Текст книги "Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 41 страниц)
– Ну, вообще бывает… Обязательно заглавными?
– Да, я же говорил: кодировка заглавных у него отличается. Но для гения, я имею в виду Камату, нет ничего невозможного. Если ты помнишь, он набрал сплошными заглавными размышления героини в третьей главе. Глянь.
Дон посмотрел на выделенное красным «HER MANI ACAL FER DY» и снова коротко выругался.
– Не трогай мэтра. Он фактически сорвал преступный замысел. Сама книга сурово отомстила похитителю.
Дон фыркнул. По лицу его было видно, как ярость уступает место профессиональному подходу.
– Еще раз: как он это делал?
– Элементарно. Получал очередной фрагмент книги, копировал его себе в книжку, что было дозволено и предписано. Книжку клал к кофе-машине, то есть реактору, синтезирующему ДНК по заданной последовательности. Сам залегал на свою кушетку с планшетом и рисовал очередную иллюстрацию. Когда приходило время, проглатывал культуру клеток, заедая мороженым, и бактерии у него внутри начинали копировать фрагмент романа со скоростью полтысячи знаков в секунду. А дальше он заходил в любую из ваших уютных туалетных комнат и… э э… транслировал украденный фрагмент за пределы издательства. Урби эт орби, так сказать. Кроме того, в разносчиков заразы могли превратиться и другие, честные сотрудники, и даже совсем посторонние люди – вот как я, например. Полагаю, первые две части трилогии уже расселились по канализации Большого Города. И за его пределами. Это знаешь, так же, как с пиратскими файлами: вылетит – не поймаешь. Не исключено, что в твоих кишках, – Сергей нацелил на Дона палец, – сейчас обитают и первые части, хотя и с купюрами: по моим подсчетам, каждая из книг живет примерно в десятке штаммов.
– Именно это я чувствую уже много месяцев, – с сердцем произнес Дон. – Ладно, выпустил он этих бактерий, а дальше-то что?
– А дальше сообщник обращался к данным местной автоматической станции санитарного контроля, которая делает тотальное секвенирование ДНК в пробах из канализационных стоков, и запрашивал совпадения с определенной последовательностью. Эта информация уже не секретная, фекальной микрофлорой может интересоваться любой желающий. Робота-аналитика не привлекали необычные участки ДНК, коль скоро они не содержали потенциальных регуляторных элементов. А когда привлекли – ну, прошло в санитарном бюллетене сообщение, что на Манхэттене появился новый штамм кишечной палочки, способный вызывать не опасную для жизни диарею, так это случается каждую неделю. Тесно живем, слишком много человек на квадратную милю.
– Так откуда произошла диарея?
– Я к этому веду. Мольвигу просто не повезло: в перекодировке фраза о чокнутом Ферди дала сочетания букв «tttaca… tatgtt» на нужном расстоянии друг от друга. Этого оказалось достаточно, чтобы получился сносный промотор – и начался синтез матричной РНК. А на ней, в силу еще ряда совпадений, синтезировался короткий белок, активный в отношении слизистой кишечника. Бактерия, так сказать, предложила свою трактовку потока сознания героини. Но поскольку она абсолютно лишена интеллекта и эстетического вкуса, да и вообще читала на другом языке, на выходе получился банальный понос.
Дон засмеялся, но тут же оборвал смех.
– Серж, я тебе обязан по гроб жизни. Считай за мной долг. Но еще одна просьба: никому ни слова обо всем этом. Если станет известно, что «Дольфин Букз» трилогию Каматы в буквальном смысле про… ну ты понимаешь… это будет очень плохой пиар. И для издательства, и для Каматы. В своем роде это не лучше, чем потерять текст. Господи, еще хуже! Извини…
– Что, опять?
– Иди нафиг. Хочу позвонить. Я должен быть уверен, что этот гад не ускользнет.
– Мольвиг? – Сергей развалился в кресле, вытянув ноги. – Но куда он денется? Он же не должен покидать здание до завершения проекта, я правильно понял?
– За исключением обстоятельств, особо упомянутых в соответствующем пункте контракта! – Сухая формулировка прозвучала необыкновенно хищно. Дон протянул руку, и сигнал вифона опередил его. Показав рукой Сергею: мол, уберись из зоны видимости, но не уходи, Дон нажал кнопку приема.
– Сэр, тут у меня Генри Мольвиг. – На экране появился молодой человек в штатском, тот самый, что впускал Сергея в первый день. – Он говорит, что хочет экстренно разорвать контракт по личным обстоятельствам. Я сказал ему, что должен сообщить вам, согласно инструк…
– Уилли, не выпускай его ни в коем случае!
Вопль начальства заставил Уилли выскочить из кресла.
– Да, сэр, мы условились, что он подождет. (Парень повернулся вправо, ища глазами кого-то, и замер с приоткрытым ртом.) Мистер Мольвиг? Минутку, сэр, он, наверное, вышел…
– Твою мать!!!
…Через четверть часа Дон, весь красный, оборвал связь и оглянулся. Сергей добросовестно сливался с интерьером – играл в какую-то игру на своем вифоне, воткнув наушники и своим видом показывая, что внутренние дела службы безопасности его не касаются.
– Ты предупредил его.
– Что? – Сергей вытащил затычку из уха.
– Пока Уилли звонил мне, ублюдок вышел из нашего офиса и направился к лифту на служебную посадочную площадку. Похоже, взял у кого-то со стола ключ-карту, когда узнаю, у кого – оторву голову раздолбаю. Оттуда его, очевидно, в ту же секунду забрал коптер, потому что на площадке его не было. Бежать за тем мороженщиком, насколько я понимаю, поздно, хотя я и озадачил ребят. Мороженое возил курьер из «Дзанарди», всегда один и тот же, – студент медицинского колледжа. И коптер никто не видел, черт, черт, черт… Это ты его предупредил.
– Дон! – укоризненно воскликнул Сергей. – Возможно, я был сегодня утром несколько неосторожен. Понятия не имею, где я прокололся, но… да, наверное, он что-то понял.
– И разумеется, ты этого не хотел!
– Разумеется. Но утечка прекращена. Он ведь не успел получить четвертую главу и далее? А публичный судебный процесс против известного художника не добавил бы издательству шарма. И откровенно говоря, я тоже подумал, что этой унитазно-литературной истории не нужна огласка.
– Что?! Да теперь об этом будут кричать все пиратские форумы!
– А «Дольфин Букз» ответит, что это гнусная ложь, недостойная внимания. Одно дело заявление обвиняемого на открытом процессе, другое – брехня в форумах. Но едва ли до этого дойдет: такой хороший метод где-нибудь сработает еще раз, если болтать о нем поменьше. Мысли позитивно: может, в другой раз это случится с другим издательством.
– Ты ни хрена не изменился с академии. – Дон подошел к бару и вдумчиво оглядел три пузатые бутылки.
– Такой же многообещающий юный курсант?
– Такая же самодовольная сволочная зараза. Хочешь пиццу-маргариту?
Сергей подался вперед, блеснул глазами.
– Отдай половину, и можешь сказать мне еще четыре плохих слова по твоему выбору.
Виски на голодный желудок производит удивительное действие. Веселящее главным образом, но также что-то случается с интенсивностью света и силой тяготения.
– За литературу!
– За литературу. Как этим проклятым тварям покажется алкоголь?
– Тем, что выжили после гептамиксина? Наверное, понравится. А тебе разве не нужно работать? Докладывать начальству, директорату, всё такое?
– Сейчас выпьем еще, и я им напишу. А вообще я увольняюсь, как только сдам отчет. Хватит с меня. Кстати, ты, надеюсь, понимаешь, что издательство предъявит твоему протеже иск о возмещении убытков?
– Что ж, полагаю, недвижимость в этой стране ему больше не понадобится. А в качестве капитала у него останется имя. Завтра более громкое, чем вчера.
– Чего не хватало этому старому идиоту? – простонал Дон.
– Это был вопрос? – невинно уточнил Сергей. – О мотивах преступления?
– А что, ты и это успел узнать?
– Только гипотеза. Ничего такого, чего не было в его досье. Помнишь, лет двадцать назад он участвовал в инциденте, связанном с правами на интеллектуальную собственность? Когда был художником мультсериала «Форкосиганы».
– Инцидент… а, рисунки на стенах кафе в кампусе Херберт-колледжа? Помню, конечно: нарисовал нескольких персонажей да еще и подписался, безумец. Но это же ерунда, с кем из них не случается. Ему, кажется, ничего за это и не было.
– Можно сказать, что ничего. Студия повела себя великодушно, они были в нем заинтересованы. Стену покрасили, виновные отделались штрафами, инцидент предали забвению. Все, но, возможно, не он. Я обратил внимание на некоторые его картины того периода, те, что выставлялись, они тоже есть в досье. «Долли с черной кошкой», «Долорес», «Д. Г. и три апельсина»…
Дон недоуменно свел брови, потом сунулся в файлы.
– Бинго! Не ищи, я тебе сам скажу: владелицу кафешки звали Долорес Гилл. Кстати, Мольвиг ни разу не был женат, верно?
– Ну, это уже твои фантазии.
– Гипотезы. Но если они верны, то закон о защите интеллектуальной собственности сильно подпортил его жизненные планы.
– Экие нежности, – буркнул Дон. – Преступление – в любом случае преступление, не согласен? Ничего, что этот артист намеревался отнять деньги – не у издательства или Каматы, нет! – а у сотен сотрудников издательства, у конкретных людей? Отнять шанс у молодых писателей, чьим агентам «Дольфин» отказал бы? Когда прибыли мало, не до новых проектов.
– Ты прав. Просто, понимаешь… я сам в школе смотрел «Форкосиганов». Естественно, не знал имени художника до вчерашнего дня. Но меня бы не обрадовал его арест.
– Б благотворитель. – Дон произнес это, словно еще одно плохое слово. – Куда он двинет теперь, как ты думаешь?
– Выбор большой. Латинская Америка, Африка южнее Сахары, острова. Многих художников на определенном этапе развития манят экзотические страны, вспомни Гогена. И, может быть, ему хочется снова порисовать на стенах и заборах.
– Как будто ему кто-то мешал делать это здесь! Заключай контракт либо подписывай отказы – и рисуй себе.
Сергей откинулся в кресле, взглянул в окно, на летнее небо с разноцветными блестками «летучих такси». Потом неуверенно предположил:
– Может, его что-то не устраивало в этой схеме.
Акцент третий. Мораль. Люди и мир
Дмитрий Лукин
Сфера
Сфера затихла, погасла, замерла.
Вынесли отработанное «топливо».
Управляющий, не переставая ухмыляться, облизнул пересохшие губы и щелкнул тумблером – зал погрузился во тьму.
Но перед глазами зрителей всё еще стояли разноцветные переливы на поверхности огромного мерцающего шара (стандартная отбивка № 2).
Через несколько секунд погасли и они.
Гостям нужно дать время на отдых. Слишком частые представления притупляют восприятие и, соответственно, понижают интерес. Падает интерес – падает прибыль, а прибыль – главная забота управляющего.
Штатные психологи (черт бы их побрал!) советовали делать получасовые перерывы и каждый раз после представления выключать в зале свет на десять секунд. Пусть зритель побудет внутри собственной Сферы. Кто-то – в плену леденящих кошмаров, кто-то – во власти запретных желаний.
Десять секунд – идеальное время, чтобы пощекотать нервы тем, у кого они есть. Меньше – неинтересно: страх не успеет разрастись и гость не получит оптимальной дозы адреналина. Дольше – опасно: страх может переусердствовать. Гость почувствует себя некомфортно и в следующий раз, когда захочет развлечься, отнесет свои денежки в другое заведение. Поэтому – ровно десять секунд.
Те, у кого нервов нет, просто расслабятся и в полной темноте посмакуют наиболее приятные моменты шоу.
Рекомендации психологов управляющий выполнял беспрекословно и скрупулезно. Из уважения к Собственникам он безропотно шел против своей природы, но послушание давалось не просто. Каждый раз выключая в зале свет после представления, управляющий чувствовал, как сам затягивает удавку на своей шее.
Он приходил в себя только во время следующего сеанса. Дыхание восстанавливалось, сухость в горле исчезала, ватная голова прояснялась…
Иначе и быть не могло. Сфера творила чудеса. Она заполняла сознание управляющего целиком. Посторонние мысли, эмоции, чувства сразу мельчали, теряли ценность и, превратившись в ненужный хлам, выметались прочь. Реальность отступала и меркла. Весь мир сужался до двух экранов (по разные стороны Сферы) и контрольного пульта. Начиналась мистерия, оргия, наваждение. Здесь правила бал ее величество Истина, притягательная и отвратная, неиспорченная и неприкрытая, неповторимая и неподдельная. Человеческая суть обнажалась и обретала форму, приходя в ужас от самой себя… Никаких иллюзий, никакой фальши. Эстетическое совершенство.
На Сферу можно смотреть бесконечно…
Он так бы и делал, если бы не проклятые психологи! Суки драные!
Ну не мог он, как ни старался, принять эти перерывы!
Только расслабился, вошел во вкус, пустил слюни – и на тебе! получи обухом по башке! Оказывается, ты слишком торопишься, надо бы повременить. Бравые мозговеды выдирают прямо изо рта недоеденный стейк и предлагают полчаса клацать зубами, потому что переедание, видите ли, вредит, здоровью… Суки! А слюни куда девать? Выплюнуть, что ли?
Управляющий хотел поглощать обед целиком и сразу. До полного насыщения. Желудок здоровый, пищеварение отличное, так чего размусоливать?
Душа требовала нон-стопа.
Но приходилось ждать.
В каморке управляющего, отделённой от зала зеркальными стеклами, царил полумрак. Свет погас и здесь, но два системных монитора и подсветка контрольного пульта рассеивали тьму.
Слабаки, подумал управляющий, глядя в темноту зала, и убрал потные пальцы с тумблера.
Темнота ответила жидкими аплодисментами.
Мало. Не понравилось. Истинные ценители прекрасного опять в меньшинстве.
Представление не удалось. Факт, и тут уж не отвертишься. «Топливо» оказалось некачественным. Хорошо, что этого не видели Собственники!
Но аплодисментов могло быть и побольше.
«Клуб учитывает пожелания каждого гостя, но ориентируется на большинство» – такова политика Собственников. Управляющий поморщился и левой рукой (правая лежала на контрольном пульте) стал нервно теребить лацканы фрака. Теперь вместо того, чтобы поскорее забацать новое шоу, придется опять перестраиваться на неврастеников – увеличить промежутки между представлениями до сорока минут и уменьшить мощность Сферы.
Поганый ублюдок завалил представление! Полное ничтожество! Социальная болванка! Стопроцентное обезличивание! Ни одной своей мысли! Даже кошмары чужие! Психопат хренов!!! Напридумывал пауков из вчерашнего сериала (реалистичность объектов – ноль)! Решил напугать бабу и сам обделался!
Монстры по телевизионным лекалам, картонные страхи, картонные удовольствия, картонное насилие – ничего настоящего. Куда катится этот мир?! Ублюдки хотят превратить «Сферу» в дешевый кинотеатр.
Хорошо, хоть агония была настоящей (Сфера не терпит фальши), но и тут не всё прошло гладко.
Управляющий припомнил, как выносили «топливо».
Мужчину выволокли под руки. Лицо его посинело, он судорожно дергался, крутил головой, бешено вращал глазами (каждым в своем направлении) и пытался что-то кричать сорванным в Сфере голосом. Но вместо крика из его рта вылетало нечленораздельное бульканье и шипение. Рубашка порвалась и теперь волочилась по полу, открывая заросшую черными волосами грудь и обрюзгший живот. С подбородка на матовый серый пол падали клочья пены и тут же размазывались, превращаясь в темные рваные полосы. Двое уборщиков уже почти донесли мужчину до черных шторок по левую сторону от Сферы, когда он особенно активно дернул правой ногой. Лакированный башмак прочертил высокую параболу, улетел со сцены и шмякнулся в двух шагах от ближайших столиков. Один из уборщиков матюкнулся (не успел закончить анекдот) и побежал за башмаком. Второй самостоятельно уволок мужчину за черные шторки.
Многие зрители пожалели мужчину. Полет башмака их очень порадовал.
Женщину вынесли на носилках. Она не кричала, не открывала глаз и не шевелилась. Только один раз по ее телу пробежала судорога. Женщина отключилась еще в начале шоу и до сих пор не пришла в сознание. Ее вязаный черный свитер и синие джинсы были в полном порядке. Уборщики с носилками скрылись за красными шторками справа от Сферы.
Женщину никто не пожалел. Она была молода и некрасива. К тому же ей несказанно повезло – потеря сознания считалась феноменальной удачей.
Очередная сучка (управляющий не помнил имя женщины), пожелавшая легких денег. Самое смешное (управляющий на миг перестал ухмыляться и почувствовал легкое удушье), что у нее всё получилось. Оклемается и будет при деньгах. А ведь всё могло выйти намного интереснее. Сучка хоть и не красавица, но, боже ж мой, какой взгляд! Он просто обещал смачную оргию (управляющий сглотнул слюну)! Так нет же! У нас оказалась очень тонкая, впечатлительная натура! Мы изволили брыкнуться в отключку в самом начале! Мы испугались паучков! Не выдержали прикосновения мохнатых лап к нашей мордочке! Кто же знал, что ублюдок предпочитает мальчиков, а женщин боится так же, как пауков?!
Так этого мало: еще и уборщики подосрали! Дважды.
Гости не должны были видеть заросшую грудь и обвисший мужской живот. Совершенно неэстетичное зрелище. Вот если бы ребятки тащили симпатичную девушку – другое дело. Так нет же! На девушках у них ничего не расстегивается! Как назло!
Чокнутого толстопуза надо было прикрыть: еще в Сфере набросить пиджак, застегнуть и только потом вытаскивать на сцену.
Вторая ошибка – башмак. Если бы он попал в кого-то из гостей – убытков не избежать. Ближайшие к сцене столики – самые дорогие. Ботинки надо было снять или зашнуровать крепче. Тогда бы не пришлось обрывать анекдот на середине.
Ладно, сами не догадались, но почему меня не спросили? Дали, называется, людям связь. А мозги в комплекте приложить забыли.
Что ж, на первый раз ограничимся предупреждением и двухминутной лекцией для всех уборщиков (а заодно узнаем, чем закончилась эта история про двух блондинок). Не сработает – придется репрессировать.
Управляющий понимал, что большая часть гостей осталась недовольна зрелищем и может уйти, как только в зале зажжется свет. Выпустить их в таком состоянии – значит потерять работу. Ситуация критическая. На исправление осталось две секунды. Одна…
Таймер загудел и замигал красным.
Не повезло неврастеникам. Придется еще немного посидеть в темноте. Руки управляющего забегали по манипуляторам, программируя Сферу на экстремальное «пробуждение». Из восьми пожарных вариантов он ничтоже сумняшеся выбрал самый мощный и откинулся на спинку кресла с чувством выполненного долга. Но успокоиться не получилось. Левый монитор показывал какую-то ерунду. Управляющий почувствовал необыкновенную легкость в желудке.
Цифры энергопотребления мелькали с пугающей быстротой. Двести миллиардов джоулей. Двести пятьдесят… Триста… Сфера уже вывела два дополнительных энергоблока на отметку в девяносто процентов от номинальной мощности и включила третий.
Вот и перестроились на неврастеников! Чёрт! Многовато ошибок для одного дня!
Установщики говорили, что дополнительные энергоблоки нужны для страховки, для подпитки системы в особых случаях. Тогда управляющий не придал этим словам должного значения (его больше занимали вопросы кадров и поставщики алкоголя). Да и кто вообще мог подумать, что в холостых режимах (демонстрация, отбивка, заставка, «пробуждение») возможны «особые случаи»?!
Ничего, всё будет в порядке, успокаивал себя управляющий.
Ребята из DDD мамой клялись, что у их «девочки» отличный запас прочности и что «функционирование системы во всех режимах абсолютно безопасно для зрителей». Правда… потом эти головастые парни очень настоятельно советовали избегать предельных нагрузок или хотя бы (если так уж неймется) опробовать их в пустом зале. Ничего страшного не случится, говорили они, просто «девочка» проявит характер.
Опробовать предельные нагрузки в пустом зале управляющий не успел.
Всё будет в порядке, снова подумал он. До предельных нагрузок еще далеко. Третий энергоблок так и не заработал. Двух оказалось достаточно. Всё будет в порядке.
Но триста пятьдесят гигаджоулей в холостом режиме – не многовато ли?
По спине управляющего пробежал холодок.
Время тьмы истекло.
Да поможет нам Всевышний!
Управляющий щелкнул тумблером – в зале медленно стали загораться люстры и бра на колоннах.
Сфера ощетинилась голубыми искрами. Экраны по бокам засветились белым фоном. Искры пропали, и Сфера покрылась желтым песком, копируя последнее представление. Из песка вылезли черные пауки с человека ростом и, перебирая мохнатыми лапами, разбежались по Сфере. Пауков становилось всё больше и больше. Они полностью покрыли Сферу и начали залезать друг на друга, а снизу появлялись новые мохнатые твари. Сфера, обрастая мутантами слой за слоем, увеличивалась на глазах. Ее раздувало, как воздушный шарик. Казалось, еще немного – и пауки полетят в зал. Зрители ерзали на стульях и, напряженно улыбаясь, как бы невзначай, поглядывали в сторону выхода. Иллюзия выглядела слишком реально.
Но вот хаотическое движение насекомых упорядочилось: они стали двигаться в одном направлении параллельно сцене.
Никто из гостей не заметил, когда остановились пауки и начала вращаться Сфера. Передачу эстафеты не увидел даже управляющий.
Сфера набирала обороты. Пауки слились в черные полосы. Скорость вращения увеличивалась. Зал наполнился оглушающим гулом. Пара секунд – и гул превратился в свист.
С ближайших столиков посдувало салфетки.
Сфера вывела оба дополнительных энергоблока на отметки ста процентов.
Всё должно быть в порядке, снова убеждал себя управляющий, это еще не предел. Но сомнения не отступали. Кто ее знает – «девочка»-то с характером!
Когда Сфера начала сжиматься в эллипсоид, управляющий засомневался в исправности приводов и решил убавить мощность. Дрожащими пальцами он схватил ползунок и передвинул его в крайнее левое положение. Ничего не изменилось. Управляющий подумал, что ползунок не работает, и рефлекторно передвинул его вправо до упора. Сфера взвизгнула, развивая мощность в двести гигаватт. Управляющий вздрогнул и замер. Прежде чем он закрыл голову руками и упал, Сфера взорвалась… океанскими брызгами.
Управляющий пришел в себя первым. Гости в зале еще корчились на полу, ощущая кожей лица и рук холодные капли (температура – двадцать пять градусов по Цельсию, состав идентичен воде у Калифорнийского побережья), а он уже кусал губы и хлопал себя ладонью по бедру, глядя в зал сквозь брызги на стекле.
Сфера переливалась безмятежными бирюзовыми волнами и мерцала солнечными бликами (нейтральная заставка № 10). Зал наполнили запахи и шум океана.
«Тебе всё шуточки, да?! А я должен чувствовать себя последним неврастеником?! Думаешь, это смешно?! Лучше бы ты взорвалась по-настоящему! Управляющий сжал кулаки, собираясь ударить по стеклу, но передумал. Пропустить такое шоу! Проморгать самое интересное! Кулаки медленно разжались. Ладно, прости меня… Я всё посмотрю в записи. А теперь мне пора. Пойду искать новое «топливо». Управляющий плотоядно ухмыльнулся. У меня уже есть подходящая цыпочка на примете. Она тебе понравится, обещаю. Специально берег для такого случая. Позабавься с ней как следует! Ха-ха!
Пару недель назад в клуб заявилась одна симпатяга восемнадцати лет. Наниматься. Опыта работы у нее не было – только свидетельство об окончании левых барменских курсов. Но управляющий быстро сообразил, какой подарок приплыл к нему в руки. Фигуристая куколка. Гости таких любят. Подарок назвался Ольгой. В ту же ночь девчонка встала за барную стойку, и управляющий сразу же о ней забыл.
А сейчас вспомнил. Пришло время воспользоваться подарком…
Управляющий послал Сфере воздушный поцелуй, повернулся к зеркалу на двери, одернул фрак, удовлетворенно поцокал языком и начал придирчиво рассматривать свое отражение. Вроде бы всё в порядке, только причесочку поправим – и можно снова наводить ужас на проклятых неврастеников!
Управляющий тщательно следил за своей внешностью. От внешности зависел доход, а тут уж не до шуток.
Черный фрак и неестественной белизны волосы, зачесанные к затылку, производили на зрителей тягостное впечатление. Не сходящая с лица ехидная улыбка только дополняла демонический имидж.
Уже в ночь открытия стало ясно, что управляющий не прогадал. Он искренне радовался, что его затея сработала. Чистое попадание в десятку. Держать гостей в состоянии, близком к трансу, – ради этого стоило покрасить волосы и напрягать мимику.
И хотя сами гости не очень-то разделяли его восторг, управляющий не расстраивался. Он знал, что чувство прекрасного дано не всем. Мнение плебса можно не учитывать, только суждения истинных эстетов стоит воспринимать всерьез. Управляющий считал, что выглядит на все сто и ничего лучше уже придумать нельзя.
Но, как выяснилось, нет предела совершенству.
Собственники находили управляющего забавным. Однажды они посоветовали ему для полноты картины еще и белые тапочки надевать. Шутили, конечно. Управляющий очень огорчился, что такая гениальная идея не ему первому пришла в голову. В следующую же ночь он вышел на работу в белых туфлях. Казалось бы, мелочь, но как изменился образ! Он стал целостным, многогранным, в нем появилась философия, подтекст! Управляющий был в восторге. Собственники плохого не посоветуют. Вот уж истинные ценители прекрасного!
Управляющий собирался многому у них научиться.
Бурные аплодисменты отвлекли его от любовного самосозерцания и вернули к реальности. Гости пришли в себя.
Ну вы и тормоза! подумал управляющий. Жирафы нервные. Он убрал расческу во внутренний карман фрака и отправился на поиски качественного «топлива».
* * *
На окраине галактики белый туристический лайнер класса «дельта» приблизился к последней точке своей экскурсии, сбросил скорость, заглушил двигатели и затаился, дрейфуя в объятьях Черной пустоты. Пассажиры, забывая дышать, пожирали глазами далекую россыпь белых песчинок – свой родной мир, и ощущали себя богами, способными одним дуновением разметать галактику.
Прошло пять минут. Снова заработали двигатели, корабль развернулся, набрал скорость и лег на обратный курс. В божественной эйфории никто не заметил, как один пассажир вывалился за борт.
Этим пассажиром был Мишка.
Раньше он вываливался на промежуточных остановках. Но что толку? Везде одно и то же (как будто и не убегал никуда): космические течения и звезды, настолько яркие, что он чувствовал их ветер. Сплошное издевательство! Когда вокруг столько соблазнов, разве можно устоять?
И он не выдерживал – тут же начинал прикидывать, какой надо ставить парус, чтобы у соперников не осталось шансов, а потом в ужасе глушил свои мысли безмолвным криком. Звезды вокруг него гасли, течения останавливались, и он сам растворялся во мраке.
Шло время, и всё повторялось.
Пока он не вывалился на конечной.
Идеальное место, спокойное. Как раз для него. Смотровая площадка на окраине галактики. Ни ярких светил, ни космических течений. Только звездная пыль далеко-далеко впереди.
«Пыль – это хорошо, – думал Мишка. – Пыль – это здорово!»
ОНА ни за что сюда не доберется. Здесь я в безопасности.
Никакой Земли. Никакой воды. Никаких женщин.
Теперь у него впереди только пыль, целые туманности пыли…
Казалось бы, ну уже успокойся и, наконец, возрадуйся. Так нет же, одна каверзная мысль и здесь не давала покоя. А что, если он убежал слишком далеко? Ведь у Вселенной нет края, и если бежать ОЧЕНЬ долго, то обязательно вернешься к старту. А возвращаться Мишка не хотел. Ни за что! Его вполне устраивала пыль…
Мишка сидел на последней парте, разглядывал знакомые рисунки на стенах (кстати, совсем не выцветшие), елозил пальцами по рыжей столешнице и вполуха слушал рассказы одноклассников.
Темные окна с крапинками городских огней призывали дезертировать, но Мишка поборол искушение. Куда уж теперь? Сиди, раз пришел, мучайся…
Он вдруг подумал, что встреча выпускников – отличный повод подвести кое-какие итоги, разобраться с документацией, подготовить отчетность за истекший квартал, проанализировать результаты и даже набросать смету на следующий месяц. А выборочные места можно зачитать вслух перед одноклассниками. В общем-то, все так и делали.
Мысль вроде бы не страшная и совсем не оригинальная, но призывала к реальности, от которой Мишка так долго бежал.
Он немного подзадержался на старте. Года, эдак, на три. Белая полоса на красном покрытии стадиона. Вот он стоит перед ней, согнувшись над правым коленом и касаясь руками дорожки. Натянутая тетива. Сжатая пружина. Комок мускулов под прицелом десятка телекамер. На нем легкие шорты, майка с цифрой три и суперкроссовки настоящего спринтера. Трибуны замерли в ожидании. Хлопает выстрел – соперников сдувает вперед со страшной скоростью, а у него подошвы приклеились к покрытию… Участники забега уже обсуждают свои результаты, а он всё еще пытается отодрать кроссовки… Трибуны уже опустели, а он всё еще…
Да-а… Мишка покачал головой. Где уж тут бухгалтерию разводить – нам бы кроссовки оторвать для начала… Мы спортсмены, а не бухгалтеры. Вот! Хотя… какой он, к черту, спортсмен! Так… остаточное явление.
И опять реальность подошла слишком близко. Когда-то в прошлой жизни он пытался ловить ветер. Говорят, у него неплохо получалось. Кто-то называл это спортом…
А теперь…
Никчемный ученик жалкой муниципальной школы, обреченный всю жизнь копошиться на задворках Империи, вот кто он такой! Как будто и не было десяти лет после выпуска. Слабость, изможденность и леденящая пустота внутри – отличное дополнение к портрету. Плюс непреходящее чувство собственной ущербности. Хвастаться явно нечем, но просим любить и жаловать!
Пустота – это тяжелее всего. Она обжигает сильнее, чем шквальные ветры Южного океана. Ну да ничего, как-нибудь потерпит.
Пусть у него еще десять раз ничего не выйдет, только бы не вспоминать…
А вот у одноклассников дела шли в гору.
Олег женился и стал отцом двоих детей. Поздравляем! Но не стоит останавливаться на достигнутом! Олежек, продолжай! Игорь с Антоном скооперировались и на пару открыли автомастерскую. Подросли стритрейсеры. Сколько можно угонять тачки для чужого дяди? Пора и на себя поработать. Илья пробился в вице-президенты крупной авиакомпании. Спасибо, что предупредил. В ближайшее время стоит воздержаться от полетов. Серега получил докторскую степень по философии. В муниципальном университете! Очень круто! Боец отслужил два года в галактах, и теперь его взяли десантником в Первую штурмовую эскадру. Без комментариев. С первой штурмовой лучше не шутить. О, Всевышний, неужели я всем им завидую? Анечка Кононова…
Когда встала Анечка, Мишка резко перестал массировать парту и разглядывать физические приборы на стенах. Но посмотреть на Анечку так и не решился. Остались окна. Там желтые натриевые фонари, прохлада, никто ни о чем тебя не спрашивает и все жизненные неудачи заканчиваются метров через двести проломленным черепом… Благодать! Вот он идет по тротуару. Навстречу – слепящие фары машин, сверху – желтые пятна фонарей, а в ушах ветер шепчет прокуренным голосом: «Живу вместе со штурманом торгового космофлота… Воспитываю сына и дочку…»
