Текст книги "Чужая игра для Сиротки (СИ)"

Автор книги: Айя Субботина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Глава семнадцатая

Меня снова начинает прошибать холодный пот.

Убийца на службе у короля? Почему я не удивлена.

В ответ на это замечание, герцог в шутку откланивается, и даже смеется, словно услышал о себе приятный комплимент, а не нерукопожатую правду.

Что же он за человек такой, если не стесняется своего кровавого ремесла настолько, что даже не считает нужным прятать лицо за маской?

– Каюсь – грешен, – Рэйвен прикладывает ладонь к груди. – Но слава идет впереди меня, и я пока не решил, стоит ли что-то со всем этим делать. В любом случае, пока вы не будете докучать мне своими соплями, болящими животами и грубыми нарушениями правил, я буду просто герцогом Ноксом, волей Его Величества Эвина Скай-Ринга, назначенным вашим бессменным куратором этого… гмм… предсвадебного переполоха.

На этот раз никто не смеет роптать.

Мы все из строптивой неорганизованной толпы превращаемся в присмиревшее перед пастухом стадо. В догматах Плачущего говорится о женской мягкости и покорности, но даже суровой и требовательной наставнице Тамзине не удавалось так быстро закрывать рты послушницам. Возможно поэтому она перестала взывать к нашему смирению и стала пускать в ход палку.

– Вижу, все уже в сборе, – продолжает герцог. – Но, прежде чем я представлю вас королю, и чтобы уравнять шансы…

Он осматривает девушек еще раз, от начала ряда и почти до самого конца.

Почти. Потому что его взгляд останавливается на моей соседке – и снова возвращается в начало.

Ну и хвала Плачущему!

– Полагаю, многие из вас слышала о салоне мастера Соула?

Я вот не слышала, но судя по оживленному обмену репликами между остальными девушками – им это имя говорило о многом.

– Ну вот и славно, – чуть повышает голос Рэйвен, заставляя королевских невест умолкнуть. – В таком случае вам будет приятно посетить его, чтобы воспользоваться некоторыми услугами и сделать пару приятных процедур.

– Это подарок короля? – восторженно хлопает в ладоши та самая худышка.

Герцог многозначительно улыбается, оставляя вопрос без ответа.

– И чтобы на этот раз вы не трудили свои бедные ноги…

По взмаху его руки во внутреннем дворе появляется пара больших черных экипажей с гербами короны. Нас, девушек, без промедлений и лишних вопросов поровну рассаживают в них.

По дороге я снова сижу как прокаженная – хоть внутри довольно тесно, но моя соседка нарочито отодвигается на максимально возможное расстояние.

Как будто предательство может быть заразной хворью.

Но оно и к лучшему – чем меньше меня будут трогать с вопросами, тем меньше шансов себя раскрыть. Кроме того, пока мы едем в пресловутый салон, я держу уши востро и успеваю сделать выводы из активного перешептывания моих конкуренток за право стать женой короля.

Салон мастера Соула – это чуть ли не самое известное место в столице, а сам мастер Соул – точнее, Сайфер Соул – известный гуру женской красоты, первооткрыватель каких-то волшебных процедур красоты, основоположник всех модных тенденций и Самый важный нос Артании. Судя по всему, титул придумал он сам, и сам же себя им наградил.

А еще он – эксцентричный. Именно так его называют мои соседки, абсолютно единогласно.

Что бы все это могло значить?

Зачем девушек, приготовившихся к знакомству с королем, разодетых так, чтобы с первого взгляда сунуть ему в нос все свои достоинства, понадобилось везти еще на какие-то процедуры красоты?

И почему этот абсолютно напрашивающийся вопрос приходит в голову как будто мне одной?‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я думаю, – начинает та, что брюнетка с оттопыренными ушами, – все это просто ширма.

– Ты о чем? – переспрашивает кто-то из девушек.

– Я обо всех этих играх в отборы. Всем и так известно, что среди нас есть только одна претендентка, которая и нужна королю. И я сейчас не о красоте, талантах к пению или рукоделию, и точно не о горах золота.

Тем местом, на котором сижу, чую, что последнее замечание – это нарочно обо мне.

То есть, о герцогине, но, чтобы как-то протянуть эти недели, мне придется начать думать о ней, как о себе самой, иначе я просто не смогу быть достаточно убедительной, и тогда – прощай уютный домик на окраине и счастье быть свободной.

Но, как бы не неприятно мне было собирать сплетни, все равно настораживаюсь и стараюсь ловить каждое слово. В медицинском трактате Леопольда Однорукого говорится, что прежде чем лечить болезнь. Необходимо тщательно обследовать больного и не упустить из виду ничего, ведь даже маленькая царапина может быть целым грозным симптомом.

Мои соперницы – тоже симптомы в какой-то степени. И чтобы продержаться и даже завоевать симпатию короля, мне придется изучить их. Ну, хотя бы то, что будет на поверхности и чуть-чуть глубже.

– Если ты о Веронике, – с пренебрежением произносит та, голубоглазая, со странно выдвинутой вперед челюстью, – то ее «особенное» происхождение – так себе преимущество.

Особенное происхождение?

Вспоминаю, что Вероника, кажется, та красивая белокурая девушка, единственная, кто так же, как и я, старалась держаться в стороне. Только от меня шарахались, потому что не хотели знаться с дочерью предателя, а она как будто сама не хотела подпускать близко никого из нас. И смотрела выразительно свысока. Даже не скрывая открытого легкого пренебрежения.

Что ж, похоже, в ней действительно есть что-то особенное, раз даже общение с другими знатными леди могло каким-то образом ее оскорбить.

– Далекая кровь Скай-Рингов – это не так себе, – не желает сдаваться брюнетка.

– Зачем королю брать в жены родственницу? – пожимает плечами девушка с кораблем на ободке. – Все знают, что смысл королевского брака в укреплении связей и приобретении могучих родственников. В особенности тех, у кого есть сильная армия.

Сказано это так, что не остается ни тени сомнения – у ее отца точно есть та самая сильная армия. Для короля, который вот уже шесть лет ведет войну с соседями – хорошее подспорье.

– Вы правда ничего не понимаете? – Брюнетка разводит руками, тщетно пытаясь найти того, кто в состоянии понять какую-то ее очень глубокую мысль. – Ведь король… Он…

Закончить она не успевает, потому что экипаж, наконец, останавливается и услужливые лакеи уже распахивают дверцу и раскладывают маленькую приставную лесенку.

Я выхожу последней, на всякий случай, помня случай с Орви, нарочно игнорируя протянутую кем-то из гвардейцев сопровождения руку.

И останавливаюсь как вкопанная, не в силах осмыслить то, что вижу перед собой.

Глава восемнадцатая

Я ни разу не была в столице. Наставница Тамзина не упускала случая сказать, что божьим невестам нечего делать в «том рассаднике порока и непристойности». Так что, единственное, что мне было известно о столице, так это лишь то, что она существует.

Пока гвардейцы вели меня до места сбора, я едва успевала смотреть по сторонам, и чтобы случайно не уступить в лужу, да и сюда мы ехали в закрытом экипаже, с одним маленьким окошком в крыше, через которое был виден лишь кусок неба.

Поэтому, пока остальные девушки быстро исчезают за красивыми коваными воротами, я стою перед огромным белоснежным зданием, увитом цветами и радужными переливами, и пытаюсь понять, как возможно, что посреди серости и строгости, вдруг возникло это… чудо из сказок об эльфах.

Это даже не одно здание – это целая конструкция из строений, беседок, навесных мостиков и лужаек, некоторые из которых висят прямо в воздухе. И за всем этим великолепием ухаживает не меньше двух десятков марионеток. Все – женского пола, в строгих черных платьях и белоснежных передниках. Их «не человеческое» происхождение выдают лишь немного зажатые движения и то, как поворачивают головы в нашу сторону – без любопытства, присущего живым людям, но с настороженностью, как и дрессированных домашних питомцев.

– Что-то не так, юная леди? – слышу за спиной немного простуженный голос Рэйвена.

Яс трудом держусь, чтобы не подскочить на месте, и инстинктивно шагаю вперед, лишь бы снова увеличить расстояние между нами.

Будь моя воля, я бы отгородилась от него стеклянным кубом, чтобы даже не дышать одним воздухом.

А самое странное, что, если меня спросить – отчего так, я даже не найду вразумительный ответ. Просто само присутствие этого мужчины как будто делает мою кровь горячей и колючей.

В распахнутые двери с золочеными кольцами в виде вороньих голов, я вхожу последней.

И снова глупо столбенею, потому что тут явно не обошлось без использования Аспектов. Снаружи здание казалось огромным и просторным, но внутри… оно словно вообще не имеет видимых физических границ. Смотрю вверх – и голова начинает кружится, потому что где-то там, за перекрестьями лестничных пролетов, видны самые настоящие облака и полумесяц радуги.

Это словно город в городе.

Головоломка, от которой начинает покалывать в висках.

И пока я пытаюсь осознать все увиденное, перед глазами возникает рука в черной перчатке. Рука герцога. Он складывает два пальца, берет ими мой подбородок и поворачивает голову вправо, пока я не упираюсь взглядом в большой трехуровневый фонтан, над которым прямо из ничего опадают розовые цветочные лепестки.

– Это какая-то иллюзия? – не могу не спросить я, хоть от его прикосновения хочется драпать на край света, подобрав эти, Плачущий прости, проклятые, вечно путающиеся юбки.

– Боюсь, герцогиня, никто кроме хозяина этого места не знает, что здесь – реально, а что – иллюзия. Кстати, а вот и он.

И тут мне хочется сделать паузу и вспомнить цитату из трактата святого Михейла: «К такому меня не готовили ни боги, ни жизнь…»

Потому что к нам идет человек.

Мужчина.

И очень красивый мужчина. Настолько красивый, что хочется осенить себя охранным знаком и попросить демонов не искушать так сильно, потому что при виде этого великолепия, дрогнуло бы даже давно окаменевшее сердце наставницы Тамзины.

У него длинные серебряные волосы – настолько гладкие и блестящие, что кажутся настоящим шелковым водопадом. Красивый миндалевидный разрез глаз, которые цвета тщательно начищенного серебра, идеальная форма губ и бровей.

Улыбка, от которой я краснею просто… потому что краснею.

Это как какая-то магия, что-то, что не поддается осознанию и пониманию.

Он очень высокий, возможно, даже немного выше Рэйвена – хотя куда уж больше?!

У него тонкое, но крепкое телосложение – это хорошо угадывается под полупрозрачной туникой, набережно наброшенной прямо на голое тело. Кожа белее и чище, чем у всех этих вместе взятых аристократок.

Но.

У него – рога! Достаточно длинные и крепкие, витые, словно темно-серые кости.

Длинные острые уши, как у давно вымершей расы нэйви, упоминания о которой сохранились только в древних книгах, повествующих о тех временах, когда Боги были смертными и когда был сотворён первый Аспект.

И, стоит ему приблизиться, мой взгляд падает ниже, цепляется за белоснежный пушистый комок, который лениво волочится вслед за этим красавцем.

Потому что это – самый настоящий хвост.

Метра два длинной.

Как лисий, но больше и роскошнее.

Я непростительно громко икаю, когда красавец подходит ко мне, но даже не удосуживается взглянуть. Его внимание сосредоточено где-то поверх моей головы. На человеке, который стоит там и обжигает мою спину одним своим присутствием.

– Рэйвен! – Красавец всплескивает руками с длинными крепкими ногтями черного цвета, – Моя сладкая булочка с корицей! Решил потешить старика этой… птичьей стаей?

Сладкая булочка?

С корицей?!

Это он про герцога, у которого на лбу написано, что за неподобающее обращение к его персоне, он запросто вколотит обидчика в землю одним только взглядом?

Поджимаю губы, изо всех сил втягиваю их в рот.

Матильда, даже не вздумай смеяться! Он же… не простит!

– Сладкая булочка?! – Я проглатываю смех, и это звучит как очень нездоровая икота.

– С корицей, – дополняет красавец, и только теперь, наконец, снисходит до взгляда вниз, на меня.

Герцог издает легкий ленивый вздох.

Потом смешок.

Нет, прости, Плачущий, но я должна это увидеть!

Поворачиваю и вскидываю голову, натыкаясь на его темный взгляд с прищуром.

И мимолетную улыбку.

– Почему не с грибами? – спрашиваю явно невпопад.

– Грибы?! – Рогатый хозяин салона морщит нос как от скверного запаха. – Эти… маленькие скользкие отрыжки земли, напичканные червяками, грязью и выросшие на гнили?

Теперь я тоже испытываю желание сморщить нос, хоть грибы люблю, особенно те белые и круглые, из которых наставница Олла готовила просто потрясающие пироги.

– Герцогиня Лу’На, – Рэйвен протягивает руку в сторону рогатого, – это – Сайфер Соул, хозяин салона, известный законодатель моды и…

– … самый важный нос Артании? – добавляю я, вспомнив разговор в экипаже.

Ему это явно нравится, потому что большой пушистый хвост пару раз задорно виляет по полу.

– Герцогиня Лу’На? – Он удивленно выгибает идеальную по форме, густоте и даже цвету бровь. – И вы до сих пор не убили друг друга? Рэйвен, боль души моей, с тобой точно все в порядке?О том, что между герцогиней и капитаном элитных гвардейцев есть сильная неприязнь, не сказал, кажется, только ленивый. Но этот красавец был первым, кто озвучил всю подноготную – эти двое желали друг другу взаимной смерти. А моя интуиция подсказывала, что еще и очень болезненной.

И все же – что имел ввиду герцог, когда говорил, что он изуродован? Если нет никаких видимых…

– Герцогиня, полагаю, – слышу покашливание в спину и непроизвольно дергаюсь, – полагаю, вам следует занять место среди прочих претенденток.

– Я бы с удовольствием к ним присоединилась, чтобы не утруждать нас обоих этим выстраданным общением, – вырывается из моего рта, – если бы только понимала, куда идти.

Сайфер едко хихикает и прикрывает рот рукой.

Потом очень бережно берет меня за руку, кладет ее себе на сгиб локтя и галантным жестом предлагает воспользоваться его компанией. Я, конечно, соглашаюсь. Мне и в самом красивом сне не могло привидеться, что я буду в месте, похожем на это, в обществе такого… странного человека.

– Рэйвен, отрада рогов моих, полагаю, пока я занимаюсь девушками, ты можешь взять кое-что со своей особой полочки.

То есть, герцог здесь еще и… постоянный клиент?

Я знаю, что должна молчать, но герцогиня бы точно не упустила возможности пошутить или поддернуть. Ну а тем более, если мы в этих желания еще и совпадаем.

– И часто герцог берет что-то с «особой полочки»? – нарочно, чтобы услышал шагающий за нами мужчина, интересуюсь я.

Сайфер смотрит на меня сверху вниз и обмахивается кончиком хвоста, пряча широкую ехидную улыбку. Ну то есть, это скорее похоже на нарочитую попытку показать, что он пытается ее спрятать, но не особо старается.

Что бы там ни было, а между этими двумя с виду вообще не похожими друг на друга мужчинами, явно есть что-то очень… интересное? Старая дружба, возможно?

Морщу нос.

Нет, определенно не дружба.

– Есть определенные вещицы, которыми Рэйвен вынужден пользоваться, учитывая его дремучий возраст, – подмигивает Сайфер.

Называет по имени. Снова.

Я на мгновение ловлю себя на мысли, что как-то слишком сильно увлеклась герцогом и всем, что с ним связано, но тут же нахожу этому логическое объясненение: если он будет куратором этого отбора, то не так уж плохо узнать, что он за человек и как с ним держаться. Тем более, если сама герцогиня не посчитала нужным рассказать об этой части своего прошлого. Хотя, справедливости ради, не могла же она знать, что заклятый враг ее семьи будет главный в том состязании, которое она собирается выиграть.

– И что же это за вещицы, мастер Соул? – Мы проходим мимо красивой стойки с баночками из радужного стекла, и я успеваю прочесть всего одно слово – «крем». – Неужели крем?

Плачущий, хоть бы я не сказала сейчас какую-то сбивающую с ног чушь.

– Да да, – посмеивается Сайфер, – один из тех моих шедевров, которые почтенные леди сметают с полок из-за его чудодейственного влияния на кожу. Одна порция – и вы моложе на пару лет! Впрочем, – красавец-гигант на минуту останавливается, чтобы пристальнее рассмотреть мое лицо, – с вашей дивной кожей, герцогиня, думать о подобных вещах стоит разве что в очень далеком будущем.

Глава девятнадцатая

Я не успеваю ни покраснеть, ни даже ничего ответить, потому что герцог Нокс вдруг вышагивает из-за наших спин, не особо церемонясь берет меня прямо за запястье и Сайфер с сожалением отпускает мою руку.

Мне хочется одернуть руку, потому что – Плачущий, помоги! – не считая того прикосновения Орви, которое стоило ему ожога на всю оставшуюся жизнь, ко мне еще ни разу не прикасался мужчина.

Это – запрещено.

Монахини бога – невесты бога. Посягать на их невинность, значит, брать то, что принадлежит богу – самый страшный грех из существующих ныне.

И если, вдруг, он сейчас тоже…

Я успокаиваюсь, когда понимаю, что по крайней мере пока герцог точно не дымится, и не выглядит ошпаренным той меткой, которая осталась на ладони Орви.

Напоминаю себе, что герцогиня, хоть и старше меня всего на год, на наверняка привычна к мужскому вниманию и у нее достаточно поклонников, чтобы не падать в обморок от одного мужского касания.

– Этот крем, – как-то слегка сквозь зубы, пояснят герцог, пока энергично шагает в сторону маленькой арены, внутри которой, на милых диванчиках, сидят невесты короля, – отлично справляется с морщинами на моих любимых сапогах.

– Почему-то я как раз об этом и подумала, – отвечаю я, вспоминая ту улыбку Сайфера и копируя ее.

Герцог прищуривается.

Его пальцы на моем запястье на мгновение сжимаются чуть-чуть сильнее, и я непроизвольно поджимаю губы.

– Искренне рад, – злая улыбка с подтекстом, который я не понимаю, – что вы нашли в себе смелость хотя бы попытаться.

Это он об отборе?

Или… о чем-то другом?

Ответ я все равно не узнаю, потому что герцог с легким поклоном отправляет меня в центр арены, к остальным девушкам.

То, что я появилась «на арене» в компании герцога заставляет девушек начать энергично шушукаться. Я успеваю поймать только отдельные фразы: «Разговаривали?», «Герцог держал ее за руку?», «Я всегда знала, что она – дешевка!»

Что ж, в этом отборе, на меня бы поставил только сумасшедший.

Я занимаю свободный диванчик в отдалении от всех, и стараюсь сидеть так, как учила герцогиня – ровно, словно меня приколотили спиной к доске, глядя только в одну точку.

– Так-так-так, – Сайфер, занимая место в центре, лениво хлопает в ладоши и этого достаточно, чтобы кудахтанье смолкло. – Прекрасные леди, позвольте высказать искренне восхищение вашей красотой и грацией. И, несомненно, ваше стремление быть в курсе всех модных новинок сезона.

Кто-то поправляет брошь, кто-то выставляет из-под платья туфлю с тяжелой пряжкой.

Красотка с ободком вертит головой, привлекая внимание.

Кажется, одна я продолжаю сидеть как прибитая.

– В любом случае, – продолжает Сайфер, – наш уважаемый куратор считает, что перед своим королем его будущие невесты должны представить в своей… гмм… первозданной красоте.

Это звучит так, будто в первозданной красоте есть что-то плохое и неестественное. Хотя, для человека, занимающегося созданием предметов женской красоты, вполне возможно, творения создателей в своем истинном виде действительно не краше пустого белого полотна.

– Что это значит? – спрашивает худышка-малышка.

– Этого нет в условиях, – подает голос та самая брюнетка, которая, кажется, знает отборах все.

– Леди Адмаль, не станете же вы отрицать тот факт, что красной строкой через все правила и условия отбора проходит главное: король в праве вносить изменения в любое время и на любом этапе.

Меня скоро начнет передергивать от того, каким холодным бывает голос герцога Нокса. Даже когда наставница Тамзина заперла меня в келье на три ночи подряд, на улице была зима, а мне не выдали и куска ткани, чтобы укрыться, каменный пол и то казался теплее, чем эта глыба безразличия.

– Главное условие, – продолжает герцог, и снова почему-то смотрит именно на меня, – изменения не должны повлечь за собой возможные риски для жизни участниц, а также порочить их честь и достоинство. Уверяю, милые леди, то, что вам предстоит сделать – а точнее, то, что сделает с вами маленькое приспособление мастера Соула – никаким образом не опорочит вашу честь и тем более не повредит ни волосок на ваших прелестных головках. Просто… скажем так, Его Величество желает взглянуть на вас в том виде, в котором вы как на ладони даже перед богами.– А это вообще законно? – интересуется блондинка в каменной короне, та самая, которая выглядит старше всех нас.

Герцог выгибает бровь в немом вопросе.

– Никто не оспаривает право короля вносить изменения, – снова умничает брюнетка. – Мы лишь хотим знать, действительно ли все… вещи, которые будут с нами делать, не несут опасности. И насколько они вообще испытаны на… живых существах?

– Мне кажется, леди ставит под сомнение мои таланты? – мило и широко улыбается Сайфер.

Его хвост пару раз резко ударяет по земле и если бы я собственными глазами не видела, что он покрыт пухом, ощущение от этих двух ударов было такое, словно об землю грохнули железным молотом.

– Мы лишь хотим услышать правду! – топает ногой худышка.

Снова поднимается недовольный гул.

Я быстро осматриваю участниц и из всей толпы спокойны и молчаливы только мы с той красавицей, которую все хором называют главной фавориткой отбора. Со мной-то все понятно – я вообще не понимаю, о чем идет речь и почему эти проверки так возмутили спокойствие. А вот она… Знает, что все равно никто ее не обгонит?

Я вспоминаю слова настоящей герцогини о том, что она очень любит нашего короля и что единственная возможность стать счастливой рядом с ним – выиграть в отборе. И все это… немного странно, учитывая то, что во всем мероприятии уже наметились две самые главные фигур – фаворитка и аутсайдер. И мы с герцогиней – явные аутсайдеры. В одном лице.

– Леди, прошу! – Сайфер показывает в сторону красивой задымленной арки справа.

Готова поклясться на Писании Плачущего, что еще секунду назад ее там не было!

– Все, что вам нужно – встать на свои прелестные ножки и сделать пару шагов, через эту арку. Уверяю, она абсолютно безопасна!

Чтобы доказать правдивость своих слов, Сайфер демонстративно откланивается в пояс и перешагивает через арку. Розовые нитки тумана тянуться за ним, обволакивают, когда появляется с обратной стороны. Он окутан туманом, словно невесомым одеянием.

Девушки привстают со своих мест, чтобы рассмотреть получше.

Все звуки стихают.

Все чего-то ждут…

Но ничего не происходит.

Сайфер разводит руками, стряхивает с себя розовые облачка и вертится, демонстрируя, что с ним не случилось ровным счетом ничего.

– И так, кто у нас тут самая смелая? – спрашивает он, выразительно протягиваю когтистую руку.

Никто и не думает двигаться с места.

Я тоже сижу в той же позе, что и секунду назад. Только зачем-то поднимаю голову, чувствуя неприятный зуд в области груди. Словно кто-то… очень нахально заглядывает в почти приличный вырез моего платья.

Натыкаюсь на темный взгляд Нокса.

Он немного, всего чуть-чуть провокационно выгибает бровь.

Этот взгляд…

Я непроизвольно вытягиваюсь еще ровнее – хотя, куда уж больше?!

Свожу под юбкой колени и глотаю странно взволнованный вздох.

Либо я сделаю это сама, либо…

Поднимаюсь на слабые ноги слишком резко и когда меня шатает в сторону, соперницы с радостью посмеиваются над моей неуклюжестью.

– Очень смело, леди Лу’На, – подбадривает Сайфер и протягивает руку, чтобы поддержать меня под локоть. И дальше уже говорит как будто для всех: – Я слышал – а вы знаете, что через мои прекрасные уши проходят только самые достоверные сплетни – что наш король очень, очень любит смелых женщин.

Вряд ли это правда, но я все равно улыбаюсь ему с благодарностью.

Уже у самой арки мастер Соул сжимает мои пальцы, одними губами говорит, что мне не о чем беспокоится и я делаю шаг вперед.