Текст книги "Третья жена хозяина песков (СИ)"

Автор книги: Анна Наварр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Спалось плохо.

Я словно вязла в каком-то болоте, которое грозило затянуть, утащить на глубину, откуда не вынырнуть. Но едва я провалилась в самую муть и оказалась под зеленой ряской, как меня перевернуло и вытряхнуло в небо. Я полетела вниз, судорожно пытаясь раскрыть крылья. Или парашют.

А его не было.

– Не паникуй! – услышала я у левого уха голос инструктора. Он крепко держал меня, и фактически он управлял полетом. Моей задачей было освоиться. Мы перестали кувыркаться в воздухе и теперь ровно планировали.

Неожиданно он оттолкнул меня и, вращаясь пропеллером, я полетела одна. А он обернулся огромным драконом, и угрожающе оскалил пасть. Я судорожно взмахнула крыльями – раз, другой. Выровнялась.

– Я могу летать! Я! Могу! Летать!

Эйфория полета охватила меня, чтобы в следующее мгновение смениться болью – обвивший меня синеволосый змей оторвал мне одно крыло, а затем и второе – и я опять падаю.

Резкий удар в солнечное сплетение:

– Шлюха! Порченая дрянь!

Падаю, задевая кроны деревьев, но мягкая подушка листьев предохраняет от переломов. Бреду по лесу – вечность, или две. Огромная кошка, почему-то с зеленой шерстью, нападает на меня – и я кое-как отбиваюсь, получив на память несколько царапин на бедре.

Выхожу на балкон высотного здания – передо мной город, и стоящий на перилах мужчина в белых одеждах.

– Прыгни вниз, – говорю ему я. А огромный тигр за моей спиной счастливо урчит.

И мужчина слушается. Делает шаг назад, в бездну ночного города.

– Нет! – вырывается у меня.

– Что? Не надо было? – уточняет мужчина, поднимаясь из-за перил. Оказывается, он стоит на работающем квадрокоптере – и довольно большом. Плоский верх квадра застелен ковром.

– Полетели вместе, – предлагает он. И протягивает мне руку: – Ты мне доверяешь?

Я тону в голодных зеленых глазах и вкладываю свою ладонь в его.

И в мои уши ввинчивается жалобный крик:

– Мама! Мама! Где ты?!

Задыхаясь, я резко села на кровати. И не ощутила привычной тяжести на шее.

Провела рукой – ребенка нет!

– Мама! Мама! – снова раздалось в голове.

Не в ушах, это я поняла точно. В комнате стояла тишина, и ее лишь слегка разбавляло посапывание служанки-толстушки около моей кровати.

Я огляделась. Даже подобия люльки нет. Где же ребенок?

Спустилась с кровати и, видно, чем-то задела толстушку. Она открыла глаза, посмотрела на меня и принялась говорить что-то успокаивающее, показывая на постель.

Не став ее слушать, я попробовала выйти из комнаты.

Служанка вцепилась мне в руку и попыталась задержать. Я раздраженно отпихнула ее и та, повалившись на кровать, ударилась головой о спинку. Только глаза закатились. Я пометалась по комнате, нашла какие-то шнуры и стянула руки служанки за спиной, а затем подвязала к кровати.

Извини, толстушка, ничего личного. Мне нужно отойти и я не хочу, чтобы ты принялась будить дом раньше, чем я его покину.

Так, что мне нужно? Черное покрывало, – толстушкино мне, мое – на нее, оно слишком приметное. Тем более что на толстушкином есть прорезь для глаз.

Что еще? Оружие, или хоть какое-то его подобие – нож для фруктов вполне подойдет. Несколько лент, широких и прочных. Я даже пощелкала одной, как когда-то моя мама, завязывавшая большие банты на мои куцые волосенки перед школой. Вроде достаточно плотные. Подвязала одну на голову, так чтобы волосы нигде не мешались.

Выскользнула наружу. В этом крыле всего две двери.

Сунулась в дальнюю. И совершенно зря – открывшаяся картина вызвала только глухое раздражение. Этот… красавчик, который купил меня на рынке, развалился на широкой постели в компании двух девиц. Рукой прижимает черное тело к груди, ноги второй девушки переплелись с его. На губах играет сонно-счастливая улыбка.

Вот так и оставайся. Надеюсь, больше не встретимся.

Вторая дверь все же вела наружу, в садик. Тонкий голос продолжал звать, и я последовала за ним. Направление чувствовалось интуитивно и совершенно необъяснимо.

Хотя если ребенок маг, то может это какая-то привязка к материнскому телу, чтобы выжить. Я обогнула садик по периметру. Около вонючей ямы – тело. Второй служанки, которая подавала сок.

Что ж, очевидно, она получила свою награду за кражу ребенка.

Накинула паранджу толстушки, и вышла за калитку заднего двора. Тут даже охраны нет. Очаровательно.

Видели бы они камеры большого города, когда Большой Брат смотрит за тобой круглые сутки.

Я невидимой тенью прошла по городу. На меня не обращали внимания, хотя на улицах было довольно оживленно. Какой-то торговец расхваливал металлические сосуды, похожие на ту самую “лампу Аладдина”, на другой улице факир пускал огонь изо рта, а дальше я отшатнулась от заклинателя змей.

Но вскоре оживленные улицы закончились, и я оказалась в районе низеньких одноэтажных домишек-кубиков.

Крик младенца теперь слышен не только внутренним чутьем, но и обычным слухом.

Я немного покружила по району и наконец обнаружила нужный дом. Замерла около узкой бойницы окна и прислушалась.

Плач младенца затих.

– Вот так-то лучше, – произносит голос дэви, который осматривал меня в рабской казарме.

– Силён. Но для ритуала все-таки староват, – доносится другой голос, незнакомый, дребезжащий, как расстроенная гитара.

– Это лучшее, что я смог найти за такой срок, Назир. И будь доволен, что получил хотя бы такого.

– И все же, див Жаран, нам бы лучше подошла женщина. Для ритуала в идеале нужен младенец-маг тридцати недель, извлеченный в оболочке.

Я поднесла руку ко рту, сдерживая рвотный позыв. Уроды. Такие точно жить не должны.

– Одно то, что вы теперь знаете о такой женщине – уже для вас серьезное подспорье, – возразил тот, кого назвали дивом Жараном. – Не так ли?

– По твоим словам, что Аль-Танин надел на нее покров. А мы не самоубийцы. Знать о женщине – это одно, и совсем другое – пытаться выкрасть ее у одного из Аль-Танинов. Последний раз все закончилось очень плохо. Его брат разорил два гнезда, но вернул девку себе. Хотя, насколько я выяснил, никакой пользы это ему не дало, она так и живет безделушкой в его гареме. – разболтался Назир.

Я рискнул приподняться на цыпочках, чтобы увидеть комнату.

Но не успела.

Крепкое тело вдавило меня в стену, а сильная рука зажала рот.

Глава 10

Дура. Просто безнадежная дура. Вот кто я.

Увлеклась подслушиванием, и не заметила охрану. Хотя стоило бы наоборот. Потому что главное – вернуть малыша. Даже сейчас, под заклятием молчания, он непрерывно зовет меня, хотя и слабо, как через толщу стекла.

– Кажется, у нас гости… – услышала я от окна.

Охранник, тот самый, который сопровождал Ендика за порталом, втащил меня в комнату.

– Гостья, – широко улыбнулся див Жаран. – Вот видишь, Назир, сколь многого можно достичь малыми средствами. У Аль-Танина нельзя украсть женщину. Но можно сделать так, что она придет сама.

Щелкнул замок клетки. Охранник потянул ткань и служанкина паранджа соскользнула с моей головы.

Я огляделась. Комнатка – в площадь дома. Маленькая, квадратная, с низким потолком и земляным полом. Под потолком – висит тез какого-либо крепежа шарик света, а под ним, посередине комнаты стол, на котором лежит мой малыш.

Его даже не удосужились одеть, хотя уже холодновато, и от этой небрежности меня пробирает морозом. Словно ребенок – уже не живой, а кукла-реборн. Которую можно в любой момент разобрать на запчасти.

По разные стороны стола – див Жаран и незнакомый человек. Невысокий, тощий и одетый в малиново-красную робу, подпоясанную черным поясом. На груди амулет в виде черного же диска с лучиками и выгравированным в центре глазом.

Похоже, какой-то религиозный деятель, культист или вроде того.

Оба смотрят на меня. А я, без паранджи, но все еще в нацепленных на меня служанками шелковых тряпках – словно опять оказалась на рынке. Хорошо еще, не обыскивают. Нож я аккуратно подвязала под волосами. Чтобы вытащить – надо только поправить белобрысую копну типичным женским жестом.

– Хороша? – широко улыбаясь зубастым ртом поинтересовался див у своего собеседника.

Тот выглядел удивленным и даже немного растерянным.

– Она? Ты с ума сошел, Жаран? – с усилием сглотнув, ответил Назир. – Ты давно вести из дома получал?

– Это имеет значение?

Назир хмыкнул. Протянул тощую лапку к моему ребенку, коснулся лица, пощекотал под подбородком. Малыш дернулся и задрыгал ручками и ножками. Его рот беззвучно раскрывался, но ни звука не нарушало беседу.

– Пожалуй, этот ребенок подойдет. Да, пожалуй, будет даже символично… Пожертвовать именно этого ребенка. Где, говоришь, ты ее нашел? – перевел тему Назир.

– Ендик притащил через портал. Из степи.

Назир посмотрел на меня, на ребенка, и глумливо растянул губы.

– Вот как… Знаешь что, Жаран. Если тебе удасться получить от нее потомство снова, сообщи. Кормить Черный Песок нужно регулярно, и мне всегда нужны надежные поставщики.

– Тебе? – нахмурился див Жаран. – Что ты такое знаешь про эту женщину?

– Информация, Жаран, стоит многое.

Див сощурил глаза, окинул меня взглядом с ног до головы и подошел к клетке. Его ладонь поднялась и сжала воздух. В то же мгновение я поднялась вверх, а мое горло словно сдавило тисками. Див подтащил меня поближе, ухватил за подбородок и заглянул в глаза.

И мир на мгновение расплылся в вертикальных зрачках. Я снова ощутила ужас, как тогда, на площади перед синеволосым змеем Дахаром. А затем всплыло воспоминание из сегодняшнего сна – когда мне оторвали крылья и бросили вниз, в пропасть. И парящий замок над степью.

Див Жаран чуть пошевелил пальцами, словно перелистывая страницы, но кроме сегодняшнего дня я помнила только свою прежнюю жизнь. Самолет, большой город, родителей, университет, работу… Не знаю, мог ли див рыться в этих моих воспоминаниях, но выглядел он очень недовольным.

– Странно, очень странно. – прошипел он. – Ее разум словно чистый лист. Она помнит только утро в степи и все, что за этим последовало.

“Ребенок не от господина” – прошелестел голос Гару в голове, когда див в очередной раз заглянул мне в глаза.

– Что же ты делала всю прежнюю жизнь, детка? Кем была? – спросил див у меня. – Как оказалась здесь?

Назир тем временем сплел какое-то заклятие, и оно, словно сетка опутало ребенка.

– Жаран, я забираю ребенка, – требовательно позвал он.

– Плату, – див отпустил меня, и вернулся к столу.

Ребенок не шелохнулся, а его до того расфокусированный внезапно взгляд нашел меня.

“Мама!” – требовательно запищал он. – “Еда! Мама!”

– Опять кричит. Какой же сильный малыш, сбрасывает заклятье раз за разом, – сказал Назир.

Он вынул из складок робы мешочек, взвесил его на ладони, и развязав шнурок на горловине, высыпал на стол множество разноцветных камней.

– Как договаривались.

Жаран подхватил несколько камней, просмотрел на свет, сделал какие-то магические пассы и, довольный платой, подтолкнул малыша к Назиру.

– Нет! Не трогай ребенка! – я вцепилась в прутья решетки.

– Заткнись, женщина, – потребовал див.

Вспомнила, как утром вызвала шарик заклятья, попыталась снова.

“Мама! Мама!” – надрывался в голове голос малыша. Я потянулась к нему всей душой, всем ощущением этой связи, и зачерпнула силы – искрящейся, ярко-красной. Выпустила с ладони.

И безрезультатно. Шарик долетел лишь до прутьев решетки и впитался в них.

– Думаешь, я снова совершу ту же ошибку, девка? – прокомментировал див Жаран мои бесплодные попытки остановить их. – Эта клетка блокирует магию. Изнутри. И ты будешь в ней сидеть еще долго-долго… Особенно, когда мы вернемся в Парящий Город.

Ругая себя последними словами, я смотрела как Назир отворачивается и, подхватив малыша на руки, делает несколько шагов к двери.

Какая же я идиотка. Поперлась в ночи, неизвестно куда, непонятно зачем – только по зову голоса. Но как было не пойти? Ребенок – мой, и оставить его никак нельзя.

– Нет! Нет! – скулила я. Тут даже нож доставать бесполезно. Если только самой зарезаться. Ну что я наделала! Как теперь выбираться?

Назир положил руку на ручку двери и потянул на себя. А в следующее мгновение начал заваливаться на спину, разбрызгивая веером кровь.

Глава 11

Охотничий зверь в душе Актаура рычал – догнать, догнать! Добыча! Добыча!

Сбежала.

Он потеребил клочок ткани, разрывая его на мелкие ниточки.

Оставил Ирию там, где лежала – пусть Берес подумает, что произошло. И где, в конце концов, охрана. Кто здесь хозяин дома, а кто гость?

Ткань рассыпалась, а заклятие, которое читал над ней Актаур, связывало мельчайшие частицы с другими, к которым эта ткань раньше прикасалась.

Поисковая магия – самое сильное магическое умение семьи Аль-Танинов. Найти что угодно, в глубокой пустыне – навык, определяющий выживание. И Аль-Танины искали. Искали воду, пищу, животных. Алмазный песок и золотую руду. И людей. Затерявшихся и беглецов, мужчин и женщин, простецов и магов – всех.

Если Аль-Танин пошел по следу, остановить его может только смерть, но к цели он придет. И в этом ни для кого не было секрета.

Перед глазами на мгновение помутилось, а затем знание, в каком направлении идти выкристаллизовалось с точностью проложенного по карте маршрута.

Меток было две – одна находилась в квартале бедняков, вторая двигалась туда. И была уже очень близко от первой.

Бежать по земле было неудобно и медленно. Актаур повертел головой и увидел прислоненные к стене одного дома бочки, запрыгнул на них, затем – на плоскую крышу дома.

Догнать! Догнать!

Актаур несся по ночному городу, и крыши под его ногами мелькали как ступеньки лестницы. Выше, ниже, большой промежуток, маленький, вплотную – но на этаж больше, огромный промежуток, но на этой крыше кто-то оставил шест. Неслышной тенью преследуя добычу, он пересек город.

И все равно опоздал.

Дикарка, завернувшаяся все-таки в черную паранджу, прижалась к стене дома и прислушалась.

Глядя на нее, Актаур затаился. Увидел, как она поправила паранджу на голове, зажала рот – и попалась охраннику.

Его женщину втащили в дом. В тот самый, где была и вторая метка. Значит, она безошибочно пришла к своему младенцу.

Какая хорошая способность, подумал он. Прекрасно усилит его род. Эта женщина должна быть его, и только его!

Но, похоже, это будет труднее, чем он рассчитывал.

Женщина, вместо того, чтобы прийти к нему, и пожаловаться на похищение младенца, взяла и сбежала!

Хотя… Если она проснулась раньше него, то вполне могла и заглянуть к нему. Рот наполнился кислым привкусом. Актаур сплюнул, не пожалев воды тела. Эти рабыни… Надо будет отослать их, сразу же. Чем они могут быть полезны?

Из дома донесся женский крик: “Нет, нет!”

Актаур мягко спрыгнул с крыши, перекатился и замер в нескольких шагах от входа. Три магических шарика слетели с его ладоней один за другим. Первый сразу ушел под землю, второй полетел вокруг дома, а третий впечатался в стену и просочился сквозь нее.

И завяз. Проникнуть в дом через стену было нельзя – мешало зачарование стены. Шарик растаял, не вызвав возмущения сигнализации.

Второй шарик тем временем принес знание, что снаружи больше никого нет. Утащивший в дом дикарку охранник оставался внутри, вместе с еще кем-то.

Что ж, придется войти и забрать свое.

Дверь без скрипа начала открываться, и Актаур задержал дыхание, когда увидел на пороге жреца Черных песков с младенцем на руках.

Младенец был опутан черной сетью заклятия, и еле слышно надрывался от крика. Похоже, сеть блокировала звук.

Три ножа один за другим свистнули и впились в тело жреца. Тот начал заваливаться назад, но младенца не выпустил. Актаур в два шага пересек разделяющее их расстояние и выхватил младенца из слабеющих рук.

В комнате замерцал и погас магический светильник. Теперь Актаур торчал в двери слишком заметной фигурой – для находящихся внутри людей.

Он тут же шагнул за край стены, пропуская сбоку от себя заклятие огня.

Находившийся внутри маг резко и отрывисто зашипел. Охранник шагнул вперед, отпихивая уже умершего жреца в сторону от двери, и его меч рубанул воздух совсем рядом с лицом Актаура.

Ребенок в руке недовольно заверещал, привлекая к себе внимание.

Охранник снова ударил, на этот раз целясь в ноги.

Актаур сделал еще шаг назад, и сложил пальцы в заклятии. Колдовать одной рукой было неудобно, но другим вариантом был оставшийся единственным нож. А нож гораздо короче меча, и ударить им он не успеет.

С пальцев слетело заклятье паралича, и охранник на мгновение замер. Актаур прикрылся им, как щитом, от ледяных игл, и пнул охранника в живот. Тот беззвучно пролетел половину комнаты и рухнул на стол. Стол не выдержал и развалился, столешница упала с подломившихся ножек. А из пола вынырнул первый шарик и повис под потолком вместо погасшего.

Еще два шага внутрь, через тела охранника и жреца. Прямо к запертой в клетке женщине.

Но путь преградил маг, не подпуская к цели.

– Нет! Я первый ее нашел! Она моя! – прошипел он, и Актаур с удивлением понял, что перед ним див.

– Она не твоя.

Женщина в клетке прошипела что-то невразумительное. Наверняка возмущена, что ее делят.

Актаур снова увернулся от заклятия дива. И даже успел выпустить свое. Див сделал пару шагов назад и замер, подняв руки. А затем его пальцы замелькали в сложном плетении – и Актаур ощутил сдавливающую шею удавку. Ребенок на руках запищал и задергался, и в такт ему отрывисто и резко заговорила женщина.

Див не слушал, он продолжал плести заклинание. Вырываясь, Актаур тоже делал пассы свободной рукой, но бесполезно, и зрение начало сужаться в точку от нехватки дыхания. Див довольно осклабился.

– Удачно, очень удачно. Женщина, младенец, плата за младенца и твой труп. Я наконец-то смогу вернуться в Парящий город!

Дикарка что-то сказала, на все том же отрывистом и грубом говоре.

И из тела дива внезапно показалось острие ножа, а Актаур снова смог дышать. Он поднял взгляд на женщину. Она стояла снаружи клетки, и в ее руках было странное подобие копья – нож, примотанный лентой к расщепившейся ножке стола.

С противным хлюпаньем самодельное копье вышло из тела дива, и тот повалился на пол, к ногам Актаура. Она убила дива! Дива! Одного из народа бессмертных змееликих!

Женщина тем временем пнула труп дива, что-то ему говоря. Она понимала, что происходит? Понимала речь дива?!

С почти священным ужасом и благоговением Актаур смотрел как дикарка наставила копьё на него. И махнула рукой, требуя отдать… Ребенка?

Он протянул малыша. Женщина поспешно вцепилась в младенца, и прижала к себе, урча что-то успокаивающее. Копье при этом не опускала.

Она кивнула на дверь, явно указывая ему на выход.

– Боюсь, что этого я как раз сделать не могу, – сказал Актаур на дивной речи и потянул с лица платок. – Ты пойдешь со мной.

– Нет, – покачала головой женщина.

Глава 12

Как удивительно быстро слетает тонкий налет цивилизованности, когда тебе реально угрожает опасность. И даже больше – смерть тебе и твоему ребенку. Сейчас я даже не думала, правильно я поступаю или нет, и насколько это законно. Главным было – выжить.

Когда Назир упал, какая-то черная фигура выхватила ребенка у него из рук.

Еще один мерзавец, желающий отобрать моего ребенка?!

Да что же такое!

Охранник ринулся наружу в тот самый момент, когда под потолком погас свет, и комната погрузилась во мрак.

Я вытащила нож. Магией через клетку может и не пробить, но ведь и нож – совсем не магия.

Охранник, сияя льдинками в теле, внезапно упал на стол. Черная фигура проскользнула внутрь и, уйдя с прохода, тут же стала невидимой.

Для меня.

Я видела другое. Ножка стола подкатилась поближе и я, вытянув руку, кое-как смогла дотянуться кончиками пальцев до нее. Решетка уперлась в подбородок и шею, но, помогая себе ножом, я подкатила деревяшку поближе, и втащила внутрь. Стащила с волос ленту, примотала, как смогла, нож к получившейся рукояти. Для одного удара хватит, а больше, я надеюсь, не потребуется.

В комнате опять зажегся свет.

Див Жаран стоял спиной ко мне и держал в удушающем захвате ту самую черную фигуру. А в руке у черного был мой малыш. Второй рукой черный вяло перебирал пальцами, над ними вспыхивали и гасли искры, но ничего не происходило.

Затем я увидела.

О, нет. Это было не обычное зрение. Это было то же самое ощущение, которое возникало, когда малыш меня звал. Нечто сверхъестественное. Малыш смотрел на меня совсем не детским взглядом, а когда я ответила ему таким же – мир на мгновение расфокусировался, чтобы бешеным калейдоскопом собраться иначе – и я увидела вокруг дива Жарана бледно-голубую сетку. Ее ячейки были довольно крупными – с ладонь. А сам он выглядел серебристо-серым скоплением с тремя крупными красными шарами внутри. Словно смотришь компьютерную томографию внутренностей человека.

Жаран говорил что-то черному, а тот уже обмяк и висел мокрой тряпкой.

– …очень удачно. Женщина, младенец, плата за младенца и твой труп. Я наконец-то смогу вернуться в Парящий город! – голос дива звенел от радости, искренней и незамутненной.

– Не сегодня, Жаран, не сегодня, – прошипела я и ткнула в один из узлов сети так, что мое копье вонзилось в центральный красный шарик внутри дива.

Замок на клетке щелкнул и открылся.

Я ненадолго выпустила копье и выскользнула из клетки. Снова ухватилась за неудобную деревяшку, потянула на себя – и та с сочным хлюпаньем вышла из тела.

Див упал.

Я пнула его.

– Когда-то я читала книгу, из тех, что называют одноразовым ширпотребом. И там говорились мудрые слова: “Как бы ни был хорош маг, всаженный между лопаток кинжал влияет на него не лучшим образом”. И ведь автор был прав!

Я повернулась к черной фигуре. Этот человек стоял, словно парализованный, и смотрел на меня. Его лицо было до самых глаз закрыто черным же – ну удивительно, не правда ли! – платком, а одежда была такой, что становилось ясно – ночные вламывания в чужие дома для него не случайность, а рутина.

– Отдай! – указав на ребенка, потребовала я.

Черный человек протянул малыша. Все-таки не парализован.

Я подхватила ребенка.

– Все хорошо, маленький, мама здесь, мама рядом… – я покачала ребенка, а затем повернулась все еще неподвижной фигуре.

– Убирайся, – качнула я своим импровизированным копьем в сторону двери.

Он покачал головой и стянул с лица платок.

– Ты идти со мной, – чуть коверкая речь дивов заявил мне… мой владелец.

– Нет, – отшатнулась я.

– Идти. – еще раз повторил он. – Тебя искать. Убить дива – нельзя, невозможно. А ты смогла. Никто не может убить дива. Тебя искать – и найти. Не я, так брат. И тогда…

Да уж понятно, что тогда.

– Нет, – все равно отказалась я. Возвращаться в гарем? Еще не хватало. Пусть его те две девицы развлекают и дальше, а мне надо найти способ вернуть память мамаше малыша, а самой – вернуться домой. Этот мир явно не место для меня.

Я хочу домой!

Я вообще не отсюда!

Я привыкла жить иначе! Где мой уютный номер в отеле? Где отдых на пляжике? Где, в конце концов, мобильники и интернет?!

Меня гоняют из одной клетки в другую уже сутки! Трижды продали! Били и пороли!

Что за дикари!

И еще ребенок. На него злиться не получалось. Но ведь он – не мой! Он – ребенок этого тела! И судя по всему, папаша там тоже был не из простых – иначе зачем ребенка хотели бы принести в жертву? “Именно этого ребенка”, – сказал Назир.

И что хуже всего – я убила человека!

Комок подкатил к горлу, а затем выплеснулся наружу – желчью пополам с соком.

Я стукнула по земляному полу кулачком, – и от неожиданной боли пришла в себя.

Вот черт.

Каким образом я упала на колени? Копье валяется рядом, а я уже почти сбила костяшки на руке, стуча по земле.

Чьи-то теплые руки придержали меня за плечи. Прижали к груди, успокаивая.

– Ну будет, будет… Нам нужно идти. Скоро здесь будет полно народу. И чем дальше мы уйдем в пустыню, тем меньше у них шансов тебя найти. В Альхуту войти может любой, в выйти – только тот, кого ведет Аль-Танин. Я проведу тебя.

Хотелось уткнуться носом в него, и разрыдаться сильнее. Но нельзя. Такой же чужак, как и три тела на полу. Я сдержала рыдание и отпихнула его.

Он отодвинулся и, прислонив меня к стене, принялся быстро собирать трофеи – с Назира снял украшение и вытащил свои ножи, а тело закатил поглубже в дом, с охранника тоже поснимал оружие. Дива Жарана не тронул, только подтащил к телам охранника и культиста. Провел рукой над полом и в его ладонь слетелись все раскатившиеся камешки. Их он ссыпал в найденный на полу мешочек.

– Это плата за ребенка? – присев рядом со мной, спросил он и покачал мешочком.

– Да, – кивнула я.

– И вправду понимаешь дивную речь. Но говорить не можешь?

– Нет, – теперь я покачала головой.

– Понял. Это твое, – он протянул мешочек мне. – Трофей. С боя. Не претендую.

Ну надо же. У меня теперь есть стартовый капитал! Я скривилась. С камнями я стану добычей не только сумасшедших культистов и еще более непонятных дивов, но и любого проходимца-вора. Но я взяла.

Запустила ладонь в мешочек, пропустила через пальцы холодящие камешки. Наугад вытащила один. Ценности их здесь я все равно не знаю, но надеюсь много больше, чем та монетка, которую этот человек за меня заплатил.

Камешек оказался голубой. Я кинула его мужчине и начала подниматься.

– Эй, не надо! – он попытался вернуть камешек мне. – Это твое!

Я достала еще один камешек и, как смогла, повторила жест его ряженого друга с рынка – подкинула, поймала, посмотрела.

– Вот как. Не хочешь быть должна?

Кивнула в ответ. Он сжал губы в линию.

– Не товар. Не пленница, – указал на клетку. – Хм… Гостья. Гостья будешь?

То есть он все равно не отвяжется.

Он замер. Повел взглядом, так, словно видел сквозь стены.

– Надо уходить. Ты идешь?

Я колебалась.

Выбор непростой.

Чужак, с неясными целями купивший меня. И при этом – он жив только потому, что я убила дива. Надеюсь, он понимает это.

Идти с ним – опасно. Но оставаться здесь – опаснее вдвойне.

Но он тоже пришел к какому-то решению, раньше меня. Поднял руку, вокруг пальцев заплясали искорки.

– Я, Актаур Аль-Танин, обещаю и даю слово, что не причиню вреда тебе, гостья, и твоему ребенку, пока ты по собственной воле будешь оставаться под моим покровительством, – заявил он, и искры над ладонью вспыхнули и рассыпались небольшим фейерверком.

– Ты мне доверяешь? – он протянул руку, совсем как в недавнем сне.

Набрав полную грудь воздуха, я наконец решилась.

– Да.

И через мгновение я оказалась у него на руках, а сам он, прыгая с крыши на крышу, с бешеной скоростью понесся обратно.

Удивительно, но ребенок вел себя спокойно после всего произошедшего, кажется, он даже заснул сразу же, как я взяла его на руки, и сейчас совсем не беспокоился, позволяя расслабиться и мне. И я даже, кажется немного придремала, ощущая приятный запах мужского тела.

Очнулась я только когда он поставил меня на ноги рядом с калиткой. Вытащил откуда-то тонкую накидку и протянул мне.

– Надо надеть.

Ну вот опять! Почему ему так надо, чтобы я была прикрыта? Смотреть же через ткань неудобно, да и что вообще за дичь, ходить все время в мешке!

– Надо надеть, – с нажимом повторил он и глянул в сторону дома.

Оттуда, размахивая руками и что-то крича, к нам уже спешил тот самый ряженый.