Текст книги "Двуликие. Клетка для наследника (СИ)"

Автор книги: Анна Шнайдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

18

«Двадцать лет назад Триш Лаира исчезла».

«Никто до сих пор не знает, где она».

Эти слова бились о стенки моего черепа весь оставшийся день. Я думала об этом, когда мы обедали, и когда шли в библиотеку за учебниками, и вечером, когда ложились спать. Весь день, почти каждую секунду.

Что же с тобой случилось, Триш? И главное – почему ты мне снишься? Может быть, я должна разгадать загадку твоего исчезновения? Может, в этом моё… предназначение?

В любом случае – я должна всё выяснить. Если не ради Триш, то ради себя. Надоели мне эти сны!

В студенческой столовой, как оказалось, за столами сидели по шестеро, поэтому я в тот день познакомилась ещё с тремя нашими однокурсницами. Мне, честно говоря, этого оказалось многовато, поэтому к вечеру я с ног валилась.

Одна девушка была с артефакторики, а две другие – с боевого. Это единственное, что отложилось в моём сознании. Даже имена где-то растворились, причём дважды – сначала после обеда, а потом после ужина.

И о чём мы говорили во время трапезы, я тоже умудрилась забыть. Запомнился только один разговор, но исключительно потому что Мирра во время него умудрилась подавиться, закашляться и с громким «харк» выплюнуть полкотлеты обратно на тарелку.

– Вы знаете, ходят слухи, что в этом году с нами будет учиться наследник, – с придыханием сообщила одна из девиц с боевого факультета. После чего Мирра и подавилась. Но девица, не обращая внимания на закашлявшуюся рыжую, продолжила нести чушь в массы: – Конечно, под личиной. Представляете? С нами – и вдруг наследник!

Она восторженно пискнула. Я закатила глаза.

– И чего тут такого? – пожала плечами Дин. – Ну, наследник. Такой же парень, как и все остальные. Ничего в нем нет особенного… наверняка.

Прозвучало это всё так, словно она была с ним знакома. Но заметила это, кажется, одна я. Ну и Мирра, покосившаяся на Дин с некоторой укоризной во взгляде.

– Кроме того, ведь уже известно, что с нами учится Данита, его сестра, – продолжала между тем Рональдин, и кивнула на кого-то позади меня. – Вон она сидит. Какая разница? Что Дамир, что Данита – просто люди.

– Просто люди, – фыркнула вторая девица с боевого. – Он же наследник! Будущий император! Может, он сейчас среди нас… и влюбится в кого-нибудь… – Голос её наполнился розовой патокой. Дин улыбнулась, я фыркнула, а Мирра опустила глаза в кружку с чаем.

О чём мы ещё говорили с этими наивными мечтательницами, я забыла. Да и мысли о наследнике в общем-то недолго меня занимали, хоть Мирра и интересовалась чуть позже, уже в нашей комнате, что мы с Дин об этом думаем.

– Я ничего не думаю, – буркнула я тогда. – Я вообще учиться собираюсь, а не наследника выслеживать.

– Присоединяюсь к Шайне, – засмеялась Рональдин. – Не нашего это ума дело.

В тот момент Дин расшнуровывала платье, а расшнуровав, спустила его сначала до пояса, а потом и вовсе сбросила на пол, оставшись в одной нижней рубашке. Вскоре она стянула и её, представ перед нами полностью обнажённой.

Ну, мне-то ничего – я в своей жизни голых девиц перевидала много, да и мужчин в неглиже видела – и во сне, и наяву. Смутить голой грудью (и не только!) человека, прожившего десять лет в борделе, нелегко.

А вот Мирру оказалось – легко. Она покраснела вся, с ног до головы. Даже уши, даже белки глаз – и те порозовели. Странно.

И Дин это заметила.

– Ой, – сказала она. – Прости, я… не подумала. Я же оборотень, а у нас обнажённое тело не вызывает такой реакции, как у вас, людей. Извини. Мне переодеваться в ванной?

И пока Мирра, вымученно улыбаясь и уверяя, что ничего страшного, она просто от неожиданности, я рассматривала Рональдин, которая и не подумала прикрыться во время этого диалога.

Да… у матушки Розы она стала бы звездой. Грудь у неё была большая, двумя аккуратными такими шариками, увенчанными небольшими, словно нетронутыми сосками. Как две розовые ягодки. И кожа… на руках, ногах и животе – белая, молочная, гладкая. А внизу живота – треугольник золотых, как и на голове, волос. Рональдин была пухленькой, но её это нисколько не портило, даже наоборот.

Заметив мой взгляд, она улыбнулась, подмигнула и спросила, уже натягивая на своё великолепное тело ночнушку:

– Ну и сколько бы за меня дали в заведении матушки Розы?

– Не меньше пяти альтерров за ночь, – ответила я честно. – А если девственница – десять.

Наверное, если бы этот вопрос задала не Дин, я бы обиделась. Но в её устах он звучал совсем не обидно – просто как шутка.

– Значит, десять, – засмеялась она, опять подмигнула – и метнулась в ванную.

И как только за ней захлопнулась дверь, Мирра протянула:

– Точно… Тарс… А я всё думала, где слышала эту фамилию…

– Ну да, я приёмная дочь матушки Розы, владелицы борделя. Ты что-то имеешь против?..

Наверное, это прозвучало с некоторой долей угрозы, потому что рыжая совершенно искренне удивилась и начала заверять меня, что ей абсолютно всё равно. А потом спросила:

– Слушай, Шайна… а за меня сколько бы дали? Ну, за ночь?

– Три альтерра. А если девственница – пять.

Мирра засмеялась так громко и заразительно, что я не выдержала и тоже улыбнулась, хоть и не понимала, по какой причине она так ржёт.

– Вот бы они были разочарованы, – пробормотала она наконец, смахивая слёзы с глаз. И я решила не уточнять, чем именно – тем, что не девственница, или чем-то ещё.

А потом мы легли спать, и мне приснился очередной сон.

19

Во сне я, конечно, увидела Триш.

Впрочем, это было не удивительно. Подсознательно, ложась спать, я уже была уверена, что встречу её во сне, и даже хотела этого.

Вот только на сей раз сон оказался другим. Никогда раньше я не отделяла себя от происходящего, да и вообще – я не помнила себя до тех пор, пока не просыпалась. А теперь…

Я очутилась в одной из комнат общежития академии. Выглядела она почти так же, как наша с Дин и Миррой, только была более обжитой – на столе бардак, на были выстроены в ряд какие-то сапоги, туфли, ботинки.

Все три жительницы спокойно спали, поскольку стояла глубокая ночь. Ну, почти все. Одна тихонько встала с кровати и, нацепив стоящие возле двери туфли без каблука, надела форменный плащ и выскользнула за дверь.

Я пошла за ней, потому что это была Триш. Я сразу её узнала – по чёрным прямым волосам и вспыхнувшему в темноте красному глазу. Вот только этой Триш было уже не пять лет, а около двадцати.

Дверь закрылась с тихим шорохом. Девушка прошла по коридору, поминутно оглядываясь по сторонам. Я понимала нервозность Триш – всё-таки выходить из комнат после отбоя запрещено. Но она не останавливалась – упрямо шла вперёд, кутаясь в форменный плащ академии и стараясь не стучать каблуками.

Достигнув первого этажа основного корпуса, Триш юркнула в чуть приоткрытую дверь зала памяти, и я последовала за ней. В самом зале девушка пошла чуть быстрее, видимо, уже не боясь быть услышанной, и совсем не оглядываясь. Дошла до знакомого мне портального зеркала и… запрыгнула в него.

Несколько секунд я стояла посреди зала, не зная, что делать. Потом решила запрыгнуть в зеркало следом за Триш – и проснулась.

В висках что-то стучало, а перед глазами словно туман поплыл.

Минут десять я просто лежала, прислушиваясь к спокойному дыханию Рональдин и посапыванию Мирры. Рыжая забавно похрапывала во сне, а вот Дин спала очень тихо. Тихо и красиво. Её распущенные волосы, рассыпанные по подушке, чуть серебрились под лучами мягкого лунного света.

Именно тогда, после сна про Триш, сидя на постели и держась руками за голову, я и увидела это. Увидела, что Дин похожа на профессора Аррано. Днём это сходство практически не ощущалось, но сейчас, ночью, я вдруг почувствовала спокойную силу, исходящую от Рональдин. И вспомнила, что ректор – тоже оборотень, как и моя подруга.

Впрочем… подруга ли?

Я встала с постели, стараясь не шуметь, почти как Триш в моём сне. Влезла в свои мягкие балетки, но плащ не надела – у меня его попросту не было. Плащи нам обещали дать только завтра.

Поэтому я вышла за дверь ровно в том же, в чём была – в белых пижамных штанах и рубашке. Если кого-нибудь встречу, краснеть особенно не придётся – всё закрытое и непрозрачное. Но вряд ли я кого-то встречу. Коридоры академии в этот час были совсем пустыми. Мне это казалось немного странным – написать правило про «не ходить после отбоя» и не следить за тем, чтобы оно выполнялось. Можно было бы двери блокировать или оставлять дежурных… но нет. Тихо, пусто, сонно.

И зал памяти тоже был не заперт, как и в моём сне. Только я, в отличие от Триш, пересекла его отнюдь не быстро.

О Дарида, скажи мне, зачем я это делаю? Безумие и глупость. Но я должна проверить, должна…

Поверхность портального зеркала чуть светилась в темноте. И мне на одно мгновение показалось, что я вижу там отражение Триш… Я ошиблась – это было моё отражение.

– Ладно, Шайна, – прошептала я, сжимая ладони в кулаки. – Сейчас ты проверишь, поймёшь, что всё это полнейшая ерунда, и осторожно пойдёшь обратно. Успокойся.

Вдох-выдох.

Рука, протянутая к зеркальной поверхности…

Шаг…

И мир ушёл у меня из-под ног.

20

Шайна Тарс

Что это?

Где я?!

От испуга я даже села на корточки и зажала голову руками.

Может, я сплю?

Нет, нет. Это всё на самом деле. Я вошла в портальное зеркало непонятно зачем и очутилась неизвестно где. И кругом темнота, ничего не видно. О Дарида! Ну не дура ли я?!

Полнейшая.

Так, Шайна, дыши. Вдох-выдох… А теперь вставай на ноги… Осторожно, медленно… И оглядись… Может быть, всё не так плохо, как ты думаешь…

Додумать эту мысль я не успела – меня снесло с места и впечатало в стенку. Очень больно впечатало, изо всех сил приложив спиной о поверхность, напоминающую книжный шкаф. Наверное, это он и был – одна из книжек свалилась и ударила меня по лбу так, что перед глазами блестящие мушки закружились.

А потом по телу поползли веревки, но не обычные, а магические. Зелёные и голубые. Они сплетались и переплетались, сковывая меня с ног до головы. Даже она, казалось, затылком прилипла к шкафу, что стоял сзади.

Сильная магия…

– Кто ты такая и что здесь делаешь?

Жёсткий голос. Властный.

Я изо всех сил напрягла глаза, но это оказалось бесполезно – впереди не было ничего, кроме тьмы и этого голоса.

И вдруг я – неожиданно для себя самой – открыла рот и начала рассказывать. О том, как меня зовут, и что я учусь в ЛАМ, и что увидела во сне…

Вот тут я на секунду запнулась. Заклинание абсолютной правды невозможно обмануть – чисто теоретически, да. Но мама… когда я была маленькой, она рассказывала мне о нём, в том числе и о том, как правильно обманывать, но при этом не лгать.

– Во сне девушка шла к залу памяти. Она подошла к зеркалу и запрыгнула туда… Тут я проснулась и решила проверить, возможно ли это… Я даже не думала, что получится перенестись… Думала, что я просто побьюсь лбом о зеркало и пойду обратно спать…

Видимо, я сказала то, что устроило невидимого собеседника, потому что магические верёвки наконец спали с моего тела, а голова отклеилась от шкафа.

– Студентка, значит. – В голосе ирония была пополам с усталостью. – Сон приснился… Ну-ну… Допустим, я поверил. И ты, получается, не в курсе, где оказалась?

– Нет, не в курсе, – ответила я, ощущая, как заклинание абсолютной правды сильнее схватывает горло. Но лгать я и не собиралась.

Мужчина – а мой собеседник был мужчиной – вздохнул и запустил в воздух несколько шариков света. Некоторые из них поднялись повыше, другие остались рядом с ним, а третьи подлетели ко мне, чтобы осветить уже меня.

И я немного смутилась, осознав, что стою перед совершенно незнакомым человеком в одной пижаме.

«Уймись, Шайна. Девочки из борделя перед незнакомыми мужчинами даже раздеваются. Подумаешь – пижама!»

Но дело было не только в пижаме, но и в самом этом мужчине. Он был… красивый. Высокий, широкоплечий, с волевым лицом и четкой линией подбородка. Тёмные короткие волосы, и глаза, кажется, тоже тёмные. А на лбу три горизонтальные морщинки, словно он часто хмурится.

Он скользнул по мне совершенно равнодушным взглядом. Без малейшей искорки мужского интереса. И это почему-то немного задело.

Сам он, кстати, был не в пижаме, а в обычной наполовину расстегнутой светлой рубашке с подвёрнутыми рукавами – руки и грудь его были покрыты тёмными волосами – и в тёмных штанах. Он казался бы обычным человеком, если бы не одно «но».

Лицо у него было жёсткое, решительное и властное. Такое же, как голос.

– Простите, – сказала я абсолютно искренне, – наверное, я оторвала вас от важных дел? Я сейчас уйду. Только подскажите – я всё ещё в Лианоре?

Он кивнул.

– В Лианоре.

– Слава Дариде! Я боялась, что зеркало перенесло меня на другой конец страны… Простите, – вновь извинилась я, – но я не имею чести знать вашего имени…

Мужчина усмехнулся.

– Вы можете звать меня Нордом. Просто Нордом.

– Очень приятно, Норд. – Я сделала шаг вперёд и протянула руку. – А я Шайна Тарс, студентка первого курса Лианорской магической академии.

Его глаза чуть потеплели. Совсем немного.

– Боюсь, что с таким умением влипать в неприятности вы будете студенткой совсем недолго, Шайна, – ответил он, пожимая мне руку. Ладонь у него была большой, сухой и тёплой.

– Я постараюсь больше так не делать, – ответила я, неловко улыбаясь. – И спасибо, что не убили меня сразу. Ведь я залезла в ваш дом.

– Не за что. Но вы ошибаетесь – это не дом. Впрочем, я лучше покажу. Пойдёмте.

Он развернулся и пошёл куда-то вправо, вдоль книжных шкафов. Здесь, кажется, ничего и не было, кроме этих самых шкафов с книгами… Очень много книг. Наверное, я в библиотеке?

Шли мы недолго, с минуту. И я не успела даже охнуть, как вдруг оказалась на небольшом балконе. Ветер ударил в лицо, по рукам побежали мурашки – не только от ветра, но ещё и из-за вида, открывающегося с этого балкончика.

Там, внизу, был Лианор. Спящий ночной город, освещённый только неяркими огоньками уличных фонарей. И он казался таким крошечным… А я чувствовала себя великаншей, да ещё и забравшейся куда-то повыше, чтобы видеть весь город, как на ладони.

Я сразу поняла, где нахожусь. Впрочем, это было очевидно.

– Императорский дворец, – вздохнула я обречённо. – Странно, что я ещё не в тюрьме.

Мужчина встал рядом со мной возле перил, и я услышала, как он усмехнулся.

– А с чего вдруг вы должны быть в тюрьме, Шайна? Вы ничего не украли и никого не убили.

– Незаконное проникновение. Оно же имело место быть.

– Поначалу – возможно. – Я почувствовала, что Норд смотрит на меня, и тоже развернулась к нему лицом. – А теперь вы – моя гостья. Так что никакого незаконного проникновения.

Странный он. Вот зачем ему это? Я не привыкла доверять людям, поэтому сразу насторожилась.

– А мы вообще где? В смысле, дворец же большой…

– Это место называется Библиотечной башней, или большой императорской библиотекой. Мы с вами находимся на самом верху.

На самом верху… Я чуть скосила глаза вниз – там, далеко-далеко, виднелись огни ночной столицы. Хорошо, что я не боюсь высоты… Но всё равно немного жутковато. И балкончик кажется совсем хлипким.

– Отсюда невозможно упасть, не бойтесь, Шайна.

Норд словно прочитал мои мысли.

– А вы… – я старалась тщательнее подбирать слова, – … вы хранитель этого места? Хранитель библиотеки?

Мне показалось, или его это немного развеселило?

– Можно и так сказать, – кивнул мужчина. – Я действительно знаю о библиотеке больше остальных. Но пойдёмте, я провожу вас обратно в академию. Ведь завтра первый день учёбы, верно? А вы не спите. Нехорошо.

Я не успела и слова сказать – Норд подхватил меня под локоть и вывел с балкончика. Несколько торопливых шагов вглубь библиотеки – я в это время с любопытством оглядывалась по сторонам, пытаясь рассмотреть хоть что-то, ведь когда мне в следующий раз придётся здесь побывать, неизвестно – а потом мужчина подвёл меня к портальному зеркалу и остановился рядом с ним.

Это зеркало было копией того, из зала памяти. Большое, с мутным стеклом и серебряной рамой, изображающей переплетённые ветви и листья.

– Вы сможете уйти отсюда тем же путем, что и пришли, – сказал Норд, внимательно глядя на меня. – Если, конечно, я не ошибаюсь… А я редко ошибаюсь. Но прежде, чем вы уйдёте, я хочу задать вам один вопрос.

Я сразу напряглась. И ничуть не удивилась, ощутив, как заклинание абсолютной правды вновь схватывает горло невидимым обручем.

– Что вас связывает с Триш Лаирой?

Жаль, что солгать невозможно.

– Ничего… кроме снов.

– Снов? – он схватил меня за плечи и развернул лицом к себе. – Что это значит? Объяснитесь, Шайна!

Его руки на моих плечах казались раскалёнными углями. Что же он такой горячий? Я вот наоборот – холодная, как ледышка.

А выражение лица у Норда в этот момент было странное. Словно он что-то искал в моём лице – лихорадочно, зло, жадно… Но я его почему-то не боялась.

– Она мне снится, – как только я это сказала, ощущение железного обруча на шее будто растворилось. – Снится уже десять лет. Иногда каждую неделю, иногда реже. Один и тот же сон… Только последние два сна были иными.

– Расскажите. – Не просьба – приказ.

Я рассказала. Вкратце, конечно. Обо всех снах про Триш, умолчав лишь об одном – о своём желании узнать про неё правду.

Я понимала, что мужчина, скорее всего, знает о ней то, что необходимо знать мне, но спрашивать не хотела. Почему? Когда я была маленькой, мама сказала мне, что у меня, кроме магии Крови, есть ещё один особый дар. Она называла меня интуитом. Вот и сейчас мой дар подсказывал – не надо ничего спрашивать у Норда.

Когда я замолчала, мужчина на мгновение прикрыл глаза, словно пытаясь справиться со своими чувствами. А потом сказал:

– Теперь я всё понял. Спасибо, Шайна… идите к себе.

И отпустил мои плечи.

– Скажите, а… – Я закусила губу, чувствуя некоторую неловкость. – Если я ещё раз сюда приду… Попаду в тюрьму или…

– Или, – он улыбнулся. Только улыбка не была тёплой – скорее, грустной. – Приходите, Шайна. Только лучше всё же… не днём.

– Хорошо, – я кивнула и, поколебавшись, добавила: – До свидания.

А потом шагнула в зеркало.

21

***

Профессор Эмирин Аррано

Была уже поздняя ночь, когда в дверь вдруг постучали. Она сразу узнала этот стук – резкий, быстрый и громкий, последние десять лет Эмирин слышала его всё чаще. Иногда ей хотелось не открывать дверь, сделать вид, что не слышала, но она не могла.

Не смогла и в этот раз. Встала из-за стола, чуть не опрокинув чернильницу, подошла к двери и распахнула её, в последний момент успев поймать буквально свалившегося на неё эльфа.

– Прости, – шепнул он еле слышно, полузадушенно, втягивая носом воздух где-то возле её уха. – Перестарался.

– Я же говорила, – сказала Эмирин, втаскивая его в комнату. – Я ведь говорила, что не сработает, Дрейк.

– Я должен был попытаться… Должен…

Она почти внесла эльфа в свою спальню, осторожно уложила на кровать и начала раздевать, краем глаза подмечая и бледность его кожи, и выступившую на лбу испарину, и лихорадочно блестящие глаза.

– Сейчас будет легче. Сейчас-сейчас…

Наконец последняя вещь была стянута. Эмирин отстранилась на секунду, глубоко вздохнула, словно перед прыжком в ледяную воду, и сбросила на пол своё белое платье, оставшись обнажённой. А потом легла на Дрейка, даже не поморщившись, когда он изо всех сил сжал её талию и уткнулся носом в ложбинку между грудей.

– Прости, прости меня. – Жаркий, больной шепот. Сколько раз она слышала его за эти десять лет? Наверное, больше тысячи… – Прости меня, Эмил…

– Ну что ты, Дар. Всё хорошо.

Дрейк знал, что она врёт. И Эмирин тоже догадывалась, что он об этом знает. Но в этой ситуации она не могла поступить иначе.

И она позволяла ему целовать свои губы, сжимать грудь, ласкать спину, живот и бёдра… Она позволяла ему всё. А он брал всё, что она ему позволяла, потому что тоже не мог иначе. Ведомый проклятьем, Дрейк знал – единственное, что он может сделать, чтобы облегчить боль Эмирин – это просить прощения.

И он просил. Целовал – и просил прощения, ласкал – и просил прощения. Двигался в ней – лихорадочно, резко, агрессивно – и просил прощения.

А потом приходило наслаждение. Наслаждение только для него одного. И Дрейк сжимал в объятиях женщину, которая спасала его от смерти целых десять лет, чувствуя себя самым большим мерзавцем на свете.

– Я каждый раз надеюсь, что до этого не дойдёт, – прошептал он, заглядывая в её глаза, когда пелена перед его собственными глазами спала. – Я клянусь тебе, что сопротивляюсь до последнего…

– Не нужно, Дар, – Эмирин улыбнулась. – Ты ведь знаешь, чем сильнее сопротивляешься, тем больше шансов у проклятья победить твой разум окончательно и бесповоротно.

– Тебе… не больно?

Она вздохнула. Каждый раз Дрейк задавал этот вопрос, и каждый раз она лгала.

– Нет, не больно.

Обычно после этого он молча ложился на постель, обнимал её и засыпал. Но почему-то не сегодня…

– Ты ведь врёшь, Эмил. Я же знаю.

– Мои чувства не имеют никакого значения. Ты должен понимать, это единственный шанс…

– Порой я думаю, что не нужно было использовать этот шанс. Лучше бы я умер.

– Не говори глупостей, – в голосе Эмирин послышалось раздражение. – Давай спать. Завтра рано вставать.

Несколько секунд он ещё вглядывался в её лицо, а потом лёг рядом, провёл кончиками пальцев по щеке женщины, и закрыл глаза.

И почти тут же уснул.

Эмирин тоже хотела бы уснуть, но не получалось. Каждый раз после близости с Дрейком она не могла спать. Уговаривала себя, что это как лечение, медицинская процедура, а она лекарь. Но не помогало.

Иногда она просто старалась не думать. Отключить голову – и спать. Она же маг Разума, кхаррт её разбери! Но и так не срабатывало.

Оставалось только лежать, думать и… вспоминать.

Вспоминать, как десять лет назад Дрейк ввалился в её дом в Арронтаре – дрожащий, с испариной на лбу, и легче ему становилось только в её присутствии. Тогда они ничего не поняли… Проверяли эльфа на самые разные болезни, пока не обнаружили метку проклятья. Проклятья смертельной одержимости.

Дрейку было суждено сходить с ума от желания обладать Эмирин. И в конечном счёте он должен был совсем потерять голову, свихнуться и умереть.

Они так и не узнали, кто именно наложил проклятье, хотя и пытались. Но оно оказалось очень сильным… и снять его никто так и не смог. Только замедлить действие. Но какой ценой…

Эмирин вздохнула и закрыла глаза. Так думать – эгоистично, ведь она спасает жизнь своему лучшему другу. Но при этом разрушает свою…

Два года назад она была вынуждена уйти от мужа. Она сама приняла это решение, и Нарро поддержал её. Теперь они виделись редко… и каждая встреча была наполнена горечью. Нарро всё понимал и никого не упрекал – ни Эмирин, ни Дрейка – но смотрел на неё так, что сердце разрывалось. Она очень хотела вернуться к нему… Но не желала мучить мужа, заставляя терпеть присутствие другого мужчины рядом с ней. Она вернётся, как только они с Дрейком снимут проклятье… Обязательно вернётся, обязательно…

Тонкая ниточка серебряного браслета на руке Эмирин потеплела, а потом начала обжигать. Женщина вскочила с кровати и принялась натягивать на себя платье.

– Что случилось? – пробормотал Дрейк сквозь сон.

– Император вызывает. Спи, я скоро.

– Капризный мальчишка, – буркнул эльф перед тем, как вновь провалиться в сон. Эмирин только улыбнулась и покачала головой.

Велдон… Он не был лишён недостатков, но капризным мальчишкой она бы его не назвала. Если понадобится, он сможет спать на снегу, питаться одним хлебом и пить воду из лужи. Он был таким же, как и все Альтерры – крепким, как камень. Но и упрямым…

Эмирин очень любила Велдона. Несмотря на все его ошибки.

Одевшись, профессор Аррано прокрутила серебряный браслет вокруг запястья три раза и постучала по одному из звеньев. Почти тут же перед глазами поплыл туман, а пол на мгновение ушёл у неё из-под ног.

Комната, в которой оказалась Эмирин пару секунд спустя, была плохо освещена, но женщину это не смутило – она прекрасно видела в темноте. Увидела она и сидящего прямо перед ней в кресле Велдона, который задумчиво вертел в руке маленькую булавку из тёмного металла с небольшой жемчужиной на конце.

– Тебе не кажется это странным, Эм?

– Что именно? – она подошла ближе и села в соседнее кресло.

– Амулеты Триш до сих пор работают. Она сама давно умерла, а её амулеты…

– Артефакты, Вел, – поправила императора Эмирин. – Ты же знаешь, что она делала исключительно артефакты. И делала их так, чтобы они продолжали работать и после её смерти. Что это за булавка? Я никогда её не видела.

– Это не удивительно. – Он поморщился. – Я и сам о ней забыл, вспомнил только сегодня. А она всё время была тут, среди книг. Триш тогда сказала, что если во дворец проникнет кто-либо без приглашения, я это почувствую. И я почувствовал… сегодня ночью. Примерно час назад.

– И кто же это был?

Велдон усмехнулся.

– Тебя больше интересует – кто? Не как? Ведь это же гораздо интереснее.

– Меня всё интересует. Но ты вместо того, чтобы рассказать, разводишь тут какую-то таинственность.

– Не злись. Я немного в растерянности… Но начну я всё же не с того, кто, а с того, как. Через портальное зеркало.

– Что?! – Эмирин удивлённо распахнула глаза и вцепилась в ручки кресла выпущенными когтями. Такое с ней всегда случалось в минуты исключительного волнения.

– Не порть мебель, Эм… Да, через портальное зеркало. И меня очень интересует, как ей это удалось, ведь никто не мог им воспользоваться. Даже ты!

– Даже я… – профессор Аррано подняла руку и задумчиво потерла указательным пальцем кончик носа. – И всё же… Кто это был?

– Одна из твоих студенток. Первый курс. Шайна Тарс.

Эмирин на миг застыла, чуть приоткрыв рот, но при этом совсем не дыша. Велдон следил за ней, чуть прищурившись.

– Ты можешь мне это объяснить, Эм? Можешь?

Она молчала несколько секунд. А потом вздохнула и ответила:

– Я могу только предполагать. Ты ведь знаешь, Риш почти не делилась со мной подробностями своей дипломной работы. Она хотела сделать сюрприз…

– И сделала, – мужчина желчно усмехнулся, и Эмирин посмотрела на него с укоризной. – Прости. Продолжай.

– Я знаю только одно – пользоваться портальным зеркалом Риш помогал амулет, который она сделала для себя. Я не знаю, как это работало. Могу лишь предположить, что и на зеркале, и на амулете – связанные друг с другом части формулы пространственного перемещения с заданными координатами. Координатами трёх видов – зала памяти, императорской библиотеки и… – Она на миг запнулась. – И моего кабинета.

– Значит, есть ещё и третье зеркало, – задумчиво протянул Велдон. – У тебя в кабинете.

– Да. У меня в кабинете.

Усмехнувшись, он покачал головой.

– Вывод тут может быть только один. У этой Шайны Тарс есть амулет Триш. Как думаешь, для нас это хорошо или плохо?

Она вздохнула и закусила губу.

– Пока не знаю, Вел… Пока не знаю…