Текст книги "Греческая эпиграмма"

Автор книги: авторов Коллектив

РУФИН

 
Счастья желает Руфин своей милой Эльпиде – Надежде,
  Если она без него может счастливою быть.
Сам я снести не могу, клянусь очами твоими,
  Этой пустыни любви, этой разлуки с тобой.
Но, обливаясь слезами, уйду я либо к Корессу,
  Или к великой пойду я Артемиде во храм.
Завтра на родине буду опять, пред очами твоими,
  И пожелаю тебе здравствовать тысячи раз.
 

МЕЛИТЕ

1

 
Где я Праксителя нынче найду? Где рука Поликлета,
  Прежде умевшая жизнь меди и камню придать?
Кто изваяет теперь мне душистые кудри Мелиты,
  Взор ее, полный огня, блеск ее груди нагой?
Где вы, ваятели? Где камнерезы? Ведь надо же строить
  Храм для такой красоты, как для подобья богов.
 

2

 
Геры глаза у тебя, о Мелита, и руки Афины,
  Ноги Фетиды, а грудь от Афродиты самой.
Счастлив, кто видит тебя, трижды счастлив, кто слышит твой голос;
  Любящий равен богам, ставший супругом – сам бог.
 

РОДОКЛЕЕ

1

 
Боги! Не знал я, не знал, что купается здесь Киферея,
  Кинув на плечи рукой волны развитых кудрей.
Будь милосердна ко мне, о богиня! Прости, не преследуй
  Гневом за то, что узрел образ божественный твой…
Но – это ты, Родоклея, – не Пафия! Где же такую
  Взять ты могла красоту? Не у богини ль отняв?
 

2

 
Этот венок, Родоклея, тебе посылаю. Усердно
  Сам я его для тебя сплел из прекрасных цветов.
Лилии есть в нем и розы, и влажные есть анемоны;
  С темной фиалкою там нежный в соседстве нарцисс.
Голову им увенчай и не будь неприступной, – сама ты
  Так же цветешь, как венок, так же увянешь, как он.
 

* * *

 
Ведь говорил я тебе: «Стареем, Продика, стареем».
  Предупреждал: «Скоро ждать надо разлучниц-морщин».
Вот у тебя седина и морщины, и дряблое тело;
  Губы твои лишены прелести прежней своей.
Разве приблизится кто, тобою, гордячка, прельстившись?
  Нет, как могилу, тебя мы обойдем стороной.
 

НАКАЗАННОЙ

 
Кто тебя высек нещадно и голою выгнал из дому?
  Зрения был он лишен? Сердце из камня имел?
Может, вернувшись не в час, у тебя он любовника встретил?
  Случай не новый, дитя, – все поступают, как ты:
Только вперед, если будешь ты с милым в отсутствии мужа,
  Дверь запирай на засов, чтоб не попасться опять.
 

* * *

 
Слишком легка – не по мне, и слишком расчетлива – тоже:
  Эта все медлит, а та хочет немедленно все.
 

НА ГЕТЕР[119]119
  «На гетер».Лембион и Керкурион – названия небольших судов, здесь – прозвища гетер.


[Закрыть]

 
Лембион, как и Керкурион, – обе гетеры, и обе
  В гавани Самиев нас подстерегают всегда.
Юноши, этих пиратских судов Афродиты страшитесь:
  Свяжетесь с ними, и вам в бездне придется тонуть.
 

* * *

 
Бедность и страсть – мои беды. С нуждою легко я справляюсь,
  Но Афродиты огня перенести не могу.
 

ТЩЕТНАЯ МОЛЬБА

 
Пользуясь тем, что Продику застал я одну, ей колени
  Нежные начал с мольбой я обнимать и сказал:
«Сжалься, спаси человека, почти уж погибшего! Жизни
  Слабый остаток ему дай сохранить до конца!»
Выслушав это, она прослезилась, но вскоре отерла
  Слезы и нежной рукой прочь оттолкнула меня.
 

НЕИЗВЕСТНОЙ

 
Ты обладаешь устами Пифо, красотою Киприды,
  Блещешь, как Горы весны, как Каллиопа, поешь;
Разум и нрав у тебя от Фемиды, а руки – Афины;
  Четверо стало Харит, милая, нынче – с тобой.
 

* * *

 
Очень гордится Родопа своей красотою. Твержу ей:
  «Здравствуй», – но бровью в ответ чуть лишь она поведет.
Если ж на двери ее я повешу венки – рассердившись,
  Тотчас растопчет венки гордой стопою она.
Немилосердная старость, и вы, о морщины, придите,
  И поскорее: лишь вы в силах Родопу смягчить.
 

ЭРОТУ

1

 
Против Эрота мне служит оружием верным рассудок.
  Выйдя один на один, не победит он меня;
Смертный, с бессмертным готов я бороться. Но если Эроту
  Вакх помогает, один что я могу против двух?
 

2

 
Если в обоих, Эрот, одинаково стрелы пускаешь,
  Бог ты; когда ж в одного ими ты сыплешь, – не бог.
 

* * *

 
Все я люблю у тебя, но глаза твои ненавижу,
  Ибо невольно они дарят блаженство другим.
 

НИКАРХ

 
Разве избегну я смерти? Не все ли равно мне, с подагрой
  Или на твердых ногах, быстро спуститься в Аид?
Люди толпою меня понесут… Так пускай охромею —
  Из-за того никогда не отрекусь от пиров.
 

*[120]120
  «Бедным садовником был…» Все пышные аристократические имена свидетельствуют о потугах Стефана причислить себя к знати.


[Закрыть]

 
Бедным садовником был наш Стефан, но в делах преуспел он,
  Стал богатеем и вдруг сделался Филостефан.
К прежнему имени он благородные буквы прибавил,
  И Гиппократиппиад будет со временем он.
Иль его сделает блажь Дионисиопеганодором,
  Но на базаре для всех он, как и прежде, Стефан.
 

НА ВРАЧЕЙ

1

 
Мне ни клистира не ставил Фидон, не притронулся даже;
  Только в бреду я о нем вспомнил – и умер тотчас.
 

2

 
Выпрямить горб обещав Диодору, три камня квадратных,
  Тяжеловесных ему на спину Сокл наложил.
Сдавленный тяжестью, умер горбун; после смерти, однако,
  Стал он действительно прям, как измерительный шест.
 

3

 
Акесторида зарезал хирург Агелай. «Что ж, несчастный
  Был бы хромым, – говорит, – если б остался в живых».
 

* * *

 
В самом расцвете была Никоноя – согласен. Однако
  Время расцвета ее – Девкалиона потоп.
Мало мы знаем о том, но знаем, что ей подобает
  Ныне не мужа себе, а погребенье искать.
 

* * *

 
Больше всех смертных Орфей стяжал себе славу кифарой,
  Нестор других превзошел сладостным даром речей,
Песен искусством – Гомер, обладавший божественным знаньем,
  Флейтой же – он, Телефан, в этом лежащий гробу.
 

НА ПРЕДСКАЗАТЕЛЯ

 
Некто к Олимпику раз обратился, прося указаний,
  Плыть ли на Родос ему, как и чего избегать;
И отвечал предсказатель: «Во-первых, возьми себе новый,
  Прочный корабль; во-вторых, летом плыви, не зимой.
Так поступив, невредимым доедешь туда и обратно,
  Если тебя на пути в плен не захватит пират».
 

НА СКУПОГО

 
Вешаться было собрался Динарх. Только самая малость —
  Несколько медных монет скрягу заставило жить:
Столько спросили с него за веревку, и он отказался
  Дать эту цену, решив смерть подешевле найти.
Вот уж, действительно, Главк, величайший пример скопидомства:
  Несколько медных монет скрягу заставило жить!
 

НА ПЕВЦА

 
Ворон ночной на людей своим карканьем смерть накликает.
  Если ж поет Демофил, дохнет сам ворон ночной.
 

*[121]121
  «Вызвал однажды на суд…» Этой эпиграмме подражал Пушкин в стихотворении «Глухой глухого звал на суд судьи глухого».


[Закрыть]

 
Вызвал однажды на суд глухой глухого, но глуше
  Был их гораздо судья, что выносил приговор.
Плату за нанятый дом за пять месяцев требовал первый;
  Тот говорил, что всю ночь он напролет промолол.
«Что же вам ссориться так? – сказал им судья беспристрастный, —
  Мать вам обоим она – оба кормите ее».
 

* * *

 
Судном владеет Филон под названьем «Спасенье», однако,
  Думаю, даже и Зевс в нем не сумел бы спастись.
Только зовется «Спасенье», а все, кто поднимутся на борт,
  Иль не отчалят совсем, или отчалят в Аид.
 

ИМПЕРАТОР ТРАЯН

 
Выставив нос свой как раз против солнца и рот свой разинув,[122]122
  В эпиграмме намек на солнечные часы: длинный нос служит как бы теневой стрелкой.


[Закрыть]
  Всем ты прохожим легко время поможешь узнать.
 

ИМПЕРАТОР АДРИАН

 
Здесь погребен Архилох, а на ямбы его вдохновила
  Муза, чтоб славой не мог он Меонида затмить.
 

ГЕКТОРУ

 
Гектор, Ареева кровь! Если слышишь меня ты за гробом,
  Радуйся! Скорбную ж мысль об Илионе родном
Прочь отгоняй. Он людьми населен, хоть в сравненье с тобою
  Менее сильными, – все ж любят Арея они.
А мирмидоны исчезли. Скажи при свиданье Ахиллу,
  Что энеады царят над Фессалийской землей.
 

ДИОНИСИЙ СОФИСТ

ПРОДАВЩИЦА РОЗ

 
Девушка с розами, роза сама ты. Скажи, чем торгуешь:
  Розами или собой? Или и тем и другим?
 

ВОЗЛЮБЛЕННОЙ

 
Ветром хотел бы я быть, чтоб, гуляя по берегу моря,
  Ты на открытую грудь ласку мою приняла.
Розой хотел бы я быть, чтоб, сорвавши своею рукою,
  Место на белой груди ты ей, пурпурной, дала.
 

ПЬЯНИЦЕ, УПАВШЕМУ ПОД ДОЖДЕМ[123]123
  «Пьянице, упавшему под дождем». Смочен и Вакхом и Зевсом – то есть вином и дождем.


[Закрыть]

 
Не мудрено и упасть, если смочен и Вакхом и Зевсом.
  Как устоять против двух, смертному против богов?
 

БЕЗАНТИН

 
О моя милая юность, и смертью грозящая старость!
  Та уж прошла, и ко мне этой приход недалек.
 

ЛУКИАН

[124]124
  Один из величайших писателей античности, мастер сатирического диалога. Под его именем в Палатинской антологии 41 эпиграмма.


[Закрыть]

НА СВОЮ КНИГУ

 
Все это я, Лукиан, написал, зная глупости древних.
  Глупостью людям порой кажется мудрость сама:
Нет у людей ни одной безупречно законченной мысли;
  Что восхищает тебя, то – пустяки для других.
 

МОРСКИМ БОГАМ

 
Главку, Нерею, Ино и рожденному ей Меликерту,
  Самофракийским богам, как и Крониду пучин,
Спасшись от волн, я, Лукиллий, свои волоса посвящаю, —
  Кроме волос, у меня больше ведь нет ничего.
 

О ДЕТЯХ

 
Я, Каллимах, пятилетний ребенок, беспечный и резвый,
  В царство теней унесен смертью безжалостной был.
Но не скорби обо мне, что мало я жизни изведал —
  Мало и горя зато в жизни пришлось мне узнать.
 

* * *

 
Тратить разумно не бойся добро свое – помни о смерти.
  В тратах же будь бережлив – помни, что надобно жить.
Мудрым зову я того, кто, постигнув и то и другое,
  Тратить умел и беречь, должную меру блюдя.
 

* * *

 
Делая зло, от людей еще можешь укрыться; но боги
  Видят не только дела – самые мысли твои.
 

* * *

 
Целая жизнь коротка для счастливых людей, а несчастным
  Даже и ночь-то одна неизмеримо долга.
 

* * *

 
Нет, не Эрот обижает людей, но рабы своей страсти
  Вечно стремятся ему вины свои приписать.
 

* * *

 
Смертных владение смертно, и вещи во времени гибнут;
  Все-таки вещи порой могут людей пережить.
 

* * *

 
Будешь любезен ты смертным, покуда удача с тобою,
  Боги охотно внимать станут молитвам твоим.
Если же доля твоя переменится к худшему, – всякий
  Недругом станет тебе с первым ударом судьбы.
 

* * *

 
Горше на свете никто досадить человеку не может,
  Нежели тот, кто друзей искренних вводит в обман.
Ибо льстеца не врагом ты считаешь, но другом, и душу
  Всю открывая ему, терпишь сугубый ущерб.
 

* * *

 
Все, что обдумано зрело, стоит нерушимо и крепко.
  То, что решил второпях, будешь менять, и не раз.
 

О БОГАТСТВЕ

1

 
Только богатство души – настоящее наше богатство,
  Все же другое скорбей больше приносит, чем благ.
Тот лишь действительно может по праву назваться богатым,
  Кто из добра своего пользу способен извлечь,
Кто не корпит над счетами, всегда об одном помышляя, —
  Как бы побольше скопить, – сходен с прилежной пчелой,
Многоячейные соты трудящейся медом наполнить —
  Медом, который потом будут другие сбирать.
 

2

 
Артемидор обладает богатством несметным, но тратить
  Он не решается, жизнь жалкого мула влача:
Часто ведь мул на спине таскает золота много,
  Кормом же служит ему только лишь сено одно.
 

* * *

 
Следует класть на язык свой печать, чтобы слова не молвить
  Лишнего, – пуще богатств надо слова охранять.
 

* * *

 
Всякий худой человек продырявленной бочке подобен.
  Сколько в нее не вливай – бочка все так же пуста.
 

* * *

 
Будучи юным еще, Ферон, сын Мениппа, позорно
  Деньги отца промотал, в тратах не зная границ.
Это узнал Евктемон, старинный приятель Мениппа,
  Юношу он пожалел в бедности горькой его
И, прослезившись, сказал: «В свой дом я тебя принимаю;
  Зятем ты станешь моим, я и приданое дам».
Но не успело к Ферону богатство вернуться нежданно,
  Как обратился опять к тратам привычным Ферон.
Так он приданое все расшвырял до последней монеты,
  Ставши рабом живота, сделавшись блуда рабом.
Снова беднягу Ферона несчастий волна захлестнула,
  Гибельной бедности вал, снова нахлынув, увлек.
Плачет опять Евктемон, но он не Ферона жалеет.
  Горе! Приданого нет, дочери горестен брак.
Опыт его научил. И узнал Евктемон, что не станет
  Деньги чужие беречь, кто и своих не сберег.
 

*[125]125
  «Все собираюсь спросить…»Гермес, вестник богов, сопровождал также в Аид души умерших.


[Закрыть]

 
Все собираюсь спросить, расскажи мне, Гермес, как спускался
  В мрачное царство теней этот болтун Лоллиан?
Если молчал он, дивлюсь; и тебя поучал он, пожалуй.
  Встретить такого, увы, даже и мертвым – беда.
 

*[126]126
  «Часто, мой друг…» Прокисшее вино заменяло уксус.


[Закрыть]

 
Часто, мой друг, ты вино присылал мне, и часто, бывало,
  Благодарил я тебя, нектара сладость вкусив.
Если ты любишь меня и теперь, то не шли: не нуждаюсь
  В этом вине я – латук кончился весь у меня.
 

*[127]127
  «Будь благосклонна ко мне…» Вторая половина второго стиха – начало «Илиады», служившее предметом занятий на первых уроках грамматики. Два последних стиха – пародия на начало поэмы Арата (IV в. до н. э.) «Феномены»:
Зевсом полны все дороги, все площади, гавани, воды…

[Закрыть]

 
Будь благосклонна ко мне, о Грамматика! Славное средство
  Ты для голодных нашла: «Гнев, о богиня, воспой!»
Храм бы роскошный за это тебе надлежало поставить,
  Жертвенник, где б никогда не потухал фимиам.
Ведь и тобою полны все пути и на суше и в море,
  Каждая гавань полна, – так завладела ты всем!
 

НА ВРАЧА

 
В школу мою обучаться грамматике лекарь однажды
  Сына прислал своего. Мальчик прошел у меня
«Гнев, о богиня, воспой» и «Тысячи бедствий соделал»,
  Начал и третий уже было разучивать стих:
«Многие души героев могучих в Аид он низринул», —
  Как перестали его в школу ко мне посылать.
Встретившись после, родитель сказал мне: «Спасибо за сына;
  Только науку твою может он дома пройти:
Мною ведь тоже в Аид низвергаются многие души,
  И не нужна для того ваша грамматика мне».
 

* * *

 
Пусть ни один из богов не дает мне той пищи, какую
  Ты с наслаждением ешь, Эрасистрат, за столом!
Боль от нее в животе; уж лучше совсем не обедать:
  Дети врага моего пусть эту гадость едят!
Голод согласен терпеть я, как прежде, но пусть не придется,
  Уподобляясь скоту, быть на пиру у тебя.
 

НА ПОДАГРУ

 
Нищий, богиня, противен тебе, ты смиряешь богатых;
  Знаешь всегда и везде, как беспечально прожить.
Нет тебе радости большей, как в ноги забраться чужие,
  Впрочем, оружье и сок мирры приятны тебе;
Радует свежий венок и влага авзонского Вакха, —
  Этого ты никогда у бедняка не найдешь.
Вот почему избегаешь ты бедности скудной порога
  И веселишься, войдя в ноги и в дом богача.
 

* * *

 
С зобом своим Диофант никогда не нуждается в лодке,
  Даже тогда, когда он должен залив переплыть.
Но, положив на свой зоб всю поклажу, поверх на нее он
  Ставит осла и плывет, все паруса распустив.
Да, незаслуженно в море сопутствует слава Тритонам,
  Если совсем, как Тритон, плавать умеет зобач.
 

* * *

 
Никона нос крючковат и чует вино превосходно;
  Только не может узнать сразу, какое оно.
Этого с носом своим он и за три часа не узнает,
  Ибо на двести локтей нос выдается вперед.
Нос величайший! И, если наш Никон ручей переходит,
  Носом, как будто крючком, ловит он маленьких рыб.
 

* * *

 
Волосы крась, если хочешь, но старости ты не закрасишь.
  Снова разгладить тебе этих морщин не дано.
Так перестань наконец лицо притираньями мазать:
  Вместо лица у тебя стала личина теперь.
Что ты стараешься? Брось! Ведь все притиранья не в силах
  Старой Гекубе опять юность Елены вернуть.
 

* * *

 
Мудрость какая на деле у киника (с палкою был он
  И бородой), показал нам превосходно обед.
Киник, усевшись за стол, от редьки, бобов воздержался,
  Ибо, как он пояснил, доблесть – не раб живота.
Стоило только ему белоснежную матку увидеть,
  Мигом был ею смущен хмурый кинический ум.
Тут, вопреки ожиданью, он просит ее и съедает,
  И говорит, что она доблести не повредит.
 

* * *

 
Волосы – ум у тебя, когда ты молчишь; заболтаешь, —
  Как у мальчишки, в тебе нет ни на волос ума.
 

* * *

 
Демона много болтавший, вонючий изгнал заклинатель,
  Но не заклятьями, нет – только зловоньем своим.
 

* * *

 
Моешь индуса зачем? Это дело пустое: не сможешь
  Ты непроглядную ночь в солнечный день обратить.
 

* * *

 
Трезвым в компании пьяных старался остаться Акиндин.
  И оттого среди них пьяным казался один.
 

* * *

 
Если ты думаешь, что с бородой вырастает ученость,
  То бородатый козел есть настоящий Платон.
 

* * *

 
Если ты скор на еду, но вял и медлителен в беге,
  Ешь ты ногами тогда, рот же для бега оставь.
 

* * *

 
Лампу глупец погасил, терзаемый блох легионом,
  И объявил им: «Теперь вам не увидеть меня».
 

* * *

 
Ты, живописец, берешь только облик вещей, но не в силах
  Так написать, чтоб могли краски твои зазвучать.
 

*[128]128
  «Если увидел ты грудь…» – то есть увидел в зеркале.


[Закрыть]

 
Если увидел ты грудь, и плечи, и плешь, и дивишься,
  Кто это – спрашивать брось, это – плешивый дурак.
 

* * *

 
Бит стал софистом – дивлюсь: он мыслить не в силах и даже
  Так говорить, чтобы все поняли речи его.
 

* * *

 
Белую легче ворону найдешь, черепашек крылатых,
  Чем в Каппадокии всей путного ритора ты.
 

* * *

 
Эхо гранитную, Пана подругу, ты видишь, приятель.
  Звуки и голос она любит назад возвращать.
Всех голосов отраженье она, пастушья забава.
  Слово скажи и, его снова услышав, уйди.
 

* * *

 
Статую эту, твой образ, тебе посвятил я, Киприда;
  Мог ли прекраснее я что-нибудь в дар принести?
 

* * *

 
Зря ты Приапа, меня, по обычаям нашим поставил
  Здесь, Евтихид, сторожить сгнивший, ненужный сушняк.
Рвом я стою окружен. Вор придет и, не видя поживы,
  Только и сможет меня, сторожа, он утащить.
 

ПТОЛЕМЕЙ

НА ТИМОНА АФИНСКОГО

 
Кто и откуда я родом, не спрашивай. Знай, что желаю
  Смерти я всем, кто идет мимо могилы моей.
 

* * *

 
Знаю, что смертен, что век мой недолог, и все же – когда я
  Сложный исследую ход круговращения звезд,
Мнится, земли не касаюсь ногами, но, гостем у Зевса,
  В небе амвросией я, пищей бессмертных, кормлюсь.
 

ЭПИГРАММА ПТОЛЕМЕЯ САМОМУ СЕБЕ

 
Звездные в небе дороги и лунное круговращение
Я, хитроумно раскрыв, изложил в своих сочинениях.
 

ЮЛИЙ ПОЛИЕН

 
Вечно надежда крадет наши дни, а последнее утро
  Множество наших надежд губит на веки веков.
 

ДИОГЕН ЛАЭРТСКИЙ

 
Ты не горюй, коль с тобою несчастье нежданно случилось,
  Равно довольствуясь всем, что подаст божество.
Даже мудрец Периандр, павши духом, угас безвозвратно:
  Он не добился того, чем захотел обладать.
 

НА ПИФАГОРА

 
Был Пифагор мудрецом, и таким, что мяса не трогал
  И говорил, что оно недопустимый соблазн.
Но угощал им других. Я дивлюсь мудрецу: как же сам он,
  Не соблазняясь, других прямо толкал на соблазн.
 

* * *

 
Ты, Аристон, – и старец и плешив, – и вот
Подставил солнцу темя, чтоб спалить его.
Теплее стать, чем надо, верно, хочешь ты
И не желаешь хладным угодить в Аид.
 

* * *

 
Умер, твердят, Протагор. Но в земле лишь тело сокрыто;
  Дух же великий его ввысь к мудрецам отошел.
 

* * *

 
– Диоген, скажи, какая ввергла смерть тебя в Аид?
– Зуб ужасный пса похитил и низверг меня туда.
 

ЗЕНОБИЙ ГРАММАТИК

 
Изобразить пожелал живописец Грамматику как-то.[129]129
  «Изобразить пожелал…» Смысл эпиграммы: Виктор – воплощение грамматики.


[Закрыть]
  Виктора сделав портрет, молвил: «Я цели достиг».
 

АФИНЕЙ

 
Люди, вы трудитесь тщетно, и лишь из корысти единой
  Не прекращаете ссор, войны друг с другом ведя;
А от сокровищ природы берете лишь малую долю,
  Споры пустые любя о бесконечном пути.
Слышал мудрец Эпикур, сын Неокла, от Муз эти речи,
  Иль их треножник святой бога-пифийца открыл.
 

МЕТРОДОР

[130]130
  Грамматик и автор сочинений по астрономии и геометрии.


[Закрыть]

О ЖИЗНИ[131]131
  «О жизни». Эта эпиграмма – переделка эпиграммы Посидиппа «О жизни» (см. стр. 82).


[Закрыть]

 
В жизни любая годится дорога. В общественном месте —
  Слава и мудрость в делах, дома – покой от трудов;
В селах – природы благие дары, в мореплаванье – прибыль,
  В крае чужом нам почет, если имеем мы что,
Если же нет ничего, мы одни это знаем; женитьба
  Красит очаг, холостым – более легкая жизнь.
Дети – отрада, бездетная жизнь – без забот. Молодежи
  Сила дана, старики благочестивы душой.
Вовсе не нужно одно нам из двух выбирать – не родиться
  Или скорей умереть; всякая доля блага.
 

*[132]132
  «Старец Закон повстречал…»Иоанн – юрист и, вероятно, современник поэта, сравнивается здесь с прославленным древним законодателем Солоном.


[Закрыть]

 
Старец Закон повстречал самого Иоанна и молвил,
  Помолодевши: «Солон, снова я вижу тебя».
 

ИМПЕРАТОР ЮЛИАН

НА ПИВО[133]133
  «На пиво». С пивом Юлиан познакомился, очевидно, во время военных действий в Галлии. Он называет этот напиток Деметрием, по имени богини Деметры – покровительницы хлебных злаков. Хлеборожденный – вместо «огнерожденный» (эпитет Диониса); Бромий – один из эпитетов Вакха; Бром – по-гречески «дурной запах».


[Закрыть]

 
Что ты за Вакх и откуда? Клянусь настоящим я Вакхом,
  Ты мне неведом; один сын мне Кронида знаком.
Нектаром пахнет он, ты же козлом. Из колосьев, наверно,
  За неимением лоз делали кельты тебя.
Не Дионисом тебя величать, а Деметрием надо.
  Хлеборожденный! Тебе имя не Бромий, а Бром.
 

ЛИБАНИЙ

 
Здесь за стремительным Тигром лежит Юлиан погребенный.
Добрым правителем был он, а равно и храбрым солдатом.
 

ГРИГОРИЙ БОГОСЛОВ

[134]134
  Выдающийся христианский писатель. Ему принадлежат также несколько поэм и 250 эпиграмм.


[Закрыть]

ПАМЯТИ ВАСИЛИЯ ВЕЛИКОГО

1[135]135
  «Памяти Василия Великого» (1). Эпиграмма относится, очевидно, к 379 году, – году смерти Василия, большого знатока греческой литературы и друга Григория Богослова. Василий был адвокатом, а впоследствии епископом в г. Кесарии Каппадокийской (в Малой Азии).


[Закрыть]

 
Легче бы телу, казалось, лишиться души, чем расстаться
  Мне, о служитель Христа, друг мой Василий, с тобой!
Но перенес я разлуку – и жив. Для чего? Лучше взял бы
  В хоры блаженных с собой ты от земли и меня.
Не забывай меня! Я же – свидетелем гроб! – не забуду,
  Если бы даже хотел. Слово Григория в том.
 

2[136]136
  «Памяти Василия Великого» (2).Данный впервые обет. – Очевидно, намек на обет дружбы, который Григорий с Василием произнесли в Афинах в годы учения у ритора Либания.


[Закрыть]

 
О общежитие дружбы, о милые сердцу Афины!
  Речи и жизни святой данный впервые обет!
Знайте, что в небо теперь, как желал, удалился Василий.
  Я же, Григорий, живу, узы нося на устах.
 

ЭПИТАФИИ НОННЕ, МАТЕРИ ПОЭТА

1

 
«Жертвенный стол мой, ты слез от Нонны принял немало.
  Также и душу ее, жертвой последней прими».
Молвила. И отлетела душа, сокрушаясь о сыне:
  Он лишь один из детей дожил до этого дня.
 

2

 
Смертные, плачьте о смерти. Но если кто-нибудь умер
  Так же, как Нонна, молясь, – я не оплачу его.
 

ЭПИТАФИЯ АМФИЛОХУ

 
Риторы, вам говорить, ибо смолкли уста Амфилоха.
  Здесь подо мною, в земле, он навсегда опочил.
 

О СЕБЕ САМОМ[137]137
  «О себе самом».…иереем возлюбленным бога // Я по обету родной сделан рукою отца. – Мать Григория Нонна еще до рождения сына посвятила его богу и воспитала в духе аскетизма и христианского благочестия. Отец Григория, епископ Назианзский, рукоположил его в священники.


[Закрыть]

 
Милая юность, Эллада и все, что имел я, что было
  Плотью моей, как легко вы уступили Христу!
Мне ли жалеть вас, когда иереем возлюбленным бога
  Я, по обету родной, сделан рукою отца?
О приими же, Христос, меня в сонмы свои и честную
  Славу Григорию, мне, сыну Григория, дай!
 

АВТОЭПИТАФИЯ

 
Имя отца я носил; он, святейший, престол мне оставил,
  С ним и в могиле лежу. Помни Григория, друг!
Матери был я как дар, в сновиденьях обещанный богом,
  Послан Христом, и Христос к мудрости дал мне любовь.
 

ФЕОН АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ

О ПЛАНЕТАХ

 
Семь блуждающих звезд чрез порог переходят Олимпа,
Каждая круг совершая в свое неизменное время:
Ночи светильник Луна, легкокрылый Меркурий, Венера,
Марс дерзновенный, угрюмый Сатурн и веселое Солнце,
И прародитель Юпитер, природе всей давший начало.
Между собой они делят и род наш: есть также и в людях
Солнце, Меркурий, Луна, Марс, Венера, Сатурн и Юпитер;
Ибо в удел получаем и мы со струями эфира
Слезы и смех, гнев, желанье, дар слова, и сон, и рожденье.
Слезы дает нам Сатурн, речь Меркурий, рожденье Юпитер;
Гнев наш от Марса, сон от Луны, от Венеры желанье;
Смех же исходит от Солнца: оно заставляет смеяться
Как человеческий ум, так равно и весь мир беспредельный.
 

ПОГИБШЕМУ В МОРЕ

 
Ты зимородков, Леней, потревожил на море, но молча
  Мать над холодной твоей, влажной могилой скорбит.