Текст книги "Радикс"

Автор книги: Бретт Кинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Глава 22

Близ Вашингтона, округ Колумбия

4.46

Вдоль стен в кабинете Дельгадо тянулись полки, заставленные книгами. Была здесь и «стена почета» – фотографии в рамочках, свидетельства о награждениях и присвоении очередного звания, дипломы об окончании Военно-морской школы, Университета национальной обороны, Военной академии сухопутных войск США в Вест-Пойнт. Стену за письменным столом украшал увеличенный символ АНБ в виде орла, сжимающего в когтистой лапе ключ.

Дельгадо с неестественно выпрямленной спиной и в наручниках опустился в кресло.

Сидя за письменным столом вишневого дерева, Бринстон изучал записи, сделанные Ариэль Кэссиди после посещения библиотеки Кристин Манн в центре К. Юнга на Манхэттене. Кори сидела рядом на кожаном диване и читала заметки в другой тетради. Бринстон знал: девушка уже не надеялась снова увидеть эти архивы. Должно быть, это кажется ей нереальным, сбывшимся чудом – сидеть в кабинете директора АНБ и просматривать «утерянные» бумаги матери.

– Приятно видеть, какой интерес ты проявляешь к Радиксу, – отвлек их от работы голос Дельгадо. – Я изучал этот вопрос, еще когда ты был мальчишкой.

Бринстон проигнорировал его слова, сидел, не отрываясь от записей.

– Ариэль Кэссиди критически относилась к роли алхимии в понимании того, что есть Радикс и Сцинтилла, – добавил Дельгадо. – А когда вышла ее книга, я узнал о неопубликованной работе. Очень хотел с ней проконсультироваться, но ей вдруг взбрело в голову умереть.

Кори злобно покосилась на генерала.

Бринстон бросил на нее выразительный взгляд, словно говорящий: «Не позволяй ему заводить тебя».

Опустил голову и продолжил просматривать архивы Ариэль. Потом наткнулся на фотографию широкоплечего мужчины с трубкой в мясистой руке. Редеющие седые волосы подстрижены ежиком, как у прусского солдата. На орлином носу примостились маленькие очки в тонкой проволочной оправе.

– Это Карл Юнг, – сказала Кори. – Фрейд называл Юнга «кронпринцем» психоанализа, но при этом обращался с ним, как с нелюбимым пасынком. Юнг же считал, что Фрейд придает излишнее значение вопросам секса. Долгие годы их объединяла такая вот дружба-ненависть. Потом они вообще перестали разговаривать.

Снова вмешался Дельгадо:

– Юнг был лидером, а не последователем. Он был умен, харизматичен, люди к нему тянулись.

И далее он рассказал, что в число учеников и приверженцев Юнга входила Эдит Рокфеллер Маккормик, дочь самого Джона Д. Рокфеллера. Она была замужем за Гарольдом Маккормиком, наследником большого состояния – его предки занимались производством фермерского оборудования. Супруги Маккормик решили основать Клуб психологии, где собирались приверженцы учения Юнга, читались лекции, проводились различные светские мероприятия. В числе последователей Юнга была Мэри Меллон и ее муж, финансист Пол Мэллон. Рокфеллеры, Меллоны и Маккормики входили в число богатейших семей Америки.

– Без их финансовой поддержки, – добавил Дельгадо, – Юнг не был бы сегодня столь известен. Кое-кто поговаривал, он создал культ, а они поддерживали его деньгами.

– Что за культ?

– Тайное общество на основе языческих мистических культов эллинского мира. Ходили предположения, что некоторые из последователей Юнга использовали его работы как основу квазирелигиозной секты. Нечто вроде «тайной церкви».

– Тайной? Как это понимать?

Дельгадо заерзал в кресле:

– Ну, уж так сложилось исторически, что наряду с обычной «явной» церковью всегда существовала тайная. Обычная церковь демонстрировала публичное лицо христианства, все эти кресты, цветные витражи, церемониалы. Но кое-кто из ученых, к примеру, Франц Кюмон, утверждал, что несколько столетий тому назад под «явной» церковью всегда располагалась вторая, подпольная, где проводились тайные обряды. И члены этого сообщества собирались втайне, соблюдали мистические традиции, связанные с эллинскими культами, занимались алхимией. Были секты, посвятившие себя поискам Грааля, розенкрейцеры и масоны.

– Ты хочешь сказать, аналитическая психология Юнга представляла «явную» церковь? – спросил Бринстон. – И что некоторые его последователи, сливки общества, могли быть связаны с тайной церковью?

– Есть люди, которые так считают, – ответил Дельгадо. – Возможно, лишь ближайшие его последователи знали всю правду. Многие из близкого его круга были «Валькириями». Такое прозвище давали женщинам – последовательницам Юнга. В норвежской мифологии валькирии были двенадцатью служанками Одина.

– Ну, не знаю, – возразила Кори и провела рукой по волосам. – Юнг не очень-то похож на лидера культа.

Дельгадо подмигнул девушке.

– А ты вспомни о том, как любимые алхимики Юнга яростно защищали свои секреты. И узнать об их верованиях можно было, лишь проникнув в узкий круг самых доверенных лиц.

– Но алхимия не сводилась лишь к духовным поискам, – возразила Кори.

– Лично я считаю, что Юнг находился в духовных поисках, изучая тайны подсознания, – заметил Дельгадо. – И вдохновлялся при этом именно алхимией. Ведь и здесь, и там речь идет о трансформации, превращении чего-то несовершенного в лучшее. Согласно теории психотерапии Юнга, человек должен пройти через психологическую и духовную трансформацию, чтоб стать индивидуальностью, или же, если хотите, – цельным человеком.

– Алхимия вдохновляла Юнга на новые изыскания, с этим я не спорю, – сказала Кори.

– Она и его деда по отцовской линии тоже вдохновляла, – заметил Дельгадо. – Кстати, его тоже звали Карл Густав Юнг. Юнг-старший был масоном, вольным каменщиком, и возглавлял швейцарскую ложу. Согласно масонским легендам именно первые вольные каменщики возвели храм Соломона в Иерусалиме. А несколько столетий спустя алхимики стали последователями некоторых масонских идеалов. Во всяком случае, это в полной мере относилось к семье Юнга. Его дед даже изменил фамильный герб, чтоб тот отражал его несколько эксцентричное увлечение. Карл Юнг писал о своих «судьбоносных связях» с дедом и его последователями.

У Бринстона зазвонил телефон. Он вышел в холл и ответил. Джордан Райан звонила с дороги, сообщала, что напала на след Борджиа. Затем объяснила, где именно тот находится, и он отключился. Вернулся в кабинет, дал Кори знак следовать за собой и сообщил ей шепотом:

– Джордан нашла бойню в Хартлав. Надеюсь, что Вёрм все еще там.

– Тогда едем.

– Мне нравится твой боевой настрой, Кори, но это может быть очень опасно.

– Ну, не опасней же, чем столкнуться лицом к лицу с Борджиа в больнице или нарваться на них, после того, как они чуть не убили мою подругу? Не опасней, чем вломиться в дом директора АНБ?

– Опасней.

– Мне крайне необходимо поехать с тобой, Джон. Мне нужны ответы не меньше, чем тебе или Вёрму!

Он хорошо ее понимал. Непреодолимое любопытство пересиливало в этой девушке страх. Он и сам был таким же. Бринстон кивнул:

– Ладно. Давай только сперва загрузим архивы твоей мамы.

– А как быть с генералом Дельгадо?

– Об этом я позабочусь.

Они вернулись в кабинет. Бринстон закрыл коробку крышкой и ощутил на себе гипнотический взгляд Дельгадо. Без сомнения, сейчас генерал попытается психологически надавить на Джона.

– Ты всегда был эмпириком, Джон, – начал Дельгадо. – Тебе нужно было увидеть, чтобы поверить. И, несмотря на всю твою любовь к риску и отчаянную храбрость, в тебе никогда не было ни капельки веры. Пора бы и отказаться от научного скептицизма. Вместе мы сможем сколотить целый капитал на Радиксе. Так что присоединяйся ко мне, сынок.

Бринстон положил ключи от наручников на стол. Затем достал из черного футляра шприц и ампулу. Воткнул иглу в крышку, перевернул ампулу и, нажав на поршень, наполнил шприц раствором. Затем извлек иглу из крышечки, пощелкал пальцем по игле.

– Хорошо бы это оказался антидот «БТ-17» – заметил Дельгадо.

– Никакого антидота у меня нет.

– Что?! Ах ты, сукин сын!

– К чему антидот, если я ввел тебе физиологический раствор?

– Ты вколол мне пустышку? Тогда что в шприце?

– Транквилизатор. – Бринстон ухватил Дельгадо за руку, поднес иглу.

– Транквилизатор, Джон? Ты проходил специальный тренинг, и это все, чем можешь похвастаться? Шприцем с иглой?

Бринстон приподнял бровь.

– Гм… А знаешь, пожалуй, ты прав.

И он положил шприц на стол. Затем вытащил из кобуры «Глок». Повернулся к генералу.

– Ты собираешься пристрелить меня, Джон?

– Не хочу напрасно расходовать пули.

Он поднял руку с пистолетом. Дельгадо хотел было нырнуть под стол, но не успел. Рукоять опустилась на его голову. Глаза закатились, генерал медленно сполз с кресла на пол.

Бринстон, стоя над ним, заметил:

– Надо было довериться мне. Уж лучше б ты выбрал шприц.

Глава 23

Ламберсвилль, штат Нью-Джерси

5.05

Эдгар Вёрм с трудом разлепил веки. Ему казалось, что он плавает. Глянув вниз, криптолог понял, что подвешен футах в десяти от забрызганного кровью пола. Веревка, которой были связаны руки, крепилась на вбитом в потолок крюке для туш. Тело пронзила страшная боль, руки буквально выворачивало из суставов.

– А, очнулся.

Адриана Борджиа прошла через помещение бойни и остановилась прямо под ним.

Пряди седых волос липли к его потному лицу. Свитер был сплошь в крови. Теперь он вспомнил – его пытали. Он изобразил на лице безмятежность, надеясь позлить Адриану.

Под плащом из змеиной кожи она носила тонкий шерстяной свитер, туго облегающие кожаные брюки и высокие сапоги на шпильках. Черные волосы поблескивали в холодном голубоватом свете ламп. Она схватила какую-то металлическую коробочку, нажала на кнопку. Механизм со шкивом пришел в движение, и Вёрм начал спускаться. И едва успел коснуться ногами пола, как к сестре присоединился Санто.

Она положила руки на бедра, остановилась перед жертвой, такая высокая и безжалостная, и спросила:

– Где Радикс?

Вёрм нахмурился:

– Этого никто не знает, Адриана. Особенно ваши люди. Или забыла? Именно Чезаре Борджиа потерял его пять столетий назад.

Адриана и бровью не повела в ответ на выпад против своего предка. И сказала:

– Джон Бринстон знает.

Он смотрел прямо в ее серые холодные глаза.

– Не общался с ним вот уже года полтора.

– Пора бы и перестать лгать, – она обернулась к брату. – Санто, шокер!

Тот передал ей инструмент, и Адриана с ледяной улыбкой включила его. Его глаза расширились при виде того, как из узкого отверстия с треском полыхнули багровые искры. Адриана ткнула им Вёрма в шею. Тело несчастного задергалось в конвульсиях, сердце колотилось, как бешеное, крюк для подвешивания туш не позволял сорваться и бежать. Грудь пронзила страшная боль. Адриана ухватила его за бороду, притянула голову жертвы к себе.

– Говори, старик! Где Радикс?

– Да пошла ты к дьяволу, – задыхаясь, выдавил он.

Санто освободил связанные руки пленника, снял его с крюка. Ослабевший от боли, Вёрм повалился на пол.

Адриана взяла плоскогубцы, затем ухватила его за руку.

– После похищения из больницы мы ввели тебе пентотал натрия. И несколько слов ты пробормотал. В частности, «удалить ноготь». Сам подсказал мне идею, – она ухватила его указательный палец. – Нет желания хоть что-нибудь сказать нам, доктор Вёрм?

В ответ он, словно в тумане, пробормотал коротко:

– Нет.

Адриана наложила плоскогубцы на ноготь указательного пальца, с явным намерением выдернуть его.

Она этого не сделает, сказал себе Эдгар. Она не посмеет…

– Последний шанс, – почти ласково протянула Адриана. – Где Радикс?

Санто крепко держал его сзади, и Вёрм с вызовом ответил:

– Навеки потерян для истории.

Она выдернула плоскогубцами ноготь. Боль затопила все его существо.

– Я думал, что ответ найдется в рукописи Войнича, – хрипло пробормотал он. – Я ошибался.

– Понимаю, – она наложила плоскогубцы на средний палец руки. – Назови хоть одну причину, по которой я должна остановиться.

– Я тебя знаю, – еле шевеля губами, выдавил он. – Ты никогда не остановишься.

Адриана выругалась и выдернула второй ноготь. Вёрм взвыл от боли, попытался вырваться. Но старик был слишком слаб, а Санто держал его словно в тисках.

Она поднесла плоскогубцы к мизинцу.

– Говори.

Он плюнул ей в лицо. Адриана выронила плоскогубцы, сохраняя все то же невозмутимое выражение лица. Потом достала платочек, отерла плевок.

– По всей видимости, это означает «нет», – заметила она. – Что ж, самое время попробовать соль.

Она схватила небольшой синий контейнер, сдвинула крышку. Вёрм судорожно сглотнул слюну. Адриана посыпала солью кончики его пальцев. Без ногтей кожа стала особенно уязвима, рука покраснела, задергалась. Ее жгло, как огнем.

Тут вдруг Санто опустил его – зазвонил телефон. Вёрм повалился на бок, борясь с невыносимой болью.

– Тебя, Адриана, – сказал Санто и протянул сестре мобильник. – Это Лукреция. Хочет спросить о записях. Что-то насчет башни.

Адриана отошла, поговорила с минуту, потом отключила телефон и обернулась к брату.

– Мне нужно отъехать. Оставайся здесь. И глаз с него не спускай.

– Может, прикончить его? – спросил Санто, связав руки Вёрму и накинув петлю на крюк. Потом надавил на кнопку подъемного механизма. Тело, безжизненно раскачиваясь из стороны в сторону, повисло в воздухе.

– Всему свое время, – ответила Адриана и бросила ему мобильник. – Прикончим их обоих, и Вёрма, и Бринстона.

Мэриленд

5.35

Кори уселась на заднее сиденье, рядом разместились коробки с архивами матери. Бринстон вел машину на север по автомагистрали 1-95. Путь до бойни предстоял не близкий, и Кори нашла папку с надписью «Radix ipsius». Но никаких бумаг в ней не оказалось. В другой коробке она обнаружила записи о Сцинтилле. Перерыв еще две коробки, девушка, наконец, получила ответы на большинство своих вопросов в папке под названием «Филемон».

В самом начале своей карьеры Карл Юнг страдал перепадами в настроении, был на грани безумия и даже самоубийства. Но в 1913 году Юнг начал практиковать так называемое «активное воображение» – термин он придумал сам. Вогнав себя в транс во время одной из таких медитаций, он встретился с неким человеком по имени Филемон. Старец в развевающихся одеждах, парящий на пестрых крыльях зимородка, стал духовным проводником Юнга, открыл ему глаза на власть подсознательного. Порвав отношения с Зигмундом Фрейдом, Юнг все больше погружался в свои мистические путешествия. Но он рассказывал о своем опыте только тем, кому безоговорочно доверял. Психолог собрал группу последователей и вместе с ними прошел церемонию «Семи наставлений мертвым». Кое-кто считал, что Юнг и его ученики пытались сотворить нечто вроде духовного возрождения человечества. Все это напомнило Кори об обещании знаний и обновления, вдохновлявших самых первых охотников за Священным Граалем.

– Есть что интересное? – осведомился Бринстон.

– Да, только материала уж очень много.

– Читай, читай. Дороги пустые, едем мы быстро. Скоро доберемся до бойни.

Кори снова откинулась на спинку сиденья, достала из коробки еще одну папку. Стала читать, но сосредоточиться было трудно – никак не получалось выбросить из головы Адриану Борджиа.

Потомак, Мэриленд

5.45

Человек, называвший себя Рыцарем, жил в уединенном особняке в районе Брэдли Фармс, на берегу Потомака, на окраине города Вашингтон. У дома в колониальном стиле было три этажа, огромная библиотека, забитая книгами, и жизнь он здесь вел полную трудов и не лишенную даже некоторого изыска. Единственным его пороком были маленькие белые таблетки с выдавленным посередине крестом. Амфетамин помогал придерживаться весьма плотного расписания. Когда Кресс вошел в кабинет, Рыцарь как раз проглотил таблетку декседрина.

– Мы привезли этого бездомного, – доложил Кросс. – Сейчас принимает ванну.

– Наконец-то хоть одна хорошая новость. Позвони мне, когда он будет готов. И скажи Данте, пусть приготовит этому человеку на завтрак все, что тот пожелает. Я подойду попозже.

Оставшись в кабинете один, Рыцарь включил телевизор и стал просматривать записи, сделанные с камер наблюдения, установленных на его личном самолете. С помощью потайных камер удалось проследить, чем занимался Эрих Мецгер, вылетев из Италии в Соединенные Штаты. На протяжении первого часа полета наемный убийца знакомился с материалами по Бринстону. Затем Мецгер обнаружил в баре бутылку французского бургундского. Выпив ее всю, он погрузился в сон и проспал несколько часов. Когда пришло время разбудить его, Рыцарь позвонил в самолет. Телефон стоял на столике рядом с креслом, где спал киллер. Тот проснулся в ту же секунду, схватил трубку.

– Герр Мецгер? – осведомился Рыцарь ледяным тоном. – Я нанял вас убить Бринстона. Но тут попутно возникла еще одна просьба. У него есть одна вещица, она мне необходима. Хотелось бы, чтоб вы ее забрали и доставили.

– Это будет стоить денег.

– Вы их получите. У Бринстона находится одна реликвия. Называется Радикс. До того, как убить, заберите ее.

– А как он выглядит, этот самый Радикс?

– Сразу поймете, что это он, как только увидите. Удваиваю плату.

– Если Радикс при нем, я его заберу.

– Постарайтесь меня не разочаровать, – предупредил Рыцарь.

– Я на это неспособен.

Мецгер отключился. Затем потянулся, встал, вышел в проход и направился в туалет, не выпуская из руки телефона. Вошел, и Рыцарь подключил другую скрытую камеру. Убийца наклонился над раковиной и включил фен. Шум заглушил слова, но Рыцарь умел читать по губам. Вот Мецгер набрал номер и тут же выключил свет. Рыцарь даже застонал. Впрочем, он догадывался, что убийца звонит своей берлинской помощнице Франке. И, без сомненья, попросит ее разузнать про Радикс.

Глава 24

Ламберсвилль

7.25

Доехав до окраины, Джон свернул на узкую дорогу, изрытую грязными колеями. С юга приближалась гроза, и он припарковал автомобиль у сетчатой металлической изгороди. Покосившаяся табличка возвещала о том, что за ней находятся бойни Хартлав.

Бринстон взглянул на Кори.

– Ты должна остаться в машине. Обещай, что на этот раз послушаешься.

Она кивнула и перебралась на переднее сиденье. Кошка последовала за ней.

– Теперь понимаю, почему вы с Баньши подружились. Обе пропускаете мимо ушей все мои предупреждения об опасности.

Кори сонно усмехнулась.

– Я тут позаимствовал кое-что из коллекции генерала Дельгадо, – с этими словами Джон протянул ей шестизарядный револьвер «РУГЕР» 22-го калибра и объяснил, как им пользоваться. Потом заметил в глазах Кори страх. – Шестизарядник в данном случае самое лучшее, поскольку опыта обращения с огнестрельным оружием у тебя нет. Очень прост и надежен.

– Может, я все же с тобой?..

– Нет, здесь безопасней. Все будет хорошо, Кори. – Он протянул ей пару ключей. – Удачи!

Выйдя из внедорожника, Бринстон достал «Глок». Проверил патронную обойму, передернул затвор. И вдруг уловил за деревом какое-то движение. Тут же вскинул ствол и прицелился.

Из-за столетнего платана вышла Джордан.

– Значит, нашел.

– Ага. – Бринстон облегченно выдохнул, опустил ствол. – Эй, совсем забыл спросить по телефону. Ты передала образцы ткани Занчетти Биллу Носаке?

– Она круче, чем ты думаешь, – ответил Бринстон, проверяя батарею теплового датчика. – Обрисуй обстановку.

Джордан подробно описала расположение помещений бойни, входы, выходы и потенциальные угрозы. Затем они договорились о взаимодействии. Прошли мимо запертых на замок ворот, воспользовались лазом в изгороди. Выпрямившись, Джордан указала на следы протекторов в грязи. Следы были свежие. Кто-то побывал здесь еще утром.

Бринстон вытянул руку, собрался, приготовился. Постарался настроиться на самые решительные действия. Он жаждал новой встречи с Адрианой. Хотел поквитаться с этой ведьмой за то, что произошло с ним в Дрездене год назад.

Затем подошел к задней двери, заглянул в помещение через грязное окошко. Нащупал ручку двери.

– На счет «пять», – шепнула Джордан.

Он кивнул, досчитал до пяти, распахнул дверь. В лицо ударил отвратительный запах гниения. Над проржавевшей дверью висела флуоресцентная лампа в сетке, отбрасывая мертвенно-голубой свет. Они прошли цеха по изготовлению колбас и сосисок, затем шагнули в полутемный коридор. Бринстон остановился у входа в холодильную камеру. Она была заперта на засов. Он снял его, отворил дверь, заглянул в помещение. Холодильник был площадью около десяти на тридцать футов, стены сплошь заставлены рядами каких-то баков. Саму холодильную установку отсюда убрали, и с потолка капала вода. На тепловизоре появились очертания человеческих фигур, футах в двадцати отсюда. Джон жестом показал Джордан, что в соседнем помещении находятся двое.

Рука сидевшей в машине Кори взмокла от пота, так крепко она сжимала револьвер. Баньши крепко спала, свернувшись клубочком на водительском месте. Кори сказала кошке:

– По крайней мере, хоть одна из нас не сходит с ума от страха.

А потом она мысленно перенеслась в детство, вспомнила, как навещала маму в Принстонском университете. Как ее потрясла архитектура кампуса, со всеми этими завитушками и горгульями. Тогда Ариэль Кэссиди рассказывала ей на ночь сказки, где эти странные существа вдруг оживали в лунном свете. Говорила, будто горгульи расхаживают по кампусу, бьют стекла в окнах Ву Холла, нападают на современные здания, нарушающие готический стиль учебного заведения. То был, конечно, поклеп на ни в чем не повинные мифические создания, но сказки эти стали частью ночных кошмаров Кори. Она всегда хотела казаться сильной и храброй и не признавалась матери, как пугают ее эти истории.

Кори снова покосилась на «РУГЕР» в руке – такое оружие подходило скорее шерифу из вестерна. Кори развернулась, посмотрела из окна на бойню.

– Приходи, Джон, – прошептала она. – Возвращайся, и поскорее!

Бринстон заглянул в помещение для забоя скота. Ноздри защекотала вонь протухшего мяса – от этого запаха затошнило бы и видавшего виды инспектора полиции. Сколько же крови, мочи и фекалий вылилось за годы на этот пол!.. Эта мысль пришла ему в голову, когда он наступил на что-то липкое и скользкое. «Даже не думай смотреть, во что вляпался!» – приказал он себе. Потом взглянул на высокий потолок. С него свисали огромные крюки для туш, ждущие, точно когти хищника, в чью бы вонзиться плоть.

– Осторожней! – раздался чей-то голос из дальнего угла. Бринстон увидел Эдгара Вёрма – тот висел со связанными руками на металлическом крюке. – Сзади!

Но было уже поздно. На них набросился какой-то мужчина. Джордан попала под удар первой, рухнула на пол, выронив пистолет, и застонала, когда через нее перекатились двое мужчин. Санто Борджиа, огромный и разъяренный, как бык, тут же вскочил на ноги. Отточенным приемом он швырнул Бринстона через бедро, тот покатился по полу. «Глок» вырвался из руки и отлетел куда-то в сторону. Джордан набросилась на великана. Успела пару раз крепко врезать ему по физиономии, но Санто тотчас опомнился и отшвырнул ее на стол. Она перевернулась, болезненно морщась, сжала рукой предплечье.

Санто стоял над ней, держа наготове шокер.

Когда сражаешься с Борджиа, надо постараться закончить схватку как можно быстрей. Бринстон схватил со стола какой-то металлический предмет – с помощью этого инструмента из коровьих туш выдергивали позвоночник. Размахнулся и ударил Борджиа по голове – с такой силой, что инструмент переломился пополам. Противник рухнул на грязный пол лицом вниз.

– Что за новое оружие у тебя появилось? – запыхавшись, спросила Джордан и схватила свой пистолет. – Что это такое, а?

– Поверь, такие подробности знать тебе ни к чему.

– Извините, – донесся сверху голос. – Нельзя ли поскорей снять меня отсюда?

Бринстон подбежал, схватил пульт управления. Надавил на кнопку, и крюк начал опускаться вниз. Наконец, ноги Вёрма коснулись пола. Бринстон подскочил, поддержал его. Ученый выглядел старше своих пятидесяти пяти лет. И носил еще более длинные волосы, чем когда работал в АНБ. Глубокие морщины и длинная седая борода делали его похожим на ветерана Гражданской войны. Правда, телосложение он сохранил крепкое, но при других обстоятельствах Бринстон ни за что бы его не узнал.

Все то время, что Эдгар Вёрм провел в больнице, они поддерживали связь. Будучи выдающимся специалистом в области шифрования, он изобрел новый сложнейший код, а также способ передачи информации. Он наносил этот код на ярлыки банок с красками, в которые помещал сообщения для Бринстона. Санитар Перес выносил из больницы пустые банки от краски, не подозревая, что передает информацию.

– Господи боже, – пробормотал Вёрм, как только его ноги коснулись пола. – Неужели это ты, Джон Бринстон?

– Ты в порядке, Эдгар? – осведомился тот, стягивая веревку с крюка.

– Бывало, чувствовал себя куда лучше. – Вёрм потер затекшие запястья. – Ты говорил с Кори Кэссиди? Она настоящее открытие! А ее мать – выдающийся специалист…

– Знаю.

– Кто эта женщина?

– Джордан Райан. Работает вместе со мной, тоже сотрудник спецслужбы. – Только тут Бринстон заметил его окровавленные пальцы. – Это что, работа Адрианы?

– Да, – пробормотал Вёрм, болезненно морщась и баюкая раненую руку. – Не мешало бы перевязать.

– Конечно, Эдгар.

– Страшно рад тебя видеть, Джон. Вот уж не думал, что мы встретимся снова после того, как ты найдешь Радикс.

Бринстон покосился на Санто Борджиа. Убедился, что тот еще без сознания.

– Да, Эдгар. Мы нашли Радикс.

В глазах Вёрма вспыхнул огонек безумия.

– Так значит, возня с рукописью Войнича себя оправдала, да?

– А с ним что будем делать? – спросила Джордан, стоя над распростертым на полу телом Санто.

– Пусть им займется Адриана, – проговорил Вёрм.

– Посмотрим, переживет ли он ее гнев, – заметил Бринстон.