Текст книги "Английский сад. 2. Тернистая дорога"
Автор книги: Анна Савански
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
– Здравствуй, дорогая, – он поцеловал Елену в щеку, – давно тебя не видел, я вижу твой Том станет счастливым человек. Вы прямо с Джулией решили одновременно забросить дела, поменяв на пеленки, – они рассмеялись. Елена подозвала Флер.
– Но почему у нас есть надежные руки. Познакомься это Флер Фокс вторая владелица этого чуда, Флер это Йен Фергасон, – Йен поцеловал ее руку, – после тебя мы будем показывать работы Флер, она у нас пейзажистка.
– А потом может Полански? – Флер хитро улыбнулась, заметив гнев на лице Елены.
– Нет, этот развратник здесь не будет выставляться, – сухо ответила Елена.
– Все потому что он встречается со мной, да? – Флер не ожидала от себя такого резко тона.
– Да, – без тени сомнений произнесла Елена, смотря на Йена.
– Он конечно талантлив, но все же, не пропускает ни одной юбки, – заметил Йен, – занимаясь любовью со своими натурщицами, он ведь так постигает их души, чтобы запечатлеть их пороки. Честно я этого не понимаю. Ну, это не мое дело.
– Тебе нравиться? – Елена быстро сменила тему разговора.
– Очень, – ответил Йен.
Флер пошла в кабинет. Может и правы все. Даже Йен посторонний человек такого же мнения, но может они просто заблуждаются? Может еще есть надежда, что с Ришаром она обретет свое счастье?
Флер набрала номер Ришара, сказав, что плохо себя чувствует, и что в субботу она не сможет прийти к нему. Она все же решилась пойти на ужин к Хомсам. Надев свое самое красивое платье из джерси, Флер решила последить за реакцией Роберта. Нужно во всем разобраться окончательно. Ужин у Хомсов был как всегда веселым и не принужденным. Они ели вкусную рыбу и жаркое, наслаждаясь приятными минутами разговора. Они обсуждали политику, новую королеву, светское общество и работу. Все это время Роберт был весел, он вставлял реплики, которые казались Флер остроумными и язвительными. Но он даже не смотрел на нее, он уделял внимание матери, Урсуле, Элеоноре, Энди, Марии, Дафне, Вере и Елене, а она, словно не сосуществовала для него.
После ужина мужчины ушли в библиотеку, чтобы поговорить о своих насущных делах. Джулию и Елену отправили с чашками чая в гостиную, пока Диана с Урсулой и Глорией убирали со стола. После чего, они присоединились к Джулии и Елене. Флер почти весь вечер молчала, не смея произнести не фразы. Она все думала, все обдумывала, что же ей делать. Диана с Марией начали разговор о Роберте, что подхватила Урсула. Они приводили примеры из своей жизни, Вера грустно замечала, что ревность отравила ее жизнь, брак и помогла Фредерику быстрее уйти в иной мир. Диана рассказала историю о своей детской влюбленности, как и Урсула, а потом она поведала им о рождение Роберта и их ссоре с Виктором благодаря, которой они поняли, что отныне всегда будут вместе. Мария же спокойно говорила о измене Вильяма, которую не смогла пережить много лет назад, но с годами все поняла, и просто все простила мужу. Флер улыбаясь слышала их, роняя простые, и как ей казалось глупые фразы. Она не так представляла себе любовь и страсть. Ведь эти дам старше ее и мудрее, они пережили все оттенки любви, страсти и наслаждений. «После любви всегда горько пробовать плод нелюбви», – эта фраза Дианы, врезалась ей в мозг, не оставляя ее равнодушной.
₪
Прошло две недели, Энди сказала, что все у нее в порядке, поэтому Флер решила пойти к Ришару. Она решила сделать ему сюрприз и застать его за работой. За эти две недели они виделись всего четыре раза. Она все время отказывала ему, говоря что приболела, или у нее много заданий в колледже, или что поскольку Джулия и Елена беременны ее ждет много работы, так как после фотографической выставки следовала ее персональная и Джулии. Ришар все понимал, как ей казалось, целовал ее губы на прощанье, желая, чтобы у нее появилось как можно больше свободного времени для него и их утех.
Флер открыла своим ключом его дверь. Она сняла свои сапожки на каблучках, чтобы они не стукали по деревянному полу и могла крадучись к нему подойти. Флер заглянула в гостиную. Она замерла от ужаса и отвращения. На том самом полу, на том полу, где они занимались любовью, Ришар двигался на какой-то брюнетки, они тихо постанывали, девушка завизжала от сладостного наслаждения, а Ришар смеясь продолжал делать выпады. Флер постаралась уйти не заметной. Она на лестничной площадке надела сапоги, стремглав выбегая из дому.
«То что он мерзкий тип, и что он трахает всех подряд, не делая особых различий» – пронеслось у нее в голове. А ведь Роберт знал об этом, правда это не делает ему чести, он поспешил это использовать в своих целях, пытаясь на этом контрасте соблазнить ее. Флер тяжело вздохнула, нужно ехать в Аллен-Холл, даже приедет раньше, чем нужно было, да и вообще только завтра праздник, ведь Виктор с Дианой отмечают жемчужную свадьбу. Флер приехала после обеда, в доме уже все готовились принять гостей, и поэтому всем было не до нее. Она полдня просидела в библиотеке пытаясь за книгой отвлечься от тяжелых мыслей. Как же она все таки была глупа, что не видела и не понимала ничего, и как же она была зла на Роберта, считая его виноватым во всех его бедах и муках.
– Не знал, что ты приедешь так рано, – услышала она мягкий, но настороженный голос Роберта.
– Я сделала все дела рано, – произнесла Флер, она кинула на него взгляд, он нагло улыбался ей, и тут же в ней вспыхнул гнев, – это ты виноват! Ты жалкий ублюдок, не знающий любви. Ты толкнул Ришара на измену!
– Уф, дорогая, даже я на такое не способен, это не в моей власти. Рад, что ты наконец-то поняла, что он из себя представляет, – он приблизился к ней.
– Не прикасайся ко мне! – она оттолкнув его, бросилась из библиотеки в коридор, выбегая в темноту, на улицу.
Там шел стеной мокрый снег с дождем, отчего ее платье стало быстро намокать. Роберт, бросившийся за ней, догнал ее у поворота к беседкам. Он схватил ее за локоть, притягивая к себе, Флер отчаянно сопротивлялась ему. Влага стекала по ее лицу, оставляя на щеках темные разводы.
– Пусти меня! – крикнула она.
– Ты, что еще ничего не поняла?! Я люблю тебя, дурочка. Я и тогда говорил искренне. Мне нужна ты одна, мне никто больше не нужен. Я хочу чтобы ты стала для меня всем, – он резко притянул ее к себе, целуя яростно в губы, слизывая дождь и снег с ее лица. Роберт потащил ее в строну дома, прислоняя к каменной кладке. Он дрожащими руками расстегнул пуговки у нее на груди, целуя эту нежную теплую кожу. Он приподнял ее юбку, гладя ее бедра, сжимая плоть, терзая и искушая. Флер легко вздохнула, жадно ловя его поцелуи. Роберт расстегнул брюки, резко вонзаясь в нее, Флер обвила его ногами, скользя по шершавой стене, ощущая ее через плотное промокшее платье. Она теряла голову, сходила с ума от его движений внутри нее, от этой страсти, опалявшей ее, как огонек крылышки бабочки. И почему не было так восхитительно с Ришаром? Почему она забылась в этой ослепительных вспышках наслаждений, водовороте страстей. Роберт излился в нее, чего никогда не делала Ришар. Конечно, была эта гадкая трава, но у нее, как выяснилось потом, обнаружилась жуткая аллергия. Но Роберт-то не знал об этом. Флер опустила ноги на землю, тяжело дыша Роберту в изгиб шеи. Он подхватил ее на руки неся в дом.
Роберт принес ее к себе. Она зачарованно следила, как он раздевает ее, распаляя ее еще больше, как он снимает сам с себя все. Боже, как же он красив, подумала она, услышав, как в ванну полилась вода. Она нисколько не возражая, позволила ему опуститься вместе с ним в ванную, где она оказалась на нем. Роберт отвел мокрые волосы с ее лба, проводя пальцами по ее губам, ее маленькие ладони скользили по его груди, бокам, плоти. Он блаженно закрыл глаза, вздрагивая от ее прохладных прикосновений.
– Флер, я умру от прикосновений…
– Мой зверь…
– О, а я уже твой зверь… мы растем, дорогая.
– Роберт…
– М-мм, – промурлыкал он, тая под ее руками, – как хорошо…
– Я дура.
– Я это знал, – ответил он.
– Я люблю тебя. Я любила тебя еще тогда, когда ты начал разговор со мной о вдохновенье. Я боялась тебя, я боялась, что твое прошлое и настоящее сделает мне больно, – она поцеловала его, овладевая им.
Заснули они в теплых объятиях друг друга. Утром Джулия вышла посмотреть Флер, чтобы вместе приготовить подарок Виктору и Диане, в ее спальне сестры не было, и никто ее с прошлого обеда не видел. Джулия обеспокоено вернулась к себе в спальню, подали завтрак в постель, Джордж выплыл из ванны. Он поцеловал ее в щеку, потом в округлившийся живот, садясь по-турецки рядом с ней, беря кружку с кофе.
– Что случилось? – спросил он, видя, как беспокойство пробегает по ее лицу.
– Флер, – выдохнула она, ее взбалмошная сестрица уже начинала всех донимать своими капризами, – ее нет у себя, и никто не видел со вчерашнего вечера.
– Флер – взрослая девочка сама разберется, замок огромный, поэтому ее и никто не видел, – заключил Джордж, – я пойду к Роберту, у него наш с ним персональный подарок, а потом я вернусь к тебе, – он чмокнул ее в щеку, посильнее запахивая халат.
Джордж отворил неплотно закрытую дверь спальни брата, тихо проходя вглубь комнаты. Он увидел Роберта и крепко прижатую к нему Флер. Ее ладонь покоилась на его груди, по плечу и подушке разметались ее светлые волосы, а вторая ладонь переплелась с большой ладонью Роберта над покрывалом. Джордж заметил их коробку на трюмо, проверив ее, тихо покинул спальню. Он вернулся обратно в весьма приподнятом настроении, что заметила Джулия. Она с упреком взглянула на него.
– Боже свершилось! – радостно произнес Джордж, подлетая к жене, – наконец-то твоя упрямая сестра сдалась!
– Что? Что ты сказал? – ее глаза озорно заблестели, Джордж заключил ее в объятья.
– Флер сдалась. Я видел их с Робертом в его постели, поэтому ты и не могла ее найти. Если так дело пойдет и дальше, то скоро мы с Робертом будем женаты на родных сестрах, а это значит, что наши дети будут не совсем двоюродными, это ведь совсем другое родство, – Джулия склонила голову к нему на грудь, она была рада, что, наконец, все сложилось именно так.
₪
Январь – март 1954.
– Ты счастлива, Флер? – Флер открыла глаза, замечая, как на нее смотрит Джулия.
– Я? Очень, ты не представляешь, как я счастлива с ним, – с того памятного вечера прошло уже три недели, все недели Флер ощущала себя бесконечно любимой и желанной.
– А Ришар? – Флер вздрогнула от такого вопроса Джулии. Все эти недели она ссылалась то на праздники, то на учебу, то на работу, она находила тысячу причин, чтобы с ним не видеться.
– А что Ришар? С ним все кончено, – ответила Флер, – как там Елена?
– Трудно сказать, – протянула Джулия, – Том обещал позвонить как только все случится, – Флер улыбнулась, вспоминая, как после вчерашнего праздничного ужина по случаю ее первой выставке, они с Робертом занимались любовью, как она вздрагивала от его жарких губ и пальцев. Раздался телефонный звонок, Флер вынырнула из омута приятных ощущений, поднимая трубку.
– Поздравь меня, Флер, – это был Том, – у нас с Еленой родилась дочка, мы назвали ее Анной Лидией.
– Передай ей привет от нас с Джулией, – Флер положила трубку, садясь рядом с сестрой, – все очень хорошо складывается.
– Так и должно быть Флер, – прошептала Джулия, обнимая сестру.
Счастье их всех накрыло с головой, оно было таким ослепительным, что почему-то казалось, что скоро оно ускользнет от них, как вод сквозь пальцы, или все это окажется сном, мечтой, недосягаемой для них высотой. Но думать об этом совсем не было времени, сейчас они ощущали себя самыми счастливыми, благословленные небесами. В их жилах текла любовь, дарящая покой и радость, их жизнь наполнялась смыслом. Это время было настоящим, а что дальше лишь небо знает, что их ждет дальше.
Флер ушла позже Джулии, ее забрал Джордж, а она решила дождаться Роберта, она хотела, чтобы он отвел ее бы куда-нибудь, где бы они занялись любовью. Флер закрыла дверь галереи, подъехала старая машина Роберта, он вышел к ней, Флер побежала к нему, с визгом прыгая в его теплые объятья, вдыхая аромат ее одеколона. Он поцеловал ее в губы, так страстно, от чего у нее перехватило дыхание. О, зверь, ее зверь… За всей этой сценой наблюдал Ришар, вот почему она отказывалась встречаться с ним. Флер нашла себе еще одного любовника, и из-за этого он не мог теперь закончить картину. И кого она себе нашла? Богача и бабника, неужели так сложно было подождать его пару лет, и у них было бы все, но Флер выбрала этого Хомса, который ничего не знает о любви. Она ему не по зубам, да и вряд ли он сможет постичь все скрытые в ней страсти и все скрытые в ней желания. Такая женщина, как Флер, просто ему не по зубам. Конечно, он ее любил просто он не мог отказаться от этих чаровниц, что он изображал на своих полотнах, через секс он постигал их, узнавал всех пороки и тайны, так он изображала то, что отличало его от всех других художников. Он должен подкараулить Флер, и вернуть ее обратно, показать ей, кто ее хозяин души и тела.
– Здравствуй, Флер, – от знакомого бархатного голоса с явным акцентом Флер чуть не подпрыгнула. Черт, скоро же приедет Роберт, он не должен ее видеть с этим подонком, она не знает на что он способен в ревности, – как у тебя дела? Я хочу тебя, хочу дописать твой портрет.
– И спать с другими помимо меня, – резко ответила Флер, – это не для меня.
– Что в нем такого? – спросил он, смотря, как на ее шее и груди расплывается алой пятно желания.
– Я люблю его, он любит меня, – Флер пожала плечами, – мне хорошо с ним, как не было с тобой. Он богат, с ним у меня будет все, а с тобой разбитое сердце и сломленный дух. Мне это не нужно.
– Просто у тебя с ним ничего не будет, дорогая. Я бы позволил тебе свободные отношения, ты бы имела еще бы любовников, – Флер враждебно посмотрела на него, – секс и любовь это разные вещи.
– Это одно и тоже, жаль, что ты этого не знаешь! – Флер заметила, как к ним приближается машина Роберт. Его старенький роллс-ройс грохоча остановился перед ними, – Роберт… – он вышел из машины, так и чесались руки поколотить его за то, что соблазнил его Флер, и изменял ей все это время.
– Отойди от нее! – прогремел голос Роберта. В свои почти двадцать пять Роберт производил сильное впечатление, он поражал всех атлетической фигурой и крутым нравом.
– Боже, Хомс, не ломай комедию! Она тебе не подходит! – он схватил Флер за руку, – классная штучка, правда?! Ты уже успел вкусить все ее прелести?
– Отпусти меня, – она вырвала руку, кидаясь к Роберту, – иди к черту, Ришар!
– Подожди, через несколько лет, ты прибежишь ко мне! – Ришар развернулся и пошел в противоположную сторону.
– Вот сволочь! – прошептала Флер.
– Поехали со мной, мои родители в Аллен-Холле, так что мы можем заниматься любовью всю ночь, – Флер задрожала от предвкушения.
– Я люблю тебя, – он поцеловал ее в макушку, – ну же, поехали.
₪
Виктор пролистывал документы у себя в кабинете, отмечая про себя, как же хорошо работает Роберт, благодаря ему становилось все лучше и лучше. За окном сияло мартовское теплое солнце, но в своем кабинете Виктор его не видел. Он услышал как, кто-то постучал в дверь. Роберт сел на против него, собираясь с духом, чтобы сообщить отцу о своем решение.
– Пап, я женюсь, – Виктор поднял глаза на сына, откладывая работу в сторону.
– Я рад за тебя, – ответил Виктор, – ты еще не делал предложения Флер?
– Нет, думаю завтра, когда у нас будут гости, – Роберт достал из кармана пиджака бархатную коробочку, – смотри, какое я курил, – это было красивое золотой колечко с жемчужиной в сапфировой оправе, – мы с Джорджем продолжаем традицию начатую тобой.
В субботу в Гарден-Дейлиас снова были гости, порой им не нужен был повод, чтобы встречаться всем вместе, после нескольких лет разлуки они нуждались в частом обществе друзей и родственников. Диана как всегда, как хозяйка превзошла себя, ужин оказался просто восхитительным. Перед десертом Роберт вывел Флер из-за стола, он встал на одно колено перед ней, мгновение она смеялась, но потом вся ее веселость испарилась. Она посмотрела в его зеленые глаза, и замерла, увидев решительность и серьезность всех его намерений. Значит для него и вправду это был не просто секс, значит, она смогла его подцепить на крючок брака, и этот зверь будет только ее.
– Флер, ты станешь моей женой? – Флер наклонилась к нему, целуя его в губы.
– Да, – пролепетала она, – о, да, Роберт Хомс я стану твоей женой. Я люблю тебя… – он одел на нее кольцо, – какое красивое…
– Возьми и это, – он протянул ей бархатную коробочку, Флер открыла ее, увидев изумрудные серьги, похожие на плети лиан, это были те серьги, что Виктор когда-то подарил Диане, много лет тому назад. Флер обняла его, снова поцеловав губы, – а теперь десерт, Глория!
– Невероятно, – прошептал Джейсон, – мы с тобой об этом никогда не договаривались, Виктор. Как так случилось, что две мои дочери вышли замуж за твоих сыновей. Жаль у меня сына нет, а то бы выдал за твою Элеонору, – они все засмеялись, – ладно, голубки, когда торжество? Хотя я бы подождал. Флер еще так молода.
– Наверное, в начале июня, когда Аллен-Холл будет необычайно красив, – Роберт сжал руку Флер под столом.
– Это верно, – нашлась Диана, – Джулия, что с тобой, ты вся бледная?
– Я просто не важно себя чувствую, до родов еще две недели, – отмахнулась Джулия. Энди тоже обратила внимание на Джулию.
– Нет, дорогая не рано, смотри, – у Джулии отошли воды, – какое приятное завершение вечера, – Энди с Шоном засмеялись, – поехали, хорошо, что я ничего не пила, а то, как заведующая я бы себя опозорила. Да, папа? – Артур кивнул ей, помогая Джулии подняться.
Уже под утро Энди счастливая вышла из палаты Джулии. Энди устало стерла пот с лица, подходя в первую очередь к Джорджу. Роды были тяжелыми, но все обошлось, как для Джулии, так и для малышки. Она позволила Джорджу зайти в палату к жене, как и взять с собой Дженни и Гарри. Джордж увидел свою любимую с ребенком на руках, у него защемило сердце от нежности и радости. Дженни подбежала к Джулии, заглядывая в сверток, Гарри тоже не отставая от сестры ринулся к ней.
– Энди, сказала, что это девочка, – начал Джордж, забирая у нее ребенка, – определено ирландская порода.
– Нет, папа, она очень похожа на маму, – возразила Дженнифер.
– Хорошо, ты похожа на маму, Гарри на дедушку, а Мери-Джейн на меня, – Джулия вздернула бровь.
– Мери-Джейн? – переспросила она.
– Мери-Джейн Каталина Хомс, как вам всем, – Джулия не знала, что и сказать, – когда я ее увидел, то именно это имя мне пришло в голову.
– Это я тебе говорила, что мне нравиться, – Джулия обиженно надула губы, но тут же расслабилась. Какой же он внимательный, какой же он заботливый ее Джордж,
– ладно, пусть будет так.
₪
Все приходило в упадок, от былого величая почти ничего не осталось. Замок нуждался в ремонте, большинство полей уже не засеивали, да и собирать было некому лен, никто не хотел работать со старым оборудованием за гроши, поэтому люди уходили в места, где жилось лучше. Все планы рухнули, и отыграться уже не было ни времени и сил. К сожалению, это сражение они проиграли. Каролина проиграла. Теперь она поняла, что имела старая ведьма, Виктор построил целый мир в Лондоне, а Руфус разрушал этот мир здесь. Теперь никто не говорил про них, «а это те самые богатые лорды из Ирландии», теперь про них говорили совсем другое – «о, вы родственники Виктора Хомса». Виктора обожали, уважали, завидовали, боялись, никто и не вспоминал о былом величии их семьи. Виктор всех затмил, но долгим ли будет успех, или просто вспышкой? Упадет ли он со своей вершины, или же упадут его дети, которые не выдержит бремени ответственности и груза их родового древнего наследства.
Недавно пришли письма из Лондона. Эдвард очень расстроился, этим новостям, как и Руфус. Виктор купил себе огромный замок, с обширными землями, из которого он явно сделает совершенство, как это он делал со всем, что начинал создавать. У Джорджа родилась еще одна девчонка, а Роберт собрался жениться, у сына Марии Джастина тоже подрастала дочь от первого брака, и рос сын, да и его молодая жена ждала снова ребенка. Дела Виктора шли ровно, он и не скрывал особо своего положения в обществе, показывая всем какими возможностями он владеет. Конечно же, именно это и расстраивало Руфуса, он считал себя властелином империи Хомсов, а вместо этого время внесло свои правило. Кто был когда-то ничем, стал всем. За эти пятьдесят три года мир изменился до неузнаваемости, от женского платья и современными новшествами.
На английской земле всходили новые побеги, которым еще предстояло расцвести. Как же хотелось застать те времена, когда в их жизни будет успех, но каждого из тронет личная трагедия. Это и будет отмщением. Каролина вздохнула, закрыв глаза. Она уже была слишком стара, чтобы бороться с Виктором. Кости болели в непогоду, разум не всегда оставался ясным, а прошлое напоминало о себе каждый день в ее снах. Она снова и снова пережила самые лучшие и самые худшие мгновения ее жизни, просыпаясь по утрам, видя какой же на самом деле ничтожный ее триумф, хотя тогда она так не думала… И почему она не позволила Виктору остаться здесь?
Он бы все равно уехал, подумала Каролина, он бы не остался здесь, будто он понимал, что их время прошло, им нет места в этом быстро меняющемся мире. Виктор знал об этом всегда, поэтому и создал новый мир там в Лондоне. Вернул их семью туда, туда их изгнали много десятилетий назад. Их время ушло, ни дети, ни внуки его не вернут. Пришло время Виктора, его детей и внуков. Теперь они творцы, а они здесь в Ирландии разрушители, в этом и заключалась суть их судьбы. Создателей и разрушителей.
₪
Май – август 1954.
Аромат весенних цветов опутывал Лондон, пропитывая его любовью, свободой и сладостью. Этой ночью дул лишь прохладный ветерок, ласкающий разгоряченную кожу от выпитых крепких спиртных напитков, и танцев в стиле джаза и нового модного рок-н-ролла под зажигательные ритмы Перри Кома и Элвиса Пресли. Крепкое вино и водка ударили в голову, чего с ней не было никогда такого, прежде Нэлл могла выпить немного вина дома с семьей, но чтобы пить в компании незнакомых ей людей, с ней такого прежде не случалось. Шейла, наконец, смогла ее уговорить пойти на студенческую вечеринку, чтобы хоть немного развеяться. Нэлл не любила такие мероприятия, вернее она не боялась потерять над собой свой железный контроль. В ее жизнь все шло по строгому плану, она ко всему подходила с холодной головой, совсем не думая о сердце, хотя точнее, Нэлл страшилась, что ее сердце подведет ее.
Шейла же понимала, что Нэлли нужно побыть вне своей крепости, что она возвела вокруг себя, поэтому-то она и заставила ее надеть очень красивое голубое платье с тугим гладким лифом и пышной от бедра юбкой, отделанной по подолу кружевом. Элеонора понимала свою привлекательность, знала, что парни на нее засматриваются, но у нее совершенно не было желания заводить какие-либо отношения ни романтические, ни постельные. Секс ее не привлекал, как и сами мужчины, иногда Элеонора приходила к мысли, что она просто-напросто фригидная, и ни один мужчина не сможет зажечь в ней огонек желания и чувственности. Единственное, что могло ей доставить удовольствие это поцелуи, но когда парни начинали просовывать свой язык ей в рот, то Нэлл их отталкивала. Но сегодня под действием бокала дешевого вина и пару рюмок водки все ее страхи ушли. Она уже не боялась оказаться в жарких липких объятьях какого-нибудь парня, и подарить ему пару поцелуйчиков, а может быть и чуть больше, кто знает на что она отважиться.
Шейла куда-то ушла, и Элеонора осталась наедине с Олли, другом нового парня Шейлы. Вино окончательно ударило ей в голову, она не замечала, как несдержанно смеется, позволяет Олли обнимать себя. Она таяла под его теплым взглядом ореховых глаз, дрожала когда ее шеи коснулись его шелковистые темные, как вороное крыло, волосы. Она глубоко вдыхала запах пота, страсти, спирта, у нее кружилась голова от эйфории, разум уступил натиску вина и чувства неизвестного.
– Хочешь, покажу свою машину? – спросил Олли, выпуская ее из своих объятий.
– Да, – прошептала она, – она твоя? – задала вопрос девушка, когда они вышли на улицу, подошли к красивому, но старому «форду».
– Нет, моего старшего брата, завтра я ее приволоку обратно домой, – пояснил Олли. Как оказалось Олли учился в Итоне изучая уголовное право, в этом году он уже получал степень бакалавра, и после этого он собирался заняться юридической практикой, – садись, – он открыл ей дверцу, они сели в машину, чтобы отвлечься от веселий в студенческом общежитии.
Олли притянул ее к себе, горячо целуя в губы, его язык раздвинул ее плотно сжатые губы, касаясь ее неба. Нэлли ощутила его руки у себя на талии и груди. Он гладил ее через плотную ткань платья, чувствуя, как она отвечает на его настойчивые ласки. Нэлл замерла, Олли вышел из машины, пересаживаясь на заднее сиденье. Он ловко перетащил ее к себе, снова жарко целуя. Она задрожала еще больше, когда ему удалось спустить с плеч ее платье, обнажить грудь, и прикоснуться губами к ней. Она вжалась в дверцу тесной машину, открываясь для него как цветок, Олли поднял ее верхнюю юбку, потом жесткую подкладочную, его рот оказался там, это было так волнующе, что Нэлл не могла сдерживаться. Он стал расстегивать свои брюки, и только сейчас Элеонора посчитала нужным сказать ему, что она еще ни разу ни с кем этого не делала.
– Олли, я…
– Что случилось, милая? – он лег на нее, гладя ее скулы.
– Я никогда не делала этого, – прошептала она, боясь быть отвергнутой.
– Мы это исправим, – он легко засмеялся, и она расслабилась.
Одним ударом он проник в нее, Нэлл сильнее схватилась за него, чувствуя, как на нее накатывает какая-то непонятная волна. Она еле сдерживала себя, чтобы никто не понял, чем они тут занимаются. Он что-то произнес ей в ухо, но Нэлли была слишком сосредоточена на своих ощущениях, поэтому она не могла никак разобрать, что он говорит. Ей было слишком хорошо, в страсти, как и в жизни она оказалась слишком расчетливая, но под действием алкоголя они это совсем не поняли.
Утром Элеонора проснулась с тяжелой головой, она заварила себе ромашкового чая, с той, травой, которую ей всунула в ее вещи Глория, когда она съезжала из Гарден-Дейлиас. Какая же она идиотка! И зачем столько пила? Столько лет сдерживала себя, берегла для принца на белом коне, чтобы за одну ночь все перечеркнуть, переспав с каким-то парнем который ей даже не позвонит, и с которым она даже не хочет иметь никакого будущего. Почему она такая глупая? Больше она не будет ходить на такие мероприятия, а еще лучше никогда не будет пить в таком количестве, и тогда все будет проще. Нэлл посмотрела на себя в зеркало, смывая остатки вчерашнего макияжа. А все-таки вчера ей было хорошо, даже сквозь дурман она это помнит. Может быть Шейла права? Может она правильно поступила, что, наконец, избавилась от этой перегородки? И следующий ее опыт будет просто восхитительным?
А может все-таки зря она это совершила? «Мужчины не любят исписанные листы», – вспомнила она фразу своей бабушки Джорджины. «Мужчины слишком эгоистичны, чтобы чувствовать, что кто-то еще может владеть их женщинами. Они даже в мыслях бояться это допустить. И не верьте им, когда они говорят, что им все равно с кем вы спали до него», – язвительно, но метко, подумала Нэлл. Неужели этот поступок будет преследовать ее всю оставшуюся ее жизнь. Хотя у Елены был любовник, и Том далеко не единственный в ее жизни, но они же счастливы, или у Флер, то почему именно она должна быть несчастной, ведь она свободна в этой жизни, свободна в своем выборе любви и счастья. Только почему ее не отпускает чувство, что эта ночь станет причиной всех ее будущих неудач и бед.
₪
Завтра она станет женой Роберта, все ее желания сбудутся. Флер тщательно готовилась к этой свадьбе, совсем не желая скромное торжество, какое устроила Джулия. Они с Робертом сошли во мнение что Аллен-Холл станет идеальным местом для их свадьбы, так как Гарден-Дейлиас слишком мал для количества их гостей. Городской особняк после свадьбы должен был перейти к Роберту, что вызывало зависть у всех подруг Флер. Вместе с любовью Роберта, на нее снизошла благодать. Больше нет той девочки, что ищет так отчаянно любовь, что готова отдаваться за красивый портрет, больше нет девочки, что боится признаться себе в чувствах, есть только новая леди Хомс, которой она станет завтра. Леди, которой открыты все дороги.
В ночь перед свадьбой Флер пришла в галерею. Там был ее подарок для будущего мужа, и его необходимо было забрать до завтрашнего венчания. На улицу уже опустились сумерки, город погрузился в легкий сон, лишь на короткое мгновенье он замирал, чтобы с первыми лучами начать свой новый день, снова показать свою торжественность и веселость. Флер прошла в холл, не зажигая света, лунный свет струился через огромные окна, лунные блики рассыпались по гладкому мраморному полу. Флер пересекла холл, открыла свой маленький кабинет, что был меньше приемной Джулии, или Елены, но он ей нравился. Флер после рождения Мери-Джейн стала приглашать к себе всех художников, фотографов, скульпторов, они немного смотрели на нее свысока, желая поговорить с Еленой или Джулией, но Флер не сдавалась. В беседе она всегда старалась быть жесткой, но в тоже время добродушной, она не стеснялась давать резкие оценки творчеству, совсем не пугаясь отпугнуть клиента. После десяти минут беседы они начинали ее бояться, но потом расслаблялись, когда она мило им улыбалась, соглашаясь их выставлять у себя.
Флер не стала включать у себя свет, она просто подошла у шкафу, чтобы выудить свою картину. Это была Темза и Биг-Бен во время заката, картину которую она рисовала с большой любовью, посвящая ее Роберту и Лондону. Она услышала какие-то странные шаги, Флер подняла голову, выпрямляясь во весь рост. Флер хотела обернуться, но кто-то зажал ей рот, резко разворачивая к себе. Ее глаза широко распахнулись. Это бы Ришар.
– Здравствуй, моя хорошая, – он убрал ладонь с ее рта.
– Пошел к черту! – крикнула она, – как ты сюда попал?
– Тихо шел за тобой, моя прелесть, – Ришар гладил ее спину, отчего на нее накатила волна желания, на шее и груди расплывалось красное пятно, и Флер радовалась, что темно и он не видит этого.
– Как ты смеешь, ко мне прикасаться! – она хотела замахнуться, чтобы дать ему пощечину, но он завел ей руку за спину.
– Потому что ты моя, ты никогда не будешь принадлежать ему, так как принадлежишь мне! – он впился в ее рот губами, она хотела не отвечать, хотела сопротивляться, но не смогла, – вот, видишь, Флер, ты отвечаешь мне!
