Текст книги "Светская львица за одну ночь"

Автор книги: Брайди Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Должно быть, она просмотрела первую часть, поэтому так рассердилась… – он потер лоб ладонью. – Она не простила меня, даже когда я расторг договор с издателем!

– Нужно было честно поговорить с ней с самого начала.

– Я в курсе, – отрезал Уайет. – Господи, я умираю с голода. И Маргарет именно теперь взяла отгул по болезни!

– По крайней мере, Люси не начала встречаться с Максом Фейрчайлдом. Отвратительный тип. Настоящий стервятник.

– Ты злишься, что он обратил внимание на женщину, с которой ты тянул восемь лет? – Уайет допил виски и жестом попросил вновь наполнить бокал. – Элоиза не раз давала тебе шанс, Трип.

– Да? А почему ты не признался Люси, раз уж вы проводили вместе каждый день?

Злясь друг на друга и на самих себя, мужчины мрачно уставились в бокалы. Потом Уайет вспомнил.

– Эй, я кое-что тебе должен… – он снял часы и положил на стол. Из-за вмешательства Корнелии он проиграл пари, которое, впрочем, с самого начала не следовало заключать.

Трип оттолкнул их.

– Нет. Оставь себе.

– Я настаиваю. Спор есть спор.

– Мне они не нужны.

– А ты действительно не в себе, – Уайет сочувственно взглянул на приятеля. – Почему бы просто не сделать Элоизе предложение?

Трип уныло опустил голову.

– Наверное… не знаю. Не могу.

Они сидели минуту молча, а потом Уайет хлопнул ладонью по столу.

– Хватит. Нужно прочистить голову и перестать плакаться. Поехали развлекаться.

Тогда, возможно, он перестанет думать о Люси и снова станет таким, как до знакомства с ней.

– Что ты задумал? – спросил Трип.

Элоиза наблюдала за тем, как Макс колотит молотком. Вылинявшая футболка прилипла к спине – он работал уже не первый час. Элоиза старалась не слишком внимательно рассматривать его сильные руки. “Макс заслуживает большего, нежели короткий флирт, а я не готова ни к чему серьезному”, – напомнила она себе.

Он полез в задний карман джинсов – точь-в-точь такие же Трип некогда заказал в Японии, и ассистент полгода их разнашивал, – вытащил платок и вытер лоб. Когда Макс заметил, что Элоиза смотрит на него, и взглянул в ответ своими синими глазами, женщина покраснела и пригладила рукой угольно-черные короткие волосы. Она недавно сменила прическу.

– Ты именно это имела в виду? – спросил он, тыча пальцем в сторону маленького подиума, который строил все утро. Макс обнаружил на свалке возле Кони-Айленда старый вагончик с американских горок, привел его в порядок, нарисовал на заднем фоне целую вереницу таких вагончиков и построил раму. Получилось потрясающе. Человек, сидевший в вагончике, как будто летел с крутого спуска.

– Да нет, это даже лучше. Ты отличный мастер.

Макс сам предложил помочь – и вдобавок он был опытным плотником. В человеке, умеющем делать вещи своими руками, есть нечто очень притягательное. Самым большим талантом Трипа, кроме умения вкладывать деньги, была способность перепоручать обязанности. Однажды Элоиза заметила, как экономка бежит по комнатам впереди Трипа, чтобы включить свет. Казалось, подобный порядок вещей его не смущал.

Макс ухмыльнулся.

– Мне всегда нравилось строить. Если бы я жил по-другому, то охотно бы этим зарабатывал. Строить у меня получается лучше, чем возиться с акциями.

Элоиза представила Макса, живущего в старом каменном доме в Коннектикуте. Мастерская в гараже, дети, собака… Она представила саму себя – вот она готовит ужин на кухне, на столе стоит бокал вина.

Усилием воли Элоиза вернулась к реальности.

– Так почему бы и нет?

– Ты видела мою мать? – Макс хихикнул и сунул платок в карман. – Надеюсь, она смягчится после помолвки Фернанды.

– Тебе тридцать четыре года. Слишком большой мальчик, чтобы сидеть под крылышком у мамы, – Элоиза понимала, что лезет не в свое дело и что нужно бы придержать язык, но после разрыва женщину все чаще тянуло высказывать искреннее мнение.

Если Макс и был уязвлен ее откровенностью, то не подал виду.

– Ты абсолютно права, – сказал он, задумчиво перекладывая молоток из одной руки в другую. – Может быть, я рискну.

– Девиз недели, – с улыбкой заметила Элоиза. Телефон зазвонил, и она вытащила его из кармана, в надежде, что это закупщица из “Барниз”, желающая подтвердить свое присутствие.

– По-моему, Трип Питерс просто идиот, если расстался с тобой, – добавил Макс, по-прежнему не сводя с нее глаз. Он говорил тихо, но с такой неожиданной твердостью, что Элоиза замерла.

Дотти Хейз окинула взглядом преобразившуюся библиотеку. Люси продолжала лихорадочно шить, Макс и Элоиза наносили последние штрихи, но все как будто уже было почти готово. Дотти поверить не могла, что в этих молодых людях столько энергии. Особенно в Люси.

– Что скажете? – Рита Эллис, которая суетилась вокруг, наводя порядок, подошла к Дотти. – Неплохо – за неделю-то…

– Совсем неплохо, – согласилась та и принялась рассматривать возвышение, на котором ей самой предстояло красоваться на следующий день. – Рита, можно вас кое о чем спросить?

Дотти жестом попросила женщину отойти в укромный уголок, где можно было поговорить.

– Речь о Люси. Я знаю, девочка настроена твердо: Уайет не должен помешать ей, когда у нее столько дел. Но…

– …но что, если он явится завтра?

– Именно, – Дотти испытала облегчение оттого, что не пришлось говорить это самой. Может быть, Рита, при всей своей любви к мишуре, не лишена здравого смысла.

Рита внимательно смотрела на дочь.

– Я тоже об этом думала. Честно говоря… не знаю. Похоже, между ними происходит что-то… необычное, вам так не кажется? Люси не расстроилась бы из-за книги, будь она равнодушна к Уайету.

– Я терпеть не могу вмешиваться.

Рита кивнула.

– А если на кону счастье наших детей?

Уайет постукивал старой записной книжкой по спинке водительского сиденья, пытаясь пробудить в себе достаточно энтузиазма. Машина неслась в центр города.

– Я позвоню Мариэтте. Она топ-модель. Моя давняя знакомая. Нас ждет веселый вечер.

– Прекрасно, – отозвался Трип, натужно потрясая сжатым кулаком. – Отлично.

– У нас огромный выбор! – заявил Уайет, наблюдая, как за окном мелькают кварталы. Ночь в клубе заглушит боль потери. Они окружат себя бесчисленными красавицами. Возможно, девушка, которая не желает с ним говорить, наконец покинет его мысли.

Трип вытащил из кармана две кубинские сигары и протянул одну Уайету.

– Может быть, до сих пор мы неправильно смотрели на вещи.

– Вперед, к свободе! – подхватил Уайет. Ему не очень хотелось сигару, но он решил, что это соответствует моменту. Он вспомнил, как Люси требовала от него бросить курить. Что за вульгарность. Уайет вытащил зажигалку.

– С тех пор как я в последний раз бывал в городе, открылось несколько новых клубов. Честное слово, я впал в зимнюю спячку!

Трип, который проверял сообщения на мобильном, не слушал его. Он схватил Уайета за руку, как в бреду.

– Кто-то позвонил с незнакомого номера, буквально только что. Не знаю, кто это!

– Может быть, у Элоизы есть второй телефон?

– Или она позвонила из автомата.

Трип снова прослушал сообщение, прижимая трубку к уху.

Уайет нахмурился.

– Зачем?

Трип открыл рот, чтобы предложить какое-нибудь объяснение, но тут же закрыл его. Снова открыл, но так ничего и не сказал.

– Я могу перезвонить. Просто чтобы проверить.

– Если не ошибаюсь, мы решили не говорить о них сегодня, – с раздражением напомнил Уайет. Но Трип уже не слушал. “Неужели я выгляжу столь же жалко?” – подумал Уайет, слушая, как друг пыхтит в трубку.

– Я звоню Мариэтте, – сказал Уайет, обращаясь в пустоту. Он достал крошечную телефонную книжку, аккуратно размеченную по годам, и надел очки, чтобы разобрать мелкий шрифт. Рядом с именем Мариэтты значилось – “тело”. Неужели он действительно мог так отозваться о женщине? Уайет почувствовал отвращение к самому себе, но все-таки позвонил.

– Да? – послышался низкий женский голос. Издалека доносился визгливый смех. – Дилан, прекрати!

Дилан?

– Мамочка говорит, что пора спать, Дилан, сию же минуту… – Мариэтта, кажется, забыла, что взяла трубку. – Алло? Дилан, нельзя! Мама сказала: нет!

Уайет молча отключился. Он взглянул на Трипа, который в четвертый раз переслушивал сообщение, потом вновь открыл записную книжку и посмотрел на имена девушек, которых знал в прежней жизни. “Да что со мной такое?” Он держал в руках список первых красавиц города и понятия не имел, что делать.

– Уайет?

Он повернулся и увидел, что Трип смотрит на него.

– Прости, старик, но я не уверен, что готов развлекаться. Я слишком скучаю по Элоизе.

Уайет кивнул. Он тоже не мог веселиться от души.

Он подался вперед и окликнул водителя.

– Марк? Отвези нас домой.

– Вы что-то забыли? – встревоженно спросил шофер.

– Увы, нет, – со вздохом ответил Уайет. До конца поездки они с Трипом молчали.

– А, ты здесь, – испуганно сказала Дотти. – Я думала, сегодня ты играешь в теннис.

– Отменил.

Уайет взглянул на мать из-за стола, сидя за которым он рассматривал фотографию Люси и ждал звонка. Утром он проходил собеседование на должность помощника учителя в Колумбии. С точки зрения научной иерархии, он опустился на самое дно, но все-таки это было какое-то занятие – Уайет понял, что не сможет с полным правом молить Люси о возвращении, пока не найдет работу. В Колумбии хотели как можно быстрее закрыть вакансию и обещали позвонить после обеда. Было уже почти четыре.

– Я зашла, чтобы кое-что оставить у тебя на столе. Приглашение… – мать как будто сомневалась.

Она протянула сыну листок, и Уайет внимательно прочел.

– Я рад за нее, – сказал он, как будто обращаясь к самому себе.

– Э… да. Может быть, придешь?

Он взглянул на Дотти.

– Люси не отвечает на мои звонки. Она не хочет меня видеть.

– Она говорит, что не хочет, но…

– Ты так думаешь?

– Ты усвоил урок? Отныне будешь ценить Люси? – Дотти как будто читала мораль маленькому мальчику, который нарисовал на стене человечка. – Люси – удивительная девушка. Больше никаких глупостей.

Уайет выскочил из-за стола и крепко обнял мать, приведя ее в сильнейшее изумление.

– Я усвоил урок, – пообещал он, от волнения с трудом выговаривая слова. – Ты действительно думаешь, что я могу прийти?

– Ну конечно, – сказала Дотти, несомненно тронутая его неожиданным порывом. – Ты ведь любишь Люси? Тогда не упусти ее.

Люси извлекла из швейной машинки платье Дотти, отрезала оранжевую нитку и взглянула на часы, стоявшие на каминной полке. Всего девять. Девушка думала, что придется вновь провести целую ночь за работой, чтобы успеть до завтра, но, к ее удивлению, все уже было готово.

Элоиза обвила рукой плечи подруги.

– Предлагаю выпить пива. Мы с Максом собираемся в Феникс-парк.

– Такое ощущение, что я что-то забыла…

– Понимаю. Поверь, все в порядке. Я пять раз прошлась по списку. Мы действительно успели, – она улыбнулась Максу, который ждал в дверях. – Завтра Нью-Йорк удивится. Мы заслужили выпивку.

– Вы идите, – сказала Люси. Девушке никоим образом не хотелось вмешиваться в то, что происходило между ними. – А я поеду домой. И посплю.

– Точно? Ну ладно. Увидимся утром.

Люси чмокнула обоих в щеку, и они ушли, оставив ее одну с картинами на стене. Люси не впервые задумалась: может быть, она попросила Дотти пустить их к себе именно потому, что все в доме напоминало о Уайете? Люси достала мобильный и просмотрела список пропущенных звонков. Всего пять от Уайета за сегодня. Гораздо меньше, чем вчера. “Неужели он сдается?” – подумала она, складывая вещи в сумку, и от этой мысли на нее навалилась усталость – или же неделя недосыпа наконец взяла свое. Люси в последний раз окинула взглядом комнату, дабы убедиться, что ничего не упущено, и пошла к двери.

Глава 34

Мы приглашаем вас

отпраздновать

дебют бренда

“Карлтон-Эллис”

в субботу, 21 марта.

Презентация начнется в 16.00.

Парк-авеню, 800, Пентхаус А

15.45

Люси сидела за вешалкой в просторной гостевой спальне Дотти, которую превратили в гардеробную. Модели были готовы, лучшие парикмахеры и стилисты, приглашенные Элоизой, наносили последние штрихи. Со своего места Люси видела только ноги – сексуальные “шпильки” из змеиной кожи, красные бархатные туфли на платформе, шнурованные балетки, – которые сновали во всех направлениях, как будто в мире моды наступил час пик. Она скрылась с глаз долой, подальше, якобы затем, чтобы найти винтажную сумочку, которую куда-то задевала одна из моделей. На самом деле Люси просто решила отдышаться.

– Есть тут местечко и для меня? – поинтересовалась обладательница худых, как у цапли, ног, обутых в туфли на невероятно высоком каблуке. Это была Элоиза.

– Ты прячешься? Наступил самый потрясающий день в твоей жизни – в нашей жизни! – а ты сидишь за вешалкой?

– Я… должна перевести дух. Пытаюсь расслабиться.

– Тебе не о чем беспокоиться, Люс. Зал отлично смотрится. Придет целая толпа гостей. Чего еще ты ждала после аукциона? Твои платья шикарны. Ну же, вылезай.

Люси сделала глубокий вдох и поднялась. Целую неделю она была так занята, что не позволяла себе бояться, и теперь, незадолго до начала, с лихвой наверстывала упущенное. Допустим, гости будут настроены благодушно. Но как только редакторы, знатоки мод, а главное – Марго Ирвинг, увидят, что Люси черпает вдохновение не в Милане, не в Париже и не у обитательниц Верхнего Ист-Сайда, они, возможно, заподозрят правду. После презентации ей придется предстать перед ними и…

Люси вздрогнула и вдруг пожалела, что не бросилась под колеса автобуса Дейвилл – Нью-Йорк, вместо того чтобы сесть в него.

– Думаешь, пора? – негромко спросила Элоиза.

Люси кивнула и заправила прядь темных кудрявых волос за ухо.

– Идем, – сказала она, поймала взгляд Риты и показала матери поднятый вверх большой палец.

– Девочки, по местам! – рявкнула Рита, поняв намек. Когда требовалось командовать, громогласной Рите цены не было. Вдобавок она сделала всем моделям маникюр, накрасив им ногти темно-красным лаком, как у старлеток сороковых годов.

Все устремились в библиотеку, которая по размеру и роскоши соперничала с музейным залом, и вокруг Люси замелькали яркие наряды – воплощенный поток энергии. Фернанда, в ослепительном ярко-желтом платье с пышной юбкой и узким поясом, уселась на импровизированных американских горках, которые сделал Макс. Ее роскошные волосы выглядели так, как будто их растрепал ветер. Величественная Дотти, в платье из зеленовато-желтой шелковой тафты, с накрахмаленными, но в то же время очень женственными оборками на воротнике, перевоплотилась в покупательницу в огромном магазине – она рассматривала пакет с чипсами вдумчивым взглядом истинного философа. Ногти у нее были оранжевые, в тон платью.

Мими, у которой, слава богу, прошла сыпь, была в темно-золотистом шелковом наряде, с ручной бисерной вышивкой. Стоя на своем подиуме, она сгребала лопатой искусственный снег (дань миннесотской зиме), а потому Люси сшила для нее очаровательный золотистый жилет. Анна, знойная красавица в бордовом платье, сидела за столом, покрытым скатертью в красно-белую клетку, в дейвиллской закусочной, которую Макс воссоздал по описаниям Люси. Шарф Анны был из той же ткани, что и скатерть. И, наконец, Либет (с которой уже не сваливался корсаж) восседала на спортивной трибуне, в бейсболке козырьком назад и с флажком в руке. На спине ее короткого белого платья было вышито красными нитками изображение бейсбольного мяча – в истинно американском духе. Элоиза напоследок прошлась по комнате, поправляя бретельки и подкалывая волосы.

Люси вынуждена была признать, что до сих пор все идет хорошо – куда лучше, чем они ожидали. В течение следующего часа Элоиза будет обхаживать закупщиков от “Барниз”, “Бергдорф” и “Сакс”, выслушивая их мнения и, возможно, принимая заказы. Люси знала, что запоздала – осенние коллекции других дизайнеров появились несколько недель назад. Оставалось лишь молиться, чтобы закупщики совершили немыслимое – поверили в потенциальную прибыльность бренда “Карлтон-Эллис” и открыли толстые кошельки.

Пока Элоиза будет пытаться сотворить чудо, Люси постарается завладеть вниманием Марго Ирвинг и прочих влиятельных модных редакторов, которые согласились провести субботний вечер, оценивая новую коллекцию. А главное – и самое жуткое – она расскажет свою историю. Закупщики и редакторы наверняка почувствуют себя одураченными и захотят в клочья разодрать ее платья, заодно с нею самой. Если “Карлтон-Эллис” потерпит фиаско и общей реакцией будет равнодушие, Меллори опубликует статью, как и намеревалась. Обратной дороги нет.

– Ну что ж, – сказала Люси, стискивая руку Риты. Внезапно она затосковала по Уайету. Он оглядел бы ее с головы до ног, велел держаться прямее, взял за руку, как всегда, когда ей предстояло появиться на публике в обличье Люсии Хейверфорд Эллис. Критика Уайета довела бы большинство женщин до белого каления, но рядом с ним Люси чувствовала необычайную уверенность, сознавая, что ни один пустяк не ускользнул от его бдительного ока. Когда он говорил, что верит в нее, Люси тоже в него верила. Но Уайет создал ее лишь затем, чтобы погубить. И теперь нужно самой обрести почву под ногами.

– Откройте двери! – крикнула она Маргарет.

Корнелия приоткрыла покрасневшие глаза. Уставившись на старинные медные часы на столике рядом с кроватью, она увидела, что уже четыре. Проведя очередную ночь без сна, она снова проспала целый день. Потом Корнелия вспомнила: “Таунхаус”! Журнал с разоблачением Люси должен был появиться в продаже сегодня – иными словами, впервые за целую неделю у Корнелии появился повод вылезти из постели. Она отогнала сон. Наверное, Меллори поместила на обложку фотографию Люси, проваливающейся под подиум на презентации Нолы. Корнелия изнывала от нетерпения. Надев спортивную куртку с капюшоном и просторные брюки, которые она носила уже четыре дня (они были слегка запачканы соусом, но ведь Корнелия всего лишь собиралась сбегать за газетами на угол), она выскочила из дому.

– Пачку “Мальборо” и вот это, – сказала она, хватая “Таунхаус” с прилавка и размахивая им перед лицом продавца. Опьянев от радостного предвкушения, Корнелия взглянула на обложку. Толстуха Мими в окружении маленьких румынских сирот.

Что?!

– Пятнадцать долларов пятьдесят шесть центов, – сказал продавец.

Корнелия похлопала по карману. Она не взяла кошелек.

– Простите, я забыла деньги.

– Ладно. Отложу журнал для вас. Пока не заплатите, читать не будете.

– Ты же меня знаешь! – Корнелия с трудом перевела дух. – Неужели ты сомневаешься, что я заплачу?

– Никогда раньше не видел вас, мисс. Я не могу раздавать товар бесплатно.

Она яростно взглянула на этого идиота и, повернувшись спиной, принялась как можно быстрее листать журнал. Где, черт возьми, статья? Корнелия добралась до последней страницы. Ни единого упоминания о проклятой Люси. В ее душе зашевелилось неприятное предчувствие. Корнелия открыла оглавление. Ни слова о Люси Джо Эллис. От гнева у нее все побелело перед глазами. Корнелии показалось, что она сейчас взорвется.

Удавить Меллори Килер…

– Мисс, вы в порядке? – спросил продавец. – Хотите, я вызову скорую?

Корнелия закрыла рот, только теперь осознав, что визжит во всю глотку.

– Телефон! У вас звонит телефон! – продавец смотрел на нее как на сумасшедшую. – Может быть, кто-нибудь за вами приедет?

Корнелия вытащила мобильный из кармана. Тео Голт.

– Привет, – сказал он. – Я тут подумал о твоих музыкальных талантах… Надо поговорить. Кстати, ты идешь на показ к Люси? Давай потом где-нибудь перекусим вместе.

Корнелия услышала “показ Люси” и заставила себя сосредоточиться.

– Хм… напомни-ка адрес. Не могу найти…

– Парк-авеню, восемьсот. Так мы поужинаем потом?

Корнелия не ответила. Не в силах совладать с собой, она бросилась бегом, изо всех сил, к дому Дотти Хейз.

– Все это может плохо кончиться, – поправляя галстук перед зеркалом в лифте, Уайет чувствовал себя семиклассником, который пытается пробраться на выпускной бал. Сердце билось где-то в горле. – Элоиза и Люси не желают нас видеть. Они не скажут ни слова.

– Замолкни, – приказал Трип. Лицо у него было мертвенно-бледным, но взгляд – весьма решительным. – Это наш единственный шанс. Они тут и никуда не денутся. Мне хватит одной минуты…

Он сунул руку в карман блейзера и вытащил бархатную коробочку.

– Кольцо? – ошеломленно спросил Уайет.

– Если Элоиза хочет свадьбы, я согласен. Лишь бы она вернулась, – Трип сунул футляр обратно.

Дверь открылась, но Уайет схватил Трипа за руку и силой удержал на месте.

– Даже не смей! – он говорил тихо, но настойчиво. Он ни за что не позволит Трипу отвлечь внимание присутствующих от Люси в этот знаменательный день. – Ты будешь держать рот на замке и подбадривать обеих. Не вздумай делать предложение Элоизе прямо там. Хоть ненадолго забудь о себе любимом.

Трип яростно уставился на друга, но тут же неохотно согласился:

– Я поговорю с Элоизой потом. А теперь отцепись.

Они вышли из лифта. Оказавшись в доме, где прошло его детство, Уайет невольно завертел головой, совсем как турист на Таймс-сквер, рассматривая пеструю толпу в преображенной комнате. Гости глазели на известных светских львиц, которые стояли на маленьких подиумах – в том числе Дотти, которая обычно терпеть не могла привлекать к себе внимание. Когда Уайет поймал взгляд матери, та подмигнула – это тоже было нечто новенькое. Он нервно улыбнулся в ответ.

Подойдя ближе к подиуму с Либет Вэнс, Уайет начал понимать, что сделала Люси и что вдохновило ее на презентацию, которую они с Элоизой подготовили всего за неделю. Она умудрилась сочетать свое провинциальное прошлое с высокой модой, вкусы обыкновенных американок, которых знала всю жизнь, с предпочтениями гламурных светских львиц, среди которых вращалась зимой. Проявив недюжинное чутье, Люси и Элоиза пригласили в качестве моделей прославленных красавиц, но при этом дали им роли в живых картинах, изображающих быт американской глубинки.

– Она это сделала, – сказал Уайет в восхищении. Он быстро осмотрел комнату и обнаружил Люси – блистательную, уверенную, целеустремленную.

Она разговаривала с Марго Ирвинг.

Марго, похожая на пантеру, в узком платье “Прада”, подошла к Фернанде, сидевшей на американских горках. Она бесстрастно рассматривала живую картину, словно перед ней была пустая стена.

– Мы столкнули подлинную американскую действительность с жизнью блестящих светских львиц, – объяснила Люси, заставляя себя сохранять спокойствие, несмотря на обескураживающее равнодушие редактора.

– Миленькое платье, – заметила Марго.

“Миленькое”? Нола Синклер и ее сторонники сочли бы это смертельным оскорблением. Но ведь Люси и намеревалась создать нечто “милое”. Она сшила платья, о которых мечтала сама, – женственные, легкие, изящные, безупречные. Воплощенный оптимизм. Платья, которые вселяют в женщину желание жить. Марго, известная законодательница мод, с легкостью могла их отвергнуть за “непритязательность”.

Люси подвела загадочную Марго к помосту, на котором стояла Мими.

– Она работает, – произнесла та.

И что? Какой вывод можно сделать из констатации очевидного факта? У Люси вспотели ладони. Она посмотрела в дальний конец комнаты – мимо Меллори Килер, которая энергично что-то записывала, мимо разодетых редакторов, удостоивших ее своим посещением, раз уж Марго соизволила прийти, мимо светских красавиц, которые добавляли происходящему красоты и блеска, – посмотрела туда, где Элоиза показывала закупщице из “Сакс” платье Анны. Закупщица кивала, пристально рассматривала шарф. Казалось, она была под впечатлением. Но что она скажет, когда узнает правду о Люси? Теперь девушка знала, как бывает. Никто не предложил бы Корнелии рекламировать злополучные духи, не будь она Рокмен. Мир моды, казалось, был готов предоставить шанс Люсии Хейверфорд Эллис, но что скажут о Люси Джо?

– Отличное угощение, – сообщил Рекс Ньюхаус, хватая еще одну порцию “Твинки” с подноса. – Кто ваш поставщик?

Но тут он заметил Марго и нервно ретировался в толпу. Марго умела ставить самоуверенных мужчин на колени, не говоря ни слова.

– Вы меня извините? – попросила Люси. Марго так удивилась, что наконец удостоила собеседницу хоть каким-то выражением лица. Никто прежде не смел просить всемогущего редактора подождать минутку. Но Люси поняла: еще немного – и она окончательно утратит самообладание. Теперь или никогда.

– Я кое-что должна сказать… – она встала перед гостями. Элоиза, с белыми губами, последовала примеру подруги. Люси мысленно похвалила себя за то, что предпочла надеть брюки с высокой талией; по крайней мере, никто не заметит, что у нее подгибаются колени.

Стоя у огромного камина и оглядывая библиотеку, они заметили у дверей Трипа и Уайета.

– Какого черта они тут делают? – шепотом спросила Элоиза.

Люси не отрываясь смотрела на Уайета; на мгновение девушке показалось, что сейчас ноги откажутся ей служить. Потом она собралась с силами и отвела взгляд. Нельзя давать волю чувствам, которые пробуждает Уайет. Только не сейчас, когда на кону ее мечты. У нее есть миссия – притом неприятная.

– Могу я попросить вашего внимания?

Меллори Килер, которая в укромном уголке брала интервью у Риты, с интересом взглянула на Люси – как и остальные гости.

– Спасибо вам всем за то, что пришли, – сказала Люси в микрофон, который взяла с каминной полки. – Элоиза Карлтон и я гордимся тем, что нам выпала честь принимать вас на нашем дебютном показе.

Гости разразились дружными аплодисментами.

– Подождите, пожалуйста, – Люси вскинула руки, чтобы прекратить шум. – Я должна кое в чем признаться.

В животе у Уайета что-то сжалось. Он понимал, о чем Люси собирается рассказать, и не сомневался, что большая часть присутствующих знает о дружбе и верности не больше гремучих змей.

– Я всегда мечтала стать модельером, – спокойно произнесла девушка, и у него бешено забилось сердце.

Он первым заметил Корнелию Рокмен – почти неузнаваемая, чудовищно растрепанная, она выскочила из лифта, но Уайет перехватил ее в коридоре. Нечто подобное он видел разве что в исполнении Кэмерон Диас, в фильме “Быть Джоном Малковичем” – опухшее лицо, волосы дыбом, запах спиртного…

– Ей это так не сойдет! – прошипела Корнелия. – И тебе тоже!

Уайет захлопнул дверь библиотеки у себя за спиной.

– Полюбуйся, – мягко сказал он, указывая в сторону старинного зеркала, стоявшего на столике. Корнелия захлопала глазами, глядя на свое отражение.

– Ты действительно хочешь, чтобы гости увидели тебя в таком состоянии? И потом, Люси сейчас рассказывает им правду…

Корнелия умоляюще взглянула ему в глаза. Уайет почувствовал, как гнев покидает ее. Она обмякла.

– Я просто хочу, чтобы все было как прежде, – тихо произнесла она.

К своему удивлению, Уайет почувствовал жалость. Некогда ему хотелось того же – чтобы все вновь шло своим чередом. Слава богу, желание не исполнилось.

– Мы не были бы счастливы с тобой. Тебе нужно что-то другое, Корнелия.

В ближайшем туалете послышался звук спускаемой воды, и из-за угла, застегивая ширинку, появился Тео Голт. Корнелия немедленно закрыла лицо руками.

– Не смотри! – крикнула она, бросилась в лифт и поспешно нажала на кнопку.

Но Тео, вместо того чтобы убежать, сообразил, в чем дело, и поторопился к ней.

– Я отвезу тебя домой, – сказал он с ноткой искренней заботы в голосе. Из них получилась бы красивая пара, подумал Уайет, наблюдая, как они заходят в лифт. И, несомненно, получится, как только Корнелия вымоет голову.

Предотвратив беду, Уайет вернулся в библиотеку. Признание Люси, судя по всему, подошло к середине.

– Всего несколько месяцев назад я зарабатывала восемь долларов в час, вшивая молнии для Нолы Синклер, – сказала она. – У меня нет никакой родословной…

– Родословные – для собак! – крикнула Рита.

– О господи… – выдохнул Рекс Ньюхаус, который смотрел на Люси как зачарованный. Уайет заметил, что Меллори Килер быстро и лихорадочно пишет. Марго Ирвинг, наоборот, стояла словно статуя, прижав руку к губам. Уайет не знал, выдержит ли он до конца. Люси, такая беззащитная и уязвимая… Дотти, с пакетом чипсов в руках, казалась страшно встревоженной. Никто из них в жизни не видел подобной смелости.

– Я самая обыкновенная девушка, – продолжала Люси. – Я выросла на Среднем Западе. В Дейвилле, штат Миннесота. Я ела пиццу. Смотрела бейсбольные матчи, глупые сериалы и бесчисленные телешоу, стояла в очереди в парке аттракционов, бегала за покупками в торговый центр, вырезала купоны на скидку и пешком ходила в церковь. Вот кто я такая, и не нужно было притворяться…

Уайет ждал, что Люси назовет его имя, скажет, что Уайет Хейз IV втянул ее в обман – но нет, девушка приняла вину на себя.

– Вращаясь в мире власти и привилегий, я научилась всему, о чем только может мечтать модельер. Этот мир исполнен стиля и красоты… – Люси встретилась глазами с Уайетом. – И очень приятно, что я могу назвать моих моделей подругами. Но я убеждена, что именно мое прошлое, каким бы заурядным оно ни было, позволяет мне создавать платья, о которых мечтают настоящие женщины. Наша коллекция получилась и практичной, и вдохновенной, и ультрамодной, и привлекательной. Надеюсь, вам понравится.

Люси передала микрофон Элоизе, и Уайет снова поймал ее взгляд. Она быстро отвела глаза, прежде чем он успел понять, что чувствует девушка – прежде чем успел хотя бы улыбнуться, ободряюще кивнуть, выразить благодарность… Элоиза крепко обняла Люси за плечи.

Остальные молчали. Можно было бы расслышать падение булавки.

– Она сказала “торговый центр”? – шепотом, явно в ужасе, спросила одна из разодетых светских дам у соседки.

Большинство гостей, несмотря на близкое знакомство с миром высокой моды, никогда не слышали ни слова от Марго Ирвинг, которая славилась своей сдержанностью. Когда она заговорила, ее речь напоминала звон серебряной ложки о край хрустального бокала.

– Я не назвала бы “заурядной” способность сшить великолепное платье, которое возвышает женщину, надевшую его, – сказала она, достаточно громко, чтобы Меллори Килер, стоявшая в дальнем конце комнаты, немедленно записала редкостную цитату. – Бренд “Карлтон-Эллис” не нуждается в моей поддержке. Но, тем не менее, он ее получит.

Кивнув в знак благословения, Марго вышла из библиотеки. Поняв намек, толпа зааплодировала с новой силой.

Когда остальные – Меллори Килер, Рекс, журналисты и знатоки моды, все в роскошных вечерних нарядах, – столпились вокруг Люси, Уайет помедлил. Он увидел, как мать улыбается ему с подиума. Дотти предупреждающе подняла бровь, а потом улыбнулась.

– Нами очень заинтересовался “Сакс”, – шепнула, проходя, Элоиза, пожала подруге руку и улыбнулась.

– Потрясающе! – Люси тоже понизила голос. – А “Элль” хочет написать статью о нашей коллекции в рубрике “Новые лица”.

– Поверить не могу. Ты понимаешь, что это значит?

Люси хихикнула.