Текст книги "Сборник.Том 3"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 57 страниц)

Пола поднялась на колени рядом с лежащим Аварданом, ощупывая его голову, боясь увидеть кровь или что-либо более ужасное. Глаза Авардана медленно открылись, а губы прошептали:

– Всё в порядке.

– Он трус! – сказала Пола. – Он сражается с парализованным человеком и хвастается победой. Поверь, таких землян немного.

– Я знаю, иначе ты не была бы землянкой.

Секретарь стоял не шевелясь.

– Как я уже сказал, вы обречены, но тем не менее ваша жизнь может быть выкуплена. Вас интересует цена?

– Будь вы на нашем месте, вас бы это интересовало. Это я знаю, – вызывающе бросила Пола.

– Тсс, Пола, – Авардан всё ещё не восстановил дыхания. – Что вы предлагаете?

– О, – произнес Балкис, – вы желаете себя продать? Так, как это бы сделал на вашем месте я? Я – ничтожный землянин?

– Вам виднее, кто вы такой, – парировал Авардан.

– Что касается остального, я не продаю себя, я покупаю её.

– Я отказываюсь быть проданной, – заявила Пола.

– Как трогательно, – раздражённо сказал секретарь. – Он снизошёл до наших женщин, наших скво, и всё ещё играет в жертвенность.

– Что вы предлагаете? – повторил свой вопрос Авардан.

– Следующее. Вам стало известно что-то о наших планах. Откуда это узнал доктор Шект, догадаться нетрудно, но как это дошло до Империи – непонятно. Поэтому мы хотели бы узнать, что известно Империи. Не то, что узнали вы, Авардан, а то, что знает Империя.

– Я – археолог, а не шпион, – отрезал Авардан. – Я понятия не имею, что известно Империи, но надеюсь, что немало.

– Так я и думал. Что же, вы сможете переменить своё мнение. Это касается всех вас.

Всё это время Шварц молчал, не открывая глаз.

Секретарь подождал, после чего с некоторой злостью произнес:

– Тогда я скажу, что будет наградой вашей несговорчивости. Это будет не просто смерть, потому что я абсолютно уверен, что все вы готовы к этому неприятному и неизбежному варианту. Вас, доктор Шект, и вашу дочь при сложившихся обстоятельствах наиболее подходящим решением будет отослать на Синапсайфер. Вы меня понимаете, доктор Шект?

В глазах физика застыл смертельный ужас.

– Да, вижу, что понимаете, – продолжал Балкис. – Конечно, с помощью Синапсайфера можно повредить мозговую ткань настолько, что человек превратится в полного дебила. Это весьма отвратительное зрелище: человека нужно кормить, чтобы он не умер от голода, мыть, чтобы он не покрылся слоем грязи, держать взаперти, чтобы не пугать окружающих. Это может стать хорошим уроком для других. Что касается вас, – и секретарь повернулся к Авардану, – вы с вашим другом Шварцем – граждане Империи, и поэтому подходите для интересного эксперимента. Нам ещё не довелось испытать созданный нами вирус на вас, подонках из Галактики. Будет интересно убедиться в правильности наших расчётов. Знаете, такая небольшая доза, что смерть придёт не сразу. Болезнь будет съедать вас в течение недели, если мы правильно рассчитаем дозу. Это будет очень больно.

Он сделал паузу и посмотрел на них.

– Всё это, – проговорил он, – альтернатива нескольких нужных слов, сказанных сейчас. Что известно Империи? Действуют ли сейчас другие агенты? Каковы их планы, если такие есть, принятия контрмер?

– Как мы можем быть уверены, что вы не убьёте нас, даже если узнаете всё, что хотите? – пробормотал Шект.

– Даю слово, что в случае отказа вы умрёте страшной смертью. Так что придётся пользоваться предлагаемой возможностью. Что скажете?

– У нас есть время?

– А разве я не давал вам времени? Три минуты прошли с того момента, как я вошёл, а я всё ещё вас слушаю… Так вам есть что сказать? Что, нечего? Вы должны понять, что время невозможно растягивать до бесконечности. Авардан, вы всё ещё напрягаете мускулы. Вы, наверное, думаете, что сможете приблизиться ко мне, прежде чем я возьму в руки бластер. Ну, и что бы это вам дало? За дверями сотни людей, а мои планы будут реализованы и без моего участия. Даже назначенное мною наказание не минует вас. Или вы, Шварц. Вы убили нашего человека. Это сделали вы, не так ли? Может быть, вы думаете, что удастся убить и меня?

Шварц впервые посмотрел на Балкиса и холодно сказал:

– Я мог бы, но этого не сделаю.

– Очень любезно с вашей стороны.

– Ничуть. Это очень жестоко с моей стороны. Вы сами сказали, что есть вещи хуже, чем простая смерть.

Авардану пришла в голову мысль, что Шварц что-то задумал.

Глава 18
ДУЭЛЬ

Шварц испытывал странное, лихорадочное возбуждение; всё, задуманное им, казалось так просто. Частью сознания он держал ситуацию под контролем. Другая часть не могла в это поверить. Он был позже других введен в состояние паралича. Даже Шект уже сидел, в то время как он мог лишь слегка поднять руку.

И, пристально глядя в исполненный враждебности ум секретаря, бесконечно грязный и бесконечно злобный, Шварц начал дуэль.

– Первоначально я был на вашей стороне, – сказал он, – несмотря на то, что вы намеревались меня убить. Мне казалось, что я понимаю ваши чувства и намерения… Но сознания этих трёх людей относительно чисты, в то время как ваше – вне всяких сомнений. Вы сражаетесь даже не ради землян, а ради собственной власти. Я вижу, что вы мечтаете не о свободной, а о вновь порабощенной Земле. Я вижу не уничтожение власти Империи, а замену её личной диктатурой.

– И всё это вы видите? – произнес Балкис. – Что ж, вы можете видеть всё, что вам угодно. В конце концов, мне не настолько нужна эта информация, чтобы терпеть вашу наглость. Вы своего дождались. Удивительно, что может сделать давление даже с теми, кто клянется, что большая скорость невозможна. Вы не заметили этого, мой драматический чтец мыслей?

– Нет, – ответил Шварц. – Я не искал и поэтому не заметил этого… Но я не могу узнать это сейчас. Два дня… Меньше… Посмотрим… Вторник… Шесть часов утра… Время Чики.

Бластер наконец оказался в руке секретаря. Он быстро подскочил к беспомощно лежавшему Шварцу.

– Откуда вы это знаете?

Шварц замер, вытягивая и сжимая свои мысленные щупальца. Физически это отразилось лишь в напрягшихся мышцах лица и морщинах на лбу, но всё это не имело никакого значения, просто второстепенные эффекты значительного усилия. То, что охватило и сжало мысленный контакт противника, находилось глубоко в его сознании.

Авардан с интересом наблюдал разыгравшуюся сцену.

– Я держу его… – задыхаясь, прошептал Шварц. – Заберите у него оружие. Я не могу удержать… – Шёпот перешёл в хрип и замер.

И тут Авардан понял. Шатаясь, он поднялся на четвереньки. Затем медленно, с невероятным напряжением заставил себя принять устойчивое положение, выпрямиться. Пола неудачно попыталась подняться вслед за ним. Шект спустился с плиты и стал на колени. Шварц лежал неподвижно, с напряженным лицом.

Секретарь, казалось, словно был поражён взглядом медузы Горгоны. На его гладком, лишенном морщин лбу медленно выступил пот, а лицо было бесстрастно. Только правая рука, державшая бластер, проявляла признаки жизни. Присмотревшись, можно было заметить её слабую дрожь, странное, колеблющееся давление на спусковую кнопку: легкое, недостаточное, чтобы причинить вред, но повторяющееся, повторяющееся.

– Держите его, – со злорадным наслаждением выговорил Авардан. Он пытался подняться. – Дайте мне до него добраться.

Его ноги дрожали. Ему казалось, что он как в кошмаре пробирается сквозь патоку, плывет в смоле, заставляя работать неслушающиеся мускулы, так медленно, так медленно…

Он ещё не понимал разыгравшегося перед ним отчаянного противоборства.

У секретаря была лишь одна цель – приложить ничтожное усилие и нажать пальцем на кнопку бластера, чтобы привести его в действие.

Шварц всеми своими силами старался не допустить этого. Но среди всей массы ощущений мысленного контакта противника он не мог понять, какая именно зона мозга непосредственно связана с этим пальцем. Поэтому его усилия были направлены на создание полного оцепенения…

Мысленный контакт секретаря яростно сопротивлялся чужой воле. Шварцу противостоял сообразительный и бесстрашный ум. На мгновение он замирал, ожидая, а затем предпринимал новую отчаянную попытку…

Шварцу казалось, что он сжимает борющегося, яростно вырывающегося противника, которого должен удержать любой ценой.

Но ничего этого не было заметно. Только нервное подергивание скулы Шварца, его дрожь, закушенные до крови губы и эти едва заметные движения пальца Балкиса…

Авардан остановился, чтобы передохнуть. Его вытянутый палец уже коснулся накидки секретаря, когда он почувствовал, что больше двигаться не может. Поражённые болью лёгкие не могли обеспечить воздухом омертвевшие конечности. На глазах от усилия выступили слезы, сознание был затуманено болью.

– Ещё немного, Шварц, – задыхаясь, выговорил он. – Держите его, держите…

Медленно, очень медленно Шварц покачал головой.

– Я не могу, я не могу…

И действительно, весь мир ускользал от него, всё перемешивалось, становилось тусклым и расплывчатым. Щупальца его сознания становились жесткими и непослушными.

Палец секретаря ещё раз нажал на спуск и не отошёл назад. Он надавливал всё сильнее.

Шварц почувствовал, как расширяются, выходят из орбит его глаза, как бешено колотится сердце. Он ощущал растущее торжество в глазах противника…

И тут Авардан рванулся вперёд. Его непослушное тело с вытянутыми руками рухнуло на Балкиса.

Скованный чужой волей, секретарь упал вместе с ним. Бластер отлетел в сторону, со стуком упал на пол.

Почти в то же мгновение ум Балкиса обрел свободу. Шварц, чувствуя полнейшее смятение в сознании, отступил.

Балкис пытался выбраться из-под Авардана, придавившего его мертвым грузом. Коленом он резко толкнул противника в пах, вкладывая в удар всю свою ненависть, кулаком ударил Авардана в челюсть. Приподнявшись, он оттолкнул его.

Тяжело дыша, секретарь вскочил на ноги и замер вновь. На него в упор смотрел Шект. Его трясущаяся правая рука, поддерживаемая левой, сжимала бластер, направленный на секретаря.

– Вы, кучка глупцов, – со злостью крикнул секретарь, – чего вы добиваетесь? Стоит мне только позвать…

– И вы тотчас же умрёте, – тихо сказал Шект.

– Убив меня, вы ничего не достигнете, – жёстко проговорил Балкис, – и вы знаете это. Вы не спасёте Империю, из-за которой предали нас, вы не спасёте даже себя. Отдайте мне оружие, и вы будете свободны.

Он протянул руку, но Шект лишь невесело рассмеялся.

– Я не настолько глуп, чтобы поверить в это.

– Может быть, но вы полупарализованы. – И секретарь сделал резкое движение вправо. Это у него получилось гораздо быстрее, чем слабая рука физика смогла повернуть бластер.

И теперь ум Балкиса был полностью сосредоточен на том, чтобы ускользнуть от бластера. Тем временем Шварц сконцентрировал свои силы для последнего удара, после которого секретарь, споткнувшись, рухнул на землю.

Авардан с трудом поднялся на ноги.

– Шварц, вы можете двигаться? – спросил он.

– Немного, – послышался усталый ответ.

Шварц соскользнул со своего ложа.

– Кто-нибудь приближается сюда?

– Я не чувствую никого.

Авардан склонился над распростертым Балкисом и грубо перевернул его на спину. Он попытался нащупать пульс, после чего положил руку на грудь лежащего.

– Сердце, по крайней мере, стучит… Вы обладаете страшной силой, Шварц. Почему вы не сделали этого раньше?

– Я пытался дольше удержать его в состоянии оцепенения. Я надеялся, что мы сможем заставить его вывести нас отсюда, используя его при этом как прикрытие.

– Мы можем и сейчас это сделать, – неожиданно оживившись, проговорил Шект. – Отсюда всего полмили до имперского гарнизона. Добравшись туда, мы будем в безопасности и сможем связаться с Энусом.

– Как мы туда доберёмся, если за дверями сотни вооруженных людей, не говоря уже о дальнейшем пути… А как мы будем передвигаться с этим зеленым манекеном? – Авардан невесело улыбнулся.

– И, кроме того, – мрачно добавил Шварц, – я не могу удерживать его долго. Вы же видели…

– Это с непривычки, – серьёзно сказал Шект. – Теперь слушайте, Шварц. Я немного Представляю то, как вы действуете. Ваше сознание превращается в приёмную установку электромагнитного поля чужого ума. Я думаю, что вы можете создавать и своё поле. Вы меня понимаете?

Шварц болезненно скривился, чувствуя себя неуверенно.

– Поймите меня, – настаивал Шект. – Вы должны сосредоточиться на том, что вы от него хотите. Прежде всего, мы вернём ему бластер.

– Что?! – почти одновременно прозвучали три изумленных голоса.

Шект заговорил громче.

– Он должен вывести нас отсюда. Другого выхода у нас нет, не так ли? И как лучше устранить всяческие подозрения, чем позволив ему нести оружие?

– Но я же говорю, что не могу удержать его. – Шварц сгибал и разгибал руки, пытаясь восстановить подвижность тела. – Что мне ваши теории, доктор Шект! Вы просто не представляете, что это такое.

– Я вас понимаю, но мы должны использовать эту возможность. Попытайтесь ещё раз, Шварц. Заставьте его пошевелить рукой, когда он придёт в себя.

Секретарь застонал, и Шварц почувствовал возвращающийся мысленный контакт. Молча, испытывая чуть ли не страх, он дал ему набрать силу и затем мысленно стал подчинять своей воле.

У секретаря поднялась рука. Зловеще улыбаясь, землянин из прошлого поднял глаза, но взгляды всех были сосредоточены только на лежащем с приподнятой головой Балкисе, на его глазах, в которые возвращалось сознание, а рука совершала странные и нелепые движения.

Шварц принялся за дело.

Секретарь неуклюже, чуть не потеряв равновесие, поднялся. И затем, скованный чужой волей, начал неестественно танцевать.

В танце не было ни ритма, ни красоты, и на всех он произвел жуткое впечатление.

Шект осторожно приблизился к роботоподобному секретарю и не без колебания протянул руку, в которой рукояткой вперёд лежал бластер.

– Помогите ему взять оружие, Шварц, – проговорил физик.

Рука Балкиса неуклюже вытянулась вперёд и неуверенно взяла оружие. На мгновение в его глазах появился и тут же погас торжествующий блеск. Очень медленно бластер занял своё место на поясе, и рука отошла в сторону.

Язвительная улыбка озарила лицо Шварца.

– Он почти в моих руках!

– Отлично. Вы можете его удержать? – спросил Шект.

– Он дьявольски сопротивляется. Однако удерживать его мне легче, чем в прошлый раз.

– Это потому, что вы знаете, что делаете, – сказал Шект не совсем уверенно. – Теперь действуйте.

– Вы можете заставить его говорить? – вмешался Авардан.

Последовала пауза, затем секретарь издал тихое протяжное рычание. Ещё одна пауза, и вновь рычание.

– Это всё, – с сожалением произнес Шварц.

– Но почему ему это не удаётся? – обеспокоенно спросила Пола.

Шект пожал плечами.

– Тут действуют сложные и чувствительные мышцы. Это не то, что воздействие на грубые мускулы конечностей. Ничего, Шварц. Мы обойдёмся и без этого.

Следующие два часа этой странной одиссеи каждый из них пережил по-своему.

Шект, например, обрел необычную твёрдость. Все его внутренние переживания заслонил страх за Шварца. Его глаза следили лишь за его нахмуренным, искаженным усилием лицом. Других он почти не замечал.

Охранники, стоящие за дверью, резко вытянулись, увидев секретаря, зеленая накидка которого символизировала высокое положение и власть. Секретарь неуверенно ответил на приветствие и в компании Шекта, Шварца, Авардана и Полы проследовал дальше.

Лишь когда они миновали большой зал, Авардан осознал всё безумие происходящего и то, что все они были на грани смерти… И вдруг – это внезапное, чудесное спасение…

Он взглянул с нежностью на Полу и понял, что более желанного существа он ещё не встречал.

Впоследствии он помнил только о ней. Лишь о ней…

Шварц изнемогал. Извивающаяся дорога, начинающаяся у боковых дверей, через которые они вышли, была пуста, и он был невыразимо рад этому.

Только Шварц полностью осознавал, что ждет их в случае неудачи. В подчиненном ему сознании противника он чувствовал невыносимое унижение, всепоглощающую ненависть, готовность на всё. Ему пришлось искать в этом сознании местоположение правительственной наземной машины, путь к ней… И в поисках этого он также ощутил решимость секретаря отомстить немедленно, если возникнет возможность спастись.

Когда они приблизились к автомобилю, Шварц с трудом заговорил. Он не смел расслабиться достаточно, чтобы быть способным на нормальную речь.

– Не могу… вести машину., заставить… его… управлять сложно… не могу…

Шект мягко пробормотал что-то успокаивающее. Он не смел прикоснуться к нему, не смел говорить, как обычно, не смел даже на секунду отвлечь внимание Шварца.

– Только посадите его на заднее сиденье, Шварц, – прошептал он. – Я буду управлять. Я умею. Держите его, я заберу бластер.

У секретаря была специальная модель наземного автомобиля. А раз специальная, значит, отличная от других. Она привлекала внимание. Её включенные фары напоминали изумрудные вспышки пульсирующего света. Люди останавливались, глядя ей вслед, а автомобили поспешно уступали дорогу.

Если бы эта примечательная машина мчалась не так быстро, случайный прохожий мог бы заметить бледного напуганного секретаря на заднем сиденье. И это, быть может, показалось бы ему подозрительным.

Солдат преградил им дорогу, закрыв блестящие хромированные ворота, ошеломляющее величие которых было присуще всем строениям Империи и создавало резкий контраст с приземистой и неуклюжей архитектурой Земли. Громадное силовое ружье стража было угрожающе поднято, машина остановилась.

Авардан выглянул:

– Я – гражданин Империи, солдат. Я хочу говорить с вашим офицером.

– Мне необходимо видеть ваши документы, сэр.

– Их у меня забрали. Я – Бел Авардан с Бернонна. Это сектор Сириуса. Моё дело касается Наместника, и я спешу.

Солдат поднес ко рту руку и тихо сказал что-то в микрофон, спрятанный на запястье. Некоторое время он ждал ответа, после чего опустил ружье и отошёл в сторону. Ворота медленно открылись.

Глава 19
У РОКОВОЙ ЧЕРТЫ

В полдень находящийся в Вашене премьер-министр попытался по персональному каналу связаться со своим секретарем, но того не смогли нигде найти. Премьер-министр был раздражён, младшие чиновники Зала исправлений находились в смятении.

Охранники на все вопросы с уверенностью заявили, что секретарь вместе с пленными вышел в десять тридцать утра… Нет, он не оставил никаких указаний. Они не знают, куда он направлялся, конечно же, не их дело спрашивать об этом. Общее беспокойство и неуверенность усилились.

В два часа дня пришло первое сообщение, что машину секретаря видели утром, никто не заметил, был ли в ней секретарь, некоторым показалось, что он управлял машиной, но в этом никто не был уверен.

В два тридцать было точно установлено, что автомобиль въехал в расположение гарнизона Империи.

Около трёх было окончательно решено связаться с гарнизоном. На вызов ответил лейтенант.

Они узнали, что пока невозможно дать информацию по интересующему вопросу. Однако офицеры его высочества Императора проследят за соблюдением законности. Затем было высказано требование, чтобы известие об отсутствии члена Совета Старейших не получало широкой огласки без дальнейших консультаций.

Но этого было достаточно, чтобы вызвать эффект, прямо противоположный желаемому.

Вовлеченные в заговор люди решили, что секретарь – в руках противника (за сорок восемь часов до начала действия!), а это означает либо раскрытие заговора, либо предательство Балкиса.

Население Чики заволновалось…

И решение было принято..!

Профессиональные ораторы вышли на улицы. Тайные склады с боеприпасами были открыты, и оружие появилось в руках людей. Потоки людей направились к гарнизону, куда вскоре было отправлено новое послание, на этот раз через специального посла.

Тем временем в гарнизоне тоже было неспокойно. Всё началось с того, что встретивший машину молодой офицер протянул руку за бластером секретаря.

– Я заберу это, – коротко сказал он.

– Отдайте ему, Шварц, – проговорил Шект.

Когда бластер был унесен, Шварц со вздохом облегчения отпустил Балкиса.

Авардан был готов к попытке секретаря освободиться. Когда Балкис, как разжатая сильная пружина, рванулся из машины, археолог навалился на него, ожесточенно работая кулаками.

Офицер резко дал команду, и к ним бросились солдаты. Авардана грубо оттащили в сторону, секретарь остался безмолвно лежать на сиденье. Из угла рта у него сочилась кровь. Разбитая щека Авардана тоже кровоточила.

Археолог поправил волосы, после чего твёрдо произнес:

– Я обвиняю этого человека в заговоре с целью свержения правительства Империи. Я должен немедленно поговорить со старшим офицером.

– Я доложу ему, – вежливо сказал офицер. – Предлагаю всем вам следовать за мной.

И на несколько часов всё замерло. Шекта, Полу, Авардана и Шварца поместили в отдельную и довольно чистую комнату. Впервые за двенадцать часов они смогли поесть.

И всё же комнату охраняли, и с течением времени Авардан начал терять терпение и воскликнул:

– Мы же просто сменили тюрьму!

Серая армейская жизнь текла своим чередом. О них, казалось, забыли. Шварц уснул, да и у Авардана глаза слипались. Шект время от времени тряс головой, чтобы не уснуть.

– Осталось всего девять часов.

– Я знаю, но нужно ждать.

– Кто из вас утверждает, что он – гражданин Империи? – послышался иронический голос.

Авардан вскочил на ноги:

– Я…

И голос его замер, когда он узнал говорившего. Лейтенант жёстко усмехнулся. Его левая рука всё ещё была несколько скована. И напоминала Авардану об их последней встрече.

– Бел, этот офицер… тогда в магазине… – слабо прошептала Пола.

– Тот, которому он сломал руку, – резко добавил офицер. – Меня зовут Клавдий, да, я действительно тот самый человек. Итак, вы с Сириуса, не так ли? И всё же вы связались с этими… До чего может опуститься человек! И девчонка по– прежнему с вами. – Он сделал паузу и затем медленно и отчетливо произнес: – Земная скво!

Авардан с трудом сдержался. Только не сейчас… не сейчас…

– Я могу видеть полковника, лейтенант? – спросил он, заставляя себя говорить спокойно.

– Боюсь, что полковника сейчас здесь нет.

– Вы хотите сказать, что его нет в городе?

– Я этого не говорил. Его можно найти, если дело достаточно серьёзно.

– Могу я видеть дежурного офицера?

– В данный момент это – я.

– Тогда позовите полковника.

Лейтенант медленно покачал головой.

– Я не уверен в том, что это необходимо.

Авардан нетерпеливо закричал.

– Ради Галактики, прекратите эту игру! Это вопрос жизни и смерти.

– В самом деле? – Лейтенант Клавдий с деланым аристократизмом покачал маленькой элегантной тростью. – Вы могли бы попросить приёма и у меня.

– Хорошо. Я жду.

– Я сказал – вы могли бы попросить.

– Вы можете принять меня, лейтенант?

Однако лейтенант был мрачен.

– Я сказал – попросить, смиренно.

Авардан побледнел и сделал шаг назад. Пола взяла его за рукав.

– Пожалуйста, Бел. Ты не должен его злить.

– Бел Авардан смиренно просит приёма у дежурного офицера, – хрипло прорычал археолог.

– Я подумаю, – сказал лейтенант Клавдий.

Он приблизился к Авардану и резко ударил его по раненой щеке.

Авардан, сцепив зубы, еле подавил восклицание.

– Однажды вы обиделись на это, – произнес лейтенант. – А на этот раз?

Авардан молчал.

– Вас примут, – сказал лейтенант.

Авардан шёл в окружении четырёх солдат. Лейтенант возглавлял шествие.

Шект и Пола остались одни со спящим Шварцем.

– Я не слышу его больше, а ты? – спросил Шект.

Пола покачала головой.

– Я тоже. Ты думаешь, он может сделать что-нибудь с Белом?

– Что ты, – мягко проговорил физик. – Ты забываешь, что он не такой, как мы. Он – гражданин Империи, и с ним не могут расправиться так просто… Ты любишь его?

– Очень. Хотя это глупо, я знаю.

– Конечно, – Шект горько усмехнулся. – Он – честный человек. С этим я согласен. Но что он может сделать? Остаться с нами в этом мире? Взять тебя с собой? Представить землянку своим друзьям? Семье?

Пола заплакала.

– Я знаю. У нас нет никакого будущего.

Шект вновь поднялся на ноги, как будто последняя фраза напомнила ему об их положении.

– Я его опять не слышу, – повторил он.

Он говорил о секретаре, помещенном в соседнюю комнату, откуда постоянно доносились его шаги. Но теперь всё стихло.

Сейчас секретарь казался им средоточием всех враждебных сил, несущих смерть и разрушение мирам Галактики. Шект прикоснулся к Шварцу.

– Проснитесь, – сказал он.

Шварц приподнялся.

– Что такое? – Он почти не отдохнул, и усталость вновь со всей силой навалилась на него.

– Вы можете сказать, где сейчас Балкис? – нетерпеливо спросил Шект.

– Ох… Да. – Шварц сконцентрировался и протянул щупальца своего сознания в поисках знакомого ему ума.

Он нашёл его, но в контакт пока не вступал – это было неприятно.

– Он на другом этаже, – прошептал Шварц. – Он с кем-то говорит.

– С кем?

– Я не соприкоснулся ещё с сознанием этого человеа. Подождите… Дайте послушать. Может быть, секретарь… Да, он называет его полковником.

Шект с Полой быстро переглянулись.

– Но ведь это похоже на предательство? – пробормотала Пола.

– Не знаю, – горько проговорил Шект. – Я готов поверить чему угодно.

Лейтенант Клавдий улыбался. Он сидел за столом с бластером в руках. Четверо солдат стояли за ним.

– Я не люблю и никогда не любил землян, – сказал он. – Это – отбросы Галактики. Они заразны, суеверны, ленивы. Это – вырожденцы. Но, клянусь звёздами, большинство из них знает своё место. Я даже могу их как-то понять. Они такими родились, и это не их вина. Конечно, я не позволил бы им то, что позволяет Император, – я имею в виду их проклятые обычаи и традиции, – будь я на месте Императора… Но ничего. Когда-нибудь мы научим…

– Послушайте, – взорвался Авардан. – Я пришёл сюда не для того, чтобы выслушивать…

– Слушать будете вы, потому что я не закончил. Я как раз собирался сказать, что не понимаю логики любителей землян. Когда человек ползает вместе с ними в грязи, бегает за их женщинами, я теряю всякое уважение к нему. Он ещё хуже их…

– Хватит! – яростно закричал Авардан. – Вы знаете, что существует заговор против Империи? Вы знаете всю серьёзность положения? Каждая минута промедления подвергает опасности квадриллионы людей в Галактике.

– Не знаю, не знаю, доктор Авардан. Вы ведь доктор, не правда ли? Нельзя забывать ваш титул. Видите ли, у меня своя теория. Вы – один из них. Возможно, вы и родились на Сириусе, но у вас – чёрное сердце землянина, и вы используете своё гражданство в их интересах. Вы похитили этого земного правителя, этого Старейшего. (Само по себе, кстати говоря, это довольно неплохо.) Но земляне уже ищут его. Они отправили нам послание.

– Отправили? Уже? Тогда о чём мы говорим. Я должен видеть полковника, если…

– Вы ожидали беспорядка, восстания? Возможно, вы планировали даже, что это вызовет столкновение с гарнизоном?

– Вы в своем уме? Зачем это?

– Что же, вы не будете возражать, если мы отпустим Старейшего?

– Вы этого не сделаете. – Авардан поднялся, и на мгновение показалось, что он готов броситься на офицера.

Рука лейтенанта сжала бластер.

– Не сделаем? Теперь слушайте. Я немного заинтересован в этом деле. Я дал тебе пощечину, унизил тебя на глазах твоих друзей-землян. Я заставил тебя сидеть и слушать, какое ты ничтожество. И теперь я с удовольствием подожду предлога, чтобы сделать с твоей рукой то же, что ты сделал с моей. Ну, сделай только шаг.

Авардан замер.

Клавдий засмеялся и отложил бластер в сторону.

– К сожалению, я должен сохранить тебя для полковника. Он примет тебя в пять часов.

– Вы это знали, знали всё время, – хрипло произнес Авардан.

– Конечно.

– Если потерянное нами время, лейтенант, означает, что ничего уже нельзя сделать, тогда никто из нас долго не проживёт. – Он говорил леденящим, устрашающим тоном. – Но вы умрёте первым, потому что я отдам этому последние свои минуты.

– Я буду ждать тебя, любитель землян. В любое время.

Вся жизнь полковника прошла в гарнизоне. У него не было особых возможностей добиться той славы, о которой мечтает каждый офицер. Полковник не очень к ней и стремился. В течение своей долгой военной службы он побывал во всех уголках Галактики, и гарнизон Земли не представлялся ему чем-то необычным. Он желал лишь мирной, спокойной службы и ради этого готов был на что угодно.

Вошедший Авардан заметил, что полковник выглядит очень устало. С отсутствующим видом он пощелкивал суставами пальцев, затем официально посмотрел на вошедшего.

– Очень неприятная история… всё это… – проговорил он, – очень. Я припоминаю вас, молодой человек. Вы – Бел Авардан с Сириуса, и по вашей вине у нас уже возникли затруднения. Вы что, не можете не попадать в неприятные истории?

– Это касается не только меня, полковник, но и всей Галактики.

– Да, я знаю, – нетерпеливо сказал полковник. – Или, по крайней мере, знаю то, что вы утверждаете это. Я слышал, у вас больше нет документов.

– Их у меня забрали, но меня знают в Гималаях. Сам Наместник знает меня, и я надеюсь, он не допустит, чтобы случилось нечто непоправимое.

– Посмотрим. А пока я бы хотел выслушать вашу версию происшедшего.

– Мне стало известно о заговоре небольшой группы землян с целью насильственного свержения правительства Империи.

– Вы заходите слишком далеко, молодой человек, делая подобное, ничем не обоснованное заявление. Земляне могут устроить беспорядки, напасть на гарнизон, нанести нам значительный ущерб, – готов я признать, – но не уничтожить силы Империи на планете, не говоря уже о свержении правительства Империи. И всё же я готов выслушать подробности этого… за… заговора.

– К сожалению, дело настолько серьёзно, что я считаю необходимым рассказать об этом самому Наместнику, лично. С вашего позволения, я требую немедленно связаться с ним.

– Ухм… Давайте не будем действовать поспешно. Знаете ли вы, что привезенный вами человек – секретарь премьер-министра Земли, один из наиболее важных Старейших?

– Прекрасно знаю.

– И тем не менее утверждаете, что он – Глава упомянутого заговора?

– Так оно и есть.

– Ваши доказательства?

– Я уверен, вы поймете меня, если я скажу, что не могу обсуждать этот вопрос ни с кем, кроме Наместника.

Полковник нахмурился и стал разглядывать свои ногти.

– Вы сомневаетесь в моей компетентности?

– Ничуть. Думаю, что только Наместник обладает достаточной властью для принятия необходимых мер.

– О каких мерах вы говорите?

– Необходимо полностью уничтожить определённое здание на Земле не позже, чем через двенадцать часов, иначе под угрозой гибели окажутся почти все жители Галактики.

– Какое здание? – устало спросил полковник.

Авардан не ответил.

– Могу я просить предоставить мне связь с Наместником?

Наступила томительная пауза. Наконец полковник сухо проговорил:

– Вы понимаете, что, похитив землянина, поставили себя в положение человека, дело которого может рассматривать земной суд? Обычно правительство защищает своих граждан и настаивает на передаче дела в Галактический суд. Однако равновесие здесь очень шатко, а я имею прямые указания по возможности избегать конфликтов. Поэтому, если вы не будете отвечать на мои вопросы, я буду вынужден передать вас и ваших друзей местной полиции.