Текст книги "Старый новый мир"

Автор книги: Анна Катруша

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)

– Пойдёмте уже, – сказал Ал.

– И то верно, – ЭрДжей взвалил на свои плечи упакованный им рюкзак. – Возможно, я слегка перестарался…

Затем он взял ещё по сумке в руки.

– Перчик, ты отвечаешь за свет! Бери лампу.

– Не называй меня так…

– Ну, тогда скажи, как тебя зовут.

– Никак.

– И что мне тебя «никак» звать?

– Никак не зови! Нет у меня имени… – она решительно зашагала к выходу из комнаты, унося с собой свет.

– Чего?.. Неужели старшие пришли в профнепригодность и больше не дают имена? – никто не ответил ему. – Ну а брат тоже без имени живёт?

– Его зовут Потти! – уже на выходе прокричала девочка.

– Как? Потти?.. Странная вы парочка…

Блюм молча взял третью сумку с изобретениями и тоже направился к выходу. Лекарь наконец-то отвязал костыль и пришел в смятение, ведь никогда не подумал бы, что будет рад своим палкам.

Все, кто шли сейчас вниз по ступенькам, были в плену сомнений. Все, кроме ЭрДжея. Он даже не обернулся, когда выходил из помещения. Лекарь этому очень удивился. Его собственное сердце до сих пор щемило от мысли, что он покинул своё рабочее место, своё убежище, свой дом…

– Тебе не жаль оставлять своё пристанище? – спросил Ал.

– О чём ты? – искренне удивился Изобретатель.

– Ну, мы забрали изобретения, но все твои книги, чертежи, записи и куча других вещей остаются здесь. Стражи могут наведаться и всё разнести, к примеру.

– Ал, сначала разрушение – затем воссоздание. Это не только науки касается. В этом принципе заключена сама жизни. Я не привязываюсь ни к кому и ни к чему, потому что прекрасно понимаю, что понятие «вечность» придумали романтики, а жизнь такое слово просто не знает. Всё созданное рано или поздно превращается в пепел, чтобы дать начало чему-то новому. Всё, что они уничтожат, я сотворю заново, все записи, которые они сожгут, я напишу ещё раз. Они не смогут ничего уничтожить, потому что на месте старого появится новое. И так будет всегда.

– Мне бы твою решимость.

– А тебя что, беспокоят оставленные тобой вещи?

– Да, – печально ответил Альфред. – В них вся моя жизнь.

– Ну, так сидел бы дома и не рыпался.

Девочка, которая шла впереди всех, освещая дорогу, внимательно слушала разговор и уже была готова высказаться, но тут ЭрДжей продолжил:

– Но вот ты здесь. Спускаешься по ступенькам здания Нижнего города. Нижнего, Ал! Готов поспорить, что ты даже не предполагал, что когда-нибудь окажешься здесь! Какой с этого вывод? Твоя жизнь не там, где много вещей, над которыми ты трудился, а там, где ты есть сейчас. Там, где ты чувствуешь, что в эту самую минуту правильно быть. Так что, ни о чём не жалей. Прогуляемся в Парк, провертим мозги, вернёмся, и даже если стражи напакостят – ничего страшного! Нет ничего непоправимого, пока ты жив.

Блюм внимательно слушал Изобретателя. Он был приятно удивлён мудрости этой юной души.

– Когда вернёмся, я сделаю тебе ноги, – Альфред чуть не споткнулся после услышанного. – Чуда не будет, но ходить станет легче, гарантирую.

– Было бы не плохо, – неуверенно улыбнулся Лекарь.

– И я рад нашему знакомству, Альфред. Если быть откровенным, я восхищён твоими трудами.

– Взаимно, ЭрДжей.

– Я бы пожал тебе руку или похлопал по плечу, но, увы, они обе заняты.

Девочка и Блюм услышали добродушный смех позади и тоже заулыбались.

Эти двое нашли общий язык. Оба талантливы, сильны духом и прошли через схожие испытания, чтобы стать теми, кем они стали. Борьба велась не только с непонимающими людьми вокруг, но и с самим собой. Трудности, лень или разочарования не смогли даже притронуться к сердцам этих двух. Они преодолели эти преграды самостоятельно и не потеряли себя.

Они должны были встретиться. Рано или поздно, каждый человек оказывается на своём месте. Там, где он должен быть и в окружении тех, кто способен понять и поддержать. Поистине судьбоносная встреча. Блюм думал об этом всю дорогу, пока они спускались.

Лекарю было довольно тяжело идти по этим ступенькам – они были очень рыхлыми и ненадёжными. Поручня не было, костыль он не использовал и опирался только на трость.

– Ты как? – спросил ЭрДжей, когда в очередной раз нога Лекаря соскочила со ступеньки.

– Нормально, – Лекарь посмотрел на две огромные сумки в руках Изобретателя. – Ты сам-то как, не тяжело?

– Мысли – вот настоящая тяжесть! А это цветочки, – засмеялся ЭрДжей.

Хоть он и храбрился, но было видно, что он подустал от такой нагрузки. Благо уже виднелся выход, а значит, он скоро избавится от этой ноши.

На улице по-прежнему был мрак, не смотря на то, что со сточных решеток Верхнего пробивался свет. Значит, день ещё не закончился.

Вокруг не было ни души. Лампа ЭрДжея горела очень ярко и хорошо освещала дорогу. Девочка вышла на середину улицы и внимательно что-то слушала, затем изрекла:

– Кажется, духи этого места не станут нам мешать.

– О, великий Рэймонд… – взмолил ЭрДжей. – Ты меня в могилу сведёшь раньше Стража! Духи? Серьёзно? Я думал, ты слушаешь, не слышны ли чьи-то шаги, а ты духов выискивала?!

– Мы же на земле Нижнего города! Это место кишит духами!

– Да я живу здесь почти всю жизнь! Здесь никого нет!

– Здесь, правда, никого нет, – сказал Блюм.

– Спасибо, малыш, может тебя она послушает.

– Но нельзя недооценивать руины прошлого. Подобные места хранят в себе память о страданиях и утратах тех, кто жил здесь.

– О нет, и ты туда же… – ЭрДжей умоляюще посмотрел на Альфреда, ища поддержки, но Лекарь, кажется, и не слушал.

Он отошел в сторону, где света почти не было, чтобы никто не видел, как он массирует больную ногу.

– Ладно, суеверные вы мои, сейчас нужно спуститься немного вниз по этой улице к одному неприметному подвальчику. Там я свои вещи и оставлю.

– Я останусь здесь, – отозвался из темноты Лекарь.

– Почему? – удивлённо спросил Блюм.

– Я буду вас задерживать, а времени не так уж и много.

– Мы без тебя не пойдём, – сказала девочка. – Как же мы тебя здесь оставим. А вдруг стражи вернутся?

– Тем же лучше дня вас. Схватят меня, вы переждёте и отправитесь в путь.

– Это всё ужасно мило, Альфред, но мы идём вместе, – решительно сказал Изобретатель.

– Разве это не рационально?

– Нет, – ответил он. – Наиболее рационально в опасном путешествии иметь с собой доктора.

Девочка была возмущена таким ответом. Она ожидала других аргументов.

– Не слушай его, – вмешалась она. – Теперь мы одна команда. Ты должен всегда быть с нами.

– Мы до вчерашнего дня не знали друг друга, а теперь вместе отправляемся в путь, – начал Блюм. – В этом мире ничего просто так не происходит, Альфред. Задумайся, сколько сил приложила Вселенная, чтобы мы нашли друг друга. Нельзя разделяться.

– Пффф… – отозвался Изобретатель. – Вселенная это конечно хорошо, но посмотри на всё с другой стороны. Нам ещё идти чёртову неделю к Парку Развлечений. Так что, считай, что это тренировка на малой дистанции. Да и мы прекрасно знали, на что идём, когда брали тебя с собой.

И тут девочка буквально подпрыгнула на месте.

– Мы знали? То есть ты хочешь сказать, ты знал?!

– Ну да.

– Да ты позже всех присоединился к нам! Ты вообще ничего не решал!

– Что? Я знаю Нижний город, как свои пять пальцев. Я мозг операции! Так что я многое решал и решаю.

– Жаль я ничего не решаю, иначе не взяла бы тебя!

– А вот это было обидно… Знаешь что, ты, мелкая…

– Стоп! – прервал их Лекарь. – Так всё, я иду. Смотрите, я иду.

И он начал движение, но остальные не шелохнулись. Девочка и ЭрДжей ещё какое-то время испепеляли друг друга взглядом, но на этом их перепалка и закончилась.

– Пойдёмте, чего встали, – сказал Альфред. – А куда идти, кстати?

– Вон туда, к тому спуску, – сухо ответил ЭрДжей и отвернулся.

Девочка залилась краской, но извиняться перед Изобретателем не собиралась. Она пошла первой, освещая путь, сразу за ней следовал Изобретатель, во всю показывая своей гордо поднятой головой, как он обижен. Блюм и Альфред шли позади них.

Фантасту хотелось как-то помочь им помириться, но сейчас было лучше не вмешиваться. Когда встречаются два огненных характера, пламя может выйти из-под контроля.

Лекарю было немного стыдно, что он не сразу пошел со всеми. Это был довольно не зрелый поступок – предложить разделиться, но нужно признаться, что где-то глубоко внутри он хотел посмотреть, что они скажут и как отреагируют. Оставят его и пойдут, или сделают то, что они и сделали.

Альфреду было очень приятно осознавать, что они решили не оставлять его. И пусть аргументы Изобретателя были не самыми лестными, но всё же Лекарь понимал, что за этой скорлупой безразличия и высокомерия сидит такой же непо́нятый человечек, как и они все.

– Перчик! Поворачиваем! – скомандовал ЭрДжей.

– Не называй меня перчиком, понял? Мне не нравится.

Ей, правда, не нравилось это прозвище и у неё были на то причины.

– А может, я тебе имя дать хочу? Что же ты без имени всю жизнь?

– Не нужно мне такое имя. Моё забрали…

– Как знаешь, моё дело предложить. А забрали-то за что? Эй! Эй, ты! Игнорируешь? Ну и ладно.

Блюм обеспокоено наблюдал за их словесной перепалкой и видел, что они по-настоящему злятся. Будет тяжело в пути, если они постоянно будут устраивать подобное.

– Неужели люди, правда, придают такое большое значение словам? – Блюм обратился к Лекарю, пока они шли позади.

– Да, Блюм, придают. В этом наша величайшая слабость, но мы не можем не слушать окружающих.

– Почему? Это всего лишь слова.

– Перчи… – Изобретатель запнулся на полуслове. – Эх, а такое имя могло бы быть! Пошли, спустишься со мной, у меня обе руки заняты.

И она молча направилась в указанном направлении.

– Да уж… – сказал себе под нос Изобретатель и поспешно зашагал за источником света.

– Блюм, – продолжил Лекарь, – к сожалению, когда мы приходим в этот мир, нам никто не объясняет, кто мы и зачем здесь. Мы изучаем себя через других. Нам говорят, какие мы и мы начинаем в это верить.

Блюм не видел сейчас лицо Альфреда, но отчётливо слышал грусть в его голосе.

Когда на свет появляются такие, как он, в этом странном мире все ждут, когда они быстрее уйдут из него, ведь такие люди обуза. Но Лекарь один из немногих, чья воля к жизни оказалась сильнее чьих-либо слов и предубеждений. Мало того, что он выжил, так он ещё и обрёл цель. Он выбрал себе путь и уверенно шел по нему с самого начала. Не удивительно, что он столкнулся с непониманием и ненавистью.

– Я могу только представить, что тебе довелось слышать за свою жизнь, Альфред, но если ты, правда, познавал себя через других, поверь и в мои слова тоже – ты прекрасен во всём! Твоя жизнь, твои поступки, решения и ты сам – это всё восхищает меня. Сколько душ я видел – твоя чище всех.

– Спасибо, Блюм… – еле слышно ответил Альфред.

Рука Фантаста легла ему на плечо.

– Однажды ты всё поймёшь. Поймёшь, что это было не зря и у всего были причины. И тогда не останется сомнений, не останется страха.

Вдруг вдали показалось мерцание лампы. ЭрДжей и девочка уже шли к остальным, как вдруг она обратила внимание на само здание, с которого они только что вышли.

– О, дух Белого Пса, что это?.. – прошептала она.

Лампа осветила нижнюю часть здания и ребятам открылись жуткие надписи и рисунки. На старой потрескавшейся стене было изображено нечто напоминающее обряд. Три стрелки образовывали треугольник, в верхнем углу которого находилось солнце, два нижних угла были отданы неизвестным символам, а в центре треугольника был изображен человек с пустым кругом внутри. Это было не единственное изображение здесь, но лишь оно уцелело.

Альфред подошел ближе и попытался прочесть надпись:

– Твоё тело, разум и … бала... баланс нарушен… ты в руках См… оставь своё ди… – он внимательно смотрел на надписи, но они были слишком избиты временем, чтобы их можно было разобрать.

– Не трать своё время, это невозможно прочесть, – безразлично сказал ЭрДжей. – Всё давно постиралось или отпало вместе с облицовкой зданий.

Изобретатель был вполне спокоен, ведь он привык к здешним видам, а вот остальные трое были глубоко поражены увиденным. Даже обрывки этих надписей наводили ужас. Было абсолютно не понятно, о чём здесь говорилось, но это было посвящено явно не хорошим вещам.

– Этой жутью полон весь Нижний город. Не обращайте внимания, – ЭрДжей закинул на плечи рюкзак. – Такс, я всё сделал. Теперь дело за малым. Пора в путь!

Ребята наконец-то оторвались от пугающих «посланий» и посмотрели на ЭрДжея. Он выглядел раздражающе оптимистично. Все были окутаны тревожными мыслями о предстоящей попытке бегства. Нужно снова подняться в Верхний город, да так, чтобы не попасться стражам, но, похоже, Изобретателя это не трогало. Он постоял со всеми молча за компанию, переводя дух, а затем решительно двинулся вверх по улице, откуда не так давно ребята пришли к этому зданию.

– Эй, чего стоим? Блюм, Ал, пошли! И ты, безымянная.

Но девочка не сдвинулась с места. Она держала фонарь, освещающий её удивлённое лицо.

– Мы спустились с того входа. Предсказуемо подниматься тем же путём.

Теперь Изобретатель выглядел растеряно.

– Вы что… наверх собрались?! Как такая идея вообще могла прийти вам в головы?

– А как ты собрался покинуть город? Это единственный путь… – ответила девочка.

ЭрДжей закатил глаза – такой глупости от них он не ожидал.

– Идти по Верхнему городу – гибель! А у меня ещё слишком много не воплощённых идей, чтобы умирать в столь юном возрасте! Идите за мной, я покажу вам другой путь.

И ЭрДжей повёл ребят вверх по центральной улице. Они уже прошли место их сегодняшнего спуска и продолжали идти вверх.

– Та-дам! – Изобретатель указал рукой на его альтернативный способ побега.

Вот только увидев его, ребята не пришли в восторг.

– Мы спускались уже сегодня в такое место, оно залито водой, – сказал Блюм.

– Нет, малыш, оно не залито водой. Как ты мог заметить, мы долго поднимались вверх по улице, и это было не для того, чтобы полюбоваться красотами Нижнего города. Как я уже говорил, я знаю это место, как свои пять пальцев, и знаю, в каких туннелях есть вода, а в каких нет.

– Туннелях?.. – насторожено переспросила девочка.

– Да, это вход в туннель. Во времена, когда транспорт не летал по воздуху, он ходил под землёй. Жуть конечно, но это не что иное, как транспортные пути! А поскольку завалы Нижнего города вторично перерабатывались для строительства Верхнего, система доставки сырья наверх была просто необходима! Так что, спустившись сюда, мы попадём в туннель с железнодорожными путями, который и выведет нас к подножью Верхнего!

– За пределы мегаполиса? – удивился Альфред.

– Именно.

– С ума сойти… – вырвалось у него.

– Не благодарите. Это ещё раз доказывает, что без меня вы бы пропали, – самодовольно произнёс Изобретатель. – Туннель, конечно, вещь неприятная, идти придётся вверх и довольно долго, но ничто не может длиться вечно! Рано или поздно мы выйдем из него. Выше нос, команда!

Ребята радостно переглянулись и начали спускаться в подземный туннель.

Глава 5. Навстречу неизвестности

Как и говорил Изобретатель, туннель не длился вечность. Рельсы вывели ребят наружу, на долгожданный свежий воздух. Несколько часов они шли под землёй мрачным безжизненным туннелем, из которого даже крысы сбежали. Уставшие и грязные, они были вне себя от счастья, когда наконец-то вышли на поверхность. Туннель обрывался резко, и дальше железная дорога шла уже без него, а сам выход был похож на огромную жестяную банку.

Выйдя наружу, ребята остановились не сразу. Они ещё какое-то время шли по инерции навстречу прекрасному закату, пока наконец-то не поняли, что туннель закончился, и можно было остановиться.

– Мы сделали это, – устало прошептал Лекарь.

– Но где же мы? – спросила растерянная девочка.

– Мы на верном пути, – послышался голос ЭрДжея позади. – Мы покинули город.

После этих слов на лицах Альфреда и девочки отразился ужас осознания этого. Они никогда не покидали город и не думали, что покинут. Никогда.

Впереди неизвестность. Никто не знал, что станет с ними буквально в ближайший час, что уж говорить про целый день. Каждый новый поворот таил в себе угрозу, каждый новый шаг отделял их от места, в котором они родились, выросли и прожили всю жизнь. Беспокойство и страх перемен терзали их сердца.

Переполненная этими чувствами, девочка обернулась назад, но увидела совсем не то, на что рассчитывала. У неё даже рот приоткрылся от удивления. Она смотрела во все глаза, но не могла определить реально ли то, что предстало её взору.

– Ты чего это? – удивился ЭрДжей.

Затем он перевёл свой взгляд на Альфреда и тот выглядел точно так же.

– Что это?.. – спросил Ал.

– Наш мегаполис.

– Это понятно, но… почему он стоит на этой штуке?

Живя в самом городе, девочка и Ал даже не подозревали, что мегаполис может так выглядеть со стороны.

Железная стена высотой в добрую сотню метров вырастала прямо из земли и простилалась так далеко, что не было видно её конца. Девочка и Ал повидали за сегодня немало и думали, что их уже ничем нельзя удивить, но стальная конструкция, которая держала на себе город и была для него землёй, просто отнимала дар речи. Её высота и размер заставляли чувствовать себя песчинками, лежащими подле горы.

– А вы что думали? Мегаполис не просто так прозвали «Верхним». И это только видимая часть! Эта конструкция – настоящий предмет искусства. Только задумайтесь, какой вес она выдерживает! В народе перекрытие нарекли «великой стеной», хотя, конечно же, это никакая не стена.

ЭрДжей важно поставил руки в боки и многозначительно посмотрел на закат.

– И всё-таки карты не врали – действительно западная сторона.

Девочка оторвалась от огромной стены и удивлённо посмотрела на ЭрДжея:

– Ты что, не ходил этим туннелем до этого?

– Не-а. Ни разу.

– Но ты же так уверенно говорил о том, где мы выйдем…

– Ну, железная вера в свою правоту один из моих талантов!

Девочка слишком устала, чтобы злиться или ссориться. Они вышли, где нужно, и это главное.

– Что будем делать дальше? – спросил, сидящий на земле Блюм.

– Ну, до заката всего ничего, а идти в потёмках, пусть даже с лампой, не самая лучшая идея. Заночуем здесь. В туннеле можно развести костёр и спрятаться. Дым никого не привлечёт, животных даже отпугнёт, если здесь что-то водится, а завтра с первыми лучами солнца отправимся в дорогу.

Никто не стал возражать. По правде говоря, все только этих слов и ждали.

Альфред был очень рад, что все решили заночевать здесь. Хоть он и решил для себя, что будет идти в общем темпе, чего бы ему это не стоило, но это рвение никак не соответствовало самочувствию. Альфред буквально валился с ног. Одна только мысль о новом шаге заставляла ныть всё тело, – он был на переделе.

– Так, на всякий случай, пока солнце окончательно не село, я пойду, осмотрюсь. Кто знает этих стражей, мало ли.

И ЭрДжей с уверенным видом достал из рюкзака свой пистолет и пошел в разведку. По нему не скажешь, что он зверский устал, как ребята, но это и не удивительно, ведь ему не пришлось спасаться бегством первую половину дня.

– Я пойду поищу что-то, что горит, – сказала девочка, сбрасывая с плеч свой рюкзак. Она медленно поплелась в противоположную сторону от ЭрДжея.

– А я тогда обустрою наш лагерь.

Блюм с трудом встал и начал перетаскивать брошенные вещи в железную конструкцию туннеля. Затем начал расчищать там местность, чтобы все могли устроиться максимально удобно. Из найденных камней он выложил круг для будущего костра и принялся доставать из рюкзака консервы.

– А мне что делать? – спросил Альфред самого себя.

Все уже разошлись в разные стороны, а он всё так же стоял не в силах сдвинуться с места. Мысленно он уже давно был в туннеле и помогал Блюму готовить ночлег, но вот тело совсем не слушалось. Ноги гудели, пекли, и в тех слабых мышцах, что у него были, чувствовалось нервное покалывание.

– Альфред, иди сюда! Я не хочу портить порядок в твоём рюкзаке, но мне нужны ложки! Я видел, ты их брал! – прокричал Блюм, выглянув из туннеля, а затем снова исчез в глубине конструкции.

Но Альфред остался на месте. Он закрыл глаза и молча слушал шум ветра. ЭрДжей и девочка исчезли из поля зрения, Блюм был где-то в той жестяной банке, а он стоял здесь и не мог сделать ни единого шага.

– Какой же я жалкий… – снова он укорил себя за то, в чём был совершенно не виноват.

А ветер всё так же летал вокруг, развивая его волосы. И думалось Альфреду, что он тоже ветер. Что он такой же лёгкий и быстрый, что он тоже может вот так запросто менять своё расположение. Сегодня здесь, завтра там, в чьих-то волосах или в степи, между высоток или где-нибудь в горах. Свободный и неуловимый.

Он растворился в этих мыслях и в природе, что его окружала. Ему было спокойно и хорошо. В этом месте он впервые и в первый раз покинул город. Ему нечего терять, так уж сложилась его жизнь, так почему бы не побыть на минутку ветром. Никому не нужен, никому не дорог, один во всём мире. Интересно, большой ли мир?.. Есть ли предел всему этому? Ему нравилось думать, что нет. Вот только свой придел он сегодня узнал…

– Альфред… – тёплая ладонь Блюма легла ему на плечо.

Лекарь, всё ещё находясь под впечатлением от этого порыва, не сразу понял, почему этот человек подошел к нему и почему его полёт был прерван, но постепенно он начал возвращаться в реальность. Он вспомнил, где он, оглянулся вокруг, и усталость снова ударила по ногам.

– Альфред, есть нечто прекрасное в уединённом общении с природой, но если тебе нужна помощь, не стоит стыдиться её просить.

Блюм вытянул из-под руки Лекаря костыль и встал на его место. Второй рукой он крепко обхватил своего товарища, и они вместе начали делать первые шаги. Альфред податливо пошел с ним.

– Никому не говори, ладно?.. – тихонечко попросил он.

Лекарю не обязательно было просить об этом, Блюм и так всё прекрасно понимал.

Когда они наконец-то добрались до туннеля, Фантаст помог Альфреду сесть, облокотившись спиной о стену.

– Не холодно?

– Нормально, спасибо... – Лекарь принялся массировать свои ноги.

– Сильно болят?

– Могло быть и хуже. Есть болезни и пострашнее этой.

Блюм задумчиво смотрел на Альфреда.

– Если бы я мог, я бы отдал тебе своё здоровье, но сейчас…

Блюм не успел договорить, как в него полетела щепка.

– Совсем дурак? Не говори так. Я ни за что бы не взял твоё здоровье! Ни твоё, ни ещё чьё-то. Я занялся врачеванием именно потому, что хотел избавить как можно больше людей от этой боли. Да, сам я болен, но мне приносит истинное наслаждение помогать другим и видеть, как они поправляются. Есть причина, по которой я родился именно таким, или нет, но именно это сделало меня Лекарем. Это помогло мне найти себя.

Блюм улыбнулся.

– Ты истинный мудрец.

– Нет в этом мудрости, – ответил Альфред. – Одни рождаются больными и плачутся, что не родились здоровыми. Другие рождаются здоровыми и жалуются, что не родились красивыми. Рождённые красивыми хнычут, что не родились ещё какими-нибудь. Человеку всегда будет не достаточно того, что у него есть.

– Но это же воровство у самих себя, – ответил Блюм, усаживаясь напротив Лекаря. – Это бесчестная кража времени, которое человек может провести счастливо.

– Скорее всего, так и есть, но мы ничего не можем с собой поделать. В любом случае, забирать чьё-то здоровье я бы не стал. Это противоречит всему, за что я борюсь.

Нависла пауза, и Блюм ушел в свои мысли. Он совсем забыл о том, что расчищал место для ночлега.

– Не грусти, Блюм. Скоро Парк, а там и новые ноги.

Альфред улыбнулся после этих слов и скрестил руки на груди. Этой улыбкой он мог бы провести кого угодно, но только не Блюма.

– Не нужно, Ал, я всё вижу.

– Ты о чём?

– Я отправился следом за девочкой, потому что хотел помочь ей найти брата, и не собирался загадывать желание в Парке, но теперь я понял, как могу тебе помочь. Я загадаю его, Альфред.

Лекарь был по-настоящему удивлён.

– А как ты?..

– Фууух, как же я устала… – на входе в туннель внезапно появилась девочка. – Это всё, что я сумела собрать.

Она положила найденные ветки рядом с кругом из камней.

– О, отлично! Этого вполне достаточно, – ответил Блюм и принялся разводить костёр.

А вот Альфред всё ещё обдумывал их беседу. Это была просто игра слов или Блюм, правда, всё понял?..

Солнце уже полностью скрылось за горизонтом, все приготовления к ночлегу были завершены, а Изобретатель всё ещё не вернулся. Пусть у него и был пистолет, но это всё равно не гарантировало ему безопасность. В голову девочке закрадывались неприятные мысли. Хоть ЭрДжей её и раздражал, но всё же в глубине души она волновалась, не случилось ли чего. Блюм уже собирался идти на его поиски, как вдруг высокий силуэт Изобретателя появился у входа в туннель.

– Поблизости никого нет, – первым делом он изрёк итог своего похода и пошел прятать пистолет, как ни в чём не бывало.

– Почему ты так долго? Солнце уже село!

– Переживала за меня? – не упустил возможность подразнить девочку ЭрДжей.

– Ещё чего! – она скрестила руки на груди и сделала невозмутимое лицо, хотя была рада, что он вернулся целым.

– Ну, что ж, теперь, когда все в сборе, можно и поужинать, – Блюм с хозяйственным видом принялся раздавать всем ложки. – Я открыл только одну банку тушенки – продовольствия нужно экономить. ЭрДжей, я не стал лезть в твой рюкзак, доставай свою ложку.

ЭрДжей ничего не ответил, просто открыл свой рюкзак и достал оттуда не только столовые приборы, но и небольшую баночку консервов.

– За мной не нужно ухаживать, я полностью автономная единица. Я – независим.

Трое ребят переглянулись. Девочка наклонилась к Блюму и шепотом спросила:

– Какая единица?..

– Я сам не понял…

– Это было не очень красиво и не очень уместно, – сказал Лекарь.

– Ммм… – прозвучало вместо ответа.

Но все слишком устали и были слишком голодными, чтобы продолжать этот разговор.

Ложки жадно нагребали еду и, может из-за усталости, а может и правда, эта тушенка была невероятно вкусной. Банка, которую ребята разделили на троих, улетучилась моментально. ЭрДжей же ел не спеша, задумчиво глядя на костёр и все могли только гадать, чем занята голова юного гения. Если Альфред был рад общению и всегда стремился к людям, то ЭрДжей наоборот – искал уединение, но ведь его никто не заставлял присоединяться к группе, он решил это сам.

Вдруг Блюм вспомнил их недавний поход к Стражу.

– Могу я вас спросить кое о чём?

– О чём же? – Лекарь удивился такой официальности.

ЭрДжей даже оторвался от костра и посмотрел на Фантаста.

– Я не из этого мегаполиса и не знаю вашу историю. Когда мы были в районе изгоев, они говорили что-то про кровавую осень. Как я понял, это связано со Стражем. Вы не могли бы мне рассказать об этом?

– Эх… – тяжело выдохнул Изобретатель, отставляя в сторону опустошенную банку. – Что тут рассказывать, Страж и его компания, дабы самоутвердиться и показать своё численное преимущество, пошли махать кулаками. Назвали они свою благую миссию – «зачистка площади». Вроде бы как центральное место не должно быть «в руках этих грязных», – цитата, а они типо чище… Ну в общем изгои оказались более агрессивными, чем предполагалось, и простая потасовка превратилась в так называемую «кровавую осень». Много изгоев тогда погибло, да и ряды стражей немного поредели, но, тем не менее, тогда они отвоевали себе главную площадь.

Все сидели в мрачной тишине. Люди в мегаполисе старались проживать свои малосодержательные жизни тихо и мирно, надеясь на лучшую жизнь в следующем перевоплощении, поэтому такие события оставляли особенно глубокие шрамы.

– Я помню Стража ещё до того, как он стал страхом этих улиц, – начал Альфред. – Обыкновенный парень был. Звали его Эла́й. Я тогда был мелким, почти не помню его, но помню, что ему частенько доставалось от ста́рших. У него была мечта, о которой он громко заявлял. Говорил, что изменит мир к лучшему, что наведёт порядок и, что всем будет хорошо. Все думали, что это детские фантазии, но не тут-то было. Он отправился в Парк за желанием и вернулся только спустя три года, ну, или как у нас говорят, через три весны.

– Ого… – вырвалось у девочки.

Таких подробностей она не знала. Она умела считать до пяти и примерно понимала, что три сезона это достаточно много для путешествия, пусть даже в Парк.

– Да. Вернулся и сразу сломал себе ногу. Я его лечил тогда на старом месте, когда ещё жил в районе отшельников, как подобает отшельнику, – Альфред слегка улыбнулся, – а сам Страж очень изменился. Уже не орал во всю глотку о мечте, а говорил о конкретных целях и был готов воплощать их. Он заявил, что три весны длилось его испытание, и он сумел одолеть призраков Парка, за что Парк наградил его знаменитыми татуировками в знак того, что он победил, и исполнил его желание – стать сильнее всех, подчинять себе других. Тогда все ринулись с ним тягаться в силе, и никто не смог его победить. Так он и начал собирать свою стаю, где все беспрекословно подчинялись ему, и в те дни он, правда, менял мегаполис к лучшему.

– А что он делал? – спросил Блюм.

– Я пришел к нему с идеей системы сточных вод, чтобы горожане могли нормально купаться, ведь это уменьшает вероятность заболеваний, и они тут же принялись воплощать её!

– Под моим чутким руководством! – дополнил ЭрДжей. – Да, я сотрудничал с ними. Оросительная система на окраине мегаполиса, хранилище для еды в старом элеваторе, свободный рынок в бункере – это всё были мои идеи, воплощённые руками стражей. Кстати и те двери в бункер они меня попросили отрыть. Договорились, что когда откроем оставшиеся двери в центральной части, то они будут охранять припасы и раздавать их зимой, когда еды меньше всего, но вместо этого они просто прибрали всё к рукам и стали продавать пайки, а не раздавать. А после зачистки я вообще оборвал с ними всякую связь. Меня тут же начали искать и угрожать. Я мягко намекнул им тем взрывом на площади, что меня лучше не трогать, но это помогло только на время. Но я хорошо умею прятаться!

– Интересно, когда тьма овладела его душей?.. – поник Блюм.

– Я с самого начала понимал, что эта система не жизнеспособна, – продолжил ЭрДжей. – Вся власть в руках одного. Рано или поздно он захочет большего. Больше признания, поклонения, почитания, страха. Так и случилось! Первая чистка. Потом вычистили гипермаркет. Прошлись волной по другим частям мегаполиса. Кое-где им даже дали отпор, но на этом всё и закончилось. Дальше была зачистка жилых домов, но, благо, никто не погиб. Всех просто согнали ближе к центральной части, чтобы было легче управлять. Все считают его умным, а я считаю, что он осёл, ничего не понимающий в стратегии и тактике. Обыкновенный обиженный ребёнок. Просто он наведался в Парк и тут же стал местным божеством.

– Но ведь у него и, правда, есть особенные силы… – перед глазами девочки сразу всплыл образ падающего Блюма по велению Стража.