Текст книги "Развод. Новая жизнь старой жены дракона (СИ)"

Автор книги: Анна Солейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Глава 67

На следующий день Эйдан открыл глаза.

Взвизгнув от радости, я едва не бросилась ему на шею.

– Анджела? – прохрипел он. – Что ты… – Эйдан огляделся. – Где я?

– Ты в больнице, – выдавила я, чувствуя, как колотится сердце. – Больше месяца под стазисом.

Эйдан прикрыл глаза и поморщился. Кадык на его шее дернулся, грудь, перевитая золотыми обручами, тяжело поднялась и опустилась.

Руки у меня тряслись.

Уверена, точно так же тряслись руки у профессора Якоба, и у целителя Фаски, и даже у Крогли и Роана – артефакторов, которых прислал Грюмбальд. Хотя никто и никогда не подумал бы, что у двоих последних вообще есть эмоции.

– Как ты себя чувствуешь? – подалась я вперед.

– Мы обязаны его осмотреть, – прозвучал за моей спиной въедливый голос. – Немедленно покиньте палату!

Ну конечно.

Я встала и вытерла слезы, которые бежали по щекам совсем уже бесконтрольно.

Комиссия из десяти самых умудренных опытом целителей толпилась у двери палаты. Их присутствие было обязательным условием того, чтобы мы испытали наш протез на Эйдане.

– Леди, я к кому обращаюсь! – напомнил о себе председатель комиссии.

Целитель Фаски с присущей ему прямотой называл всех членов комиссии, включая председателя, “дармоедами” и “неучами”. На его фоне они и правда были... ну, туповатыми. А я гадала, как такой талантливый и умный целитель вообще умудрялся прозябать где-то на окраине.

– Сейчас. Я скоро вернусь, – улыбнулась я, сжав руку Эйдана.

Вышла за дверь палаты и уже там со спокойной совестью разрыдалась.

– Анджела, у вас все хорошо? – недоуменно спросил профессор Якоб.

– Во дает, – фыркнул целитель Фаски. – Такой момент – а она в слезы. Беременные!

– Ей бы поесть, – авторитетно заявил Крогли.

Он и Роан, немногословные и внешне безэмоциональные, всегда умудрялись следить за тем, чтобы на моем столе была еда. Орешки, яблоки, куски ароматного пирога от Уны.

Потом я узнала, что об этом гномов попросил Дерен.

“Ну а какие еще варианты? – удивился он. – Что этот твой профессор, что целитель – тощие, как жерди. Гномы хоть понимают толк в еде”.

Я спрашивала не об этом, конечно, но решила не уточнять.

– Анджела, возможно, вам стоит прилечь, – деликатно откашлялся профессор Якоб. – В вашем положении…

Почему все вечно пытаются тыкнуть мне в нос моим положением?

Впрочем, это мне на руку: сошлюсь на “мое положение”, чтобы не заполнять нудные бумаги о том, как прошел эксперимент. Профессор Якоб справится с этим намного лучше меня.

Правда-правда.

К Эйдану меня пустили только спустя три часа.

Он все еще был бледным, но уже мог сидеть, опершись на изголовье кровати. Окно в палате было приоткрыто, оттуда тянуло свежим морозным воздухом.

– Анджела! – улыбнулся он. – Говорят, ты меня спасла.

– За мной был должок.

Эйдан улыбнулся шире и тут же поморщился.

– Больно? – спросила я, подходя ближе.

– Немного… непривычно.

Он осторожно потрогал обвивающие его грудь обручи. Больше всего это было похоже на надетые прямо поверх кожи дополнительные ребра с увесистым золотым медальоном в центре. Именно он аккумулировал магию, ребра – служили тому, чтобы потоки расходились по телу Эйдана в нужном направлении, имитируя естественное движение.

Профессор Якоб назвал такое решение гениальным, а я пока не могла всерьез думать о том, что мы совершили. Главное, Эйдан пришел в себя. И механизм работы артефакта обещал, что дальше ему будет становится только лучше. Протез не сможет вернуть ему вторую ипостась, которая исчезла вместе с магическим ядром. Но Эйдан будет жить. И даже останется сильным магом.

– Прости, но без этого было никак нельзя. – Я присела на край кровати. – Зато их легко спрятать под одеждой. Только не слишком обтягивающей.

– Вот же. А мне так хотелось!

Я засмеялась.

– И ты теперь ты снова сможешь единолично стать ректором.

А если не сможет – то всю Королевскую канцелярию можно будет смело поджечь, до того они бестолковые.

– Ты все-таки узнала, – поморщился Эйдан и прикрыл глаза. – Я так старался тебя защитить, а возможностей для этого становилось все меньше. Даже комнату нормальную для тебя не смог бы организовать без этого придурка Хадчинсона.

– Защитить меня ты все-таки смог, – улыбнулась я, изо всех сил стараясь не разреветься. – Спасибо.

– Пожалуйста, – Эйдан снова посмотрел на меня.

Его взгляд пробежался по моему лицу, фигуре, замер на животе, который не могла уже скрыть никакая модель платьев.

Замер на запястьях.

Я откашлялась и полезла в карман юбки.

– Послушай… – Вытащив наружу бархатную коробочку с браслетом, я замерла.

– Ты его все-таки не носишь, – констатировал Эйдан.

– Да. Нет.

Дурацкий вопрос, как на него вообще ответить?

– Я так понимаю – это “нет”?

Я помедлила.

– Эйдан, я люблю тебя.

– Я тебя тоже, но ты и так знаешь.

– Но выйти за тебя замуж было бы нечестно.

– Ну… делая тебе предложение, я думал, мне жить осталось от силы год – так что тут мы квиты. Анджела…

– Подожди, – я подняла руку и закусила губу. – Ты мой лучший друг.

– Где-то здесь сейчас должно быть “но”, – поторопил Эйдан.

Я хмыкнула.

– Но я не думаю, что наша с тобой женитьба – хорошая идея.

– Анджела…

– Подожди, я три часа в коридоре собиралась с мыслями, чтобы сейчас все сказать. Я не… не влюблена в тебя. Понимаю, это звучит по-идиотски, как будто мне пятнадцать, но плевать я хотела на то, как это звучит, я так долго всем вокруг врала, что больше не хочу даже пытаться. – Набрав в грудь побольше воздуха, я выпалила: – Ты мой лучший друг, я люблю тебя, я бы за тебя жизнь отдала, если нужно, но целоваться с тобой было…

Как бы сформулировать? Дело было не в поцелуе, не в том, что Эйдан сделал что-то не так, он был нежным, внимательным и умелым, просто… просто…

– Как с братом?

– Да!

– О боже, я думал, только у меня такое чувство, – засмеявшись, Эйдан закрыл лицо рукой. – Ужас. Мне было так неловко. Я мечтал об этом двадцать лет, и в итоге выяснилось…

Он замолчал, явно подбирая слова.

– Выяснилось, что я тебе – как сестра?

– Да!

Я усмехнулась. Мы с Эйданом отлично умели находить общий язык. Ровно до того момента, как начинали притворяться влюбленными. Тогда наступало время неловких пауз, умолчаний и обмана.

Может, существует такой тип истинности, который предназначен исключительно для дружбы? Если бы он был, я бы сказала, что это наш с ним случай.

Внутри было легко и звонко.

Я положила бархатную коробочку с браслетом на одеяло. Эйдан проследил за ней взглядом и прищурился.

– Мы все еще можем пожениться. Ты знаешь. Дружба не вредила еще ни одному браку.

– Это плохая идея, – качнула головой я.

– Что ты собираешься делать?

Я пожала плечами и улыбнулась.

– Жить, наверное.

С плеч как будто свалилась тяжеленная плита.

***

У двери палаты Эйдана стоял Дерен.

– Он спит, – сказала я и попыталась пройти мимо.

Или мне стоило опасаться мордобоя и нужно было грудью бросится на защиту палаты?

Но Дерен вполне мог бы убить Эйдана раньше.

Например, просто ни делать ничего для того, чтобы я получила лабораторию и разрешение проводить эксперименты на драконе. Этого было бы достаточно.

– Я не к нему, а к тебе, – перегородил мне дорогу Дерен.

– Послушай…

– Королевская канцелярия одобрила мой запрос. На то, чтобы представить тебя к Королевскому ордену огня.

Я попятилась и округлила глаза.

– Запрос на что?!

Мне послышалось? Или Дерен сделал слишком много ошибок во фразе: “Ты ведешь себя неприлично, потому что… (вставить нужное)”.

– Твой метод заимствования, – объяснил Дерен. – Как только все мои обалдуи его освоили, у морлоков не осталось шансов.

Я сглотнула.

– Ты хочешь сказать…

– Твой способ ставить ловушки на них работает отлично, – кивнул Дерен. – Эти твари все еще появляются почти каждый день, но теперь я могу расставить моих людей повсюду – хватает одного-двух, чтобы справиться со вспышкой, даже если морлоков десятки. И мне… не приходится больше терять карателей и гражданских. Считать потери.

Он замолчал, продолжая буравить меня нечитаемым взглядом. Я отвернулась.

– Удалось… Удалось выяснить, что произошло с морлоками? Почему они… такие? Почему стали появляться чаще?

– Нет, – качнул головой Дерен. – Но это сейчас и не важно. Главное, что они перестали быть проблемой. Благодаря тебе.

– Что ж… – откашлялась я. – Определенно, за это нужно сказать спасибо твоей невесте.

– Ане? – нахмурился Дерен. – При чем здесь она?

– Не этой, предыдущей. Как ее звали… Кора?

– Коралина, – поправил Дерен.

Точно. Та самая родовитая красотка, с которой Дерен расстался, когда я свалилась в этот мир. Кажется, она сейчас где-то в Валандрии.

– Вот ей, – обрадовалась я. – Если бы она не пыталась убить меня так активно, я бы ни за что такие ловушки не изобрела.

Усмехнувшись, я попыталась пройти мимо, но Дерен удержал меня за руку.

– Анджела.

– Дерен.

– Что ты собираешься делать дальше?

– Жить, – второй раз за день повторила я. – Снова начну пить кровь из адептов – они там как раз успели расслабиться. Возможно, мы займемся оформлением патента на протез – если получим на это разрешение Эльденберга.

Все-таки в основе работы артефакта лежала секретная технология гномов – ею я не имела права распоряжаться.

Я снова попыталась выйти, но Дерен меня не отпустил.

– На тебе нет его браслета.

– А еще на мне нет твоей твоей метки. Убери руку.

– Прости меня. За то, что я сделал. Я не знал, как позаботиться о тебе, и думал, что нашел лучшее решение.

– Но ты не врал, ты в самом деле так думал. Как ты сказал? “Скучная, старая, без магии?”, – я хмыкнула. – Ты так долго пытался сделать из меня идеальную леди, что я сама поверила в то, что я именно такая.

– Для меня ты все равно была самой лучшей. Ты всерьез собираешься преподавать в академии и дальше?

– А ты – снова собираешься ставить мне палки в колеса?

Ну губах Дерена мелькнула улыбка.

– Мне было бы спокойнее, если бы ты сидела дома. Это что-то драконье. Нужно запереть свое сокровище и никому не показывать. Я борюсь с этим, если хочешь знать.

– Мне нужно идти.

Я шагнула вперед и услышала:

– Можно я до него дотронусь?

– До кого? – спросила я, уже зная ответ.

Мы с Дереном не говорили об этом. О том, что будет, когда ребенок родится. По законам этого мира, пока я преподаю в академии, Дерен не имеет право отобрать его.

Но если я стану обладательницей Королевского Ордена огня, я буду такой же влиятельной, как драконы. И весьма состоятельной – к ордену прилагался почти миллион золотых.

Дерен не мог не понимать, чем это грозит.

Никаких рычагов давления на меня у него не останется.

– До ребенка, – все-таки ответил Дерен.

Обернувшись, я встретилась с ним взглядом и нерешительно кивнула. Он поднял руку и медленно, как будто боялся спугнуть, положил крупную смуглую ладонь мне на живот. Тепло от нее разлилось по всему телу.

На глаза навернулись слезы, мурашки забегали по спине, приходилось прикладывать усилия, чтобы оставаться на месте.

Это так никуда и не ушло. Дерен. Мои чувства к нему. То, как подгибаются колени, когда он до меня дотрагивается.

У меня никогда не получалось это изменить. Я ненавидела его за это раньше, когда он был самоуверенным юношей и считал, что я все равно буду его, и сейчас, когда он стал мужчиней, разбившим мне сердце.

– Мне кажется, он меня толкнул.

Конечно. Ребенок зашевелился в животе тут же, как Дерен до меня дотронулся, как будто тоже его почувствовал и тоже потянулся навстречу.

– Это у меня в животе заурчало, – отбрила я.

Отвернувшись, я наконец зашагала прочь по коридору. Мне нужно в лабораторию! Когда я занимаюсь работой, то хотя бы чувствую, что у меня есть мозги.

– Я хочу позвать тебя на свидание! – услышала я и остановилась.

– Что?

– На свидание, – когда я обернулась, Дерен поднял брови. – Это ведь не запрещено?

Я хмыкнула.

– Мечтай, Эшборн!

– Ты все равно согласишься!

– Лечись! – на ходу крикнула я.

Эпилог

– Мисс де Бран, вы можете как-то это объяснить? – строго спросила я.

На столе передо мной лежал почти пустой лист с контрольной мисс Киры де Бран.

– Это не тянет даже на неуд, – поторопила я. – Не хотите объясниться?

Мисс де Бран, переминающаяся с ноги на ногу, шмыгнула носом. Ее каштановые волосы свисали вниз тусклыми сосульками, лицо было заплаканным.

– Простите, мисс Круглова, – пробормотала она.

Из всех моих знакомых драконов эта – была самой стеснительной. А теперь еще и самой заплаканной.

– Я-то прощу, но вам экзамен скоро сдавать. А вы в облаках витаете.

Скоро – это я сгустила краски. Экзамен по магической жестикуляции только летом, а сейчас даже не закончилась зима.

Но я же все-таки преподаватель, я должна давить на все болевые точки. Ради успеваемости, конечно.

Мисс де Бран кивнула и потерла глаза, которые опять заслезились.

– Я могу идти?

– Нет, не можете, – возмутилась я и встала.

Далось мне это с трудом, потому что срок беременности плавно подходил к отметке “вот-вот рожать”. Малыш внутри толкался почти круглосуточно, как будто не мог дождаться, когда уже сможет выбраться наружу.

Я изо всех сил старалась не плакать каждый раз, когда об этом думала всерьез. Получалось у меня не очень. Беременная, что с меня взять.

– Что с вами происходит, мисс де Бран? Пропускаете занятия, ваша успеваемость упала – я узнавала – по всем предметам. Так вы не то что экзамены не сдадите, вас к ним даже не допустят!

– Как будто вы не знаете! – вспыхнула мисс де Бран. – Плевать мне на эти экзамены, и на учебу плевать! Пускай хоть отчислят!

Мои кулаки сжались. Дурочка. Она не понимает, как ей повезло. Для нее учеба в академии – пустяк, а многие, победнее и менее одаренные, готовы ради этого в бараний рог свернуться.

– Из-за какого-то парня? – наклонила голову я.

– Он не какой-то парень! Он Саймон Норрингтон!

– И из-за его прекрасных глаз под светлой челкой ты готова пустить под откос все свое будущее?

– У меня нет никакого будущего! Он разорвал помолвку! Это все, вы понимаете, все! Это…

Мисс де Бран оборвала себя и вдруг горько, отчаянно зарыдала. Придерживая живот, я подошла к ней и заставила сесть на стул рядом с преподавательским столом. Его я обычно использовала как пыточный инструмент: вызывала кого-то из адептов и начинала спрашивать материал предыдущих лекций, чтобы не расслаблялись.

Сейчас вот тоже – пригодился.

– Мисс де Бран, выпейте воды.

– Нет! – затрясла она головой. – Моя жизнь кончена, кончена!

Вернувшись к преподаванию спустя почти два месяца отсутствия, я с удивлением обнаружила множество перемен в академии. Во-первых, Хадчинсона убрали и дышать сразу стало как-то свободнее. В отсутствие Эйдана Вив неплохо исполняла обязанности ректора. Беспрецедентный случай в истории! Мало того, что человек, так еще и женщина. Пожалуй, мне это внушало надежду на то, что все меняется в лучшую сторону.

А вот среди адептов все было далеко не спокойно. Например, Саймон Норрингтон, сын главы парламента, самый большой задира на курсе, вдруг решил расстаться с мисс Кирой де Бран, своей красавицей-невестой, дочерью королевского советника, и стал ухаживать за мисс Веладски. Дочерью то ли мельника, то ли рыбака.

Я часто видела их на занятиях и в коридоре. Мисс Веладски не спешила принимать ухаживания Норрингтона (умная девушка), Норрингтон – явно не собирался сдаваться.

Пожалуй, впервые за все время я видела, как у него блестят глаза, а на губах играет улыбка, а не язвительная ухмылка. Мисс Веладски тоже выглядела подозрительно счастливой для девушки, которая терпит ухаживания совсем уж неприятного поклонника.

Да и своей способностью к перемещению, чтобы от него сбежать, она почти не пользовалась. Впрочем, каждый раз, когда это происходило, Норрингтон приходил в абсолютный восторг.

Мы с Вив с интересом наблюдали за развитием событий. В последние несколько недель к нам присоединился Эйдан – его восстановили в должности ректора.

А недавно случилось еще кое-что: Норрингтон набил морду Люку Солвейну – восточная стена академии прилично так пострадала из-за их драки. Впрочем, морда Солвейна пострадала сильнее.

Я надеялась только, что отец Норрингтона еще не скоро узнает, кто подтолкнул его сына к таким решительным действиям.

Я все-таки беременна, мне нельзя волноваться. И спорить с озлобленными драконами, которым я сорвала помолвку драгоценного отпрыска, который, к тому же, всерьез вознамерился стать художником.

– Мисс де Бран, грош цена вашей жизни, если она заканчивается из-за какого-то парня.

– Вы не понимаете!

Я не понимаю? Я хмыкнула и налила в стакан воды из графина. В последние пару недель пить мне хотелось постоянно, так что без воды не обходилась ни одна лекция.

– Выпейте.

– Я люблю его! А теперь моя жизнь кончена, кончена! Это… это все! А я так хотела…

– Чего вы хотели, мисс де Бран? – вздохнула я.

Иногда все-таки адепты слишком туго соображают. Даже самые умные.

– Свадьбу! Я хотела… Белую фату и… – Она икнула от плача и совершенно не аристократично шмыгнула носом. – И детей, и… семью! И… я так хотела быть супругой главы парламента… – Она заливается совсем уже неприлично. – Мы бы столько могли сделать! Налоговая реформа и… и земельная, и… Я все уже придумала, и…

Я побарабанила пальцами по столу и откашлялась, пряча смех.

– Может, вам проще стать главой парламента, мисс де Бран? Чем его супругой? Зачем вам посредник.

Ее рыдания на секунду затихли, а затем мисс де Бран уставилась на меня.

– Что?

– Может, вам стоит подумать о том, чтобы баллотироваться в парламент? Вы дракон, вы дочь советника. У вас удивительно светлая голова.

“Всегда, когда вы не убиваетесь по парням”, – об этом я не сказала вслух.

– Почему бы вам не построить карьеру в политике самостоятельно? – вместо этого спросила я.

‍– Я же девушка!

– И что? Состав мужчин, которые заседают в парламенте, давно пора разбавить!

Мисс де Бран икнула, совершенно неприлично вытерла ладонью сразу все лицо и явно призадумалась.

Спустя полчаса мне наконец удалось выпроводить ее из кабинета. Все это время мы обсуждали не Норрингтона, а будущую карьеру мисс де Бран. О своем разбитом сердце она как-то быстро позабыла. Ну еще бы.

Надеюсь, столовая еще открыта.

Аппетит на девятом месяце у меня был совершенно неприличным.

– Ты наконец закончила? – прозвучал у меня над головой недовольный мужской голос.

– Я же просила тебя больше сюда не приходить, – строго сказала я и обернулась.

В руках Дерена красовалась картонная коробка. Благодаря обострившемуся во время беременности обонянию я точно знала, что там.

– А если у меня финики с маслом и солью? – подтвердил мои подозрения он.

Это был запрещенный прием.

Я забрала у него из рук коробку и увернулась от поцелуя.

– Нет! Не здесь! Хватит уже… и так про нас все сплетничают!

Щеки загорелись, и я отругала себя за глупость.

Я не собиралась крутить роман с бывшим мужем! Еще и на работе! И уж тем более я не собиралась снова с ним сходиться. Я вообще ничего не собиралась… Вот этого вот! Я собиралась держаться от него подальше. Отличный был план!

У меня хватало дел: адепты, работа в лаборатории профессора Якоба, оформление патента, исследования…. Медленно я начинала понимать, что моя невинная теория магического заимствования, которая, как я полагала, хороша только чтобы ставить ловушки на доставучих драконов, на самом деле переворачивает все местные представление о магии.

Профессор Якоб считал, что Королевский орден огня – далеко не последняя награда, которую я получу.

“Кажется, скоро меня окончательно все будут знать исключительно как мужа той самой Анджелы Эшборн. Придется жить в твоей тени и следить за тем, насколько выглажены платья. Должен был догадаться, что однажды к этому все придет”, – посмеивался Дерен.

Это он преувеличивал, конечно. Во-первых, Дерен все еще был Верховным карателем. Во-вторых, первым кандидатом на то, чтобы занять должность главы Королевской канцелярии после того, как срок полномочий Олафа Голдстейна подойдет к концу.

Я была рада, конечно, за его карьеру, но я вообще не собиралась за него замуж! И Эшборн снова становиться не планировала!

Да я с ним даже разговаривать не хотела!

Во имя всего святого, это же Дерен! На эти грабли я уже наступала. В этой реке уже мочила ноги и едва не утонула.

Нет.

Нет-нет-нет.

У меня полно дел поважнее!

Я это повторяла себе снова и снова, а потом вдруг обнаружила нас с Дереном целующимися в каморке для швабр.

Просто… Оно само! Это получилось само. Мы разговаривали – в коридоре академии, ничего такого. Я в очередной раз говорила, что не планирую с ним никаких свиданий.

А потом Дерен взял меня за руку и я… замешкалась на несколько секунд, прежде чем отойти. Так вышло! В этот момент в противоположном конце коридора раздались шаги, и я не придумала ничего лучше, чем затолкать Дерена в каморку и заткнуть ему рот.

Потому что… Я просто перепугалась! Не сообразила вовремя. А если бы нас вместе увидели?

Не важно.

И вот – мы уже целуемся в окружении запаха хлорки.

Романтично, конечно.

Но повторять я это не собиралась.

Понятия не имею, почему спустя неделю я уже целовалась с Дереном за портьерой в галерее.

Спустя две – на крыше (не зря я, в конце концов, воровала ключи у мистера Митчелла).

А потом нас как-то застукал Солвейн.

В пустой аудитории.

Я должна была догадаться, что нужно закрыть дверь.

По правде говоря, за всеми волнениями, я даже как-то забыла, что Солвейн меня шантажировал, просто вылетело из головы. А так бы я, конечно, посерьезнее отнеслась к угрозам.

“Как мило, – скривил губы Солвейн. – Что, мисс Круглова? Не хотите рассказать вашему любовнику что-то, что ему следует знать? Или мне показать фотографии?”

В общем, Солвейн прокололся. Бывает, по молодости! Не стоило ему при Дерене намекать на нашу с ним связь. Там у Дерена… больное место. Ровно в том месте, где у меня может быть связь с другими мужчинами.

Солвейн после профилактической беседы как-то присмирел. И про фотографии забыл. На занятиях он почти не доставлял проблем. Впрочем, это могло быть затишьем перед бурей, так что я себя не обманывала.

– С каких пор тебя волнует, что скажут люди? – прищурился Дерен. – И вообще, это не тебе. Это ребенку. Чтобы он хорошо себя чувствовал.

– Он хорошо себя чувствует.

– А ты? Тебя проводить?

Он серьезно думал, что я ничего не замечаю? Чем ближе была предполагаемая дата родов, тем реже Дерен старался от меня отходить, выдумывая все новые и новые предлоги.

Я так и не сказала Дерену, почему у меня случались выкидыши. Он не знал – мы оба не знали, что дело в магии, которую я запирала внутри. Запирала, потому что хотела быть хорошей женой. Идеальной. Такой, как ему нужно.

Я думала, что метки у нас пропали – из-за этого же, потому что магические потоки внутри моего тела не циркулировали как надо и просто не могли создать и поддерживать связь истинных. Из-за этого я не напитывалась силой Дерена и старела, как обычные женщины. Но доказательств у меня не было: эту область, как и многие другие, только предстояло исследовать.

Через год после родов, когда малыш подрастет, я собиралась в Валандрию – у них была неплохая школа исследования магических потоков, я хотела понять, что они успели изучить, возможно, обменяться с ними результатами наших исследований.

Заодно выцарапаю глаза там принцу, который все-таки разбил Мие сердце.

Об этом я узнала месяц назад, когда Мия вернулась домой, а затем, прорыдав несколько дней в своей комнате (вой стоял, по словам Дерена, на весь второй этаж), пришла ко мне в академию.

“У него другая, мам,  – убитым голосом сказала она. –  И не одна!”

Я не стала напоминать, что предупреждала.

И даже согласилась пойти в салон красоты: Мию по-прежнему пугали мои морщины, она то бросалась в слезы, потому что "ты скоро умрешь!", то начинала отчитывать меня за то, что “нужно ведь с этим что-то делать!”

Я наблюдала за ней и думала, какая же она все-таки пока глупышка, хоть и умная.

– Я доберусь сама, спасибо, – ответила я, прижимая к груди коробку с вожделенными финиками.

Были все-таки у моего бывшего мужа плюсы.

Я направилась вперед по коридору и услышала за спиной шаги.

– Я же сказала, меня не нужно провожать!

– Нам просто по пути.

Качнув головой, я поймала себя на том, что улыбаюсь.

Уже когда я почти подошла к своей комнате – новой и теплой, – Дерен сказал:

– Ты же не думаешь, что наш брак будет таким же, как раньше?

– А каким он будет?

– Другим.

Достав ключи, я замерла и тут же тряхнула головой:

– Правильно, брак у нас обоих будет другим. Потому что я вообще не собираюсь за тебя замуж! У тебя будет другой брак. У меня будет другой брак.

Дерен хмыкнул со знакомой интонацией, которой обычно говорил: “Посмотрим”.

Посмотрим. Ага. Еще посмотрим, кто из нас “посмотрим!”

Азартно сунув ключ в замочную скважину, я толкнула дверь и вдруг замерла.

Тело пронзила острая вспышка боли, коробка вылетела из рук. Я почувствовала, как по ногам бежит жидкость.

Нет. На тренировочные схватки это совсем не похоже.

Это – оно.

– Эла! – Дерен подхватил меня на за плечи. – Ты в порядке?

– Мне нужен целитель, – пробормотала я, цепенея от испуга.

А вдруг… вдруг…

– Анджела, посмотри на меня, – верно угадал мои мысли Дерен. – Ничего не бойся. Я с тобой, слышишь? Я всегда буду с тобой.

Он сжал мою руку, и почему-то действительно стало нестрашно.

– Сейчас, я позову кого-нибудь. Вив побудет с тобой, пока не прибудут целители. Я приведу ее и подожду снаружи.

В этом мире для мужчины неприличным считалось присутствовать на родах. Женщина в этот момент считалась “грязной”. Раньше я с этим не спорила, но сейчас у меня были другие планы.

– Не смей уходить! – рявкнула я. – Иначе я тебе голову оторву и знаешь куда засуну? Ай-йй!

И Дерен остался.

***

Спустя пять часов на свет появился мальчик. Дракон. Наследник. Совершенно здоровый, громкий, с золотыми, как у Дерена, глазками.

Мой малыш.

Он осматривался вокруг с младенческой серьезностью, пока я никак не могла выпустить его из рук.

Я никому не могла доверить ребенка. Ни целителям, ни медсестрам, ни нянькам, ни Мие, ни Эйдану, ни даже целителю Фаски.

Только Дерену. Я знала, что с ним мой малыш в безопасности.

***

Ума не приложу, как мы с Дереном все-таки умудрились пожениться. Скандал стоял дикий. Внебрачный ребенок, моя временная помолвка с Эйданом, моя работа, слухи про совращение адептов и нападение на них же…

Свекровь угрожала инфарктом, и то, что у драконов не бывает инфарктов, ей ничуть не мешало.

Еще и свадебная церемония проходила совершенно не по правилам!

В таверне Уны, как я хотела когда-то. Без сливок драконьего общества, зато с самыми близкими: Уной, Грюмбальдом, Вив, Мией, которая баюкала на руках маленького брата, Эйданом и, ладно уж, свекровью. Это чтобы жизнь медом не казалась.

– В этот раз я не ошибусь, – сказал Дерен, застегивая на моей руке брачный браслет.

Я хотела ответить, что, если ошибется, то я уже знаю, что нужно делать, чтобы развестись. Что в сорок и с морщинами вполне можно влюбляться, находить новую работу, совершать научные открытия, рожать детей и заново учиться жить.

А еще я хотела сказать, что люблю его, упрямо и совершенно бесстыже. И именно поэтому я здесь. Это ни на что не похоже и ни с чем не спутаешь. Оглушающее чувство, которое заставляет хотеть быть рядом с одним-единственным существом во всем мире. Во всех мирах.

Эйдан сказал, что это похоже на то, чтобы слишком долго жить с закрытыми глазами, или заложенным носом, или заткнутыми ушами, а потом вдруг получить слух, зрение и нюх на всю катушку, и это все вдруг сбивает с ног. Это чувство правда ни с чем не спутаешь.

Ему было виднее: он-то встретил истинную всего неделю назад и мог описать это намного точнее меня, хотя к своей истинной боялся даже близко подойти.

Ею оказалась совсем юная девушка с удивительно большим магическим резервом и драконом, сила которого впечатляла воображение. Она прибыла сюда по обмену из Валандрии и на следующий год планировала начать учебу в академии.

Эйдан сказал, что ему плевать на истинность, их связь недопустима из-за разницы в возрасте.

Девушка тоже не собиралась падать в его объятья, а на Эйдана уже успела затаить обиду, потому что он был против ее зачисления: это было бы неэтично с его стороны, учить собственную истинную.

В общем, искры между ними летали. Я впервые видела, чтобы терпеливый Эйдан настолько не мог находиться с кем-то в одной комнате. А его истинная, кажется, попыталась убить его в первые пять минут разговора.

Мы с Вив готовились наблюдать, чем все закончится и даже заключили пари на то, когда они наконец сойдутся. Не помню, чтобы видела Эйдана таким живым. Дерен говорил, что наконец-то чувствует себя отомщенным за годы ревности и довольно улыбался. Он даже не был против того, чтобы Эйдан пришел на нашу свадьбу!

А я не могла не думать о том, как контакт с истинной повлияет на магическое ядро Эйдана и его вторую ипостась. Теоретически – она могла бы вернуться. Но это пока рано загадывать.

– Мы оба больше не ошибемся, – улыбнулась я Дерену, выныривая из воспоминаний.

Потому что ту тюрьму, в которую посадил меня Дерен, я годами строила сама.

***

Спустя несколько недель после свадьбы на наших запястьях снова вспыхнули метки.

А через два года мы стали родителями еще одного малыша.

Конец