Текст книги "Заставлю вспомнить Русь..."

Автор книги: Андрей Серба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)

Совсем недавно этот вопрос задавал себе сам Хозрой, и, как ему показалось, нашёл на него верный ответ. Твёрдой уверенности в этом у него тогда не было, потому что вопреки логике его рассуждений русы могли всё-таки напасть на Дербент, чтобы сделать его своим оплотом на Хвалынском море. Но после сообщения, что отряд русов имел в окрестностях Дербента схватку с арабами, для Хозроя всё встало на свои места. И появление русов на границе с Хазарией, и бой их мнимой разведки у Дербента преследовали одну цель – отвлечь внимание от места, куда они на самом деле наметили свой удар. Но они могут пытаться ввести в заблуждение кого угодно, только не Хозроя.

   – У киевского князя более серьёзная цель, чем обычный набег на Хазарию или ведение бесконечной войны за Дербент, который ему придётся постоянно защищать. Он намерен захватить облюбованный им заранее город, который превратит со временем во второй Дербент, и станет таким же хозяином на Хвалынском море, каковым сегодня является багдадский халиф. А чтобы овладеть этим городом с наименьшими потерями, он, отвлекая от него внимание, затеял ложные ходы у нашей границы и в окрестностях Дербента.

Рука собеседника, которой он начал клонить горлышко кувшина в сторону своего кубка, замерла, в его глазах зажёгся интерес.

   – Киевский князь собирается создать на Хвалынском море собственный Дербент? – спросил он. – Чем его может не устраивать уже существующий, стань он его владыкой?

   – Тем, что Дербент, окажись под властью Киева, не перестанет быть самым лакомым участком побережья, которым мечтает владеть каждый. Разве смирится с его потерей Багдад? Нет, и будет стремиться отбить его при малейшей возможности. А разве устроит Хазарию, что Дербент вместо арабского станет русским? Тоже нет, и она будет пытаться овладеть им так же, как прежде. И русы вряд ли устоят против двух могущественных врагов. Однако дело даже не в этом. Постоянные боевые действия за Дербент превратят его из торгового города в обычную приморскую крепость, и караваны, что сейчас следуют по кавказскому берегу через Дербент, переместятся на азиатскую сторону моря, а часть купцов вообще предпочтёт дороге по суше море. Я не считаю киевского князя настолько глупым, чтобы он не понимал этого и не учитывал в своих планах.

   – Вижу, мы оба пришли к выводу, что целью похода князя Игоря не может быть Дербент, – довольным тоном сказал собеседник, наливая вино в кубок. – Но если он собирается надёжно закрепиться на Кавказе и господствовать на Хвалынском море, какой город устроит его наилучшим образом? У тебя есть по этому поводу какая-либо мысль?

   – Мне кажется, таким городом может быть только Бердаа, столица Аррана, – будничным голосом ответил Хозрой, словно высказанное им предположение было само собой разумеющимся.

В лице собеседника ничего не изменилось, но его наливающая вино рука вздрогнула, и несколько капель жидкости пролилось на белоснежную скатерть. У Хозроя внутри всё возликовало – одной-единственной фразой он поверг высокопоставленного собеседника в искреннее изумление, показав ему силу своего ума и сообразительность. Когда было необходимо, он прикидывался глупее, чем есть на самом деле, но всегда приходит момент, когда нужно показать, кто ты в действительности, причём сделать это следует осторожно и словно ненароком, по ходу дела или разговора, чтобы начальник не подумал, что ты кичишься своим умом и считаешь себя равным ему. Хозрой так и поступил – просто ответил на заданный ему вопрос, и начальник был потрясён: по-видимому, он был уверен, что догадка относительно Бердаа, истинной цели похода русов на Кавказ, могла посетить только его умнейшую голову.

   – Бердаа? Почему он? – Собеседник справился с волнением, и тонкая струйка вина потекла в кубок уже без всяких отклонений. – Разве на Кавказе или морском побережье нет других городов?

   – Есть, великий и мудрый, – тем же тоном ответил Хозрой, – но для киевского князя Бердаа подходит лучше всего. Русам нужна крепость, способная вместить крупный гарнизон с большим запасом провизии и снаряжения, и чьи окрестности в обычное время могли бы прокормить многочисленное войско, лишённое поставок продовольствия из других мест. Столица Аррана – именно такая крепость, а долина вокруг Бердаа славится плодородием и в состоянии снабдить съестным значительное войско, обосновавшееся в ней. Русам также необходима река, соединяющая их крепость-оплот на Кавказе с морем, и Кура, протекающая рядом с Бердаа, является именно такой судоходной рекой. Не следует забывать, что вместе с русами в походе участвуют викинги и аланы с лазгами, и если славяне пришли на Кавказ по приказу своего великого князя, пекущегося о державных интересах Руси, то их союзников привела сюда обещанная добыча. Я знаю ярла Эрика и предводителей аланов и лазгов, это не те люди, что верят кому-то на слово, и, если они встали под знамя киевского князя, значит, получение богатой добычи не вызывает у них сомнений. А разве есть на Кавказе или на Хвалынском побережье город богаче, чем торговая столица Кавказа Бердаа, к тому же не подвергшаяся разгрому русами и викингами во время их прошлого похода?.. Эти размышления, великий и мудрый, привели меня к мысли, что целью похода русов и их союзников может являться только Бердаа.

– Твои доводы весьма впечатляют, – сказал собеседник, поднося к губам кубок. – Однако для их большей убедительности тебе не хватает кругозора. Полёт твоих мыслей ограничен Кавказом и прибывшими сюда русами, поэтому первопричина грядущих событий осталась тобой непонятой. Ты забыл, что Бердаа – столица некогда могучей христианской Албании, и для русов самое главное именно это.

Собеседник заблуждался – Хозрой не только помнил, что Бердаа когда-то являлся столицей огромного христианского княжества, но даже знал, что ему сейчас придётся услышать. Хазарские чиновники, чаще всего высокого ранга, не бывавшие давно на Руси и незнакомые с её князьями и воеводами, почему-то относились к ним, впрочем, как к язычникам вообще, свысока, считая, что те не способны на дальновидные решения и глубоко продуманные поступки. Поэтому в случаях, когда жизнь доказывала ошибочность такого мнения, чиновники были убеждены, что русы действовали по чьему-то тайному наущению и служили слепым оружием в чужих руках.

Конечно, Хозрой тоже мог бы порассуждать о подлых кознях христианской Византии, с помощью христианки Ольги, жены киевского князя Игоря, организовавшей отправку русского войска на Кавказ, причём в Бердаа, где большинство населения по-прежнему верило в Христа. Однако он сознательно не сделал этого – начальнику всегда приятно чувствовать себя умнее подчинённого, сейчас ему необходимо представить полный простор для демонстрации своих исключительных умственных способностей. Пусть говорит что хочет, а Хозрой в это время займётся куда более приятным делом – уделит внимание содержимому своего кубка, куда собеседник, по-видимому находясь под впечатлением от прозорливости подчинённого, налил вина чуть ли не доверху.

   – Я помню многие твои донесения, где отмечались ум, сила воли и властолюбие жены киевского князя Игоря, – заговорил собеседник. – Признаюсь, я не всему этому верю. Да, у великой княгини Ольги могут быть сила воли и тем более властолюбие, но никак не ум, ибо при его наличии она стала бы нашей сестрой по истинной вере. Её отказ от язычества и принятие христианства свидетельствует, что она попала под сильное влияние византийских агентов, скорее всего тайных служек патриарха, и они сумели воспользоваться её слабостями. Думаю, это прежде всего властолюбие. Князь Игорь немолод, часто ходит в опасные походы, и, если его не станет, вдове с малолетним сыном придётся отстаивать право на власть в борьбе с сановниками и полководцами, мечтающими занять место великого князя. Византия пообещала ей свою помощь в этой борьбе, и христианка Ольга, заслуживая её, стала проводником политики Византии на самой Руси и соседствующих с нею территориях.

Собеседник отпил глоток вина, бросил взгляд на Хозроя, который с кубком у рта и выражением внимания на лице не сводил с него глаз. И его речь полилась снова:

   – Отсюда и нынешний поход на Кавказ, который намного выгодней Византии, чем Руси. Империя напрягает все силы в борьбе с Халифатом в Малой Азии – и Русь наносит удар в спину Багдаду на Кавказе. Удайся ей надолго обосноваться в Бердаа, Халифату придётся постоянно держать здесь внушительную армию, что будет неоценимой помощью Византии. Константинопольские купцы несут огромные убытки из-за конкуренции со стороны арабских собратьев по ремеслу – и русы захватом Бердаа нарушают всю арабскую торговлю на Кавказе, играя на руку империи. Не князь Игорь, а Византия и её тайная сообщница христианка Ольга организовали сегодняшний поход русов на Кавказ, – завершил свои размышления собеседник.

Он сделал ещё глоток из кубка. Бросил взгляд на Хозроя. Поднявшись с кресла, подошёл к выходившему на Итиль-реку окну, заложил руки за спину и сказал:

   – Итак, нам известно, кто вдохновил Русь на поход и какую цель он преследует. Теперь предстоит решить, что Хазарии выгоднее: помочь утвердиться Руси и, значит, Византии на Кавказе или помешать этому, сохранив сегодняшнее господство Багдада.

Это на самом деле было интересно, поскольку такие решения чиновники даже самого высокого ранга не принимали самостоятельно и обычно выражали своими устами волю кагана. И Хозрой, позабыв о вине, весь превратился в слух.

   – Конечно, удар русов по Халифату, врагу Хазарии на Кавказе и Хвалынском море, ей на пользу. Например, это может вызвать уменьшение численности дербентского гарнизона, что может способствовать нашему захвату крепости. Однако все мыслимые и немыслимые выгоды от войны Киева и Багдада превращаются в ничто, если на Кавказе и побережье Хвалынского моря утвердятся Русь и прячущаяся за её спиной Византия, которая после смерти или гибели Игоря может превратиться в официальную союзницу Руси. Ведь христианка Ольга, которой удастся остаться у власти только с помощью христианской Византии, будет вынуждена связать с защитницей-империей собственную жизнь и судьбу Руси. Тогда страшные походы, доселе предпринимаемые князьями Аскольдом, Диром, Олегом, Игорем против Византии, обрушатся на Хазарию, причём с двух сторон – по морю с юга и через Дикую степь с запада. Хватит ли у каганата сил устоять перед ними, учитывая, что борьба с нашествиями азиатских кочевников требует от него полного напряжения сил? А насколько возрастёт эта угроза, если великой княгине удастся навязать веру в Христа всей Руси или хотя бы киевской знати и своим военачальникам! Поэтому Хазарии лучше остаться без Дербента, чем получить его вместе с русской опасностью, постоянно угрожающей каганату с юга.

Собеседник возвратился к столу, тряхнул за ручку кувшин, проверяя, осталось ли в нём содержимое. Не садясь в кресло, допил вино в своём кубке, встал напротив Хозроя.

   – Отныне ты знаешь, что намерена предпринять Хазария в связи с появлением на Хвалынском море русов, и конечно же догадываешься, зачем мне понадобился. Так ведь?

   – Так, великий и мудрый.

   – Зачем же?

Собеседник был явно не удовлетворён кратким ответом Хозроя. Его глазки испытующе уставились в лицо подчинённого.

   – Мне необходимо, используя своё знакомство с воеводой Свенельдом и ярлом Эриком, очутиться среди русских войск и сделать всё, чтобы сегодняшний их поход завершился столь же плачевно, как предыдущий с князем Игорем.

   – Ты представляешь своё задание правильно, но слишком в общих чертах. Да, в конечном счёте поход русов должен закончиться неудачей, однако прежде, чем потерпеть окончательное поражение, они должны настолько ослабить Халифат на Кавказе, чтобы тому пришлось долго зализывать полученные раны и не помышлять ни о каких военных действиях против Хазарии. Ты вначале должен помочь русам разгромить арабские войска и захватить Бердаа, затем втянуть ту и другую противостоящие стороны в кровопролитные бои за город, способствуя их взаимному ослаблению. Если война в Арране будет идти с переменным успехом – пусть она длится хоть до скончания веков, но, если перевес в ней станет клониться в пользу русов, тебе надобно способствовать их поражению. Оно должно быть настолько сокрушительным, чтобы навсегда отбить у Руси желание вмешиваться в дела на Кавказе и Хвалынском море.

   – Я исполню твою волю, великий и мудрый. Обещаю, что сражения русов и арабов на землях Аррана обойдутся им в реки крови, а когда русы потерпят поражение и пожелают возвратиться домой, пределов Руси не достигнет ни один из них.

   – Не слишком ли ты самоуверен? – подозрительно посмотрел на Хозроя собеседник. – Или в твоей голове уже созрел план? Если да, я хотел бы услышать его.

   – Великий и мудрый, у меня не может быть плана, поскольку я не знаю точного числа русов и арабов, что будут противостоять им в Бердаа и Арране, мне даже в общих чертах неизвестен замысел воевод Олега и Свенельда о захвате Бердаа и последующих действиях их войска. Однако я знаю главное – как не допустить возвращения на родину остатков русов.

   – Как ты думаешь это сделать?

   – После поражения русов натравлю на них всех, кто только может стать их врагом. Для этого распущу слух, что они захватили в Бердаа огромную добычу и возвращаются с ней домой. Это привлечёт к ладьям русов всех каспийских пиратов, и морской путь от устья Куры до земель аланов и лазгов им придётся провести в непрерывных боях. Когда же уцелевшие счастливчики русы сойдут на берег, они не обретут на нём ожидаемого спасения – бывшие их союзники, не довольствуясь своей частью добычи, захотят стать её единственными хозяевами, и довершат с русами на суше то, что начали пираты на море.

   – Ты надеешься поссорить русов с их союзниками? – В голосе собеседника звучало недоверие. – Совместно пролитая в боях кровь обычно сближает, и аланы с лазгами вряд ли пожелают становиться врагами русов. Тем более – я уверен в этом! – при дележе добычи русы постараются не обделить союзников и поступят с ними справедливо.

   – Великий и мудрый, добычу будут делить не простые воины, а русские воеводы и предводители аланов и лазгов.

А простые воины получат за поход то, что сочтут нужным дать им начальники. А если они сочтут плату недостаточной, военачальники сумеют обратить их недовольство против союзников, обвинив их в обмане, жадности и приписав им ещё кучу неблаговидных поступков, о которых те в действительности даже не помышляли. И если, как ты правильно заметил, совместно пролитая в сражениях кровь сближает, то делёж добычи делает с людьми обратное.

   – Но предводители аланов и лазгов должны понимать, что уничтожение бывших союзников делает их племена врагами Руси и она когда-нибудь обязательно отомстит им за содеянное. А месть русов всегда жестока.

   – Если месть и последует, то когда-то в будущем, а золото будет в твоих руках уже сегодня. В таких случаях его блеск затмевает все доводы разума. К тому же аланы и лазги идут в поход не из любви к русам, а желая захватить богатую добычу. Если они не видят ничего предосудительного в том, чтобы ограбить жителей Бердаа, то почему должны придерживаться других правил в отношении русов? Но на всякий случай, великий и мудрый, я предусмотрел ситуацию, о которой ты упомянул. Чтобы не позволить русам одержать верх в борьбе с Халифатом за Арран, сразу после взятия Бердаа я приму меры, чтобы аланы и лазги, получив свою часть добычи, возвратились домой. Поэтому, когда через время разбитые в Арране русы и викинги окажутся вновь на земле аланов и лазгов, их уже не будут связывать никакие союзнические отношения.

   – Как я понимаю, ты неплохо знаешь предводителей аланов и лазгов и надеешься найти с ними общий язык?

   – Да, мне приходилось неоднократно бывать в их краях и иметь общие дела. Аланов ведёт в поход лично князь Цагол, у которого есть младший брат, претендующий на его место и постоянно плетущий с этой целью заговоры. Уверен, что, если до Цагола дойдут вести с родины, что братец в его отсутствие подготовил переворот, он бросит все дела и поспешит с войском наводить порядок в собственном доме. А вот с лазгами будет посложней. Ими предводительствует старый друг и верный соратник князя лазгов воевода Латип, которого я лично не знаю. Однако наслышан, что у него крайне плохие отношения с нынешней женой князя, невесть какой у него по счёту и намного моложе его по возрасту. Постараюсь как можно точнее узнать причину их вражды и при необходимости сыграю на этом.

   – Не сомневаюсь, что ты сможешь использовать аланов и лазгов в нужных тебе целях. Князь Цагол, опасающийся претендующего на его власть брата, и князь лазгов, увлекающийся молодыми красавицами, одинаково нуждаются в золоте, и оказавшиеся на их земле несметные, согласно распущенным тобой слухам, богатства будут для них большим соблазном. Ну а то, что для овладения ими потребуется добить остатки бывших союзников, в подобных случаях всего лишь пустячная деталь. Тем более что зачинщиками свары, приведшей к кровопролитию, всегда можно объявить уничтоженных русов и викингов, поскольку ещё никто не являлся с того света, чтобы выступить в свою защиту. Где и когда ты намерен присоединиться к русскому войску, чтобы влезть в доверие к воеводам русов и начать игру с предводителями аланов и лазгов? Сейчас, когда они готовятся к морскому переходу в Куру, или позже, с началом их войны против Халифата? Учти, чем быстрее ты очутишься среди русов и их союзников, тем больше времени у тебя будет завоевать их доверие и определить, каким способом можно заставить аланов и лазгов играть в нужную тебе игру.

   – Это так, великий и мудрый, однако я хочу поступить по-другому. Заслужить дружбу и доверие русских воевод Олега и Свенельда можно только одним – делом, ибо лесть и любые словесные уверения для них ничего не значат. Я уже наметил план, как в течение одних суток завоевать их полнейшее доверие, не потратив на это ни единого диргема и не упражняясь в красноречии. Но чтобы претворить этот план в жизнь, мне необходимо как можно скорее оказаться не в русском войске, а среди их будущих противников в Арране. Что касается предводителей аланов и лазгов, то для использования их в интересах Хазарии вовсе не требуется моего личного знакомства с ними. Просто в нужный мне момент они должны услышать о происходящем на родине то, что заставило бы их немедленно покинуть Арран и поспешить домой. Для этого мне необходимо подробнейшим образом знать круг их интересов и знакомств, что является истинным смыслом их жизни и что служит преградой к этому. С целью узнать это я сегодня же отправлю к аланам и лазгам верных мне людей с самым надёжным средством для отпирания чужих ртов и выведывания тайн – золотом. И ко времени, когда мне потребуется лишить русов их кавказских союзников, я буду для этого во всеоружии.

   – В таком случае мне осталось одно – напомнить, чтобы ты натравливал против русов в первую очередь арранских христиан, которых русы наверняка постараются сделать своими союзниками. Мы никогда не должны забывать, что жена великого киевского князя стала служанкой Христа и, рано или поздно заняв место своего мужа, может по наущению своей союзницы Византии продолжить политику князя Игоря по завоеванию Кавказа или Хвалынского моря. А подручными княгини-христианки и христианина-императора могут стать прежде всего кавказские христиане, желающие сбросить власть своих покорителей-мусульман. Тебе необходимо создать о русах-язычниках среди арранских христиан такую славу, чтобы ненависть к славянским пришельцам не ослабла даже тогда, когда русы и арранцы станут единоверцами. Память о прошлом должна отталкивать кавказских христиан от русов, даже если они явятся в их места уже не грабителями, как сегодня, а освободителями от мусульман.

   – Я хорошо запомню эту твою мысль, великий и мудрый, и постараюсь сделать арранских христиан непримиримыми врагами русов, поклоняйся те Перуну или Христу. Ты совершенно прав: для нас не так опасен нынешний поход русов-язычников за добычей, как возможное прибытие их в Арран союзниками христианской Византии, решившей укрепиться на Кавказе в тылу своего врага, арабского Халифата. Чтобы сорвать этот далеко идущий план, мы должны уже сегодня по мере сил противодействовать его осуществлению.

   – Рад, что ты понял меня, – удовлетворённо заметил собеседник, поднимая кувшин с вином и разливая его остатки по кубкам. – С нетерпением буду ждать от тебя первых донесений. Ты собирался отправиться в Арран как можно быстрее? Не стану задерживать, хотя беседовать с тобой весьма приятно.

– Великий и мудрый, благодарю за оказанное доверие и обещаю доказать, что ты не ошибся во мне, – торжественно сказал Хозрой, прикладывая левую руку к груди и не забыв при этом одновременно протянуть правую к своему кубку с вином. – Русы явились на Кавказ, чтобы расширить свои владения и приумножить славу, а найдут здесь позор и смерть. Хазария заставит Русь навсегда забыть дорогу на Кавказ и Хвалынское море. Клянусь...