Текст книги "Третья жена хозяина песков (СИ)"

Автор книги: Анна Наварр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Глава 65

Тряхануло.

От долгого нахождения в одной позе у меня затекли ноги.

Я потянулась и открыла глаза. И закрыла.

Я в самолете. В том самом, где заснула, отправляясь на южный курорт.

Нет, нет… Неужели все было только сном? Сном-путешествием в стране всегда удачных приключений? Нет, нет…

Все же было так реалистично, так по-настоящему. Настолько, что сейчас все кажется присыпанным серым пеплом.

– Дамы и господа! – раздался голос капитана по громкой связи. – Наш полет завершен. От имени всего экипажа благодарю за…

Дальше я не слушала. Мне было так тоскливо, словно из груди вырвали кусок сердца. неужели я никогда не увижу Актаура и Файсара? Не буду ощущать крепких объятий Актаура и его сладковато-пряный запах? Никогда не увижу, как повзрослеет Файсар?

Я так привязалась к ним, что теперь от ощущения острой потери хотелось рыдать. И только то, что меня окружают незнакомые люди, сдерживало. Шмыгнув носом, я принялась выкарабкиваться из пледа. Пора выходить.

– Эй, красотка, че такое кислое лицо? – поинтересовался незнакомый голос рядом со мной.

Я подняла взгляд. Еще один пассажир, толстый, рыхлый, грузный, с пропотевшими подмышками, смотрел на меня, словно раздевая.

– Ты ж на отдыхе! – он дыхнул, и мне стало понятно, что весь полет он явно пытался сдержать страх приемом “успокоительного”. – Ты в какой гостинице будешь? Давай встретимся!

Вот только этого еще не хватало!

Едва раздался разрешающий сигнал, я подхватила свою сумку из отделения над сиденьем и потопала к выходу. Толстяк не отставал, а продолжал нудеть какие-то скабрезности.

Как мне остро не хватало моей шпильки-копья. Такие явно понимают только силу, и по другому не отвадить. Остается надеяться, что мы окажемся в разных гостиницах.

Выйдя из рукава к пандусу, окружающему зал ожидания прилетающих рейсов, я замерла.

Высокий араб-бедуин в традиционных одеждах выделялся там, сразу привлекая внимание. Его лицо было по самые глаза закрыто наверченным на голове шарфом, а рядом замер охранник в форме аэропорта. Охранник показывал ему что-то на планшете, тыкая пальцами в экран.

Стоило мне встать на ленту эскалатора, как бедуин оторвал взгляд от планшета и пристально посмотрел на меня. И, казалось, чуть кивнул сам себе. У меня же перехватило дыхание. Даже отсюда я видела ярко-зеленые глаза, окруженные витками шарфа.

Прилипала не отставал, а пристроился рядом и что-то нудел над ухом. И видимо, мое молчание принял за знак согласия, потому что в самом низу, уже почти около ленты прибывающих грузов внезапно положил руку мне на талию и притянул к себе.

– Что, красотка, поедем кататься?!

Я попыталась отпихнуть толстяка, но тот держал крепко.

– Сейчас же убери от нее руки, – раздался ледяной голос совсем рядом. Ледяной и такой знакомый.

Я обернулась.

– Ты?!

Актаур небрежно распахнул свое верхнее одеяние, демонстрируя толстяку висящие там ножи – и тот испарился в мгновение ока.

– Я, Ольга. – он поднял руки и открыл лицо.

Я ошарашенно смотрела на Актаура, не зная что и сказать. Он тоже молчал.

– Но… как? – нарушила я затянувшуюся паузу.

– Файсар держит тебя, не дает скользнуть за грань окончательно. А я пошел за тобой. Сократил путь. Оказался здесь, – Актаур повел рукой, охватывая здание аэропорта. – У вас и вправду странный мир. Я почувствовал, что ты летишь сюда, в железной птице. Стал ждать. Пока ждал, Щапек, – махнул на охранника, – рассказал мне немного. Про вашу страну, ваши обычаи. Он там бывал, недолго.

Актаур набрал в легкие воздуха. Задержал дыхание. Выдохнул. Снова вдохнул, словно решаясь.

– Пойдем домой, Ольга.

– Но… мой дом – здесь.

Он покачал головой, не соглашаясь.

– Пойдем. Ты нужна там. Нужна мне, нужна Файсару и нашим детям… Пойдем домой.

Я только глазами хлопнула.

– Нашим детям?

– Ты ведь беременна, Ольга. Двойней.

Теперь уже у меня в легких кончился воздух. Продышавшись, я переспросила:

– А почему ты об этом мне сообщаешь, а не наоборот?

Актаур криво усмехнулся. Снова покачал головой, и его шарф метнулся в такт.

– Хотел бы я знать. Но, надеюсь, в следующий раз все будет как надо? Идем домой. Я не могу долго оставаться здесь. Да и Файсар долго не выдержит. Он, наверное, уже голоден…

– Это, брат, ты неправильно говоришь! – внезапно вклинился охранник. – Я ж тебе показал, как надо! Я, правда, свою три года уговаривал, пока согласилась. Но я-то молодой был, глупый. Не знал, как правильно. Да и интернета тогда не было!

Посмотрев на охранника, Актаур кивнул. И потащил из-под одежды висящий на шее шнурок. На конце, в оплетке из тонкой кожи, висел тот самый синий самоцвет, который я дала ему еще в домишке дива Жарана.

– Прости, кольцо подготовить не успел. Не знал, что нужно. Но, может, это подойдет?

Актаур протянул мне украшение.

– Выходи за меня замуж, Ольга? Я обещаю и даю слово, что ты будешь единственной супругой и госпожой в доме. Пожалуйста, стань моей женой и матерью моих… наших детей. Прошу тебя.

Синий камешек призывно мерцал в его ладонях. Сохранил, надо же. И носит с собой, у сердца. У меня слезы вскипели на глазах. А Актаур продолжил:

– Выходи за меня, потому что я люблю тебя.

И замер, ожидая моего решения.

Глава 66

Утро для Береса началось с того, что завибрировало черное солнце, которое притащил Актаур.

Он как раз завтракал в компании крылатых ай-нуурок, обихаживая гостий дома.

– Что это? – удивилась одна, ковыряя в лучшем мясе.

– Баранина! В сладкой подливе, с изюмом и орехами, – Берес был даже обижен, что гостьи никак не отреагировали на лучшее блюдо, а вяло отодвинули лучшие куски.

Одна только подцепила пальцами орешек с краю, там, где на него не попала подлива.

Берес замер. Потом пригляделся – девушки и вправду отщипывали только от салатов и фруктов, не касаясь блюд с ароматным мясом или соленым сыром и творогом, которых было больше. Сам он предпочитал сытную пищу, а потом и другим предлагал такое же.

Но девушки, похоже, силились не показать ему, что он не угодил. А потому только изображали аппетит. Берес уже собрался позвать слугу сменить блюда, как висящее на его груди черное солнце мелко завибрировало.

Двери распахнулись и в проеме показался Аль-Танин.

– Актаур! Ты разве не в Этта-эрбе уже? Я видел, что ты устроил на ночь Черной Луны и не ждал тебя. Думал, ты поведешь свою белянку как можно быстрее в Храм, – Берес подскочил, приветствуя друга.

– Спасибо, друг. Ты в меня всегда верил, – по тону речи Актаура было сложно понять, всерьез он или шутит.

– Расскажешь, как все было?

– Некогда.

Актаур распахнул свое одеяние и вытащил еще четыре амулета – по одному от Пенрака, Ташиара и двух других глав секты, присутствовавших на ритуале. И умерших в первые мгновения, когда Актаур забрал ребенка.

– Что?! Они у тебя?! – Берес сразу узнал родовые амулеты своей семьи.

Много лет назад, еще при его отце и отце Актаура секта Черных песков была заурядной организацией диких огнепоклонников. А затем самый везучий (или наоборот) из сектантов нашел черную кровь песков. И зажег ее. Горел он долго, и когда все закончилось, сектанты объявили его новым пророком.

И понесли останки как знамя новой религии.

Примерно в то же время к ним присоединился Ташиар, отступник из Этта-эрбе, желавший абсолютной власти. Происходил он как раз из младшей ветви семьи Береса.

Род Береса всегда был родом воинов, и служил многим домам Этта-эрбе, но главной всегда оставалась служба Храму и охрана пророчиц. Для этих целей были созданы черные солнца – амулеты быстрой связи для глав отрядов.

Ташиар организовал кражу черных солнц, убив хранителей. Да и просто многие из рода погибли – пламя черной крови было невозможно затушить ни водой, ни заклинаниями, а для убийства использовали как раз ее.

Бересу в ту пору еще не было и шести лет. Он обучался вместе с наследником Аль-Танинов, и должен был впоследствии стать его личным охранником. Но жизнь сложилась иначе, и хотя они с Актауром сблизились, на службе Сокращающим путь Берес не остался, а подался в города на краю пустыни, предлагая службу тамошним султанам.

И искал возможность уничтожить секту Черных песков.

Возглавив гвардию здесь, в Рохуту, он смог наконец приступить к своей цели – и нашел почти все гнезда секты, за это время успевшей разрастись в целую местную религию. Ташиар даже смог найти общий язык в дивами из парящего города. Как подозревал Берес – поставляя бессмертным и лучезарнейшим все ту же черную кровь.

Актаур по своей привычке быстро пересек зал, сокращая путь даже здесь.

– Как видишь, – ответил он и, отодвинув полупустую тарелку от Береса, сложил добычу на стол перед ним.

– Но… как?

– Ты же сам говоришь, что видел ночь Черной луны. Ольга сожгла главный собор Черных песков.

Берес уставился на друга.

– Ольга? Твоя белянка? Сожгла собор Черных песков? Она сошедшая с небес богиня или что-то вроде? Я пятнадцать лет искал эти скрытые в песках ухоронки! А она! Она!

Он сел и расстроенно повесил голову. Его обошла какая-то женщина! Грустил, правда, не долго, поскольку перед глазами лежали амулеты семьи.

– А где она? Я ее должник, получается.

– Мы остановились около Этта-эрбе.

– Но как ты оттуда перенесся сюда? Ведь портала в столице пустыни нет, пророчицы запрещали же всегда.

– Теперь есть, – фыркнул Актаур. – див Урахан был так добр, что притащил свой город и портал в нем прямо к Этта-эрбе. А зайти в его город я могу теперь в любой момент.

– Ты ж там теперь побывал… – протянул Берес. – Я понял. И что ты хочешь?

Актаур изложил план – он хотел захватить Парящий город.

Но он не учел коварства собственной жены.

И через несколько часов Берес наблюдал, как Прекраснейшая супруга Актаура сначала притаскивает в усадьбу дива Урахана ту самую белянку, наделавшую столько дел, а затем и вовсе бьет собственного мужа так, что Актаур на несколько минут отключается.

– Вот же безумная баба! – себе под нос пробурчал он, глядя как Цадик пинает тело Актаура, а затем вступает в перепалку с дивом Ураханом.

Наблюдал он это с крыши усадьбы – туда его доставили летающие девушки. В город они прошли все вместе всё по той же табличке для склада дани. Див Урахан до мелочей вроде смены пароля не опускался, полагая себя бессмертным, за что и поплатился.

Но перед этим едва не убил Актаура и, похоже, серьезно навредил его жене – это Берес слушал с не меньшим удивлением, что и сын белянки – сын Актаура.

– И когда только успел? Я-то думал, он впервые ее увидел там, на рынке… А у них сын, оказывается… – бурчал он себе под нос, не в силах остановить речь.

Актаур подхватил свою последнюю живую супругу на руки, и исчез вместе с ней и ребенком.

А Берес остался в Парящем городе. И уже вскоре прикручивал к дыбе самого дива Урахана. Он не сомневался, что Актаур вернется за своим – и стребует со старого правителя города все долги.

Глава 67

Актаур стоял и ждал.

А я сомневалась.

Ну что хорошего я видела в том мире? Сплошные похищения и принуждения к если не к браку, то к рождению детей. Как будто там больше женщин не осталось!

Хотя нет. Было и хорошее – и ребенок, и приключения, реальнее настоящей жизни, и магия. И даже прекрасная проведенная вместе ночь.

Которая, как Актаур говорит, имела самые далекоидущие последствия. А своих детей я никогда не смогу оставить.

– Может есть какой-то способ переместить вас сюда? – я все же попыталась отстоять свой мир.

Ответа не последовало.

Вместо этого Актаур как будто стал менее цветным и потерял резкость – словно на камере съехала четкость или объектив заляпало жиром и пылью. Но он упрямо продолжал стоять, отдавая последние силы и дожидаясь моего решения.

Сердце заколотилось у меня даже не в груди, а в горле. Дышать стало неимоверно тяжело. Если он сейчас исчезнет, то больше ведь не вернется!

Актаур и так сколько раз жертвовал собой ради меня – и тогда, в домишке Жарана, и когда вытащил с Парящего города, и в логове культистов. И теперь – он ведь идет против обычаев своей страны, против того, чему его учили: что женщина не может сама делать выбор, что не может выбирать и должна подчиняться решению мужа или отца.

А он предлагает мне самой решить.

Как это отличается от его поведения на рынке, когда он меня увидел – и захотел купить! Он проделал такой большой путь – и не только по нехоженным тропам, но и в собственной душе.

Я же как была упрямой ослицей, так и осталась.

Актаур стал еще прозрачнее, еще более плоским и как будто подернутым сепией. Даже камень в ладони перестал отбрасывать блики.

Зато мир стал более цветным и обрел запахи и звуки, потеряв пепельную серость, так поразившую меня, едва я проснулась в самолете. Где-то на горизонте зрения вновь возник жирный турист с потными подмышками. Если я буду сомневаться еще хоть сколько-то, то окончательно останусь здесь, а что будет с Актауром и детьми – никогда не узнаю. Для меня они все равно что умрут. И я для них.

И я вцепилась в ладонь Актаура, как утопающий цепляется за соломинку, в последней надежде не задохнуться и не уйти на дно.

– Хорошо, я согласна. Согласна!

Ладонь Актаура оказалась горячей и твердой, и он тут же принял меня в объятия, а затем подхватил на руки и сделал шаг вперед, в неизвестность.

На ленте прибывших грузов еще долго кружился так никем и не забранный чемодан.

***

За прошедшие двадцать лет Ольга сильно изменилась – И Актаур это замечал, каждый раз радуясь.

Беременность близнецами протекала еще в теле ай-нуурки Олленары, но затем, едва только Ольга произвела на свет мальчика и девочку, как принялась расти и изменяться.

Сколько он тогда наслушался в свой адрес – и притащил в этот мир, и убедил в остаться, и вообще! Что “вообще” – Ольга никогда не уточняла, но видимо это было какое-то страшное проклятие из ее родного мира. А он только слушал и радовался – ведь иной он ее и не видел.

Зато теперь ее тело выглядело так же, как и душа, совпадая и по форме, и по размерам. Что пошло ей весьма на пользу – она перестала сетовать на неудобство, и со всей живостью своего характера принялась обустраивать сначала их дом, а затем и город для собственного удобства и по привычному ей вкусу.

Оба города.

Потому как и Этта-эрбе, и Парящий город оказались в ее почти безраздельном владении. Кланы Этта-эрбе очень быстро приняли, что третья жена Актаура не собирается жить как все обычные женщины, но вот что женщина может предлагать вполне разумные для городского обустройства изменения – далеко не сразу. Но, как понял Актаур, ничего необычного или невозможного ей не требовалось. Она всего лишь создавала комфорт, который видела в прежнем мире.

С Парящим городом было одновременно и проще, и сложнее.

Дива Урахана, конечно, нельзя было убить – на нем сходилось слишком много заклятий, держащих город в воздухе. Но и позволить ему жить без надзора не мог уже сам Актаур.

Поэтому пришли к компромиссному решению – старик отрекается от власти в пользу внука и приносит целую стену разнообразных клятв, которые должны защитить их от нападения, а Актаур с Ольгой не препятствуют ему видеться с Файсаром. И дозволяют учить его.

Сегодня же их старший сын становится совершеннолетним, и принимает город дива Урахана уже не как наследник, а как полноправный правитель.

И глядя на Файсара, Актаур только сильнее прижимал к себе свою супругу. За ними стояли трое их младших детей – Эскандер, Юлия и Ясмина. Актаур и хотел бы больше, но Ольга наотрез отказалась, заявив что она не родильный агрегат и сотню рожать по примеру его деда вовсе не намерена.

Даже с помощью источника.

А спорить с супругой он привычки так и не завел.

Так что едва закончилась церемония, они вдвоем подошли к самому краю усадьбы, и, как много лет назад, Актаур протянул руку и спросил:

– Ты мне веришь?

Ольга вложила свою ладонь в его, и они полетели вниз.

Привычно перевернувшись спиной вниз, Актаур безошибочно нашел губы жены и приник поцелуем.

– Люблю тебя…

– И я тебя…

Он, конечно, купил третью жену, но досталась Драгоценнейшая из супруг ему очень и очень непросто. Она же летела на подаренных им и этим миром крыльях.

Конец