Текст книги "Любимая для эльфа (СИ)"
Автор книги: Astra Maore
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 54 страниц)
Глава 171. Далекоидущие планы
Почему он повелся, будто самый глупый человеческий юнец, поймав заинтересованный взгляд незнакомой девушки в кокетливом красном комбинезоне?
Простая и прекрасная, словно утренняя звезда, незнакомка звала его, именно его одного, и Дамир не смог не откликнуться на ее призыв.
Наоко чуралась Дамира, как ни глупо, как ни странно это было в ее положении беглой преступницы, но то ли бывшая оперативница все еще любила Лукаса, то ли она уже не любила никого, в любом случае Дамир не мог и не хотел заставлять Наоко оценить себя.
Человеческая девушка, Дамир увидел, что она еще не сорвала свои цветы страсти, распахнула перед ним душу, целиком и полностью в их едином порыве, и дала именно то, что Дамир всегда жаждал получить.
Ему не хотелось верить, что его чувство к Наоко было напрасным, но Дамир все чаще склонялся к ужасной мысли расстаться с Наоко, пока в единственном взгляде незнакомки Дамир не увидел свое обещание и свою награду.
Он, один из искуснейших магов, когда-либо рождавшихся среди анамаорэ, сразу понял суть и теперь жаждал знать, как та раскрывается в процессах.
Дамир никуда не ушел с вечеринки, умерив свою видимость, и оставался около Эрин с Колетт, прислушиваясь, всматриваясь, принюхиваясь, осязая и впитывая.
Его интересовало все, что касается Эрин.
С какой улыбкой она просыпается и улыбается ли после сна, что она любит надеть, встав с постели, какие слова говорит при пробуждении – и так дальше и дальше, тончайшие мелочи и детали вплоть до ночи.
Наоко обросла человеческими привычками, и Дамир ничуть не сомневался, что сможет воплощать их и для этой восхитительной девушки. Для Эрин.
Которая сама того не подозревая – хотя Дамир был уверен, что она не только подозревает, а уверенно знает – враз прочно прописалась в его сердце.
***
Внешний вид Лукасова кабинета постоянно менялся, подстраиваясь под вкусы своего хозяина, и Тамико любила угадывать, что увидит там, придя поутру на работу.
Сейчас Лукас возлежал на горе синих, скорее, темных подушек, уложенных наподобие дивана, и его поза сильно не понравилась Тамико.
Лукас словно ослаб, позволяя обилию материи поддерживать тяжелый для него груз тела.
Лукас и Тамико обожали дегустировать что-нибудь вместе, и каждый, приходя к другому, приносил любимый напиток другого. Тамико заварила травы.
Как-то она ходила собирать их специально для Лу – солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листья, создавали пестрые узоры на стволах деревьев, мхи нежно ласкали ножки, пахло прогретой сыростью, и Тамико переворачивала зеленые овальные листья, напоминавшие блюда для рыбы, чтобы найти под ними кустики узкой голубоватой травы, горькой на вкус.
***
Прошло несколько дней с возвращения из Кэйлиной страны, Лукас и Тамико окунулись в трудовые будни, проводя свободное время со своими любимыми.
Тамико цвела и светилась, она выглядела, как настоящая невеста, их планы с Магнусом были радужны и веселы.
Все звезды миров кружили хороводы для них, и сырный ломтик луны, купающейся в бархатной глубине неба, радовал их взоры, и танцы в небе стали их каждодневным ритуалом в Городе.
Магнус преисполнился благодати и придумывал для Тамико новые увлекательные забавы, хотя Тамико устроило бы просто лежать с ним в траве, взявшись за руки и глядя на облака, меняя форму приглянувшихся.
Тамико был нужен сам Магнус, счастливый и умиротворенный, а уж совместные занятия пара находила с легкостью.
***
Состояние Лукаса было далеко от радости и оптимизма.
Лукас взял отвар из маленьких рук Тамико, взглянул на нее печально и произнес:
– Знаешь, Пушистик, боюсь, тебе придется праздновать Церемонию раньше меня. Я уж постараюсь не превосходить ее совершенством... – он выглядел странно отрешенным, словно произнесенное совсем не имело отношения к его личной судьбе, и, помолчав, продолжил: – Речь уже не о Церемонии, а о целесообразности самого проживания с Лал... Посмотри, Тами, я говорил, что длительные отношения не для меня... Но с тех пор много воды утекло, теперь все другое...
Тамико в синем платье того же оттенка, что подушки, отчего она казалась частью опоры для усталой души Лукаса, внимательно слушала его, подперев подбородок тыльной стороной ладошки.
– Вы решили расстаться?
Тяжелый вздох.
– Мы ничего не решали, это я надумал отдалиться от Лалии... Сообщаю тебе первой... Если дело того стоит, оно выгорит опять со своеобразного нуля... Если нет...
Лукас, чьи волосы укоротились, словно скорбели и не хотели буйно расти, не стал говорить Тамико, что любит ее.
Что он не надеется больше на взаимность и что такие звездочки вряд ли еще появятся на его небосклоне.
Века одиночества? Значит, так.
Многочисленные красавицы всегда будут услаждать бытие царевича, так положено по законам анамаорэ, а что до единственной по сердцу, боги с ней.
Главное, он не позволит Тамико больше говорить об их близости.
Слишком больно.
Лукаса удивляло, что Дамир начал чаще появляться в Городе, ведь после провокаций Магнуса Дамир создал отдельное пространство для Наоко, где их пара жила и общалась. Видимо, в их отношениях произошли изменения, и стоило этим воспользоваться, а также узнать, что или кто представляет для вражеского военачальника новый серьезный интерес в мире людей.
Глава 172. В ритме танца
Долго размышлять на упадническую тему вечного одиночества Лукасу не удалось.
Придя к Лалии, он увидел ту возлежащей на пружинящем, шикарном меху – анамаорэ не убивали животных, просто воспроизводили их шерсть – в роскошном платье с сеткой переливающихся украшений в волосах.
Блестели крупные серьги, сверкало колье на точеной шее, вспыхивали искрами кольца на длинных пальцах.
Лалия любила лоск, любила внешнюю драматичность. Они с Лукасом впервые встретились на заре юности обоих, когда каждый из них только осваивал роль в новом воплощении. Лукас мог бы обходиться меньшим, но вкус Лалии к яркости и броской красоте повлиял на все его дальнейшие предпочтения.
Лалия была высокая и тонкая, длинная, Лукас в основном выбирал таких женщин, предпочитая их остальным.
Рост, цвет волос, глаз, кожи, черты лица не имели значения.
Вытянутость, плавность фигуры – да.
Ослепительно прекрасная, Лалия брала фрукты, лежащие на изысканном подносе, хищно впивалась в них белоснежными зубами, расправляясь с каждым прежде, чем приступить к следующему.
Она смотрела шоу по кристаллу и, увидев Лукаса, томно улыбнулась ему и обратилась с ленцой, растягивая слова:
– Мне скууучно, Лу! Стыдно подумать: герои какого-то шоу живут увлекательнее нас. У тебя совсем иссякла фантазия, ты больше ничего не придумываешь. Постоянно работаешь. Я так редко тебя вижу, что думаю совсем переселиться к родителям... Все будет полезнее, чем тосковать и мечтать!
Эта обвинительная речь, произнесенная музыкальнейшим голосом, нараспев, ошеломила Лукаса. А он любил встряски.
– Прости, золотая моя! С завтрашнего дня я оставляю порочную практику трудоголизма и начинаю развлекать тебя. К родителям? Ишь, что вздумала!
Лалия улыбнулась уголками губ.
– Иди сюда, пусть сегодня нас развлекают актеры. Но завтра я буду тебя ждать. Знай: я страшна в гневе!
Лукас лег с ней рядом. Локоны Лалии были настолько длинными, что позволяли укутываться ими, наслаждаясь их пьянящим ароматом.
У каждого и каждой анамаорэ свой неповторимый запах, но некоторым нравилось ощущать магию духов: веществ в причудливых флаконах, танцующих с кожей.
Лалия обожала духи...
Тамико... Его Тами – тоже.
В одеяле из женских волос Лукасу отлично думалось и хорошо спалось.
***
После произошедшего в баре Ванесса оправилась, взяла себя в руки, и они с Леоном легко и беззаботно кружились среди других пар, беседуя.
Темные глаза глядели в голубые изучающе, и был в этом некий вызов – мягкая расслабленность вкупе с деловитой собранностью, вдруг Леон надумает вновь пошутить на тему пьянства или как-то еще?
Он спросил:
– Какую работу ты украшаешь своим присутствием?
Ванесса замялась, тени от длинных ресниц упали на ее щечки.
Утонченная прелесть в лучах рассветного солнца.
– Я не работаю. Родители обеспечивают, – говорить про любовника-спонсора ей совершенно не хотелось.
– Ооо, так ты не только красивая, но и богатая наследница!
– А ты чем живешь?
– Я простой архитектор, – Леон тоже многое недоговаривал.
Глупый вопрос вертелся у Ванессы на языке.
– И у тебя тут собственный дом?
– Нет, я недавно приехал. Но он непременно будет. Расскажи, что тебе нравится в домах?
– Мне? – сердце Ванессы сорвалось с места, разрывая грудную клетку. Леон опять перешел границы допустимого! Или он вовсе не думал приглашать Несс жить с собой?
Леон был сама невозмутимость.
– Мне нравишься ты, и, наверное, понравится то, что нравится тебе. Какие-то идеи, которые я смогу использовать в оформлении.
Ах, Несси, это просто летняя болтовня ни о чем, закончатся танцы, закончится мужской интерес.
А пока они продолжали кружиться, аромат туалетной воды Леона и весь его облик кружили Ванессе голову, а Леон был очарован своей молочно-рыжей партнершей в воздушном платье ничуть не меньше.
***
Роберт двигался, как бог.
Эрин представила, что даже будь она деревянной чуркой, их пара вполне могла бы претендовать на победу в каком-нибудь конкурсе танцев.
Было так приятно отдаваться в мужскую власть, приближаться, отступать, и Эрин фантазировала, что танцует не с Робертом, а со Своим Мужчиной. Разумеется, тот умеет танцевать намного лучше Роберта!
Она загадочно улыбалась, полуприкрыв глаза, иногда представляя другую сцену: партнером Роберт, а Ее Мужчина наблюдает их со стороны и сгорает от ревности.
Небольшая приправа к их отношениям, ведь Ее Мужчина уверен, что Эрин любит только его, а это просто вынужденная мера. Не могла же она отказать Роберту, сославшись на фантазию!
Роберт видел, что Эрин где-то далеко, но не он тому причиной – Эрин почти не смотрела наверх ему в лицо, а когда это происходило, ее зеленые глаза смотрели доверчиво и... равнодушно...
Тем не менее, Эрин улыбалась, выглядела прекрасно, и Роберт считал свою миссию выполненной.
Периодически они подходили к бару, где заказывали фреши, и неспешно смакуя их, возвращались обратно.
На излете ночи у Роберта родилась идея.
– Какие у тебя дальнейшие планы, Эрин?
– Ммм, – Эрин вырвалась из мира грез, взглянув на Роберта недоуменно. – А что?
– Сейчас почти утро, размялись мы хорошенько, и мне хочется распариться... В бане. Составишь мне компанию? С Колетт, конечно.
– Эээ, – Эрин изумилась, – это шутка такая? – ее взгляд обрел подозрительность. – Ты вообще женат?
– Ага, – Роберт поднес руку к вороту джемпера и вытянул то, что скрывалось на шнурке под светло-голубой тканью.
Кольцо.
Еще большее изумление зажглось в глазах Эрин.
Она иногда любила просматривать каталоги с украшениями и узнала этот металл – практически бесценный. Простое кольцо, но какое!
– Ношу у сердца, – у Роберта была задорная ямочка над верхней губой.
– Тогда я вообще ничего не понимаю!
– А тут нечего понимать? Я балдею от спа и банально приглашаю вас хорошо провести там время. М? Как и сюда вас пригласил. Чисто по-дружески. Только представь, душистая парилка и после ледяной бассейн, а? Или, наоборот, тропически теплый пляжный вариант... И офигенные чаи!
Эрин замялась, ее личико приняло капризно-беспомощное выражение.
– Но у меня нет купальника.
– Так зачем он тебе? Чего я еще не видел? А вообще там все выдают, ничего приносить не нужно, – Роберт говорил спокойно, словно находиться без одежды в присутствии Эрин было для него частым явлением.
Говорил очень низким и очень хриплым голосом, от которого мысли Эрин пошли не туда, куда ей хотелось.
Широченные плечи, мощные мышцы груди, идеальный пресс, крепкая спина – ткань его джемпера не скрывала ничего.
Эрин свободно касалась Роберта в мечтательном танце, но сейчас ее бросило в жар.
Роберту понравилось ее вспыхнувшее смущение, он мимолетно улыбнулся.
Эрин уточнила:
– И мы будем там втроем?
– Ну да, если Колетт согласится. Или Петер к нам присоединится...
– Хгм... – Эрин периодически посматривала на сестру и видела, что хотя Петер галантен, шутлив и очарователен, он не заинтересовал Колетт как мужчина.
Просто не ее типаж.
Пожалуй, и сама Эрин сделала правильный выбор.
Роберт верно истолковал ее замешательство.
– Думаешь, Петер твоей сестричке не приглянулся? Тогда мы тем более ее спасем.. Я звоню, договариваюсь.
– Они работают так рано?
Роберт улыбнулся, и даже его глаза улыбнулись.
– Для меня да, я же их любимый постоянный клиент. Даже как-то хотел войти в долю, но передумал.
Эрин сочла уместным поинтересоваться.
– А почему?
Роберт пожал плечами. От него пахло успокаивающе-уютно – прогретым хлопком.
– Знаешь, одно дело блаженствовать самому, а другое день-деньской заботиться о клиентах. Сайри та еще рыбка и гордится этим, но работая на нее, я чувствую себя свободнее. Потом, может, и организую свое дело, но не сейчас.
Глава 173. Подтекст
Кипучая энергия Лукаса требовала выхода, и синеглазый царевич, командующий Главным Штабом в мире анамаорэ, являлся владельцем и совладельцем сети заведений, требующих его регулярного присутствия в Городе.
Наоко довольно быстро пришлось усмирить личные обиды после их расставания с Лукасом.
Готовила она превосходно, но очень мало владела тонкостями управления рестораном, в которых Лукас разбирался в совершенстве.
Наоко пришлось распрощаться и с политической нелояльностью. Формально с появлением Дамира они с Лукасом стали врагами, но Наоко этот факт биографии был абсолютно невыгоден.
В итоге прежние возлюбленные непринужденно общались, по настоянию Наоко избегая тем о личном.
Лукас «открыл» ее, потерявшую память, почти с нуля, научил многому, изменил в мелочах, и Наоко было до сих пор больно потерять его.
Они частенько болтали, встречаясь: Лукас любил сплетни, хотя знать все обо всех ему полагалась и по должности, и беседы эти протекали весьма душевно. Даже лучше, чем когда они были «в отношениях».
– Ты удивительная девушка, Булочка. Единственная, кого я знаю, вернувшая память, но сознательно выбирающая мир людей, – Лукас говорил осторожно, пытаясь аккуратно выяснить, что на самом деле происходит между Наоко и Дамиром.
– Да, я уникальна, – Наоко совсем не хотелось приоткрывать Лукасу завесу этой неприятной для нее тайны, и она с легкой улыбкой сменила тему: – Эта ближайшая инспекционная проверка... Я так нервничаю, Лукас... Столько бумаг, столько всяких сложных особенностей. С ума сойти! Я не справлюсь…
Лукас хмыкнул:
– Ай, пустяки. Все бумаги в полном порядке, самообладание у тебя железное, инспектор ни к чему не придерется.
– Да, но мне все равно как-то волнительно, – Наоко принялась теребить в руках поясок, украшавший ее одежду. Лукас залюбовался молочно-белым цветом ее кожи.
Ощутил запах, вспомнил ее нежный вкус.
Они так красиво сочетались в свое время, но Лукас перелистнул эту страницу книги своей жизни.
Непринужденно он заявил:
– Волнительно убивать. На худой конец, инспектора ведь можно тюкнуть.
Наверное, раньше в его радужках сверкнул и пропал бы алый, но сейчас Лукас выглядел безмятежным.
– Злой ты стал какой-то. Мне тут жить, – Наоко в ужасе замерла, прикидывая, не выболтала ли только что слишком много. Да вроде нет. Лукас скорее всего только про ее ресторан подумает. Хорошо бы.
Но Лукас уловил подтекст.
Дамир и Наоко точно расстались. Давно не могли. Наоко видели с Дамиром всего несколько дней назад, значит, это произошло вот-вот...
Совместных проектов у пары нет, что же тогда Дамир по-прежнему является в Город? Нужно выяснить, какого хрена врагу здесь нужно.
Лукас белозубо улыбнулся, показав Наоко слегка удлиненные клыки.
– Шучу я. Проверка пройдет идеально. К сожалению, я не смогу выступить на ней за тебя. Ресторан не такой большой, и вызовет подозрения, почему его владелица скрывается.
Его низкий голос, глубокий гипнотизирующий взгляд...
Остатки чувств еще теплились в душе Наоко.
Раз Лукас уверен... Хотя Наоко в самом деле тоже уверена, ее беспокойство очень легкое... А разговор о проверке Наоко завела лишь, чтобы промолчать о Дамире...
Тот был открыт и прям, словно стрела, придя пару дней назад в их Дом для серьезной беседы.
Взяв ее руки в свои и глядя в упор – общая манера с Лукасом – Дамир говорил, что между ними нет той любви, какой бы ему хотелось, и он не может Наоко неволить и принуждать.
Что Наоко будет психологически трудно вернуться на утерянную родину в Анамаорию, и ей не нужно больше изображать интерес к Дамиру, лишь бы его не обидеть.
Что Наоко навсегда – что стоило понимать буквально – свободна от преследования за свое преступление и сможет жить в человеческом мире, сколько ей вздумается.
Дамир ласкал Наоко на прощание. О, что это были за ласки: страсть кружила ей голову, поцелуи, не ведая упрека, впивались в ее тело, то была неистовость, сплетение, разгул неутолимых желаний.
Наоко, поддавшись безумию, плыла, упивалась и растворялась, и оба понимали, что все это в последний раз.
***
Колетт, немного поразмыслив, согласилась на предложение встретить утро в спа. Поплавать, получить свой сеанс хорошего массажа.
Вечеринка не оправдала ее ожиданий. Петер не произвел должного впечатления, а так и не рассекретившийся невидимка пугал.
Уж лучше бы на Колетт прямо показывали пальцем!
Ей захотелось стряхнуть давящие ощущения. Тем более, за чужой счет.
Роберт оплачивал напитки ее сестры и ни словом не заикнулся про долг, красный платежом.
Колетт недоумевала, чему так радуется Эрин – неужто она влюбилась в Роберта?
Роберт и Эрин провели эту ночь вместе, но Роберт с такой же легкостью выбрал бы ее саму.
Меж тем, Эрин выглядела так, словно вечеринка была одной из лучших в ее жизни, и в конце концов, Колетт догадалась, в чем дело: наверняка мечтательная Эрин банально опять навоображала себе что-нибудь.
Может, что она – та блестящая танцовщица со сцены, наслаждающаяся вниманием публики.
Или ведущий шоу.
Или обладает выдающимися формами, как у той роскошной чувственной блондинки, смачно кормившей своего мужчину ягодами...
Воображение Эрин не ведало границ.
Глава 174. Ночь напролет
Площадка редела, все больше пар покидало ее, отправляясь кто в сладкие объятия сна, а кто имел на воскресное утро иные планы.
Роберт не понимал, как мог поддаться первому впечатлению, что эти милые смуглые девушки – опытные.
Обе жались к нему, будто доверчивые любопытные воробушки, расспрашивая про спа.
Невольно подумалось, кому они достанутся, и окажутся ли те парни заботливыми...
Еще недавно Роберт видел похожий щенячий восторг в глазах Джунко и не считал нужным деликатничать. Когда же он успел повзрослеть?
– Да, обертывания там тоже есть. И массаж, само собой, – Роберт улыбнулся. – Вас будут обслуживать как самых лучших моих друзей. Устали ножки столько танцевать?
Эрин, поглощенная фантазированием, не ощущала ни малейшего утомления, а вот Колетт кивнула кудрявой головой, отчего непокорные локоны окутали ее фигурку.
– Тогда мы не пойдем, а поедем. Варианта два: либо на мне, либо на такси.
Роберт поставил себе задачу побольше засветиться с девчонками перед местными придурками, чтобы те четко увидели: будущие плакаты не просто реклама. Роберт реально общается с подопечными и, если что, вступится за них.
Некоторые придурки уже успели обзавестись растяжениями, кровоподтеками, а кто и переломами в результате близкого знакомства с Робертом после того, как он стал учеником Магнуса.
Эрин обуяло любопытство.
– На тебе? Это как?
– У Колетт приятный комбинезончик, ей будет удобно сидеть у меня на плечах. Была бы юбка, я вызвал бы такси без вариантов.
Колетт смущенно улыбнулась.
Сейчас ей остро хотелось ни к чему не обязывающего мужского внимания.
И пошли – Колетт у Роберта на плечах, а Эрин с ним рядом, пританцовывая.
Ее Мужчина тоже будет носить ее на руках!
Когда же он появится, когда он назовет свое имя?
***
Леон и Ванесса оставались в числе последних танцующих. Поводов задерживаться вместе у них больше не было, только причины.
Леон совершенно не планировал длительные отношения, но эту девушку ему не хотелось отпускать.
Но открыто предложить отправиться к нему Леон тоже не считал правильным. Напугает чего доброго Ванессу раньше срока, и все сорвется.
Ванесса гадала, что будет дальше. Хмель давно выветрился, к ней вернулась ее обычная нерешительность, и Ванесса мысленно целиком положилась на Леона в плане развития или окончания их отношений.
Наконец, Леон придумал, как добиться своего ненавязчиво и со вкусом.
– Ты любишь картины? – его ресницы могли поспорить в пышности с Ванессиными, придавая пленительность его взгляду.
Ванесса кивнула, довольный, Леон продолжил:
– В свободное время я рисую и хотел бы нарисовать твой портрет. В своей студии.
Слова медом лились на ее сердце.
Художник... Студия... Так красиво. Столь романтично.
– Я согласна. А ты что-нибудь возьмешь за работу?
Леон сдержал улыбку и поумерил хищный блеск глаз.
– Твою радость. Я буду счастлив, если тебе понравится.
– Хорошо... – чуть помедлив, Ванесса выпалила: – Когда?
Леон снова пригасил нехорошую улыбку.
– Я найду тебя. Скажи мне, где ты живешь. Дай свой номер телефона. Прямо сейчас я хочу в объятия сна, и, полагаю, ты тоже.
Ванесса прикусила губу. Ну вот, она все испортила. Повела себя нескромно. Леон спросил номер из вежливости, а сам никогда не позвонит.
И еще это неловкое происшествие в баре… Вдруг он заметил… Невероятно стыдно!
Но Леон, словно не видя смущения Ванессы, деловито взял ее номер и предложил проводить Ванессу до дома, по дороге развлекая ее беседой.
Поцелуй на прощание – невинный, но многообещающий – в уголок ее губ...
Ванесса окунулась в аромат его парфюма, словно в омут.
Поразительно яркий мужчина...
***
Роберт как завсегдатай и большой знаток советовал Эрин и Колетт самое энергетическое, что было в перечне услуг заведения – как-никак, с прошлой ночи никто из них не ложился.
Чтобы не смущать друг друга, все трое ходили, завернувшись в простыни, снимая их только у бассейнов, где мелкие волны скрадывали очертания тел.
Роберт предложил девушкам сыграть в карты, которые он все время носил с собой. Варианты «на деньги» и «на раздевание» не прокатывали, так что компания из Роберта и Колетт – Эрин отказалась участвовать, выбирая спокойные процедуры, позволяющие мечтать сквозь дрему – играла «на массаж головы и плеч».
Колетт оказалась удачливее, а может, Роберт, взявшийся обеспечивать комфорт сестер, намеренно продул ей. Так ли, иначе, его уверенные движения были очень приятны.
Перепробовав все, что подходило их настроениям и состояниям, они трое прощались довольные друг другом и проведенным временем.
Роберт давал напутствия:
– Присылайте резюме, я посмотрю, куда вас можно устроить. И еще, хорошие мои, наверняка к тому моменту, как Сайри развесит плакаты и выпустит клипы, вы уже будете с кем-то встречаться. Но если нет, и какой-то хлыщ начнет к вам приставать, звоните мне, я вправлю ему мозги.
Колетт улыбалась и чувствовала себя почти счастливой, Роберт развеивал ее грустные мысли.
А Эрин так и не решилась выяснить личность Ее Мужчины прямо. Роберт ведь мог его знать! Эрин начала разговор об этом почему-то с фразы:
– А ты не обидишься, если я спрошу тебя об одном человеке?
Роберт, настроенный игриво, ответил:
– Обижусь и съем.
Он сразу был окачен брызгами за «угрозы сестренке» – вступилась Колетт, и началось водное сражение, в котором вопрос Эрин буквально потонул.
