Текст книги "Песнь Серебряной Плети (СИ)"

Автор книги: Бранвена Ллирска

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Белая древесина заскользила от мокрыми от волнения пальцами… Потом отозвалась едва ощутимым трепетом, медленно теплея и наливаясь цветом молочного шоколада. Ну, еще чуть-чуть! Фальшивая девочка пошевельнулась и ухватила Киэнна за палец. Э, нет, пупсик, ты мне не нужна! С оригиналом вышло хуже: ребенок все еще походил на ребенка, хотя и ужасающе бледного, тощего, с безвольно повисшими ручонками. Черт с ним, тут главное не перестараться: если ты превратишь ее в настоящую мертвую куклу, оживить уже точно не сможешь. А это, считай, смертный приговор – при любом исходе. Киэнн спешно закутал в грязные, провонявшие насквозь пеленки двойника-подменыша, поудобней перехватил «куклу» и вышел тем же путем. Подменыш за спиной уже орал во всю глотку. Ну, подменыши всегда орут.

Спустя примерно три с половиной часа, наконец добравшись до Маленькой Италии, Киэнн оставил завернутую в шерстяной плащ и уже расколдованную девочку на пороге особняка своей давней бездетной клиентки. Надеюсь, тебе повезет, куколка.

Ну что ж, успех обнадеживает. Разумеется, это – самая примитивная подмена из возможных, с одним лишь копированием внешнего облика. Но когда дойдет до серьезной работы – можно будет попросить о помощи кого-то более опытного и одаренного. Участие в ритуале одного помощника вполне допустимо, но именно помощника, а не того, кто возьмет и сделает всё за тебя! Так не прокатит, особенно в твоем случае, когда сохранить природу оригинала жизненно важно.

Чтобы сесть на метро, конечно, все-таки пришлось стянуть двадцатку у здоровяка, покупавшего тройной капучино на улице. Хех, полгода назад ты бы к такому точно не полез. Только не сильно высоко задирай нос, а то ведь щелкнут. Но пока все шло даже слишком гладко. Утренний поезд на Уокиган пришел точно по расписанию и до места назначения Киэнн доехал без каких-либо приключений.

Джиллиан Маккембридж дома не было. Замок на двери оказался электронным, а такую штуку особо не надуришь. Да и вламываться в дом к девушке в ее отсутствии – не лучший способ возобновить знакомство. Ладно, не могут же у Аинэке на каждом углу шпионы сидеть – ресурсов не хватит. Киэнн сбросил фит фьяту и позвонил соседям, чтобы немного расспросить о хозяйке двери напротив. К его счастью, Джилл только на днях вернулась из диспансера и, вероятно, просто вышла куда-то по делам. Радушная соседка пригласила остаться на чай, и Киэнн решил не сопротивляться соблазну. Тем более, что чай у перуанки был с листьями коки и бодрил поистине волшебно. Да и бисквиты к чаю пришлись кстати…

Полчаса спустя он каким-то образом оказался с ней в кровати и, признаться, только риск упустить Джилл и таким образом завалить всю миссию удержал его от желания повторить этот неожиданный опыт еще десяток раз. Потому что чушь это все собачья, про сублимацию и ее чудодейственное влияние на все виды творчества, включая магию. Ну и тем более, что обаятельная индеанка была тоже непротив. В общем, от малышки Элениты он вышел уже ближе к полудню и позвонил в дверь к Джиллиан вторично. После затянувшейся заминки ему все-таки открыли.

От рыжей ирландской шевелюры Джилл, понятное дело, не осталось ничего, и когда-то самая шикарная шлюха Аптауна даже не пыталась скрыть ее отсутствие. Бровей и ресниц тоже не было. Щеки ввалились, лицо посерело. В общем-то Киэнн готовил себя к чему-то подобному, но представлять – одно, увидеть собственными глазами – другое.

– Кен? – вопросительно подняла голые надбровные дуги Джилл. – Тебе чего надо?

Киэнн слабо улыбнулся:

– Видишь меня насквозь, Джилл. Просто так я не прихожу.

Она покривилась:

– Я теперь столько излучаю, что всех как рентгеном просвечиваю. Ну, заходи, раз уж пришел. Надеюсь, ты не надолго.

Приятно иметь дело с женщиной, которая не собирается тебе врать. Киэнн уклончиво качнул головой:

– И да, и нет.

Джилл, неуверенно придерживаясь за стены, провела его в гостиную. Та была все еще частично обставлена вычурным дорогим антиквариатом, но большая часть его уже либо исчезла, либо была заменена нелепо дисгармонирущим дешевым новоделом. Шторы, как всегда, плотно задернуты, на стенах дрожат ярко-розовые блики от тяжелой хрустальной люстры, чем-то похожей на канделябр с черепами из Кэр Анноэт. Джилл никогда не любила солнечный свет, раньше объясняла это тем, что не хочет испортить невероятный молочный цвет своей кожи, делавший ее особенно притягательной.

– Дерьмово выглядишь, Сладкая Джилл, – без обиняков заметил ей Киэнн.

Она тоскливо закатила глаза:

– Мог бы хоть раз в жизни сказать что-то приятное.

Киэнн пожал плечами:

– Ну, ты же знаешь, приятное я и говорю, и делаю обычно только за деньги.

Бледная тень прежней Джиллиан трясущимися руками заварила кофе и уселась напротив него:

– Давай, выкладывай: зачем пришел? Какие проблемы у тебя на этот раз?

Киэнн медленно отхлебнул из предложенной чашки, оттягивая решающий момент.

– Вначале давай о твоих. Потому что я могу их решить.

Джилл вздрогнула:

– Шутишь?

– Джилли, надо было мне тащиться через полвселенной, чтобы позабавить тебя неуместной шуткой? Я на полном серьезе. У меня есть возможность вылечить твой рак. Правда, взамен ты получишь кое-что другое.

Она вновь поморщилась:

– Ты спишь с сумасшедшей ученой, которая считает, что изобрела новое лекарство от рака? Вот уж не знала, что безумие тоже передается половым путем!

Киэнн и глазом не моргнул:

– Ты почти угадала, детка. Но лекарство действительно есть. Давай так: ты выслушаешь все, что я собираюсь тебе рассказать, каким бы безумным и невероятным это тебе не показалось, а уже потом, если хочешь, можешь выставить меня за дверь.

Джилл вздохнула и откинулась в кресле:

– Ладно, валяй, рассказывай. Завещание я уже составила, так что свободного времени у меня…

Киэнн быстро сосредоточился, прочитав особо яркую и болезненную мысли на опережение:

– …примерно три месяца?

Она нахмурилась:

– Откуда ты знаешь?

Киэнн удовлетворенно кивнул:

– Сейчас объясню.

Глава 32. Это не конец

Джилл терпеливо дослушала его до конца, затем неуклюже встала и проковыляла в другой конец гостиной.

– Окей, Кен, я тебя поняла. И, думаю, даже знаю, чем могу помочь. – Она порылась в раскиданных на столе бумагах и извлекла маленький белый прямоугольник с именем и телефоном. – Вот. Хороший доктор, советую. Может, тебе даже на стационар ложиться не придется. Попьешь таблетки – и твои галлюцинации пройдут.

Ну, ничего другого он, в принципе, и не ожидал. Джилл – женщина здравомыслящая, что и делает ее такой великолепной кандидатурой. Жаль, что наврать ей нельзя, хорошо построенная ложь звучала бы куда убедительней. Киэнн смиренно принял из рук Джиллиан визитку психиатра и огорченно вздохнул:

– Ладно, Джилли, как скажешь. Спасибо, вкусный кофе. Я пойду? – Он небрежно обернулся в сторону выхода и, незаметно сотворив простейшую иллюзию, как бы невзначай спросил: – Прости, не напомнишь, которая дверь ведет в прихожую? Левая или правая?

Джиллиан проследила за его взглядом и зло прищурилась. Разумеется, никакой второй двери там быть не могло. И никогда не было. До сего часа.

– Что ты мне подмешал?

– Да я к тебе и не приближался, детка! Так что с твоей дверью? Она вообще есть?

Дверей не было. Ни единой. На сплошной гладкой стене с персиковыми обоями в стиле японской живописи насмешливо красовалась «Юная девственница, самоизнасилованная рогами собственного целомудрия» Сальвадора Дали.

На этот раз Джилл нервно и порывисто задышала. Картину эту она любила до безумия и когда-то безуспешно пыталась выкупить у нынешнего владельца. Шутка была жестокой, но лекарство и не обязано быть сладким.

– Как ты это делаешь? – не выдержала она.

– Магия! – ехидно усмехнулся Киэнн.

Джиллиан подскочила с резвостью здоровой прежней Джилл и сдернула со стены «Юную девственницу». Та была возмутительно реалистичной.

– Завтра я найду на месте ее глянцевую страницу из «Плейбоя», да? – гневно сверкая глазами, обернулась она к Киэнну.

– Нет, – качнул головой он. – До завтра она продержится. И даже до послезавтра. Но потом – ничего не найдешь. Ни голой жопы Чиччолины, ни вот этого милого хулиганства сеньора Сальвадора. Хотя это в любом случае подделка, так что расслабься.

Джилл вновь тяжело упала в кресло.

– Проваливай, Кен. Хоть в дверь, хоть в окно, но чтобы духу твоего тут не было, фигляр чертов!

Киэнн скорчил возмущенную гримасу:

– У тебя третий этаж, я же все кости себе переломаю! Что мне теперь, белым лебедем обернуться и улететь?

– Да хоть лапландским гусем, мистер Копперфильд!

Он обреченно подошел к оконному проему.

– Как же я ненавижу это дело! Если бы ты только знала, Джилл, какая это пытка!

Последнее было чистейшей правдой. А вот обещание обернуться лебедем – понятное дело, ложью. Киэнн стиснул зубы и попробовал трансформироваться. Кажется, получалось. Должно быть, украденной у страстной перуанки энергии хватало даже на такое безумство. Так, что-нибудь белое, как и обещал, и такое, что не напугает соседей, если они, чего доброго, это увидят. Хотя нет, пожалуй, я не удержусь! Пусть будет зайцелоп! Огромный, белый, пушистый зайцелоп с ветвистыми рогами и, если получится, парой орлиных крыльев. Да, переднюю пару лап тогда придется сделать фиктивной, полностью атрофированной, но это уже мелочи.

Отращивать перья и рога – всегда самый ад. Но ради производимого эффекта стоит постараться. Конечно, Киэнн не видел себя со стороны, но судя по округлившимся глазам Джилл, вышло недурно.

– П…прекрати! – пролепетала она.

Легко сказать, детка. Я еще дыхание не перевел, сразу из этого обратно – я просто вырублюсь от болевого шока. Хреново, что зайцелопы говорить не умеют, чтобы все это тебе объяснить. Или умеют? Нет, этот зайцелоп точно каким-то вообще безголосым вышел, где-то я все же накосячил. Даже гавкнуть не получается.

Киэнн несколько раз шумно хлопнул крыльями. Надеюсь, лететь она меня в таком облике все же не заставит, потому что я понятия не имею, как это сделать. Хотя, пожалуй, я просто не пролезу в оконный проем. С такими-то габаритами.

Джилл упрямо держалась. Самообладания ей тоже не занимать.

– Я не знаю, как ты это делаешь, Кен, – голос ее чуть заметно дрожал, но был все равно тверд и решителен, – гипноз это или воздействие чего-то психотропного, может, ты его в воздухе распылил… Но я все равно не верю ни единому твоему слову.

Киэнн начал медленно, осторожно трансформироваться обратно. Джилл тем временем строптиво продолжала:

– Слушай, я знаю тебя уже без малого шесть лет. И я знаю тебя как облупленного. Ты точно не волшебник из Хогвартса, не король эльфов из Средиземья и не лидер повстанцев из «Звездных войн». Ты – лжец, пройдоха и альфонс. Больше ничего.

Срань гулонья, ну вот для чего быть такой упрямой, Джилл? Киэнн отдышался, подавил тошноту и головокружение, присев на узкий подоконник, попытался хоть немного расслабить стянутые судорогой мышцы. Хватит этого цирка. Пойди и предложи то же самое Элените из квартиры напротив – она согласится в два счета. Особенно если ты пообещаешь ублажать ее в постели по первому требованию.

На волне упрямо не отступающей боли от последствий непростого превращения смятенный разум собеседницы вдруг распахнулся для него, как пыльная ниша склепа. И оттуда разом полезли скелеты, каких он себе и представить не мог.

Знаешь меня как облупленного, говоришь? Ну держись, Джилл!

– А ты, – стараясь говорить как можно более непринужденно начал он, – милая, невероятно сексуальная женщина, у которой когда-то был член и не было сисек.

Киэнн досыта насладился ее потрясенным видом и добавил:

– Некоторые вещи иногда меняются, Джуллиан.

– Я… Ты… Я никогда не… говорила тебе этого…

Он кивнул:

– Разумеется, детка. Так что? Думай живее, вакантное место только одно.

Джиллиан вздохнула и наконец сдалась:

– Что от меня требуется?

Закончилось все тем, что Киэнн пообещал вернуться за ней через неделю-полторы и попросил по мере возможности отказаться от любой дополнительной терапии: для успешного ритуала подмены Джилл должна быть максимально «чистой», а не напичканной препаратами по самые не балуйся. После чего, полностью удовлетворенный во всех отношениях, вернулся в негостеприимные стены Кэр Анноэт. Которые, увы, вновь не пустовали.

По грубым прикидками Киэнна, кандидатов на заклание (ну или хоть в какой-то мере обоснованное заклание) у Аинэке оставалось уже совсем немного. Но они все еще были. Да когда ж тебя попустит, Айнэ? Может для разнообразия начнешь хоть иногда присылать девочек? Все веселее. Однако королеву заклинило весьма основательно и, кажется, в ближайшее время перемен не предвиделось. Так что следующую неделю Киэнн провел хоть и куда менее напряженно, но всё в той же монотонной работе. Ну, по крайней мере, теперь он знал, когда ожидать «армагеддона» и мог спокойно отсчитывать дни, а не дергаться каждый раз перед закатом.

За сутки до заветной седьмой ночи, Киэнн решил заканчивать с предварительными приготовлениями и «трубить сбор». Или, скорее, рассылать приглашения на вечеринку. Конечно, ничего хорошего, если Маг Мэлл в одночасье заполонят пару сотен фетчей с его обликом, но рискнуть рано или поздно придется. Своих предполагаемых сообщников он мысленно разделил на четыре больших группы, дабы минимизировать столкновение представителей враждующих племен, и все четыре направил в разные, достаточно отдаленные друг от друга места. Теоретически, это могло служить и еще одной цели: если накроют одну, три других еще какое-то время могут оставаться вне досягаемости. Не то чтобы надолго, но даже этого может хватить. А собрать все четыре вместе достаточно несложно с помощью магических порталов – на три-четыре его сил определенно хватит. Разумеется, для этого ему понадобится хотя бы один фейри в каждом из четырех отрядов, на которого он может в достаточной мере положиться. И главное – который может сотворить магический якорь для заземления портала. Но это – дело нехитрое, создавать якоря могут даже почти неспособные к магии ётуны.

Назначил свою аферу Киэнн на вечер шестого дня, считая от предстоящей ночи, как раз перед самым Бельтанэ. Этого, вероятно, хватит, чтобы опередить Эйтлинн и тем самым помешать ей добровольно влезть в эту мясорубку, но, в случае необходимости, хватит и для того, чтобы попрощаться. Наверное, она бы этого тоже хотела.

Уже почти перед рассветом, закончив рассылать призрачных «курьеров», Киэнн еще немного подумал, перебирая в уме имена, и, наконец решившись, сотворил еще одного, последнего посланника. Вроде бы Нёлди горел страстным желанием в этом участвовать. Если не передумал.

Дежурной работы на сегодня как будто не ожидалось – поток все-таки, наконец, стал иссякать – так что Киэнн планировал хорошенько отоспаться перед очередной вылазкой. Главное, конечно, не увлечься этим делом – проснуться, когда уже пятки припекать начнет, будет не слишком приятно. За последние несколько дней он успел превратить Кэр Анноэт в более или менее жилое помещение. Понятное дело, и низкая кровать с периной и подушками, и безопасно отодвинутый к дальней стенке мраморный камин с пылающим магическим огнем в широком брюхе были всего лишь иллюзиями, но иллюзиями добротными и рабочими: огонь давал настоящее тепло, а на подушках можно было вполне уютно устроиться. Ну и, если только какому-нибудь остроумцу не придет в голову их втихаря развеять, продержатся они еще не меньше суток.

Киэнн закутался в одеяло и блаженно провалился в сон. На этот раз ему снились желтые кошачьи глаза Эйтлинн, дымящаяся чашка мате де кока и гортанные всхлипы губной гармоники старика Луи… Или, может быть, самого Хаулин Вульфа… День обещал быть прекрасным и безмятежным.

Никогда не верь таким обещаниям!

Должно быть, уже ближе к полудню воздух наполнился знакомым электрическим напряжением и невидимый эфир разразился очередным истошным воплем, выдернув Киэнна из жаркого эротического сновидения. Темнота расцвела пунцовой язвой пространственного разрыва и как-то очень спешно захлопнулась, оставив на тускло сверкающем ледяном полу одинокую скорчившуюся фигуру. Сонно протирая глаза, Киэнн старательно силился разглядеть и опознать нового гостя. Досталось ему явно куда больше, чем другим: тело бедолаги было изрезано вдоль и поперек, точно добротный бифштекс с кровью, причем почти непрожаренный. Однако парня определенно не просто били, чтобы сорвать злость, но долго и методично пытали. Запах от него шел тяжелый и гнетущий, как от освежеванной туши на скотобойне – запах страха и боли.

Киэнн осторожно подошел к искалеченному фейри и присел рядом на корточки, продолжая вглядываться в искаженные черты. Слипшиеся от крови волосы когда-то были светлыми, но теперь стали ярко-багровыми. Дыхание казалось почти не различимым. Пальцы на руках, как ни странно, целы, только ногти вырваны с мясом. И локти ободраны до костей. Одежды, понятное дело, ни клочка. Под ребрами лилово-бурая клякса размером с галактику. Следы от ожогов на запястьях. Свернувшись в позе эмбриона на полу, парень панически прикрывал голову изуродованными руками.

– Эй, – неуверенно окликнул его Киэнн, боясь прикасаться к искромсанному телу. – Ты хоть в сознании, приятель?

Нагой фейри тихо вздрогнул и едва слышно застонал.

Киэнн вернулся к изголовью кровати и взял «бездонную флягу» с низенького иллюзорного столика. В этот раз он позаботился не только о еде и питье, но даже прихватил немного спирта. «Бездонными» зачарованные фляги фейри были весьма условно, но все же вмещали предостаточно.

– Пей, – протянул оплетенную тонкой лозой бутыль полуживому парню Киэнн. – Целебного у меня сегодня ничего нет, но это – отличный грушевый бренди. У одного знакомого никса стянул…

«Знакомый никс» тяжело поднял распухшее до неузнаваемости лицо, заставив Киэнна испуганно вскрикнуть. Дрожащая рука потянулась за фляжкой.

– Бездна Домну! – выругался на манер морского народа Киэнн. – Нёл!

Нёлди, с третьей попытки, приложил горлышко бутылки к склеенным губам, накренил, пролив изрядную долю на пол, закашлялся, глотнул еще раз. Тяжелая фляга выскользнула из его беспомощных пальцев, расплескивая остатки содержимого. Никс проводил ее рассеянным, едва ли не бессмысленным взглядом и, наконец, сипло прошептал:

– Такие дела…

Да разрази ж тебя Мор! Стоило набраться храбрости и сунуть нос в Бейн Ваис – может быть, там все же еще сохранилось что-то из припасов Эрме. Но думать раньше надо было. Киэнн сорвал с кровати подушку и одеяло, швырнул на пол рядом с камином и осторожно подхватив на руки хрупкого никса, перенес его поближе к огню. Укладывать больного в постель не было смысла – чем ближе к полу, тем сильнее его исцеляющее воздействие – но надо же хоть как-то компенсировать холод.

– Ничего не говори, – бережно кутая приятеля в одеяло, начал Киэнн. – Я попробую сам угадать. Ты только немного кивай, если я прав. Ты понятия не имеешь, за что тебя сюда бросили?

Нёлди едва заметно качнул головой. Жест получился неоднозначным, но в нем чувствовалось сокрушенное отрицание.

– Она «спалила» мое сообщение?

Нёлди кивнул.

Хреново. Руки у тебя из задницы, Киэнн, а самоуверенности – выше Стеклянной Башни.

– Она слышала его от начала до конца?

Никс невыразительно пожал плечами. И едва слышным голосом уточнил:

– Наверное.

Киэнн нервно прикусил губу:

– Она смогла отследить источник магии?

Нёлди снова пожал плечами. На этот раз что-то показалось Киэнну странным и неубедительным в этом жесте.

– Нёл, она активировала фетч вторично?

Если фетч «халтурный», дилетантский, как у тебя, он может зависнуть после выполнения задания. И тогда мало-мальски умелый маг способен запустить его в обратном направлении, отследив местопребывание отправителя. Насколько с этими навыками хорошо у Аинэке – фоморов дядька ее знает! Но, скорее всего, достаточно.

Нёлди покачал головой. От сердца у Киэнна немного отлегло.

– Она пыталась выбить из тебя сведения о том, где я прячусь, да? – на всякий случай уточнил он. Хотя это было и без того очевидно.

Никс кивнул.

– И, не добившись ничего путного, бросила тебя сюда, – вздохнул Киэнн. Ответа на последний вопрос не требовалось. – Прости, не следовало мне тебя в это втягивать.

Нёлди молча зажмурился. Гримаса боли на разбитом лице казалась карикатурно насмешливой.

– Ничего, – решительно кивнул ему Киэнн. – Лечить меня не учили, но ледяная крошка на полу – неплохой анестетик. Часика через два-три тебе станет полегче. А потом я заберу тебя отсюда. Спрячу где-нибудь в Сенмаге. Недельку там перекантуешься, пока мы тут все уладим. Пить хочешь? Бренди больше нет, но есть вода. Не фоморская чудо-водица, но хорошая родниковая. В алхимию меня, к сожалению, тоже не посвятили, разве что самые азы. Но нормального целебного зелья, увы, не сварю…

Никс неуверенно окинул Киэнна взглядом:

– Т…ты?..

Киэнн перехватил непрозвучавшую концовку фразы и довольно кивнул:

– Ну да, Эрме, в целом, вроде как сдержал слово. Так что, можно сказать, я – подмастерье великого волшебника. Правда, скорее всего, мертвого. Угу, если хочешь, я расскажу. Это весьма увлекательная история.

Через пару часов Нёлди и впрямь стало значительно лучше. Голос вернулся к нему, дыхание – прежде рваное и поверхностное – почти стабилизировалось, дрожь прошла, даже черты лица немного разгладились. Между тем дело двигалось к вечеру и нужно было понемногу уносить отсюда ноги.

– Ну что ж, Нёл, пора сказать прости-прощай этому месту. – Киэнн вновь подхватил старого знакомого на руки.

Никс попытался сопротивляться, горячечно клянясь, что сможет идти сам. Ну конечно, если ты не будешь попадать в ногу – ни к чему хорошему твой героизм не приведет.

– Расслабься, ты легкий.

Нёлди нервно поморщился:

– Неловко как-то. Чувствую себя молодой новобрачной.

Киэнн похабно ухмыльнулся:

– Будь спокоен, твоя невинность не пострадает.

Никс отвел глаза. Что-то ты и впрямь сегодня краснеешь и бледнеешь, как юная девственница, дружище. Дорога заняла чуть больше времени, чем обычно, хотя Нёл действительно был легким, как пушинка. Киэнн старался идти плавно и осторожно – расползающийся кровоподтек на правом боку никса внушал ему серьезные подозрения. Нёлди молчал, стиснув зубы и болезненно зажмурившись – похоже, это путешествие все же жестоко отзывалось ему. Завершив путь в нужной точке, Киэнн бережно поставил приятеля на ноги, придерживая под мышки одной правой рукой – нужно было освободить левую для открытия портала. Дверь распахнулась.

– Дальше тебе придется одному – двоих не пропустит. Я приду следом. Фит фьяту призвать сможешь?

Нёлди кивнул.

– Ну вот, спрячься и подожди там немного, лады?

Никс благодарно улыбнулся и крепко обнял Киэнна все еще окровавленными руками:

– Сказать: «я – твой должник» – ничего не сказать. Ты уже в который раз спасаешь мою шкуру.

Киэнн хмыкнул в ответ:

– Ну, я же тебе ее когда-то и подпортил. Так что…

Нёлди отстранился, глаза его странно остекленели, правое плечо напряглось, тело чуть накренилось вперед… В последнюю секунду Киэнн заметил в сжатых на рукоятке кровоточащих пальцах свой собственный кинжал с коротким темным клинком. А потом клинок мягко вошел ему в горло по самую рукоять. Захлебываясь кровью, болью и разом накатившей душной темнотой, Киэнн успел напоследок с горечью отметить про себя, что напоминать об этом, пожалуй, не стоило…