.

– Чего тебе, Йен?

– Порекомендуй меня Магнолии, пусть сходит со мной на свидание.

Я фыркаю, едва не рассмеявшись ему в лицо.

– Если бы она была заинтересована, то уже сказала бы тебе.

– А если ты скажешь про меня что-нибудь хорошее, она, может, и передумает.

– Я не сводня. Свидания тебе не организовываю.

– Ты мне должна, помнишь? Я ведь мог сдать вас или вызвать полицию, это входило бы в мои обязанности – привлечь вас к ответственности. Тебя и твоего бойфренда, – он поднимает бровь, и у меня чешутся руки стереть с него эту самодовольную ухмылку.

– Но ты этого не сделал, и сейчас уже ничего не докажешь. Камер за тем зданием нет, так что не выйдет меня шантажировать.

Я встаю, подхожу к папе и шепчу ему на ухо.

– Позови сюда шерифа Вагнера.

– Что-то случилось? – он уже набирает номер.

– Сейчас всё будет, – говорю я и оглядываюсь. Фишер смотрит на меня пристально, словно чувствует, что что-то не так.

Но как будто этого мало – ко мне подбегают Магнолия и Элли.

– Крейг тут. Видели, как он крался возле конюшни – вёл себя подозрительно, но Эйден выгнал его.

Вот дерьмо. Я что, магнит для идиотов?

– Прекрасно. А я только что вызвала шерифа, чтобы выгнать Йен а. Знаете, куда он подевался?

– Нет, но сомневаюсь, что уйдёт сам, – вздыхает Магнолия.

Начинается « родео овцах» – детки по очереди хватаются за овец и держатся как могут. Это весело, но всё время в голове крутится мысль о Крейге и о том, какой он может устроить беспорядок. Я до сих пор помню, как он рассыпал гвозди в манеже – мало ли что ему взбредёт в голову сегодня.

Когда приходят шериф Вагнер и его заместитель Скотт, я сообщаю им о Крейге и прошу следить за ним, а заодно и сопроводить Йена за пределы арены.

Может, это и радикально, но он заставляет нас чувствовать себя неуютно и пытался меня шантажировать.

Одно дело – быть занозой в заднице.

Другое – делать это на моей территории, на мероприятии, которое я организовала.

Когда они направляются к Йену, мы с девчонками отворачиваемся. Я вижу краем глаза, как он злой спускается по лестнице и сверлит меня взглядом.

– Слава богу, – шепчет Магнолия. – Получил по заслугам.

Между выступлениями ко мне подходят люди: кто-то хочет записаться на тренировки – у меня всё расписано на год вперёд, но я говорю писать мне на почту, вдруг откроется окошко. Другие просто благодарят и говорят, как им нравится мероприятие.

Люди заходят и выходят за едой и напитками. Я бывала на множестве шоу с подросткового возраста, но такие мне нравятся больше всего – простые, но весёлые и душевные. Все пришли отдохнуть, поесть, пообщаться.

Когда папа объявляет следующий перерыв, он напоминает всем вернуться к конкурсу выездки и церемонии награждения, на которой я озвучу победителей всех категорий.

После того как были вручены денежные призы, Лэнден принёс результаты по тихому аукциону, чтобы мама могла всё подсчитать. С учётом выручки от билетов, взносов участников, спонсорских палаток, записей на уроки верховой езды и процента от продаж фудтраков мы передали мистеру Биллингу чек на сто двадцать три тысячи долларов.

Это сумма, покрывающая более шести месяцев годового бюджета фонда, а значит, они смогут продолжить помогать лошадям, нуждающимся в медицинской и физической помощи. Моё сердце было переполнено радостью, когда всё подошло к концу. Несмотря на визиты Крейга и Йена, день прошёл с огромным успехом, и я надеюсь, что с этого момента мероприятие станет ежегодным. Мне бы очень хотелось каждый год собирать средства для разных благотворительных организаций.

Бонусом стало знакомство с другими местными тренерами и их учениками, видеть, как жители города получают удовольствие, как малый бизнес объединяется, чтобы помочь воплотить всё это в жизнь. Нетворкинг, на который я так рассчитывала, удался. Теперь я чувствую себя куда увереннее в тех связях, что мне удалось завести в индустрии, и понимаю, насколько они важны для моего будущего.

Я едва сдержала слёзы в конце своей речи, когда благодарила всех за помощь и участие. А потом я совершила ошибку – взглянула на Фишера... и захотелось плакать уже по другой причине.

Когда я наконец добираюсь до дома, уже девять вечера. Нам пришлось хорошенько потрудиться, чтобы всё прибрать. Я помогла участникам загрузить лошадей в трейлеры и лично поблагодарила каждого за участие. Приняв душ, я переодеваюсь в удобную одежду – Фишер должен вот-вот прийти. У меня нехорошее предчувствие, что услышать мне предстоит не самое приятное, но если это будет наша последняя ночь вместе – я сделаю так, чтобы она стоила каждого мгновения.