Текст книги "Любимая для эльфа (СИ)"
Автор книги: Astra Maore
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 54 страниц)
Глава 163. Истинные чувства
Как?! Как физически она могла жить без него?
Эти соболиные брови, кошачьи, миндалевидные и чуть раскосые глаза, полные, очаровательно изогнутые губы изумительного цвета, округлый подбородок, мужественное, атлетически сложенное тело, покрытое мягкими золотистыми волосами специально для нее.
Ласковые сильные руки, чувствительные пальцы, опытные в доставлении наслаждений.
А его то задорный, то грустный, то счастливый смех...
Голос, полный гармоничных, сказочных в красоте интонаций...
Невероятно живая мимика, от которой ее сердце трепетало...
Миллионы улыбок.
Он был ветер и пламя, вода, и земля, все стихии, идеально сбалансированные и явленные ей в живом мужчине.
Тамико просыпалась в метаниях, крича от боли, крича в исступлении.
И Лукас не мог ничего поделать с ее истериками.
Лукас внутренне сжимался в тоске и гладил свою любимую, удерживая Тамико от бурных проявлений чувств: она хотела разбить кулачки в кровь, желала украсить гладкую тонкую кожу синяками и ссадинами, жаждала выразить свои мучения.
Она любила Магнуса не только умом, но и совершенно по-животному, и едва его не оказалось рядом, иллюзии о каком-то еще увлечении схлынули вмиг.
Когда Тамико приходила в себя, то целовала Лукаса и нежила его совершенно по-дружески, прося прощение за свои легкомыслие и несдержанность.
Тамико объяснила, что не верила, будто бывает так хорошо, как было ей с Магнусом, и потому подсознательно желала испортить отношения, опустить их до более привычного уровня.
Лукас знал, что это неправда. Что причина ее чувств к Магнусу в другом.
Но сам Лукас любил Тамико, на самом деле любил, и пламя отчаяния, горевшее в Тамико, выжигало его.
Лукас решил ограничиться платоническими проявлениями чувств к Тами, маленькой и заблудившейся.
Стереть свое пагубное для Тамико влечение.
Тем более, дома его ждала Лалия, пережившая ради него... многое.
Эх, почему намного больше ценишь отношения, когда переживаешь в них сам? Аксиома.
Лукас надумал поддразнить и встряхнуть очаровательную «царевну» с круто изогнутыми бровями, снять пелену ее невыплаканных слез. Внешне Лалия была горда и величава, но Лукас знал, что ее терзает намного большее, чем она показывает.
Опять же ради него.
Неуместная самоотверженность. Объявить бы такое вне закона!
Эх, Тами, вот Тамико не соглашалась на положение жертвы, даже формально будучи таковой.
Но когда-то Лукас невероятно любил Лалию – как Тамико сейчас – и смог же отключить чувства к Лалии.
Сможет опять… К Тамико...
Кэйли, как договаривались, дала Лукасу с Тамико организационное задание, и они решили вернуться в Анамаорию по выполнении, не задерживаясь дольше.
Поняв, что скоро увидит Магнуса, сразу послав ему телепатическую вестку и получив сонм улыбок в ответ, Тамико прекратила беситься.
Они с Лукасом принялись путешествовать по островам дивной страны, сплошь состоящей из мелких кусочков суши, и захотели заглянуть на бывшую родину Оливера.
Они поспорили, стоило ли притвориться местными, и сошлись во мнении, что нет. Пусть тэнхи плохо относятся к чужакам, если они примут Лукаса и Тамико за тэнхи, их всяко может выдать какая-то мелочь. А результат непредсказуем.
Глава 164. Проклятие вэнков
Лукас, одетый в черный шелковый халат, подчеркивающий цвет его волос и густых, красивой формы бровей, по-турецки сидел на узорчатом ковре и пил кофе. Запасливая Тами предусмотрительно взяла с собой «привет из дома, настоящий, а не похожий».
Сама она расположилась рядом, и, как всегда, глядя сияющими карими глазами, внимательно слушала Лукаса.
– Плетенки у них чудо! Такая простота и вместе с тем изящество. Я бы взял парочку... Может, стоит их продавать у нас?
– Не стоит, – Тамико ласково улыбнулась, обхватив ладошками чашечку из светло-розового фарфора, – вся соль в том, что местные их плетут. Руками. Даже если у нас кто-то начнет плести, все не то...
– Дааа. И ножи. Тааак хочется свистнуть... Но, боюсь, местная магия не даст.
– Это что-то! Оливер, потеряв память, переродившись, все равно под ее колпаком, – Тамико изумленно расширила глаза, тонкие аккуратные бровки поднялись.
Лукас смаковал напиток.
– Сомневаюсь, что дело в магии островитян как таковой, скорее кто-то из его родственников маг и надежно укутал паренька. Выясним. Когда он станет анамаорэ, вспомнит. А пока плохо будет контролировать мысли, узнаем и мы...
– Ты плут, – Тамико легонько толкнула Лукаса в бок.
– А ты маленькая медовая задира. Кстааати, – Лукас сделал страшные глаза, – на Лао-Венте творятся жуткие вещи.
– Ой ли? – Тамико взглянула скептически, она следовала местной моде, выбрав короткую юбку, покрывающую три четверти бедра, и лиф без бретелей. – Жуткие для нас?
Лукас потянулся к ней и легонько провел кончиками пальцев по ее персиковой щеке. Волосы любимой отливали медом, и в цвете ее кожи, впрочем, достаточно светлой, тоже щедро разгулялось солнце.
– Особенно для тебя. Ты юна и прекрасна.
– И? – Тамико вскинула подбородок.
Лукас принял таинственно-зловещий вид, его радужки покраснели. Смотря в упор, заговорил медленно и серьезно, и от его глухого сейчас и низкого голоса у Тамико поползли мурашки.
– А вэнки прокляты. И проклятие падет на каждого мужчину их рода. Некто, самонадеянный и неразумный, в стародавние времена обидел колдунью из рода Оливера, и та возвестила, что отныне в племени вэнков не родится ни одна девочка. Им придется похищать жен из окрестных мест, вызывая на себя новые проклятия, позор и бесчестье, вся жизнь их станет протекать под знаком вечной борьбы и страха за свои жизни. Местные горды и свободолюбивы, никто не захочет, чтобы его дочь где-то удерживали силой... Война и кровь их удел.
– Ужас! А ну прекрати меня запугивать! – Тамико, подвинувшись ближе, хлопнула Лукаса по плечу.
– Эйей, кофе разольешь. Все истинная правда. И я думаю прогуляться туда, где они живут, – Лукас дерзко улыбнулся, – С тобой, разумеется.
– Со мной?!
– А ты боишься?
Тамико выглядела обескураженной.
– Ты же не любишь драться.
Лукас ответил с мальчишески-шкодливым видом.
– Дома да, но тут-то я отдыхаю.
– Нууу, если это тебя развлечет, я согласна... Хотя стой, меня же будут лапать и куда-то тащить, и зажимать рот, и...
– Недолго. А тебе уже разонравились такие игры?
– Нее, укушу или лягну я кого-нибудь с удовольствием!
– Угу... Только это не закончится так, как любишь, – Лукас сказал и тут же пожалел о вырвавшемся.
Тамико на миг помрачнела, а затем опять воссияла.
– Да уж, им я не достанусь!
– Только помни о непревышении. Это практически люди, какими отчаянными они бы ни выглядели... А может, – Лукас мечтательно улыбнулся, – мне самому прикинуться вэнком и похитить какую-нибудь девицу?
Они выпили кофе и сидели плечом к плечу, при том голова Тамико лежала на плече Лукаса, и тот обнимал ее за талию.
Открытая веранда, устланная коврами, выходила в сад, а за кромками деревьев и цветочных кустов виднелось море.
Тамико была неумолима к мечтам Лукаса.
– Девицу? Я это не прощу, это раз. Как же Лалочка, два? Что ты будешь с девицей делать, три? И ладно, эти несчастные вэнки, которым достанется от тебя, но я не хочу, чтобы Оливеровы маги разбили мое любимое лицо, – Тамико подняла голову и посмотрела Лукасу в глаза. – Помни, что я все равно люблю тебя и буду любить.
Лукас поцеловал ее тонкие пальчики, которые держал в своей руке.
– Вэнки тоже маги. Чуууть похуже. Думаешь, я пошел бы сражаться с совсем безоружными людьми? Боишься, Тами?
У Тамико промелькнули мысли, что авантюрка могла оказаться не столь безобидной, как показалась ей в первый момент. Тем более, да, Лу любил щекотать себе нервы, хотя «избегал риск» в понимании Магнуса.
– Совсем немного. Почему Кэйли не прекратила это бесчинство? Ее радуют страдания вэнков?
Лукас крепче прижал к себе любимую. Хорошо, что обнимать ее он сможет по-видимому всегда.
– Как ни покажется странным, богиня не всесильна. Мало того, она самая слабая из своих родственников. Тут на Майлори живут ее сестра и дядя, вернее, как сказать, живут... В глубине острова находится легендарное озеро, открывающееся не всякому. Это портал в их дом. А Дом – целая страна еще дивнее этой. Страна Кэйлиного дяди. Так что богам нужно это положение вещей. Ну а лично Кэйли любит давать всем право на самоопределение, не вмешиваясь...
– Как интересно...
– О да... Я и сам еще столько не знаю... Это вдохновляет!
Подробнее о вэнках можно почитать в моей истории «Проданная в жены тигру»
Глава 165. Вечеринка начинается!
Роберт рассказал Эрин и Колетт об автомобильной вечеринке не потому, что пристально следил за тусовками. Его дни были расписаны по часам, а кроме того, он не надеялся встретить на танцах или где-либо в мирах кого-либо лучше Кэйли.
Просто праздные летние ночи собирали горожан вместе, хотелось танцевать, любить и смеяться, в этот раз договорились прийти многие: и люди, и некоторые из анамаорэ.
Оливер, уперев руки в бока, грозно смотрел на Анелю.
У него было довольно худое и длинное лицо с впалыми высокими скулами, белоснежную кожу оттеняли темные, почти черные волосы, спадавшие мягкой волной до плеч, а глаза ярко-изумрудного цвета горели огнем под густыми бровями.
Нос с легкой горбинкой, бледные, но достаточно полные губы, заметный подбородок – Оливер был красив суровой, мрачной красотой, и некоторые впечатлительные девицы робели встречаться с ним взглядом, однако Анеля была совсем другого сорта.
Она, ничуть не стесняясь и в то же время заискивающе, как того требовала игра, смотрела на Оливера, склонив голову к плечику и приопустив густые и длинные черные ресницы. В хитрющих голубых глазах притаились полчища бесенят.
– Ты не пойдешь туда, достаточно устроенного тобой недавно в клубе!
– Что поделать, внимание вскружило мне голову. Я женщина, я актриса! – капризно выпяченная пухлая нижняя губа. Малиновая, словно Анеля только что полакомилась спелыми ягодами.
– Вот потому и не пойдешь, – Оливер откинул со лба длинную челку, пальцы у него были изящные, впрочем, совершенно мужского типа.
– Хорошо. Я сяду тут на пол и буду сидеть, пока не заболею, не погрустнею и не подурнею! Ты этого добиваешься?!
Оливер улыбнулся.
– Нет.
– Смеешься?! Несчастный упырь, тебе претит солнечный свет, претят радости! Ты хочешь посадить меня под замок и чахнуть надо мной, как над драгоценностями!
Улыбка Оливера стала еще шире.
– Солнечный свет? Нели, будет ночь, луна в лучшем случае...
Анеля не сдалась.
– Придираешься! Слова тебе важнее моих чувств! – и тут же переменив позу, она театрально всплеснула руками и пропела: – Ну пожааалуйста!
Оливер шагнул к ней и заключил Анелю в объятия.
– Моли еще, мне сладки твои мольбы.
– Ааах так! Ну пожааалуйста! – Анеля стала пританцовывать, то и дело касаясь любимого всем своим свежим, упругим телом.
Она была, как молодая лоза, сильная и гибкая, и Оливер приготовился к полной капитуляции, когда вспомнил важное.
– Хорошо, но ты оденешься прилично. Очень прилично.
Демонстрация «приличных нарядов» привела к тому, что Оливер и Анеля на время забыли о каких-либо нарядах вообще, но оба прекрасно осознавали, что они точно придут на вечеринку, что Анеля станет танцевать на капоте в чем-нибудь сомнительном, и очевидно Оливеру придется стаскивать ее оттуда и нести, барахтающуюся, на плече домой.
***
– Молодцы, девчонки! Ценю пунктуальность, – сестры пришли точно, как договаривались, и Роберт широко развел руки в стороны, встречая их.
Он оделся в светло-голубой джемпер, подчеркивающий его развитую мускулатуру, нейтрального цвета джинсы и нежно-рыжие кожаные туфли.
Эрин и Колетт, хихикая, нырнули в гостеприимные объятия, и так с двумя сестрицами под мышками, Роберт появился на вечеринке, произведя фурор.
Никто еще не знал о рекламной съемке, но сплетни о троице стали зарождаться прямо на ходу.
Сестры, попав в разудалую толпу, стушевались и приникли к своему телохранителю.
Роберт, видя их состояние, ни с кем их не знакомил, а просто водил мимо собравшихся, называя имена тех и сообщая сестрам пару слов о каждом.
Девичья отчаянная импульсивность изумляла его: обе согласились на разнузданное предложение и так смущались. Этак придется провести с ними всю ночь.
На его счастье планы девушек были иными: компания двухметрового спортсмена отпугивала потенциальных ухажеров, и Эрин, продолжая играть роль более смелой, сказала, что они с Колетт постоят в сторонке, пообвыкнут.
Роберт согласился с предложением:
– Отлично, я буду за вами посматривать, а если что, не жмитесь, кричите громче, примчусь мигом.
Он растворился в прибывающей толпе, но то и дело то Эрин, то Колетт ощущали на себе внимательный взгляд голубых глаз, согревающий, несмотря на холодный цвет радужек.
Шоу открывали танцовщицы из клуба Эрис, встреченные рукоплесканиями и гвалтом. Заведение посещали не только мужчины. Все желающие могли насладиться напитками из местного бара и взять уроки у его обитательниц. Те ловко взошли на импровизированный помост из капотов и начали зажигать.
Люди приходили и приходили, музыка оглушительно играла в такт с сердцами, прожекторы и цветные фонарики внушали беззаботное веселье, но Эрин и Колетт чувствовали себя неуютно, оттираемые чьими-то спинами все дальше и дальше от «сцены».
Им приветливо улыбались, но никто не делал более явных попыток познакомиться.
Может, все испугались длинного языка и весомых кулаков Роберта, объявившего, что сестры под его защитой?
Глава 166. Самые зеленые глаза на свете
Ведущим был какой-то парень со злой улыбкой и кустистыми бровями. После ухода танцовщиц он сразу позвал на сцену «храбрых и страстных, готовых дать отпор профессионалкам», и чуть не сбив ведущего с ног, на помост метнулась некая шатенка с пронзительно-голубыми глазами, одетая в кофточку с длинным рукавом и любопытного покроя юбку, под которой обозначились микрошорты.
Она двигалась так, будто родилась из песни, порхала, словно композиция была ее стихией, изумляя нечеловеческой грацией и совершенством.
Как сестры заметили, «храбрую и страстную» сопровождал хмурого вида мужчина, наблюдавший за спутницей со смесью восхищения, превосходства над окружающими, ведь чудо принадлежало ему, и в то же время скрытого напряжения, проявляемого в его позе.
Он стоял внизу, готовый в любой момент вскочить на капот и унести личное сокровище от ликующей, беснующейся толпы поклонников, заводимой движениями чаровницы.
Колетт, ревниво закусив губу, наблюдала за девушкой.
Ей хотелось быть такой же дерзкой, столь же пластичной, поражая воображение и вызывая восторженный рев мужчин. Колетт завистливо следила за каждым жестом незнакомой танцовщицы, когда внезапно ощутила на себе крепкие руки.
Неизвестный мужчина подошел к ней вплотную, обнял за талию, сцепив ладони в замок на ее животе, и Колетт услышала его горячий шепот: «Спорим, наедине ты сможешь лучше?».
Секунда, мгновение – незнакомец отпустил ее и шагнул назад, в темноту безликой толпы.
Внимательно взглянув на Эрин, Колетт поняла, что та ничего не заметила: сестра была явно увлечена чем-то вдали.
Эрин с детства любила представлять сказочное и очень обижалась, когда Колетт прерывала эти «сеансы», так что Колетт всякий раз ждала, пока мечтательница вернется в грешный мир, хотя Эрин не отличалась подобной щепетильностью в ее адрес.
Эрин в самом деле была далеко.
Поначалу она тоже завороженно следила за представлением Анели, которую только раззадоривало, что другие поднимающиеся на капоты конкурсантки проигрывают ей, хотя очень стараются, а затем внимание Эрин привлек мужчина.
Особенный мужчина с самыми зелеными глазами на свете.
Кажется, он пришел с кем-то, кому-то улыбался, но воображение рисовало Эрин совсем другую картину, и она целиком погрузилась в мир грез, воспринимая видения как происходящее наяву.
***
Вот он, высокий и статный, с кожей темной, словно сгустившиеся сумерки, поворачивает голову и смотрит ей прямо в глаза.
Уверенно и спокойно, и взгляд его сила и мудрость.
Эрин, потрясенная, чувствует, как слабеют ее колени, как уходят воля и силы сопротивляться его магнетизму, и жаждет покориться, здесь и сейчас или там и тогда, где он пожелает.
У него густые, блестящие в свете огней темные волосы и блестящее имя, которое Эрин лучше не знать.
Потому что правда горька, а любовь их запретна, и взгляды, наполненные электричеством, – единственное, на что Эрин имеет право.
Но Эрин продолжает мечтать.
И видит, как увеличиваются его зрачки, как ноздри расширяются от возбуждения и предвкушения, от жажды вдохнуть аромат ее страсти.
Он идет к ней, гордый и решительный, не опуская глаз, ни на миг не отпуская ее душу, уже свернувшуюся теплым котенком в его властных руках, и, подойдя, наклоняется близко-близко.
Их дыхание смешивается, его губы оказываются в сантиметре от ее жадно раскрытых губ, и Эрин уже знает, что будет дальше: восхитительное, жаркое и откровенное исследование ее кожи, всех уголков и складочек ее тела, до безумия, до полного растворения, когда каждое прикосновение – сладость и мука, ибо ее тело не знало такого прежде.
И признания, в которых сгорит и возродится ее душа.
Его кожа пахнет обещаниями и чем-то по-мужски надежным.
Его кожа пахнет погибелью и опасностью для ее сердца, но Эрин уже раба, уже обречена, и с тихим стоном обвивает его шею, чувствуя уверенные руки на своей талии.
Эрин ощущает его нетерпение поскорее покончить со всеми крючочками и завязками корсета – это мечты, почему бы комбинезону с простецкой молнией не превратиться в изысканный корсет, но мужчина не торопится, умело разжигая ее желания, и только прерывистое дыхание выдает его мысли.
Вокруг них никого: исчезли сестра, люди, праздник, лишь ласковая темнота ночи, ночи для двоих, которая унесет стыд и страхи, и подарит миру рождение новой женщины.
Им нельзя любить друг друга, и от того эта ночь на грани фантастики сблизит их души навсегда.
И недоступный, но такой близкий мужчина никогда не забудет и не разлюбит ее.
***
Эрин встрепенулась, ее взгляд стал осмысленным.
Она по-прежнему находилась в оживленной толпе, на машине крутилась вертлявая шатенка со «свитой» из других конкурсанток, а Колетт пританцовывала рядом, переступая с ноги на ногу, и казалась задумчивой.
– Ты его видела?
Эрин почувствовала себя виноватой. Неужели, пока она предавалась фантазии, с сестрой случилось что-то неприятное?
– Кого? Я увлеклась танцами. А кто он?
Ее сокровенное останется при ней. Тем более, у Эрин возникло удивительное ощущение, что тот волшебный мужчина знает ее мысли, и ее грезы были их грезами на двоих.
А может, ей так хотелось думать.
Колетт вздохнула.
– Да, ты смотрела в точку. А ко мне кто-то подошел со спины, обнял меня и сказал сомнительную фразу...
– Маньяк?! —Эрин перепугалась. – Может, нам не стоило соглашаться на предложение Сайри?
Колетт пожала плечами.
– Не думаю, что маньяк, просто хулиган какой-то, но его личность хотелось бы выяснить.
Глава 167. Опасная игра
Было странно, что Лукаса заинтересовали дикари, вооруженные копьями и мечами, и покопавшись в вопросе, Тамико поняла истинную причину желания Лукаса подраться, которая заставила ее прикусить губу.
Лукас, самолюбивый и капризный, вне всяких сомнений эгоист, привык побеждать.
Борьба без пауз, без сладкого вкуса выигрыша утомляла его, а именно такая картина разворачивалась в их поединке за нее с Магнусом.
Магнус не одерживал верх всухую, но по мнению Тамико сложившееся положение вещей только усугубляло дело.
Ее отношения с синеглазым царевичем, очень доверительные, близкие, теплые, постоянно обещали взаимность, и случались моменты, когда сама Тамико полностью верила в такую возможность.
Окажись она на месте Лукаса, она бежала бы из подобного союза, с глаз долой – и стало бы легче, но видно тут крылось еще одно различие между ними.
Лукас не хотел отпускать Тамико, не хотел терять ее, к тому же их совместимость оказывалась плодотворной в работе.
Вэнки, претендующие на желанную Лукасом женщину, позволяли в игровой форме немного затянуть его кровоточащую рану, давали отбить Тамико с гарантией, что она точно не хочет этих других мужчин. Тамико решила не пинаться без меры, пусть Лукас разберется с вэнками сам.
Пусть он завоюет свой вожделенный трофей без послаблений, как стремится его душа.
Опасность бодрила Тамико, заставляла ее напрячься и ощутить приятное возбуждение, разливающееся по телу.
Дрожь в коленях, сладкое обмирание в животе.
Охотница, чувствующая себя дичью в жестокой схватке.
***
Тамико сидела на опушке, «надев» иллюзию местной девушки.
Волосы светлее и золотистее, чем ее медовые локоны, длиннее, до пояса, кожа смуглее, в глазах полыхали зеленые искры, четче выделялись мышцы сильных стройных ног первоклассной бегуньи...
Невысокий рост, осиную талию, восхитительную среднего размера грудь и плоский, подтянутый живот Тамико решила не трогать.
Тамико любовалась своим произведением, когда ощутила неуместную сонливость... Веки ежесекундно тяжелели, голова налилась тяжестью...
Что? Уже?
Борясь с дремой, Тамико на автомате просканировала положение Лукаса – ничего не увидела.
Лукас замаскировался. Они договорились, что будут играть по-настоящему, ради острых ощущений по крайней мере для Тамико.
Ей остро захотелось растянуться на мягкой травке, в которой утопали ее ноги...
Поблизости раскинулось море, его соленое дыхание убаюкивало, а ветер освежал разгоряченную кожу.
Спать... Спать...
Но эдак она пропустит что-нибудь любопытное!
Тамико напряглась и сбросила заклятие, оценив безукоризненность наведенной магии.
Вэнки видели, как тело девушки обмякло, как она вяло, сквозь грезу искала, где бы прилечь, и приготовились.
Их пришло трое.
Коренастых, светловолосых и с рыжинкой.
Пряди, свободно распущенные, доходили до плеч. Глаза мужчин имели поразительную, нечеловеческую форму: угловатые, вытянутые к вискам, с длинными ресницами.
Они были одеты в брюки из легкой ткани на голое тело, подпоясанные кушаками с заостренными концами, носили головные повязки с изображениями – Тамико удивилась – голографическими, а предводитель вдобавок к перечисленному укутался в плащ.
Кожа чистая, руки украшены металлическими браслетами.
Тамико отметила, что знаки изображений у всех троих совпадают, показывая их причастность к общему роду.
Лукас рассказал, что похищенных женщин обычно собирают в одном здании, ненавидимом и проклинаемом, с тяжелой аурой, где обряжают в костюмы, изготавливаемые по образцу многовековой давности, как у благословенных ушедших, и учат основам местного этикета.
Учат женщины смирившиеся или любящие своих властителей.
Некоторым вэнкам выпадало счастье все же найти себе преданных половинок.
Тамико стало жаль их, современных, вынужденных нести бремя далеких дедов.
Невольниц готовили несколько дней, в частности, немного учили языку и тому, как передвигаться в новых платьях, тяжелых, многослойных, украшенных шитьем и каменьями.
Как пленницы мечтали вернуться к своим топикам, коротким юбкам и свободе!
Но нравы вэнков отводили женщинам место во внутренних дворах домов, темных и прохладных, в тиши и подчинении, что было продиктовано, помимо обычаев, стремлением защититься от захватчиков.
Вэнки ни на минуту не теряли бдительность, немного расслаблялись только те, чьи жены любили их и просили передать родственникам, что не хотят мести и освобождения.
По окончании подготовки в каменных чертогах девушек, нарядных и умащенных духами, выводили на помост, где знатные мужчины оценивали их, устраивая торги и выигрывая красавиц.
Этот мерзкий обычай, в результате которого свободные женщины формально становились рабынями, вызывал праведный гнев у соседей, и вэнки никогда не появлялись где-либо в одиночку, опасаясь за свои жизни.
Смертные, перерождаясь, они не помнили прошлое и не знали условие, позволяющее снять роковое проклятье.
А может, того не было вовсе, злобная колдунья необратимо погрузила судьбы вэнков во мрак.
Поскольку тэнхи также не знали, как спасти своих дочерей, а та чародейка давно покинула их.
Смерть забирала мужчин и женщин тэнхи в свой черед – без болезней и старости, когда истекал отпущенный срок, и рождаясь вновь, они частично знали былое.
Потому красавицы тэнхи редко сбегали и вынуждены были принимать свой удел, страшась кары, боясь насильственной смерти.
Но находились и те, кто не роптал, многие и многие – их вэнки отдавали своим солдатам, по слухам обращавшимся с девушками намного суровее, чем знать.
Строгая патриархальная культура.
И отдельные романтики, не желающие рабынь.
Они женились на своих избранных девушках, проводя богато обставленные ритуалы, но мало какая женщина хотела бы пойти к вэнкам добровольно.
Даже самые беспечные чурались их, а осторожные вообще никогда не приближались к вэнковскому побережью.
Тамико выглядела уроженкой скорее отдаленного Майлори, чем вэнковского Лао-Венте, иначе ее легкомысленное появление на пустом берегу насторожило бы вэнков.
Подробнее о вэнках можно почитать в моей истории «Проданная в жены тигру»
