Текст книги "Сердце Сумерек (СИ)"
Автор книги: Айя Субботина
Соавторы: Аврора Максимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)
глава 2
Я остановилась перед ними не в силах сдержать улыбку в ответ «дружелюбному» красавчику. Даже думать не хочу, как со стороны выглядит моя попытка сдерживаться, наверняка как какое-то кривляние.
– Поклон, – проскрипела мне на ухо няня.
Точно, поклон. И какой? Было дело, я пару месяцев ходила на танцы и еще с год занималась в театральном кружке. Но ни там, ни там нас не учили реверансам и изящным манерам. Кому вообще нужны эти манеры в век, когда любой незнакомец может написать ВКонтакт: «Хэй, подруга, классные фотки, может, потусим?»
Пока я соображала, как выкрутиться, «мистер Супер-улыбка» сделал шаг вперед, взял мою ладонь и, едва касаясь губами, поцеловал запястье. Видимо, так у них тут принято.
– Я рад, что мы вот-вот породнимся, – сказал он на удивление теплым голосом.
Вот теперь главное держать себя в руках и не поддаваться на эту провокационную многозначительную веселость в темном взгляде.
Вообще тут стоит сделать паузу и пояснить. Я, как и бедняга Данаани, никогда не была девчонкой, за которой ухлестывают толпы поклонников. Не страшилище, конечно, но из тех, кто в школе всегда подпирает стену в самом темном углу, пока всех остальных девочек уводят танцевать. Не помню, чтобы меня это сильно беспокоило, но некоторый отпечаток на общении с сильным полом остался. Знаки внимания всегда вызывают у меня приступ растерянности пополам со смущением и желанием поскорее забиться в тот самый комфортный темный угол. Кирилов за мной с месяц бегал, пока я привыкла к его присутствию поблизости и перестала стесняться. Тогда мне казалось просто невероятным, что симпатичный стиляга с третьего курса юрфака ни с того ни с сего обратил на меня внимание. С оглядкой на случившееся начинаю подозревать, что я была лишь мостиком, по которому этот поганец подобрался к Маринке. Она-то, в отличие от меня, мужчин не стеснялась.
Так вот, сейчас я смущалась как никогда сильно. И даже на минутку забыла, что собиралась сбежать в свой мир. Ну, а что? Посмотрю чуть-чуть, чтобы было потом о ком вспоминать длинными осенними вечерами.
Я честно пыталась придумать какую-то умную реплику в ответ, но низкий жесткий голос разорвал эти попытки в клочья. Мою ладонь самым бесцеремонным образом вырвали из руки улыбчивого красавца и оттащили в сторону, словно безвольную куклу.
– Что это за… – приготовилась ворчать я, но хватка на моем запястье недвусмысленно намекнула помалкивать.
А вот и второй близнец. В отличие от брата он, наверное, вообще не умел улыбаться. Серьезно, они похожи как две капли воды, но мне не хватало воображения представить его с каким-то другим выражением лица.
– Ради Хадрика, можем мы уже закончить этот фарс? – зло бросил он в сторону статуи.
Вот так я узнала, что не с моим счастьем было рассчитывать на того, второго. Пока молчаливый раздражительный жених вел меня к «алтарю», я могла думать лишь о том, как бы не запутаться в многослойной юбке и не растянуться на радость старшей сестре. Кстати, у этого брата руки грубее, и кожа на ладонях шершавая. Будем считать, что это его единственное достоинство: не люблю я белоручек и манерных метросексуалов.
Последние несколько шагов жених почти тащил меня волоком. А потом, поставив у подножия статуи, жестом подозвал ту самую рыжую «темную». Она резво подала открытый ларец, из которого принц достал пару массивных черных наручей. Выглядели он как эксклюзивная новинка в магазине для готов: шипастая лоза с чудными цветами. В самый раз для образа на хэллоуин.
– Граз’зт? – На всякий случай я назвала его по имени.
Он прищурился, ожидая продолжения. Ну и глаза у него! Таким жгучим взглядом можно растопить вековые айсберги.
– Передумала?
Мне показалось или он спрашивает с надеждой на мой положительный ответ?
«Да, передумала! Не хочу замуж, хочу домой. Где тут у вас портал, по которому возвращаютнеприжившихсяпопаданок?»
И дернула же меня нелегкая оглянуться на старшую сестру. Можете считать меня дурой, но сейчас на ее месте мне, как живая, мерещилась Маринка. В конце концов, я живой человек, и ничто человеческое мне не чуждо. В родном мире у меня подло и нагло увели парня, так что имею моральное право увести кого-то взамен. Тем более Данаани по какой-то неизвестной причине приложила для этого максимум усилий.
– Не передумала, – твердо ответила я.
– Начинайте, – распорядился Граз’зт.
И в этот момент статуя ожила. Встрепенулась, повела каменными плечами – и сошла с пьедестала в виде эфирного образа с размытыми чертами лица. Когда она начала говорить, я, памятуя совет няньки, пыталась повторять за ней. Правда, говорила она какую-то тарабарщину на совершенно непонятном языке. Мой жених нехотя повторял за ней. Кажется, обойдется все-таки без кровопускания.
Должна признать, что церемония оказалась на редкость скучной. То ли дело наши свадьбы: три дня гулять так, чтобы вся округа знала, а потом десять лет возвращать долги. Шучу, конечно. Просто все прошло серо и обыденно: мы с Граз’зтом что-то невпопад побубнили, статуя же тоном скучного лектора вещала дальше. Лишь несколько минут спустя я обратила внимание, что наручи в руках принца стали медленно пульсировать красным. Ох и не нравится мне это.
– Сегодня и до конца наших дней, я беру тебя в жены перед лицами Десяти и Первого голоса. – Граз’зт шагнул вперед, вопросительно уставился на мои руки. – Все-таки передумала?
Я выставила руки перед собой, зажмурилась. Да, я трусиха и боюсь крови, и боли, а еще меня возмущает вселенская несправедливость и прочие старомодные вещи. Интересно, если я грохнусь в обморок, церемония будет считаться провальной? Есть здесь у них какие-то приметы на этот счет?
Боль пришла через мгновение после того, как мой теперь уже муж защелкнул браслеты на моих предплечьях. Острая вспышка сперва опалила кожу, а потом проникла глубже, растеклась по всему телу, ускоряя пульс. Я пыталась выдохнуть, но из легких словно откачали весь воздух. Граз’зт превратился в расплывчатое алое пятно, его голос утонул в плотном тумане, который словно кокон стремительно поглощал мое тело.
Наверное, я все же закричала, иначе откуда это острое першение в горле? Может это такая запоздалая расплата за безболезненное попадание?
Когда мое тело постепенно пришло в норму, и боль медленно отступила, я обнаружила, что новоиспеченный муж держит меня на руках и хмурится еще сильнее, чем раньше. Если такое вообще возможно. А он у меня крепкий, оказывается, ни один мускул на лице не дрогнул, и плечи не дрожат. Хотя, учитывая нашу разницу в росте и весе, я для него пустяшная ноша.
Вот только я мягким местом чувствую – ничего приятного он мне сейчас не скажет.
– Ну, и когда ты собралась мне сказать, женушка? – Он озвучил мой новый статус с нарочитым сарказмом.
У них тут что, наличие девственности проверяют без, так сказать, непосредственного физического контакта? Я сглотнула, попыталась высвободиться, но муж не собирался ставить меня на ноги.
– Я думала, у нас еще будет время обсудить эту… деталь, – пробормотала я. Что ни говори, а глаза у него потрясающие. Я почти физически плавилась в его руках, пока Граз’зт смотрел на меня вот так: как полноправный собственник на заслуженный, но бракованный трофей.
– То есть ты ответственно признаешь себя кхистанджутской порчей?
А вот это, видимо, особое ругательство для тех, кто не уберег себя до свадьбы.
– Что за чушь! – громыхнул мой отец, и его вмешательство вынудило Граз’зта поставить меня на ноги. – Порчу искоренили полтысячи лет назад.
– Тогда кто рискнет объяснить мне, что это такое? – огрызнулся принц и дернул мои руки вверх.
Судя по сдавленному оханью моей родни и недовольному ропоту «темного» семейства, на этот раз я влипла по-настоящему.
В самом деле, а что это с моими руками? От подаренных наручей не осталось и следа, зато от самых ладоней до локтей и даже выше по коже растекся орнамент из шипастой лозы. На мой белоснежной коже все это выглядит очень непривлекательно, а в тех местах, где шипы словно проросли сквозь кожу, жжет и чешется. Я даже кулаки сжала, чтобы не поддаться искушению расчесать неприятный зуд. Что это вообще такое? О какой порче речь?
Владыка Небесного трона подошел ближе, несколько долгих молчаливых минут изучал мои руки. А потом устало, как древний старик, потер переносицу. И это все? Он не собирается вступиться за дочь? Не собирается сказать, что принцу-чудовищу все померещилось? Я не знаю местных порядков, но, по-моему, очевидно, что этот рогатый сноб просто уцепился за повод от меня избавиться. Зачем тогда вообще в жены брал?
– Порча, – сокрушенно произнес отец. Гневливый запал иссяк, и он превратился в растерянного пожилого мужчину, который впервые в жизни не знает, что делать. – Я не знаю откуда она в крови принцессы, Граз’зт. Понимаю, что отношения между нашими народами не позволяют просить о такой услуге, но я прошу поверить мне на слово: никто из моей семьи не знал, что в… Данаани может прорости это проклятие. Наш род берет свое начало от Зары, неужели кто-то всерьез думает, что мы могли бы допустить проникновение хоть капли недостойной крови…
Громкое фырканье Граз’зта оборвало Владыку Небесного трона на полуслове.
– Мне, строго говоря, чхать на ваши уверения. Если я что-то и запомнил за сотню лет жизни, так это то, что с крылатыми тихонями всегда нужно держать ухо востро. Потому что, улыбаясь, вы всегда держите за спиной отравленный кинжал.
Лицо Владыки вспыхнуло праведным гневом. Наверняка не обошлось бы без гневной тирады в ответ, но улыбчивый близнец очень вовремя протиснулся между ними. Не знаю, как на этих задир, а на меня его улыбка действует, как хорошее успокоительное. Эх, Данаани, не того брата ты выбрала.
– Полагаю, всем будет лучше, если мы успокоимся и посмотрим на случившееся с трезвой головой, – сказал Мистер улыбка. – Порчи в самом деле не было уже много лет, но это не повод обвинять селани в том, что они умышленно подсунули наследнику Абаддона порченную принцессу. Насколько я знаю, – его темный взгляд пытливо уставился на брата, – в последний момент ты лично изменил условия и сказал, что собираешься взять в жены младшую сестру.
Эраати издала короткий смешок, но чье-то цыканье заткнуло ей рот. Она что, совсем не соображает, что ее реплики только распаляют тлеющий костер? Ладно я, не местная, с трудом улавливаю смысл происходящего, но она-то должна понимать все последствия? Или делает это нарочно?
– Союз состоялся, ахар? – Улыбчивый близнец на пятках развернулся к призрачному духу статуи. – Церемония заключена или у моего брата есть законное право требовать аннуляции?
Секунду или две безликий призрак молчал. Верите, мне до зубной боли хотелось, чтобы эта химера сказала, что мы все свободны и меня вернули обратно на поруки няньки. Мы не успели отойти от алтаря, а грубиян-принц уже намеревается сжить меня со свету и напрашивается на конфликт со своими новоиспеченными родственниками. Что же дальше будет?
– Союз состоялся и освящен сатри, – сказал призрак. Странно, что я поняла эту реплику. – Теперь его может разрушить лишь смерть.
Мой муж с шипением выпустил воздух сквозь стиснутые зубы.
– Я не подписывался брать в жены порченную… кхистанджутку! – выпалила он.
– Это не имеет значения, – попытался угомонить его брат. – Полагаю, дальнейшие разговоры можно и нужно вести через уполномоченных представителей. Надеюсь, всем присутствующим предельно ясно, – говоря, он смотрел прямо на моего отца, – что на этом инцидент не может быть исчерпан.
Владыка Небесного трона кивнул.
– Мы будем требовать расторжения союза по праву Третьей скрижали, – рыкнул громкий мужской голос.
Темнейший господин Абаддона наконец вмешался в разговор. Нужно сказать, что стоило ему обозначить свое присутствие, мне снова отчаянно захотелось сбежать. И судя по лицам всей прочей «светлой» братии, не одной мне стало неуютно.
– Это абсурд, – нахмурился мой отец. Только-только дипломатичный Мистер улыбка сгладил острые углы, как они вылезли снова. – Моя дочь никогда не пройдет через это… унижение. Убирайте прочь с моей земли, крэсы, если желаете, но я не отдам принцессу на растерзание.
Надеюсь, моя улыбка была достаточно теплой, чтобы крылатый понял: дочь ему безмерно благодарна. Я-то знаю, каково оно – в двенадцать лет стать круглой сиротой и остаться без поддержки близких людей. Тетка, которой меня навязали, не считается: у нее трое своих спиногрызов, два неудачных брака за плечами и третий на грани развода. Ей было достаточно знать, что я ночую дома. Не удивительно, что я сбежала на съемную квартиру сразу же, как нашла подработку, чтобы оплачивать отдельное жилье. Последний раз мы говорили, кажется, еще на прошлый Новый год.
– Ты знаешь, Эладар, что после скрепленного союза жена должна следовать за своим мужем.
– Но не в пекло, – заявил мой отец.
– Именно в пекло! – выплюнул Граз’зт, потом бесцеремонно схватил меня за руку, да так сильно, что заныл плечевой сустав. – И дальше, если понадобится. Порченая она или нет, но принцесса Данаани теперь моя жена и отныне будет послушно следовать за своим мужем. Даже если я велю ей бежать босой в хвосте моего скакуна.
Эта бравада стала последней каплей в чашу моего терпения. Я держалась до последнего, уговаривала себя держать рот на замке ради безопасности и сохранности собственной шкуры, но его собственнические замашки окатили меня ледяным душем.
Я рванулась из его хватки и – о, чудо! – освободилась. От злости у меня дрожали руки и ноги, в голове пульсировала единственная мысль: что это рогатое чучело о себе возомнил?! И я отчетливо чувствовала, что к моему собственному негодованию добавилось что-то зудящее глубоко внутри. Что-то, что хлестало мою униженную гордость отравленной плеткой.
– Вот что, муженек. – Я указала пальцем в его напыщенную физиономию. – Я тебе не племенная кобыла, чтобы стегать и понукать, когда вздумается. Я – принцесса, наследница Небесного трона. И мы с тобой сообща решили, что нам нужен этот брак. Или, может, мне память отшибло? Плевать мне на эту вашу порчу, и не с таким люди живут. Так что если ты намерен и дальше быть напыщенной пафосной задницей, то лучше сделай, как советует мой великодушный отец – иначе все мы крепко пожалеем о том, что тебе не хватает чести выполнить условия союза. Или, если ты все же лучше, чем я о тебе думаю, выполни свой долг. И запомни, муженек, – теперь пришла моя очередь ехидно коверкать его новый статус, – если я и войду в твой дом, то только через парадный вход. Рядом с тобой.
Мои дрожащие от страха колени стоили того, чтобы лицезреть всю гамму чувств, которые, сменяя друг друга, появлялись на его лице. Непонимание, удивление, гнев. И… стоп, это был… вызов?
– Она с характером, – втиснулся в нашу безмолвную битву взглядов близнец. И почему никто до сих пор не назвал его по имени? Не всю же жизнь мне называть его «красавчиком». – На твоем месте я бы очень хорошо взвесил все «за» и «против», прежде чем укладываться с ней на брачное ложе.
– Заткнись, – рыкнул на него брат – и снова переключился на меня. – Упрекать темных в том, что мы не знаем цену данному слову – наиглупейшая ошибка, какую ты только могла сделать, Данаани. Поэтому, моя строптивая женушка, при всех свидетелях клянусь, что приложу максимум усилий, чтобы сделать тебя шелковой и покорной. Как тебе такое обещание?
И прежде, чем я успела ответить, Граз’зт ухватил меня за затылок, скомкал в жесткой хватке волосы – и покорил мои губы поцелуем.
Самым горячим, собственническим – и сладким поцелуем, что мне приходилось получать. Хотя, конечно, опыта у меня кошки наплакали.
Его рот был требовательным, подчиняющим. Я почти задыхалась от страсти и натиска, с которыми язык Граз’зта без труда скользнул между моими губами, сметая жалкие попытки сопротивляться. Я честно пыталась его оттолкнуть, даже пару раз несильно стукнула ладонями по груди, а потом пальцы предательски вцепились в ткань рубашки моего новоиспеченного мужа.
Никто и никогда не целовал меня так, чтобы мне захотелось расплавиться без остатка. Поцелуй собственника, без намека на нежность. После того, как Граз’зт мягко прикусил меня за нижнюю губу, посасывая раненую кожу, словно какое-то лакомство, я поняла, что очень рискую действительно упасть к его ногам.
– Кажется, эта наука будет очень интересной, – сказал Граз’зт, грубо разорвав поцелуй на самом интересном месте. И плотоядно ухмыляясь во весь клыкастый рот, добавил: – Кто бы мог подумать, что кхистанджутская порча может быть такой сладкой. Жду не дождусь, когда преподам тебе первый урок покорности, – его оранжевы глаза вспыхнули, как последний блик закатного солнца, – в постели.
И вот тут я отчетливо поняла, что мой бессовестный муж самым наглым образом нарушает условия договора. Не знаю, откуда в моей голове взялась эта мысль, но она была ясной и четкой: их с Данаани брак не предполагал никакой физической близости. Такой была взаимная договоренность.
– Ты нарушаешь договор, – так, чтобы слышал только он, прошипела я. В голове все еще шумело от его неожиданного поцелуя, но я бравировала изо всех сил. Пусть не думает себе, что я ему свалюсь в руки, как яблоко. Еще посмотрим, кому «хвост лошади» будет икаться на завтрак, обед и ужин.
– Разве? – Он прищурился, выразительно уставился на мою нижнюю губу. – Или… Погоди? Ты думаешь, что я собираюсь заниматься с тобой любовью?!
– Совсем не обязательно кричать об этом на весь зал!
Конечно же я утрировала, но неловкость после его вопроса окончательно вогнала меня в краску. Понятия не имею, как выгляжу со стороны, но чувство такое, что уши у меня натурально горят.
– Видишь ли, женушка, отшлепать тебя по твоей непослушной кхистанджутской попке будет хорошим и многообещающим началом нашей совместной жизни. Именно этим, а не тем, о чем ты подумала, я собираюсь заниматься с тобой всю брачную ночь.
Ну, вот, я снова покраснела, на этот раз так сильно, что в глазах защипало.
Чтобы окончательно не ударить в грязь лицом, я призвала на помощь все жалкие крохи своих сил и, вздернув подбородок, заявила:
– В таком случае, муженек, тебе следует прислушаться к совету благоразумного брата. Ты ведь не можешь знать наверняка, на что способна отхлестанная по мягкому месту кхистанджутская порча. – Еще бы я знала, что это такое, глядишь, многое бы увидела в другом свете. И уже себе под нос проворчала: – Как бы не остался ты… безрогим.
– Без… чем? – Близнецы непонимающе переглянулись.
От необходимости отвечать меня избавила моя тетка.
– Ну, раз супруги поладили…
Я оглянулась на женщину, которая – это было одним из тех непонятных знаний в глубине моей памяти – была сестрой отца Данаани. Выглядела она нездоровой, уставшей.
Если считать взаимное желание воткнуть друг в друга побольше шпилек за «поладили», то да, определенно мы с мужем нашли общий язык. По крайней мере, едины в желании усложнить друг другу жизнь.
– Мы возвращаемся в Абаддон, – громыхнул Темнейший владыка. – Немедленно.
– Что?! – На лице Эраати выражение разочарования. При этом от меня не ускользнуло, что она таращится на Граз’зта, как кот на мышь.
«Дай-ка угадаю, сестра планировала занять место в постели моего Рогалика?»
– К сожалению, перед самым нашим отбытием произошли некоторые неприятные события, – не преминул пояснить дипломатичный Красавчик, – они требуют безотлагательного решения. Когда мы уладим все дела, то будем рады видеть вас в гостях. Уверяю, вы не забудете гостеприимство крэсов.
Почему мне показалось, что приглашение заставило мое семейство насторожиться?
– Принцессу нужно проводить, как того требуют традиции, – раздался в тишине голос синекожей няни.
Значит, я не ошиблась, считая, что она единственная заботилась о моем благополучии. И в отличие от остальных не пыталась стряхнуть, как рукавицу с руки. А ведь Данаани действительно не была здешней любимицей. В моей памяти всплыли размытые образы прошлого: она всегда находилась как бы в стороне. Вместе со всеми, но сама по себе. Что-то внутри меня подсказывало: именно это одиночество подстегнуло ее пойти на сделку с принцем-чудовищем. Хотя было еще что-то, пока скрытое от меня в глубинах памяти Данаани.
– У нас нет времени на подобные глупости, – сказал мой свекор, как отрезал. – Этот брак – всего лишь сделка, гарантия того, что наши народы готовы попытаться жить в мире. А традиции и прочую чушь оставьте безродным крестьянам.
– Но это… совсем не правильно, – голос няни потух и скис окончательно. – Принцесса заслуживает…
– … хорошей порки, – закончил за нее Граз’зт. Паршивец даже не скрывает, что эта мысль нравится ему все больше и больше.
Я уже открыла рот, чтобы снова сказать ему какую-нибудь гадость, но передумала. Если честно, такие вспышки язвительности мне совсем не свойственны. Я люблю пошутить и умею вставить нужное словцо к месту, но обычно не набрасываюсь на незнакомых людей. Этому же типу удалось затронуть ту сторону моей души, о которой я раньше и не догадывалась. Кроме того, во мне сидела еще неизученная гамма чувств самой принцессы. Странно, но даже несмотря на отсутствие Данаани в собственном теле, ее воспоминания и эмоции никуда не делись. И, смешиваясь с моими собственными воспоминаниями и чувствами, превращались в плохо контролируемую гремучую смесь. Знаете, что? Мне нравится эта метаморфоза! Без нее, похоже, с Рогаликом мне никак не справиться.
Хотя, стоп, о чем это ты, Машка-потеряшка? Забыла, что собиралась удирать отсюда со всех ног? Какое еще «справиться»? Оно тебе надо – укрощать строптивого? Домой, в институт, к телескопу, «Игре престолов» и «Линейке».
Пока я пыталась сосредоточиться на придумывании плана побега, а новая родня что-то бурно обсуждала о тонкостях союза, только что скрепленного нашим с Граз’зтом браком, в громадном зале появился новый шум. Шаги. Четкие, уверенны, сопровождаемые характерным металлическим лязгом.
– Тебя не приглашали. – Отец был определенно не рад появлению нового гостя.
– Принцесса никуда не уедет без меня, – последовал незамедлительный ответ.
Ну и голос: яркий, уверенный, спокойный и слегка снисходительный. Как будто на торжество явился самый главный гость, которого забыли пригласить, но который великодушно всех за это простил.
Я потихоньку оглянулась – и снова обмерла.
Они тут все такие… великаны? Одно хорошо: этот, похоже, из «своих».
Он шел прямо на меня, опытным взглядом оценивая обстановку в зале. Глаза такие же серебристые, как и у меня, но в обрамлении длинных густых ресниц, светлые длинные волосы струятся по стальным наплечникам тяжелых доспехов, у пояса – угрожающего размера меч без намека на вычурность, привязанный к ножнам ярко-алой лентой. Нимба у ангела нет, но в массивных белых крыльях то и дело вспыхивают угрожающие льдистые искры.
Я точно его знаю! Мне захотелось прищелкнуть пальцами, чтобы помочь себе вспомнить. Ну же, думай, вспоминай, оно все здесь, в этой голове, главное сосредоточиться.
– Извини, что задержался, принцесса – сказал ангел, приблизившись ко мне на расстояние вытянутой руки. Прикрыл испачканным плащом поцарапанное и в бурых пятнах смятое стальное плечо. – Ты уже?..
Его взгляд опустился на мои изуродованные странным орнаментом руки – и в глазах полыхнул сокрушительный гнев.
– Хадалис! Тебе здесь не место, иши тебя разорви! – рассвирепел Владыка Небесного трона.
Точно, Хадалис! Первый клинок светлого государства Илитрин, воин, которому нет равных среди селуне. И тот, кому Данаани тайно пообещала свое сердце.
Час от часу не легче.
