Текст книги "Портал (СИ)"

Автор книги: Антон Вахонин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

  ПОРТАЛ

  ПЕРПЕТУУМ-МОБИЛЕ.

   На необъятных просторах нашего огромного мегаполиса, древнего и величественного града Московии расположено множество интересных культурных, исторических и всяческих других памятников. Да что я вам рассказываю! Это каждый малолетний пострел знает. Но то, что затерялся в чудном граде некий «Шорри Субару-сервис» ведают далеко не все. Затерялся он аккурат по адресу Перовская улица, дом 1,на пересечении с Электродной, которая плавно перетекает, потому что асфальт хороший недавно накатали, в Шоссе Энтузиастов. А названия-то, какие! Просто песня заблудившегося в степи акына. Предвижу, что самые любознательные, то есть те, кому больше всех надо, не преминут поинтересоваться, почему же затерялся, если известен точный адрес и чем же сей сервис, дитя урбанизации, примечателен? Вполне резонный вопрос. Во-первых, в Москве много чего теряется. Помните крылатое выражение – «ищут пожарные, ищет милиция...» и не очень часто успешно. Как-то раз некий клиент ехал в вышеуказанный сервис часа полтора, это от МКАДа-то! Вообще то ничего удивительного, потому что дорогу ему объясняла Иванова Юлия Сергеевна молоденькая администратор, очень ветреная и смешливая особа, которая толи о женихах постоянно мечтает, толи часто перегревается на жарком июльском солнце. Но когда клиент все же соизволил осчастливить всех своим появлением, по его тронутой тенью вырождения, вытянутой лошадиной физиономии с выпученными белками глаз, все поняли, что он сам виноват. А еще был случай-человек приезжает на попутке, а его роскошная «Легасси» с пятилетним пробегом, ехавшая за ним на «эвакуаторе», бесследно пропадает. И это не оборот речи. Нашли ее через неделю на штраф стоянке в Северо-западном административном округе, хотя сервис располагается в Северо-восточном. И таких случаев не мало, уж поверьте мне, старожилу этого г... гипертрофированного бетона.

  И тут мы вплотную подошли ко – второму вопросу. Чем же, сей объект примечателен. Прежде всего, и, в конечном счете, опять же историей, произошедшей с ним, или в нем. Как ни вертите, не разглядывайте и не переставляйте эти словосочетания загадочная, удивительная, необычная, будоражащая до сих пор умы посвященных суть события не изменится.

   И так...

   Стрелки часов неумолимо подбирались к двадцать одному часу. По законам капиталистической действительности «Шорри» работал до двадцати двух часов. Посетителей почти не было. Старшие мастера, мастера и всяческие мастерята бесцельно слонялись по ремонтной зоне, радостно поглядывая в потихоньку обезлюдивший офис, который большой стеклянной, пластмассовой дверью и окном примыкал к крытой территории приемки и выдачи машин.

   В двадцать сорок пять, со стороны улицы, вошел очередной потенциальный клиент неопределенного происхождения и национальности. Необычными голубыми с желтыми прожилками, глазами он осмотрел стол администратора во главе с Кудряшовой Еленой Владимировной, среднего роста, средней длины каштановыми волосами и довольно средней фигурой. Потом его выдающийся нос, с горбинкой, повернулся к столику охранника. Вообще эти два индивидуума стоили друг друга, в смысле полной противоположности. Высокий, худой незнакомец с всклокоченной бородой. В странных очечках-пенсне, в длинной, неопределенно-тонкого сукна накидке песочного оттенка, очень смахивающей на плащ. Обутый в большие, запыленные ботинки неразличимого цвета и непонятного назначения. А с другой стороны человек-гора. Двухметрового роста, с лунообразным ликом спокойного и сытого индусского божка, заплывшими жирком глазками, философски взирающими на этот удивительный мир.

   Странный человек посмотрел еще раз, через линзы пенсне, на невыразительную Кудряшову и подошел к «буддисту». Тот не очень обрадовался этому факту. Просто, судя по тому, как он, последние пол часа, неотрывно смотрит в одну точку, охранник толи внимательно вглядывался, с элементами запоминания, во что-то на поверхности ближайшего, пустого, синенького креслица, толи просто спал с открытыми глазами. И, ко всему прочему, его мучила изжога, в купе с другими физиологическими неприятностями, с самого обеда, который предпочтительно состоял из горохового супа.

   Незнакомец прочитал опознавательную бирку «секьюрити» на левом кармане форменной куртки-Осипов Андрей Викторович.

   «Колоритный тип», – подумал странный человек.

   «Придурок», – подумал Осипов о странном человеке.

   Посетитель тряхнул подбородком и спросил, растягивая слова:

  – Могу ли я починить свое средство передвижения?

  – Чего? – Немного недопоняла жертва горохового супа, подавляя силой воли икоту и посильней зажав ягодичными мышцами анус.

  – Средство, транспорт, – пояснил человек.

  – А, это туда, – расцвел охранник, поняв, что может спихнуть ответственность на кого-то другого и ткнул пальцем в стол мастера-приемщика Варяницина Александра Геннадьевича.

   Варяницин, в целом, хороший парень, хотя как он работает с людьми со своей картавостью немного не понятно. Хотя о чем я говорю. Тут, в охране, только в другой смене, вообще заика работает. Вы бы посмотрели, как он докладывает оперативному дежурному о том, что на объекте без происшествий, животики надорвали бы со смеху, потому что он сам ходячее происшествие со своим мычанием. Вообще тут как-то приходил сержант милиции, который двух слов выговорить не может без запинок. Так что вы думаете, он с собой второго привел, как начнет квакать совсем непонятно, тот дословно переводит.

   Но вернемся все-таки к нашей истории. Высокий господин сел за стол к приемщику. Тут пошла обычная тарабарщина, с всякими специфическими терминами, которую никто обычно вокруг не понимает и только заинтерисованые стороны реагируют глубокомысленно всеми частями тела. Но тут произошел некий сбой схемы. Гость совершенно не хотел понимать, о чем идет речь, даже когда речь шла о чем-нибудь в обиходных выражениях, например, таких как диагностика ходовой части, сход-развал передней оси, визуальный осмотр узлов и агрегатов и многих других. Варяницин и хмурился и нервно барабанил пальцами по столу, но когда речь зашла об оплате, незнакомец, жестом прирожденного миллионера отвалился на спинку стула и заявил, что рассчитается золотыми слитками Британского королевского монетного двора. Приемщик неожиданно повеселел и, заявив, что хоть золотым запасом Соединенных Штатов, отправился искать мастера. Остается добавить то, что, если учесть факт отдачи автомобиля владельцу только по полному денежному расчету, не следует удивляться такой реакции работника сервиса. Это, кстати, что-то вроде народной забавы только после восьми вечера кто не спрятался, я не виноват. Отловить удалось аж двоих сразу и как раз кого нужно Гордиенко Геннадия Викторовича и Иванова Сергея Владимировича, многопрофильных специалистов. Точнее сначала был отловлен один, а чуть погодя появился второй. Просто к суетливому, субтильному Гордиенко, как в разноименных зарядах, всегда притягивался основательный, кряжистый Иванов. Да и шут с ними! Главное выяснилось, после недолгого совещания, что мастера могут взяться за работу и с вероятностью восемьдесят процентов выполнить ее. А это, в данном случае, было важно для всех сторон. С этой радостной вестью Варяницын явился под очи незнакомца и сообщил, в дополнение, своим проникновенным, картавым голосом, что забрать машину можно будет к обеду завтрашнего дня. После этого, долго и радостно пожав, друг другу руки, стороны расстались очень довольные исходом дела. Осипов, окончательно отвлекшийся от синенького креслица и наблюдавший всю сцену, попытался презрительно хмыкнуть, так как не уважал любые проявления так называемых «телячьих нежностей», но добился только того, что у него началась получасовая икота. После чего Осипов решил не высокомерничать, не разговаривать и, по возможности, не шевелиться до завтрашнего утра.

   Охранник Осипов нарушил свой обет ровно в двадцать два часа, когда все работники офиса и сервиса уже разошлись, кроме вышеупомянутых мастеров. Он, как раненый колобок, в припрыжку добежал до туалетной комнаты, а через двадцать минут, умиротворенно вкатившись в кузовной цех, поинтересовался у друзей сверх урочников, как идут дела. Гордиенко и Иванов задумчиво стояли по бокам машины, сосредоточено протирая руки ветошью.

  – Ну, как? – Бойко поинтересовался Осипов.

   Мастера перевели задумчивые взгляды на Осипова.

  – Хорошо! – Ответил Гордиенко. – Починили.

   Лицо «секьюрити» тоже, постепенно, начало приобретать задумчивое выражение.

  – Очень интересная тачечка, – многозначительно растягивая слова, проговорил он.

   И удивляться было чему. Автомобиль с десяти шагов очень смахивал на НЛО. Приплюснутый с верху, обтекаемо-серебристый и только пропорционально сжатый с боков.

  – Серьезный агрегат! – Подал голос обстоятельный Иванов.

  – Это точно, – сразу отозвался Осипов, – перпетуум-мобиле прям какой-то!

   Оба мастера, опять задумчиво посмотрели на охранника, размышляя, откуда сей девственно чистый мозг мог извлечь такое сложное и необычное словосочетание. Осипов занервничал под пристальными взглядами, немного смутился, понимая, что взболтнул что-то лишнее и чтобы развеять это чувство пнул ногой ближайшее колесо. Мгновенно, с еле уловимым шипением, металлические пластины, отливающие серебром, закрыли все четыре колеса. Охранник застыл в удивленном ступоре, немного приоткрыв рот.

  – Вот-вот, – проговорил Иванов, – вся машина напичкана черт знает чем!

  – Хорошо еще проблема была только в электрике и гидравлике, – вставил Гордиенко.

  – Да уж! – Со вздохом проговорил его напарник.

   Гордиенко кивнул, соглашаясь и как-то странно блеснув глазами, погладил ладонью машину по полированной крыше и переливчато-сверкающему, в свете галогена, боку. Помолчав еще несколько секунд, он вдруг выпалил:

  – Ребята, я не я буду, если не опробую эту малышку на тест-драйв!

   Иванов поджал губы.

  – Гена, ты же отлично знаешь правила! Есть же водитель. Завтра утром Сявриков ее обкатает.

  – Что? Это членистоногое с мозгами хомячка мутанта! Да он же не отличит пробежку самоката от «камри». Нет, Серега, если я этого не сделаю, то никогда себе не прощу!

  – Ладно, чертяка! – Иванов махнул рукой. – Но я с тобой!

   Гордиенко улыбнулся и сразу прыгнул на водительское место. Его напарник устроился рядом. И как-то так вышло, что, тихо кряхтя и посапывая на середину заднего сиденья, почти не замеченный в атмосфере общего возбуждения, пробрался Осипов, уставившись сразу, своими невинными глазками, в лобовое стекло.

   Друзья только понимающе хмыкнули, и Гордиенко нажал на педаль акселератора.

   Так как на территории электромеханического завода, где и располагался сервис, ни о каком треке не могло идти речи, вся компания, в радостном упоении, осчастливила своим появлением шоссе Энтузиастов, довольно свободное в столь позднее время. Машина, за несколько секунд, плавно набрала скорость. Стрелка спидометра чуть зашкалила за сотню. Осипов немного поерзал и, как-то неуверенно, спросил:

  – Ребята, может немного сбавим обороты, а то как-то не по себе?

   Иванов удивленно посмотрел на здоровяка, который уже не раз катался с ними и ни каких признаков боязливости не выказывал. Гордиенко же усмехнулся и уничижительно процедил:

  -Тебе, Андрюсик, на электричке нужно передвигаться, если не можешь переносить свободного и гордого полета такой птички.

   Кстати, на счет электричек. Не так уж они плохи, как кажется. Например, очень настраивают на философский лад, особенно когда тебя зажимают в тиски тел твои сограждане, в часы пик, так, что шевелить ты можешь исключительно мозгами. Еще развивают гибкость и поистине спринтерскую скорость, когда протискиваешься к выходу и, сломя голову, бежишь от контролеров в другой вагон. А как там бывает весело, похлеще любого комик-шоу. К примеру, однажды в Тульском составе, который всегда отягощен несметным количеством пассажиров, произошла любопытная сцена. В Текстильщиках, в плотной массе людей, мамаша с пятилетним ребенком пыталась пробраться в вагон. Чтобы обезопасить от расплющивания она взяла чадо на руки, но силы быстро начали покидать героиню. Тогда мать, немного истерично, закричала, обращаясь к первому выбранному ею человеку, занимающему сидячее место:

  – Мужчина, пожалуйста, возьмите ребенка!

   Вагон выжидательно притих. А пассажир, который, стоит упомянуть, в десять часов утра был уже заметно пьян, не заставил себя долго ждать, и обижено громко ответил:

  – Ну, уж нет! Возьмешь его сейчас, а потом корми, пои, воспитывай!

   Да, скажу я вам, давно я так не смеялся как в тот раз.

   Так вот, после унизительной фразы Гордиенко, Осипов затих, только иногда нервно покусывая губы. Уж не знаю, что происходило с парнем, но на нем лица не было. А тут еще на приборной доске вдруг отъехала небольшая панель, обнажая экран компьютера, с множеством разноцветных клавиш. Вопреки чаяниям охранник не испугался еще больше, а очень даже заинтересовался явлением, начав смешно шевелить губами в тщетной попытке прочесть какие-то диковинные значки, очень похожие на буквы. У него ничего не получилось, так как Осипов русский язык знал-то плохо, не говоря уже о других, которые могли покориться ему только под гипнозом и то летаргическим. Немного обескураженный таким исходом дела, охранник сказал сакраментальную фразу:

  – Галиматья какая-то!

   И неизвестно зачем ткнул пальцем в большую красную кнопку. Кабина мгновенно заискрилась разрядами тока. Наполнилась серебристым, ослепительным светом и с оглушительным щелчком машина просто исчезла. В сгущающейся темноте зрелище было просто грандиозное. Вспышка света, чернота и ничего. Ближайшие машины шарахнулись в стороны, истошно сигналя, но, неуверенно набрав скорость, мчались дальше в ночь.

   А после всего этого остается добавить, что на утро, когда руководство сервиса и ЧОПа «РЭБ-Д» немного разобралось в ситуации, подозрительного визитера уже поджидала усиленная группа захвата МВД.

   Через три месяца следствия, по несусветной статье гражданина упекли в Мордовский лагерь Љ23. А от одного знакомого «опера» из местного РОВД я позднее узнал, что странный человек совершил дерзкий побег из-под стражи. По информации осведомителей этот тип долго шил какую-то шапочку со странными каракулями по канту, а затем просто одел ее на голову и пропал. Но вся беда в том, что «Зэки» очень падкий народ на всякого рода фольклор и небылицы, поэтому я вот думаю, кто им поверит, уголовникам? А вы как думаете?

  РЕБЕНОК

   Роженица изогнулась на лежаке и глухо зарычала. Врач, молодой, безликий, укутанный в синюю робу, немного отпрянул, но сильнее сжал скальпель в руках и оглянулся на будущего отца, стараясь не встречаться с ним взглядом. Два ассистента, поникшие и поблекшие подобия своего бога и господина, иными словами главного акушера, пытались соответствовать моменту. То есть помогать. Точнее способствовать процессу, если уж переходить на сухой язык медицины. Инструменты в их руках подрагивали. Отец будущего ребенка замечал это и нервничал все больше и больше. Ее тело опять пронзила боль. Плод шел наружу. Напористо, деловито, как это делает любой сформировавшийся эмбрион, наверное, в любой точке вселенной. Готовый порадовать мир своими несуразными формами, которые по достоинству может оценить только мать, и душераздирающими воплями, оповещающими все вокруг о том, что оно, это нечто, появилось, как будто все и так мало натерпелись страха. Но, не смотря на все это, существо боролось за свое право быть в этом похабном мире. Эти наивные создания никогда не понимают куда они стремятся. Но главные преступники это родители, кичащиеся своим непомерным невежеством. Которые всегда знают, что нужно будущей личности. Главное благо и цель это появиться на свет, или во тьму, или в ультрафиолетовое излучение. Главное появиться. Неважно зачем, непонятно почему, мы все пытаемся осчастливить всевозможные наши миры своими громогласными первыми воплями. Наверное, потому, что так должно быть. Не важно, зачем и почему мы производим деление, так же как это делает атом, потому что так есть и не может быть иначе.

   Очередной крик роженицы отвлек акушера от его размышлений. Плод был очень велик. Уже бывали прецеденты, но не до такой степени. Он знал, что последует, если его рука дрогнет. Разрыв органов, закупорка сосудов и еще, еще, еще, он не успел додумать всего. Главное-это гарантированные трупы младенца и матери. Акушер заглянул в бездонные глазницы отца, будущего отца, что зависело сейчас от него. В бездонные, полные боли и отчаяния и принял решение. Он отдал команду. Ассистенты ввели роженице местный наркоз. Постепенно крики стихли. Врач отправил скальпель в другую руку. Она не дрожала. И сделал надрез. Помощники запоздали с тампонами и зажимами. Струя крови брызнула на стену, обдав всех вокруг. Но дело было сделано. Он профессионально подхватил кровавый сгусток энергии на руки и улыбнулся, довольный своей работой. В этот момент отец, тихо ойкнув, сполз под стол, не выдержав обилия крови и напряжения. Мать блаженно улыбалась, находясь еще под действием наркоза. Она протянула руки к младенцу. Первыми пришли в себя помощники. Они что-то нервно застрекотали и попятились. Врач тоже все понял. Он заколебался. Его мозг не мог справиться с ситуацией. Все шло нормально. Пять дней беременности, хорошая моторика плода и он чуть не взвыл. Конечно, это было так очевидно! Сканирование! Она отказалась от сканирования эмбриона. Что же она сказала? "Какой бы он ни был, но это мой ребенок и я буду его любить, независимо от его внешности. "Это уж точно! Врач еще раз, скептически осмотрел кричащего ребенка. Розовое тельце, две ручки, две ножки, немного увеличенная голова, глазки, носик, ротик. Обычный человеческий ребенок. Он попытался совладать с дрожью в руках и, вытянув еще две конечности покрепче, обхватил новорожденного. Обычный человеческий ребенок. Врач нервно хихикнул, клацнув при этом огромными челюстями и протянул существо матери. Она только раз настороженно огляделась, всеми четырьмя глазами, по сторонам, но, не заметив по близости законного супруга, обвила дитя сразу четырьмя перепончатыми, чешуйчатыми лапами. Врачебный персонал застыл в нерешительности, наблюдая эту странную идиллию. Из общего оцепенения всех могло вывести только, что-то неожиданное и это произошло. Сначала окно, а затем и весь больничный корпус содрогнулся от детонации. На столах звякнули колбы и пробирки. Окно распахнулось. Все с тревогой всматривались в черноту открывшегося проема. И все уже знали, что происходит. В эту минуту, в двух эргах от больницы, только что стартовал огромный, земной, космический корабль. Взяв сразу курс на родную планету, он уносил в себе двуногих, двуруких существ. Чья кожа уже давно из розовой загрубела в коричневатую, опаленную космической радиацией, а голова приобрела пропорциональные формы. Мать немного нахмурилась, но когда ребенок, так непосредственно и мило прижался к ней, зачмокав пухленькими губами в поисках груди. Она улыбнулась всей огромной челюстью и прижала дитя к себе, всеми силами стараясь не раздавить его.

   Когда за окном смолк гул удаляющейся ракеты, под родильным столом, что-то упорно задвигалось, посопело и уже поднимаясь, для равновесия на все шесть лап, приобрело очертания отца, только что образовавшегося семейства. Он посмотрел на ребенка, похватал немного ртом воздух и, гулко стукнувшись телом, грохнулся опять на пол. Родильница неодобрительно глянула на мужа и, потеплевшим взглядом, уставилась в звездную черноту космоса за окном. А врач, тяжело вздохнув, только подумал о том, что он так и не удосужился определить пол ребенка, хотя сейчас это интересовало всех меньше всего. Он выгнал в коридор, пребывающих еще в состоянии шока, ассистентов и проскользнул туда сам. Грустно улыбаясь, своим чудовищным ртом, он тихо претворил за собой дверь.

  САФАРИ

   Семен Лутин расплатился с таксистом и цепким взглядом оглядел фасад здания, перед которым стоял. К входу вела небольшая мраморная лестница. Крутящиеся двери были увенчаны массивными позолоченными ручками. А чуть выше красовалась вывеска, выбитая золотыми буквами – "Бюро путешествий «АРГОС». Лутин уважительно присвистнул и вошел внутрь.

   Сразу, при входе, ему пришлось объяснять цель своего визита охраннику. Затем двое других обыскали его метало детектором. Только после этого его направили к женщине секретарю, которая сидела за небольшим полированным столом дальше по коридору.

  – Извините, девушка...

   Лутин прокашлялся. Миловидная брюнетка, с длинными ресницами, посмотрела на человека, появившегося перед ней.

  – Чем могу помочь? – Спросила она улыбаясь.

   Это была естественная реакция. Семену Лутину не исполнилось еще и тридцати пяти лет. Под фланелевым, серым костюмом чувствовалось тренированное, поджарое тело, а серьезные голубые глаза выдавали осторожного и умного человека.

   Лутин еще раз изложил цель своего визита. Секретарь кивнула и указала мужчине направление.

  – Господин Лутин, справа вас будет ждать лифт. Поднимитесь на второй этаж и найдете дверь с табличкой «Артем Гринбек». Господин Гринбек будет вас ждать.

   Лутин поблагодарил девушку и направился к лифту. В это время, секретарь, глядя ему вслед, сняла телефонную трубку.

   На втором этаже Семену не пришлось долго искать нужную дверь. Он постучал и, услышав, с другой стороны, приглашение, вошел внутрь.

  – Господин Гринбек, разрешите представиться, Семен Павлович Лутин.

   Гринбек поднялся из-за стола, на котором массивно расположились только серебреная пепельница и мраморное пресс-папье. Этот человек, с залысиной и очками в старинной роговой оправе, был невысокого роста, но всю его неказистую внешность компенсировала располагающая улыбка, которая, как казалось, никогда не покидает лица Артема Сергеевича Гринбека.

   Гринбек развел руками.

  – Очень приятно! И я знаю кто вы, молодой человек.

   Он показал пухлой ладошкой в сторону удобного кожаного кресла, напротив стола.

  – Присаживайтесь.

  – Спасибо! Но откуда вам что-либо известно обо мне?

   Лутин, садясь, осмотрелся по сторонам. Очень большой кабинет, с широкими окнами, заставленный рабочим столом, необъятных размеров, несколькими креслами, кушеткой и книжным стелажем. Все это в купе с охранниками у входа и дотошным, но прелестным секретарем производило впечатление солидного учреждения.

  – Семен Павлович, – Гринбек откинулся на спинку кресла, сплетя на животе пальцы рук, – у нас большой штат детективов.

   Он примирительно взмахнул руками.

  – Только не обижайтесь! Мы о каждом потенциальном охотнике наводим справки. Мы предлагаем услуги высочайшего класса и охотники должны соответствовать им.

   Лутин улыбнулся.

  – И я подхожу?

  – Да, Семен Павлович, полностью. У вас десятилетний стаж охотника. Более тысячи трофеев. Только из последнего сафари вы привезли одиннадцать трофейных голов. Это была хорошая охота, но наша фирма может предложить вам сафари раз в сто лучше того, что вы до сих пор испытывали!

   Семен посерьезнел.

  – И какое же?

  – Сафари на планету Проктос.

   Вкрадчиво проговорил Гринбек и опять заулыбался.

  – Планета Проктос?

   Озадаченно переспросил Лутин.

  – Да, Семен Павлович, Проктос. Созвездие Водолея, система красных карликов С-2,водород, кислород и углерод в достаточных пределах. Для землян атмосфера тяжеловата, но сносна. К тому же охота становится интересней.

  – Но, господин Гринбек, или вы меня дурачите, или это просто фантастика. Насколько я помню, наши космические корабли добрались пока только до Сатурна.

  – Молодой человек, я вас не дурачу. Это непозволительная роскошь для нашей фирмы. И ничего фантастического здесь нет. Вы слышали о термине «ноль переход»?

   Семен кивнул.

  – Так вот, Министерство Обороны ведет эти разработки и не делает из этого большого секрета, а мы с ними сотрудничаем. Не удивляйтесь, в нашем мире за деньги можно купить все. Кстати, хочу предупредить еще раз, что стоит это приключение не дешево.

   Лутин отмахнулся.

  – Ничего, деньги у меня есть.

  – Замечательно! Тогда, вам стоит побеседовать с нашими техниками. Они объяснят вам, в общих чертах, принцип ноль перехода, проведут медицинское обследование, познакомят со статистикой переходов...

  – Да, – Семен кивнул, – я думаю, пора поговорить с вашими техниками.

  – Прекрасно!

   Гринбек встал из-за стола.

  – Пойдемте.

   Только через час оба человека вернулись в кабинет Артема Гринбека. Владелец компании предложил Лутину тоже кресло, а сам присел на краешек стола. Он снял свои очки и, достав из кармана платок, принялся усердно их протирать.

  – Ну, как, Семен Павлович, ваше любопытство удовлетворено?

  – Да, полностью!

   Лутин первый раз, за время визита, широко и располагающе улыбнулся.

  – Это грандиозно!

  – Ну, тогда приступим к формальностям?

   Гринбек нацепил очки на кончик носа и достал из стола все нужные бумаги.

  – Да, начнем.

   Гринбек немного смутился.

  – Семен Павлович, у меня есть еще несколько вопросов. Может быть не совсем приятных, но смею вас заверить, что это не праздное любопытство.

  – Конечно, спрашивайте.

  – У вас есть завещание? Я знаю, что родственников у вас нет и поэтому если нет завещания советую его составить, мы можем предоставить вам юриста.

   Первый раз у Гринбека исчезла с лица улыбка.

  – И второе, в случае вашей кончины, своим страховым полисом вы доверите распоряжаться нам или хотите сами направить его нуждающимся?

   Семен заулыбался еще шире.

  – Завещание, вы правы, я напишу. А полисом распоряжайтесь сами.

  – Спасибо, Семен Павлович, за оказанное нашей фирме доверие. И я от всей души надеюсь, что с вами ничего не случится!

   Гринбек протянул охотнику ручку с золотым пером.

  – Пожалуйста.

   Утром следующего дня Лутин появился в офисе бюро путешествий «Аргос» в полном снаряжении. Одет он был в серую походную униформу, а с его плеча свисала объемистая черная сумка. Охрана пропустила его внутрь здания, предварительно конфисковав сумку, набитую оружием. Ему пообещали, что вернут изъятое непосредственно перед транспортированием, и Семен, успокоившись, проследовал к кабинету Гринбека.

  – Добрый день, Семен Павлович!

   Казалось, что владелец компании сиял даже больше, чем обычно.

  – Вы готовы?

  – Да, господин Гринбек. Только ваша охрана конфисковала все мое оружие.

  – Не беспокойтесь! Вам его отдадут за несколько минут до старта. Пойдемте со мной.

   Мужчины вышли из кабинета, прошли дальше по коридору, вошли в лифт и после того как Гринбек поколдовал с панелью управления, спустились в подвальное помещение. А, выйдя из лифта, оказались в просторном, светлом зале. Лутин огляделся, пытаясь определить источник освещения. Это ему не удалось и тогда он сфокусировал свое внимание на черной глыбе камня, возвышающейся посреди зала, с четким отпечатком на ней пятипалой конечности. Гринбек опять улыбнулся.

  – Вы в святая святых компании, в зале транспортировки. Он с благоговением сложил руки на груди.

  – Это, что кварц? – Спросил Лутин.

  – Не знаю, – Гринбек пожал плечами, – технология Министерства Обороны. Кстати, хочу представить вам доктора Ленца и его ассистента Малкова.

   Мужчины вошли в зал, пока Лутин увлеченно разглядывал глыбу черного камня. Они поздоровались. Дверь на верху открылась, и по лестнице спустились два охранника с черной сумкой. Гринбек развел руками.

  – Ну что ж, все готово. Приступайте господа.

   Охранник положил сумку у камня, а доктор Ленц понимающе улыбнулся Лутину.

  – Господин Лутин, постарайтесь расслабиться. Ваше волнение усложняет процедуру.

   Малков подвел охотника к камню.

  – Положите, пожалуйста, руку на отпечаток.

   Лутин повиновался.

  – Дышите ровно, успокойтесь. Закройте глаза и досчитайте до двадцати.

   Семен последовал совету и начал отсчет. Малков поспешно вышел из зоны действия трансформера. На цифре шестнадцать вселенная Семена Павловича Лутина взорвалась тысячью разноцветных осколков. Охотник потерял сознание.

   Приходил в себя Лутин долго и болезненно. Сначала он сфокусировал взгляд на черном камне, затем ощутил легкими тяжелую атмосферу и только после этого прислушался к шелесту травы. Кроме этого больше ничего не нарушало тишины чужой планеты. То, что он в чужом месте Лутин понял сразу, такой травы и таких запахов охотник не встречал нигде на земле, хотя исколесил все ее охотничьи зоны.

  – Ну и прекрасно!

   Семен приподнялся на локте, затем на втором, а потом, с трудом, поднял все свое мускулистое тело. Вокруг расстилался безбрежный лес. Чужой лес. С уродливо изогнутыми к низу стволами деревьев, разлапистыми, огромными листьями и с незаметными, пронзительно кричащими птицами. Фантасмагоричную картину завершало нежно-розовое небо без малейшего признака облаков. Лутин выпрямился в полный рост и огляделся.

  – Ну и пекло! – Процедил он сквозь зубы.

   Семен скинул серую куртку. Два солнца жарили не милосердно. Он нагнулся к своей сумке, одиноко стоящей у черного камня. Тут же, что-то прыгнуло ему на спину. Лутин застыл. У него еще не было ни какого оружия и это сильно его расстроило. Существо, как понял охотник птица, не выказывала ни каких враждебных намерений. Лутин опустился на четвереньки и встряхнулся. Птица взлетела и, пока охотник выпрямился, молниеносно скрылась в кроне ближайшего дерева.

  – Вот дьявол!

   Лутин быстро распаковал сумку и через несколько минут был в полной экипировке. На его левом запястье висел новенький компас, правую сторону ремня оттягивал длинный охотничий нож, левую сухой паек и фляга, а на плече болтался карабин «Олень-7»,очень убойная вещь. Лутин оглянулся на черный камень. Он знал, что если не вернется к нему через двадцать четыре часа, то ему придется ждать следующего туриста. А это была верная смерть. Семен тяжело вздохнул и вступил под сплетение лилово-фиолетовых веток.

   Он взял ориентир по компасу и пошел через чащу. Через несколько шагов Семен услышал странный писк. Он остановился и прислушался. Писк повторился уже рядом. Лутин снял с плеча карабин и прокрался чуть дальше. Он отодвинул рукой листву и впереди на поляне увидел источник странных звуков. Небольшие, мохнатые шары катались по траве, иногда сталкиваясь, друг с другом и, издавая при этом, тот самый, писк. Лутин вскинул оружие, прицелился, затаил дыхание и, дождавшись пока два шара окажутся на одной линии, выстрелил. Когда эхо выстрела стихло, охотник вышел на поляну. Он поддел носком армейского ботинка клочки шерсти. Все что осталось от маленьких, беспечных существ. Лутин чертыхнулся.