Текст книги "Демоны крови"

Автор книги: Андрей Посняков

Ловко разбив ампулу, Алия набрала в шприц такую дозу, которой можно было бы усыпить и слона, а уж этот сопливец – точно утром не встанет. Уйдет в иной мир, тихо так, спокойно, никому не звоня и ничего не требуя. А что делать? Иного выхода нет – слишком уж много этот парень увидел. Совсем не то, что нужно. Начнет болтать, он ведь с этой продавщицей, Машей, общается, с мужем ее – а они с участковым дружат. Начнут копать… Эх! Говорила ведь! Ну, зачем такое приметное авто? Пижоны чертовы! И этот кретин Андреич… И чего его в город понесло? Сначала бы организовал отправку, проследил… Черт старый! Все на хрупкие женские плечи взвалил! Расслабился… Да все они расслабились… Самой бы всем заправлять, уж тогда бы все по-другому было! Четко! Хотя с другой стороны – ну кому до этих детдомовцев дело? Прав, наверное, Иван Андреич – и нечего горячку пороть… Нечего… Но слишком уж любопытного сопливца убрать надо!

Тем более… Алия закатила глаза, испытывая нечто вроде оргазма… убивать – это ведь так приятно! Так…

– А ну, зайчик, дай сюда ручку… Сейчас. Сейчас, комарик укусит…

– Стоять!!!

Вломившиеся откуда ни возьмись люди заломали медсестре руки. Упав на пол, жалобно звякнул шприц… Алия успела наступить на него… ухмыльнулась и тут же завопила:

– Люди добрые! Да что ж это такое делается-то?! Медработнику руки вяжут! Да еще при детях!

– Помолчали бы про детей, – защелкнув наручники, устало произнес Димыч. – Директор где?

Глава 21
Осень. Окрестности Псковского озера
ГОРЕ ОТ УМА

…и новость эта вызывает волну радости и надежды.

Поль Вен. Как пишут историю.

Опыт эпистемологии

Ратников лежал на диване и поглаживал прильнувшую к нему женушку по животу. Беременна! Маша была беременна, случилось наконец то, чего так долго ждали! Господи… наконец-то…

По телевизору шел какой-то нудный исторический фильм – то ли «Русь изначальная», то ли «Ярослав Мудрый», Маша смотрела вполглаза, не особо вникая в сюжет, зевала. Миша тоже зевал, подумывая, не поехать ли завтра поутру на рыбалку? Тем более что Димыч должен был приехать с теми гаишниками. Или они на следующие выходные собирались? Тогда можно и без них, погодка-то вроде бы ничего наладилась.

– Тем! – потянувшись, позвал Михаил. – Ты как, уроки уже все сделал?

– С утра еще… А что такое? – из соседней комнаты – специально для него отделанной – выглянул Артем – вытянувшийся за лето, подросший.

Документы на опеку давно подали, да что-то там застопорилось, надо будет знакомых подключить. Или не надо? Обычная бюрократия…

– На рыбалку, говорю, завтра пойдем?

– На рыбалку? – мальчик похлопал ресницами. – Дядь Миша, а мы ж вроде в город, в театр собирались! На «Горе от ума»…

– Ах да! – Ратников смущенно хлопнул себя по лбу, – Точно – «Горе от ума» ведь! И как я мог позабыть? Так мы тебя, Темыч, вечером в интернате и оставим… ничего?

Артем хмыкнул:

– Конечно, оставляйте – чего сто раз ездить? Кстати, я и декларацию с собой заберу, занесу в налоговую.

– Это ты правильно!

– И еще… – мальчишка уселся на диван, рядом, прильнул к Маше, прищурился. – Дядь Миша…

Он так и звал – «дядя Миша, Маша» – большой уже был, почти взрослый…

– Дядь Миша, там новый оптовый рынок открылся. Ну, по запчастям и прочему железу. Может, нам там все брать выгоднее? Я на неделе посмотрю.

– Вот-вот, – оживилась Машенька. – Посмотри, будь милостив. И не забудь составить точный список, что там есть да почем. Может, не намного там и ниже цены-то. Зачем тогда старых поставщиков бросать?

Артем важно кивнул:

– Сделаю!

Поначалу, в сентябре еще, Ратников каждый день возил парнишку в школу, в райцентр. Хорошую – гимназию с французским языком. Там и интернат имелся, тоже весьма неплохой, да вот Михаил сомневался – стоит ли отправлять на казенный кошт только обретшего вторую семью пацана? Впрочем, как оказалось, с Артемом и в этом не было проблем. Сам же и предложил – отправьте, мол, нечего каждый день бензин зря жечь, ездить.

– А ты там того, не соскучишься, часом? – Михаил все же засомневался.

– Ну что ты, дядь Миша, там скучать некогда! Да и… если свой дом есть – пять дней в неделю можно и в интернате пожить, не страшно. Тем более – каникулы скоро… ну, не так скоро, но все-таки…

 
– Сказал бы я, во-первых: не блажи,
Именьем, брат, не управляй оплошно,
А, главное, поди-тка послужи.
– Служить бы рад, прислуживаться тошно.
– Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
 

Маша с Артемом смотрели, затаив дыхание, в Ратников вот скучал. Он бы вообще предпочел что-нибудь посовременнее, Виктюка или вообще какой-нибудь концерт из старого русского рока. Да и Чацкий ему здесь не нравился – чем-то он напоминал доктора Отто Лаатса – такой же суетливый, важничающий. Фамусов тоже не удался – вылитый де Фюнес! И играл соответственно – с ужимками, а ведь это же Фамусов! О Молчалине уж и говорить нечего – совсем какой-то невзрачный… впрочем, наверное, он именно таким и быть должен.

Все-таки улучив момент, Миша свалил в буфет, последовав примеру усатенького мужичка в джинсовке, пришедшего на пьесу с женой и дочкой и тоже изнывавшего. Увидев Ратникова, мужичок заулыбался, они тут же и познакомились, мужичка Александром Петровичем звали:

– Можно просто – Петрович.

– А я – Михаил.

– Ну, что, Михаил, грамм по двести накатим? За классическое искусство!

– За классическое – можно и по триста! Только сейчас не буду – увы, за рулем, а ехать не близко. Вот пива баночку, пожалуй, употреблю.

– Ну, тогда и я – по пиву.

Едва сделали по глотку – за искусство, – как у Петровича зазвонил мобильник, и новый Мишин знакомец принялся долго кому-то объяснять про какие-то байдарки, палатки, пенки…

Ратников тоже включил телефон, увидав пропущенный звоночек… от Васи Ганзеева. Обрадовался, хлебнул пивка.

– Здорово, Ганс! Что делаю? Да пиво пью… в театре. Не, не, не послышалось. «Горе от ума» дают, интереснейшая, между прочим, версия – Чацкий с Молчалиным – «голубые»… Что ты так разволновался? Шучу! Что? Пять лет? Что-то маловато… да понимаю, что доказательная база…

Ганзеев рассказывал про суд. Про то, что директор детского дома получил пять лет, а вот медсестра Алия отделалась условным сроком – максимум, что смогли доказать – преступная халатность. Зато Николай Кумовкин с подручными уже второй месяц куковал в следственном изоляторе – дело раскручивалось: как выяснилось, он не только занимался контрабандой металла, но еще и втихаря приторговывал наркотой… на этом, как пояснил Ганзеев, Кумовкина и ловили, выйдя на след заказчиков органов для пересадки. Серьезнейшее оказалось дело – из Пскова и Петербурга следы вели в Украину, в какую-то крупную частную клинику.

– Ну, дай вам Бог накопать! – прощаясь, от всей души пожелал Михаил.

А Петрович все болтал про свои палатки-байдарки. Нет, вот перестал. Оба быстро допили пиво и вернулись в зал.

Да-а, вот так вот. Ну, Алия, вывернулась-таки, змеища! Впрочем, она в этом деле и не главная вовсе. Хорошо, до Кумовкина добрались! И до директора… ишь, гад, интеллигентом прикидывался!

 
Не продолжайте, я виню себя кругом,
Но кто бы думать мог, чтоб был он так коварен!
 

«А Софья-то ничего! – удовлетворенно подумал Ратников. – И Лиза тоже. Ишь, какие… м-м-м… Да, „Горе от ума“ – неплохая пьеса. Что и говорить – классика!»