Текст книги "Карлссон, который живет на крыше (Пер. Л. Брауде и Н. Белякова)"

Автор книги: Астрид Линдгрен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Он положил в рот одну тянучку и принялся ее жевать.

– Вкус у них в самом деле благотворительный, – заметил он, продолжая жевать с довольным видом.

Кирре не положил в шляпу ни одной тянучки, хотя у него их был целый мешочек.

– Так вот, мои друзья… и Кирре, – сказал Карлссон, – перед вами умный песик Альберг. Он умеет все: звонить по телефону, летать, печь булочки, разговаривать, поднимать лапу… одним словом… все!

И тут пуделек в самом деле поднял заднюю лапу на стул, на котором сидел Кирре, и на пол натекла маленькая лужица.

– Вы видите, что я не преувеличиваю, – это пес в самом деле умеет делать все!

– Тоже мне! – сказал Кирре и отодвинул свой стул от лужицы. – Это умеет делать каждая псина. Пусть-ка он лучше поговорит, это будет потруднее, ха-ха!

Карлссон повернулся к щенку:

– Так тебе трудно разговаривать, Альберг?

– Вовсе нет, – ответил Альберг, – трудно только, если я в это время курю сигару.

Малыш, Гунилла и Кристер прямо-таки подпрыгнули от изумления, – казалось, в самом деле говорит собака. Но Малыш подумал, что это все же проделки Карлссона. И пожалуй, даже решил, что это хорошо, ведь ему хотелось иметь обыкновенную собаку, а не говорящую,

– Милый Альберг, – продолжал Карлссон, – не расскажешь ли ты нашим друзьям… и Кирре… какую-нибудь историю из собачьей жизни?

– С удовольствием, – ответил Альберг. – Как-то недавно вечерком был я в кино, – начал он, игриво прыгая вокруг Карлссона.

– Вот как, ты был в кино? – спросил Карлссон.

– Да, и рядом со мной на одной скамейке сидели две блохи.

– В самом деле? – удивился Карлссон.

– Да, а когда мы после вышли на улицу, одна из этих блох спросила другую: «Мы что – пойдем домой пешкомили поедем на собаке?»

Представление понравилось всем детям, хотя фокусов в нем было маловато. Один Кирре сидел со скучающим видом.

– Скажи ему, пусть испечет булочки, – насмешливо сказал он.

– Не испечешь ли ты несколько булочек, Альберг? – попросил Карлссон.

Альберг зевнул и улегся на пол.

– Нет, не могу, – ответил он.

– Ха-ха! Так я и думал, – сказал Кирре.

– Не могу, потому что у меня дома нет дрожжей, – объяснил Альберг.

Всем детям понравился Альберг. Один только Кирре продолжал задаваться.

– Тогда пусть он полетает, – велел он, – на это дрожжей не надо.

– Полетать-то я могу, пожалуйста! Но обещал своей маме никогда не летать в одиночку.

– Тогда иди ко мне, дорогой Альберг! – сказал Карлссон и взял щенка на руки. Секунду спустя Карлссон с Альбергом полетели. Вначале они поднялись к потолку, сделал пару витков вокруг лампы и вылетели в окно. Тут даже Кирре побледнел от удивления.

Все ребята бросились к окну поглядеть, как Карлссон и Альберг парят над крышами. А Малыш в отчаянии закричал:

– Карлссон, Карлссон, возвращайся с моей собакой!

Карлссон так и сделал. Он скоро вернулся и поставил Альберга на пол. Альберг встряхнулся, вид у него был очень удивленный, можно было подумать, что это первый полет в его жизни.

– Ну вот, на сегодня все, больше нам нечего вам предложить, – сказал Карлссон. – А у тебя есть, – обратился он к Кирре, слегка подтолкнув его.

Кирре понял, что он имеет в виду.

– Тянучки, – напомнил Карлссон.

Кирре взял свой мешочек и отдал его целиком Карлссону, правда, сначала взял себе одну тянучку.

– Ну и прожорлив ты, парень, – сказал Карлссон и огляделся.

– А где коробка с благотворительными целями? – спросил он.

Гунилла принесла коробку. Она надеялась, что Карлссон, получив так много тянучек, теперь угостит ее. Но он даже не подумал. Он взял коробку и жадно пересчитал тянучки.

– Пятнадцать. Хватит на ужин! – воскликнул он. – Хейсан-хоппсан, мне пора отправляться домой ужинать.

И он вылетел в окно.

Детям было пора идти домой. Гунилле и Кристеру тоже. Малыш и Альберг остались одни, чему Малыш был очень рад. Он сел, взял щенка на руки и стал что-то шептать ему. А щенок, полизав ему лицо, уснул и тихо засопел во сне.

Потом пришла мама из прачечной, и вся история с собакой кончилась очень печально. Она не поверила, что у Альберга нет дома, позвонила по телефону, прочитав номер на ошейнике, и рассказала, что ее сын принес домой маленького черного пуделя.

Малыш стоял рядом с телефоном, держа щенка на руках, и не переставая шептал:

– Добрый Боженька, сделай так, чтобы это была не их собака.

Но это была ихсобака.

– Мой дорогой, – сказала мама, положив трубку, – хозяин Бобби – мальчик, которого зовут Стаффан Альберг.

– Бобби? – спросил Малыш.

– Да, так зовут этого щенка. Стаффан плакал целый день. Он придет за Бобби в семь часов.

Малыш промолчал, но лицо его побледнело, а глаза заблестели. Он обнял щенка и прошептал ему в ухо, так чтобы мама не услышала:

– Милый Альберг, я хочу, чтобы ты был моей собакой.

Но в семь часов пришел Стаффан Альберг и забрал своего щенка. А Малыш лег на диван и заплакал так горько, что, казалось, сердце у него вот-вот разорвется.

КАРЛССОН ИДЕТ НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Наступило лето, занятия в школе окончились, и Малышу предстояло ехать к бабушке. Но сначала должно было произойти очень важное событие: Малышу исполнялось восемь лет. Ах, как долго он ждал этот день рождения… почти с того самого дня, когда ему исполнилось семь! Просто удивительно, как медленно тянется время между днями рождения, почти так же медленно, как между рождественскими праздниками!

Вечером накануне дня рождения у него был разговор с Карлссоном.

– У меня завтра день рождения, – сказал Малыш. – Придут Гунилла и Кристер, в моей комнате накроют стол…

Малыш замолчал с мрачным видом.

– Я бы с удовольствием пригласил и тебя, – добавил он, – да только…

Ведь мама была сердита на Карлссона, который живет на крыше. Бесполезно было просить у нее разрешения пригласить Карлссона на праздник.

Но Карлссон надулся хуже обычного.

– Раз меня не зовут, я с вами не играю, – заявил он, – ведь мнетоже охота повеселиться!

– Да, да, да, приходи, – торопливо сказал Малыш.

Он решил поговорить с мамой и настоять на своем.

– И что мы будем есть? – поинтересовался Карлссон, перестав дуться.

– Во-первых, торт, – ответил Малыш. – Будет торт, а на нем восемь свечек.

– Вот как, – удивился Карлссон, – а у меня есть предложение!

– Какое? – спросил Малыш.

– Ты не можешь попросить маму принести вместо этого восемь тортов и одну свечку?

Но Малыш ответил, что мама вряд ли согласится.

– А подарки тебе подарят хорошие? – спросил Карлссон.

– Не знаю, – сказал Малыш и вздохнул.

Он-то знал, что ему хочется получить больше всего на свете. Но это ему не подарят.

– Собаку мне не подарят ни за что на свете, – продолжал он. – Но других подарков мне, ясное дело, принесут целую кучу. И я все равно буду веселиться и не думать про собаку, это я уже решил.

– Так ведь у тебя есть я, а я – куда лучше, чем собака!

Он склонил голову набок и посмотрел на Малыша.

– А вдруг тебе подарят тянучки? Тогда, я думаю, они сразу пойдут на благотворительные цели!

– Ладно, если мне подарят мешочек тянучек, я отдам его тебе.

Для Карлссона он был готов сделать все, тем более что теперь им предстояло расставание.

– Знаешь, Карлссон, послезавтра я поеду к бабушке и останусь у нее на все лето, – сообщил Малыш.

Карлссон сначала нахмурился, но потом с важностью сказал:

– Я тоже поеду к своей настоящей бабушке. Вот у меня бабушка – так бабушка. Она куда настоящее, чем твоя.

– А где живет твоя бабушка? – спросил Малыш.

– Понятно, в доме. А что, ты подумал, будто она бегает по улице все ночи напролет?

Но времени обсуждать бабушку Карлссона и подарки на день рождения Малыша у них уже не оставалось – час был поздний, пора Малышу ложиться спать, чтобы успеть вовремя проснуться в свой день рождения.

Малыш лежал и ждал, что дверь вот-вот откроется и все войдут к нему с подносом, а на подносе подарки и все такое прочее… Он просто умирал от нетерпения.

Но вот они подошли к его двери и запели «Живи сто лет», дверь распахнулась, и в комнату вошли все: мама, папа, Буссе и Беттан.

Малыш сел в постели и выпрямился. Глаза его сияли.

– Позволь нам, милый Малыш, поздравить тебя, – сказала мама.

И все сказали ему: «Позволь нам поздравить». На подносе красовался торт с восемью свечками и лежали подарки.

Много подарков. Правда, не столько, сколько он всегда получал на день рождения. На подносе лежало всего четыре пакета, считай не считай. Но папа сказал:

– Сегодня ты получишь еще и другие подарки. Не обязательно получать утром все сразу.

Малыш обрадовался этим четырем подаркам, была коробка с красками, игрушечный револьвер, книга и новые джинсы, и все это ему очень понравилось. Какие они все хорошие – мама с папой, и Буссе, и Беттан. Ни у кого нет таких добрых мамы с папой, брата и сестры!

Он выстрелил несколько раз из револьвера-хлопушки, здорово хлопало! А вся семья сидела у него на краю кровати, слушала и смотрела. Ах, как он был доволен!

– Подумать только, что прошло уже целых восемь лет с тех пор, как появился этот карапуз.

– Да, как время бежит! – подхватила мама. – Помнишь, какой дождь лил в этот день в Стокгольме?

– Мама, а я родился здесь, в Стокгольме? – спросил Малыш.

– Конечно, здесь, – отвечала мама.

– А Буссе и Беттан в Мальме?

– Да, в Мальме.

– А ты, папа, говорил, что родился в Гётеборге?

– Да, я гётеборгский парень.

– А где родилась мама?

– В Эскильстуне.

Малыш крепко обхватил ее шею руками.

– Здорово нам повезло, что мы все здесь встретились!

И они с ним согласились. И снова спели: «Живи сто лет», а Малыш снова пострелял из револьвера, и выстрелы снова прогремели отлично.

Так он стрелял до самого праздничного обеда. Но не раз вспоминал он папины слова: «Позднее будут еще подарки». Короткое счастливое мгновение он думал, что, может быть, случится чудо и ему подарят собаку, но тут же понял: это невозможно. Малыш ругал себя за эти глупые мысли, ведь он решил весь день рождения не мечтать о собаке, не расстраиваться, а радоваться.

И Малыш радовался. Во второй половине дня мама принялась у него в комнате накрывать на стол. Поставила большущий букет цветов и красивые розовые чашки, три штуки.

– Мама, – сказал Малыш, – а нужно четыре чашки.

– Это зачем? – удивилась мама.

Малыш судорожно глотнул. Придется сказать, что он пригласил Карлссона, хотя знал, что маме это наверняка не понравится.

– Карлссон, который живет на крыше, тоже придет, – ответил Малыш и посмотрел маме прямо в глаза.

– О-о-о! – воскликнула мама. – О-о-о! Ну пусть придет, ведь сегодня твой день рождения.

Она похлопала Малыша по белобрысой макушке.

– Какие детские выдумки у тебя, Малыш. Даже не верится, что тебе исполнилось восемь… Сколько же тебе лет на самом деле?

– Я – мужчина в цвете лет, – с достоинством ответил Малыш. – И Карлссон тоже.

Время в день рождения ползло медленно, как улитка. Дело уже шло к вечеру, а новых подарков все не несли.

Под конец он все же получил один подарок. Буссе и Беттан, у которых каникулы еще не начались, пришли домой из школы и заперлись в комнате Буссе. Малыша они туда не пускали. Он слышал, как они там хихикали и шуршали бумагой. Малыш готов был просто лопнуть от любопытства.

Наконец они вышли, и Беттан со смехом протянула ему пакет. Малыш до того обрадовался, что хотел тут же разорвать бумагу, но Буссе сказал:

– Сначала прочти стишок, который приложен к подарку.

Они написали стишок крупными буквами, чтобы Малыш сам смог прочитать его. И он прочитал:

 
О собаке ты мечтал,
В доме всем надоедал.
А твои сестра и брат
Лишь добра тебе хотят.
Вот тебе отличный зверь,
Будешь нас любить теперь?
Мягкий плюшевый щенок
Сядет тихо в уголок,
Он послушен и умен,
На ковре не гадит он.
 

Малыш стоял молча, не двигаясь.

– Теперь разворачивай пакет, – велел ему Буссе.

Но Малыш бросил пакет на пол, из глаз у него брызнули слезы.

– Да что с тобой, Малыш? – воскликнула Беттан.

– Чего ты расстроился? – с огорчением прибавил Буссе.

– Прости нас, пойми, мы хотели только пошутить, – сказала Беттан, обнимая Малыша.

Малыш сердито оттолкнул ее. По его щекам текли слезы.

– Вы ведь знали, – крикнул он, всхлипывая, – что я хочу живую собаку, так и нечего дразниться!

Он помчался в свою комнату и бросился на кровать. Буссе и Беттан пошли за ним, прибежала мама. Но Малыш не обращал на них внимания. Он весь трясся от рыданий. День рождения был совершенно испорчен. Ведь он решил веселиться, даже если не получит собаку, но когда они всучили ему плюшевого щенка… Когда Малыш подумал об этом, всхлипывания перешли в стоны. Он уткнулся лицом глубже в подушку. Расстроенная мама, Буссе и Беттан стояли у его постели.

– Я должна позвонить папе и попросить его прийти с работы пораньше, – решила мама.

Малыш продолжал плакать… Ну и что, если папа придет домой? Все было плохо, день рождения окончательно испорчен, ничего уже не поправить.

Малыш слышал, как мама звонила по телефону… но продолжал плакать. Слышал, как немного погодя вернулся домой папа… а он все плакал. Никогда больше не бывать ему веселым… Лучше бы ему умереть. Пусть тогда Буссе и Беттан берут себе плюшевого щенка и помнят всю жизнь, как они обидели своего младшего брата в день его рождения, когда он был еще жив.

И вдруг они все снова столпились возле его постели: папа, мама, Буссе и Беттан. Он еще глубже зарылся лицом в подушку.

– Послушай, Малыш, – сказал папа, – тебя кто-то ждет в прихожей.

Малыш не отвечал, и папа потряс его за плечо:

– Ты не слышишь? В прихожей тебя ждет маленький добрый друг.

– Гунилла и Кристер! – сердито пробормотал Малыш.

– Вовсе нет, кто-то, кого зовут Бимбо.

– Я не знаю никакого Бимбо! – разозлился Малыш.

– Вполне возможно, – сказала мама, – но он очень хочет с тобой познакомиться.

И тут из прихожей донесся отрывистый собачий лай.

Малыш изо всех сил вцепился в подушку… нет, хватит выдумывать всякие небылицы!

Но тявканье послышалось снова.

– Никак это собака? Живаясобака?

– Да, это твоя собака, – сказал папа.

Буссе помчался в прихожую, но секунду спустя вернулся, держа на руках… Нет, такого быть не могло!.. На руках он держал маленького щенка – жесткошерстную таксу.

– Это моя живаясобака? – прошептал Малыш.

Он протянул руки к Бимбо, а в глазах у него все еще стояли слезы: казалось, Малыш ожидал, что щенок вот-вот может испариться, исчезнуть.

Но Бимбо не исчезал. Бимбо сидел у него на руках, лизал ему лицо, ласково теребил лапами его уши. Это была самая настоящая живая собака.

– Ну, теперь ты доволен, Малыш? – спросил папа.

Малыш вздохнул. И зачем только папа спрашивает! Он до того рад, что у него даже болело где-то не то в душе, не то в животе, ну, где всегда болит, когда сильно радуешься.

– Понимаешь, Малыш, плюшевую собачку мы купили, чтобы Бимбо с ней играл, – сказала Беттан. – Мы не хотели дразнить тебя… ну, не очень, – добавила она.

Малыш им все простил. Впрочем, он почти не слышал ее слов. Ведь он разговаривал с Бимбо.

– Бимбо, маленький мой, ты мой песик.

Потом он заявил маме:

– Знаешь, по-моему, Бимбо даже красивее Альберга. Ведь жесткошерстные таксы самые прекрасные собаки на свете.

И тут он вспомнил, что в любую минуту могут прийти Гунилла с Кристером. Ой-ой-ой! Он даже не мог понять, как сразу много хорошего можетслучиться в один день. Подумать только, сейчас они увидят, что у него есть собака, которая в самом делепринадлежит ему, самая, самая, самая красивая на свете.

Но вдруг он забеспокоился:

– Мама, а мне можно будет взять с собой собаку, когда я поеду к бабушке?

– Конечно, ты возьмешь ее в поезд вот в этой маленькой корзинке, – мама показала на собачью корзинку, которую Буссе принес из прихожей.

– О-о-о…х! – воскликнул Малыш. – О-о-о…х!

И как раз в эту секунду зазвонил дверной звонок. Вошли Гунилла и Кристер. Малыш бросился к ним с криком:

– А мне подарили собаку! Теперь это моя собственная собака!

– Надо же, какой хорошенький песик! – воскликнула Гунилла. Но тут же вспомнила, что надо сказать и добавила: – Имею честь поздравить! Вот тебе от Кристера и от меня.

Она протянула ему мешочек тянучек, а после бросилась к Бимбо и снова воскликнула:

– Ой, до чего же хорошенький!

Малышу было приятно это слышать.

– Почти такой же хорошенький, как Йоффа, – сказал Кристер.

– Пожалуй, даже еще красивее. Даже красивее Альберга.

– Да, намного лучше Альберга, – согласился Кристер.

Малыш решил, что оба они, и Гунилла, и Кристер, очень славные, и пригласил их к праздничному столу.

Мама уже успела расставить на столе целую горку маленьких бутербродов с ветчиной и сыром и кучу печенья. А на середине стола стоял торт, на нем горело восемь свечей.

Мама принесла из кухни большой термос с какао и тут же стала наполнять чашки.

– А разве мы не будем ждать Карлссона? – осторожно спросил Малыш.

Мама покачала головой:

– Знаешь, я думаю, теперь нам твой Карлссон ни к чему. Я думаю, он больше к нам не явится, я почти уверена в этом. Ведь теперь у нас есть Бимбо.

Да, теперь у него был Бимбо… но из-за этого Малышу даже еще больше хотелось, чтобы Карлссон был с ними на празднике!

Гунилла и Кристер сели за стол, и мама стала угощать их бутербродами. Малыш положил Бимбо в корзинку и тоже уселся за стол. А мама ушла и оставила детей одних.

Тут Буссе сунул голову в комнату и крикнул:

– Оставь нам с Беттан по кусочку торта!

– Ладно, оставлю, – пообещал Малыш, – хотя вообще-то это несправедливо, ведь вы уплетали торт целых семь-восемь лет еще до того, как я родился.

– Нечего болтать, я желаю съесть большой кусок, – ответил Буссе и закрыл дверь.

Едва дверь за ним закрылась, как послышалось знакомое жужжание и в комнату влетел Карлссон.

– Никак уже начали? Сколько вы успели съесть?

Малыш успокоил его, сказав, что они еще не успели ничего съесть.

– Отлично, – обрадовался Карлссон.

– А ты не хочешь сказать: «Имею честь поздравить…»? – спросила Карлссона Гунилла.

– Да, хочу, имею честь, – пробубнил Карлссон, – где я буду сидеть?

Для Карлссона на столе не было чашки. Заметив это, он насупился и выпятил нижнюю губу.

– Раз такая несправедливость, я не играю. Почему мнене поставили чашку?

Малыш поспешил отдать ему свою чашку. Потом он осторожно, на цыпочках, пошел на кухню и принес оттуда еще одну чашку.

– Карлссон, у меня теперь есть собака, – сообщил, вернувшись, Малыш. – Ее зовут Бимбо.

И он показал на спящего в корзине Бимбо.

– Вот как, очень приятно, – ответил Карлссон, – передай-ка мне вон тотбутерброд… и тот… и этот!

– Да, я принес тебе подарок на день рождения. Ведь я же самый добрый на свете, это уж точно.

Он вынул из кармана брюк свисток и протянул его Малышу:

– Этим свистком ты можешь подзывать своего Бимбо. Я тоже подаю сигналы свистком своим собакам, хотя всех моих собак зовут Альберг и они умеют летать.

– Каждую из них зовут Альберг? – удивился Кристер.

– Да, так зовут всю тысячу моих собак. А когда мы начнем резать торт?

– Спасибо, дорогой Карлссон, за свисток, – сказал Малыш. – Вот здорово будет подзывать свистком Бимбо!

– Впрочем, я буду его иногда одалживать у тебя, может, даже часто-часто. А тянучки у тебя есть? – с беспокойством спросил Карлссон.

– Ясное дело, есть. Гунилла с Кристером подарили.

– Они пойдут прямиком на благотворительные цели, – заявил Карлссон. Он схватил мешочек, сунул его в карман и набросился на бутерброды.

Гунилла, Кристер и Малыш поспешили съесть что-нибудь. Хорошо еще, что мама наготовила всего так много.

Мама, папа, Буссе и Беттан сидели в гостиной.

– Слышите, как они там веселятся! – сказала мама. – Ах, как я рада, что у Малыша есть теперь собака. Правда, хлопот с ней не оберешься, но уж тут ничего не поделаешь.

– Теперь он забудет свои глупые фантазии о Карлссоне, который живет на крыше, я уверен, – решил папа.

Из комнаты Малыша доносились смех и болтовня, и мама сказала:

– Давайте пойдем и поглядим на них, они такие хорошенькие, эти малыши!

– Да, пошли взглянем на них, – подхватила Беттан.

И все они – мама, папа, Буссе и Беттан – отправились в комнату к Малышу посмотреть, как пируют гости на его дне рождения.

Дверь открыл папа, но первой вскрикнула мама. Потому что она раньше всех увидела маленького толстенького дяденьку, сидевшего рядом с Малышом.

Маленького толстенького дяденьку, до ушей измазанного кремом.

– Нет, я сейчас упаду в обморок, – объявила мама.

Папа, Буссе и Беттан стояли молча, вытаращив глаза.

– Видишь, мама, Карлссон все-таки прилетел, – сказал Малыш. – Ах, какой у меня сегодня хороший день рождения!

Маленький толстенький дяденька смахнул крем с физиономии и помахал папе, маме, Буссе и Беттан пухленькой ручкой, так что взбитые сливки брызнули во все стороны.

– Хейсан-хоппсан! – крикнул он. – Вы, понятно, раньше не имели чести знать меня?.. Меня зовут Карлссон, который живет на крыше… Ой, ой, Гунилла, не увлекайся тортом, оставь мне кусочек!

Он схватил Гуниллу за руку, и девочке пришлось отложить лопаточку для торта.

– Никогда еще не встречал такой жадной маленькой девочки, – сказал он и положил себе большущий кусок.

– Карлссон, который живет на крыше, – лучший в мире поедатель торта, – заявил он и солнечно улыбнулся.

– Пошли отсюда! – шепнула мама.

– Да, лучше не мешать мне, – согласился Карлссон.

– Обещайте мне, – сказал папа, когда они закрыли за собой дверь, – обещайте мне вы все, ты, Буссе, и ты, Беттан, тоже, не говорить об этом никому, абсолютно никому!

– А почему? – спросил Буссе.

– Да потому, что никто вам не поверит, – ответил папа. – А если поверят, то нас до конца жизни не оставят ни на минуту в покое.

Папа, мама, Буссе и Беттан пообещали никому не рассказывать о странном приятеле Малыша.

И они выполнили обещание. Никто не услышал от них ни слова о Карлссоне. И потому Карлссон продолжает жить в своем маленьком домике, о котором никто не знает, хотя он стоит на обыкновенной крыше обыкновенного дома на самой обыкновенной стокгольмской улице. Карлссон может преспокойно летать где захочет и озорничать сколько угодно, именно этим он и занимается. Ведь он лучший в мире озорник.

Когда все бутерброды, все печенье и весь торт были съедены, когда Гунилла и Кристер ушли домой, а Бимбо уснул, Малыш попрощался с Карлссоном. Карлссон сидел на жестком козырьке подоконника, готовый взлететь. Занавески медленно колыхались, на улице было тепло, стояло лето.

– Милый, милый Карлссон, это точно, что ты будешь жить на крыше, когда я вернусь от бабушки? – спросил Малыш.

– Спокойно, только без паники! – ответил Карлссон. – Буду, конечно, если только бабушка отпустит меня. Но в этом я не уверен. Ведь она считает меня лучшим в мире внуком.

– И ты тоже так думаешь?

– Ясное дело, а кто же, по-твоему, лучший в мире внук? Тызнаешь другого такого? – спросил Карлссон.

Тут он нажал кнопку у себя на животе. Мотор зажужжал.

– Ох, и поедим мы тортов, когда я вернусь! – крикнул Карлссон. – Ведь от них не толстеют! Хейсан-хоппсан, Малыш!

– Хейсан-хоппсан! – прокричал ему в ответ Малыш.

И Карлссон исчез.

А Бимбо лежал в корзиночке рядом с кроватью Малыша и спал. Малыш склонился над ним. Понюхал его. Погладил медленно маленькой шершавой рукой голову щенка.

– Бимбо, завтра мы поедем к бабушке, – сказал Малыш. – Спокойной ночи, Бимбо! Спи крепко, Бимбо!