Текст книги "Королева Лебедь. Литовские народные сказки"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Сказка королевича

Жил когда-то король, и был у него единственный сын. Когда пришла пора отдать его в учение, король спрашивает:

– Кем хочешь стать: ксендзом ли, воином, или будешь покоить меня на старости лет?

Отвечает королевич:

– Хочу белый свет поглядеть.

Король не стал противиться, отпустил сына. Опоясался королевич мечом, поблагодарил отца за ласку и отправился в путь.

Идет он, идет и видит: лев, заяц, голубь, скворец и муравей затеяли спор из-за падали. Просят они королевича разделить между ними добычу. Вынул королевич меч из ножон и разрубил падаль на куски так, чтобы каждому своя доля досталась: льву – больше всех, зайцу – поменьше, голубю – еще меньше, скворцу – и того меньше, а муравью и вовсе крошку. Идет королевич дальше, радуется, что от погибели избавился: он ведь все думал, растерзает его лев.

А звери между собой беседуют:

– Человек нам великую милость оказал, а мы его и не отблагодарили.

Сговорились догнать его и отблагодарить. Побежали они все, полетели, только горемыка-муравей попросил зайца, чтобы он его на хвосте понес. Сжалился над ним заяц. А кабы не донес он, обещали пособить остальные.

Вот летят голубь со скворцом, лев с зайцем бегут, а муравей на заячьем хвосте трюх-трюх-трюх. Испугался королевич, завидев птиц и зверей, со страха шага ступить не может. «Конец мне пришел, – думает. – Должно быть, за мной гонятся, несправедливо я добычу разделил».

Первым подошел к королевичу лев и стал его благодарить:

– Я сильнее всех зверей, а ты, когда понадобится, в двенадцать раз сильней меня станешь.

Подлетел голубь и воркует:

– Я летаю быстрей всех птиц, а ты, когда понадобится, в двенадцать раз быстрей меня полетишь.

А скворец щебечет:

– Хорош я собой и пою хорошо, а ты, когда понадобится, в двенадцать раз краше меня станешь, в двенадцать раз лучше запоешь.

Муравей такими словами благодарит королевича:

– Я – малая букашка, а ты, когда понадобится, в двенадцать раз меньше меня станешь.

Сказали это и распрощались.

Идет королевич и сам думает: «Вот бы мне зайцем стать». Только подумал, тут же обернулся зайцем и побежал так быстро, что в несколько часов целое королевство обежал. А неподалеку от столицы, в королевском саду, обернулся он скворцом и запел, да так звонко, что все кругом зазвенело.

А у тамошнего короля было три дочери. Всем они походили друг на дружку – и лицом, и ростом, и платья одинаковые носили. Придворные, и те не могли различить их. Услыхали королевны дивное пение и побежали в сад поглядеть, что это за птица поет: ведь никогда еще не слыхали они такого сладкого голоса. А в саду невиданная птица летает. Захотели королевны поймать ее, ловят и переговариваются:

– Я старшая, – молвит первая, – мне она и достанется.

– Я средняя, – молвит другая, – мне и поймать ее.

– Я меньшая, отцова любимица, я и поймаю птицу, – твердит третья.

А королевич слышит это и думает: «Ладно, коли ты отцова любимица, я тебе сам дамся в руки». Младшей и поддался.

Поймала его младшая королевна, обрадовалась, понесла во дворец, посадила в клетку, дорогими яствами кормит – виноградом, сахаром. А королевич лакомится сластями и знай распевает.

В полночь, когда все стихло, обернулся он муравьем, выполз из клетки, опять стал скворцом, спорхнул на пол и тут обернулся добрым молодцем. Подняла глаза королевна, увидала человека, испугалась и закричала не своим голосом. Король был в соседней палате, услыхал он ее, страх как испугался. Все кругом забегали, зашумели, а королевич, поднявший такой шум, опять обернулся скворцом и вернулся в клетку.

Разгневался король и пригрозил казнью тому, кто в другой раз такой переполох учинит! А скворушка сидит в своей клетке и слышит, что отец дочери говорит. Вот он и в другой раз выбрался из клетки и снова обернулся добрым молодцем. Королевна хоть и видит его, да молчит: по сердцу пришелся ей красавец, верно, ничего худого не замышляет.

А королевич сам заговорил с ней:

– Не бойся, я та самая птица, которую ты поймала в саду.

Тут он рассказал королевне, кто он такой и про свои странствия. Похвалился своим умением оборачиваться то львом, то зайцем, то голубем, то скворцом, а то и муравьем.

Заслушалась королевна его речей и сказала, что желает она пойти за него замуж. Только, дескать, король издал такой указ: кто угадает, которая из дочерей младшая, которая старшая и которая средняя, тот получит в жены любую из них и полкоролевства в придачу.

– Когда выведут нас на смотрины, – говорит королевна, – погляди, что у каждой в руке. У меня будет белый лоскуток, у старшей – голубой, а у средней – желтый. Ты и скажи королю: эта старшая, эта средняя, а эта – младшая.

Порешил королевич обернуться голубем и улететь из дворца, а когда рассветет – явиться к королю.

Вот приходит он к королю – пригожий, разряженный. Беседуют они о том, о сем, король и помяни про свой указ: мол, выдаст он дочь только за того, кто угадает, которая из его дочерей младшая, которая старшая, которая средняя. Королевич взялся разгадать.

Устроили смотрины. Королевич сразу сказал: эта старшая, эта средняя, а эта младшая – его нареченная. Их тут же и обвенчали.

После свадьбы увидела королевна на руке у мужа перстень с золотыми буквами и стала просить королевича, чтобы подарил ей перстенек этот – очень он ей понравился.

– Знай, моя ненаглядная, – говорит королевич, – этот перстень никому не отдам: стоит мне лишиться его, и русалка затянет меня на дно.

Но вот однажды стал умываться королевич, положил перстень на окошко и позабыл про него. Вышел он на берег, а русалка тут как тут, поманила его и завлекла на дно морское.

Жена королевича нашла на окошке перстень, а мужа так и не дождалась. Поняла она, что тому причиной. Жалко ей стало королевича, и задумала она хитростью спасти его. Выковала яблоко светлее звезды и пошла утром к морю. Подняла яблоко к солнцу, заблестело оно и осветило глубину морскую. Тотчас вынырнула у самого берега русалка и просит:

– Дай нам с королевичем полюбоваться твоим светилом.

– Покажи мне сперва королевича, коли жив он, – отвечает королевна.

Показала его русалка, а королевна опять просит:

– Хочу и ноги его увидеть.

Только русалка подняла его над водой, королевич тотчас обернулся голубем – порх! – и был таков.

Говорит тогда русалка:

– В наказание за твою хитрость, за ловкость королевича, станут у тебя изо рта искры сыпаться, а спасет тебя лишь только тот, кто в двенадцать раз сильней льва, кто в двенадцать раз быстрей бегущего зайца и летящего голубя, кто в двенадцать раз краше скворца поет. Коль найдется такой богатырь, отправится он в Яичную страну и найдет там залегшего внутри горы льва. Льву этому всякий день по двадцать овец пригоняют. Коли богатырь разорвет его, выскочит из льва заяц, а когда разорвет зайца, вылетит голубь из него, из голубя скворец, а из скворца выпадет серебряная пуля. Если этой пулей зарядить ружье и выстрелить в тебя, королевна, ты тотчас излечишься!

Королевич, не долго думая, обернулся голубем и в миг очутился у короля Яичной страны. Стал он короля расспрашивать про льва, а король и говорит:

– Кто убьет его, тому тысячу золотых пожалую.

Королевич отвечает:

– Я убью его и никакого золота мне не надо.

Отправился королевич к горе, где было львиное логово.

Видит – пастух гонит овец лютому зверю, потому что ему три раза в день овец на съедение давали. Королевич ничего не велел давать ему. В первый день лев легонько колыхнул гору, на другой день стал так трясти, что она треснула. На третий день лев так тряхнул гору, что вершина покатилась вниз, а лев с рычанием выскочил изнутри. Королевич тотчас обернулся львом и растерзал его. Из льва выскочил заяц и пустился бежать. Королевич тоже обернулся зайцем, догнал его и, обернувшись львом, разорвал. Из зайца вылетел голубь. Догнал голубя – разорвал, вылетел из него скворец. Когда королевич догнал и разорвал скворца, выпала из него серебряная пуля. Взял ее королевич и вернулся в свое королевство.

Пришел к жене и признать ее не может: изо рта у нее, как из печки, искры сыплются. Королевич зарядил ружье серебряной пулей, выстрелил в жену, и она тотчас выздоровела.

На радостях устроили во дворце пир горой. И я на том пиру был. Какую там стрельбу подняли! Я тоже как трахну-бабахну из голенища! Только выстрел мой еле слышен, а коли уши завязать, и вовсе не слыхать.

Волшебный перстень

Давным-давно жила у моря бедная вдова. Был у нее сын да избушка, а в избушке только и добра, что камень. На том камне вдова с сыном и ели и спали. Мать по дому хлопотала, а сын в море рыбу ловил. Поймает за целый день две рыбки – вот и весь улов. Принесет мать хлеба, сварит две рыбки, тем и поужинают.

Однажды вечером несет сын домой улов, а навстречу ему старик со щенком. Спрашивает его сын:

– Куда, дедушка, щенка ведешь?

– Хочу в море утопить.

Жалко стало парню щенка, и говорит он:

– Не топи его, я тебе за него рыбок отдам.

– За такую-то дрянь! Бери хоть даром!

Отдал парень старику рыбок и привел щенка домой. Мать его спрашивает:

– Куда рыбу девал?

– На щенка променял.

Бранится мать: зачем щенка привел, когда и кормить его нечем. А потом говорит:

– Делать нечего, сынок, вырастим и щенка.

И по-прежнему сын круглый год рыбу ловил, и все по две рыбки в день. Мать хлеба принесет, рыбок сварит – и сами поедят, и собаку накормят.

Несет сын однажды вечером две рыбки, а навстречу ему старик с мешком.

– Что у тебя, дедушка, в мешке? – спрашивает его парень.

– Несу котенка в море топить.

Жалко стало парню котенка, и говорит он старику:

– Не топи его, я тебе за него рыбок дам.

– Да я эту дрянь даром отдам.

Отдал парень старику рыбок, принес котенка домой. Мать опять бранится – зачем котенка принес:

– Самим есть нечего, а чем его кормить?

Опять целый год сын рыбу ловит, мать по дому хлопочет. И сами сыты, и собаку с котенком кормят.

Однажды вечером идет сын домой. Видит – человек ужа палкой колотит. Парень спрашивает:

– Ты чего ужа колотишь?

– Поймал его, вот и хочу убить.

– Не убивай, я тебе за него рыбок отдам.

– На что тебе нечисть такая? Бери хоть даром.

Отдал ему парень рыбок, спрятал ужа за пазуху и домой пошел. Спрашивает его мать:

– Куда рыбу подевал?

– На ужа променял.

– Делать нечего, сынок, вырастим и ужа.

Наутро сын опять рыбу ловить идет, мать по дому хлопочет. Вечером сварила две рыбки, зовет к столу всю семью. Прибежали пес с котом, и уж из-под печки выполз. Дала мать всем по кусочку рыбы. После обеда вышла она из избы, а уж заполз в суму и говорит парню человечьим голосом:

– Какой тебе от меня прок? Отпусти меня лучше в лес. Отнес парень ужа в лес и отпустил. Уполз уж в кусты и вернулся оттуда, а во рту у него старый перстень. Подает парню перстень и говорит:

– Чего ни пожелаешь, прикажи только перстню, и все исполнится.

Взял сын перстень, спасибо сказал и домой пошел. А уж в кусты уполз.

Пришел сын домой, и захотелось ему перстень испытать. Повернул его на пальце и говорит:

– Перстень, перстень, пусть на этом камне всякая снедь появится!

Только сказал, глядь – на камне всяких яств полно. Уселся он, мать позвал, и стали они пировать. И сами едят, и пса с котом кормят. Как поели, вышел сын из избы, повернул перстень, и все как не бывало.

Неподалеку, на острове, жил король. И была у него дочка – писаная красавица. Наутро засылает парень свою мать свахой к королю. Усмехнулся король и говорит:

– Пускай сын твой за одну ночь построит дворец, еще лучше моего. Тогда отдам за него дочь.

Вернулась мать домой опечаленная. А сын повернул перстень, и появился дворец, да такой, что краше на всем свете не сыскать. И мост от него прямо к королевскому дворцу перекинут.

Просыпается утром король. Глядь – горит-сверкает перед ним прекрасный дворец.

Снова посылает парень мать к королю. А король все не хочет за него дочь отдавать. Приказывает, чтобы сам жених приехал – в такой же богатой карете, как королевская, и чтобы платье на нем было не хуже королевского и чтобы по обеим сторонам моста утром сады зацвели, а к вечеру яблоки поспели.

Все так и исполнилось, как приказал король. Королевна по мосту гуляет, рвет и ест яблоки. Едет ей навстречу жених в богатом платье, в пышной карете шестеркой. Не только королевне понравился он, а и самому королю. Устроил король пир на весь мир, сыграл свадьбу, и молодые зажили припеваючи.

Только королю все узнать хотелось, откуда у его зятя такое богатство. Вот и подговорил он дочь, чтоб выведала все у мужа. Парень крепко любил жену и все ей рассказал. А ночью она сняла у него с пальца перстень и приказала, чтобы не стало мужнина дворца. Проснулся парень в своей старой избушке, лежит, как бывало, на старом камне. Заплакал он горько, а пес и кот говорят ему человечьими голосами:

– Не плачь. Ты нас пожалел, и мы тебе поможем.

Отправились пес и кот перстень искать. Дошли они до моря и вплавь пустились. Плыли-плыли, кот и устал. Посадил его пес к себе на спину, и переплыли они море.

А в королевском дворце от мышей покою не было. Вот и дозволил король коту по всем горницам мышей ловить. Кот ищет перстень, а пес за дверями дожидается. Только не находит кот перстня, и все тут. С горя как схватит он преогромную мышь, а это сама мышиная королева была. Запищала, просит отпустить ее. А кот и говорит:

– Скажешь, куда королевна перстень спрятала – отпущу.

– Знать ничего не знаю, – пищит мышиная королева.

– Так созови всех мышей, может, они видали.

Пискнула королева мышей, и сбежались все мыши. Спрашивает королева, не видал ли кто перстня. И тут же одна старая мышь сказала, что по ночам королевна перстень во рту держит.

Прибежала мышь в спальню, махнула хвостиком королевне по губам, та рот и раскрыла. Отпустил кот мышиную королеву на волю, сам перстень схватил, подбежал к дверям, давай мяукать, наружу проситься. Слуга услыхал и выпустил его. Прибежал кот ко псу, сказал, что перстень нашел. Пустились они оба к морю. Опять пес кота на спине перевез, вернулись они домой и подают перстень хозяину. Обрадовался парень, приласкал пса с котом:

– Пусть опять будет у меня дворец, кони, карета, платье и вдоволь яств и вина.

Не успел и вымолвить это, как вырос перед ним дворец. Захватил он сладкого вина и поехал к жене. Королевна встретила его ласково, заплакала, стала просить прощения и рассказала, как отец заставил ее перстень украсть. Тогда парень посадил короля в бочку, забил ее и сбросил с башни в море. А сам счастливо зажил со своей женой, с верным котом и псом.

Медвежья избушка

Жили старик со старухой, и была у них дочка.

Как мать померла, женился старик на другой, а у мачехи своя дочь была. Возненавидела мачеха сиротку и все подговаривала мужа завести ее в лес и оставить там. Не посмел старик ослушаться мачехи и отвез дочку в лес. Набрели они в лесу на заброшенную избушку, старик и говорит:

– Ты тут побудь да не бойся, я стану в лесу дерево рубить, тебе слышно будет.

Привязал он доску к сосне, как подует ветер, она и стучит. А отец прямо домой поехал и не оглянулся.

Слышит девочка стук в лесу, она и думает, что отец дрова рубит. Ждет его, ждет, уж и вечер подошел, пора ужин варить. Развязала девочка мешок, что дала ей на дорогу мачеха, а там вместо мукú зола насыпана. Развязала узелок с салом, а там головешка. Принялась она отца звать, вышла поглядеть. Глядь – а это к дереву доска привязана, от ветра хлопает. Пригорюнилась девочка. Ночь подходит, темно, страшно одной в лесу. Распахнула она двери избушки и кличет:

 
   Кто в лесу,
   Кто в бору,
   Я того на пир зову.
 

А медведь из чащи откликается:

 
   Я в лесу,
   Я в бору,
   Я на пир к тебе иду.
 

Подходит он к избушке и говорит:

 
   Девочка, девочка, открой мне теперь
   Хоть не рукой, так лучинкой дверь.
 

Сирота отворила дверь не лучинкой, а рукою и впустила медведя в избу.

Медведь и говорит:

– Девочка, девочка, свари кашу.

Девочка разожгла огонь, стала кашу варить. Прибежала мышка и тихонько просит:

– Девочка, девочка, зачерпни мне каши. Я еще тебе пригожусь.

Девочка зачерпнула каши, дала мышке.

Медведь услыхал и спрашивает:

– Девочка, девочка, с кем ты говоришь?

 
   Бродит ветер возле дома,
   На стрехе шуршит солома.
   Я про то и говорю.
 

Сварила девочка кашу, отведала – вкусная, хоть и из золы сварена. Поели они с медведем. Медведь и говорит:

– Девочка, девочка, постели мне постель. Снизу положи камни, на них поленья, а сверху жернов положи.

Девочка постелила постель, помогла медведю на печь влезть, только спать он не собирается – где там. Велит девочке взять ключи и бегать с ними по избушке. Тут мышка и говорит:

– Давай ключи мне, а сама залезай под печь.

Носится мышка по избе, ключами позванивает, а медведь кидает в нее камнями и спрашивает:

– Девочка, девочка, жива еще?

– Жива, – отвечает мышка и все носится по избе с ключами. Она маленькая, камни и поленья в нее не попадают. Пошвырял в нее медведь все поленья, все камни, а под конец – бух! – жернов сбросил.

– Девочка, девочка, жива еще?

– Жива.

Спустился медведь с печи и говорит:

– Девочка, девочка, поищи у меня в голове, коли не пальцами, так лучинками.

Стала девочка искать у него в голове – только не лучинками, а пальцами. Медведь и говорит:

– Подуй мне в ухо.

Подула она – и как повалили из уха и пироги, и разные яства сахарные, а там и карета, запряженная шестеркой коней.

Едет падчерица домой к отцу с мачехой. Услыхала собачонка и залаяла:

 
   Тяф-тяф, едет дочка старикова,
   Тяф-тяф, с пирогами и в обновах,
   Выходите встретить на порог.
 

Приехала падчерица с целым возом пирогов, кинула собачонке самый сдобный.

Рассердилась мачеха, завидно ей стало, что у родной дочери ни пирогов, ни кареты. Велела она старику отвезти в лес и свою дочь. Отвез старик мачехину дочку в лес и оставил в избушке. Подошла ночь, вышла мачехина дочка на крыльцо и кличет:

 
   Кто в лесу,
   Кто в бору,
   Я того на пир зову.
 

А медведь откликается:

 
   Я в лесу,
   Я в бору,
   Я на пир к тебе иду.
 

Подходит к избушке и говорит:

 
   Девочка, девочка, открой мне теперь
   Хоть не рукой, так лучинкой дверь.
 

Мачехина дочка поленилась руку протянуть, отворила она дверь лучинкой.

Медведь говорит:

– Девочка, девочка, свари кашу.

Разожгла мачехина дочка огонь, варит кашу из белой муки. Подбегает к ней мышка и умильно просит:

– Девочка, девочка, зачерпни мне каши, я еще тебе пригожусь.

– А палки не хочешь? – говорит мачехина, дочка, – на всех каши не напасешься.

Медведь спрашивает:

– Девочка, девочка, с кем ты разговариваешь?

– Да вот мышка надоедает, каши просит.

– Пни ее ногой или метлой отгони!

Мачехина дочка пнула мышку ногой да еще метлой погнала. Мышка и убежала в свою норку. Тогда медведь говорит:

– Девочка, девочка, постели мне постель: снизу положи камни, на них поленья, а сверху жернов положи.

Мачехина дочка постелила.

– Девочка, девочка, подсади меня на печь – не руками, так вилами.

Мачехина дочка достала из угла вилы и с грехом пополам подсадила медведя. Улегся он на печи и говорит:

– Девочка, девочка, возьми ключи и бегай с ними по избе, пускай звякают.

Бегала-бегала по избе мачехина дочка, покуда не притомилась. Стал медведь бросать в нее поленья, все побросал и спрашивает:

– Девочка, девочка, жива еще?

– Жива.

Покидал медведь все камни и опять спрашивает:

– Девочка, девочка, жива еще?

Мачехина дочка еле отозвалась. Тут медведь – бух! – с печи жернов.

– Жива еще? – спрашивает.

А она уж не отзывается. Затопил медведь печь, сжег мачехину дочку, выгреб золу, ссыпал в лохань, поймал шесть воробьев, запряг их и отпустил.

Подлетают воробьи к стариковой избе, а собачонка опять лает:

 
   Тяф-тяф, едет по дорожке,
   Тяф-тяф, мачехина дочка,
   Тяф-тяф, воробьев шестерка,
   Тяф-тяф, косточки везет.
 

Вышла мачеха на крылечко, услыхала собачонку и со злости лопнула. А старик с дочкой по сей день живут припеваючи, все пирогами угощаются.

Две плясуньи

Были у одной вдовы дочь и падчерица. Падчерицу она не терпела, только и думала, как бы ее со свету сжить. А падчерица, как назло, и красивее, и умнее родной дочери была, за это люди и любили ее больше.

Однажды мачеха прогнала падчерицу ночевать в овин, а там всякая нечисть водилась. Выгнала ее и думает: «Захворает с перепугу, да и помрет. Вот хозяйство доченьке и достанется».

Делать нечего. Пошла падчерица спать в овин.

Улеглась она на куче кострики, о своей горькой доле думает. Вдруг в полночь слышит шум-звон – будто свадебный поезд прибыл. Вваливается к ней целая орава. В овине светло стало, музыканты заиграли. А были это черти. Подходят к девушке и говорят:

– Вставай, девица, плясать будем.

– Да я за день наработалась, еле ноги волочу. Какие тут пляски, – отказывается падчерица.

– Ничего, мы тебя расшевелим, – пищат черти.

– Да я неумытая, или не видите – на кострике лежу. Умыться мне бы, а воды-то нету.

Приносят черти воды. Стала падчерица умываться, а мыла и нет. Говорит она:

– Воды-то принесли, да мыла нет.

Приносят черти всякого мыла душистого.

– Утереться надо, да полотенца нет.

Приносят черти полотенце и торопят:

– Утирайся поскорее да пойдем плясать.

– Надо волосы расчесать, да гребня нету.

Принесли черти гребень. Причесывается падчерица, не торопится.

– Нечем волосы помаслить.

Принесли черти дорогого масла. Причесалась девица честь честью и говорит:

– Юбки хорошей нету.

Принесли черти юбку – клетчатую, нарядную, всеми цветами отливает.

– Кофты подходящей нету.

Принесли черти кофту – рукава расшитые, в сборку.

– И чулок нету.

Принесли черти чулки и торопят:

– Одевайся поскорее да пойдем плясать.

– Да у меня и сапожек нету.

Принесли черти сапожки – блестят, словно зеркало, да со скрипом.

– Да и ожерелья у меня нету.

Принесли черти ожерелье – желтое, как липовый мед.

– Колечек у меня нету.

Приносят черти дорогие перстни. Как надела их падчерица – так и заискрились.

– И без запястьев не могу.

Принесли черти и запястья.

Так падчерица все просила и просила нарядов и украшений. И все порознь. А черти знай таскают, пыхтят, охают, отдуваются.

Так, не спеша, наряжалась падчерица, покуда петух не запел.

Засуетились, загалдели черти – и нет их. Осталась падчерица одна с ворохом приданого. Улеглась она и уснула.

Наутро входит она в избу, а мачеха так и обомлела: стоит перед ней падчерица, словно королевна: разряженная, в ожерельях, все на ней сверкает, все шуршит.

– С чего это ты так разбогатела? – спрашивает ее мачеха.

Рассказала ей падчерица все, как было.

Вечером говорит мачеха:

– Нынче ночью ты, доченька, в овин спать пойдешь.

А падчерице приказала в избе ложиться.

Ладно, легла падчерица в избе, а родная дочь в овин пошла. Лежит на кострике, сама о нарядах, о дорогих перстнях думает. В полночь слышит шум, звон – будто свадебный поезд прибыл. Вваливается к ней целая орава. В овине светло стало, музыканты заиграли. Обступили черти дочь и говорят:

– Ого, да тут девица! Ну-ка вставай, плясать пойдем.

Дочка и говорит им:

– А мне и мыться, и волосы расчесать нечем, ни юбки у меня нету, ни кофты, ни сапожек, ни ожерелья, ни колец, ни запястьев…

Все сразу и сказала. Черти тотчас притащили ей все, что ни просила, нарядили ее, плясать заставили.

Пляшет мачехина дочь. Она одна, а чертей много. То один ведет плясать, то другой, то третий – и так подряд, без передышки.

Наутро входит мачеха в овин, видит – лежит ее дочка на кострике, не дышит. Наплясалась.