355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » авторов Коллектив » Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник) » Текст книги (страница 2)
Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 01:49

Текст книги "Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)"


Автор книги: авторов Коллектив



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 41 страниц)

– Так вот, мой отец был ведущим киберпсихологом проекта. До того, как в Ячейках признали киберпсихологию лженаукой, разрушающей устои общества.

– Ясно, – сказал он спокойно. – Ты поэтому так ненавидишь Ячейки?

– Ты думаешь, мне нужна причина для ненависти? – сказал я с горькой усмешкой. – Хотя любви к вам это не добавляет.

– Ясно, – повторил он.

И всё.

Черт возьми, неужели это всё, что он может сказать? Ни грамма сожаления, никакой попытки оправдаться! Пусть это не его конкретно вина, но…

Я захохотал, громко и яростно. Смеялся до боли в животе, до треска в висках. Смеялся до тех пор, пока не наткнулся на его взгляд, холодный и отрезвляющий. Смех исчез сам собой. Но это вправду смешно: оценивать поступки ячеечного чудовища, исходя из представлений о человеческой морали. Причем сильно устаревших представлений. Какое может быть оправдание? Какое может быть сожаление? Для тех, для кого не существует ада?

– Значит, на концертах ты подстраивал трансляцию под запрос псевдомаргинальной публики, я правильно понял? – Он продолжил разговор, возвращаясь к первоначальной теме, как ни в чем не бывало.

– Ага. Можно и так сказать. Играй по правилам, и будет тебе счастье.

– А что произошло на последнем концерте?

– Надоело… подстраивать… И по правилам играть надоело, – сказал я. Это было не совсем правдой. Потому что настоящую правду трудно объяснить словами. Обычный концерт, один из многих. Зрители – толпа мертвяков, пришедшая погреться у костра чужой жизни. Представители средних классов, решившие на два часа выползти из своей серости, чтобы пережить эмоциональную бурю. Чудовища. Чудовища!!! Окружили со всех сторон… Смотрят, ждут… Ненавижу! Их ненавижу. И нет для них надежды! Нет для них удовлетворения! Неужели они не видят, мы обречены?! Этот мир перевернут, ад снаружи, ад внутри, и нет выхода. Нет и не будет никогда. Всё безнадежно. Ненависть разбилась о стену отчаяния. Ничего нельзя сделать. Некуда идти. Чудовища вокруг. И внутри чудовище. Всё, что остается сделать, – это сдохнуть!

И они сдохли. Не сразу. Эмоциональный шок, депрессия, сумасшествие, самоубийства… Тридцать два смертельных случая – это только верхушка айсберга. Это то, что произошло в течение недели после концерта. О чем кричала Служба Информации. А что стало с остальными, я не знаю. И знать не хочу!

– Тебя судили?

– Да. Прокурор утверждал, что это было умышленное негативное пси-воздействие, и настаивал на моей ликвидации. А адвокат обвинял во всем неконтролируемую эмо-вспышку, вызванную переутомлением, и считал, что можно обойтись деклассированием. А мне было пофиг.

– Разве? Я слышал, ты настаивал на ликвидации.

– И что?! Адвокат счел это лишним доводом в мою пользу – искреннее раскаяние и всё такое. Да еще фанаты, придурки, петицию в защиту написали… И мне оставили жизнь. Видно, не заслужил я быстрой и легкой смерти… А деклассированным быть не привыкать. Наша семья уже через это прошла, после того, как арестовали отца. Тогда мне удалось подняться со дна благодаря таланту баньши и моде на пси-искусство. А теперь я не хочу подниматься.

– Ясно, – сказал он в третий раз. Я разозлился окончательно.

– Чего тебе ясно?

– Что с тобой можно работать, – он был невозмутим. Ненавижу невозмутимость.

– И что ты собираешься делать? Очередной эксперимент Ячейки на пси-устойчивость населения?

– Нет. Но тебе понравится. Я хочу…

В это время в дверь постучали. Я даже глазом моргнуть не успел, как лучевик оказался в его руках.

– Открой, – обратился он ко мне.

– Ха, раскомандовался, – огрызнулся я для очистки совести и потопал к двери. Спорить с человеком, который считает, что ада нет, и держит в руках оружие, по меньшей мере, глупо.

За дверью стояли двое. Безобидная такая парочка: молодящаяся краля высшего класса, шедевр пластической хирургии, этакая госпожа Стерва, и прилизанный хлыщ-красавчик в эскорте. Ничего необычного. Ничего страшного. Богатая шлюшка и ее альфонс, картина маслом. Вот только я провел достаточно времени в лабораториях отца, чтобы научиться отличать человека от дрона. А то, что красавчик-хлыщ был дроном, у меня сомнений не было. Надо же, я даже не думал, что они еще остались в употреблении! Наверное, дамочка большие связи имеет, если ей позволили иметь запрещенную игрушку. Может быть, последнюю сохранившуюся игрушку. Последнюю… Я головой тряхнул, прогоняя забытые видения – горатреснулся. Но дамочка, похоже, приняла мое движение за приветственный поклон, удовлетворительно кивнула и уверенно шагнула внутрь комнаты.

– Прошу прощения, – сказала она. Голос у нее был ну просто бархатный. Настолько приторный, что меня передернуло. – Мне нужен Лигейт-Альфа-Деко. Это вы? – Ее взгляд устремился мимо меня, тонким лезвием воткнулся в моего соседа. Ну да, уж я никак не похож на того, кто может именоваться тупым ячеечным номером.

– Уже не Лигейт, и тем более не Альфа… – Он ухмыльнулся, даже не пытаясь убрать лучевик. – В данный момент я не принадлежу Ячейке и лишен статусных именований. Можете называть меня Деко, если вам угодно. Это тоже будет не совсем верно, но нужно же вам меня как-то звать.

– Очень приятно, Деко, – промурлыкала госпожа Стерва, и меня снова передернуло: уж слишком большая была разница между ее голосом и выражением лица. – А я Корнелия де Кориан. Но вы можете называть меня Кор. А это мой хороший товарищ Дружок.

Я не выдержал, хрюкнул от смеха. Все-таки в положении деклассированного есть свои преимущества – о манерах не надо заботиться. Хорош товарищ, даже человеческого имени не заслужил. Бедняга дрон, жаль его. Нет, в самом деле – жалко. Этот мир действительно перевернут, если единственное существо, которое я могу пожалеть, это псевдочеловек. А остальные внушают лишь ненависть и отвращение.

– Что вы хотели?

Ствол лучевика по-прежнему смотрел в голову дамочке. Это он всё же зря. Никакое оружие не поможет, если дрон войдет в боевой режим, защищая хозяйку. Впрочем, я допускал, что и ячеечные мутантики чего-то в бою стоят. Битва гигантов, наверное, может получиться интересной, но небезопасной для окружающих. Не хочу я на такое смотреть. А хочу пойти к себе и напиться до зеленых чертиков.

– Может, продолжите без меня, а? – сказал я прежде, чем посетительница открыла свой напомаженный рот.

– Нет. Если речь пойдет о том, о чем я думаю, то тебе лучше остаться, напарник.

Напарник! Ха! Значит, я теперь его напарник?! У у, сволочь ячеечная!

– И о чем же вы думаете? – Мурлыканье почти дошло до точки шипения.

– Вы хотите предложить мне сотрудничество, заключающееся в действиях, направленных против Ячеек.

– Вы проницательны, Деко. Впрочем, я и не ожидала другого от псевдобога, – пропела дамочка. – Насколько я осведомлена, вы стали жертвой интриг между Альфа и Гамма Ячейками. Были обвинены в предательстве и приговорены к изгнанию, вечному позору и забвению. Даже ваш господин, Альфа-князь Алон, отрекся от вас. Мои сведения верны?

– Абсолютно, – ответил мой новоявленный напарничек, любезно и равнодушно. Только взгляд затвердел. Всё же есть у них чувства, у этих чудовищ, что бы там ни говорили. Пусть перевернутые, но есть. И это причина ненавидеть их еще больше. – Но если на основе этой информации вы полагаете, что я горю желанием отомстить за свое запятнанное имя, то вы ошибаетесь.

– Отомстить? Конечно, нет, я достаточно хорошо знаю Ячейки, чтобы делать такие нелепые предположения. Даже в изгнании вы будете верны своему долгу и своему господину. Речь не идет об Альфа-Ячейке. Но Гамма… Это их происки привели к вашему падению. Разве вы не хотите принести пользу своему князю, уничтожив тех, кто посмел противиться его воле?

Ух, хорошо говорит Стервочка. Как по писаному. Слова-то как подбирает – наверняка диссертацию по психологии псевдобогов защищала. Или, во всяком случае, читала кем-то другим написанную – если не диссертацию, то подробный доклад. Все ключевые слова в кучу собрала – и про долг, и про пользу, и про волю господина. Любого ячеечного пронять должно.

Я посмотрел на Деко – проняло или нет? Но по его лицу понять это было невозможно. Всё такое же непоколебимое равнодушное чудовище. Он только плечами пожал.

– Ячейки не враждуют друг с другом. Во всяком случае, открыто. Они являются единой слаженной системой и, несмотря на внутренние разногласия, не прибегают к ликвидации своих структурных элементов.

– Да, я знаю. Но вы теперь не часть системы, не так ли?

То, что она попыталась изобразить на лице, наверное, должно было носить название «лукавая улыбка». Но получилась злобная гримаса.

– Так, – Деко тоже улыбнулся. И почти с тем же успехом, что и его гостья. Мне даже страшненько стало. Но, к счастью, он тут же стал серьезным. – Я действительно больше не вхожу в структуру Ячеек и волен поступать по своему усмотрению. Поэтому мне ничего не мешает принять ваше предложение. Но прежде чем дать ответ, хотелось бы знать ваши мотивы.

– Мои мотивы! – Ее лицо скривилось еще больше. – Не стоит делать вид, что вы не знаете Корнелии де Кориан, лидера движения «Человечество»! Даже если мне удастся истребить хоть одну ячейку, это уже будет шаг к освобождению нас, истинных людей, из-под вашего гнета! Как видите, я вполне откровенна с вами.

Ага, вот, значит, как! Мне снова стало смешно.

Я знал о «Человечестве». В старые времена, когда я был сытым и довольным пятнадцатилетним мальчишкой, сам любил покричать на эти темы в компании таких же сытых и довольных детишек в перерывах между школьными занятиями и семейным ужином. «Мир для людей», «Долой псевдобогов», «Даешь самоуправление!», «Вся власть – Совету Высших». Ага. Как сейчас помню себя, провозглашающего эти лозунги на всю столовую, воинственно размахивая вилкой и ножом над синтетическим бифштексом. Песней разливался про «скинуть оковы» и «самим вершить свою судьбу». Великим политологом себя мнил, принимая отцовскую усмешку за признак одобрения, а мамины кивки – «ты кушай, сынок, кушай» – за согласие. Тогда я не понимал того, что уже понимали они. Того, что хорошо понимаю теперь. Что всё это – та же жвачка, что пси-концерты для среднеклассового обывателя и виртнаркотик «эксит» для плебса. Игра в революцию и бегство от реальности. Чтобы не так скучно было таскать свое ярмо.

Низвергнутый в ад округа Син, я понял: разница между высшим и низшим классом только в красоте уздечки. И шоры на глазах у каждого свои. Вот и всё. Поэтому Ячейки и не трогают «Человечество». Знают – и не трогают. Потому от него столько же угрозы для них, сколько от моих пси-концертов. А именно – ноль целых ноль десятых. Ха, а может, даже они «Человечество» и спонсируют! Чтобы умные, богатые и влиятельные привилегированные классы развлекались, кричали о своем праве на власть прямо под ячеечным контролем! Бредовая мысль, но логичная. От чудовищ всего можно ожидать. Ненавижу! Как же я ненавижу их! Но самое дерьмовое – что моя ненависть ничего не изменит. Система такова, что тебя всунут туда тем или иным боком, даже исключая из нее – всунут. Любая борьба бесполезна. И нет выхода… Только играй по правилам, чтоб было тебе счастье… Бессилие – это, наверное, и есть ад…

– Я ценю вашу откровенность. И мы согласны сотрудничать с вами, – ровный голос Деко прервал мои размышления, уже готовые вылиться в баньши-крик. – Я и мой напарник поступаем в ваше распоряжение

Я не ослышался? Мы? Поступаем? В распоряжение? А мое мнение уже никому не интересно?!

Я посмотрел на госпожу Стерву, на своего гребaного напарничка, на равнодушного ко всему дрона и понял – не интересно. Вот чудовища!

Правильно говорили древние: на ловца и зверь бежит. Я был хорошим ловцом – ко мне прибежали сразу два зверя: дерганый мальчишка и хладнокровная дама. Случайность? Нет, чей-то точный расчет. Отчасти мой. А чей от другой части? Мой господин, насколько правильно я понимаю свою роль в этом цирке? Теперь показательные выступления закончились, начинается самое интересное. «Делай то, что должен» – таков изначальный девиз Ячейки. Знаю ли я, что должен делать? Надеюсь, что да. Я не подведу вас, мой князь.

Планер скользил по струне-туннелю, пронзая город. Округ Син мы покинули без проблем – лидер «Человечества» умела улаживать подобные проблемы быстро и четко. Нет, нас не восстановили в правах, просто выдали гражданские карты низшего класса на чужие имена. Долго в городе по таким не проживешь: система гражданского контроля – одна из самых отлаженных и разоблачат подлог быстро. Но ведь мы в город не жить возвращались, так что это было не принципиально. А для того, что мы собирались сделать, и этого более чем достаточно.

Вот уже остались позади и скучные псевдобетонные развалюхи округа Син, и типовые домишки жилых районов среднего класса, раскинувшихся под сенью высоковольтных линий. Над нами серое небо, под нами – серый асфальт. Лишь впереди, в элитной Фрискийской зоне размытыми точками зеленели редкие псевдодеревья. Безликий мир, созданный людьми. Не Ячейками. Тогда почему в своих бедах они обвиняют нас?

На память пришла последняя трансляция мальчишки – еще не оформившаяся, но весьма ощутимая. Ненависть, опять ненависть. Словно всё зло мира было в нас сконцентрировано. Я понимал – людям почему-то нужно кого-то ненавидеть, мы всегда были готовы принять и эту ношу. Так почему в этот раз его ненависть засела во мне, словно заноза? Это так сказывается воздействие чуждого эмоционального фона? Или влияние незнакомой обстановки, оторванность от привычной системы? Нужно быть осторожнее.

Корнелия де Кориан расположилась впереди, отделенная от нас непрозрачной перегородкой. Дрон вел планер. Да, дрон. Вот этого я не ожидал. А следовало. Следы избежавших уничтожения образцов терялись в недрах Бета-Ячейки, а оттуда до «Человечества» рукой подать. Может ли наличие псевдочеловека создать проблемы? Может. Можно ли использовать его с пользой для себя? Можно. И всё же…

– Эй, ты точно хочешь уничтожить одну из Ячеек? – Мальчик вскинул голову, стрельнул в мою сторону зелеными глазами.

– Я же говорил, тебе понравится эта работа.

– С какого перепугу ты взял, что она мне понравится?!

– Не ты ли совсем недавно кричал во всех диапазонах о своей ненависти к нам? Для которой даже особые причины не нужны…

– И что?! Я весь мир ненавижу. И себя за компанию. Но это не значит…

– Ясно.

– Какого черта тебе опять ясно?!

– Проблемы людей в том, что вы слишком много говорите лишнего. От тебя только и слышишь: «Ненавижу», «Хочу сдохнуть», «Хочу уничтожить», «Давай сделаем мир адом». Столько слов, столько эмоций… А за ними пустота. Слова не имеют веса. И тот, кто их произносит, не имеет веса. Поэтому люди в большинстве случаев бесполезны.

Я ожидал возражений, но он вздохнул тяжело.

– Думаешь, я этого не понимаю? Поэтому я и ненавижу людей вместе с самим собой. Потому что толку от нас, как от промо-выброса. Помнишь, я говорил про мертвяков, греющихся у чужого костра? Так вот, скажу по секрету… Этот костер – нарисованный… Такие мы и есть – люди… Как я всё это ненавижу! И вас ненавижу, потому что вы нас такими сделали!

– Ну да, нашел врага. Как это по-человечески, – ответил я. Заноза, что поселилась в системе несмотря на психоблок, шевельнулась. Я понимал, что объяснять ему что-то – бессмысленная трата времени, но сейчас я все-таки счел нужным объяснить. – Ты уверен, что мы? Ячейки, как особая социальная надструктура, выделились чуть больше века назад. А до этого, думаешь, люди были другими? Такими же и были. Именно поэтому и стали нужны мы – идеальный правящий класс.

– Прямо-таки идеальный? – Мальчик скорчил рожицу, пытаясь выразить сплав недоверия, презрения и сарказма. Я уже легко мог опознать эти чувства. Мой князь, кажется, я делаю успехи.

– Нет. К сожалению. Существующая модель функциональна, но далека от оптимальной. И всё же… Ты же в школе первого порядка учился, должен историю знать. Были короли-безумцы, уничтожающие сотни людей ради своей прихоти. Были диктаторы, одержимые манией величия и залившие мир кровью. Были дураки, не способные просчитать последствия своих действий. Были чиновники, погрязшие в коррупции. Была плутократия… Много чего было. И к чему всё это привело? К катастрофе. И не мы тому виной – мы тогда только в проекте существовали. И хорошо, что существовали – потому что именно мы сумели хоть как-то возродить цивилизацию после того, что вы натворили. Счастье, что некоторые из вас перед гибелью успели понять – людьми не могут править люди. Вы слишком мелочны и эгоистичны. Мы – другие. В нас с рождения заложены ответственность, чувство долга, приоритет общественного интереса над личным, преданность своему делу и своей структуре, четкое осознание своего места в иерархии, способность мыслить стратегически и комплексно. Именно такими и были лучшие из ваших правителей. Несмотря ни на что мы сумели выстроить более или менее стабильную общественную систему…

– Если вы такие хорошие, почему мы живем в таком дерьме? – хмыкнул мальчишка. – Брось. Я мог бы еще поверить в эту сказочку, если бы по-прежнему был примерным мальчиком из школы первого порядка! Но ты ведь тоже жил в округе Син! Этот ад ты называешь «стабильностью»?

– Округ Син – не показатель. Нет. Точнее – это именно показатель человеческих возможностей к самоуправлению.

– О чем ты? – Мальчик дернулся резко, кулаки сжал, разве что зубами не скрипнул. Судя по его реакции, он уже понял, о чем я. И всё же я пояснил. Я сам не понимал, почему я это делаю, ведь желание оправдаться – лишь производная от чувства вины, этой большой тени на стенах пещеры человеческого разума. А тени не имеют смысла. Но… Последнее время мне часто казалось, что я блуждаю среди теней. Возможно, проговаривая истину вслух, я сам пытался выбраться на твердую почву.

– Вы часто ругаете нас, что мы создали слишком жесткую иерархическую структуру. Всё в городе решает статус, который зависит от интеллектуально-трудового потенциала личности. Мы берем от каждого по его возможностям и даем каждому права и привилегии, исходя из его вклада в развитие социума. Для нас это логично – чем больше человек делает для города, тем больше город делает для него. Но вы, люди, не любите логичных решений, и мы, заботясь о вас, должны были учитывать это. Поэтому мы и создали округ Син. Для тех, кто не хочет «играть по правилам», как ты выражаешься. Место, в дела которого мы не вмешиваемся. Место, где люди могут сами строить свою жизнь. Мы дали вам свободу, которую вы так желаете, – свободу выбора. Жить в нашем мире, выполняя возложенные на вас обязанности и имея соответствующие права, или строить свой собственный мир на предоставленной вам территории. Но что-то очереди из желающих «избавиться от нашего гнета» путем деклассирования я не наблюдал. А что касается жизни в округе Син – ты сам прекрасно видел, что вы сделали со своей свободой.

Мальчик дернулся, и я опять почувствовал его злость. На нас? На людей? Чудовища. Чудовища вокруг. Со всех сторон. Окружают. Нет выхода…

Я уже собирался усилить характеристики блока, как он сам прекратил трансляцию. Повернулся ко мне. В его взгляде не было ненависти или отчаяния. Только усталость.

– Ты действительно считаешь, что мы не сможем жить без вашего долбаного управления? Что в городе всё славненько-идеальненько? Лишь мы в округе Син такие плохие, а в остальном у вас – полный порядок? Ты действительно в это веришь?

– Я не могу позволить себе верить или не верить, – качнул я головой. – И я прекрасно знаю, что система далека от оптимальной. Сказать по правде, она гораздо дальше от оптимальной, чем мы предполагали… – На этом можно было бы остановиться, и я остановился бы. Но… До этого мальчик сам признал свою слабость, сказав про «нарисованный костер». И я решил ответить ему тем же. – Можно винить в наших проблемах предков, оставивших нам в наследство не самый лучший мир. Но это неконструктивно и недостойно, прошлого всё равно не изменишь. Можно винить вас, людей, вашу базовую нестабильность, жадность, глупость, агрессию и лень. С этим бороться бесполезно, потому что это обратная сторона вашей активности и вашего развития. Но можно еще и признать вину самих Ячеек. Их постоянную деградацию. Интриги, преследование личных интересов, неправильное понимание своего долга – это недостойно и это мешает нормальному функционированию. Система неэффективна, значит, она нуждается в реорганизации.

– Реорганизация? – Мальчик снова нервно рассмеялся. – Так ты этим сейчас собираешься заняться? Значит, уничтожение себе подобных у вас так называется? Реорганизация?!

– Да.

– Черт! – Он, что есть силы, ударил кулаком о перегородку, разделяющую салон планера. – Бесишь! Бесишь ты меня, ясно?! Сидишь тут и с постной рожей рассуждаешь о всяком дерьме, как хренов обозреватель в политик-шоу!

– Ага. Только есть одна разница. Слова обозревателя не весят ничего. А мои имеют вес моего лучевика. И твоего баньши-крика. Это те инструменты, с помощью которых мы будем реорганизовывать структуру.

– Ты чудовище! – сказал он свое любимое слово, и в его тоне за отвращением была заметна толика восхищения.

– Я лишь делаю то, что должен, – я пожал плечами. – Мое место в структуре – ликвидатор. Всё, что я могу, – выполнять свое предназначение и волю моего господина…

Я осекся. Пооткровенничали – и хватит. Кажется, в разговоре с ним я начал переходить границы дозволенного… Впрочем, кто теперь знает, где эти границы. Мальчик – не структурный элемент Ячейки… Как же трудно взаимодействовать с существами вне четкой иерархии!

Планер плавно затормозил возле высокого особняка.

– Прошу вас, господа, – Дружок, почти по-человечески улыбаясь, распахнул перед нами дверцу.

Снаружи особняк был роскошен, а внутри царил суровый дух минимализма. В комнате, где мы находились, не было ничего, кроме круглого столика, нескольких простых стульев и грубо сколоченной книжной полки. Вот только все эти предметы были из натурального дерева. Черт, дамочка живет с размахом! Ненавижу.

– Итак, перейдем к делу, – госпожа Стерва оперлась руками на столешницу. – Нам нужны ваши советы, Деко. Это план Гамма-башни…

– Какой подробный… – Деко ухмыльнулся. – Просто поразительно, что вам удалось его составить, если учесть, что людям закрыт доступ в Ячейки.

Госпожа Стерва злобно зыркнула в его сторону.

– Это вас не касается.

Ого! Неужели моя бредовая идея оказалась правильной – «Человечество» связано с кем-то из псевдобогов! Всю жизнь Ячейки представлялись мне большим монолитным чудовищем. Но не всё у них так просто, оказывается. Почти как у людей.

– Не мое так не мое. Но я хочу уточнить – в ваших интересах уничтожение всей Гамма-структуры?

– Конечно!

– А кто будет выполнять их функции – поддержание и развитие экономики города?

– Вас это тоже не касается, – голос Корнелии льдом обмораживал.

– А вот тут вы ошибаетесь, – мой напарник был абсолютно невозмутим. Почти как стоящий за спиной своей хозяйки дрон. – Я не являюсь структурным элементом Ячейки, но мои приоритеты – стабильное развитие города – неизменны. Я согласен с тем, что Гаммы не могут в полной мере справляться со своими обязанностями, но я должен быть уверен, что их полномочия будут переданы компетентным лицам.

– Среди высшего класса достаточно людей, которые разбираются в экономических вопросах лучше! – отрезала она.

– Ясно.

От этого слова дамочку передернуло, и я вполне понимал ее чувства. Правда, в отличие от меня она лучше умела сдерживаться, поэтому выдавила вымученную улыбку и промурлыкала:

– Я надеюсь, вы сможете подсказать нам, как устранить Гамма-псевдобогов. Сколько для этого надо людей? Средств? Ресурсов?

– Достаточно просто можно устранить, – Деко посмотрел вначале на Корнелию, потом на меня. – Для ликвидации всей структуры хватит нас четверых. Или троих – не думаю, что вам, благородной даме, следует принимать участие в боевой части операции.

На Стерву смотреть было больно. Челюсть отвисла, глаза выкатились. Впрочем, я, наверное, выглядел не лучше. А может, и хуже. А Деко даже бровью не повел, продолжал как ни в чем не бывало:

– Мой напарник – транслер типа «баньши». А эмоции – одно из слабых мест структурных элементов Ячейки. Нет. Единственное слабое место.

– Вот как? – Глаза Корнелии хищно вспыхнули. – Значит, правду говорят о вашей бесчувственности?

– Нет, неправду. Мы не бесчувственны и не безэмоциональны. Но наша высшая нервная деятельность является следствием глубинной пси-коррекции. Поэтому наш эмоциональный диапазон более узок, а интенсивность проявления в большинстве случаев уступает человеческой. Особенно это касается негативных эмоций. Было решено, что они непродуктивны и мешают нормальному функционированию. Поэтому они исключены из нашего базового эмоционального набора. О том, что такое ненависть, раздражение, отчаяние, страх, мы знаем, но лишь на уровне общих понятий. И трансляция подобной волны является для нас опасной. Это приводит к дезориентации, сумасшествию, при значительной интенсивности – к смерти.

– Почему же ты тогда не сдох, общаясь со мной? – не выдержал я. Госпожа Стерва чуть в стойку не встала, так заинтересовал ее ответ на этот же вопрос.

– Это секрет. Секрет Альфа-структуры в целом, – Деко самодовольно улыбнулся. – Считайте, что у нас есть маленькая подстраховка. Поэтому, уважаемая леди, не рассчитывайте, что можете запросто уничтожить все ячейки разом. Однако Гаммы действительно беззащитны перед пси-атакой. Чем мы и должны воспользоваться. Если возражений нет, предлагаю назначить день проведения операции.

«Если возражений нет», ха! Есть возражения, есть!

Псевдобог ячеечный печется о «реорганизации структуры». Это логично.

Богатенькая стервочка, под видом заботы о человечестве, хочет наложить лапки на горячие финансовые потоки. Это понятно.

Дрону высшее счастье в жизни – выполнять приказы хозяйки. Это естественно.

А какого хрена я тут делаю?!

Хочу изменить мир? Пытаюсь убедиться в собственной чудовищности? Ищу свой ад?

Так мир не изменится. Это безнадежно… Ты ведь знаешь это, Безумец Вин? Можно ненавидеть и презирать обывателей, но чем ты отличаешься от них? Сам греешься в пекле своей ненависти – это и есть твой бунт? Прав этот ублюдок ячеечный – ничего не весят ни твои слова, ни твоя ненависть. Да если бы я и мог изменить мир, куда его менять? Меняй не меняй – будет только хуже. Не станет ячеек – будет Совет самоуправления высших. Стоит ли менять зло на зло? По мне уж и в самом деле лучше такие чудовища, как Деко, чем такие, как госпожа Стерва. К черту мир! Он сам в это дерьмо влез, пусть сам там и сидит.

А в своей чудовищности мне убеждаться не надо. Убедился уже. Я могу убивать. Массово. Если на людей так действую, то гады ячеечные сами подохнут. А кто не подохнет – того псевдобог с псевдочеловеком добьют. Всё просто, концерт для трех чудовищ с оркестром.

И добро пожаловать в ад… Как он там сказал? «Тридцать две смерти – это несолидно»? Да пошел он!

Но… Если я всё равно чудовище, то какая уже разница? Не делать ничего или сделать хоть что-то? Пусть это неправильно, пусть это ничего не изменит, но сделать! Пусть это будет хотя бы месть – за отца, за мать, за наивного доброго мальчика, каким я когда-то был… Пусть это будет хотя бы бунт – демонстрация несогласия, даже если это профанация, всё же лучше мертвого покорного молчания. Пусть это будет хотя бы самоутверждение – придать своим бесполезным словам хоть какой-то вес. Пусть будет…

– Если возражений нет, то два дня на подготовку, и послезавтра приступим, – под всеобщее молчание Деко объявил заседание закрытым.

Трансляция была слабой. Безнадежность. Злость. Раздражение. Этого мало.

– И это всё, на что способен хваленый баньши? – Безнадежность, злость и раздражение в голосе Корнелии были не только ответом на пси-воздействие.

– Как могу, так и транслирую! – огрызнулся мальчик.

– Неправда. Даже в пьяном виде ты транслировал сильнее, – заметил я.

– Ну так дайте мне выпивку!

– О, это уже интенсивнее.

– Да пошел ты!

– Вы уверены, Деко, что ваш напарник действительно на что-то способен? Может, нам лучше найти другого транслера?

Ответ превзошел мои ожидания. Почти на грани возможностей моего ментального блока.

– Прекрати!!! – яростно взвизгнула госпожа де Кориан и судорожно вцепилась руками в голову. – Продолжайте без меня!

Она быстрыми шагами вышла из подвальной комнатушки, которая была отведена нам под жилое помещение. Жилье как жилье, со всеми удобствами. Только экранированное от пси-воздействия. И это меня беспокоило. Вряд ли Бета-ячейка, стоящая за «Человечеством», без помощи профессора могла дойти до создания индивидуальных ментальных блоков. Но, в целом, ход их научной мысли настораживает. Впрочем, это уже не важно.

– Слушай, Дружок, – мальчик сел рядом с дроном, – ты знаешь, почему твоя хозяйка разозлилась?

– Теоретически, – кивнул псевдочеловек. – На ваше счастье. Потому что, если бы я мог увидеть в ваших действиях угрозу для госпожи, то вынужден был бы атаковать.

– Значит, ты не можешь ощущать пси-трансляцию?

– Нет, не могу.

– Но ведь ты способен испытывать суррогатные эмоции?

– Суррогатные эмоции? Это так называют? – Дружок горько усмехнулся, совсем по-человечески. – Псевдочувства для псевдочеловека.

– Извини, – мальчик нахмурился и отвернулся, сказал в никуда: – Псевдобоги, псевдолюди, псевдоеда и псевдорастения, псевдочувства и псевдосчастье… Тебе не кажется, что мы живем в псевдомире?

– Даже если и так, это всё, что у нас есть, – дрон поднялся. – Я ведь помню вас. Вы меня вряд ли помните, нас было слишком много. А господин Вин был один. Тот, кто пытался относиться к нам, как к людям.

Мальчик опустил голову, сказал в пол:

– Этот мир перевернут. Иногда мне кажется, из всех, кого я знал, вы единственные и были людьми. А остальные – чудовища.

И снова трансляция на грани возможностей блока.

Люди. Чудовища. Отец. Уводят… Навсегда. Слезы. Мама. Боль. Разрушено. Всё разрушено. Живые становятся мертвыми. Мусором, сваленным в кучу. Они живые! Они люди! Не трогайте!!! Не смейте!!! Чудовища! Ненавижу! Убейте и меня тоже! За что? За что?!

– Достаточно, – сказал я резко, опуская руку на его плечо. – Хорошая трансляция, если завтра будет в том же духе, то у нас всё получится.

– Иди к черту! – Он вырвался, подошел к стене.

– Не трогайте его, Деко-лин, – я чуть вздрогнул, услышав статусное обращение Ячейки от дрона. – Ни вам, ни мне не понять человеческих чувств. Но мы можем уважать их.

Уважать? Хорошие рассуждения от того, кто может лишь имитировать уважение.

Может, ты и прав, мальчик Вин. Может, дроны и есть самая человечная форма жизни. Именно поэтому мы были вынуждены их уничтожить. Не ради амбиций Ячеек, как полагают некоторые, в том числе и из здесь присутствующих. Ради вас. Ради людей. Легко поддаться соблазну и выстроить идеальную модель: вверху псевдобоги, внизу псевдолюди. А где место для человечества? Для агрессивного, жадного, глупого и ленивого человечества? Вообще, так ли они нужны, люди? Многие сочли, что и не нужны. Те, кто забыл о своем долге. Те, кто подменил нашу первостепенную задачу – заботу о человечестве, другой задачей – заботой о функционировании системы. И в этом смысле их вывод логичен – заменить нестабильный элемент на стабильный.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю