Текст книги "Ксеноугроза: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 55 страниц)

В поле зрения одновременно нарисовались темные силуэты нескольких сотен разнообразных транспортных средств. Поднимая тучи пыли, в сторону Шас’о мчалось полчище дымящих машин. Оба гравитанка развернулись на 180 градусов и пустились прочь, согласно полученным ранее инструкциям, обратив рельсовые пушки в сторону наступающего противника. Когда вражеские корабли приблизились, среди них стало возможным различить несколько танков, мотоциклов, самоходных артиллерийских установок и грузовиков, движущихся вперемешку без какой-либо системы. Они приближались с грацией стенобитного тарана и твердым намерением испепелить гравитанки, не замечая укрывшихся по флангу воинов огня.

Управляемые следопытами невидимые лучи целеуказателей скользили по наступающему вражескому воинству, отмечая жертв для самонаводящихся ракет, единожды выпускаемых тремя замаскированными чуть поодаль «Каракатицами». Изящные ракеты безошибочно нашли цели, оставив зияющие бреши в нестройных рядах противника. Разношерстное машины ор’эс’ла неслись, атакуя во всех направлениях сразу, подрезая друг друга, натыкаясь на камни и опрокидываясь на склонах. Когда и без того быстро редеющее воинство приблизилось на расстояние выстрела, воины огня дали залп из импульсных винтовок, и еще несколько машин взорвались уродливым оранжевым пламенем. Почти покинувшие поле боя «Рыбы-молоты» в качестве прощального подарка выстрелили из вспомогательных орудий, осыпав стрелков и водителей ор’эс’ла сверхскоростной шрапнелью.

Уцелевшие машины орков развернулись и покатили обратно к горизонту, с максимальной скоростью, на которую были способны их колеса и гусеницы. На поле боя осталось не меньше половины от их первоначального числа. Шаc’о хотел вывести в поле отряд «Кризисов», чтобы добить укрывшихся среди обломков выживших и закрепить успех. Если пощадить ор’эс’ла, они вскоре вернутся и будут биться с удвоенной жестокостью. Однако, подавив изначальный порыв, Шас’о приказал воинам отступать к ожидавшим их «Каракатицам». На горизонте уже начали появляться новые черные пятна, неприятель стягивал войска. Пора было готовить новую засаду.

Связь с Аркунашской колонией постоянно прерывалась. Сигнал то затихал, то усиливался, проходя сквозь ионосферу, однако Аун’о удалось более чем внятно выразить свое недовольство даже на крошечном экране внутри боескафандра Шас’о, пока тот вместе со своими уставшими бойцами с трудом тащился по дну каньона. Близилась ночь, время, когда ор’эс’ла прекращают набеги, и изнуренный отряд воинов огня мог скрытно перемещаться от сектора к сектору. Бесконечно долгие дни, проведенные в засадах, боях и отступлениях, вымотали командира не только физически, но и морально.

– Я понимаю вашу озабоченность, Аун’о, – устало ответил он, – но мое личное участие в боевых действиях жизненно необходимо. Как я уже объяснял вам ранее, если ор’эс’ла доберутся до колонии, они уничтожат все и не оставят в живых никого. Единственный способ защитить вас – это продолжать боевые действия…

– Вы переоцениваете свою личную значимость, – упрекнул его Аун’о. – Даже если все это правда – в чем я, честно говоря, сомневаюсь – Шас’уи может командовать и в ваше отсутствие. Разве это не ключевой момент вашей военной философии?

– Оставлять командование на неопытную Шас’уи при данных обстоятельствах – преступная халатность. Я не стану рисковать жизнями своих солдат.

Крошечное изображение дернулось и пошло помехами. Шас’о опасался, как бы Аун’о ни отдал ему прямой приказ возвращаться на базу. Собеседник тем временем смотрел в сторону, разговаривая с кем-то за пределами экрана. Когда он повернулся, Шас’о заметил, что Аун’о сильно побледнел.

– Прибыл курьер от Шас’ар’тол… подкрепления не будет. Проведение частичной эвакуации станет возможным позднее, а пока обитателям колонии приказано держаться до последнего, во имя Высшего Блага.

– Во имя высшего Блага, – повторил Шас’о. Он ожидал, что Аун’о еще что-то добавит, но молчание затягивалось. – Аун’о, вы должны незамедлительно подняться на борт курьерского корабля и покинуть колонию. Это не обсуждается. Если понадобится, я приду и лично усажу вас в корабль. Ваша безопасность – моя первостепенная задача. Ситуация ухудшается с каждой минутой. Бегите, пока еще возможно. Я позабочусь о солдатах.

Крошечная фигурка Aун’о коротко кивнула и исчезла с экранов.

Шас’о посмотрел на цепочку воинов огня, растянувшуюся вдоль каньона, и почувствовал, как тяжкий груз упал с души. Отъезд Аун’о развяжет ему руки. Больше не потребуется отчитываться за каждый шаг и подолгу доказывать необходимость тех или иных действий. Разум его вернулся к текущей расстановке сил. Уцелевшие «Каракатицы» отошли на небольшое расстояние, выслеживая вражеские силы. «Рыбы-молоты» взгромоздились на вершину песчаной дюны, готовые при необходимости отразить атаку с воздуха.

Износ техники пока был незначительным, но его больше беспокоили подходившие к концу боезапасы и топливные блоки. Устроенный незадолго до вторжения схрон с припасами был единственным в непосредственной близости от текущей линии фронта. Из-за риска перехвата и ограниченных ресурсов более поздние схроны размещались всего в одном-двух днях пути от колонии. Слишком близко, но иного выхода не оставалось.

Одинокая фигурка выбилась из цепочки воинов огня и направилась туда, где сквозь песок пешком шли «Кризисы», экономя энергию. Это была Шас’уи. Ее броня была запятнана и исцарапана там, куда утром попал осколочный снаряд ор’эс’ла. Она подняла голову в одноглазом шлеме, с немым вопросом вглядываясь в монитор Шас’о. Он открыл канал связи.

– Поступили вести от Шас’ар’тол. Подкрепления не будет, – просто объяснил ей Шас’о, – придется сражаться с тем, что имеем.

– Еще недавно я сказала бы, что это невозможно, но за последние несколько недель вы столько раз водили ор’эс’ла за нос, что мне кажется, это может продолжаться хоть вечно.

– У нас скоро кончатся припасы, а ор’эс’ла станут осторожнее…

В этот миг в уголке внутреннего экрана «Кризиса» замигало экстренное сообщение от следопытов. Шас’о принял его, и на встроенном мониторе появилось зернистое изображение. От увиденного комок подступил к горлу, а от усталости не осталось и следа. Скопище темно-коричневых силуэтов наступало сквозь сгущающийся мрак. Языки пламени вырывались из выхлопных труб, освещая ржавую технику и гроздями виснувших на ней воинов ор’эс’ла.

– Курс? – запросил Шас’о.

– Движутся в нашу сторону. Визуального контакта пока не было.

– Отступить в каньон! Пусть проходят мимо, мы не сможем…

– Замечена вторая группа, Шас’о!

Картинка на экране сменилась – с противоположной стороны каньона к ним приближалась еще одна вражеская колонна.

– Первая группа прекратила движение, Шас’о. Похоже, они останавливаются на ночлег.

– Установите пять фотонных гранат с максимально задержкой и немедленно отступайте.

– Принято, Шас’о.

Командир переключился на прямой канал связи с Шас’уи.

– Сообщите остальным. Припасы нужно забрать и с предельной осторожностью вынести по дну каньона. Не вступать в бой с ор’эс’ла!

– Шас’о?

– Я задумал кое-что получше.

Шас’о активировал прыжковый ранец и сделал несколько низких длинных прыжков вдоль каньона, стараясь не показываться над его краем. Добравшись до следопытов, он приказал им подсветить целеуказателями те места, куда были заложены фотонные гранаты. Затем он перескочил на противоположную сторону каньона, уже не экономя кончающейся энергии боескафандра. Темные силуэты заполонили песчаные дюны по обе стороны ущелья. Их тени вытягивались в свете разведенных ор’эс’ла нефтяных костров.

Шас’о прицелился из плазменной винтовки по ближайшим мишеням. Они были слишком далеко, но он все же выпустил несколько светящихся зарядов, и тут же отскочил обратно на дно каньона. Спустя мгновение детонировали фотонные гранаты. В их ослепительно ярких вспышках стало невозможным определить, откуда велась стрельба. Алые трассирующие снаряды полетели над каньоном в обе стороны, а за ними последовали и тяжелые боевые.

Заряда энергии в «Кризисе» почти не осталось, но Шас’о вновь оттолкнулся от земли, вскочил на противоположный край каньона и снова выстрелил. Ор’эс’ла открыли массированный ответный огонь. За то короткое мгновение, что Шас’о провел над ущельем, между двумя лагерями противника уже началась ожесточенная перестрелка. Упав на дно расщелины, командир оставил врагов разбираться между собой. Если повезет, они будут перестреливаться так всю ночь.

– О’Шова? – голос Шас’уи дрожал, слова давались ей с трудом.

О’Шова значило «Зоркий Взгляд». Это имя придумали воины огня за время операции в пустыне. О’Шова, Командующий Зоркий Взгляд – шутливое прозвище, ставшее девизом, почти молитвой. Зоркий Взгляд всех видит насквозь, Зоркий Взгляд как всегда перехитрит ор’эс’ла, Зоркий Взгляд неуловим… Теперь оно казалось горьким укором. Угодив в ловушку на Аргапской возвышенности без возможности для маневра, в окружении орд противника, каждый день они проводили в осаде и безумных штурмах. Жертвы были с обеих сторон. Каждый погибший воин огня уносил с собой не менее десятка ор’эс’ла. И каждого погибшего остро не хватало редеющему отряду защитников.

Сегодня жертвой войны стала Шас’уи. Еще одно имя вычеркнуто и без того короткого списка. Она попала под ракетный обстрел, когда пыталась вытащить из-под огня раненого товарища. Ноги и руки ее были переломаны, в тело вошло несколько осколков. Все казалось таким бессмысленным.

– Отдыхай, Шас’уи, – ответил командующий, – только что прибыл еще один челнок. Тебя эвакуируют с планеты.

– Нет! – Шас’уи попыталась приподняться с узкой койки. – Я останусь и буду сражаться!

– Сначала вылечись, а сражаться будешь как-нибудь в другой раз, – холодно ответил Шас’о-О’Шова, как он теперь привык называться. – С такими ранениями на поле боя ты будешь бесполезна.

Шас’уи бессильно опустила голову, но не отрывала взгляда от лица О’Шова.

– Почему они не эвакуируют нас всех? Почему мы все еще здесь?

Он не знал, что ответить. Аун’о улетел, колония была разрушена, а большая часть ее обитателей погибла или разбежалась. Не осталось никаких причин оставаться здесь, но Шас’ар’тол настаивали на продолжении кампании. Поступающие подкрепления были столь малочисленны, что едва перекрывали потери. Контратаковать противника не представлялось возможным. Все, что им оставалось, – лишь бесконечные тактические маневры меж пиков и дюн.

– Я не знаю, Шас’уи, – признался он, – нам остается лишь верить в Высшее Благо.

Град снарядов обрушился на задворки колонии, дробя камни и поднимая клубы пыли. Воины огня окопались за полуразрушенными мастерскими. Свист выстрелов утонул в грохоте взрывов и разлетающейся шрапнели.

Последние несколько недель ор’эс’ла взяли новую манеру – накапливать боеприпасы и расстреливать все их заранее перед непосредственной атакой. Конечно, убивали они теперь гораздо меньше, чем когда проводили короткие и внезапные обстрелы, как только им под руку попадался ящик патронов, однако такая манера ужасно нервировала. Очередная серия выстрелов означала, что ор’эс’ла вновь приближаются.

О’Шова в боескафандре втиснулся в убежище, вырытое вместе с Фио на возвышенности в месте, которое они прозвали горкой. Расщелина соединяла колонию с высокогорной равниной. Наносной песок и пыль постоянно стекали по горке, словно лавина, ограниченная с двух сторон каменными сводами. Ор’эс’ла избрали этот путь, как самый широкий подход к колонии. У подножья «горки» уже валялись полузасыпанные песком остовы разбитых машин, оставшиеся здесь с предыдущих попыток штурма.

Земля дрожала от разрывающихся повсюду снарядов. О’Шова, забившись в укрытие, почувствовал, что и сам дрожит. Обстрел был бесконечным, и это сводило с ума. С неба сыпались снаряды всех калибров, сопровождаемые ревом ракет. Хуже и быть не могло. Алое пламя вырывалось отовсюду, в воздухе разлетались искры. В мир словно вторглись воинственные ревущие великаны.

Внезапно обстрел прекратился. Еще несколько запоздалых снарядов просвистели в воздухе, и дым начал рассеиваться. Послышался рев двигателей и грохот гусениц. О’Шова поднялся из укрытия и увидел, как его воины огня осторожно выглядывают из бункеров и окопов. Их осталось не более четырех отрядов, едва удерживавших позиции на вершине склона. В запасе оставалась всего одна неполная группа. Уродливые танки ор’эс’ла медленно приближались к подножью горки. Пять стальных гигантов в сопровождении многочисленных мелких машин. Позади них по зыбкому песку тяжело ползла еще одна группа из около двадцати единиц техники.

У О’Шова не было слов. Враг никогда раньше не атаковал такими силами. Несколько дронов, на скорую руку переделанных в самонаводящиеся ракеты, устремились в приближавшихся гигантов. Две ближайшие машины превратились в объятые пламенем искореженные обломки. К ним вскоре присоединились еще несколько самоходок – это открыли огонь «Рыбы-молоты» с возвышенности. Воздух пронзали выбросы пламени. Началась дуэль – танки ор’эс’ла открыли огонь по бело-голубым вспышкам рельсовых пушек. Первый подбитый вражеский танк взорвался, второй оказался обездвижен, благодаря попаданию в гусеницу, но продолжал стрельбу, пока очередной рельсовый снаряд не снес ему башню. Пытавшийся выбраться экипаж охватило пламенем.

– Вражеская пехота взбирается по склону, О’Шова!

Из-за танков показались воины ор’эс’ла в кроваво-красной броне. Они карабкались вверх по склону куда быстрее, чем буксирующие танки. По команде О’Шова воины огня открыли по нападавшим прицельный огонь из импульсных винтовок, временно освободив склон от живой силы противника. «Рыбы-молоты» перешли на стрельбу очередями. Их стараниями еще с десяток вражеских машин превратились в горящие обломки. Тем временем ближайшие транспортные средства ор’эс’ла достигли места на склоне, где была заложена цепочка подрывных зарядов. У трех машин разлетелись гусеницы, а остальные завалились набок. Тем временем по склону уже начинала ползти вторая волна машин. Три из них развалились, получив прямое попадание от «Рыб-молотов», остальные же неотвратимо взбирались вверх к зданиям мастерских.

О’Шова вышел из укрытия и подал выжившим членам эскорта знак следовать за ним к окопам у мастерских, держась за наспех набросанными блоками пенометалла, наполовину погребенными под толщей песка. Заряды ор’эс’ла осыпали землю вокруг них. Красные и желтые трассирующие снаряды, выстреливаемые из вспомогательных орудий нападавших, устремились к позициям, которые удерживали воины огня. Бросив быстрый взгляд на мониторы, О’Шова увидел еще несколько вражеских машин, поднимавшихся по склону справа от него. Силуэты «Кризисов» из группы эскорта обнадеживающе мелькали с тыла. О’Шова перемахнул через вершину дюны. Как только он показался, воздух вокруг пронзили трассирующие снаряды. С невероятной для громоздкого бронекостюма ловкостью, командующий зигзагами устремился вниз по склону и укрылся в большом полуосыпавшемся кратере. Спустя мгновение «Кризисы» эскорта заняли позиции чуть ниже и выше по склону.

Тем временем штурмовая группа ор’эс’ла почти достигла вершины «горки». Еще несколько мгновений и позиция будет проиграна. О’Шова захватил в прицел одну из машин и окружавшую ее пехоту. Плазменный заряд попал в технику, а залп умных «ракет» подкосил живую силу. Два других «Кризиса» занялись флангами. Раздались выстрелы плазменных ружей и фузионных бластеров. Почти одновременно в грудь О’Шова ударил тяжелый крупнокалиберный снаряд. Командира выбросило из укрытия на открытое место и распластало на песке. Когда он попытался подняться, системы скафандра зажгли сигналы тревоги. «Кризисы» эскорта бросились на помощь. Одного из них практически разорвало пополам шальным снарядом. Его боескафандр размозжило взрывом, словно гнилое яблоко.

Поредевшие остатки штурмовой группы противника надвигались с поистине огромным ор’эс’ла во главе. Позади нападавших на поле боя смертной тенью сгущались сумерки. О’Шова выпустил плазменный снаряд в грудь вражеского предводителя, но броня монстра выдержала удар. Он продолжал бежать вперед. Из клыкастой пасти рвался наружу оглушительный рев. О’Шова попытался выстрелить снова, но винтовка отказала. Прыжковый ранец тоже не сработал. От монстра его отделяли всего несколько метров.

Яркая вспышка энергии захлестнула ор’эc’ла откуда-то сверху. Ослепительные бело-голубые лучи заплясали от монстра к монстру, превращая их одного за другим в обугленные головешки. Подняв голову, О’Шова расхохотался, узнав затмившие оба солнца треугольные силуэты ракетных миноносцев «Манта». Наконец-то их прибыло достаточно, чтобы эвакуировать всю колонию.

Ауны отказались принять его сразу после эвакуации. Это было даже к лучшему. Увидев на орбите целую флотилию кораблей тау, он был в ярости. Теперь же, по прошествии времени, гнев его остыл и затвердел. За эти дни он успел навестить Шас’уи и убедиться, что она постепенно привыкает к новым протезам. Он заходил и к другим выжившим из Аркунашской колонии и оплакивал вместе с ними погибших товарищей. Когда ауны наконец послали за ним, он был уже почти спокоен.

Триумвират на борту Виор’ла Гал’леаф М’шан состоял из Аун’о Т’ау Васой Ти’асла и еще двух аунов, мужчины и женщины, с которыми О’Шова не был знаком. Они не представились и не проронили ни слова, когда командующего провели в их таинственное опалесцирующее святилище. Аун’о Васой напротив широко улыбнулся О’Шова и попросил свою свиту представителей касты воды покинуть зал. Когда все посторонние вышли, первой заговорила женщина.

– Вы отлично справились с задачей, Шас’о. Ваша каста и весь септ могут гордиться вами. Мы понимаем, что вы опечалены понесенными в ходе кампании потерями…

Она замолчала, когда О’Шова покачал головой.

– Не бывает войн без жертв, – ответил он, – я расстроен другим. В ходе всей кампании мы страдали от нехватки ресурсов и подкреплений, которые, как я теперь вижу, все это время были здесь, совсем рядом. Мои солдаты постоянно вынуждены были превозмогать трудности, которых легко можно было избежать.

Ему ответил незнакомый аун.

– Не в ваших полномочиях оспаривать стратегии, избранные Шас’ар’тол, не так ли?

– Я вправе оспаривать военные стратегии, когда вижу, что они бездарные. А эта стратегия была разработана вовсе не моими достопочтенными коллегами из Шас’ар’тол. – Замолчав, он достал из складок туники пачку копий записей переговоров. – Я проверил.

В разговор вмешался Аун’о Васой:

– Ваше успешное противодействие ор’эс’ла малыми силами позволило нам тем временем собрать значительные резервы. Когда начнется кампания по отвоеванию Аркунаши, мы задавим ор’эс’ла численным преимуществом.

– Другими словами, вы решили пожертвовать жизнями моих солдат ради легкой победы в будущем.

– Мы расставили приоритеты. Во имя Высшего Блага.

Наступило неловкое молчание, О’Шова не смог заставить себя ответить. Аун’о Васой, казалось, был искренне удивлен.

– Шас’о, вы ведете себя так, словно потерпели поражение, в то время как ваши действия фактически обеспечили нам неоспоримую победу.

В приступе гнева О’Шова швырнул распечатки на пол:

– Почему мне не сказали!

Ауны отпрянули от разъяренного командующего, пряча глаза. О’Шова сделал несколько глубоких вдохов и взял себя в руки.

– Вы заставили меня и моих воинов сражаться, думая, что никакой подмоги не будет, в то время как вы просто бездействовали на орбите. Да будь у меня достаточно людей и техники, я бы вовсе не позволил ор’эс’ла добраться до колонии!

– Возможно, – признал Аун’о Васой, – однако сложившаяся ситуация подвигла вас на максимальные усилия. Как вы сами сказали, не бывает войн без жертв, а вам удалось сократить число погибших с вашей стороны и при этом значительно снизить численность противника. Это ли не победа?

– В некотором роде, – горько признал О’Шова. – И все же, учитывая наши потери, подобный исход можно назвать успехом лишь с большой натяжкой.

– Да бросьте вы, перестаньте скорбеть о погибших, – поучительно произнес Аун’о Васой. – Вы заслужили благодарность всей Империи Тау и уважение ваших соратников по касте. Насколько я знаю, вас даже нарекли новым именем в ознаменование успеха.

– Это так, они прозвали меня О’Шова, командующий Зоркий Взгляд, якобы за способность видеть будущее и предвосхищать события. Я уверил их, что Империя Тау еще запомнит это имя.