Текст книги "Радикс"

Автор книги: Бретт Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Он предугадал следующее движение своего противника. Услышал шаги Бринстона буквально в нескольких дюймах от себя. Перекатившись на другой бок, Мецгер ухватил его за икру и вонзил в плоть острые зубы. Нет, что-то не так… Несмотря на атакующее положение противника, икроножная мышца оказалась тоньше, нежней. Он борется не с Джоном. Он вступил в схватку с рыжеволосой женщиной. Той самой, которую Бринстон называл Джордан.

Мецгер набросился на нее, сбил с ног, повалил на пол. Здоровое колено упиралось в живот Джордан. Он обхватил обеими руками ее горло и стал душить. Женщина задыхалась. В выкатившихся из орбит глазах застыл ужас. Мецгер посильнее надавил на дыхательное горло. Она пыталась сопротивляться. Тщетно.

Он любил убивать красивые создания.

Упершись спиной в стену, Кайлин всем телом прижималась к мужу.

– Он забрал Шай. Она где-то здесь. Я слышала ее плач. Но было это несколько минут назад.

– Видишь лестницу? – спросил Бринстон. – Давай, выбирайся отсюда.

– А как же Шай?

– Я ее найду, – ответил он. – Только обещай, что будешь мчаться по лестнице, как ветер.

Она кивнула, в глазах стояли слезы. Потом потрогала кожу на губах – в том месте, где Джон сорвал пластырь.

– Люблю тебя, – сказал он и поцеловал жену. – А теперь беги.

Тихий плач… Она резко повернула голову.

– Это Шай!

Джон вскочил и убежал на звук, лишь после этого Кайлин заметила, что блузка ее пропиталась кровью. Он скрылся за бетонной колонной, она же принялась искать глазами убийцу. Его нигде не было видно. Тогда она метнулась к лестнице, распахнула дверь. И тут вдруг услышала голос немца, он находился в темноте, где-то в двух шагах от нее.

– Не противься смерти, – говорил он своей жертве. – Прими ее в свои объятия.

Он захватил Джона?.. Тогда она не может уйти. Нет, только не сейчас.

Глава 48

Париж

5.13

Размеры и великолепие собора поразили Кори, едва она успела войти. На огромных колоннах высились статуи, в нишах были разложены реликвии. Зажженные у алтаря свечи мерцали в темноте, отбрасывая призрачно мягкое золотистое сияние. За витражом-розеткой сверкали молнии, озаряя цветное стекло яркими вспышками. И вдруг все вокруг в соборе погрузилось во тьму, лишь у алтаря остались гореть свечи.

– Электричество вырубилось, – заметил Вёрм.

– Иль де ла Сите тоже досталось, – вздохнула Бетанкур. – Весь остров погружен в темноту, за исключением здания префектуры и полиции. – Бетанкур удалось избавиться от Вадена, ухажера-охранника, пообещав, что заглянет к нему чуть позже.

– Скажи, слово «ле стридж» что-нибудь тебе говорит? – спросил Вёрм.

Бетанкур поморщилась, услышав неправильное произношение.

– Оно происходит от греческого слова, означающего «ночная птица». На протяжении веков люди описывали крылатых демонов, которые якобы нападали на детей, пили у них кровь. Нетрудно догадаться, что эти крылатые духи ассоциировались с вампирами.

Кори и Вёрм переглянулись. Они не понимали, почему пояс Юнга намекал на какого-то вампира.

– Идемте, – сказала Бетанкур. – Сейчас познакомлю вас с самым прославленным гротеском Нотр-Дам. – В цветные стекла витража-розетки продолжал хлестать дождь. – Его имя Лe Стриж.

Глава 49

Лас-Вегас

20.16

Бринстон продолжал обыскивать шестьдесят пятый этаж недостроенного здания «Гелиос Тауэр». Отдельные номера отеля были уже размечены, но стенные перегородки между ними еще не возведены. Все это помещение напоминало огромный лабиринт. И Шай нигде не было видно. А потом, услышав пронзительный женский крик, застыл на месте. Джордан наткнулась на Мецгера. Нет, скорее всего, это Мецгер ее нашел. Стоит ли поспешить на помощь Джордан? Или лучше продолжить поиски Шай? Ответ однозначный. Он должен найти свою дочь.

Бринстон пытался подавить страшную мысль, загнать ее в самый дальний уголок сознания. «Я хочу убить Мецгера».

Кайлин выглянула из-за колонны. Немец, похитивший ее и Шай, душил женщину.

– Ты должна умереть. – Его стеклянные глаза сверкали, когда он говорил с жертвой. – Я проявил беззаботность, выполняя это задание. И ты должна заплатить за эту мою слабость.

Кайлин увидела стопку досок. Схватила одну, затем бросилась к Мецгеру. Представив свою малышку, она вложила в удар всю силу и ненависть к этому человеку. С размаху врезала ему по голове, доска завибрировала так сильно, что руки заболели. Он рухнул на колени, пытаясь сохранить равновесие. Тогда она приблизилась еще на шаг и нанесла новый удар. Мецгер упал лицом вниз.

Кайлин склонилась над женщиной. Растрепанные рыжие волосы обрамляли лицо с тонкими чертами.

– Вы в порядке?

– Благодаря вам, – прохрипела женщина. – Я Джордан. Я работаю с вашим мужем.

Кайлин обхватила женщину за плечи, помогла ей подняться. Джордан запрокинула голову, поморщилась. Из носа капала кровь. Кайлин покосилась на немца. Он держался за голову. Затем попытался встать на четвереньки.

– Нам надо бежать отсюда, Джордан.

Женщина была выше Кайлин, более крепкого спортивного телосложения, и поддерживать ее было трудно.

Кайлин напряглась, подняла голову, взглянула ей прямо в лицо. Джордан улыбалась.

И от этой улыбки у нее мороз пошел по коже.

Бринстон чувствовал боль; глубокая, острая, она пронзала тело. Он был ранен в плечо и ногу. Мецгер сумел-таки зацепить его два раза. Крепись, боль надо побороть. Он напомнил себе, что в него стреляли и прежде, первый раз он был ранен, когда еще служил рейнджером.

Где же Шай? Что этот монстр сделал с его маленькой дочуркой? Он слышал ее плач, но никак не удавалось определить, откуда он доносится. Бринстон обернулся. Так, погоди-ка… Он включил фонарик. Луч света выхватил из тьмы сейф в стене размером с большой холодильник.

О нет, боже, только не это!

Глава 50

Париж

5.19

Вот уже второй раз за эту ночь Кори и Вёрм поднялись следом за Бетанкур по старой винтовой лестнице, что вела в северную башню собора. Ночь выдалась дождливая, и Кори заметила, что в большей части Парижа, в том числе и в Латинском квартале, электричество не выключалось. Вдалеке, за Иль де ла Сите, сияли в праздничной подсветке Лувр и Триумфальная арка.

Едва они вышли на лестницу, как холод и сырость заставили Кори зябко поежиться, и она укрылась под зонтом Бетанкур.

– Осторожней, – предупредила француженка. – Здесь очень скользко.

Они вернулись в узкий проход, известный под названием Галерея Химер, где их окружали гротескные фигуры самых невероятных созданий. Дождь и тьма, вызванная отключением электричества, создавали какую-то особенно мрачную атмосферу. Каменные изваяния, наполняющие галерею, придавали этой части собора некую ирреальность. Привставшие на задние лапы драконы, собаки и демонические создания, казалось, готовы были наброситься на непрошеных гостей. Кори перегнулась через перила и увидела внизу рождественскую елку. Булыжник мостовой блестел от дождя. Они находились на высоте около двухсот футов.

Галерея была обнесена заградительной сеткой, переплетением из стальных ячеек, отделявших их от изваяний, застывших на стенах собора. Бетанкур потрясла сетку.

– Некоторые люди приходят в Нотр-Дам с одной-единственной целью – свести счеты с жизнью. В 1989 году какой-то самоубийца прыгнул с башни и приземлился прямо на тринадцатилетнюю девочку, которая стояла в очереди у входа. Год спустя и было установлено это ограждение, с целью предотвратить подобные трагические случаи.

– И все же жаль, что они закрыли всю эту красоту, – заметил Вёрм и, откинув назад зонтик, принялся разглядывать изваяния над головой.

– Ничего не поделаешь, – крикнула в ответ Бетанкур, перекрывая шум дождя, барабанящего по ее зонту. – Ладно, ближе к делу. Позвольте представить вам, Ле Стриж, – и она указала на крылатую фигуру, примостившуюся на выступе, с головой, увенчанной рогами.

Обхватив челюсть лапами, создание показывало язык небу над Парижем вот уже полтора столетия. По пути в башню Бетанкур объяснила, что это существо охраняло Нотр-Дам вот уже лет десять, когда в 1854 году Чарльзу Мериону, иллюстратору, вдруг пришло в голову окрестить его «Ле Стриж». Позже американский художник Джон Тейлор Арме шутливо прозвал его «Ле Пансе», в переводе Мыслитель. Запечатленный на открытках в сепии Ле Стриж больше известен под названием «Плюющаяся Горгулья».

Созданная во время реставрации собора эта гротесковая фигура, если верить слухам, плевала в сторону того места, где позже, в 1889-м, была построена Эйфелева башня. Николет Бетанкур даже усматривала в этом определенный символ: старый мир из камня высмеивал новый, из стали.

– Я вот все представляю, как делла Ровере поднимался по этим ступенькам, – сказала Кори. – Это всего лишь догадка, но, возможно, священник спрятал Сцинтиллу внутри одной из горгулий в 1502-м, прежде чем Чезаре Борджиа удалось его настигнуть. На протяжении столетий горгульи постепенно разрушались, их каменные обломки падали на площадь. А потом в 1840-х началась реставрация, которую возглавлял Виолет-ле-Дюк. Архитектор распорядился убрать все горгульи, представляющие риск для жизни горожан. Во время этой реставрации он обнаружил Сцинтиллу, спрятанную в горгулье.

– На что намекаешь? – спросила ее Бетанкур.

– Возможно, архитектор нашел ее и решил перепрятать внутри какой-то другой фигуры. Примерно в это же время он встречался с дедом Карла Юнга, великим магистром швейцарского ордена.

– Виолет-ле-Дюк часто ездил в Швейцарию, – заметила Бетанкур. – И провел последние годы жизни в Лозанне. Там и умер в 1879 году.

– Вполне вероятно, что он мог знать деда Юнга, – добавила Кори. Она держалась за решетку, отделяющую их от интересующей их горгульи и других фантастических фигур, размещенных в галерее. – Можно как-то пробраться туда, чтобы получше их разглядеть?

– Только обещай, что будешь осторожна. Темно, скользко и очень опасно, – сказала Бетанкур и отложила зонт в сторону. А затем открыла черную дверцу из металлических прутьев – в точности, как в тюремной камере. – Иди, но я должна увидеться с Ваденом прежде, чем он заподозрит неладное. – И с этими словами она передала свой зонт и ушла, а Вёрм присоединился к Кори.

Вблизи фигуры выглядели еще более зловещими. Возникло воспоминание из детства: она смотрит фильм «Волшебник из страны Оз». Плюющаяся горгулья походила на одну из злобных летающих обезьян, которые так напугали Дороти и ее друзей.

Вёрм подошел поближе. Два блестящих черных зонта сомкнулись.

– Думаешь, Сцинтилла где-то у нее внутри?

– Надеюсь. – Тут Кори поймала себя на одной мысли. Странно все же, что тайником для Сцинтиллы Виолет-ле-Дюк выбрал одну из самых знаменитых гротесковых фигур. Зачем привлекать к этому месту излишнее внимание? Затем она подумала: ведь архитектор мог и не знать об истинной ценности и предназначении своей находки. Как и о славе, которую снискает себе это скульптурное изображение.

Подача электроэнергии в собор возобновилась. Весь западный фасад озарился золотистым сиянием. Кори подпрыгнула, потом обхватила себя руками за плечи, подняла глаза. Небо прояснилось. Дождь перестал, но холодный ветер задул еще сильней. Зонт стал не нужен, и она прислонила его к ограждению.

Слева от Лe Стрижа находилась скульптура совы с широко открытым клювом. Она тоже показывала язык. Прямо под горгульей находились так называемые «крокеты» – два лепных украшения в виде листьев, причем верхний выступал над нижним. Рядом с крокетами торчали из стены стержни с миниатюрными лампочками, тоже Подсветка. Они отбрасывали на скульптуры янтарно-золотистое сияние.

Мокрые волосы липли к лицу, Кори устало закрыла глаза. Затем дотянулась до крыла горгульи и начала ощупывать пальцами изваяние. Подобно слепому, который изучает лицо незнакомца, она передвигала пальцы от рогов к выпуклому лбу, затем ощупала глубокие ушные раковины. Дотронулась до впалых щек, раздутых ноздрей крючковатого носа. На протяжении почти двух веков ненастная парижская погода изрядно сгладила черты этой скульптуры. Затылок подвергся эрозии. Нос и даже кончик длинного языка тоже не избежали этой участи.

– Есть только один способ узнать, внутри Сцинтилла или нет, – заметил Вёрм. – Давай разломаем эту хреновину.

– Нет, скульптуру никак нельзя разрушать. Это же произведение искусства.

– Тоже мне, произведение. Кусок камня.

Услышав за спиной шаги, Кори и Вёрм тут же обернулись. Из-за северной башни навстречу им вышел мужчина. Высокий и мускулистый, с толстой жилистой шеей. Он прошел через дверцу на маленький балкон и приблизился к ним. Ноздри его гневно раздувались.

– Санто Борджиа, – сказал Вёрм. – Не видел тебя со дня той встречи на бойне.

– Мы нашли тело матери в Боллингене, – пробормотал Санто и сжал пальцы в кулак. – Скольких из нас вы успели убить за эти годы, а, доктор Вёрм?

– Скольких Борджиа? – переспросил Вёрм. – Ну, троих или четверых. Я неплохой боец. Это всегда удивляет людей, им и в голову не приходит, что математик неплохо умеет драться. Но вашей матери я не убивал. Лукреция утонула в подземном озере, под башней Юнга.

– Думаешь, я в это поверю? Ладно, заткнись! И давай сюда реликвию!

Вёрм покачал головой.

– Она навеки потеряна для истории.

Санто набычился, затем рванулся вперед и схватил Кори. Вёрм бросился ей на помощь, но Борджиа отшвырнул его одним толчком и снова накинулся. Кори верещала и отбивалась, потом извернулась и укусила его за руку. Но для Санто все было нипочем. Резким движением он поднял девушку над головой, потом перекинул ее через скульптуру Лe Стриж. Она стала падать вниз, тело ее казалось невесомым. Кори пролетела над скульптурой и увидела внизу булыжник мостовой. Она не то что кричать, даже дышать не могла, ее парализовал ужас.

Находившийся в галерее Нотр-Дам Вёрм видел, как Санто Борджиа перекинул Кори через скульптуру. Озверев от ярости, он бросился на обидчика. Борджиа обладал недюжинной физической силой, весь состоял из накачанных мышц, но ярость Вёрма была слишком велика. Он размахнулся фонариком в металлическом корпусе и что есть силы ударил Борджиа по ключице, затем нанес страшный удар по голове. Он слышал, как треснула кость, – ему удалось сломать Борджиа носовую перегородку. Затем Вёрм отшвырнул фонарик, обхватил противника за шею и плечи, чем полностью обездвижил, и принялся бить его головой о каменную балюстраду.

– Тебе не следовало сбрасывать Кори с башни, – прохрипел он.

Борджиа распростерся на полу. Он был без сознания. Вёрм отставил его и бросился вниз по лестнице.

Кори повисла на нижнем крокете в нескольких футах от скульптуры. Когда Санто перекидывал ее через гротесковую фигуру, она сгруппировалась и отлетела к стене галереи. Ей удалось увернуться от столкновения со скульптурой, но при этом она ударилась о верхний крокет. Тот раскололся, страшная боль пронзила левую руку Кори. Потом она свалилась на нижний крокет, сильно ударилась грудной клеткой, зато это замедлило ее падение, и она смогла ухватиться за каменный завиток.

Она собрала все силы, приподнялась и только теперь осознала, насколько была близка к гибели. А потом, свисая с крокета, вдруг подумала, что стоит ослабить хватку – и она полетит вниз, на мостовую, до которой было футов двести, не меньше. Собрав все оставшиеся силы, она перекинула руку через крокет. Потом перекинула ногу через металлический стержень, на котором держался маленький прожектор подсветки. Затем, цепляясь за ограждение, взглянула на верхний крокет прямо под скульптурой, который сломала при падении. Из раскрошившегося основания лепнины торчала какая-то деревянная рукоятка. И Кори поняла: во время реставрации Виолет-ле-Дюк спрятал некий предмет внутри крокета, прямо под гротескной фигурой.

Обдирая ладони, Кори стала карабкаться вверх, и тут вдруг поняла тайный смысл, скрытый за высунутым языком горгульи. Никакой насмешки над местом, где в будущем возведут Эйфелеву башню, тут не было, язык этого фантастического создания указывал вниз, на крокет, расположенный несколькими футами ниже. И Сцинтилла была спрятана не внутри скульптуры, а под ней. Мышцы у Кори отчаянно ныли, но ей все же удалось дотянуться до Лe Стриж. И тут она увидела Вёрма, появившегося из-за скульптуры. Он и втащил ее на балкон.

Внизу, на полу галереи, ничком распростерся Санто Борджиа.

– Отличная работа, – выдавила Кори.

Ученый обнял ее огромными лапищами:

– А я уж испугался, что тебя потеряю.

Такое проявление нежности удивило Кори. Да и Вёрм тоже засмущался, отошел в сторону, сделал вид, что ничего подобного не было и быть не могло. Он указал на знаменитую скульптуру.

– Пора распотрошить эту птичку.

– Нет нужды, – ответила Кори и подвела его к ограждению. – Посмотри.

Он обхватил одной рукой скульптуру, перегнулся через балюстраду. И уставился на крокет внизу.

– Он частично обрушился, когда я на него упала, – объяснила Кори.

Ухватившись за рукоятку, торчащую из сломанного крокета, девушка дернула. Посыпались мелкие куски штукатурки.

Вёрм протянул ей зонтик.

– Попробуй воткнуть острым концом вон туда, в тот камень.

Кори отбила кусок камня. И минуту спустя выдернула таинственный предмет.

– Молоток… Какой-то очень старый.

– Возможно, принадлежал одному из рабочих Виолет-ле-Дюка, – заметил Вёрм и отошел от ограждения, тяжело вздохнув. – Но нам нужен не молоток. Нам нужна Сцинтилла.

Глава 51

Лас-Вегас

20.22

Бринстон колебался. Вспомнил телефонный разговор с Мецгером, когда они только что въехали в город. Тогда ассасин сказал, что Шай находится в «надежном месте». Очевидно, он имел в виду именно это. Психопат, сукин сын, он спрятал его малышку в настенном сейфе. Долго ли она сможет там находиться?..

Хотя строительство гостиничного комплекса было еще далеко от завершения, рабочие уже установили эти ящики в номерах класса люкс. Сейф был снабжен светодиодным дисплеем и электронным замком с набором кнопок – примерно на такой же запиралась дверь в музей мумий в резиденции Заки. Очевидно, подумал Бринстон, Мецгер использовал модуль закрытия активации доступа уже после того, как ему удалось взломать код и открыть сейф. А затем мог перепрограммировать замок, ввести какую-то свою новую комбинацию.

Изнутри донесся приглушенный плач дочурки.

– Малышка? – ответил он. – Папа здесь. Скоро я тебя вытащу, слышишь?

Бринстон понимал: ему следовало рассуждать и думать, как Мецгер. И он застучал по кнопкам, попробовал сначала набрать арифметическую комбинацию 7—2—3– 4—9, что соответствовала слову «Radix» латинскими буквами. Ничего не вышло. Тогда он набрал цифры 3—7– 4—2—4, то было имя Мецгера. Тоже безрезультатно. Попробовал набрать дату рождения Мецгера. Затем цифры 8—7—8—3—2 – они соответствовали латинскому написанию имени матери киллера, Труды. Снова безуспешно. Нет, здесь нужна какая-то система, сказал он себе. До сих пор ему приходили на ум немецкие слова, состоящие только из пяти букв. Ни одна из комбинаций не помогла открыть сейф.

А время неумолимо. Шай может там задохнуться. Ее крики становились все слабей. Судорожно нажимая на кнопки, он твердил:

– Держись, девочка. Держись, моя малышка!

Шай что-то забормотала. Он должен взломать эту чертову комбинацию! И тут вдруг раздался голос жены:

– Джон, ты где?

– Уходи, Кайлин! – крикнул он в ответ. – Мецгер где-то рядом.

– Ja. Так и есть.

Бринстон резко развернулся. Убийца находился футах в двенадцати от него, невооруженный, грудь обнажена. Лицо распухло. Одна нога – сплошь кровавое месиво. Рубашка разорвана в клочья.

– Говори комбинацию! – рявкнул Бринстон и прицелился в него из пистолета.

Мецгер, прихрамывая, приближался.

– Давай меняться. Ты мне Радикс, я тебе комбинацию.

Он не вооружен. Но это еще ничего не значило. Даже на смертном одре этот человек будет опасен.

– Хочешь убить меня? – На его окровавленном лице зазмеилась улыбка рептилии. – Или хочешь спасти Шай?

– И то и другое. Стой, не смей двигаться!

Но Мецгер приближался.

– Я понимаю вас, доктор Бринстон. Мне казалось, что вы, как и я, человек, которому неведом страх. Но ведь это не так, верно? Есть одна вещь, пугающая вас просто до смерти. Вы боитесь потерять свою семью.

Он находился в каких-то восьми футах. Бринстон прицелился ниже.

– Хочешь, чтоб я перебил тебе вторую ногу?

Мецгер остановился.

И тут Бринстон уловил какое-то движение справа. Из тени вышла Джордан. Одной рукой она придерживала Кайлин за плечи, в другой был зажат ствол, приставленный к виску его жены. Лицо Кайлин исказил смертельный ужас.

Эрих Мецгер и Джордан Райан стремились завладеть Радиксом. Джордан могла убить Кайлин. Мецгер мог уничтожить Шай. Ужасный выбор. Бринстон прицелился в Джордан. Может ли он снять ее, не задев Кайлин? Он прочел испуг в глазах жены, и это его остановило.

– Отдай мне Радикс! – крикнула Джордан. – Иначе Кайлин конец!

– Я ожидал от тебя большего, – сквозь стиснутые зубы прошипел Бринстон. – Никогда бы не подумал, что ты работаешь на Борджиа.

– Это Борджиа работают на меня, – хвастливым тоном заметила она. – Это я их использую. И вот что я скажу тебе, Джон. Отдай мне Радикс, и мы вместе доставим его покупателю. И поделим прибыль поровну.

– Ты приставила ствол к голове моей жены, Джордан. Ты перехитрила Дельгадо и Борджиа. Неужели думаешь, что после всего этого я тебе поверю?

– Ты осознаешь или нет, – зловещим шепотом начал Мецгер, – что твой ребенок перестал плакать?..

Бринстон затаил дыхание, прислушался.

– А теперь скажи-ка мне, – продолжил Мецгер, – доводилось ли тебе видеть, как ребенок умирает от удушья? Лицо искажается, приобретает пурпурно-синеватый оттенок. Кровеносные сосуды лопаются, глаза вылезают из орбит.

– Отдай ему Радикс! – взвизгнула Кайлин.

– Заткнись, – рявкнула Джордан. И встряхнула Кайлин, как тряпичную куклу. Потом перевела ствол пистолета ниже, жертве под глаз. Бринстон нервно сглотнул слюну. Джордан предала его. Как далеко она сможет зайти? Он покосился на Мецгера.

– Я достаю Радикс, – с этими словами он полез в карман, достал шкатулку из камня. Сдвинул крышку, извлек пробирку, в которой хранилась копия Радикса, изготовленная Вёрмом. – Ну, называй комбинацию!

– Подумай о жене, Джон! – прошипела Джордан.

Мецгер улыбнулся.

– Назову тебе три цифры. Давай сюда Радикс. А после этого назову еще две.

Капли пота выступили на лбу Бринстона. Он уронил шкатулку на пол, затем потребовал:

– Говори!

– Драй, драй, цвай… – И Мецгер умолк.

– Ты делаешь большую ошибку, – вмешалась Джордан. – Забудь о Шай! Спасай жену, Джон! У вас с Кайлин будут еще дети.

Зажав в руке пистолет, Бринстон наклонился, бросил пробирку на пол. Затем склонил голову набок и быстро набрал три цифры: 3—3—2. Пузырек покатился, остановился у забрызганных кровью ботинок Мецгера. Убийца схватил его, уставился на корешок, находившийся внутри. Неужели сейчас сообразит, что это подделка?.. Но у Джона не было другого выбора, кроме как рискнуть.

– Последние две цифры? – потребовал он.

Мецгер сверкнул глазами. Приоткрыл рот, затем хрипло произнес уже по-английски: – Восемь…

И Бринстон уже без его помощи догадался, какой будет последняя цифра. Конечно же, четверка: кроме цифр, на кнопках были буквы, и комбинации 3—3—2—8—4 соответствовало слово «D-E-A-T-Н» – «смерть». Он отвернулся, понимая, что медлить нельзя, малышка могла задохнуться в любую секунду. Быстро набрал две последние цифры. Внутри щелкнуло. Он распахнул дверцу сейфа и обернулся, готовясь пристрелить Мецгера на месте.

Но того уже и след простыл.

Тогда Бринстон решил разделаться с Джордан. Кайлин лежала на полу, потирая висок. И Джордан Райан тоже нигде не было видно. Он убрал пистолет в кобуру и Полез в сейф, достать дочурку.