Текст книги "Светская львица за одну ночь"
Автор книги: Брайди Кларк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
Лица у остальных девушек были отсутствующие, они показывали, что не верят ни единому слову.
– Фотографироваться! – сестра Тамсин заглянула в дамскую комнату. Подружки схватили сиреневые сумочки и, сделав последнюю обреченную попытку поправить не сидящие на них платья, выбежали в зал.
– Минутку, Лес, постой, – сказала Корнелия, все еще рассматривая себя в зеркало. Потом повернулась к своей заклятой подруге. – Я должна тебя поздравить. Сколько уже месяцев – три? Четыре?
Лесли так и открыла рот. Ее рука взлетела к животу.
– Да что ты такое говоришь? Я вовсе не…
– Ладно, милочка, чего уж там. Я как только увидела твой животик, все поняла. Правильный ход. Теперь-то уж Джексон согласится жениться на тебе, верно? – Она подарила Лесли самую ядовитую из своих улыбок. – Да ты не волнуйся, я никому не проговорюсь. Ты же знаешь, я умею хранить тайны.
– Макс, мы только что вошли, – вразумительно произнес Уайет. Макс ринулся к Люси в тот же миг, как она появилась под руку с Уайетом. Она, конечно, была польщена, но ей хотелось немного перевести дух. – Может быть, Люси хочет что-нибудь выпить? Я бы, например, с удовольствием.
– Отлично! – Макс искренне обрадовался. – Принеси водки с содовой, раз уж ты идешь к бару.
Намерения у Уайета были совсем другие, подумала Люси, увидев выражение его лица. Их разговор прервала подруга Дотти, Бинки Хоу, она с нежностью поцеловала Уайета.
– Должна сказать, вы здесь самая красивая пара, – обратилась она к Люси и Уайету. – Как приятно видеть тебя счастливым, Уайет.
– Но они вовсе не пара! – воскликнул Макс. Забавно, он почему-то утверждает это с такой уверенностью, подумала Люси. – Они просто старые друзья. Выросли вместе. Ну, и привязаны друг к другу, вроде как брат и сестра, верно, Уайет?
– Совершенно верно, – сказал Уайет. На лице у него мелькнуло странное выражение.
– Вы меня простите, пожалуйста, я на минуту.
Люси отошла от них, протиснулась сквозь ворох шуршащих лиловых оборок и распахнула дверь в дамскую комнату. Увидев Корнелию, которая болтала с одной из подружек невесты, она мгновенно впала в панику. Притвориться, что она ее не узнала? Нет, это совсем никуда не годится, и Люси взмахнула своим бокалом с “Вдовой Клико”.
– Здравствуйте, Корнелия! – сказала она и быстро пошла к кабинке.
Корнелия не отозвалась на приветствие, и тогда подружка невесты, крупная девушка с пшеничными волосами, протянула Люси руку.
– Я Лесли. – Чтобы пожать ей руку, Люси пришлось подойти поближе. – Лесли Рейнольдс. Мы с вами незнакомы.
– Люсия Эллис… Люси.
Корнелия так и не оторвала глаз от зеркала, словно и не заметила Люси, это даже по дейвиллским меркам было крайним проявлением невоспитанности. И Люси взяла инициативу в свои руки.
– Привет, Корнелия. Мы познакомились на ужине у Дотти Хейз.
– В самом деле? У меня ужасная память на имена. И на лица. А в тот вечер там было столько всякого народу, – Корнелия произнесла это так, будто хотела сказать “столько всякой шушеры”. – Я обожаю Дотти, но она приглашает к себе всех подряд, без разбора.
У Люси даже дыхание перехватило от тупой наглости оскорбления. Все внутри похолодело при мысли, что Корнелия разгадала ее игру, хотя всех остальных она успешно обманывает. Ее снисходительный тон отшвырнул Люси на два месяца назад, на показ коллекции Нолы Синклер, где она ходила с подносом. Но тут Люси вдруг увидела свое отражение в зеркале. Зеркало, ее неожиданный союзник! Она не сразу узнала элегантную, полную чувства собственного достоинства молодую женщину, которая глядела на нее.
“Я и вправду совсем не та, какой была еще недавно. И я никому не позволю говорить мне такие гадости”.
Люси хотелось пнуть Корнелию ногой в сиреневый турнюр, но она вместо этого светло улыбнулась ей.
– Я вас понимаю, – сказала она. – Вокруг вас всегда столько новых незнакомых лиц, ведь вы так много вращаетесь в свете, все дни, все вечера, сплошные светские мероприятия.
– Я?! С чего вы взяли, что я много вращаюсь в свете? – Корнелия явно разозлилась.
Меткий выстрел, точно в яблочко.
Уайет объяснил ей, что светская героиня не выносит, когда ей говорят о ее тусовках.
– Ну как же, ваши фотографии появляются в газете каждый день. Можно подумать, вы ищете работу!
Она засмеялась, смягчая остроту выпада. Лесли тоже засмеялась, но нервно, и стала двигаться к двери.
– Какая вы смешная, – сказала Корнелия. – Я на самом деле настоящая домоседка. Больше всего на свете я люблю тихо ужинать дома с друзьями.
– Что ж, значит, “Уэйверли Инн”[11]11
Один из самых дорогих ресторанов Нью-Йорка.
[Закрыть] можно считать частью вашего дома.
У Лесли был такой вид, будто она случайно оказалась свидетельницей рукопашной схватки, она слегка взмахнула рукой и поспешила к выходу.
– Очень рада была познакомиться с вами, Люси.
– Я тоже. Встретимся потом в зале.
Корнелия наконец-то повернулась к ней.
– Так откуда вы знаете Тамсин?
– Уайет познакомил. Вообще-то мы до сегодняшнего вечера не встречались, поэтому с ее стороны и со стороны Генри было очень любезно пригласить меня. А вы ее откуда знаете?
– Выросли вместе в Норт-Ист-Харбор.
Люси улыбнулась.
– Я так люблю Хэмптонс.
– Норт-Ист-Харбор не в Хэмптонсе, а в штате Мэн. Странно, что вы этого не знаете, ведь род Хейзов насчитывает уже столько поколений, что не счесть. Разве вы с Уайетом не выросли вместе?
У Люси свело живот, но она знала, что Корнелия – хищник, а хищники чуют страх на расстоянии.
– Наши семьи дружат, но мы на самом деле не росли вместе. То есть он гораздо старше. Ближе к вашему возрасту, чем к моему.
– Я должна идти, – процедила Корнелия сквозь зубы. – Тамсин хочет, чтобы мы сфотографировались в этих непотребных платьях.
– Все можно исправить, если убрать турнюр. Когда вернетесь домой, отпорите…
– Вы что же, думаете, я надену это уродство еще хоть раз? Когда я вернусь домой, я велю его сжечь, – Корнелия схватила сумочку. – Желаю веселого вечера, Лили.
– Люси, – поправила она. Но Корнелия уже выплыла из туалетной комнаты.
Уайет принуждал себя сидеть за столом, издали наблюдая за Люси в толпе гостей. С первого взгляда можно заметить, думал он, что в ней есть какое-то своеобразие, что-то, что отличает ее от всех остальных женщин в зале. Она непринужденно переходила от одной группы беседующих к другой, а он боролся с желанием броситься ей на помощь, защитить ее, встать рядом и не позволить никому подойти слишком близко.
– Похоже, я проиграю пари, что скажешь? – Трип сел рядом с Уайетом, держа в руке свой стакан.
– Похоже, что так.
– Элоиза считает, что она потрясающая. – Трип помолчал. – Ты ведь тоже так считаешь?
Уайет понимал, к чему клонит его друг.
– Я считаю, что ты проиграешь пари.
– Потанцуй со мной, – проворковала Корнелия, увлекая Уайета в центр зала, где двигалось несколько пар, прижавшись щекой к щеке. Люси Эллис нигде не было видно. Джаз-оркестр а-ля тридцатые годы играл первые такты It Had to Be You. Теперь на Корнелии вместо платья подружки невесты было облегающее фигуру творение “Хэлстон”, после стычки с Люси она послала за ним домой своего шофера и переоделась. Она должна мобилизовать все силы. Сейчас она снова чувствовала себя неотразимо соблазнительной, и пусть Тамсин дуется, что по отношению к другим подружкам она поступила предательски. Лично ее сегодня вечером интересовал только один человек – Уайет Хейз IV. Тамсин со своим накачавшимся водкой муженьком может идти ко всем чертям.
– Это наша с тобой песня, – прошептала она Уайету через плечо, найдя среди танцующих свободное местечко.
– Нет у нас с тобой никакой песни, Корнелия.
– Разве? Тогда пусть будет, например, I Want You Back[12]12
“Хочу, чтобы ты вернулся” (англ.).
[Закрыть]. – она вкрадчиво засмеялась, прижимаясь к нему всем телом.
– Ты никогда не отличалась деликатностью, – Уайет выпрямил руки, пытаясь создать хоть какое-то расстояние между ней и собой.
– Деликатность слишком переоценивают. Как тебе Endless Love[13]13
“Вечная любовь” (англ.).
[Закрыть]? – она снова притянула его к себе.
– Мы бы погрешили против правды, – сказал Уайет спокойно, – учитывая, что наши отношения давно кончились.
– Voulez-vous couchez avec moi ce soir[14]14
“Хочешь провести со мной сегодня ночь?” (фр.).
[Закрыть]? – она прошептала ему эти слова на ухо с безупречным французским прононсом. Уайет слегка вздохнул. “Наконец-то я к нему пробилась”, – с удовлетворением подумала Корнелия. В глазах у него появилось то самое голодное выражение, которое означало только одно, хоть Уайет и пытался это скрыть. Корнелия обожала этот взгляд у мужчин. Кто бы на нее так ни смотрел – кузен ли Селден или учитель истории в колледже, все от первого до последнего мужчины, с которыми она спала в Нью-Йорке, и женатые, и неженатые, – она чувствовала себя под этим взглядом всемогущей. Соблазнительницей. Истинной дочерью своей матери. Антрополог из них двоих Уайет, но именно она, Корнелия, понимает, как беспомощны самцы перед открытым проявлением желания со стороны привлекательных женских особей. Уайет наклонился к ее уху, и по ее телу пробежал трепет блаженства. Победа, полная победа!
– Корнелия, ничего у нас с тобой не будет, – прошептал он. Она отпрянула и увидела, что то выражение исчезло.
– Ты меня просто дразнишь.
Ее тело двигалось в такт с музыкой, но в душе она слегка запаниковала. Когда тебя так холодно отвергают, трудно чувствовать себя неотразимой соблазнительницей. Как бы поступила в такой ситуации ее мать?
– Нет, не дразню, – сказал он на этот раз более твердо. – И хорошо бы тебе с этим смириться. У тебя такой богатый выбор мужчин…
– Это из-за той девушки, которую ты привел? Твоей подруги детства? Что-то здесь не так, Уайет, я не могу пока понять, но…
– Корнелия, говори тише.
Уайет пытался увести ее из круга танцующих, но она уперлась в пол своими шпильками, и они закружились на месте.
– Если ты предпочел мне это ничтожество с бедрами, как у беременной бабы…
– К Люси это не имеет никакого отношения, – процедил Уайет сквозь зубы.
Корнелия посмотрела поверх его плеча и увидела сцену, вид которой вызвал у нее ликование.
– Надеюсь, что так, потому что они с Максом напились как свиньи.
Она схватила Уайета за подбородок и повернула его голову к бару – как раз вовремя: Люси и Макс допили свои коктейли и разразились истерическим смехом, который заглушил соло трубы. Корнелия почувствовала, что плечо Уайета стало каменным.
– Извини, – сказал он, освободился из рук Корнелии и быстро зашагал к бару.
Она похолодела. Корнелию Рокмен еще никто и никогда не бросал посреди танца! И уж конечно никто никогда не бросал ради другой. Оркестр, наверное, играл, но Корнелия не слышала музыки – слишком громко все кричало у нее в душе. Не веря своим глазам, она с отвращением смотрела, как Уайет оттаскивает Люси от Макса и подталкивает к выходу. Потом вдруг почувствовала, что все остальные пары заметили, что она одна – неподвижная точка в их вращающейся вселенной.
– И ты все еще надеешься? – спросила Лесли Рейнольдс, которая в этот миг танцевала с Джексоном в нескольких шагах от нее.
Корнелия чуть не взорвалась от ярости.
– Кажется, у вас в роду часто рождаются близнецы? – парировала она. И бросилась прочь из толпы танцующих, страдая от унижения, вне себя от бешенства.
– А давай мы с тобой потанцуем, – говорила Люси, повисая на Уайете, который тащил ее мимо столиков к выходу. И вдруг вырвалась из его крепких рук и прямо посреди толпы гостей принялась самозабвенно отплясывать диско.
– Нам нужно выйти подышать свежим воздухом, – повторил Уайет.
– Да ну тебя, Уайет, лучше потанцуй со мной!
Не говоря больше ни слова, он твердо направил ее в холл, свел по ступенькам на свежий воздух, провел мимо парковки, где гости постарше уже собирались ехать домой.
– О-о-ой, ну надо же, Уайет рассердился! – пропела она и захихикала, но увидела его сурово сжатую челюсть и тут же умолкла. – В чем дело? Мне просто было весело.
Этот Уайет обязательно должен отравить всем удовольствие. Ну да, он разозлился, но сегодня был самый потрясающий день в ее жизни! Пять бокалов шампанского растворили горечь, которая осталась после грубого выпада Корнелии, а все присутствующие вдруг стали ее лучшими друзьями. Как она могла раньше считать этих прекрасных людей снобами? Ну и конечно Макс, он подошел к ней сразу после ужина, когда Уайет курил. Они стали пить текилу и весело болтать. Макс рассказал ей, как буквально две недели назад невеста затащила его в гардеробную и хотела заняться с ним любовью. Сейчас ей показалось, что это очень грустная история, но тогда она просто умирала со смеху. Как бы там ни было, она в восторге, что подружилась еще с одним человеком. Элоиза, Трип и вот теперь еще Макс. Круг друзей быстро расширяется!
– Перестань качаться. Сколько можно позориться!
– Я пьяненькая. Там было почти нечего есть.
Люси сложила ладони вокруг рта и прошептала ему на ухо:
– Думаю, они решили хоть на чем-то сэкономить…
– Свадьбу обслуживал Даниэль Булю. А ты что, ждала, что здесь будет шведский стол, как в “Сиззлер”?
Это было сказано довольно резко, но она решила, что не позволит ему испортить себе настроение.
– Понимаешь, я немножко увлеклась. А Макс все время…
– Ясно. Ты увлеклась Максом Фейрчайлдом.
– Что? Макс отличный парень. Ай!.. – она споткнулась о бордюр и стала падать, но Уайет вовремя схватил ее под руку.
– Вы не подходите друг другу, – Уайет достал сигарету из нагрудного кармана смокинга.
– Ты обещал, что бросишь!
И тут сквозь туман в ее сознание пробился смысл его слов.
– Почему мы с Максом не подходим друг другу? Потому что он родился в какой-то там высокопоставленной семье, а я в самой простой? Не все так смотрят на жизнь.
Из глаз вдруг брызнули жаркие слезы. Зачем Уайет потратил столько времени, превращая ее из Золушки в принцессу, зачем внушал, что она может чувствовать себя равной со всеми в его сумасшедшем мире? А когда она этому поверила, бросил ей в лицо, что она всего лишь нищая самозванка!
– Успокойся! Да успокойся же! – Уайет на миг встретился с ней взглядом и тут же опустил глаза. – Я хотел сказать, что ты достойна лучшего. Макс хороший парень, но я вижу рядом с тобой более яркую личность.
Радость мгновенно сменила отчаяние, в которое она впала минуту назад. Значит, Уайету не все равно, с кем она встречается? Это было первое проявление того, что он считает ее не просто средством выиграть у Трипа пари.
– Ревнуешь? – насмешливо спросила она.
– Что за чепуха!
Наступило странно неловкое молчание. Наконец Уайет сказал:
– Вернемся в зал, я хочу познакомить тебя с разными людьми. Не забывай о главной цели сегодняшнего вечера: это твой шанс завязать отношения с самыми внушительными именами. Возможно, когда-нибудь они даже захотят покупать у тебя наряды. Прояснилось в голове хоть немножко?
– Да, вполне, – ответила Люси и поправила на себе платье. – Как я выгляжу, нормально?
Уайет отвел с ее лица выбившуюся прядь волос, коснувшись рукой щеки.
Она вздрогнула от неожиданного прикосновения, а он отдернул руку, как будто обжегся.
– Ты выглядишь отлично, – решительно сказал он.
Глава 18
Из заметок к книге Уайета:
“Существует разновидность ритуального поведения, которую приматологи называют “облизывание губ”. Известно, что мартышки и обезьяны облизывают губы потенциальным соперникам, усыпляя их бдительность этим дружественным проявлением, чтобы потом нанести удар в спину. Не так ли поступают и светские героини, когда посылают соперницам воздушные поцелуи с притворной искренностью, а потом голосуют против их вступления в клуб “Колони”?”
Корнелия с нетерпением ждала, пока включится ее ноутбук. Она заперла дверь своего кабинета – винтажный стиль а-ля старое голливудское кино, цветовая гамма – палевая роза и царственная белизна, – чтобы никто из любопытного персонала не мог заглянуть и застать ее за совершенно несообразным занятием: она сидит перед компьютером, от которого на лице появляются морщины. Но если она разузнает о своей сопернице что-нибудь компрометирующее, оно того стоит: ботокс все исправит. Корнелия вышла в Гугл и набрала “Люсия Хейверфорд Эллис”. Экран загрузился так быстро, что Корнелия ахнула. Двенадцать тысяч четыреста упоминаний. Она открыла rexnewhouse.com и стала просматривать запись, в которой он рассказывал о Люси месяц назад. “Семья лесопромышленника… Школа мисс Диллард… Интересуется дизайном одежды…” Все это она уже знала. Фотографии: Люси на акции “Спасем Венецию”, Люси в клубе “Следопыты” на презентации новой книги, Люси на ужине, который дала вчера вечером Лесли Рейнольдс – наверняка они познакомились поближе на свадьбе. Все упоминания о Люси относились к январю, и это только разжигало терзавшее Корнелию любопытство: где эта выскочка была до того, как вдруг заполонила собой все?
Разочарованная Корнелия перешла на сайт parkavenueroyalty.com и нашла там очередную порцию фотографий возмутительно гламурной Люси на разных вечеринках и приемах. Когда домашняя страница сайта загрузилась, Корнелия снова ахнула. Люси, в белом платье “Прада”, о котором стилист Корнелии сказала, что сможет достать его для нее не раньше, чем через месяц, возглавляла список светских героинь! Она стала светской львицей номер один! А Корнелия переместилась на второе место. Она пробежала глазами отклики посетителей сайта, все они захлебывались от восторга по поводу изящества и красоты новоиспеченной героини. “Она и Уайет самые гламурные! – восхищалась какая-то неудачница под псевдонимом “10021diva”. – Я так рада, что он бросил Корнелию и нашел такую стильную куколку!”
Корнелия захлопнула свой ноутбук. Может быть, эта мерзавка Люси и украла у нее мужчину, но уж корону ее она не украдет. Корнелия взяла телефон и набрала номер Анны Сантьяго.
– Привет, дорогуша! – ответила Анна, тяжело дыша. Корнелия услышала жужжание ее велотренажера. Она постоянно тренировалась, чтобы не потерять форму.
– Маленькая просьба, котенок. Приглашения на гала-прием в Музее Вандербильта уже напечатаны?
– Я только что отправила верстку. А что?
Корнелия закусила губу.
– А нельзя их вернуть и добавить к членам оргкомитета одно-единственное имя? Мне это очень важно, иначе я не стала бы просить.
– Люси! Люси!
Люси быстро обернулась посмотреть, кто это так громко ее зовет. К ее изумлению и радости это оказался один из множества фотожурналистов, столпившихся вокруг красной дорожки на премьерном показе фильма Гаса Ван Сента.
– Кто шил ваше платье? – прокричал он, фотографируя ее приковавший всеобщее внимание наряд.
– “Баленсиага”! – ответила она, вспомнив позу Анжелики и задорно вскидывая подбородок. Она хотела бы сама сшить себе платье для такого события, но бесконечные приемы и ужины не оставляли времени для работы. Ну ничего, успокаивала она себя, платье “Баленсиага”, которое выбрала для нее Элоиза, было ошеломляюще красиво, а для нее главное, по крайней мере сейчас, это привлекать как можно больше восхищенных взглядов. Журналист продолжал щелкать фотоаппаратом, к нему присоединились другие. Некоторые из них не знали, кто такая Люси, но было ясно – ее непременно нужно фотографировать.
Объяснив журналистам, как пишется ее имя, Люси пробилась сквозь их строй и вошла в полумрак вестибюля частного клуба “Сохо Хаус”, где ее ждал Уайет.
– Мы делаем успехи, – сказал он и взял ее за руку, входя в лифт. “Ну и что тут такого, друзья берут друг друга за руку”, – сказала она себе. После возвращения из Палм-Бич что-то изменилось. Может быть, ей только казалось, но Уайет стал критиковать ее не так резко, как раньше. Ему вроде бы даже нравилось заниматься с ней. Когда они уселись в затемненном кинозале, их локти прижались друг к другу, потому что народу набилось очень много, и Люси почувствовала легкий трепет от его прикосновения.
– Уайет, я тебе так благодарна.
Он с улыбкой взглянул на нее.
– Это я должен тебя благодарить.
– Я благодарю тебя за все, что ты для меня сделал. Я… – ей было трудно выразить чувство, которое ее переполняло. Может быть, место было неподходящее. – У нас на завтрашний вечер что-нибудь назначено?
– Коктейли в школе Американского балета, потом ужин с Мими и Джеком.
– А нельзя отвертеться?
Он с тревогой посмотрел на нее.
– Я бы не хотел. Ты теперь член комитета, это будет неправильно. А что случилось?
– Я… ну… – Люси вдруг охватила робость. – Мне бы хотелось пригласить тебя на ужин. Ты постоянно приглашаешь меня. Могу я сделать хоть такую малость?
– Ты умеешь готовить?
– Конечно, умею.
Готовить она не умела, ну да ладно, не боги горшки обжигают.
– Что ж, отлично, – Уайет был растроган. – Только давай не завтра, а на следующей неделе, что скажешь? Например, во вторник? День рождения Говарда Голта будет уже позади.
– Прекрасно. Только будь голодным.
– Итак, свидание назначено, – сказал он. И как же неудачно сказал! При слове “свидание” и Уайет, и Люси сразу же подняли глаза на экран и до самого конца фильма не произнесли ни слова.
– То есть как это – ты ей ничего не рассказал? – Трип тщательно прицелился своей клюшкой “Кэллоуэй” и глянул с крыши вдаль. День сегодня выдался не по сезону теплый. Он снимал пентхаус исключительно из-за крыши, потому что здесь можно было по будням отрабатывать удар, отправляя мячи в Ист-Ривер. В просторных, с четырьмя спальнями апартаментах обитали сейчас две горничные. – Что произойдет, когда твоя книга выйдет в свет и Люси будет разоблачена как самозванка? Нельзя до бесконечности скрывать от нее то, что ты сейчас делаешь.
– Без тебя знаю, – огрызнулся Уайет. Он вынул клюшку из спортивной сумки. В последнее время он все чаще и чаще думал, что надо признаться Люси, но решиться никак не мог. Он сочинял самые разнообразные сценарии, но все объяснения могли вызвать у Люси лишь обиду и гнев, и это в лучшем случае. – Ну, не могу я рассказать ей сейчас, не могу. Это погубит научную чистоту эксперимента…
– Глупости, – возразил Трип. Он было занес клюшку, но бить не стал, а посмотрел Уайету прямо в глаза. – Будь мужчиной и признайся, что ты трусишь. Тебе нравится эта девушка. Надо было сказать ей все с самого начала, но ты не сказал, а теперь не знаешь, как признаться, что ты собираешься ее разоблачить.
– Мне? нравится? эта? девушка? – с изумлением переспросил Уайет. Ему приятно ее общество, он не станет отрицать. У них даже возникло что-то вроде дружбы благодаря бессчетным часам совместной работы над их общим проектом. Но если Трип намекает, что между ним и Люси какие-то романтические отношения…
– Пожалуйста, можешь скрывать это сколько угодно. Но не надо делать вид, будто тебе безразличны ее чувства. – И он ударил по мячу и послал его с крыши в пролив к буйку, поставленному по курсу парома. – Я же вижу, как ты на нее смотришь. Может быть, ты сам этого не понимаешь, зато все остальные давно поняли.
Уайет вдруг потерял к гольфу всякий интерес. Он надеялся отдохнуть и отвлечься, а тут на него с новой силой навалилась забота, которая не давала уснуть всю ночь. Он уложил свои клюшки и направился к двери.
– До вечера, – кинул он через плечо Трипу, который запустил очередной мяч через набережную Рузвельта.
Корнелия выхватила ребенка из кроватки и устроила у себя на руках. Ребенок был худенький, некрасивый, но Корнелия всегда считала большим преувеличением восторги по поводу очаровательности маленьких детишек – тем более этих заморышей-сирот из Румынии, – как и по поводу сексуальности туфель без пяток.
– Посмей только обслюнявить мой костюм “Валентино”, – прошептала она, сладко улыбаясь, но малявка с красным личиком отказался дать ей обещание.
– Корнелия, можно сделать несколько снимков? – спросил один из репортеров, посланных в “Гранд Отель Трайбека” освещать акцию, где члены благотворительного общества “Любовь к маленьким детям” кормят из бутылочек сирот. Поднимая на руки ребенка, оказавшегося на удивление тяжелым, Корнелия подумала, что эта благотворительная акция, с которой так носится Мими Резерфорд-Шоу (и чего ей неймется, сама вон нарожала двоих, ими бы и занималась), – наверное, самое неприятное мероприятие из всех, что проходят в Нью-Йорке. Обычно вы не встречаетесь с теми, кому оказываете помощь: например, Корнелия была членом наблюдательного совета общества “Избавим детей от рахита”, но там не было никакой необходимости целыми днями водить за ручку хромоногих детей. “Любовь к маленьким детям” совсем иное дело. Недавно созданная Мими некоммерческая организация оказывала помощь детям из малоимущих семей и сиротам с Большого Манхэттена, причем сама Мими была пламенно убеждена, что эти сиротки из Румынии, которые ожидают усыновления или удочерения, вырастут полноценными, здоровыми личностями, только если совершенно незнакомые люди вроде Корнелии будут их обнимать и покрывать поцелуями. Бр-р-р… Когда Корнелия была маленькая, ее мать проявляла материнские чувства только под прицелом камер. В нянях у нее были исключительно ледяные англичанки, которые считали высшим проявлением ласки одобрительное поглаживание по голове. Так чего же, кроме отвращения, ожидать от выросшей в привилегированной семье женщины, если ее в детстве лишили материнской нежности?
Однако Мими пригласила целый полк фотокорреспондентов к тому времени, как стала разносить коктейли, и Корнелия улыбнулась, когда ее кто-то заснял.
– Сколько нам еще тут торчать? – спросила она Фернанду, когда корреспондент отошел.
– Час? Или два? – Фернанда, судя по ее виду, никуда не торопилась. Девочка у нее на руках, пухленькая кроха, была просто прелесть и улыбалась, а младенец Корнелии куксился и кривился – наверное, таким был в детстве вечно всех поносящий Саймон Кауэлл.
– Час?! Ну уж нет, я ужинаю со своим имиджмейкером в “Ля Гренуй”. Что нам делать с этими малявками еще целый час?
– Не знаю… По-моему, мы должны им читать.
– Читать? Им? Они что, по-английски понимают?
– Считается, что это способствует языковому развитию малышей, – сказала Фернанда. Она внимательно слушала Мими, когда та объясняла им цель их прихода сюда, а Корнелия в это время говорила по своему “Блэкберри”. Положение катастрофическое: Дафна все еще не добилась приглашения для нее на завтрашнее торжество по случаю шестидесятилетия Говарда Голта, а такое событие пропустить нельзя!
– Малявка меня ненавидит, – сказала она, когда ребенок снова захныкал. – Воет, как пожарная сирена.
– Он просто испугался, здесь так шумно. И он, наверное, не привык быть на руках. Не волнуйся, он успокоится.
– До того, как я пущу себе пулю в лоб, или после?
Корнелия посадила малыша на левую руку, порылась в своей роскошной сумке “Боттега Венета”, вытащила аккуратно сложенный журнальчик о тенденциях моды и начала читать, словно это “Сказки матушки Гусыни”.
– “Нынешней весной возвращается мода семидесятых, производители шьют осветленные джинсы, в стиле ретро”.
Ребенок перестал плакать. Корнелия подняла брови и продолжала:
– “Для Хостона наступает новая эра…”
– Он тебе улыбнулся! Дай мне раздел про очки.
– Мы еще не дочитали, – Корнелия крепко сжала газету. Потом спросила, понизив голос: – Ты уже поговорила с Люси?
Она посмотрела в сторону, где сидели Люси и Элоиза. Увидев, что на Люси обтягивающие джинсы и блуза “Хлоэ”, а на запястье кожаные браслеты, Корнелия почувствовала себя в своем твидовом костюме безнадежным анахронизмом. Она была вынуждена скрепя сердце признать, что у новой пассии Уайета довольно приличный вкус. Интересно, кто ее стилист и нельзя ли его переманить. Может быть, это Элоиза, у нее великолепное чувство стиля. Посадив на колени по два ребенка, они по очереди читали им толстую книгу сказок. Показушницы.
Со дня свадьбы Тамсин и Генри Корнелия чувствовала себя униженной. Не могла пережить, что Уайет бросил ее посреди танца в толпе гостей и побежал спасать эту свою Люси от Макса. В эту минуту она вдруг поняла, что игра, которую он затеял, чтобы она побегала за ним, на самом деле и не игра вовсе. Корнелия видела, как он вывел Люси на воздух. Отсутствовали они довольно долго – за это время можно было выкурить не одну сигарету и даже не три, как прикинула Корнелия, – и она даже стала думать, не уехали ли они раньше времени домой, но они все-таки вернулись, раскрасневшиеся, не пытающиеся ничего скрыть, демонстрируя Корнелии свою близость и издеваясь над ней у всех на глазах.
– Пока не поговорила, но обязательно поговорю.
Фернанда взяла из корзинки на столе “Доброй ночи, Луна!” и раскрыла книгу.
– Так какого черта ты тянешь? Анна не рассылает приглашения! Нужно включить Люси немедленно!
– Как-то неудобно в присутствии Элоизы…
– Да что с тобой? – рявкнула Корнелия. С тех пор как Фернанда встречается с этим своим толстым уродом Паркером и его уродом-хорьком, она разнюнилась, и толку от нее никакого. – Забудь о моей просьбе. Я сама все сделаю.
Корнелия плюхнула своего малыша в кроватку и направилась в другой конец комнаты. Увидев ее, Элоиза и Люси покрепче обняли своих детишек, словно хотели защитить, и Корнелия почувствовала себя Злой Колдуньей Ист-Сайда. “Что это они испугались, съем я их, что ли?” – подумала Корнелия.
– Вижу, вы просто в своей стихии, – сказала она.
– Такие славные крохи, – отозвалась Элоиза. – Так бы и играла с ними.
– Ну, конечно, и я тоже, – Корнелия готова была закатить глаза, но удержалась. – Послушайте, Люси, мне нужна ваша помощь. В этом году меня попросили привлечь новых участников для гала-приема в Музее Вандербильта. Я должна организовать друзей и собрать там самую яркую и интересную публику. Хотите стать членом комитета по награждению спонсоров?
Люси растерялась.
– Я? Серьезно?
– Там всегда одни и те же старики, мне безумно не хватает людей молодых и полных энергии. Прошу вас. И не волнуйтесь, ничего особенного делать не надо. Вы просто приглашаете несколько друзей, надеваете платье от модельера, который спонсирует мероприятие – в этом году это Роланд Филипп, так что наряд будет изумительный, это гарантировано, – и позируете перед фотографами. Пожалуйста, соглашайтесь.
Люси задумалась. Потом улыбнулась, словно решила, что никакого подвоха тут нет. Вот идиотка.
– Хорошо, спасибо.
– Замечательно! Вы прелесть. Элоиза, вы ведь тоже примете участие?
– Обязательно, – сухо подтвердила Элоиза.
– Может быть, и Эл тоже можно включить в комитет? – спросила Люси.
– М-м… да, конечно! – Господи, до чего добренькая! В детстве она наверняка пропускала всех на площадке, кто хотел скатиться с горки. – Ну я побегу к своей крохе. Еще раз спасибо.
Корнелия чуть не вприпрыжку проскакала через комнату. Все оказалось слишком легко. Люси даже не догадывается, с кем имеет дело. Но скоро она это поймет – очень скоро.
