Текст книги "Чарослов"

Автор книги: Блейк Чарлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Я ничего не вижу. Ты различаешь фразы?

Сзади вскрикнула уцелевшая горгулья.

– Нет, – ответил Нико. – Я лишь ощущаю ее присутствие.

– Попробую рассеять чары или заставлю ловушку сработать. – Друид начал колдовать на своем языке, и на щеках Нико сразу заиграл синестетический румянец.

В следующий миг прозвучал взрыв. Они дружно обернулись и увидели, что Фелрус взобрался на стену и бежит к ним. Следом ковыляла ястребоголовая горгулья. Оба крыла были отколоты, а нижняя правая и верхняя левая руки обращены в камень.

– Держись позади меня, – рявкнул Кайран, отпихивая Нико в сторону. Друид сорвал с рукава семечко-пуговицу и отвел назад руку. Из сжатого кулака проросли тысячи усеянных шипами прутьев. На кончике каждого расцвел язычок синеватого пламени.

Кайран замахнулся и с воплем метнул заклинание. Спутанный клубок из шипов и огня полетел в демона, полыхая все ярче и ярче. Ослепленный чарослов зажмурился. Последовал звук удара, громкий крик, а затем зрение вернулось: Нико увидел, что заклинание Кайрана угодило голему в бок. Огонь прожег широкую дыру в одеянии Фелруса. Белое, как у личинки, туловище монстра покрывали глубокие раны, сквозь которые проглядывала металлическая плоть.

С упорством обреченного Нико вновь напряг левое предплечье, пытаясь сотворить приготовленное Шенноном заклинание. Ястребоголовая горгулья, вереща и поскрипывая, хромала к ним.

Кайран вновь отвел назад руку, и вновь в его кулаке расцвели огненные ветви. Увы, было поздно: Фелрус уже распахнул гримуар и выудил оттуда сеть из нуминуса и магнуса.

Заклинание-цензор окутало Кайрана и повалило на спину. Комок горящих ветвей выкатился из ослабевших пальцев друида и угас.

– Кайран! – прокричал Нико. Светящиеся строчки нуминуса переплелись вокруг головы друида, полностью лишив жертву колдовских способностей. Кайран заметался, молотя руками по полу.

Фелрус устремился вперед. Нико извлек из предплечья свою версию заклинания Шеннона и метнул в голема. Заклинание кометой взлетело в воздух, но, попав в грудь демона, рассыпалось брызгами и стекло вниз. Ничего не происходило.

Он допустил ошибку в заклинании! Нико выругался. Он подвел магистра Шеннона. Старик приложил столько усилий, чтобы раздобыть противоголемные чары, а из-за проклятой какографии все пошло насмарку.

Голем расхохотался.

– Щенок, тебе со мной не справиться, смирись! Это тело – цельный кусок железа.

Нико скрипнул зубами. Да, у него не вышло воспроизвести заклинание Шеннона, ну и пусть. Будь он проклят, если сдастся!

Он наскоро сотворил плетку из магнуса в мышцах бедра и вытянул ее наружу. Напрасные усилия: Фелрус легонько взмахнул рукой – и волна нуминуса захлестнула юношу, разбив его текст на отдельные фразы.

Нико попробовал создать вторую плеть, и в тот же миг бледная рука монстра вцепилась ему в горло. От прикосновения демона шрам на шее Нико словно обожгло огнем. Рубец взорвался пульсирующей болью. А в следующий миг юношу окутала темнота.

Перед глазами у Нико вспыхнул образ из последнего кошмара. Юный чарослов вновь очутился в пещере с низким потолком, глядя на укрытое белой тканью тело.

– Истинное тело Фелруса, – произнес мальчишеский голос.

В руках у демона поблескивал небольшой изумруд каплевидной формы.

– Я вижу твои сны, ты видишь мои. – Потрясенный Нико узнал знакомые нотки. Это был голос из детства, его собственный голос. И исходил он от изумруда.

А затем картинка сменилась: Нико стоял в темной комнате и смотрел на отца, высокого смуглого мужчину с длинными черными волосами. На столе перед отцом лежал младенец.

– Так нас разлучили, – вновь заговорил детский голос Нико, когда отец приложил изумруд к тыльной стороне шейки младенца. Белый луч света, брызнувший из камня, пронзил нежную кожицу, и малыш зашелся в крике. Но вот свет угас, и на шее ребенка остался зловещий вспухший рубец в форме двух рун – одна поверх другой – «плетение» и «несоединимое».

Нико почувствовал, что задыхается. Его заклеймил собственный отец! А ведь в пророчестве ясно сказано: Зимородок родится со шрамом. Значит, никакой он не Альцион!

– Забудь, – велел ему изумруд. – Подумай лучше вот о чем…

Внезапно Нико перенесся в странную местность, на берег широкой реки, окруженной высокими холмами. Стояла ночь.

– Так нами завладел Фелрус, – произнес изумруд.

Нико увидел великана, стоящего по бедра в темной воде. У гиганта были длинные рыжие волосы и глянцевая кожа, черная как вороново крыло. Из описания Джона Нико узнал демона Тайфона.

Вдруг за спиной у демона возник Фелрус. Он взмахнул клинком из белоснежного света и беззвучно вонзил лезвие в бок Тайфона – и вонзал снова и снова, пока демон не рухнул в воду, обратившись в сверкающий шар из алых рун. Фелрус принялся кромсать и рубить то, что осталось; течение реки подхватывало алые клочки и уносило прочь.

И снова накатила темнота…

– Опасайся шрама, – предупредил голос камня. – Он выдаст тебя Фелрусу.

Видение исчезло, и Нико обнаружил, что вновь стоит на стене комплювия. Голем отдернул руку, словно обжегшись о кожу юноши. Разорванный белый капюшон по-прежнему скрывал глаза монстра, но тонкие бескровные губы приоткрылись в изумлении.

И тут Нико понял.

– Изумруд – это похищенная часть моего сознания, – произнес он. – Вот кто посылал мне сны. Сны о том, где лежит твое истинное тело, сны о твоих злодеяниях. Я уже видел дракона и то, что ты сделал с Эриком. А теперь он мне показал, как ты поступил с Тайфоном.

Губы Фелруса беззвучно шевелились.

– Ты был рабом демона! – воскликнул Нико.

Прежде чем наброситься на юношу с кулаками, взбешенный Фелрус прокричал:

– Я ЕГО ЗАРЕЗАЛ И УТОПИЛ В РЕКЕ!

Нико отскочил назад, и удар Фелруса пришелся на плечо паренька. Грудную клетку пронзила резкая боль, и земля ушла у чарослова из-под ног. Он рухнул на спину.

Подняв глаза, Нико увидел нависшую над ним фигуру Фелруса со сжатыми кулаками. Из кистей демона росли длинные, острые шипы: из правой – золотой шип нуминуса, из левой – серебряный, из магнуса.

– Попрощайся со своим никчемным умишком! Я разрублю его пополам, – ощерился Фелрус, занося правый кулак для удара.

И тут на них налетел Кайран. Лицо друида было все в крови. А из ладоней вновь проросли ветви с магическим пламенем. Он с рычанием вцепился в занесенный кулак Фелруса.

Ветви, как змеи, обвили руку голема. Язычки пламени прожгли его рукав: стало видно, как металл плавится от жара, превращаясь в жидкую амальгаму.

Гулко вскрикнув, Фелрус повернулся и вонзил правый кулак – а с ним и длинный магический шип – в живот Кайрану.

Нико закричал и попытался встать на негнущиеся ноги.

Кайран же и не думал отпускать руку голема – наоборот, вцепился мертвой хваткой. Казалось, он не замечает хлещущую из живота кровь. Сквозь рев синего пламени Нико различил потрескивание горящих веток: магические стебли оплели плечо существа и теперь спускались все ниже.

Голем уже не выл, а пыхтел: в попытке ослабить железную хватку друида он дернулся и упал навзничь, ударившись спиной о камни.

Кайран изловчился и рывком поставил Нико на ноги.

– Передай Дейдре! – прорычал он, вкладывая фразу на общем языке в плечо какографа.

Голем корчился на полу, отчаянно пытаясь сорвать с себя пылающие стебли, но цепкие колючки глубоко вошли в металлическую плоть. Правая рука совсем оплавилась и теперь торчала из плеча – тонкий бесполезный стержень.

– Не повторяй моих ошибок, малыш! – Кайран оттащил Нико в сторону. – Будь кем угодно: дикарем, праведником, хулиганом. Люби всех или не люби никого, только не будь таким, как я.

Откуда ни возьмись перед Нико выросла боевая горгулья.

– Любой ценой доставь его в безопасное место, – приказал Кайран.

Прежде чем Нико успел возразить, ястребоголовый конструкт подхватил его за шкирку, как котенка, и поднял в воздух. Юноша крепко прижал к груди Каталог.

Нечеловеческий крик заставил Нико обернуться. Голем потушил огонь, вскочил на ноги и теперь собирался броситься в атаку. В восковой руке блеснула длинная плеть из магнуса. Кайран выступил вперед, готовый принять бой – из кулаков друида вновь вырывались языки синего пламени.

– Кайран, нет! – выкрикнул Нико.

Применив коварный прием, Фелрус резко развернулся и выбросил вперед руку. Щелчок – и плеть рассекла тело Кайрана от плеча до бедра.

Нико зашелся в крике.

Бросившись вперед, голем занес плеть, целясь в горгулью. И тут Нико почувствовал, что летит – а точнее, падает – камнем падает вниз. Внутри все сжалось. Ястребоголовая горгулья спрыгнула со стены.

Перед глазами у Нико мелькнула водная гладь имплювия, а в следующий миг он плюхнулся в воду. Как только ноги горгульи ударились о поверхность, руки подняли Нико высоко над головой, чтобы смягчить шок от падения. И все равно удар был слишком сильным – как обухом по голове.

И смех, и грех: едва придя в себя, Нико первым делом подумал, цел ли Каталог. Он покрепче обхватил книгу, хотя прекрасно понимал, что так ее не спасти. Наверняка вода уже повредила страницы…

Затем он вспомнил о големе. Юноша открыл глаза; их тотчас защипало от ледяной воды. Огромный вес горгульи тянул их вниз, в глубины имплювия. Нико покрутил головой и разглядел расплывчатый белый столб из пузырей в том месте, где голем упал в воду.

Внезапно перед юношей выросло каменное лицо, покрытое рыбьей чешуей. Грубые пальцы водной горгульи уцепились за мантию и потянули. В мгновение ока десятки крохотных ручек подхватили Нико и поволокли куда-то. Он едва сдержал рвущийся из груди крик.

В воде над ним мелькнул белый плащ; металлический голем стремительно шел ко дну.

Под водой разнесся пронзительный крик, и, будто по сигналу, горгульи протолкнули Нико в какую-то дыру. Он сопротивлялся изо всех сил, но их было слишком много.

Его впихнули в узкое, темное пространство. Лист металла закрыл входное отверстие над головой юноши, а затем вновь зазвучал плач.

Скорчившись в полной темноте, Нико приготовился к смерти.

Но затем плач стал громче; чарослов почувствовал, что летит куда-то, кувыркаясь и стукаясь о стенки какой-то длинной трубы. Он крикнул. Холодная вода наполнила рот. Дальше труба загибалась; Нико перестал падать и заскользил по покрытому водорослями дну туннеля. Внезапно юношу швырнуло вниз, а сверху на него обрушились потоки воды и воздуха. Рев стоял как от водопада.

Место, где он приземлился (а точнее, приводнился), напоминало подземную реку глубиной примерно по пояс. Нико распахнул рот и стал жадно глотать воздух.

Подхваченный быстрым течением, он отдался на волю реки. Постепенно рев водопада стих, и чарослов услышал какое-то движение в темноте – судя по шороху и звуку скрипучих голосков, где-то наверху копошились крохотные и проворные существа.

А затем вдруг пахнуло ночной прохладой. Над ним сияло ясное звездное небо. Вокруг высился лес темных башен. В морозном воздухе порхала парочка летучих мышей. А впереди, примерно в двухстах футах ниже по течению, раскинулись заброшенные сады и мощеные аллеи Хтонического квартала.

Горгульи сбросили его в один из сливов акведука, догадался Нико, вплывая в следующий туннель. Студеный поток пронес юного чарослова на северо-запад: под несколькими башнями, через высокие акведуки – и наконец, выплюнул в огромный медный резервуар в центре Остроземского квартала.

Мысленно поблагодарив всех известных ему богов и горгулий, Нико вылез из воды и побежал. Сначала он просто несся со всех ног, не разбирая дороги, в страхе, что Фелрус сунулся за ним в акведук. А когда понял, что оторвался от преследователя, то юркнул в старую кладовку – перевести дух и обсохнуть.

К своему немалому изумлению, Нико обнаружил, что Каталог волшебным образом высох. Ни одной промокшей страницы! Он крутил гримуар в руках, перелистывал, поворачивал так и сяк – но, увы, так и не нашел разгадки. Однако, пока он возился с книгой, возбуждение от удавшегося побега спало. Рубцы на шее начали гореть, а руки охватила дрожь.

Поначалу Нико мог думать лишь об одном: перед глазами стояла картина ужасной гибели Кайрана. А затем он вспомнил про фразу, которую друид поместил ему на плечо перед смертью.

Он развернул строку, перевел прощальные слова Кайрана… и замер под впечатлением от прочитанного. Он задумался о Дейдре и Девин, о Джоне и магистре Шенноне, об отце, заклеймившем его – своего родного сына! – еще в младенчестве…

И когда глаза защипало от слез, он позволил себе выплакаться.

Глава тридцатая

Прижимая к груди Каталог, Нико отогнул краешек гобелена, служившего ему укрытием, и осторожно выглянул.

Сейчас он находился в самой западной части Звездной крепости, в главном зале крепостной заставы у входа в академию. Две стражницы расхаживали взад-вперед по подъемному мосту.

У каждой от пояса отходила белая нить из рун, к которой крепился открытый гримуар. Этот прием под названием «подвесной гримуар» позволял чарослову мгновенно воспользоваться заранее наколдованными боевыми чарами.

Скользнув обратно за гобелен, Нико закрыл глаза и вызвал в памяти образ изумруда из снов. Небольшой, без изъянов камень в форме слезы. В центре мерцала ярко-зеленая искорка – недостающая часть его души.

Нико вздрогнул.

Вот он, виновник всех бед! Если бы не камень, он не стал бы какографом. А главное, были бы живы и Кайран, и Девин.

Чем ярче сиял воображаемый камень, тем сильнее крепла решимость юноши. Он собирался вернуть украденное. Там, в кладовке, одной этой мысли хватило, чтобы унять слезы. А теперь она поможет ему не заплакать. В свете изумруда сгорали все его печали, все сомнения и слабости. Он отыщет способ завладеть камнем и вновь обрести себя…

Нико потрогал поясную сумку, нащупав поисковое семечко. Оказавшись вне крепости, он первым делом сорвет корешок, чтобы друид знала, где его искать.

Он еще раз выглянул из-за гобелена, изучая стражниц. Ту, что помоложе, с длинными черными волосами и бледным лицом, Нико видел впервые. А вот серебристые волосы и темная кожа стражницы постарше показались ему смутно знакомыми. Насколько он помнил, это была одна из лучших местных колдуний, блестяще владевшая нуминусом.

Закусив губу, Нико юркнул обратно в свое убежище. Он подумывал, не вернуться ли ему к лжелестнице: о побеге через главные ворота не могло быть и речи. Чтобы пройти мимо стражниц, пришлось бы стать невидимкой…

А что, это мысль! Осталось лишь найти маскирующий субтекст попроще: чем элементарнее заклинание, тем легче исправить ошибки, которые добавит в текст зараженный Каталог.

Он открыл книгу. И поначалу не понял, что за текст развернулся перед ним. Судя по всему, Каталог нашел для него главу из древнего трактата, только вот зачем? Странно…

Из сочинения «К вопросу об единообразии техник чарописания», автор Гай Руфус

В наши дни существует распрастраненое мнение, что альтернативные техники чарописания стимуллируют развитие творческого начала. Я готов презнать, что многие тексты имеют несколько альтернативных способов чарописания, которые не просто дапустимы, но зачастую гораздо эфективнее привычных методов. Однако число подобных счастливых случайностей ничтожно по сравнению с количеством альтернативных техник чарописания (а точнее, антитехник), которые являются нерабочими, а в некотрых случаях и опасными. Если волшебники собираются и дальше приносить пользу Новосолнечной империи, то стандарт…

Нико нахмурился. Он-то думал о субтекстах, при чем здесь чарописание? Предполагалось, что Каталог обеспечит его информацией по интересующей теме. Он уже собирался перевернуть страницу, но затем отдернул руку.

Может, Каталог прав: он думал не о субтекстах как таковых, а о том, получится ли у него воспроизвести зараженный субтекст без ошибок.

Нико перечитал страницу. Допустим, иногда ошибочное написание срабатывает – и что с того? Сам-то он давно это знал. Пытаться намеренно исказить субтекст – верный способ остаться без лица; зараженное заклинание освежует его в два счета.

В раздражении он перелистнул несколько страниц. Казалось, Каталог издевается: теперь он выдал отрывок из трактата на тему «Как неуверенность в себе влияет на способности чарослова».

– И это все, что ты можешь мне предложить? – шепотом прорычал Нико.

Книга не ответила.

Нико приложил ладонь к странице и отправил свой разум в полет по звездному небу заклинаний. Из темноты выплыли три кометы – три субтекста с пояснениями, как они действуют.

Первый – длинное заклинание на общем языке под названием «мадид» – светился зеленым. Согласно описанию, этот субтекст делал расплывчатым образ колдующего. Пока заклинание действовало, автора было сложно увидеть и почти невозможно в него попасть. К субтексту прилагалось предупреждение:

Перевернутое строение мадида делает его невидимым для большинства чарословов; однако стоит иметь в виду, что некоторые колдуны, мастерски владеющие общим языком, могут различить последовательность рун и, таким образом, обнаружить заклинание.

Не годится: стражницы на входе наверняка в совершенстве знают общий язык.

Второй субтекст излучал золотое сияние нуминуса. Нико узнал в нем заклинание латере – любимую маскировку магистра Шеннона. Старик был не прочь пошутить и обожал розыгрыши – редкое качество для архимага. Латере образовывало вокруг головы колдуна что-то вроде нимба, из которого постоянно лились преломляющие свет руны. Пока чарослов стоял на одном месте, он оставался невидимым. При медленных движениях воздух начинал мерцать, если же колдун двигался резко, то окружающие могли заметить, как мелькают его ноги и руки. Но, главное, даже архимагу не под силу распознать латере.

– Чудесный субтекст, – однажды устроил шутливый урок мастер Шеннон. – Допустим, вы напихали снег в ботинки друга. Кто же откажется от удовольствия понаблюдать за выражением лица бедолаги, когда он попробует их надеть?

При мысли о томящемся в темнице наставнике Нико охватило чувство вины и страха.

Не время раскисать: он вызвал в памяти образ изумруда, представил, как вернет себе камень, и сосредоточился на заклинании латере. Это могло сработать – если двигаться медленно и не вставать на пути у стражниц. Смущало одно: субтекст был для него сложноват.

Третье заклинание горело фиолетовым светом – совсем как язык Каталога. Написанное своеобразным лаконичным стилем, оно сопровождалось короткой аннотацией:

«Слова сцидуганги покрывают тело, позволяя нашим авторам оставаться невидимыми в тени, но не при ярком свете. Заклинание приглушшает звук шагов».

То, что нужно! Короткая вспышка – и заклинание сцидуганга ворвалось в разум Нико.

Заполучив искомое, Нико убрал руку с Каталога и ощутил, что его сознание затягивает обратно в черепную коробку. Как и во время первого перехода из книги в мозг, в голове чарослова перепутались все мысли.

Нико закрыл Каталог. Стражницы у ворот обсуждали нашествие книжных червей. Очевидно, в обычной ситуации возле главного входа дежурило больше людей, но сейчас ректор снял часть охраны, бросив все силы на защиту библиотек.

По другой стороне коридора прогуливалась одна из местных кошек. Нико сердито зыркнул на нее. Не хватало только, чтобы кошка его заметила и начала тереться о ноги – тогда пиши пропало.

Очередной порыв ветра погасил несколько факелов. Нико сделал глубокий вдох и сконцентрировался на заклинании сцидуганга. В текст, сошедший со страниц зараженного Каталога, уже попали помарки. Поэтому Нико внимательно следил за тем, чтобы его какография никак не отразилась на свежевыученных чарах. Еще раз вдохнув, он напряг правое предплечье и приступил к созданию субтекста.

Несмотря на то что каждая фиолетовая руна требовала невероятного количества энергии, он уложился в несколько секунд. Когда он закончил, сцидуганга затвердела на его ладони, приняв форму прозрачного цилиндрика. Нико бросил хмурый взгляд на свое творение. Это была первая и скорее всего неудачная попытка колдовства на новом языке. Он скинул текст с ладони, ожидая, что тот упадет и разобьется.

Но текст не упал. Он выстрелил вверх и размазался по потолку.

– Кровь и пламя! – выдохнул Нико, стоя под фиолетовым снегопадом из обрывков фраз. Вторая попытка оказалась более предсказуемой: чары рухнули на пол, как и положено неправильному заклинанию. Третий субтекст пронесся по коридору, попал в кошку и сделал ее невидимой. Крысам это точно не понравится…

Четвертое упало на пол, подобно второму, а пятое распалось прямо у Нико в ладони. Лицо юноши покраснело от напрасных усилий. Ему отчаянно хотелось разбить что-нибудь помимо очередного субтекста сцидуганга.

И тут шрам Нико напомнил о себе резкой болью. Потрогав шею, чарослов отдернул руку. Рубцы раскалились и обжигали, почти как кипяток – в третий раз за короткое время; шрам оживал уже дважды по пути к главным воротам. В памяти Нико всплыли тревожные слова изумруда: «Опасайся шрама. Он тебя выдаст Фелрусу».

Чарослов понятия не имел, что это значит. И не мог терять время, ломая голову над смыслом странного предостережения. Сейчас главным было выбраться из Звездной крепости.

Он сделал несколько медленных вдохов и подождал, пока шрам остынет. А затем наклонился, чтобы изучить тающие на полу осколки двух последних неудачных заклинаний. Оба раскололись в одном и том же месте, вдоль основной строки. Получалось, что в обоих случаях он допустил одну и ту же какографическую ошибку.

– Лос бы побрал мою какографию, – прошипел Нико в приступе ярости. В такие минуты он себя ненавидел. – Если бы только у меня был изумруд!

Он постарался мыслить логически. Может, существует какой-нибудь способ переписать заклинание, избежав сложных мест?..

Нико застонал. Может, и существует. Только для этого придется намеренно влезать в структуру рун, намеренно ломать чары. Он всю жизнь воевал со своей какографией. Неужели напрасно?.. А ведь верно: еще в хранилище Каталога, сознательно ломая чары щита, он почувствовал, что способен управлять текстом. Но теперь он задумал нечто куда более дерзкое – умышленную поломку заклинания.

Выбор был невелик: попытаться переделать субтекст или блуждать по Звездной крепости, пока его не обнаружат стражники или голем. Поэтому Нико предпринял еще одну попытку, на этот раз намеренно изменив капризный отрывок. Когда он закончил, переделанное заклинание лучилось насыщенным фиолетовым светом.

Поморщившись, Нико выпустил светлый цилиндрик в воздух: тот на миг завис, а затем принялся вращаться – быстрее и быстрее, с бешеной скоростью, – казалось, он вот-вот расколется.

Но переделанный субтекст не разбился. С каждой стороны цилиндра вылетело по магической фразе. Кружащие строки окутали ноги Нико и переплелись, создавая плотную завесу текста вокруг какографа. В мгновение ока он оказался с ног до головы покрыт светоотражающими чарами. Заклинание оставило лишь две узкие прорези для глаз, чтобы юноша мог видеть, что творится снаружи.

Нико возликовал. У него получилось!

Он медленно вышел из-за гобелена и не услышал стука сапог по мостовой. Однако, когда Нико проходил мимо факела, оказавшиеся близко к свету фразы стали расползаться на глазах. Странно: обычно свет не причинял вреда магическим языкам. Чарослов отошел от факела и зашил прореху при помощи нескольких фиолетовых строк, которые тут же вплелись в ткань заклинания.

Миновав стражниц, Нико осторожно прокрался в ворота. На его губах заиграла нервная улыбка. Он проскользнул незамеченным: стражницы не могли ни увидеть его, ни услышать.

Это было чудесное чувство. Нико удалось изменить древнее заклинание сцидуганга. Возможно, однажды он опубликует свое творение и назовет его «субтекст тенеходца».

Широко улыбаясь, он перебежал по подъемному мосту на горную дорогу.

– Милостивые небеса, я свободен! – прошептал он, когда высокие башни Звездной крепости замаячили вдали, чернея на фоне звездного неба.

Со смехом чарослов отвернулся от академии с ее строгими правилами и учеными волшебниками, понимая, что находится в безопасности – под плотной завесой из собственноручно сотворенных маскирующих чар.