Текст книги "В борьбе за Белую Россию. Холодная гражданская война"

Автор книги: Андрей Окулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Оказывается, тетя Лина лично знала того самого доктора Мамантова. Мой вопрос о том, действительно ли «Рутения» была фашистской организацией, ее удивил.

– Ну, они были русскими патриотами. Иногда это переходило в словесный национализм. Ведь «Рутения» – это было землячество русских студентов в Риге. Но при чем тут фашисты?

В Риге она и познакомилась со своим будущим мужем. Один раз студент немецкого происхождения осмелился в его присутствии оскорбительно высказаться о России. Лев Александрович тут же вызвал его на дуэль. На шпагах. Тогда это не было редкостью в студенческих кругах. На память от этой дуэли у него остался длинный шрам на руке. «Зато противника увезли в божницу», – с усмешкой добавлял он.

В 1940 году в Ригу вошли советские войска. Начались аресты и депортации. В первую очередь репрессии коснулись русской эмиграции. У Сталина и Гитлера был договор, по которому все прибалтийские немцы имели право уехать из трех оккупированных республик в Германию. Этим воспользовались многие русские эмигранты.

– Достаточно было назваться немцем. В той суматохе никто это серьезно не проверял.

Всю войну тетя Лина провела в нацистской Германии. Здесь у нее родился первый сын.

– До самого последнего дня войны поезда ходили по расписанию, несмотря на бомбежки. И на каждой станции можно было отоварить карточки. Все-таки порядок у немцев в крови…

После войны они оказались в американской зоне оккупации. Лев Александрович получил приглашение работать в русской службе Би-би-си. Так семья оказалась в Англии. Тетя Лина пошла работать в биологию, которую изучала когда-то в Риге, где и осталась до самой пенсии. Лев Александрович потом переехал во Франкфурт и стал директором издательства «Посев». В 1980-м он собирался оставить этот пост и вернуться в Лондон, но попал в автомобильную катастрофу. Дом его продолжал служить делу НТС.

* * *

Англия. Кажется, что здесь все не так, как на Континенте. В первые час-два, проведенные на лондонской улице, понимаешь: что-то не так, как в остальной части Европы, но вот что? Потом соображаешь – машины ездят по левой стороне улицы. Кстати, в Лондоне есть одна улица, где движение – правостороннее. Это улочка, ведущая к отелю «Савой». Вероятно, чтобы богатым гостям с Континента было привычнее.

В первый день по приезде я отправился в мясную лавку и попросил взвесить мне двести граммов колбасы. Вся лавка сбежалась: каких еще «грамм»?! Но один из продавцов догадался: «Это будет где-то полфунта!»

Пришлось привыкнуть к фунтам. Так же как к унциям, ярдам, пинтам и дюймам.

Водопроводные трубы – снаружи. Черные, чугунные, коленца не соединяются, выход – на несколько сантиметров над люком. Так что если кто-то ел макароны, а потом мыл тарелку – остатки этих макарон могут зависнуть на решетке, чтобы прохожие могли осведомиться насчет меню хозяина дома. Беда, если вдруг морозы ударят – в этих наружных трубах быстро образуются ледяные пробки. Так и у меня один раз случилось. Вода из раковины никак не хотела уходить, пока не нагрел несколько чайников кипятка и не растопил препятствие. Конечно, если мороз случится за тридцать, трубы полопаются, но таких морозов на этом острове не бывает. Как и снега на Рождество. На это букмекеры принимают самые высокие ставки.

Ночь. Мы с Алексом возвращались со встречи, и ехать пришлось на ночном автобусе. Стоим на остановке, разговариваем. Подходит пожилой англичанин и грозно спрашивает:

– Что, места не хватает? Почему не в очереди?!

Оказывается, в Англии принято становиться в очередь на автобусных остановках. Даже если в очереди окажется всего два человека.

Краны для раковин – без смесителей. Один – для горячей воды, другой – для холодной. И пробка. Заткнет местный житель раковину пробкой, наберет полную раковину воды нужной ему температуры и умывается. Лицо помоет, потом в той же воде зубы почистит. Экономия у них такая. Вода ведь денег стоит. Я своих «орлов» отдельно предупреждал: не ищите в советских гостиницах пробок для раковин, нет их там. А что, говорят, неужели в России такой дефицит пробок для раковин? Нет, отвечаю, это у вас в Англии с водой плохо.

Студенты-иностранцы, которые жили в английских семьях, рассказывали, что хозяева не имели обыкновения ополаскивать посуду после мытья. Наливают итальянке в тарелку суп, а там – пена от жидкого мыла. Кушайте, гости дорогие! Они и сами этот «суп с пенкой» употребляют.

Английская кухня – особая статья. Не для слабонервных.

Наш учитель-англичанин после сдачи экзаменов пригласил всю группу иностранных студентов в типичный английский ресторан. Учитель был очень славный, так что отказаться было нельзя.

Подавали баранью отбивную с мятным соусом. Что-то вроде подливки из расплавленных мятных леденцов. Гарнир – зеленый горох, жаренный в кипящем масле. На сладкое – рулет из непропеченного теста с огромным количеством сахара, залитый приторным кремом. И чай с молоком.

Давились, но ели. Правда, чтоб похвалить все это, вежливости уже не хватило…

Lunch Time – обеденный перерыв. Забавно наблюдать, как клерки из банков лондонского Сити поедают знаменитый английский Fish&Chips – рыбу с картошкой. В котелках, с иголочки одетые, держат в руках кульки и пальцами отправляют в рот их содержимое. Кусок жареной трески, картофель фри, похожий на вату, а сверху все это залито уксусом и густо посыпано солью. Вонища вокруг – хуже, чем в советской столовке семидесятых годов. Но им нравится. Традиция. Эту треску еще их предки ели, и ничего – полмира завоевали.

Еще одна интересная деталь английского быта – Luncheon Vouchers. Обеденные ваучеры. При оформлении на работу во многих фирмах так и пишут: зарплата – столько-то в фунтах и плюс – столько-то в обеденных ваучерах. Бумажки с номиналом вроде денег. Но потратить их можно только на еду и только в тех ресторанах и кафе, на дверях которых есть наклейка, извещающая о том, что их здесь принимают. То есть у фирмы есть соответствующий договор с сетью кафе и ресторанов. Фирма меньше платит, а у британского общепита есть постоянный клиент. Поскольку в другом месте эти бумажки не истратишь.

Еще одна мерзость – бобы в томате на жареном тосте. Это они часто на завтрак предлагают. В вагон метро утром после этого не войти.

Как они пьют чай с молоком, мне тоже было непонятно. А чай с лимоном в некоторых ресторанах называется Russian Tea – Русский чай. Приятно.

Считается, что такое издевательство над продовольственными товарами коренится в английской истории. Главное – чтобы сытно. Поскорее утолить голод. На гурманство времени нет – нужно отбиваться от врагов и завоевывать новые колонии.

Как-то раз даже министр здравоохранения выступал по телевидению: нам необходимо изменить свои кулинарные привычки! Поскольку избыток мучной и жирной пищи крайне отрицательно сказывался на состоянии здоровья нации.

На этом безрадостном фоне «русский ужин» был немаловажным фактором в нашей работе с «орлами». Тем более что в «Закрытом секторе» почти все умели неплохо готовить. Настоящий борщ, пельмени, русские пирожки. Конечно, под водку. Тому, что после стопки нужно закусывать, причем не чипсами или солеными орешками, «орлов» тоже нужно было учить. Потому что, когда они усваивали, что после выдоха холодная водка идет очень мягко, закусывать часто забывали. С самыми плачевными последствиями.

Студент. Это было не только «крышей». Я действительно учился. В свободное от остальной работы время. Сначала – английский. Частных языковых школ в Англии было огромное количество. С красивыми названиями. Ведь во всем мире без хорошего английского приличной карьеры не сделать. Сюда стекались студенты со всего мира. Пожалуй, не осталось на свете ни одной страны, выходца из которой я не встретил бы во время обучения в Англии. Многие из них не понимали тонкостей британской системы образования. Того, что школы здесь есть признанные и непризнанные. То есть за деньги будут учить английскому, тем более что безработных англичан на острове хватает. Название у школы или колледжа будет самое красивое: что-нибудь «королевское» или связанное со словами «Кембридж» и «Оксфорд». Герб нарисуют со львами да с коронами. Но окончании диплом красивый дадут. А потом, когда довольный студент пойдет с этим дипломом устраиваться на работу, выяснится, что школа эта – непризнанная. Так что диплом можно на стенку повесить. Дома. Мне рассказывали, что американцы любят вешать свои дипломы в туалете. Туда, рано или поздно, заходят все гости, а потом возвращаются и восхищенно говорят: «А я и не знал, что ты окончил Высшие курсы подготовки к преодолению жизненных трудностей!»

Но подобные школы принимают только иностранцев, так что они в этих тонкостях, как правило, не разбираются. Потом, окончив обучение, поедут домой. Там, в далекой заграничной стороне, этих юридических тонкостей могут и не знать. А если и узнают, то не будет же студент тратиться на новую поездку в Англию, чтобы скандалить из-за непризнанного диплома! Тем более что никто ему ничего не обещал. Такие непризнанные школы в Англии называют «Cowboy College» – «Ковбойский колледж».

Первая моя школа оказалась именно такой. Приходит на урок бывший английский безработный и с улыбкой говорит наивным иностранцам:

– Ну что нам грамматику учить! Она ведь в английском языке все равно исключениями переполнена. Давайте лучше в игру «шираз» сыграем – слова будем угадывать, очень хорошо правописанию помогает.

Единой программы нет. Но по-английски говорят. Ученики ушами хлопают, хозяину денежки капают. Все равно скоро все разъедутся.

Пришлось искать другую. Нашел я ее на Оксфорд-стрит, одной из главных торговых улиц Лондона. Здесь мне повезло с учителем– чудаковатый худощавый англичанин по фамилии Хьюз был помешан на грамматике. К тому же оказался убежденным антикоммунистом, что облегчило наше взаимопонимание. Государственный экзамен по английскому языку я сдал благодаря его дотошности. С этим сертификатом я имел право сдавать вступительный экзамен в высшие учебные заведения Англии.

В этой школе я познакомился с симпатичной девушкой из Испании. Она подчеркивала, что не является испанкой, она – из Страны Басков. На их языке – «Эускади». А я все ломал голову, как назвать ее по-русски – «баскачка», «басканка» или «баскетка»?! Неважно, симпатичные девушки из самых разных стран сменялись в английских школах каждую неделю. Но с этой девицей мы как-то прогуливались но Лондону, и на знаменитой улице Флит-Стрит я заметил вывеску: «Колледж журналистики». Записал адрес. Послал туда письмо с запросом об условиях приема, получил ответ вместе с брошюрой. Стоимость обучения меня несколько напрягла. Я запросил центр.

К моему приятному удивлению, штаб ответил согласием. Во-первых – обучение журналистике обеспечивало мне «крышу» на два года, во-вторых – диплом повышал мою квалификацию как будущего работника «Системы». НТС не боялся вкладывать деньги в кадры. Конечно, это касалось не только меня: Диме Рыбакову оплачивали курсы английского, другой работник «Закрытого сектора» за счет «Системы» изучал французский, а потом поступил в Сорбонну.

Свое увлечение французским я не стал бросать и в Англии. Записался в «Альянс Франсэз» – школу французского языка, которую посещал по вечерам. Так что из дома я выходил около девяти утра, а около девяти вечера возвращался со всех деловых встреч по линии «Закрытого сектора» и учебы.

* * *

Начало восьмидесятых. Умер Брежнев. Андропов пытался спасать социализм по-своему – укреплял дисциплину. Людей, прогуливающих рабочее время, отлавливали по кинотеатрам, баням и на улицах. Как будто социализм от этого станет более жизнеспособным. Диссидентов пересажали почти всех. Сахаров находился в ссылке в Горьком. Противостояние с Западом достигло наивысшего со времени «разрядки» пика. В 1983 году возле Сахалина сбивают корейский пассажирский самолет. Сначала Советы отмалчиваются. Потом начинают рассказывать про шпионаж. Па пресс-конференции западные журналисты задают простой вопрос: советские пассажирские самолеты неоднократно совершали нарушения, пролетая над западными военными базами. Означает ли, что после сахалинской трагедии Запад имеет право сбивать самолеты «Аэрофлота», если они отклонятся от курса возле военных объектов? Ответа не последовало.

После окончания «холодной войны» эта тайна так и не будет раскрыта до конца. Те, кто обследовал обломки самолета на дне моря, будут рассказывать, что останков пассажиров там не было обнаружено. То есть это действительно был шпионский самолет.

Интересно. Тогда куда «коварные западные спецслужбы» подевали 269 пассажиров, включая американского сенатора? Ведь они действительно летели этим рейсом. Может быть, всех убили и закопали, чтобы снова развязать «холодную войну»?

Многие из моих знакомых в эмиграции считали нас придурками. Ведь советская система будет существовать вечно, вся эта ерунда с листовками и журналами ничего не даст. Зачем жертвовать своей карьерой, жить на копейки ради мифического «освобождения России»? Раз уж посчастливилось попасть на Запад, нужно врастать в западную жизнь и наслаждаться тем, что тебе подарила судьба. Ведь жизнь у нас одна, и прожить ее нужно так…

Как? Как нормальный западный обыватель? В то время как твои знакомые но тюрьмам сидят, продукты люди в провинции по талонам покупают, экономика разваливается, в Афганистане наши мальчишки гибнут во славу торжества социализма во всем мире? Заманчивая перспектива. Очень подходит для тех, кто придумывал себе оправдание, чтобы ничего не делать.

В 1983 году американский десант высадился на Гренаде. На этом маленьком острове в Карибском море, с населением меньше ста тысяч человек, пришло к власти марксистское правительство Мориса Бишопа, решившее построить местный образец социализма. Они наладили связи с Кубой, ГДР и Советским Союзом. Остров потихоньку превращался в «мини-Кубу». «Карибский социализм» остался недостроенным – как в любой социалистической стране, на верхах началась жестокая борьба за власть. Произошел государственный переворот, Бишоп был убит. В разгар местной гражданской войны президент США Рейган принял решение о военном вторжении, как официально сообщалось – «чтобы защитить американцев, чья жизнь подвергалась опасности». Действительно, американские туристы, которых под пулями вывезли с острова, потом целовали бетон взлетно-посадочной полосы на американском аэродроме. Советников из СССР, захваченных во время операции, в наручниках вывезли из страны и выслали на родину. Это было первое военное контрнаступление против коммунизма. Американцы преодолели «вьетнамский синдром». Советская пресса растерялась. По телевидению передали возмущенный репортаж о вторжении на остров, показав… испанский город Гренада! Да уж, даже в географии не сразу разобрались.

Питерский поэт Дмитриев тогда написал шуточную песню, посвященную этим событиям. На мотив старой советской – «Три танкиста».

Над Карибским морем небо чисто:

На прицел бери любую б…!

В этот день решили сандинисты

Весь простой народ перестрелять.

ЦРУ дозналось об обиде,

И взлетел, над морем окрылен,

С образцовой базы во Флориде

Броневой десантный батальон.

Был огонь над джунглями неистов,

Не спасла советская броня.

И летели с базы сандинисты,

За провал Андропова кляня.

Уже солнце под гору садится,

И пошли плясать со всей толпой

Три морских веселых пехотинца,

Три героя Третьей мировой!

Как гренадцы радостно отплясывали на улицах с «американскими оккупантами», весь мир видел по телевидению.

Рейган, конечно, молодец. Но у нас – свои задачи. И свой фронт. И мы еще повоюем.

* * *

Британская журналистика. Знаменитая и необычная, как все в этой стране. Начиная с самих газет, чей размер определяется их интеллектуальным уровнем. Broadsheets – «Широколистовые» – это солидные газеты: Times, Daily Telegraph, Guardian. Отпечатанные на широких листах бумаги. Tabloids – «Таблоиды» – компактные, для публики попроще, а то и вовсе «желтые»: Daily Mirror, News of the World, Sun.

В колледже нам объяснили, что солидные газеты выпускаются в широком формате потому, что их читают люди, которые имеют время и деньги посидеть где-нибудь в кафе и развернуть такую газету, не задев никого вокруг. А «таблоиды» предназначены для пролетариев, которые читают их в автобусе или в метро, и компактные размеры позволяют им узнавать свежие новости в давке, по пути на работу.

Все-таки классовое разделение в английском обществе въелось во все его поры! Недаром Карл Маркс написал свой «Капитал» именно здесь.

В одной лондонской библиотеке я увидел забавный плакат, на котором давалось определение всем крупным газетам Великобритании.

«Times (самая влиятельная) – читают люди, которые правят страной.

Financial Times (экономическая) – читают люди, которым принадлежит наша страна.

Daily Telegraph (консервативная) – читают люди, которым нравится, как правят страной.

Guardian (леволиберальная) – читают люди, которые считают, что они должны править страной.

Morning Star (коммунистическая) – читают люди, которые считают, что нашей страной должна править совсем другая страна.

Sun (бульварная) – читают люди, которым плевать, кто правит этой поганой страной, пока у бабы на третьей странице большие сиськи!»

Наш колледж располагался на Флит-стрит, в самом центре британской журналистики. Студенты – иностранцы, в основном дети богатых родителей из бывших британских колоний. Я как-то спросил у одного однокурсника – будут ли у него трудности с работой, когда он вернется в родную Гану с дипломом? Он ответил, что нет. Потому что у его папы – две газеты.

Другой студент был родом из княжества Бруней, в Юго Восточной Азии. Я спросил у него, сколько в его стране политических партий.

– Ни одной. У нас есть султан, и мы его очень любим.

– Значит – диктатура? Тогда должны быть подполье, оппозиция.

– Нет. И быть не может. Пойми, мы – слишком богатые! Наша маленькая страна стоит на нефти. У нашего султана принцип: «Никогда не ешь один». Мы можем за счет государства учиться в любом университете мира. А в каждой семье ровно столько машин, сколько в ней мужчин. Зачем нам политика?!

Действительно, им политика и вправду ни к чему.

Каждый день начинался с практики – Deadline Exercise. Упражнение, которое нужно было выполнить в ограниченный промежуток времени. Бросали на стол пачку листов с информацией из самых разных источников, и за час нужно было написать заметку в определенное количество слов, составить заголовок, расставить корректурные значки и т. п. Если заметка получалась на пять слов больше назначенного объема – отметку снижали. Краткость превыше всего. Особенно тяжело было привыкнуть к английскому принципу «перевернутой пирамиды»: самое главное в информационном сообщении должно располагаться в первой строчке, менее главное – во второй и так далее. Чтобы потом можно было сокращать с конца без ущерба для информационной насыщенности. Поэтому сообщения о различных происшествиях в английских газетах строятся по одному шаблону: «6 человек ранено и 8 пропало без вести, когда 8-тонный грузовик, принадлежащий фирме “Питер и сыновья”, перевозящий цемент на стройку в городе Бриджпорт, графство Дорсет, столкнулся с автобусом, перевозящим пациентов местной психиатрической больницы, на дороге АЗ 5 в 6 часов вечера в пятницу. “Наверное, не стоило сажать пациента за руль”, – прокомментировала событие очевидица миссис Смит из Дорчестера, которая в этот момент проезжала мимо на трехколесном велосипеде.

“Мы приложим все силы к поиску пропавших пассажиров, но шансы невелики”, – сказал инспектор дорожной полиции, пожелавший остаться неизвестным».

А самое главное, никаких эпитетов вроде «ужасно», «прекрасно», «герой» или «мерзавец». Журналист не имеет права навязывать читателям свое отношение к случившемуся. Выводы британский читатель должен делать сам. Мнение редакции – в специальной колонке. Конечно, если речь идет не о репортаже, а о том, что по-английски называется Feature, – большой аналитической статье, то здесь автор волен выражать свое мнение сколько ему влезет. Только не рекомендуется употреблять слово «я». Дурной тон.

Мне очень понравилось другое неписаное правило британской журналистики: на фотографиях к репортажам о катастрофах, терактах, боевых действиях труп человека можно показывать, только если он чем-нибудь прикрыт. Сам факт смерти – уже трагедия, а показ растерзанного тела является оскорблением памяти погибшего и травмой для родственников. Этого правила придерживается большинство британских СМИ.

Мы также изучали работу корректора, юриспруденцию, Public Relations («пиар», как его называют в современной России), теле– и радиожурналистику, английский, историю журналистики, международную политику.

Лекция по истории британской журналистики:

– Что бы ни говорили о том, что в этой стране – самая древняя демократия, но когда здесь появились первые газеты, им было запрещено писать обо всем, что происходило в Великобритании. В них печатались только новости из-за рубежа. Это было сделано для того, чтобы газеты не могли вмешиваться в политику и подрывать устои власти. Позже было решено, что все-таки нужно информировать население о том, что происходит в стране. Но не все население, а только правящий слой, поэтому был введен особый налог на каждую проданную газету, его платили сразу же, при покупке каждого экземпляра. Газета становилась слишком дорогой для низших классов, и они не могли позволить себе роскошь быть в курсе событий.

Как-то я спросил у лектора, что такое Agony Column – «Колонка агонии»?

– Ну, видите ли, это раздел, в котором соответствующий ведущий утешает юнцов, которые пишут в газеты намерением «излить душу». Так пишут, будто уже агонизируют. Например: «Дорогая редакция, у меня прыщи и за это меня девушки не любят. Помогите – что мне делать?! Том». А ведущий колошей дает ему добрый совет: «Дорогой Том! Не отчаивайся – прыщи не только у тебя. Занимайся онанизмом и думай о будущем!»

Юриспруденция и журналистика:

– Гомосексуальные контакты между двумя совершеннолетними, происходящие по обоюдному согласию, не преследуются в Англии с 1965 года. Вообще этот вид спорта очень распространен в нашей стране. Должно быть, это как-то связано с погодой…

– В среднем в Англии происходит около 700–800 убийств в год. Причем большинство из них – внутри семьи. Муж убивает жену, жена – мужа, братья поссорятся из-за наследства… Не так давно был такой случай. В одной семье было принято, что горчица во время завтрака стояла на столе справа от хозяина дома. А жена назло мужу поставила ее слева. Он опять поставил ее на правильное место. А жена снова поставила ее слева. Муж не выдержал, ткнул жену вилкой в шею и убил наповал. Потом расчленил тело и долго развозил части по городу, распихивая их по разным мусорным бачкам. А полиция потом долго собирала его воедино. Срок этому человеку дали не такой уж большой, судья мотивировал это тем, что «если горчица в доме всегда стояла справа, она должна стоять справа!»

– В Великобритании нет и никогда не было конституции. Все наши права и обязанности закреплены актами парламента, которые действуют до тех пор, пока не будут отменены или исправлены другими актами парламента. Поскольку изначально наша страна была христианской, то наши законы защищают именно христианскую религию. По закону о «богохульстве» (Blasphemy) можно приговорить к денежному штрафу или тюремному заключению любого, кто в оскорбительной форме выскажется о христианстве. Но оскорбления других религий это не касается…

– Когда кто-то говорит, что «в нашей стране нет цензуры», он или сознательно врет, или не понимает, о чем идет речь. Цензура, в той или иной форме, есть везде. В Великобритании в 1912 году был создан Комитет обороны, прессы и радиовещания. Он состоит из представителей различных газет и журналов, а также из представителей Министерства обороны, Министерства внутренних дел и Министерства иностранных дел. Этот комитет рассматривает случаи, требующие неразглашения в интересах государственной безопасности, а затем выносит решения, оформленные в извещении, рассылаемом по СМИ. В нем содержится просьба не публиковать информацию, касающуюся того или иного события или территории, на которой произошли те или иные события, без разрешения секретаря этого комитета. Это извещение называется D Notice («Извещение «Д», от английского слова Defence – «Оборона»). Эти извещения регулярно обновляются или аннулируются. Конечно, Комитет прессы не может подвергнуть преследованию издателя за то, что он разгласил сведения, защищенные Извещением «Д». Оно является просто предупреждением: тот, кто разгласит данную информацию, рискует попасть под статью о разглашении государственной тайны.

Лекция по радиожурналистике:

– Опасно оставлять микрофон в студии без присмотра. Как-то раз журналисты побежали отмечать чей-то юбилей, а студию с микрофоном не заперли. Туда зашел подвыпивший уборщик, постучал по микрофону и заявил прямо в эфир: «В эфире – Би-би-си, а я – Джон Смит, который этот гадючник чистит!»

Лекция по тележурналистике:

– Когда ввели беспроволочные микрофоны, дикторы поначалу долго не могли привыкнуть к тому, что их после эфира нужно отцеплять от одежды. Одна миловидная дикторша однажды закончила читать новости и быстро побежала в туалет. Микрофон снять забыла. Когда она вернулась, вся студия начала аплодировать: каждый звук, который она издавала в «самой маленькой комнате», передавался в студию с многократным усилением! Бедная дама чуть не умерла от стыда…

В колледже была странная система оценок. Точнее, их было четыре. Алфавитная, десятибалльная, двадцатибалльная и стобалльная. В 1986-м, когда я получил свой диплом, мой общий балл был В+. То есть четыре с плюсом.

* * *

Великобритания середины восьмидесятых. Самый разгар «правой революции» Маргарет Тэтчер. Эпоха приватизации.

Конечно, Великобритания всегда была капиталистической страной. Но к моменту прихода к власти правительства консерваторов в 1979 году государство было в Англии самым большим собственником, потребителем, инвестором, работодателем и должником. Государство владело железной дорогой, судами, угольными шахтами, сталеплавильными заводами, самолетами, почтой, телефонной сетью, энергосистемой, радио и телевидением, университетами и было крупнейшим держателем акций нефтяных компаний. Оно строило автомобили, корабли и самолеты. Более одной трети британцев жило в домах, принадлежащих государству. Весь частный бизнес так или иначе зависел от государства. Ведь государственные монополии определяли цены на уголь, газ, сталь, стоимость перевозок.

Об эффективности крупнейшего монополиста говорить не приходилось: подобные структуры в любой стране прежде всего заняты обеспечением собственных интересов. Что-то вроде «недоделанного социализма».

Результат – экономическая стагнация. Низкое качество и высокая цена отечественных товаров и услуг, не выдерживающих конкуренции с другими странами.

Правительство Маргарет Тэтчер начало приватизацию с судостроения, авиастроения и национальной фрахтовой корпорации. Успех был настолько внушительным, что приватизация охватила все сферы экономики, ранее бывшие государственными.

К 1986 году правительство консерваторов добилось приватизации 20 процентов промышленности, которой ранее владело государство.

Закрытие нерентабельных угольных шахт и массовые увольнения привели к знаменитой забастовке британских шахтеров, которая длилась больше года. Бастующие шахтеры упорно требовали сохранения рабочих мест независимо от того, что их уголь после добычи становился просто «золотым». Бесконечные пикеты, драки с полицией, нападения на штрейкбрехеров, раненые и убитые… Эту классовую войну противники консерваторов вовсю использовали, чтобы свалить правительство.

Знаменитый английский актер Майкл Кейн, сам выходец из рабочей семьи, не один год прожив в Америке, так прокомментировал эти события в одном из телеинтервью:

«Во многом решению этой проблемы мешает консерватизм наших рабочих. Наш шахтер говорит: “Я был шахтером всю жизнь и хочу, чтобы мой сын тоже стал шахтером!” Американский шахтер скажет: “Я был шахтером всю жизнь и хочу, чтобы мой сын выучился на геолога!”»

В 1984–1986 годах было закрыто 54 шахты, было сокращено более 60 тысяч рабочих мест. Производительность труда выросла на 50 процентов, а британская угольная промышленность стала доходной.

Уволенные шахтеры получили около 30 тысяч фунтов выходного пособия на человека и ушли в другие отрасли промышленности. Многие открыли свое дело. Убедить человека в том, что не стоит заниматься тяжелым трудом, который никому не нужен, – задача не из легких.

Да, это была революция. Строительство «народного капитализма». Стремление сделать собственниками большинство населения страны. Добиться того, чтобы каждый, работая на себя, преумножал богатство всей страны.

Ненависть к Тэтчер всех, кто бредил социалистическими идеями, была не меньше, чем ненависть левых к Столыпину в России начала XX века. Но судьба «железной леди» сложилась более удачно.

Получилось внешне логично, что союзниками НТС в этой стране стали британские консерваторы. Прежде всего их молодежные организации. YC – Young Conservatives («Молодые консерваторы») и FCS – Federation of Conservative Students («Федерация студентов-консерваторов»).

* * *

Постоянно работая с консерваторами, нужно быть в курсе их партийной жизни. Я был подписан на консервативную газету Daily Telegraph, интересовался внутрипартийной жизнью правящей тогда партии, помогал своим «орлам» по мере возможности. Однажды Колин попросил меня написать речь для члена парламента, у которого он тогда работал помощником. Конечно, за гонорар. Он меня за это весь вечер пивом угощал. Депутат оказался ленивым, а нужно было что-то сказать по поводу борьбы с безработицей. Написал. Вроде бы речь даже успех имела.

В другой раз я помог Юрке Миллеру составить плакат. Он был на двух языках: по-русски и по-английски. В это время в Англии бушевали пацифисты. Ничего плохого в стремлении к миру нет. Но требовать разоружения перед лицом диктаторского режима – это уже слишком. В некоторых графствах, где правили лейбористы, было модно объявлять их «безъядерной зоной». Дескать, здесь ракеты ставить запрещено. Молодые консерваторы не раз издевались над этим абсурдом, даже выпустили наклейку: ядерный гриб, под которым написано: «Говорят, Хиросима тоже была безъядерной зоной». Жестоко, но справедливо.

В тот день демонстрация пацифистов шла по центру Лондона. Все ее участники с изумлением и возмущением вынуждены были проходить под огромным транспарантом, протянутым высоко над их головами через всю улицу. Прежде всего бросались в таза русские буквы, но английский текст пояснял, что там написано: «Объявление для пилотов советских ядерных бомбардировщиков. Наше графство объявлено безъядерной зоной. Если вы будете его бомбить, вам грозит штраф в 50 фунтов стерлингов».