Текст книги "Враг Империи"

Автор книги: Антон Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Два дня назад у них с Сайрусом уже был очередной разговор на эту тему. Началось все с того, что по видео показали марш Движения Пацифистов – десятки тысяч людей пришли к зданию Парламента, протестуя против решения Совета создать силы самообороны. Сотни лет Карра ни с кем не воевала, единственными военными на планете были немногочисленные имперские бойцы. И вот теперь Совет решил нарушить традицию и при содействии Империи создать свои вооруженные силы. Естественно, это вызвало широкое общественное возмущение.

– Эти силы действительно будут созданы? – спросил Ким, взглянув на Сайруса.

– Будут, – согласился дарг.

– И вы этому не помешаете?

– Нет. Идея создания сил самообороны принадлежит нам.

Ким удивленно вкинул брови.

– Вам? А как же нейтралитет и неучастие в войнах?

– Времена меняются, Ким. То, что раньше соответствовало нашим интересам, теперь им противоречит. Империя переживает свои худшие времена, она может даже развалиться, а это грозит новыми военными конфликтами. В условиях хаоса дипломатия бессильна. Карра может быть легко завоевана любой мало-мальски продвинутой в военном отношении планетой. Пока до этого далеко, но мы должны готовиться.

– Но вам же придется сотрудничать с Империей?!

– А почему бы и нет? – улыбнулся Сайрус. – Империя даст нам деньги, обеспечит современным оружием, пришлет своих инструкторов и командиров. Император уверен, что Карра является его верным союзником. Но это иллюзия, и реально войска будут подчиняться только нам.

– Ну а эти? – Ким кивком указал на экран. – Они не хотят воевать.

– Никто не хочет воевать. Но обеспечить мир сейчас сможет только сила. Все последние столетия нас прикрывала Империя, мы спокойно жили в тени ее военной мощи. Теперь ситуация изменилась, и мы не хотим, чтобы Карра погибла под обломками дряхлеющей Империи. Люди просто еще не осознали этого.

– Но если человек не хочет брать в руки оружие, не хочет убивать? Я вполне могу понять его.

– А я нет, – жестко ответил Сайрус. – Эти люди, – он кивком указал на экран, – хотят остаться чистенькими. Но так не бывает. Они сотни лет живут без войны, причем им и в голову не приходит, что их благополучие оплачено чужой кровью и чужими грехами. Эта кровь есть на моих руках, скоро она будет и на твоих. Взгляни на этих чистюль, – дарг снова указал на экран. – Они считают нас убийцами. Но чем они лучше нас? Тем, что не убивают? Но это смешно. Тот, кто ест мясо, уже несет свою долю греха за умерщвленное на бойне животное. Люди хотят пользоваться плодами греха, но чураются тех, кто делает за них грязную работу. На мой взгляд, это несправедливо. Не хочешь держать в руках оружие – уйди из этого общества, перестань пользоваться благами, которые оно тебе дает. А жрать мясо и рассуждать о гуманизме…

Сайрус покачал головой, потом взглянул на Кима. Его глаза блестели.

– Ты со мной не согласен?

– Не знаю, – пожал плечами Ким. – Уж слишком все это сложно.

– Здесь нет ничего сложного, – не согласился дарг. – Просто либо мы принимаем правила и играем по ним, либо всю жизнь стыдливо прячем голову в песок, как некая живущая у вас птица. И самое честное в этой ситуации – принять свою долю ответственности. Тогда все становится просто…

Именно этот разговор и вспоминал Ким, сидя в ванне. Ему было очень нелегко согласиться с доводами Сайруса, и все-таки Ким все отчетливее понимал, что тот действительно прав. Помнится, Чалми говорил, что они в ответе за человечество. Но к чему привела политика Императора? Экономика в упадке, повсюду идут войны, сил Империи уже не хватает на то, чтобы поддерживать порядок. Это – правда Чалми. А есть другая правда, и убедиться в ее истинности очень просто, достаточно выйти на улицу любого города Карры. Блистающий мир, нормальное общество. Да, не идеальное, здесь тоже много грязи и зла. И люди всякие есть – как хорошие, так и плохие. Но ведь лучше здесь, чем у него дома, гораздо лучше. Дарги не берут на себя ответственность за человечество – они просто делают то, что могут сделать. Да, порой это выглядит очень жестоко. Но кто может взять на себя право судить их? Сегодня он, Ким, убил Мервилла. Завтра телохранитель Векслера получит сообщение о том, что его брат на Гее попал в катастрофу и находится при смерти. Кинется на космодром, при досмотре багажа у него будет обнаружен пистолет. Тщательная проверка позволит найти нож, которым был убит Мервилл, и сто пятьдесят тысяч кредов. А потом станет известно, что деньги эти были сняты со счета Векслера. Закончится все тем, что Векслер покончит с собой – разумеется, не без помощи даргов. Заместителем имперского представителя станет Ортего, это послужит благополучию и процветанию Карры…

Что-то скрипнуло, Ким вздрогнул – и тут же вспомнил о потайном ходе. Не иначе, Сайрус снова решил его навестить.

Он ошибся, это был не Сайрус. Ким понял это в тот момент, когда из-за сдвинувшейся декоративной панели появилась высокая светловолосая девушка. На ней была довольно короткая темная юбочка и желтая блузка, изящные мокасины и черные поблескивающие чулки.

– Здравствуй, – просто сказала она. – Я Дорис. Отмокаешь?

– Д-да, – запнулся Ким. – Здравствуй…

Глаза девушки искрились, на губах играла ироничная усмешка. Заметив, что Ким пытается глубже погрузиться в воду, она усмехнулась.

– Расслабься. Вряд ли у тебя есть что-то такое, чего я не видела. – Девушка аккуратно закрыла потайной ход и вновь повернулась к Киму.

– Может, подождешь меня снаружи? – попросил Ким. – Я сейчас выйду.

– Нет, – улыбнулась Дорис. – Я пришла сюда не для этого… – Не сводя с Кима сияющих глаз, она коснулась «молнии» на юбке и медленно расстегнула ее. Юбка упала на пол, девушка вышагнула из нее и аккуратно, пуговицу за пуговицей, стала расстегивать блузку.

Ким тяжело сглотнул – уж больно все это было неожиданно. Или это очередная проверка даргов? С них станется.

Девушка явно его дразнила. Сняв блузку, она повесила ее на крючок, затем медленно расстегнула бюстгальтер, демонстративно протянула его Киму и выпустила из рук. Ким едва успел подхватить невесомый кусочек ткани. Не отрывая от Кима глаз, Дорис провела ладонями по своему телу, коснулась груди, бесстыдно демонстрируя Киму набухшие соски. Затем ее ладони скользнули ниже, коснулись трусиков и медленно потянули их вниз. Ким тяжело задышал – и неожиданно для себя расслабился. Он принял условия игры.

Дорис вышагнула из трусиков, ее тело было стройным и очень белым. Скинув мокасины, она поставила ногу на край ванны и медленно сняла чулок, затем так же поступила с другим. Проделано все это было бесподобно. Ким улыбнулся.

– Забирайся, – предложил он и несильно хлопнул ладонью по воде. – Места хватит.

Дорис улыбнулась, затем изящно переступила край ванны.

– Вот таким ты мне нравишься гораздо больше, – сказала она. – Думаю, мы с тобой поладим… – Девушка опустилась в ванну, лишняя вода потоком хлынула в слив.

– Я на это надеюсь… – Ким коснулся ног девушки, провел ладонями по ее икрам, затем скользнул выше. Дорис прикрыла глаза и запрокинула голову.

– Тебя прислал Сайрус? – спросил он.

Дорис приоткрыла глаза.

– Скорее, я вызвалась сама. Вместо меня здесь вполне могла быть другая. Просто ты мне понравился.

– Тебя приставили следить за мной, – предположил Ким, вспомнив Шейлу. Там все было очень похоже.

– Нет, – покачала головой Дорис. – Я просто должна тебя кое-чему научить.

– А именно?

– Я научу тебя любви… – ответила девушка и потянулась к Киму. – Это тоже оружие, и очень действенное. Я научу тебя тому, как сделать счастливой любую женщину. И самого проведу по тропинкам Рая. Ты сегодня очень хорошо поработал. Считай это наградой… – Дорис обняла Кима и припала к его губам…

Девушек в жизни Кима было немного – может быть, виной всему его сдержанный характер. До сих пор самые приятные воспоминания в этом плане у него связывались с Шейлой, он невольно думал о ней даже теперь, лаская Дорис. Просто Шейла ему очень нравилась, его тянуло к ней – тянуло, несмотря на ее предательство, и Ким ничего не мог с собой поделать. Пытался забыть ее, не думать о ней, но Шейла все равно приходила к нему в его снах. Это было мучительно, мысль о том, что их дороги навсегда разошлись, что им уже никогда не суждено быть вместе, вызывала отчаяние. Только теперь Ким по-настоящему, осознал, насколько дорога ему Шейла. Очень дорога – тем не менее он так и не посмел ей в этом признаться. Просто тогда ему пришлось бы рассказать о себе всю правду – правду, которую он так тщательно скрывал. При первой встрече Шейла не ответила на вопрос о том, где именно она работает, сказала, что это совершенно неважно. К удивлению Кима, он воспринял это спокойно, более того, сам отказался сообщить, какую штатную должность занимает в Департаменте. Просто боялся этого, боялся, что Шейла, узнав о его ремесле, возненавидит его. Исполнитель – что может быть хуже? Но все сложилось удачно, и окружавший их отношения ореол тайны лишь усиливал влечение. Ким был уверен, что девушка работала на какую-нибудь крупную компанию, об этом говорило все – ее достаток, внешние данные, манера поведения. Она была бесподобна, Ким считал истинным чудом то, что Шейла с ним. Это теперь он знал, что она работала там же, где и он, в Департаменте Наказаний, и боссом ее был сам Чалми. Ее приставили следить за ним – и, надо сказать, с работой своей она справилась блестяще.

И вот теперь появилась Дорис. Две девушки, такие непохожие – и в то же время было между ними какое-то неуловимое сходство. Ничто и никогда не могло укрыться от Шейлы, она чувствовала каждый нюанс в их отношениях. Более того, рядом с ней Ким всегда ощущал себя мальчишкой, сумевшим сорвать запретный плод и не понимающим, как это вообще могло случиться. Но вот рядом с ним лежит Дорис. Совсем другая, более непосредственная, чем Шейла, более импульсивная. Несопоставимо более умелая, чего уж греха таить. Наверняка более опасная. А сходство… Наверное, сходство заключалось в том, что и рядом с ней Ким чувствовал себя слабым. Или не слабым, Ким и сам не знал, как выразить свои чувства. Он был на вторых ролях – что там, что здесь. Именно Шейла всегда решала, встречаться им или нет, именно она диктовала свои условия – правда, мягко и ненавязчиво. Здесь было то же самое. Дорис была главной, она была сильнее его – если не физически, то по крайней мере духовно. Это чувствовалось во всем. Ким с ужасом и в то же время с упоением понимал, что за вызывающим блеском ее глаз скрывается что-то другое, гораздо более сильное и пугающее. Под всей этой божественной оболочкой скрывался дарг, самое опасное существо во Вселенной.

– Я вижу, ты не устал? – спросила Дорис, приподняв голову. – Ты не спишь.

– Просто я думаю, – отозвался Ким, глядя в залитое отблесками ночных огней окно.

– О чем?

– О жизни. О нас. О том, что ты уйдешь так же, как пришла. Что это может оказаться всего лишь сном.

– Но сном приятным, не так ли? – улыбнулась Дорис, затем потянулась к Киму и поцеловала его. Ее сияющие глаза лучились теплом. – Может, продолжим?

– В другой раз. Ведь если мы изучим весь курс, ты больше не придешь?

Дорис засмеялась, ее смех был тихим, но очень мелодичным и приятным.

– Не тревожься, – сказала она, проведя рукой по груди Кима. – У нас впереди очень много времени. Искусство любви – лишь небольшая часть того, чему мне предстоит научить тебя.

– Например?

– Например, я научу тебя приготавливать яды. И научу ими пользоваться.

Ким вздрогнул.

– Ты не говорила об этом раньше.

– Просто не хотела путать тебя раньше времени, – улыбнулась Дорис. – Сначала лучше познакомиться с тем, что доставляет удовольствие. Не так ли?

– Может быть. Просто я все время забываю о том, где я. И с кем.

Дорис снова улыбнулась.

– Ты любишь все усложнять. На деле жизнь очень проста, в ней есть как хорошее, так и плохое. Жизнь и смерть всегда ходят рядом – так же, как боль и удовольствие, и одно немыслимо без другого. Не будь смерти, мы бы не могли оценить радость жизни. Не испытав боли, не поймешь и настоящего удовольствия. Просто надо осознавать это и не изматывать себя глупыми размышлениями.

– А мне нравится думать, – не согласился Ким. – По крайней мере, с некоторого времени.

– Плохо, – осуждающе заявила девушка. – Мне придется возиться с тобой больше, чем я рассчитывала… – Она посмотрела Киму в глаза, потом не выдержала и рассмеялась.

Ким улыбнулся.

– Давай спать, – сказал он, проведя рукой по ее волосам. – Скоро рассвет.

– Иногда ты действительно говоришь умные вещи… – Дорис демонстративно потянулась и закрыла глаза.

Где-то неподалеку пронесся глайдер, воздушная волна шевельнула занавески. Что ж, люди как люди, своих лихачей хватает и здесь. Ким посмотрел в окно. И дарги, если разобраться, не такие уж страшные. Они просто другие, и жизнь эту они воспринимают совсем по-другому. И к смерти относятся иначе – проще, что ли. Вот ведь – там, дома, жизнь человека на словах возводят до неимоверных высот. Все для людей, все для блага народа. Департамент Наказаний – для его блага. И войны все, они ведь тоже для блага. Все от имени народа, высочайшим повелением Императора. Отец наш родной… – пожалуй, впервые Ким подумал об Императоре Константине Пятом без всякого трепета. Да, Император. Ну и что? Самая большая сволочь в Империи – после Чалми.

А дарги? Что дарги? Жизнь человека для них ничего не значит, в этом нет никаких сомнений. И эта милая девушка, что лежит сейчас рядом, наверняка при случае без лишних моральных терзаний перережет ему глотку. Или отравит – похоже, она специалистка в этом деле. Так, может, он действительно все усложняет? И жизнь на деле гораздо проще? Делай то, что несет благо твоей стране, твоей семье. Тебе самому, наконец. Просто, жестоко, действенно. Результат превыше всего. Пожертвовать частью, чтобы сохранить и приумножить целое. Взять хотя бы того же Седрика. Да, принц, и кровь в нем течет королевская, хоть и на редкость поганая. Скольким людям принес он смерть и несчастья, А ведь найдись в свое время дарг – хорошо, пусть не дарг, а просто разумный решительный человек, и удави он этого принца, скольких бед удалось бы избежать. Да, трудно предугадать, как будут развиваться события. Но ведь можно. Даже не так – не надо предугадывать, как будут они развиваться. Их надо направлять – тайно, незаметно. Узловые точки истории, именно это имел в виду Айкутма. Одна пуля, один выстрел – и мир идет совсем по другому пути. Просто кто-то должен принять на себя ответственность за подобное. Здесь, на Карре, это сделали дарги, на деле показав, что и зло может пойти во благо.

Шли минуты. Дорис спала или делала вид, что спит. Повернувшись на бок, Ким поудобнее подоткнул подушку и закрыл глаза. Надо спать. Завтра будет новый день – и новые проблемы. Что ж, он готов к этому. Готов потому, что сам выбрал этот путь.

В храме было очень тихо. Сидя напротив Айкутмы, Сайрус внимательно глядел на старика. Именно Айкутма должен принять окончательное решение.

– Как он себя вел? – тихо спросил старик.

– В целом неплохо. Правда, сильно волновался.

– Но на деле это не сказалось?

– Нет, – покачал головой Сайрус. – Все прошло хорошо.

– И каково твое мнение?

– Я бы его оставил. Из него выйдет толк.

Старик провел ладонью по бороде.

– Но ведь он все равно захочет уехать?

– Да. Земля – его дом. Но неужели это вас смущает?

– Дарги не вмешиваются в дела чужих планет; Ты ведь знаешь об этом.

– Знаю, – кивнул Сайрус. – Но Ким пришел к нам сам, это его выбор. И если он вернется домой, это тоже будет его решением. Что плохого в том, если и на Земле появятся дарги?

Айкутма вздохнул.

– Нас много, и важные вопросы мы всегда решаем вместе. А он на Земле будет один. Не совратит ли его полученная сила? Ты же сам знаешь, насколько тяжело удержаться.

– Знаю. И обещаю, что его не оставят одного.

– И он умрет, если нарушит наши принципы?

– Да.

– Хорошо. Именно это я и хотел от тебя услышать. С этой минуты он твой.

– Да, Наставник. – Сайрус слегка поклонился. – И уверяю вас, нам не будет за него стыдно.

Часть вторая ДАРГ

Глава 1

Здесь совсем ничего не изменилось. Спускаясь по трапу лайнера, Ким даже не верил тому, что не был на Земле долгих четыре года. Это и так довольно большой срок. А для него он стал вечностью.

Его новые документы не вызвали на пункте пропуска никаких замечаний. Да и не могло быть иначе.

Выйдя из здания космопорта, Ким остановился, всей грудью вдохнул прохладный весенний воздух. Вот он и дома. И больше его отсюда никому не выгнать.

Спустившись по ступенькам, Ким уверенно направился к остановке общественного транспорта. Мог бы взять такси, но предпочел раствориться в толпе пассажиров. Дарг, выставляющий себя напоказ, – мертвый дарг.

Оранжевая туша автобуса опустилась как раз в тот момент, когда Ким подошел к остановке и купил проездную карту. Взглянул на номер автобуса – сороковой. Идет до центра города. Что ж, ему как раз туда…

Тяжелая машина поднялась в воздух. Сидя у окна, Ким задумчиво смотрел на открывшуюся ему панораму Москвы. Здесь действительно ничего не изменилось. Те же дома, те же люди. Даже Департамент Наказаний на прежнем месте. Впрочем, как и Дворец Императора.

Серые корпуса Департамента Наказаний были видны практически из любой точки города. Ким вспомнил Шейлу – где-то она сейчас? Да, она предала его, и им уже никогда не быть вместе. Но странное дело – боль от предательства ушла, а щемящее чувство осталось. Выходит, у него еще есть чувства. Он обязательно найдет ее. Не будет к ней подходить – просто посмотрит со стороны на то, какая она теперь.

Квартиру он снял небольшую, но достаточно престижную, почти в самом центре города. В этом тоже был свой смысл – тот, кто не в ладах с законом, обычно старается держаться ближе к окраинам, там, где поменьше полиции. Сняв квартиру на третьем этаже элитного дома, Ким уже одним этим продемонстрировал свою лояльность. Он – Андрей Кротов, добропорядочный гражданин Империи, сын богатых родителей, да упокоится их прах с миром. Не далее чем завтра сведения о нем поступят в Департамент, об этом позаботится осведомитель-домовладелец. Ким знал это совершенно точно, на этот счет существовала специальная директива Департамента. Его наверняка проверят – спокойно, без особого пристрастия, как всякого прибывающего на Землю гражданина. Наведут справки, пошлют запрос на Гею – он прибыл именно оттуда. Филиал Департамента на Гее подтвердит его благонадежность.

Остаток дня он провел, гуляя по улицам. Ким не боялся, что его узнают, он здорово изменился за эти годы. И не только внутренне. Над его лицом поработал хороший хирург, специалист своего дела. Ким долго не мог привыкнуть к новому облику, но постепенно принял и это. Более того, даже согласился с утверждением Дорис, что его новая внешность стала более выигрышной.

Изменилось не только лицо. Две недели кропотливой, болезненной работы над руками позволили изменить отпечатки пальцев. Надо было не просто изменить их, а сделать так, чтобы подмены не обнаружила чуткая автоматика сканера. Дарги справились и с этим. Интересно, что вмешательство в папиллярные линии было совсем небольшим, достаточным лишь для того, чтобы сканер четко определил различия. Человек бы сразу уловил сходство, но машина мыслит более жесткими категориями. Отличия есть – а значит, прибывший на Землю Андрей Кротов не имеет ничего общего с некогда жившим здесь Кимом Ремезовым.

Чтобы окончательно обезопасить его, были проведены еще две операции. Первая слегка изменила радужную оболочку глаз, вторая скорректировала голос. Именно поэтому Ким не боялся, что будет узнан, погубить его сейчас могла лишь собственная неосторожность.

Гуляя по улицам, Ким присматривался к людям. Это тоже важно, каждая планета – и даже каждый город – имеет свои неповторимые отличия. Менталитет людей, особенности поведения, особая аура – знание этих мелочей помогает в общении. Раньше Ким никогда не задумывался над этим. Теперь все было по-другому.

Он возвращался домой уже в сумерках. После залитых огнями городов Карры здесь было непривычно темно и неуютно. Редкие прохожие, спешащие укрыться в своих домах, навязчивые девочки у подъездов. Здесь все осталось по-прежнему.

– Эй, красавец… Развлечемся? – навстречу ему шагнула высокая девица с раздутой от пластика грудью. – В честь праздника скидка.

– И какой у нас сегодня праздник? – осведомился Ким.

– А хрен его знает, – отмахнулась девица. – Пошли? Я здесь живу, рядом.

– В другой раз… – Ким отвернулся и пошел дальше. Пробормотав ему вслед что-то непечатное, девица снова прижалась к стене.

Увидев мерцающую надпись «Галеон», Ким не удержался и подошел к дверям. Когда-то он не раз бывал в этом баре с приятелями по Департаменту. Хорошее было время… Ким ощутил невольную грусть и вошел в бар.

Внутри было людно. Подойдя к стойке, Ким заказал легкий коктейль, затем прошел в дальний угол и сел за столик спиной к стене. Старая привычка – сидеть так, чтобы за спиной никого не было. К тому же теперь он мог видеть весь бар. Потягивая коктейль, Ким всматривался в лица, пытаясь отыскать знакомых. Просто ради интереса. И даже вздрогнул, увидев одно лицо…

Это был Рик Фельдман. Не каждый день удается встретиться с покойником – Ким смотрел на Фельдмана и все больше убеждался в том, что это он. Он…

За прошедшие годы Рик здорово изменился. Исчезли его самоуверенность и напыщенность, пропал румянец со щек. Да и немудрено это – после выстрела в грудь.

Рик был в штатском, с ним сидели еще два человека. По выправке и некоторым только ему ведомым признакам Ким безошибочно признал в них сотрудников Департамента. Они что-то обсуждали, Ким уловил женское имя Ева. Потом все рассмеялись. Смеялся Рик тоже по-новому – тихо, почти беззвучно, скаля зубы. Зрелище было достаточно неприятное.

Выходит, Рик остался жив… Ким подумал об этом без всякой ненависти, это была простая констатация факта. В нем теперь вообще не было ненависти. Ненависть мешает, затуманивает сознание, заставляет совершать ошибки. Даже убивая врага, делай это без злости. Это просто работа, вот о чем не раз говорил ему Сайрус. Он был прав.

Троица во главе с Риком встала из-за стола и направилась к выходу. Ким не пошел за ними – ни к чему это. В свое время они еще встретятся, Ким знал это совершенно точно. Нельзя изменить того, что предначертано судьбой.

После ухода Рика и его дружков бар словно ожил. Похоже, здесь все знали этих людей. Заиграла музыка, кто-то запел, появился прыщавый парнишка в кожаной куртке – продавец наркотиков. На его невысказанный вопрос Ким лишь слегка покачал головой, парнишка тут же потерял к нему всякий интерес.

Здесь действительно ничего не изменилось. Ким окончательно убедился в этом в тот момент, когда к нему за столик подсел вызывающего вида парень с длинным хохолком крашеных волос. Криво улыбаясь, он демонстративно пялился на Кима, ожидая его реакции.

Ким улыбнулся. Его это и в самом деле забавляло.

– Чего скалишься? – Юнец нагнулся ближе. – В лоб захотел?

– Почему бы и нет? – Ким пожал плечами и отхлебнул из бокала. – Все будет веселее.

На секунду их глаза встретились. Этого оказалось достаточно, чтобы юнец попятился, затем встал и отошел в сторону. Ким снова улыбнулся.

Он провел в баре больше получаса. Выходя на улицу, подумал, что лучше поймать такси, пешком добираться до дома слишком долго. И тут же нырнул вниз, это было решением тела, но не разума. Скользнув по волосам, бейсбольная бита с грохотом врезалась в дверь.

Их было трое, все тот же крашеный юнец и два его приятеля. Один из нападавших снова замахнулся битой, Ким без колебаний пнул его в колено. Глаза еще не привыкли к темноте, но попал удачно, почувствовав, как хрустнула кость. Нападавший вскрикнул и выронил биту.

Второй удар, на этот раз кулаком в живот, достался высокому плечистому крепышу. Выпучив глаза, крепыш тихо осел на землю и ткнулся лицом в лежавший у входа коврик.

Выпрямившись, Ким взглянул на отскочившего в сторону юнца.

– Наверное, ты хотел мне что-то сказать? – спокойно спросил он, поправляя куртку.

– Это мой район! – крикнул юнец, в руках у него появился нож. – Меня здесь все знают!

– Это неудивительно, – согласился Ким. – Такого крашеного петуха трудно не заметить.

Юнец побагровел от злости, нож в его руке дрожал.

– Давай, – подзадорил его Ким. – Будь мужчиной.

Зашипев от ярости, юнец бросился к нему. Никакой опасности он не представлял – слегка качнувшись в сторону, Ким без труда перехватил руку юнца и стукнул ею о дверной косяк. Это было больно – юнец вскрикнул, нож вывалился из его руки. Оставив дурачка у дверей, Ким вышел на тротуар, потом оглянулся.

– В следующий раз я сломаю тебе шею, – пообещал он.

– Тварь… – Юнец шмыгнул носом. – Все равно достану… Тебе не жить.

– Я предупредил… – Пожав плечами, Ким повернулся и пошел домой; не обращая внимания на несущиеся ему вслед ругательства/Возможно, кого-нибудь это бы и задело, но Ким уже думал совсем о другом.

В фойе дома его встретил швейцар. Видимо, хотел послать подальше ночного бродягу, но осекся, узнав нового жильца, губы швейцара расползлись в приторной улыбке.

– А я думал, вы уже спите, – заискивающе произнес он.

– Еще нет. Гулял. Говорят, праздник сегодня?

– А как же, – с готовностью отозвался швейцар, – Двадцать пять лет со дня восшествия Императора на престол.

– Действительно великий день. – Ким полез в карман и выудил десятикредовую купюру. – Выпей за его здоровье…

– С радостью… – Швейцар проворно взял деньги. – Непременно… – Он засеменил к лифту, желая открыть дверь, но Ким уже начал подниматься по лестнице. Третий этаж, смешно пользоваться лифтом. К тому же после повышенной гравитации Карры он чувствовал в теле восхитительную легкость.

Дома было тихо. Включив свет, Ким прошелся по квартире, еще раз осмотрел интерьер. Богато, красиво. Наверное, когда-то он прыгал бы от счастья, имея такие апартаменты. Сейчас все это уже не вызывало в нем восторга. Да, у него были деньги. Не те жалкие два миллиона, которыми он когда-то пытался заплатить даргу. Воспоминание об этом вызвало у Кима улыбку. Теперь все обстояло совсем по-другому, в его распоряжении сотни миллионов. Это были деньги даргов, и тратить их следовало разумно. Тем не менее он мог себе ни в чем не отказывать. Будь в этом необходимость, Ким без проблем жил бы в какой-нибудь лачуге, но сейчас он должен жить именно здесь.

В этой квартире было все. Единственное, чего здесь не хватало, это женского тепла. Увы, Дорис не захотела поехать с ним…

Перед сном Ким посмотрел видео, главным образом его интересовали новости. В целом, в них не было ничего интересного, но один сюжет его заинтересовал. Выключив видео, Ким лег спать, но еще долго размышлял, глядя в потолок. Потом улыбнулся. Да, это то, что надо. Так он и сделает.

Он до мелочей знал, что и как будет делать. Неожиданностей не должно быть, все досконально просчитано и проверено. Именно поэтому Ким спокойно ждал своего часа, сидя в небольшом баре и весело беседуя с вертлявой и постоянно хохочущей блондинкой.

Бар был полон народа. В основном его посетители были одеты в стандартный армейский камуфляж – впрочем, как и сам Ким. Сегодня – последняя ночь, завтра в полдень десантный рейдер «Эдинбург» отправляется в очередной рейс. Вернутся не все, это хорошо известно. А потому выпивки не жалели.

Около трех ночи к Киму подсел невысокий худощавый боец, уже порядком захмелевший, и стал доказывать, что с их ударной мощью им никакие мятежники не страшны. И по этому случаю было бы совсем не грех выпить.

Подумав, Ким не стал возражать, благо еще с вечера проглотил дюжину таблеток капсорина. Заказав выпивку себе, новоявленному другу и раскрасневшейся блондинке, взглянул на часы – уже скоро.

Ему пришлось имитировать легкую степень опьянения – капсорин связывал алкоголь полностью, и его трезвость могла показаться подозрительной. Когда бутылка была распита, Ким извинился перед дамой за то, что они вынуждены удалиться, и незаметно сунул ей сотенную купюру. Потом подхватил под руки своего вконец захмелевшего друга и потащил к дверям бара.

На улице было прохладно. Почувствовав свежий воздух, боец закрутил головой и заявил, что не собирается никуда идти, что он еще и не начинал веселиться. Впрочем, язык повиновался ему лучше, чем ноги, поэтому он все-таки пошел со своим провожатым.

Однако далеко идти не пришлось. Внимательно оглядевшись, провожатый почему-то потянул его в сторону, в густую тень, протянувшуюся от составленных в ряд контейнеров. Попытавшийся было возражать боец тихо вскрикнул и обмяк, получив короткий удар в затылок.

Как и ожидал Ким, на этом этапе проблем не возникло. Затащив безмолвного бойца в щель между двумя рядами контейнеров, Ким обшарил его карманы, вынул и спрятал в карман пропуск – ради него он и провел в этом баре столько времени. Убедившись, что его визави не скоро очнется, Ким достал из щели между контейнерами спрятанную накануне упаковку баночного пива. Вытащив крайнюю банку, открыл ее, затем расстегнул верхние пуговицы кителя и немного ослабил ремень. Подхватив упаковку с пивом, снова вышел на дорогу и нетвердой походкой направился к космодрому, на ходу отхлебывая из банки.

У кормового трапа «Эдинбурга» дежурили два охранника, проклиная свое невезение. Их можно было понять – последняя ночь перед отлетом, а им выпало дежурство. Увидев бредущего к трапу бойца, один из охранников, невысокий ладный крепыш с аккуратно подстриженными усами, толкнул второго.

– Смотри… Вот кому я сейчас завидую.

– Просто человек хорошо повеселился, – вздохнул второй охранник.

Словно подтверждая его слова, подошедший к трапу боец запрокинул голову, влил в себя остатки пива, пустую жестянку отшвырнул в сторону. Звякнув, она покатилась по бетонке космодрома.

– О! – радостно сказал боец, взглянув на усатого охранника. – А я тебя и не узнал сразу… – Он громко икнул, вытер рукавом губы. – Ты знаешь, я там с такой кралей познакомился… Но у нее строгая мама. До свадьбы – ни-ни… Очень жаль…

Шагнув к охраннику, он кое-как выудил пропуск.

– Вот он я… – Боец сунул охраннику пропуск и снова икнул. – Ребята, а вы что, все еще тверезые?

– Ты же знаешь, нам нельзя… – Усатый охранник со вздохом вернул ему пропуск.

– Да кто тебе сказал, что нельзя? – Боец глупо хихикнул и спрятал пропуск. – Даже генерал сегодня в стельку нажрется – если уже не нажрался… А мы что, лысые? Сбегали бы в бар, это же близко… Нажраться как следует, набить кому-нибудь морду, можно даже самому генералу. Посадят в кутузку, пока будет следствие, глядишь, и война кончится… – Боец снова засмеялся. – Пиво будете?