Текст книги "Красный туман (СИ)"

Автор книги: Айя Субботина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

   Внутренний голос подстрекал махнуть на все рукой и вырваться из добровольного плена. В любой подворотне найдется десяток никому не нужных бродяг. Чтобы насытится, хватит и одного. Не чистая добыча, вроде девчонки, которая пыталась похитить Аккали в ночлежке старухи с железным носом, но лучше, чем кровь архаты. Лучше, чем все, чем Фантом питался в последнее время.

   Однако следовало признать, что этот путь приведет в пустоту. Или к обрыву, с которого он, Фантом, в конечном итоге добровольно сиганет, радуясь, что когда его башка разобьется о каменный берег, его, наконец, перестанет донимать неизвестность.

   Неузнанный закрыл глаза, пообещав себе каплю отдыха.

   А когда открыл, то сразу понял, что уже не одинок в треклятом храме. Меч так и лежал на расстоянии вытянутой руки и Фантом вооружился.

   – Осторожнее, – послышался простуженный шепот, – от тебя шума больше, чем от пьяной шлюхи.

   – И что с того? Думаешь, здесь кто-то остался, а? – Отвечавший ему сильно гнусавил, его речь Фантом понимал с трудом. – Ты бы остался дожидаться хозяев, устроив в их доме такой переполох? Хотя, извини, дружище, я запамятовал, что думать не входить в твои обязанности.

   Сказано это было так насмешливо, что Неузнанный приготовился услышать толчок, который начнет потасовку, но ничего такого не последовало. Хриплый выдавил гротескный невеселый смех, обратился к напарнику:

   – Я предлагал не соваться сюда, не поставив Кудесника в известность и не дождавшись его указаний. Но ты прав – думать не моя забота, а твоя. Отрадно, что в случае чего, не мою, а твою башку насадят на пику. – Веселья, впрочем, в его голосе не было, как и облегчения.

   – Прежде чем беспокоить Кудесника, нужно знать, что произошло. Ты ведь не думаешь, что он обрадуется, если окажется, что погром устроили не воры и не шпионы, а одна из твоих колб. Будь я проклят, если они раньше не взрывались и помощнее!

   – Что есть, то есть, – на этот раз хриплый разбавил голос нотками бахвальства.

   Шаги неумолимо приближались. У Фантома осталось несколько мгновений, чтобы окончательно оценить обстановку. Шаги не сопровождались ни лязгом кольчуг, ни металлическим скрежетом доспешных пластин. Судя по разговору – хозяева или те, кто приставлен присматривать за этим местом. Говорили о колбах и взрывах, значит, по крайней мере один из них не понаслышке знаком с алхимией и практикует ее. И, похоже, эти двое не ждут гостей.

   Неузнанный позволил себе расслабиться. Не похоже, что ему придется столкнуться с хорошо вооруженными воинами. Алхимики могут организовать неприятности, но Фантом полагал, что даже в случае отчаянного сопротивления успеет нейтрализовать обоих до того, как они пустят в ход свои штучки. Самонадеянно, конечно, но прошлый опыт подсказывал, что он в состоянии справиться и с более опасными противниками.

   Шаги остановились около порога комнаты, в которой находился Фантом. Подумав, он убрал руку с рукояти меча. После сжал и разжал кулак, глядя на когти так, будто впервые их видел. Если мирные переговоры потекут в агрессивном русле, он пустит в ход оружие не менее опасное.

   Первым порог перешагнул высокий, тощий и сгорбленный как цапля и такой же носатый человек. Он кутался в серую потрепанную и бесформенную одежонку, и глядел на Фантома поверх крохотных, водруженных на самый кончик носа очков.

   – Ох ты ж Создатели всемогущие! – сказал он гнусаво, и остановился, давая пройти следующему.

   Этот был короток, коренаст и обезображен многочисленными ожогами. Вместо одного глаза на Фантома уставился синий маслянистого вида шарик.

   – Я же говорил, нужно было сперва уведомить Кудесника, – сказал он, раздраженно глядя на гостя.

   – Заткнись, – прикрикнул на него носатый.

   Фантом ожидал чего угодно: криков, попыток себя убить, попыток сбежать. Ожидал даже, что и эти двое предпочтут стать мясным гуляшом, чем ответить на его вопросы. Но эти две выглядели так, будто присутствие Фантома – вещь закономерная и вполне ожидаемая. Хотя стоит ли удивляться их спокойствию, когда Фантом насчитал по меньшей мере пять копий себя.

   – Кто такой Кудесник? – Неузнанный вовсе не об этом хотел спросить, но вопрос родился сам по себе.

   Двое переглянулись, словно искали друг у друга одобрения.

   – Чего на меня зыркаешь? – огрызнулся одноглазый. – Я говорил ведь, говорит.

   Они были знакомы несколько минут, но Фантому начинали надоедать его причитания. Наверняка своего носатого товарища он успел замучить ими еще больше. Неудивительно, что когда Неузнанный глянул на второго, то прочел в его взгляде сочувствие.

   – Об этом лучше спросить его самого, – спокойно сказал носатый.

   И, потеряв интерес к Фантому, устремился к пьедесталу, на котором лежал близнец. Какое-то время он изучал его и, думая, что его никто не видит, косился на Фантома.

   – Он повредил фантом?

   Неузнанный дернулся при звуке собственного имени.

   – Фантом? – переспросил он. – Меня так зовут.

   – С чего ты взял, что это твое имя? – вкрадчиво поинтересовался носатый.

   Говорить ему или нет? Многое ли будет зависит от того, что он скажет? И зависит ли хоть что-нибудь?

   – Так меня называл человек в пещере, где я родился, – медленно ответил он. Не похоже, чтобы двое пытались причинить ему вред, а даже если бы и пытались – оба выглядят слишком слабыми, чтобы оказать достойное сопротивление. Одноглазый так тем более противник лишь наполовину.

   Носатый и одноглазый снова переглянулись.

   – Он из пещеры, – сказал одноглазый с интонацией, достойной раскрытия великой тайны.

   – Отступники, – тем же манером ответил носатый. Он поправил очки и взгляд, которым он снова одарил Фантома, был более заинтересованный, но, вместе с тем, и более испуганный. Носатый даже немного попятился, будто боялся, что незваный гость выкинет коленце.

   – Отступники? – переспросил Фантом.

   Он начинал злиться от недоговорок, а злость с новой силой распалила жажду. Теперь, когда рядом оказались два вполне упитанных и полных кровью тела, голод с новой силой напомнил о себе. Фантом сомневался, что желание узнать о себе настолько сильнее, что перевесит жажду.

   – Не думал, что у них получится, – в задумчивости поигрывая бровями, пробормотал носатый. Он поборол страх, подступился к Фантому и, приставив очки ближе к глазам, посмотрел Фантому в лицо. Для этого ему пришлось встать на цыпочки. – Открой-ка рот, – скомандовал он.

   Фантом послушался, но происходящее злило все сильнее. Он что – конь на ярмарке, чтобы ему зубы считали?

   – Прекрасные клыки, просто прекрасные, – восхищался носатый. – Стиг, тебе стоит на это взглянуть, честное слово! Пусть меня гром побьет, если этот образец – не уникален. У него испорчена кожа, но в целом он почти не обезображен. Если немного подкорректировать, – его взгляд буквально скреб Фантому лицо, – ... Хотя этот экземпляр просто великолепен! Дьявол меня дери, как они сумели?!

   – Они – это отступники? – еще одно предположение, родившееся само по себе.

   – Он еще и поразительно умен! – продолжал исторгать похвал носатый.

   – Так уж и умен, – хриплый голос одноглазого скислил бы и свежее молоко. – Стоит истуканом, даже не пытается бежать.

   – Я пришел, чтобы получить ответы, – отозвался Фантом, – потому и остался. И не уйду, пока не услышу их.

   – Я же говорил, тупица, что он – чрезвычайно умен! – ликовал носатый. Фантом смутно улавливал нить разговора, но из услышанного сделал вывод, что ни носатый, ни одноглазый не причастны к его появлению на свет. Однако, носатый радовался так, будто самолично вдохнул в него жизнь. – Он не просто делает, что ему велят, он – размышляет. И умеет принимать решения, а на это, между прочим, не способна даже твоя жирная задница.

   На миг Фантому почудилось, будто одноглазый даст волю обиде и бросится на товарища с кулаками, но тот ограничился невпопад брошенными ругательствами.

   – Вы знаете, кто я? – Фантома начинала раздражать роль задающего одни и те же вопросы болвана.

   – Кудесник знает ответы, – великомудро хмуря брови, произнес носатый. – Хотя в твоем случае, я, честно говоря, сомневаюсь. Видишь ли, многие вещи, они... – он защелкал пальцами, подбирая нужное слово, – ... не поддаются законам логики. Ты видишь то, что видишь, но это вовсе не означает, что некто, глядя на ту же вещь, видит то же самое. Возможно, он видит что-то совершенно иное.

   Одноглазый выразительно закашлялся. Носатый встрепенулся, недовольно сжал губы и посетовал на собственную забывчивость.

   – Ты в самом деле хочешь отвести этого к Кудеснику? – Одноглазый выглядел испуганным.

   – А что, дьволовы зубы, мешает мне это сделать?

   – Думаешь, это безопасно? – Кажется, одноглазый впервые за все время всерьез размышлял над словами товарища. – Я имею в виду, вести этого через весь город. Он, знаешь ли, не с булавочное ушко размером, в карман не спрячешь.

   – По-твоему, я слепой и сам не вижу?

   "Интересно, если я скажу, что зверски проголодался и хочу теплого сырого мяса – это заставит их прекратить препирательства? Или может быть, они хотя бы начнут быстрее соображать?"

   – Он ведь как-то пришел сюда, не видишь что ли? – Носатый все больше вызывал уважение. В отличие от своего трусливого напарника, н хотя бы пытался использовать содержимое своей черепной коробки. Не сказать, чтобы совсем хорошо, но жалкие потуги толкали дело с мертвой точки. – И он здесь один. И шпионов я тоже что-то не заметил.

   – Так они и показались, держи карман шире.

   – В любом случае лучше не терять времени. Кудесник должен знать. Ему решать, как поступить с этим образцом. Думаю, он будет доволен.

   – Доволен тем, что Отступники сделали то, что не удавалось сделать нам? – От одноглазого разило скептицизмом. – Им, – он кивнул на Фантома, – он-то может доволен и будет, а вот мной и тобой – сомнительно. Не зря у меня вчера пятка чесалась до немочи. – Кажется, он всерьез верил предсказаниям названной конечности.

   Образец?

   – Я голоден, – произнес Фантом. Каждая злая нота, каждый звук страдания – все было настоящим, он ни буквы не приукрасил. Рык получился что надо. – Я ужасно голоден. И пока вы тут рассуждаете о пятках и прочем собачьем дерьме, мой голод крепчает.

   Он хотел верить, что эти двое знают о нем больше, чем знает он сам. А, значит, голод и его последствия для ученых ослов не пустой звук. Глядя на их переменившиеся лица, Фантом понял, что угадал.

   Одноглазый отступил за спину носатому. Тот тоже попятился, натолкнулся на своего напарника, тонко, по-девичьи, взвизгнул. Чтобы как-то реабилитироваться за позорную трусость, прикрикнул на товарища, чтобы не мешался под ногами.

   – Я пока еще могу сдерживаться, – Фантом продолжал рычать и медленно сокращал дистанцию между ними. – Не уверен, что выдержка – одно из моих сильных качеств. Я ведь ни дьяволового зада о себе не знаю.

   – Нам лучше отвести его к Кудеснику, и поскорее, – пробормотал одноглазый.

   Носатый неопределенно качнул головой и попятился в коридор.

   – Следуй за нами, образец. – Ему пришлось долго кашлять, чтобы вернуть голову прежние уверенные ноты. Самое время – Фантому начинало надоедать его петушиное кукареканье. – И не вздумай сбежать, – прибавил он строго, глядя на Фантома, как мамаша на испачкавшего новую рубаху ребенка.

   – Стал бы я вас тут дожиться, чтобы теперь сбежать?

   Они вышли на улицу тем же ходом, что и пришли. Фантома не удивили сумерки, черным полотном наползающие на еще серое небо. Он предполагал, что просидел в храме достаточно долго, чтобы день успел смениться ночью.

   Носатый и его товарищ окружили его с двух сторон. При этом одноглазый шел первым и то и дело оглядывался на Фантома, будто ожидал получить нож в спину. Неузнанный для себя решил, что так и поступит, если его вынудят защищаться. Однако, ничто не предвещало обмана. Одноглазый ковылял, припадая попеременно то на одну, то на другую ногу, время от времени останавливался, чтобы промокнуть лоб и перевести дух. Каждая такая заминка сопровождалась обилием ругани носатого и предупреждениями поторопить его фокусами. О каких фокусах шла речь – непонятно, но вряд ли о вытягивании кролика из пустого мешка. Одноглазый кряхтел, сопел, но все-таки резвее переставлял ноги.

   –Стой.

   На этот раз заминку сделал носатый, как раз когда они собирались покинуть доки.

   Он скинул с плеча внушительных размеров сумку и принялся что-то искать в ее недрах. Фантом насторожился, ожидая любой неожиданности. Только теперь в голову постучалась мысль, что все это может быть обманом. Носатый достал какой-то ящичек, оставил его в сторону. Глядя, как одноглазый попятился от ящичка в сторону, Фантом подумал, что был слишком доверчив.

   – Если только дернешься в мою сторону с каким-то умыслом... – начал было он, но носатый перебил его.

   – Вот, накинь-ка.

   В его протянутой руке был не кинжал, ни склянка с непонятной жидкостью, а кусок обычной черной ткани. Фантом косился на нее, неуверенный, что предложение безопасно.

   Носатый раздраженно потряс тряпкой. Ткань развернулась, приняла форму вскрытого с двух сторон мешка.

   – Это безопасно, – произнес носатый, – и это придется надеть, чтобы не привлекать внимания. В подворотнях всем до заднего места, как ты выглядишь. Здесь принято интересоваться только содержимым кошелька. Но мы Верхнем Нешере, – он поднял голову вверх, – нами заинтересуется первый же патруль. Кудесник будет очень недоволен, если из-за твоего упрямства вы не свидитесь.

   Фантом забрал тряпку, не раздумывая сунул в нее голову. Наощупь ткань оказалась теплой, мягкой и почти невесомой, будто паутина. Неузнанный какое-то время стоял, ожидая сам не зная чего.

   – Так значительно лучше, – сказал носатый, а одноглазый поддержал его энергичным качанием головы, будто у него в ней отсутствовали все до единой кости. – Можем идти дальше.

   Они прошли еще несколько кварталов, пересекли уже знакомую Фантому рыночную площадь и двинулись дальше, вглубь серых каменных зданий, наползающих друг на друга, будто рыбья чешуя. Улицы то расширялись до мостовых, то снова становились узкими, воняющими утробной гнилью кишками, по которым просачивались такие же вонючие люди. Они несколько раз сворачивали и каждый раз Фантома обдавало волной нового, не похожего на предыдущий смрада. Жаль, что нельзя заставить себя не чувствовать запахов – от некоторых нутро сжималось и подкатывало к горлу, норовя просочиться через рот. Даже кровь архаты не воняла настолько сильно.

   Вспомнив о девчонке, Фантом подумал, что оставлять ее одну было никаким не геройством, а малодушием. Что-то она делает: одинокая и беспомощная приманка для работорговцев? Да еще и с проказой на ноге. Лучшее, что она могла сделать – найти корабль и вернуться домой, под защиту уцелевших родных, но она так не сделает. Так поступила бы любая на ее месте, но не гордая инвига. Потеря защитника – веская причина сворачивать изыскания, но не достаточная для такой, как Аккали.

   Фантому оставалось лишь мысленно пожелать ей удачи и выбросить из головы, как кратковременное малозначительное приключение. Она выполнила свою часть договора – пусть не так, как уславливались, но все же Фантом получил желаемое. И он выполнил свою часть, и даже отдал ей флягу, от взгляда на которую у Аккали дрожали руки. Остальное – дело не его забот.

   Еще один поворот и еще одна длинная, извилистая как змея улица. На этот раз серые квадраты домов сменились огромными монолитами складов. Со стороны их нагромождение казалось хаотичным, но вблизи становился виден порядок: одни над другими, стройным порядком. Множества зарешеченных проемов, дверей, между которыми сновали рабочие с грузовыми телегами, мешками и бочками. Склады? Фантом насторожился.

   – Мы почти на месте, – бодро прострекотал носатый, замедлил шаги и остановился около одной из дверей. Из нее никто не выходил и не входил.

   – На месте? – Неузнанный оценил высоту здания – высокое, но смехотворно низкое, чтобы дотянуться до Верхнего Нешера. А ведь носатый обещал отвести именно туда.

   – Не торопись с выводами, – поспешил уверить говорун.

   – Если это ловушка...

   – Нет никаких ловушек, просто ... – Носатый перевел взгляд на напарника, выразительно дернул бровями, мол, твоя очередь говорить.

   – Тебя лучше не показывать сторонним глазам, – сказал второй, после некоторого раздумья. Будто сам соображал, отчего не пошли прямым путем и не воспользовались летающими платформами.

   Несмотря на притянутую за уши фразу, она была не лишена логики. Тем не менее Фантом дал зарок не расслабляться – он знает свистунов без году неделю, и доверять их словам, все равно, что не бояться огня за то лишь, что он назвался огнем. Но выбора, как и раньше, не оставалось.

   Хронист – должность при каждом из Девяти союзов Арны. Обычно занимается всей бумажной волокитой, начиная от составления родового дерева и заканчивая летописью истории Дома.

   Удар милости – последний, добивающий удар. Архаты применяют его только по отношению друг к другу (во времена гражданских войн), так как считают, что другие враги не достойны быстрой милостивой смерти.

   Шимта – предмет головного убора знатных риилморок, вуаль, скрывающая нижнюю часть лица.

   Предвечный – главный Создатель. Он создал себе подобных из своей плоти и крови.