Текст книги "Карлссон, который живет на крыше (Пер. Л. Брауде и Н. Белякова)"

Автор книги: Астрид Линдгрен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Астрид Линдгрен
Карлссон, который живет на крыше
Повести-сказки

КАРЛССОН, КОТОРЫЙ ЖИВЕТ НА КРЫШЕ [1]1
  Перевод Н. Беляковой


[Закрыть]
Lindgren Astrid. Lillebror och Karlsson på taket. Stockholm, Rabén-Sjögren, 1955

КАРЛССОН, КОТОРЫЙ ЖИВЕТ НА КРЫШЕ

На совершенно обыкновенной стокгольмской улице, в совершенно обыкновенном доме живет совершенно обыкновенная семья по фамилии Свантессон. Семья эта состоит из совершенно обыкновенного папы, совершенно обыкновенной мамы и троих совершенно обыкновенных детей: Буссе, Беттан и Малыша.

– Я вовсе не какой-то там обыкновенный Малыш, – говорит Малыш.

Но это неправда. Конечно, он самый обыкновенный. Ведь на свете так много семилетних голубоглазых курносых мальчишек с немытыми ушами и порванными на коленках штанами, так что Малыш, ясное дело, самый что ни на есть обыкновенный.

Буссе пятнадцать лет, он любит футбол и плохо учится, значит, он тоже совершенно обыкновенный. Беттан четырнадцать, и волосы у нее зачесаны в конский хвост, как у всех самых обыкновенных девчонок.

Во всем доме у них необыкновенный только Карлссон, который живет на крыше. То, что он живетна крыше, уже само по себе необыкновенно. Не знаю, как в других городах мира, но в Стокгольме вряд ли кто-нибудь живет на крыше в отдельном маленьком домике. А вот Карлссон живет там. Это очень маленький, толстенький и уверенный в себе господин, и к тому же он умеет летать. В самолете или вертолете летать могут все, но никто, кроме Карлссона, не может летать сам по себе. Стоит ему нажать кнопку у себя на пупке, и – ж…ж…ж…ж!.. – на спине у него включается хитроумный моторчик. Несколько секунд Карлссон стоит на месте, покуда мотор раскручивает винт. Когда же мотор наберет нужную скорость, Карлссон поднимается и парит в воздухе так широко и важно, как какой-нибудь начальник бюро, если только можно представить себе начальника бюро с моторчиком и пропеллером на спине.

Карлссон чувствует себя прекрасно в своем маленьком домике на крыше. По вечерам он сидит на крыше, курит трубку и смотрит на звезды. С крыши звезды видны гораздо лучше, чем из окон квартир, и просто удивительно, почему люди не хотят жить на крыше. Но жильцы дома не знают, что можно жить на крыше, они даже не знают, что там стоит домик Карлссона, потому что он надежно спрятан за большой трубой. Впрочем, большинство людей не заметят такой маленький домик, как у Карлссона, даже если споткнутся о него. Однажды трубочист, чистивший трубу, увидел домик Карлссона и ужасно удивился.

– Вот чудеса, – пробормотал он, – оказывается, здесь стоит маленький домик. Просто не верится, что здесь может быть такой домик. Интересно, откуда он взялся?

Но тут он принялся чистить трубу, позабыл про этот домик и никогда больше о нем не вспоминал.

Малыш был рад, что познакомился с Карлссоном, ведь как здорово, как интересно было каждый раз, когда Карлссон прилетал к нему. Может, и Карлссон был рад, что познакомился с Малышом, – не очень-то весело жить одному в домике, про который никто не знает. И конечно приятно, когда ты прилетаешь, а тебе кто-то кричит: «Хейсан-хоппсан, Карлссон! Привет, Карлссон!»

Потому что так было каждый раз, когда Карлссон встречался с Малышом.

…Это случилось в один из невезучих дней, когда быть Малышом вовсе не интересно. Вообще-то быть Малышом ему обычно казалось довольно-таки приятно, он был любимчиком в семье, его вовсю баловали. Но выпадали такие дни, когда все шло шиворот-навыворот. Мама ругала его за то, что он опять порвал брюки, Беттан говорила ему: «Утри нос, детеныш!», а папа шумел из-за того, что он не пришел вовремя из школы.

– Долго ты будешь болтаться без дела по улицам? – сердился он.

Болтаться по улицам! Папа ведь не знал, что он встретил собаку. Добрую красивую собаку, которая обнюхала его, виляя хвостом, и вообще вела себя так, как будто хотела, чтобы он стал ее хозяином.

Если бы это зависело от Малыша, он сразу взял бы ее. Но папа и мама ни за что не разрешали держать в доме собаку. К тому же откуда-то вдруг вынырнула какая-то тетка и закричала: «Рикки, ко мне!», и Малыш понял, что не бывать ему хозяином этой собаки.

– Видно, у меня никогда в жизни не будет своей собаки, – с горечью сказал Малыш в тот невезучий день. – Вот у тебя, мама, есть папа. Буссе и Беттан все время ходят вместе, а у меня… у меня нет никого.

– Милый Малыш, – ответила мама, – у тебя есть все мы.

– А вот и неправда, – с еще большей обидой сказал Малыш, и ему подумалось, что он один-одинешенек на свете.

Но кое-что у него все же было. У него была своя комната. Туда-то он и отправился.

Стоял ясный весенний вечер, и окно было открыто. Белые шторы медленно колыхались, словно махали маленьким бледным звездам на весеннем небе. Малыш подошел к окну и выглянул на улицу. Он думал о симпатичной собачке, о том, что она сейчас поделывает. Может, лежит в своей корзинке где-нибудь на кухне, а рядом с ней сидит мальчик, не Малыш, а совсем другой мальчишка, гладит ее лохматую голову и говорит: «Рикки, хорошая собачка».

Малыш тяжело вдохнул. И тут он услышал тихое жужжание. Жужжание становилось все громче, и вдруг, откуда ни возьмись, мимо окна медленно пролетел маленький толстый дяденька. Это был Карлссон, который живет на крыше, но Малыш этого еще не знал.

Карлссон внимательно посмотрел на Малыша и проплыл дальше. Он облетел крышу дома напротив, дал кругаля над трубой и вернулся к окошку Малыша. Прибавив скорости, он со свистом, как реактивный самолет, промчался мимо. Так он носился взад-вперед, а Малыш сидел молча, чувствуя, как у него похолодело под ложечкой от волнения, – ведь не каждый день мимо твоего окна пролетают маленькие толстые дяденьки. Под конец Карлссон сбавил скорость и подлетел к самому подоконнику.

– Хейсан-хоппсан! [2]2
  Так звучит по-шведски приветствие Карлссона.


[Закрыть]Привет! Нельзя ли мне ненадолго приземлиться?

– Пожалуйста, приземляйтесь, – ответил Малыш. – А что, не трудно так летать? – добавил он.

– Лично мне легко, – важно ответил Карлссон, – для меня вовсе не трудно. Ведь я чемпион мира по художественному летанию. Но я не посоветовал бы какому-нибудь мешку с сеном подражать мне.

Малыш тут же почувствовал себя жутко неуклюжим и решил даже не пытаться осваивать летательное искусство Карлссона.

– Как тебя зовут? – спросил Карлссон.

– Малыш. Хотя на самом-то деле я Сванте Свантессон.

– Подумать только, – восхитился Карлссон, – что можно зваться по-разному. А вот меня зовут Карлссон, только Карлссон, и больше никак. Привет, Малыш!

– Привет, Карлссон! – ответил Малыш.

– А сколько тебе лет?

– Семь, – сказал Малыш.

– Хорошо, продолжай в том же духе.

Карлссон быстро поставил свою маленькую толстую ножку на подоконник и очутился в комнате.

– А тебе сколько лет? – спросил Малыш, которому показалось, что Карлссон ведет себя как-то не по-взрослому.

– Сколько мне лет? – удивился Карлссон. – Могу только сказать, что я мужчина в цвете лет.

Малыш не знал точно, что значит быть мужчиной в цвете лет. Он подумал, что, может, он тоже мужчина в цвете лет, и осторожно спросил:

– А какие они, эти мужчины в цвете лет?

– Как я, – отвечал весело Карлссон. – Я красивый, чертовски умный и в меру упитанный мужчина в цвете лет.

Потом он взял с полки паровую машину Малыша.

– Давай-ка запустим ее, – предложил он.

– Мне папа не велит, – ответил Малыш, – я могу ею играть только при папе или при Буссе.

– При папе, при Буссе или при Карлссоне, который живет на крыше. Так и скажи своему папе, что Карлссон, который живет на крыше, лучший в мире запускатель паровых машин.

Он мигом схватил бутылку с денатуратом, наполнил спиртовку и зажег ее. Хотя Карлссон был лучшим в мире запускателем, он ухитрился налить на полку целую лужицу этой горючей жидкости. Веселые синие язычки пламени заплясали вокруг паровой машины, как загоревшееся море. Малыш с криком бросился к полке.

– Без паники! – сказал Карлссон, предостерегающе подняв свою пухленькую ручку.

Но Малыш при виде огня не мог оставаться спокойным. Он схватил старую тряпку и давай гасить веселые язычки пламени. Там, где они плясали, на лакированной поверхности полки остались безобразные пятна.

– Ты только погляди на полку! – воскликнул огорченный Малыш. – Что теперь скажет мама?

– Пустяки, дело житейское, – ответил Карлссон. – Подумаешь, несколько каких-то пятнышек на книжной полке! Дело житейское, так и скажи маме.

Он встал на колени возле паровой машины, и глаза у него засияли. Вскоре машина начала работать: «Чух-чух-чух!» – запыхтела она. Ах, это была отличная машина, лучше не придумать, и Карлссон выглядел таким счастливым и гордым, будто он сам смастерил ее.

– Я должен проверить предохранительный клапан, – заявил он и быстренько покрутил какой-то маленький винтик. – Если не проверишь этот клапан, может случиться авария.

«Чух-чух-чух, – пыхтела машина, теперь она пыхтела все быстрее, – чух-чух-чух!»

Казалось, вот-вот она помчится галопом. Глаза Карлссона блестели. Малыш позабыл про пятна на полке, он был ужасно доволен своей машиной и Карлссоном, лучшим в мире запускателем, который так хорошо проверил предохранительный клапан.

– Да-да, Малыш, – сказал Карлссон, – слышишь, как она раскочегарилась: «Чух-чух-чух!» Лучший в мире запус…

Не успел он договорить, как раздался страшный грохот, и от машины остались только обломки, разбросанные по всей комнате.

– Взорвалась! – с восторгом воскликнул Карлссон, словно машина, как клоун, выдала какой-то сногсшибательный номер. – Вот это взрыв! Ничего себе грохнула!

Но Малыш вовсе не обрадовался. На глазах у него выступили слезы.

– Моя паровая машина! Сломалась!

– Пустяки, дело житейское, – сказал Карлссон и беззаботно махнул толстенькой ручонкой. – Ты скоро получишь новую машину!

– А где я ее возьму? – удивился Малыш.

– Да у меня их тысячи.

– Где это у тебя?

– В моем доме на крыше.

– У тебя есть дом на крыше? И там тысячи паровых машин?

– Во всяком случае, несколько сотен, – заявил Карлссон.

– Ах, как бы мне хотелось поглядеть на твой дом, – сказал Малыш.

Ведь в самом деле здорово, что на крыше есть маленький домик, в котором живет Карлссон.

– Подумать только, домик, в котором полно паровых машин! – воскликнул Малыш. – Несколько сотен!

– Да, правда, я не считал, сколько их там у меня, но наверняка несколько дюжин, – подтвердил Карлссон. – Время от времени они взрываются, но дюжина-другая – это уж точно осталась.

– Может, ты тогда подаришь мне одну?

– Ясное дело, подарю, – пообещал Карлссон, – обязательно подарю!

– Прямо сейчас? – спросил Малыш.

– Хм… сначала мне нужно просмотреть ее, проверить предохранительный клапан и тому подобное. Только без паники! Ты получишь ее в другой раз.

Малыш стал собирать обломки того, что раньше было паровой машиной.

– Не знаю, что скажет папа, – пробормотал он огорченно.

Карлссон удивленно поднял брови:

– О паровой машине? Дело житейское, стоит ли об этом горевать! Так и передай ему. Я бы и сам ему сказал, да мне некогда, не могу оставаться и ждать его. Мне пора домой, надо присмотреть за домом.

– Хорошо, что ты пришел ко мне, – сказал Малыш, – правда, моя паровая машина… Ты придешь еще когда-нибудь?

– Только без паники! – сказал Карлссон и нажал кнопку на животе. Мотор закашлял, и Карлссон подождал, когда он наберет стартовую скорость. Потом он поднялся в воздух и сделал несколько витков по комнате.

– Что-то мотор барахлит, – сказал он. – Надо лететь в мастерскую, пусть хорошенько его смажут. Я, конечно, мог бы и сам это сделать, ведь я лучший в мире моторист, да только времени у меня нет… Да, пожалуй, надо отправиться в мастерскую, чтобы лечь на генеральную смазку.

Малыш тоже решил, что это лучший выход.

Карлссон взял курс на раскрытое окно, и его маленькая пухленькая фигурка выглядела очень красиво на фоне усеянного звездами неба.

– Хейсан-хоппсан, привет, Малыш! – сказал он и помахал толстенькой ручкой.

И мигом исчез.

КАРЛССОН СТРОИТ БАШНЮ

– Ведь я сказал, что его зовут Карлссон и что он живет на крыше, – заявил Малыш. – Что в этом удивительного? Разве люди не могут жить где хотят?

– Не говори глупости, Малыш, – ответила мама. – Ты нас до смерти напугал. Неужели ты не понимаешь, что, когда взорвалась машина, тебя могло убить!

– Но ведь Карлссон лучший в мире запускатель, – не согласился Малыш и серьезно посмотрел на маму. Надо же было объяснить ей, что он никак не мог не дать лучшему в мире запускателю завести его паровую машину.

– Нужно самому отвечать за то, что натворил, а не сваливать вину на какого-то Карлссона, которого вовсе нет.

– А вот и есть! – обиделся Малыш.

– И летать он, конечно, тоже умеет, – насмешливо сказал Буссе.

– Да, представь себе, умеет, – ответил Малыш. – Надеюсь, он еще прилетит ко мне, и тогда ты сам увидишь.

– Пусть прилетит завтра. Если я увижу этого Карлссона, который живет на крыше, получишь от меня крону, – сказала Беттан.

– Завтра он не прилетит, ему надо ложиться в мастерскую на генеральную смазку.

– Я вижу, тебе тоже не помешала бы хорошая смазка! – воскликнула мама. – Погляди-ка, что ты сделал с полкой!

– Карлссон говорит, что это дело житейское.

Малыш, подражая Карлссону, пренебрежительно махнул рукой, давая маме понять, что о таких пустяках, как полка, и говорить не стоит. Но на маму это не подействовало.

– Вот как? Это Карлссон говорит? Тогда передай ему, что если он еще раз сунет сюда нос, я задам ему такую смазку, что он век будет помнить.

Малыш ей ничего не ответил. Какой ужас, что мама говорит так о лучшем в мире запускателе! Но, видно, в этот невезучий день все они решили к нему придираться.

И Малышу ужасно захотелось увидеть Карлссона, веселого и добродушного Карлссона, который считает, что все неприятности – пустяки, дело житейское, из-за чего не стоит расстраиваться. Ужасно захотелось Малышу увидеть Карлссона. И тут же он испугался: подумать только, а вдруг Карлссон никогда больше не прилетит?

«Только без паники, – сказал Малыш про себя так же, как говорил Карлссон. – Ведь он обещал прилететь».

И Карлссон в самом деле оказался человеком, на которого можно положиться. Через несколько дней он появился. Малыш лежал в своей комнате на полу и читал, как вдруг послышалось знакомое жужжание и в окно, словно большущий шмель, влетел Карлссон. Облетая комнату, он напевал веселую песенку. Время от времени он останавливался, чтобы поглядеть на картины. Он наклонял голову набок и прищуривал глаза.

– Красивые картины! – говорил он. – Ну просто жуть, какие красивые! Правда, не такие красивые, как мои.

Малыш вскочил на ноги, сам не свой от радости. Он очень обрадовался Карлссону.

– А сколько у тебя картин? – спросил он.

– Много тысяч. Я их сам рисую в свободное время. Ну там, знаешь, петухов, птиц и тому подобную красоту. Я лучший в мире рисовальщик петухов, – заявил Карлссон и, сделав элегантно круг, приземлился рядом с Малышом.

– Надо же! – сказал Малыш. – Между прочим… можно мне поглядеть на твой дом, на твои паровые машины и картины?

– Конечно, можно, – ответил Карлссон. – Само собой разумеется! Добро пожаловать. Но только не сегодня.

– Поскорее бы, – попросил Малыш.

– Только без паники! Мне сначала нужно немного прибраться, но это не займет много времени. Угадай, кто самый быстрый в мире прибиральщик? – спросил Карлссон, лукаво прищурясь.

– Может быть, ты? – сказал Малыш.

– Может быть? Может быть! – возмутился Карлссон. – Самый быстрый в мире прибиральщик – это Карлссон, который живет на крыше. Это знает каждый.

И Малыш охотно поверил, что Карлссон лучший в мире, о чем ни спроси. И товарищ по играм он, поди, тоже лучший в мире. Конечно, с Кристером и Гуниллой тоже хорошо играть, но с Карлссоном куда интереснее. Малыш решил, что в следующий раз, когда они вместе пойдут из школы, он расскажет ребятам про Карлссона. Кристер вечно хвастался своей собачкой по кличке Йоффа, и Малыш давно завидовал ему.

Он решил, что если на следующий день Кристер притащится со своей псиной, он так и скажет ему: «Что стоит твоя Йоффа по сравнению с Карлссоном, который живет на крыше!»

И все же Малышу больше всего на свете хотелось иметь свою собственную собаку. Но Карлссон прервал его мысли:

– Знаешь, мне что-то хочется немножко позабавиться. У тебя нет еще одной паровой машины?

Малыш покачал головой. Паровой машины? Ах да, он кое-что вспомнил. Сейчас папа с мамой дома, пусть они увидят, что Карлссон есть на самом деле. И Буссе с Беттан тоже, если они дома.

– Ты не хочешь поздороваться с моими папой и мамой? – спросил Малыш.

– Очень хочу. Им будет приятно познакомиться со мной, таким чертовски умным и красивым.

Карлссон прошелся взад-вперед по комнате, очень довольный собой.

– И в меру упитанным, – добавил он. – С мужчиной в цвете лет. Твоя мама будет в восторге.

В этот момент Малыш почувствовал слабый запах жареных фрикаделек, доносившийся из кухни. Он понял, что наступило время ужинать. Мешать маме, когда она жарит фрикадельки, никак нельзя. И к тому же вполне возможно, что мама и папа начнут выговаривать Карлссону за паровую машину и пятна на книжной полке. Нет, этого допустить нельзя. Никак нельзя. Лучше познакомить папу и маму с Карлссоном после ужина. А за ужином он придумает что-нибудь хитрое, чтобы научить своих родителей, как надо вести себя с лучшим в мире запускателем. Нужно только хорошенько подумать. А после ужина будет самое подходящее время. Он позовет всю семью в свою комнату. «Знакомьтесь, пожалуйста, – скажет он, – это Карлссон, который живет на крыше». Вот они удивятся! Забавно будет поглядеть, как они разинут рты!

Карлссон перестал шагать по комнате. Он остановился и стал принюхиваться, как охотничий пес.

– Фрикадельки! – воскликнул он. – Ах, как я обожаю маленькие вкусные фрикадельки!

Малыш немного смутился. Ведь на эти слова надо бы ответить: «Не хочешь ли остаться поужинать со мной?» Но он не смел ни с того ни с сего взять и привести Карлссона к столу. Другое дело, если бы это были Кристер с Гуниллой. Тогда бы он мог даже в последнюю минуту, когда вся семья уже сидела бы за столом, спросить: «Мамочка, а ты не дашь Кристеру и Гунилле тоже немного гороха и оладий?»

Но привести на ужин совсем незнакомого толстого дяденьку, который сломал паровую машину и испортил книжную полку, – нет, это было никак невозможно.

А с другой стороны, этот маленький толстяк только что сказал, что он обожает вкусные фрикадельки. Значит, придется раздобыть для него эти фрикадельки, а не то он больше не захочет водиться с ним. Теперь все зависело от маминых фрикаделек!

– Подожди здесь немножко, – сказал Малыш, – я схожу в кухню и принесу тебе фрикаделек.

Карлссон радостно кивнул.

– Отлично! – сказал он. – Отлично! Да поскорее! От того, что глядишь на картины, сыт не будешь, тем более что ничего съестного, ни петухов, ни прочей живности, на них не нарисовано!

Малыш помчался на кухню. Там у плиты стояла мама в клетчатом переднике, замечательно пахло жареными фрикадельками. Она потряхивала стоявшую на газовой плите большую сковороду, на которой шипели, подпрыгивая, маленькие поджаристые фрикадельки.

– Привет, Малыш, – сказала мама. – Сейчас будем ужинать.

– Милая мамочка, – ласково попросил Малыш, – можно я положу на чайное блюдечко несколько фрикаделек и возьму к себе в комнату?

– Но, дорогой мой, мы через минуту будем ужинать.

– Ну пожалуйста! После ужина я скажу тебе, для чего мне это надо.

– Хорошо, возьми несколько штук!

Он положил на маленькую тарелочку шесть фрикаделек. Ах, до чего же вкусно пахли эти маленькие поджаристые аппетитные фрикадельки! Держа тарелку осторожно, обеими руками, Малыш поспешил в свою комнату.

– Несу, Карлссон, – крикнул он, отворяя дверь. Но Карлссон исчез. Малыш стоял с фрикадельками – Карлссона не было. Малыш ужасно расстроился, ему сразу стало как-то скучно.

– Он улетел, – сказал Малыш вслух.

Но тут…

– Пи-и… – вдруг раздалось. – Пи-и!..

Малыш огляделся. На своей кровати, под одеялом, он увидел какой-то круглый шевелящийся ком. Оттуда и слышался писк. И через секунду из-под простыни высунулось красное лицо Карлссона.

– Хи-хи! – засмеялся тот. – «Он улетел!» – говоришь. «Он улетел!» Хи-хи! А я вовсе и не улетел, а просто обманул тебя!

И тут он увидел фрикадельки. В один миг он нажал кнопку на животе, мотор зажужжал, Карлссон плавно взлетел с кровати и оказался возле тарелочки. Он схватил на ходу фрикадельку, поднялся под потолок и облетел лампу, смакуя фрикадельку.

– Вкуснятина! – сказал он. – Не фрикаделька, а объедение! Можно подумать, что ее приготовил лучший в мире фрикадельный мастер, но это, ясное дело, вовсе не так.

И он спикировал к тарелке, чтобы схватить еще одну фрикадельку.

Тут мама крикнула с кухни:

– Малыш, пора ужинать! Мой скорее руки и садись за стол!

– Я должен опять ненадолго уйти, – сказал Малыш и поставил тарелочку. – Я скоро приду, обещай, что дождешься меня!

– Ладно. А что я буду делать в это время? – спросил Карлссон и приземлился рядом с Малышом. – Я же должен чем-нибудь поразвлечься. У тебя в самом деле нет больше паровых машин?

– Нет, но ты можешь пока поиграть с моим конструктором.

– Давай его сюда!

Малыш достал коробочку с конструктором из шкафа, где у него лежали игрушки. Это был замечательный конструктор с массой деталей, которые можно было привинчивать друг к другу и мастерить из них все, что угодно.

– Вот, возьми, – сказал он, – можешь строить автомобили, подъемные краны, все, что хочешь.

– По-твоему, лучший в мире строитель не знает, что можно строить, а что нельзя? – возмутился Карлссон.

Он быстро запихал в рот еще одну фрикадельку и бросился к коробке с конструктором.

– Сейчас посмотрим, сейчас посмотрим, – пробормотал он и высыпал все детали из коробки на пол.

Малышу пришлось идти ужинать, хотя ему очень хотелось остаться и посмотреть, как лучший в мире строитель примется за работу.

Подойдя к двери, он обернулся и увидел, что Карлссон сидит на полу и с довольным видом напевает:

– Ура, какой я молодец… ура, какой я умница… и в меру, в меру упитанный… ням-ням!..

Последнее слово он пропел, проглотив четвертую фрикадельку.

Мама, папа, Буссе и Беттан уже сидели за обеденным столом. Малыш плюхнулся на свое место и положил на колени салфетку.

– Мама, обещай мне кое-что, и ты, папа, – сказал он.

– А что обещать?

– Пообещайте сначала.

Папа не хотел обещать ничего заранее:

– Кто тебя знает, может, ты опять попросишь собаку.

– Нет, дело тут вовсе не в собаке, – успокоил его Малыш, – хотя, если хочешь, можешь и ее обещать. Только я прошу совсем о другом, это вовсе не опасное. Обещайте, что вы пообещаете!

– Ладно, – согласилась мама, – обещаем.

– Ну вот, вы пообещали ничего не говорить Карлссону, который живет на крыше, про паровую машину, – радостно сказал Малыш.

– Ха! – засмеялась Беттан. – Как это они могут сказать что-нибудь Карлссону, которого нигде не увидят?

– Они его обязательноувидят! – торжествующе заявил Малыш. – После ужина. Он у меня в комнате.

– Надо же, я чуть не подавился фрикаделькой, – сказал Буссе. – Карлссон у тебя в комнате?

– Да, вот представь себе, у меня!

Малыш просто ликовал. Ах, только бы они ели поскорее, тогда увидят…

Мама улыбнулась.

– Нам в самом деле будет приятно познакомиться с Карлссоном, – сказала она.

– Да, Карлссон тоже это сказал, – заверил Малыш.

Наконец они допили компот. Мама встала из-за стола. Настала ответственная минута.

– Пошли! Все-все! – приказал Малыш.

– Можешь нас не просить, – ответила Беттан. – Мне и без того не терпится поскорее увидеть этого Карлссона.

Малыш шел впереди.

– Не забывайте, что вы обещали! – сказал он, прежде чем открыть дверь в свою комнату. – Ни слова про паровую машину!

Потом он нажал на дверную ручку и распахнул дверь.

Карлссона в комнате не было. Он исчез. И на кровати Малыша никто не прятался под одеялом.

Зато посреди комнаты над кучей кубиков поднималась башня. Высоченная и узкая-преузкая. Ясное дело, Карлссон умел строить и подъемные краны, и все, что угодно. Но на этот раз он удовольствовался тем, что поставил детали конструктора одну на другую, – вот и получилась этакая высоченная башня. А на вершине башни вместо купола лежала… маленькая кругленькая фрикаделька.