Текст книги "Шелк и пар (ЛП)"

Автор книги: Бек Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Переводчики: Talita, luizza, Нюрочек, LuSt, ynatalka, Yulya Fafa, Lazur

Редактор: Talita

Пролог

Она идет во всей красе —

Светла, как ночь её страны.

Вся глубь небес и звёзды все

В её очах заключены…

«Она идет во всей красе», Байрон

Гайд-парк, Лондон, 1872

Впервые Лео Бэрронс ее увидел, когда она как раз пронзила шпагой соперника.

Питер Дюваль только ахнуть успел. Кровь голубоватого оттенка, что и дал название их виду, потекла вниз по его груди.

Молодая женщина отступила и выдернула кончик рапиры. Тот прошел прямо сквозь сердце – один из немногих способов прикончить голубокровного. Получается, дрались всерьез, иначе предпочли бы пистолеты, урон от которых был бы не столь фатальным. Чтобы убить, голубокровного надо либо обезглавить, либо тяжело ранить в сердце, а настолько точно стрелять умели не все.

Дюваль рухнул, и Лео вежливо похлопал вместе с остальной толпой юных бездельников, хотя сам не мог отвести глаз от дуэлянтки. Он прибыл на поле брани в Гайд-парке, подле улицы Конститьюшн-хилл поздно – сумерки уже ласкали горизонт, – и застал лишь развязку действия.

Кто же она такая?

Высокая и стройная, дама обладала гордой осанкой королевы, но не это заставило сердце Лео биться чаще. Стальная маника защищала руку, кожаные штаны облегали длинные ноги, а чернота бархатного камзола лишь подчеркивала огненно-рыжую гриву волос, собранную на затылке в небрежный шиньон. Несколько прядок выбились из прически и обрамляли серьезное лицо. Лучи заходящего солнца полыхали на волосах. Густые темные ресницы прикрыли глаза, когда их обладательница приняла платок у своего секунданта – совсем юного, скорее мальчишки, чем мужа – и с апломбом вытерла кровь с клинка.

Дама стояла посреди поля, не обращая ни малейшего внимания на возбужденные поздравления зрителей. В ней чувствовалась некая отчужденность, словно она существовала вне этого мира и в принципе с ним не пересекалась.

А еще дама сумела победить голубокровного на дуэли, что само по себе заслуживало уважения. Зараженные были быстрее и сильнее обычных людей, вирус жажды придавал носителям исключительные способности. Так как же ей это удалось? Дюваль умел… прежде умел обращаться с клинком, хотя вряд ли его можно было назвать мастером.

Один взгляд. Вот и все, что потребовалось. И Лео решил, что желает эту женщину.

– Кто она? – тихо спросил он у наследника герцога Мэллорина, Оври Кэвилла, не сводя с нее глаз.

Легчайшая улыбка мелькнула на губах Оври. Они дружили еще со времен учебы в Итоне.

– Почему бы тебе самому у нее не поинтересоваться? Не хотелось бы испортить сюрприз.

Вызов.

– Вот и спрошу.

Лео решительно двинулся сквозь толпу, игнорируя молодых бездельников Эшелона так же, как и дама. Что тратить на них время? Лишь она имела значение, лишь ее одну он видел.

Похоже, дама почувствовала его приближение, потому что вскинула янтарно-карие глаза и словно пронзила взглядом сердце Лео. Или другой орган, что пониже.

Вернув секунданту окровавленную тряпку, дама отвернулась от Лео и исчезла в рощице за полем.

Если она думала, что на этом все и закончится, то ошиблась. Он ускорил шаг, зная, что беглянка наверняка слышит шорох осенних листьев под его ногами. Дама оглянулась через плечо и замерла, поняв: преследователь не намерен сдаваться.

– Пришли меня поздравить? – Идеально очерченная бровь насмешливо взметнулась. Презрение она источала так же естественно, что и отчужденность. Наверняка, привыкла слышать от мужчин комплименты. Еще бы, с таким лицом и фигурой.

– Поздравить? – переспросил Лео. – Ну наверное. Вам повезло выиграть с такой тактикой.

Ее глаза вспыхнули, а черты лица исказились от потрясения. Правда, всего на миг.

– Повезло?

Лео мысленно улыбнулся. Если уж хочет привлечь ее внимание, надо действовать иначе, чем все остальные поклонники. Те определенно просто валились к ногам красавицы.

– На выпаде вы слишком низко опускаете плечо, – сообщил он, указывая на обсуждаемую часть тела. Его затянутые в перчатку пальцы скользнули по бархату ее камзола. – Если противник не дурак, то может этим воспользоваться.

Дама уставилась на него, затем посмотрела туда, где он коснулся ее рукава.

– Что ж, справедливое предупреждение. Непременно учту, если когда-либо придется драться с вами.

– Сомневаюсь, что подобное возможно.

– Неужели? – Одно слово таило в себе вызов.

Разговор принимал не тот оборот, какой планировал Лео.

– Возможно, мне стоит представиться. Лео Бэрронс, наследник герцога Кейна.

– Я знаю, кто вы. – Холодные глаза дамы ничего не выражали. – Ваша самонадеянность говорит сама за себя. Разрешите?

Когда она прошла мимо него, Лео обернулся.

– Я чем-то вас оскорбил?

Стройная фигура застыла, спина словно окаменела. Дама посмотрела на Лео через плечо; ее рука покоилась на рапире, что висела у бедра.

– Вы понятия не имеете, кто я, да?

Очевидно. Лео нахмурился. Он редко обращал внимание на молодых дам из высшего общества. На восемнадцатилетие ему подарили двух трэлей, а к девятнадцати он решил ими и ограничиться. Их крови Лео хватало, да он и не мог себе позволить содержать больше. Ну и существовал еще один момент.

– Я лишь недавно вернулся из поездки по континенту, но сомневаюсь, что мог бы вас забыть.

– Я лишь раз сжалюсь над вами, милорд, – сказала дама, шагнув ближе и глядя ему в глаза с таким отвращением, что у него кровь закипела. – Ваш отец убил моего. Вы последний человек на свете, с кем я когда-либо захотела бы общаться, не говоря уже о…том, от чего так блестят ваши глаза.

– Мой отец много кого убил. – Кейн иногда бывал крайне жесток. Особенно по отношению к нагулянному на стороне сыну своей жены, хотя лишь горстка людей знали правду о происхождении Лео. – Выразитесь более конкретно, пожалуйста.

Женщина встала на цыпочки; ее дыхание обдавало кожу Лео.

– Возможно, это вам поможет? – Радужки ее глаз мгновенно почернели, в глубинах их горел гнев.

Голубокровная.

– Невозможно.

Лишь сыновьям определенных родов дозволялось провести ритуал по достижению кандидатом пятнадцати лет. Совет герцогов никогда не допустил бы инфицирования женщины, а значит, она грязнокровная – из тех, кого заразили случайно.

– Уверяю, возможно. – Она с улыбкой отошла прочь, но в той улыбке не было ни капли тепла. – Меня зовут Арамина Дюваль.

Еще один удар – на этот раз словно кулаком в живот. Оври, ублюдок, точно знал, кто она.

– Вижу, вы припомнили имя, – прошептала Арамина.

Единственная дочь герцога Казавиана. Ее отец умер с месяц назад, оставив свои дела в полном беспорядке. Лео невольно глянул сквозь буковую рощицу на окровавленное тело Питера Дюваля. Без сомнения, дуэлянты хотели раз и навсегда определить, кто же унаследует титул.

– Итак, я герцогиня Казавиан, – сообщила Арамина. – Заклятый враг вашего отца.

Лео сам не понял, что на него нашло, но перехватил ее руку, когда герцогиня уже собралась уйти.

– Мне все равно.

И поцеловал ее запястье – невероятная дерзость! – давая понять, что рассматривает ее как возможную трэль.

– А зря. – Она выдернула руку; гневный румянец залил щеки. Ее глаза снова почернели, выдавая глубину чувств. Должно быть, не так давно обратилась – у голубокровных уходили годы на то, чтобы научиться обуздывать эмоции и хищника, таящегося внутри. – Я намереваюсь уничтожить тебя и твоего отца. И если рискнешь коснуться меня еще раз, отрублю тебе руку.

Арамина круто развернулась и пошла прочь. Лео остался на месте, несколько обескураженный, но ничуть не растеряв прежний пыл.

Часть I

Охота

Глава 1

Мы многое знаем о том, что называем «вирусом жажды». Что родина его – Восток, что императорская семья Белого Двора с его помощью выставляла себя богами пред лицом своих суеверных подданных; что аристократы Испании, Франции, Англии и России стремились заразиться, дабы увеличить продолжительность своей жизни, а также силу, скорость и способности исцеляться; что единственный неприятный побочный эффект – кроме неутолимой жажды крови – неотвратимое приближение голубокровного к Увяданию, моменту, когда вирус полностью завладевает телом, превращая носителя в существо, одержимое безумным голодом: вампира.

До этого дня один факт оставался непреложным – лекарства от вируса не существует. Я не утверждаю обратного. Я считаю, что полное исцеление невозможно, однако мы способны держать под контролем уровень расцвета вируса. И пусть Увядание – участь стать вампиром – более не грозит населению Лондона. Все начнется с вакцинации…

– Цитата из вступления к дневникам сэра Артемуса Тодда, опубликованных посмертно в «Философских трудах» Королевского общества, за разрешением Лео Бэрронса, 1880

Венецианские сады, Лондон, 1880

Грубый, непристойный и пронзительный смех эхом зазвенел в ночи. Вдали автоматоны исполняли самый свежий из струнных квартетов Брамса. В вихре плащей танцоры кружили под затейливой ротондой в стиле рококо. Огромные часы над куполом пробили полночь, и небо внезапно раскололи огни фейерверков.

Пора.

Леди Арамина поправила капюшон своего черного бархатного плаща и выскользнула из толпы, наблюдая за танцорами. Странный калейдоскоп богатых и бедных, вычурных одежд и умеренных, но единственное, что объединяло всех присутствующих – это маски. Все стремились попасть в Венецианские сады теплой летней ночью, но анонимность была главным козырем во время широко известных еженедельных маскарадов.

Люди смешались с голубокровными, рамки размылись. Разумеется, Мина могла определить, кто есть кто. Аромат крови, исходящий от вина в руках юноши выдавал его не меньше, чем бледная кожа. Пара молодых женщин рядом с ним были одеты в схожие бальные платья. Одна носила на шее жемчужное колье, другая – рубиновый чокер. Голубокровный лорд и его трэли. Украшения одновременно обозначали, что дамы находятся под покровительством, и помогали скрывать тонкие серебристые шрамы от специального ножа. В мире Эшелона открыто демонстрировать подобные знаки считалось вульгарным.

Здоровяк в домотканом плаще налетел на девушек, источая вонь джина. Улыбка голубокровного пропала, и мгновенно сверкнула сталь. Здоровяк упал, кровь залила его рубашку там, куда попал лорд. Друзья пострадавшего, такие же крепко сложенные – вероятно, моряки или докеры – поспешили извиниться и утащить раненого прочь. Он выживет. Возможно.

Если и нет, никто из его приятелей не попытается искать справедливости. Венецианские сады находились на окраине окруженного стеной сердца города, где голубокровные заправляли Лондоном в Башне из слоновой кости, но достаточно близко, чтобы страх жил в сердцах людей. Случись подобное за стенами, в неспокойных районах Лондона, возможно, история закончилась бы иначе.

Годами людей держали за бессловесный скот, а мехи – мужчины или женщины, вынужденные случайно или в силу обстоятельств заменить части тела металлом, – имели даже еще меньше прав. Но последнее время казалось, что ситуация меняется. Шепот наполнил город, так называемые гуманисты говорили о революции, о том, чтобы сбросить с шеи ярмо голубокровных хозяев. Однажды эти шепоты станут криками, и тогда весь город охватит пламя.

Опасные мысли в эти дни. Принц-консорт приказал казнить десятки людей просто для острастки, чтобы пресечь инакомыслие. Всего лишь день назад случился бунт, и под копытами стальной Троянской кавалерии, которой командовал принц-консорт, погибли десятки невинных.

Даже здесь невнятным эхом раздался гул недовольства, когда один из докеров принялся на все лады склонять лорда, что повел своих трэлей дальше. Раненый лежал на траве у ног своих друзей.

Это не твоя забота, напомнила себе Мина, беря бокал с шампанским с подноса шествующего мимо дрона. Она здесь совсем по другому делу. Поднеся приправленную кровью жидкость к своим губам, она огляделась. Никто на нее не смотрел.

Взрыв ярко-желтых искр сотряс небеса, отражаясь на золоте кружев ее платья и глади ближайшего канала. Мина неторопливо шла, плащ развевался вокруг нее, а филигранная золотая маска закрывала половину ее лица. Мужчины оглядывались на герцогиню, но она их игнорировала, неуклонно пробираясь через несколько мостов вглубь садов удовольствий. Здесь на деревьях не было фонарей, а дорожки окружали живые изгороди. Расстояние скрадывало звуки музыки, позволяя слышать щебетание сверчков в высокой траве. Место для тайных свиданий и скандальных связей.

Опасное место для одинокой женщины.

В большинстве случаев.

Из тени материализовалась высокая фигура; плащ колебался вокруг кожаных сапог, а черная маска с острым клювом скрывала лицо. Однако вся эта мишура не могла скрыть ни гордые манеры или осанку владельца, ни его уверенный шаг. У мужчины просто был вид человека, который точно знает себе цену.

– Выглядите восхитительно, дорогая, – тихо заметил он, склоняясь над затянутой в перчатку рукой Мины. – Светлые волосы вам к лицу.

Однако его губы не коснулись ткани.

Взгляд Мины скользнул через его плечо в тени, что клубились позади, как густой туман. Голова под упомянутым париком адски чесалась.

– Сэр, вы слишком добры ко мне. Я пришла сюда не за восхищениями.

– Нет? – Он выпрямился; его губы в обрамлении аккуратно подстриженных усов и бородки дрогнули в улыбке. – Вы правы, моя дорогая. Восхищения вас бы не заинтересовали. Прошу меня простить.

Мина с прохладцей изогнула бровь: слова, хоть и вежливые, все-таки немного жалили. Ей приходилось изображать из себя ледяную королеву. То было одно из ее немногих оружий при дворе, но это не значило, что Мина вообще ничего не чувствует.

– Вы ведете опасную игру.

– Прямиком к цели. – Его улыбка стала шире. – Как нож. Это я в вас и люблю.

– Гете…

Он сжал губы и коротко потряс головой. Слишком многие здесь знали это имя. Гете был одним из семерых герцогов, что правили Лондоном – вернее, шести герцогов и одной герцогини. Арамина понимала, что думают о ней остальные. Дом Казавиан был практически бессилен, один голос против многих.

Пусть так и думают.

– Сэр…

– Записка у вас?

– Да. – Их взгляды встретились. – Мне не стоит давать ее вам. Не стоит это поощрять.

– Вряд ли вы что-то поощряли, – беспечно заметил герцог и протянул руку.

У нее был приказ. Мина снова сжала губы и выудила из кармана внутри корсета небольшую запечатанную воском записку. Бумага осталась холодной – еще одно отличие между людьми и голубокровными.

Гете взял ее, но Арамина еще на секунду удержала записку.

– То, что вы делаете – огромный риск. Если принц-консорт узнает…

– То вызовет меня на дуэль. – Гете наконец отобрал у нее бумагу. – Не волнуйтесь, миледи. Я знаю последствия и принимаю их. – Спрятал записку где-то внутри пальто и с легким поклоном прошествовал мимо.

Чертов наглец. Десять лет назад, возможно, все и закончилось бы дуэлью, но теперь принц-консорт не столь хорошо управлял темной стороной своей натуры. С ним происходило то, с чем неизбежно сталкивался каждый голубокровный – по крайней мере, до недавнего открытия вакцины против вируса жажды.

Употребление крови привитого донора могло сдержать Увядание, хотя, по мнению Мины, для принца-консорта было уже слишком поздно. Его безумие лишь набирало обороты, жажда все больше выходила из-под контроля.

Нет, принц не станет вызывать Гете на дуэль, если решит, что герцог втайне ухаживает за королевой.

Просто убьет его.

Ветер прошелестел сквозь ближайшую изгородь, и по шее побежали мурашки. Мина крепче сжала свой бархатный капюшон и продолжала идти. Аромат ветерка от ближайшего канала оставлял желать лучшего. Она глубоко вздохнула, отвернулось, и тут что-то выскочило из-за живых изгородей.

Рука сжала горло герцогини, нож впился в кожу.

– Не дергайся, красотка…

Мина перехватила запястье нападавшего и, используя его же инерцию, перекинула мужчину через свое плечо. Каблук туфельки от души врезался в горло негодяя. Затем Мина вывернула ему руку и с помощью ноги уложила лицом вниз.

Герцогиня тяжело дышала. Тьма застилала глаза, голод требовал закончить начатое. Нападавший истекал кровью. Ее насыщенный медный запах слегка кружил голову. Мина сглотнула.

Затем закрыла глаза и медленно выдохнула. Годами она считала себя единственной голубокровной в Лондоне. Эшелон издавна боялся, что женская натура слишком чувствительна и не может управляться с темным голодом. Мине приходилось держаться строго в рамках приличий.

Ни за что она не поддастся инстинкту. Не даст им порадоваться, что они оказались правы. Герцогиня жестко осадила голод, затолкала внутрь своего ледяного сердца.

– У меня нечего воровать, – прошептала Мина, низко нагнувшись и почти выбив ублюдку плечо. – И к несчастью для тебя, я, при случае, более чем способна защититься. Впрочем, ты об этом не знал. Ты ожидал ощипать беспомощную голубку. А теперь… – Еще один рывок заставил грабителя застонать от боли. – Окажись на моем месте другая, она была бы в твоей власти. Ответь, вот ради нее мне стоит проявлять милосердие?

Мужчина подобрался.

– Да пошла ты. – Затем как-то вывернулся в сторону пойманной руки и попытался пнуть Мину. Герцогиня увернулась, проклиная свои юбки. Нападавший достал нож, перекатился, вскочил. Она же высвободила прикрепленный к запястью небольшой пистолет.

– Брось. – Мужчина крепче сжал нож, но Мина шагнула ближе. – Для человека ты двигаешься слишком быстро, значит, голубокровный, но на аристократа не похож. То есть грязнокровный. Следовательно, опасный.

Сверкнули белые зубы.

– Вы и понятия не имеете, насколько, герцогиня.

Вот в чем проблема быть одной из двух известных в Лондоне голубокровных дам – она-то тоже двигалась слишком быстро.

– Лучше бы ты этого не говорил. Попрошу лишь один только раз: брось нож. Я стреляю взрывными пулями и, поверь, не промахиваюсь.

Собственно, с таким арсеналом ей и прицеливаться особо не нужно. Любая из пуль при столкновении с объектом оставила бы огромную дыру в теле мужчины.

Раздражение мелькнуло в глазах нападавшего, однако нож он бросил. Затем глянул куда-то за плечо Мины.

Герцогиня не стала тратить время и врезала рукояткой пистолета по лбу мужчине. Тот без сознания рухнул к ее ногам, а Мина уже развернулась к новоприбывшему.

Высокий мужчина вышел из тьмы, словно был соткан из теней. Он двигался с опасной смертоносной грацией, что говорила о скорости, силе… и сдерживаемой мощи. Мина как хищник мгновенно опознала другого хищника. Ее сердце дрогнуло, кожу закололо.

Мир вокруг поблек; герцогиня наставила дуло пистолета прямо меж глаз черной бархатной маски незнакомца. Несмотря его на значительный рост, плащ скрывал почти все тело. Однако не мог спрятать широкие плечи или мелькающие при ходьбе подтянутые бедра. Мужчина во всей своей красе.

– Не приближайтесь, – предупредила Мина.

Незнакомец в черном примирительно поднял руки, опасная улыбка играла на его лице.

– Я лишь хотел предложить свою помощь – пока не понял, что вы сами справляетесь. Он следил за вами от ротонды.

Его улыбка казалась знакомой, а одежда была существенно богаче, чем у мужчины, что валялся у ног Мины.

– Грабители части работают в паре. – Она прищурилась. – Почему я должна вам верить?

Улыбка стала шире. Сейчас незнакомец казался почти пиратом. Он медленно снял черную маску, открыв пару глаз, почти столь же темных как эта ночь. Глаз, которые Мина слишком хорошо знала. Рубин качался в его ухе.

– Потому что если я хотел тебя убить, Мина, то сделал бы это давным-давно.

***

Только он смел звать ее Миной.

Вспышка изумления в ее карих глазах того стоила.

Восемь лет напряжение пронизывало воздух между ними, с тех пор, как Лео принял безрассудное решение преследовать герцогиню. Увы, Мина не приветствовала знаки его внимания, неустанно напоминала об их вражде, словно пыталась ею прикрыться, но их стычки очаровывали Лео больше, чем общение с любой другой женщиной.

Ты просто не можешь удержаться, да?

– Бэрронс, – пустым голосом произнесла она, бессознательно сжимая рукоять пистолета. – Вот уж от кого бы не ожидала игр в героя.

– Но ты слишком плохо меня знаешь, чтобы судить.

Филигранная золотая маска почти скрывала черты герцогини, но в глазах определенно мелькнула настороженность. Мина никогда не понимала мотивы Лео. А он твердо намеревался и дальше держать ее в неведении.

– Я думала, ты в Санкт-Петербурге, закрепляешь альянс с Россией.

– Так и было. Договор подписали три дня назад. Я вернулся на дирижабле сегодня утром. Не собираешься опустить пистолет?

– А стоит ли?

Холодность ее голоса вызвала у Лео улыбку. Мина не любила, когда ее застигали врасплох, даже на секунду. Только если она думала, что контролирует ситуацию, то позволяла себе немного смягчиться. Единожды уловив проблеск огня подо льдом, Лео задался вопросом, не кроется ли еще больше мягкости под стальной броней. Только любопытство поддерживало его надежду в течение долгих лет борьбы с холодом.

Оно – и их почти-поцелуй…

Момент, когда оба они оказались заперты в темной комнате, и Лео наклонился ближе. Кровь загрохотала у него в ушах, когда он понял: чувство в потемневших глазах Мины не имеет ничего общего с ненавистью.

Она увернулась от поцелуя, выставила Лео дураком, вновь обрела контроль над ситуацией, но минуту между ними висело нечто большее. Тягучая вибрация. Желание.

Арамина хотела сдаться. Он знал это. Нужно лишь снова подвести ее к той же точке.

Лео шагнул вперед, и герцогиня ловко взвела курок. Бэрронс сделал еще один медленный шаг, пока дуло пистолета не уперлось ему прямо в грудь. Глаза соперников встретились.

– Если собиралась меня пристрелить, надо было сделать это давным-давно.

С первой встречи Арамина стала его личным роком, но между ними царила отнюдь не ненависть. Больше нет. Лео пока не мог точно определить чувство, но враждой тут и не пахло, как бы Мина не настаивала на обратном.

С его стороны – восхищение. Опасное искушение сунуться в огонь и посмотреть, насколько сильно обожжешься. Полнейшая глупость. Да стоило Лео только пальцами щелкнуть, десятки дебютанток рванули бы к нему со всех ног, готовые исполнить любое его желание. Ну или почти любое… То, что он действительно хотел, сейчас сердито смотрело на него поверх пистолета.

– Как-то ты слишком самоуверен.

– Но если ты меня убьешь, кто же еще попытается тебя соблазнить?

– Думаешь, мне нравится твое внимание?

Лео улыбнулся.

– Думаю… больше никто не рискнет. И да, как по мне, ты наслаждаешься каждой секундой. Кто еще стал бы так яростно с тобой спорить на заседании Совета? И не говори, что тебе не понравилось. Стычка как ничто распаляет твою кровь. – Он наклонился ближе, его дыхание обдало щеку Мины. – Только в такие моменты у тебя появляется этот взгляд… Тебе нравится со мной пререкаться, нравится, что я за тобой бегаю. Мне даже кажется, ты хочешь, чтобы тебя поймали.

Из ее горла вырвался раздраженный рык. Пистолет пошатнулся.

– Ты меня до белого каления доводишь. Ты помеха, ничего больше.

Лео убрал с ее лица в форме сердечка светлый локон – похоже, сегодня Мина надела парик. Она отдернулась от прикосновения, но жилка на ее шее забилась чаще. Похоже, герцогиня была не столь неуязвима, как заявляла.

Обхватив ладонь Мины, Лео вынудил ее опустить оружие и снова посмотрел ей в глаза.

– Ты не стала бы в меня стрелять. Слишком по мне соскучилась.

– Поначалу твоя надменность забавляла, Бэрронс, но со временем начала утомлять.

Игнорируя арктический холод ее тона, он улыбнулся.

– Ты скучала по мне, Мина? Думала обо мне весь прошлый месяц?

– Да я о тебе ни разу не вспомнила. – Ее глаза вспыхнули.

– Лгунья.

Они уставились друг на друга, зайдя в тупик.

– Почему ты за мной следил? – спросила Мина, пряча оружие обратно в рукав. Похоже, пистолет был из числа тех, механических, о которых Лео пока только слышал. – Уж явно не защищать меня.

– Может, меня разобрало любопытство. Пробила полночь, ты ускользнула во тьму – да еще и в Переулок влюбленных. – Лео следил за ней всю ночь, пока она пила шампанское и прогуливалась среди гостей. Старательно двигался так, чтобы не попадаться ей на глаза. Похоже, Мину радовало, что ее маскарад обманул всех наблюдателей.

Вот только Лео она никогда не могла обмануть. Слишком много лет он мечтал о ней, об этой стройной гордой фигурке с ее опасной кошачьей грацией. Учитывая, как герцогиня двигалась, никто не должен был принять ее за человека, и все же.

– Ах, так вот мы где?

– Ты прекрасно знаешь, где мы. – Лео понизил голос. – Что было в записке?

Арамина застыла. Очередная вспышка фейерверков разорвала бархатное небо.

– Не понимаю, о чем ты.

– Мина. – Лео погладил ее подбородок. – Не делай из меня дурака.

– Ты сам иногда прекрасно справляешься. – Глаза Мины вспыхнули, и Лео понял: она думает об их почти-поцелуе. Как сначала заманила, а потом доказала свою точку зрения с помощью ножа.

Лео склонился к ней, почти касаясь накрашенных губ. Затем остановился. Ее дыхание овевало его рот.

– Дважды меня на одном и том же не проведешь.

– Разве?

Лео поймал ее руку, когда украшенный драгоценностями нож уже летел в его сторону. Развернул герцогиню, прижав ее спиной к своей груди, а другой рукой сжал ей горло. Шорох ее турнюра чувственным легким шепотом раздался в ночи. Жемчуг на шее Мины вдавился в ладонь Лео, и он почувствовал ее внезапно зачастивший пульс. Герцогиня замерла. Не сдалась. Никогда. Лео не сомневался, что она уже планировала следующий шаг, но на мгновение он сумел ее поразить.

Если бы он мог удержать гордячку в таком положении и отомстить за тот давний почти-поцелуй…

– Возможно, я хотел увидеть, с кем ты встречаешься, – прошептал Лео, проводя губами по ее шее. Затем ослабил давление и почувствовал, как Мина вздохнула. Он опустил пальцы ниже, коснувшись груди и сковывавшего ее жесткого золотого кружева. – Возможно, я не хочу, чтобы ты встречалась с мужчиной в темноте, в Переулке влюбленных. – Зубы коснулись нежного местечка, где ее плечо переходило в шею. – Если только речь не обо мне.

Мина с придыханием усмехнулась.

– С тобой я никогда встречаться не буду.

– Нет? – Один ноготь задел напрягшийся сосок. Герцогиня вздрогнула. – Думаешь, отпугнешь меня своим притворным холодом? Как прочих?

– С чего ты решил, будто он притворный?

Лео снова погладил сосок, и у Мины перехватило дыхание.

– Вот. Ты ко мне неравнодушна.

– Твой отец убил моего. Если думаешь, что я когда-либо забуду…

– Ты сейчас кому пытаешься напомнить?

Он ощущал ее неуверенность. Лео мягко поцеловал нежную кожу за ушком, коснулся там языком – просто чтобы узнать вкус. Кровь и слава, как же сладко. Голубокровные не обладали собственным запахом, но парфюм Арамины был насыщенным, пряным, чем-то безусловно восточным. Аромат ударил Лео в голову… и в другие места.

– Пусти меня, – потребовала Мина.

– Попроси вежливо, – ответил он, водя губами по шее и плечу. Герцогиня поежилась, и Лео позволил себе улыбку.

– Убери от меня руки, или…

Она осеклась, когда он засосал кожу, вызывая прилив крови. Хорошо, что специальный нож остался дома, иначе Лео точно уже держал бы его в руке. Член затвердел при этой мысли, мир почернел от растущего внутри голода.

Арамина тоже это почувствовала. Она застыла в объятиях Лео; пальцы вцепились в рукав. Небольшое прикосновение, однако его отзвук пронесся по телу, вызывая мурашки.

Мина никогда его прежде не касалась. Не специально.

Тяжело дыша, Лео отвел взгляд. Дьявол ее побери, но если Мина хотела его отвлечь, у нее получилось. Вернее, он сам отвлек их обоих, ведь так хотелось ее коснуться, попробовать… Лео посмотрел на удаляющуюся фигуру, неизвестного человека, которому герцогиня передала записку. Что-то темное взметнулось в груди. Разумом Лео понимал, что Арамина ему не принадлежит; а вот инстинкты требовали вызвать ублюдка на дуэль.

– Или что? Обычно подобное заявление заканчивается угрозами.

Снова запылали фейерверки, смех и радостные крики эхом наполнили ночь. Звуки казались такими далекими. Еще один залп. Только почему-то без вспышки света…

Мина что-то говорила. Он не слушал. Последний взрыв не походил на фейерверк.

Мужчина вдалеке упал на четвереньки. Тот самый, которому сам Лео секунду назад желал смерти. Вокруг незнакомца возникли темные силуэты. Еще залп, заглушенный радостным криком какой-то дамы. Затем ночь прорезала вспышка, словно пистолетный выстрел.

– Проклятье. – Лео крепче сжал герцогиню. – Мина.

– Пусти меня! – Она забилась в объятиях, потрясенно прикрывая рот рукой.

Лео схватил свою трость-шпагу, которую оставил у изгороди.

– Оставайся здесь, – велел он Арамине. – Я проверю, может, он еще жив.

Он успел сделать всего шаг, когда рука перехватила его запястье, нарушая равновесие.

– Нет. Он уже мертв.

– Ты не знаешь…

– Знаю, – зашипела Мина, крепче сжимая пальцы. – Нам надо отсюда убираться.

Лео утащил ее обратно в тени, прижал к изгороди, а сам всмотрелся в темную дорожку.

– Что тебе известно?

Какой же он дурак! Решил, будто ледяная герцогиня пошла на встречу с незнакомцем ради запретных удовольствий. Арамина никогда ничего не делала просто так. Или ради удовольствия.

Записка. Наверняка все дело в чертовой записке.

Герцогиня замялась.

– Что тебе известно? – жестче повторил Лео, бросая ей вызов.

– Те люди не воры или убийцы. Это Соколы.

Элитные ассасины и шпионы принца-консорта. Лео посмотрел ей в глаза. Итак, он прав. Это было не рандеву.

– Кто он?

Она вздернула подбородок.

– Подумай хорошенько, ведь сейчас только я стою между тобой и ими, – еле слышно прорычал Лео и глянул на мужчину у ее ног. – Если они Соколы, Мина, то не оставят свидетелей. И если убийство как-то связано с запиской…

– Дальше они придут за мной.

– Да, – выдохнул он. – Тебе нужна моя помощь. Но без ответов ты ее не получишь.

После еще одной напряженной паузы Арамина выдохнула и опустила взгляд.

– Это был Гете, – прошептала она. – Герцог Гете.

Кровь отлила от лица Бэрронса.

Глава 2

– Принц-консорт совсем из ума выжил? – яростно прошипел Бэрронс, увлекая Мину под тень ограды. Он присел на корточки и повернул голову лежащего мужчины, приподнимая его волосы в поисках татуировки, что носили все Соколы.

– Вполне правдоподобное предположение, – отозвалась Мина, зорко следя за тенями вдали. Новость о смерти Гете до такой степени ее ошарашила, что она до сих пор не до конца оправилась. – С тех пор как зимой прошел слух о вакцинации, его решения не отличаются особой трезвостью.

Контролю принца-консорта над всем Эшелоном, который правитель установил благодаря собственному «лекарству» – механическому устройству, выводящему из тела голубокровного вирус жажды и на несколько месяцев снижающему его уровень, – был брошен вызов. Да аристократы бы душу продали за право им пользоваться. Впрочем, теперь в этом нет нужды.

Бэрронс вдруг выругался. Метнув на него взгляд, Мина обнаружила, что Сокол, вполне себе живенький, схватил герцога за воротник и пытается заколоть ножом. Лео, стиснув зубы, отвернул от себя лезвие и, навалившись всем телом на рукоять, вонзил оружие в грудь стражника. Сокол резко выдохнул… а затем его рука безжизненно упала на землю.