Текст книги "От Птолемея до Колумба"

Автор книги: Андрей Дитмар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

нениях развили дальше античные естественнонаучные идеи о непрерывном изменении лика Земли

внутренними и внешними силами и о строении материи.

Ибн-Сина к внутренним силам Земли относит землетрясения, к внешним – текучие воды,

которые, по его мнению, вырабатывают межгорные впадины и речные долины 18. Ибн-Сина обо-

гащает своими наблюдениями древнюю теорию о «первичном море», якобы некогда покрывавшем

всю поверхность Земли, но затем частично испарившемся под влиянием солнечных лучей. Он от-

рицает божественное участие в явлениях природы и стремится объяснить их естественным путем.

Ему принадлежит учение об образовании новых горных пород из продуктов разрушения гор и об

образовании новых минералов. Один из советских исследователей геологических взглядов Ибн-

Сины, Д. И. Гордеев (1967), считает, что именно Ибн-Сина впервые в научной литературе выра-

зил закон исторической последовательности залегания осадочных горных пород. Другие исследо-

ватели научного творчества Ибн-Сины отмечают, что многие его глубокие естественнона-

учные идеи не нашли отклика среди средневековых ученых – арабоязычных и западноевропей-

ских, так как опережали свое время. Но самое важное (и это мы должны подчеркнуть особо), есте-

ственнонаучные представления Ибн-Сины не оставляли места божественному вмешательству в

природные явления и процессы.

Ибн-Рушд учил о безначальности материального мира, о его бесконечности во времени, о

вечном движении материи и познаваемости окружающего нас мира. Он отрицал астрологию и

развивал дальше учение великого древнегреческого материалиста Демокрита (жившего в V—IV

вв. до н. э.) об атомах, считая их не «строительными кирпичиками» оформляющейся материи, а

возникающими лишь тогда, когда образуется нечто новое, и воплощающими это новое в процессе

становления потенции, из которой появляется это новое. Согласно учению Ибн-Рушда, окружаю-

щий нас мир не является случайным, каким его признавала идеалистическая арабская телеология и

западноевропейская схоластика, а основывается на закономерностях, присущих самой природе 19.

Яркими представителями естествознания XIII в. в Западной Европе были английские фило-

софы Александр Неккам и Роберт Гроссетест, французский мыслитель, профессор Парижского

университета Сигер Брабантский, польский физик, уроженец Силезии Целек Витело, а также ве-

ликий английский ученый-энциклопедист, ученик Гроссетеста – Рожер (Роджер) Бэкон.

Александр Неккам (умер в 1217 г.) написал большой трактат под названием «О природе ве-

щей» в конце XII – начале XIII в. Давая высокую оценку Аристотелю как мыслителю, он писал:

«Восхвалять дарование Аристотеля я почитаю лишним, потому что напрасный труд помогать

Солнцу светом факела» (цит. по: Зубов, 1963. С. 236). Интересно отметить, что в этом труде он

пишет о компасе как о «намагниченной игле, показывающей на север». Это было едва ли не пер-

вым упоминанием о компасе в западноевропейской литературе. В. И. Вернадский (1981) пояснял,

что Неккам знал только так называемый плавающий компас, который в 1258 г. Рожер Бэкон пока-

зывал флорентийцу Брунетто Латани. Стрелка, укрепленная на соломинке, плававшей в сосуде с

водой, постоянно указывала в одну сторону, «притягиваясь к Полярной звезде». Неккам считал

этот прибор полезным для мореплавателей.

В дополнение к сообщению В. И. Вернадского скажем, что Р. Бэкон был знаком с интерес-

ным сочинением эпохи, трактатом «Послание о магните», написанным в 1269 г. французским фи-

зиком Пьером де Марикуром, прозванным Пелегрином, т. е. пилигримом, так как он совершил па-

ломничество в Палестину. В этом трактате автор впервые из европейских ученых обратил внима-

ние на проблему магнетизма и выступил сторонником экспериментального метода в науке. Исто-

рики науки считают, что пропагандой этого метода Марикур оказал большое влияние на научные

взгляды Рожера Бэкона. Пьер Марикур, экспериментируя со сферическим магнитом, вывел ряд

закономерностей в теории магнетизма, в частности он показал, что одноименные полюса магнита

отталкиваются, а разноименные притягиваются.

В. П. Зубов, автор книги об Аристотеле, переводчик на русский язык и комментатор «Посла-

ния о магните» Пьера де Марикура 20, подчеркивал, что этот трактат резко отличается от схола-

стических сочинений того времени, так как в нем автор подчеркивал значение ручного труда или

ручной сноровки, противопоставляя научный эксперимент «бесплодному умствованию». Р. Бэкон

писал в «Третьем сочинении», что «корни эксперимента. . никто из латинян не может понять, кро-

ме одного, а именно магистра Петра». В «Большом сочинении», где доказывается необходимость

применения математики в каждой науке, Бэкон вспоминает Пьера де Марикура, но уже как автора

сочинения «Об изготовлении астролябии» 21.

Роберт Гроссетест (1175—1253) сыграл выдающуюся роль в развитии и распространении ес-

тественнонаучных знаний в Западной Европе. Магистр, затем канцлер Оксфордского университе-

та, а в 1235 г. также и епископ города Линкольна, он был большим знатоком греческого, арабского

и древнееврейского языков. Он начал первым переводить на латинский язык естественнонаучные

труды Аристотеля не с арабского, а с языка оригинала. В частности, ему принадлежал перевод со-

чинения «О Небе» с комментариями греческого философа VI в. Симпликия. Сам же Гроссетест

составил комментарий к «Физике» и «Второй Аналитике» Аристотеля.

Научные интересы Роберта Гроссетеста лежали в области оптики, геометрии и астрономии.

Он был автором сочинения «О свете, или Начале форм», где развивал мысль о том, что свет —

весьма тонкая материя, отождествляемая с формой. По его мнению, свет – универсальная суб-

станция, обладающая внутренней способностью к «самовозрастанию и самораспространению».

Согласно этой концепции, бог создал вначале некий светящийся пункт, который, мгновенно рас-

ширяясь, породил огромную сферу, где слиты начала материи и формы. Современные историки

науки считают, что значение этой натурфилософской концепции Гроссетеста в духе будущего де-

изма заключается в том, что она уменьшала творческую роль бога.

Общая космология Гроссетеста по существу не содержала ничего нового по сравнению с

арабскими космологическими построениями, однако в ней высказывалась важная мысль о геомет-

рических законах распространения света, которые составляют законы мироздания 22.

Роберт Гроссетест был основателем Оксфордской школы философов, которые наибольшее

внимание стали уделять вопросам естествознания и опыту. Историки философии особо подчерки-

вают значение Роберта Гроссетеста как посредствующего звена между арабоязычными мыслите-

лями и Рожером Бэконом.

Последователем Гроссетеста был польский физик, уроженец Силезии Целек Витело (ок.

1230—1275). В 1270 г. он написал большой труд «Перспектива», в котором дал математико-

динами-ческую картину мира, связанную со светометафизической теорией неоплатоновского ти-

па. Для Витело свет – начало всех начал, все природные явления объясняются законами оптики, в

конечном счете законами геометрии. Обширное сочинение Витело долгое время пользовалось

большой популярностью не только в эпоху поздней схоластики, но и позднее. Иоганн Кеплер,

один из создателей астрономии Нового времени, написал специальную работу, опираясь на учение

Витело. Особой заслугой Витело было также вве– дение в западноевропейскую науку арабских

цифр и счетной доски (заимствованных арабскими учеными в Индии).

Сигер Брабантский (1240—1280) был профессором факультета искусств Парижского уни-

верситета. Ему принадлежал большой труд под названием «О вечности мира», содержание кото-

рого говорило о его «аверроистской» направленности. Сигер был главой французских последова-

телей Ибн-Рушда, которые боролись за независимость научно-философского знания от контроля

теологии, т. е. богословия.

В 1270 г. католическая церковь осудила «13 тезисов» Сигера, которые были составлены под

влиянием работ Ибн-Рушда, а в 1277 г. епископ Парижа Тампье вместе с советом магистров теоло-

гического факультета Парижского университета осудил 219 тезисов аверроистского содержания.

Сигер был отлучен от церкви и вынужден тайно бежать из Парижа. Вскоре он был убит в Риме

своим секретарем, как полагают историки, по наущению римской курии 23.

Отлучение Сигера от церкви и его смерть положили конец аверро-изму в Париже, хотя от-

дельные ученики Сигера остались там: известно, что поэт Данте, будучи в Париже, слушал лекции

аверро-истов. Он обессмертил имя Сигера, поместив его в «Раю» своей поэмы среди других круп-

ных мыслителей.

Самым выдающимся ученым эпохи поздней схоластики был конечно же Рожер Бэкон, автор

«Большого сочинения», являющегося подлинной энциклопедией научных знаний того времени. За

свои естественнонаучные (материалистические) воззрения Бэкон провел много лет в заключении

24.

Для Рожера Бэкона Аристотель – владыка философии, высший из философов, но вместе с

тем Бэкон был далек от слепого преклонения перед авторитетом древнегреческого мыслителя. Он

писал, что Аристотель уничтожил заблуждения предшествовавших ему философов и обогатил фи-

лософию, хотя в будущем его также будут дополнять и исправлять, ибо ничто не совершенно в

человеческих изобретениях. . Бэкон выдвигал требование к переводам научных трудов с других

языков на латинский (язык науки того времени): перевод должен быть верным, для чего от пере-

водчика требуется знание того языка, с которого он переводит (1), знание того языка, на который

он переводит (2), и знание той науки, которую он хочет переводить (3).

Бэкон заимствовал у Ибн-Сины и Ибн-Рушда идею вечности материального мира и другие

положения философии, а сам выдвинул тезис об опыте как основе знания. Опровергая умозри-

тельную телеологическую схоластику, Бэкон противопоставил ей свою программу практического

значения научного знания. Он ратовал за развитие математики и астрономии.

В четвертой части «Большого сочинения», где Бэкон рассуждает о важности изучения мате-

матики и необходимости исправления календаря, Бэкон помещает и трактат о географии. Следуя

Аристотелю, римскому ученому-энциклопедисту Плинию Старшему (23—79), автору «Естествен-

ной истории» в 37 книгах, а также арабо-язы'чным ученым, он считает безусловным, что Земля

имеет шарообразную форму. Это не позволяет нам согласиться с О. В. Трахтен-бергом (1957), ко-

торый, характеризуя географические знания его эпохи, приводит выдержку из описания Эбсдорф-

ской карты 1284 г., где Земля сравнивается по форме с колесом, со всех сторон окруженным океа-

ном, но не оговаривает, что такие представления были чужды Бэкону.

Вслед за античными мыслителями Бэкон признает пять тепловых поясов, из которых три

пояса («жаркий» и два «холодных») – необитаемые. Вслед за Плинием он считает самой большой

частью света Европу, которая, по его словам, занимает 5/12 всей поверхности земного шара; тер-

ритория же Индии составляет 1/3 всей населенной суши и, протягиваясь далеко на восток, при-

ближается своими берегами на западе к Европе и Африке.

Бэкон использовал цифровые данные о размерах земного шара, полученные арабскими ас-

трономами Дамасской обсерватории в 827 г., при измерении дуги меридиана в один градус 25.

Наконец, Бэкон познакомил западноевропейскую науку своего времени (опираясь на труды

Аристотеля и Сенеки) с античной идеей относительной близости восточных берегов Азии и за-

падных берегов Европы и Африки.

Эти две идеи – уменьшенные размеры земного шара и близость азиатских берегов к Европе

и Африке – были усвоены французским ученым Петром Аллиаком (1350—1420), известным так-

же под именем Пьера д'Эйи, и изложены в его сочинении «Образ Мира». Они стали известны

Христофору Колумбу и послужили одним из доказательств возможного достижения Индий запад-

ным морским путем.

В географической части своего сочинения Бэкон рассказывает о «Куполе мира» Ариме, вер-

шине мира, равноудаленной от Северного и Южного полюсов и от западных и восточных границ

суши. Мы помним, что эту идею, заимствованную в арабской астрономии, привез в Европу анг-

лийский путешественник Аделард из Бата. У него идею воспринял знаменитый переводчик араб-

ских и античных сочинений Герард из Кремоны и изложил ее в трактате «Теория планет». «Купол

мира» находится в Индийском океане на экваторе, где-то между Индией и Африкой. Вероятно, от

Герарда эта идея стала известна Бэкону, но в отличие от предшественников Бэкон полагал, что

протяженность обитаемого мира по долготе составляет более половины окружности земного шара.

Бэкон также считал, что «Купол мира» отстоит ровно на 90 градусов от восточной границы ойку-

мены. Описание поверхности обитаемой земли Бэкон ведет, в основном следуя «Естественной ис-

тории» Плиния: Индию, Аравию, Эфиопию и Египет и некоторые другие страны он описывает,

следуя Плинию, но нередко дополняет старые сведения сообщениями путешественников. Так, на-

пример, много нового Бэкон нашел в описании путешествия по Центральной Азии Гильома Руб-

рука, с которым он встречался в Париже. В «Большое сочинение» Бэкон включил значительные

выдержки из сочинения Рубрука, в частности он подробно описывает жизнь татар, живущих в

шатрах и владеющих крупными стадами. Для Бэкона Каспийское море не залив Северного океана,

каким его считал Плиний, а самостоятельное море, в которое впадает много рек и с севера и с юга.

За рекой Танаис, утверждал Бэкон, лежит обширная страна «Руссия», покрытая лесами и богатая

реками. Населяющие ее русские люди – христиане, но они соблюдают не католические, а грече-

ские церковные обряды, хотя и говорят не по-гречески, а на славянском языке. Татары же —

язычники, но их священнослужители обладают познаниями в астрономии, хорошо предсказывают

затмения Солнца и Луны и знают многие чужие страны; они очень воинственны, и ими покорены

многие народы.

Имеются сведения, что Бэкон на большом листе пергамента вычертил карту известного в то

время мира. На ней он поместил Аланские (Кавказские?) горы, Каспийское море и Железные Во-

рота – проход, по которому прошел Рубрук, возвращаясь из своего путешествия в Центральную

Азию. Карта Бэкона не сохранилась, но, вероятно, азиатская часть ее была более подробной и,

главное, более правдивой, чем современная Бэкону большая карта, украшающая собор в городе

Герефорде и созданная Хельдингемом в 1260 г. Занимаясь вопросами оптики, Бэкон логически

перешел к занятиям по астрономии. Правда, в этой области знаний он был мало оригинален, так

как стоял на позиции геоцентрической системы Клавдия Птолемея. По его представлению, Все-

ленная пространственно ограничена твердой «сферой неподвижных звезд» (т. е. не совершающих

самостоятельного движения относительно друг друга в отличие от планет), а Млечный Путь – это

огромное скопление звезд. Зато несомненный интерес представляют попытки Бэкона вычислить

размеры Солнца, Луны и других планет, а также выяснить связь между океаническими приливами

и отливами с движениями Луны вокруг Земли и ее фазами.

Считая астрономию очень важной наукой, Бэкон настаивал на реформе действовавшего в то

время юлианского календаря. Но эта идея осуществилась только через 300 лет, когда папой Григо-

рием XIII в 1582 г. был введен новый, исправленный календарь, получивший название григориан-

ского. Среди ученых-схоластов XIII в. особое место занимает немецкий эрудит Альберт Болып-

тедтский (1193—1280), еще при жизни прозванный Великим 26. Он вошел в историю науки как

фигура крайне противоречивая. С одной стороны, Альберт Больштедтский способствовал разви-

тию отраслей естествознания, с другой – выступал против аверроистов. Происходил он из знат-

ного рода, учился в Падуанском университете, затем много лет преподавал в университете Кельна,

а в 1245 г. стал магистром теологического факультета Парижского университета. Основу фило-

софского учения Альберта составляло учение Аристотеля, но приспособленное (а потому и ис-

каженное) к христианской религии.

Он был автором большого количества трудов, занимался вопросами не только философии,

но и естествознания (минералогии, ботаники, зоологии), опираясь на аналогичные сочинения Ари-

стотеля. Безусловно придерживаясь взгляда на шарообразность Земли, Альберт в отличие от Ари-

стотеля не признавал наличия между тропиками жаркого необитаемого пояса, доказывая его при-

годность к обитанию примером Эфиопии и Индии. Он также считал «глупым простонародным

заблуждением» мнение, что «антиподы могут упасть». Он писал, что в южном полушарии должна

быть заселенная суша, обладающая теми же «климатами», которые имеются на известной нам ой-

кумене северного полушария. Важно подчеркнуть, что это вполне согласуется с тем, что говорится

по этому поводу в замечательном памятнике норвежской письменности XIII в. – «Королевском

Зерцале». Автор его не установлен, хотя некоторые исследователи склонны приписывать автор-

ство священнику Ивару Бедде, воспитателю короля Хокона Старого 27. Написанное в виде диалога

между отцом и сыном, это произведение поражает трезвыми физико-географическими наблюдени-

ями, касающимися вопросов движения (видимого) Солнца вокруг шарообразной Земли и распо-

ложения тепловых поясов. Только в одном случае автор «Королевского Зерцала» расходится во

взглядах с Альбертом Болыытедтским о жарком поясе – он считает его, вслед за Аристотелем,

Сенекой и Бэконом, непригодным для обитания.

Известно, что Альберт Великий принимал участие в дискуссии о движении Земли и, подоб-

но Бэкону, доказывал, что Млечный Путь является скоплением маленьких звезд. Под влиянием

некоторых античных идей, восходящих к Гиппократу, Альберт (как и Бэкон) был склонен объяс-

нять некоторые особенности человеческой жизни природными условиями 28.

Наряду с фактическими данными в сочинениях Альберта значительное место занимали раз-

личные библейские легенды и фантастические сведения о некоторых животных и растениях.

Младшим современником Альберта был Фома Аквинский (1225—1274), или Томас Аквинат,

как его часто называют западноевропейские историки философии и богословы. Он являлся круп-

нейшим идеологом западноевропейского феодализма, представляя вторую, религиозно-

мистическую линию, против которой выступали аверроисты. Вместе со своим учителем Альбер-

том Великим Фома обвинял Сигера Брабантского и его последователей в приверженности идеям

Ибн-Рушда, иначе говоря, материализму. Оба они – и Альберт и Фома – продолжали отстаивать

телеологическую систему мироздания (включая и природу).

Ставшая известной ученым этой эпохи геоцентрическая система Клавдия Птолемея с ее эпи-

цикликами превращалась в церковную догму: Земля – это центр всей Вселенной, вокруг которой

вращаются «прикрепленные» к особым сферам планеты. Границей Вселенной считается сфера

«неподвижных звезд», совершающих суточное вращение вместе с небом. Мир – это своеобразная

иерархическая лестница: внизу находится Земля и все телесные вещи, состоящие из четырех сти-

хий – огня, воды, воздуха и земли. Над этим неорганическим миром (по современной терминоло-

гии) расположены царства растений и животных и, наконец, человек, который занимает промежу-

точное положение между физическим и духовным мирами.

Младшим современником Раймунда Луллия, Альберта Великого, Рожера Бэкона и Фомы

Аквината был великий итальянский поэт и мыслитель Данте Алигьери (1265—1321). Автор «Бо-

жественной комедии» жил в одно время с Марко Поло и, возможно, даже встречался с ним в пору

своих странствий по Северной Италии летом 1306 г., когда Марко Поло обнародовал свою «Кни-

гу». Он учился в университете города Болонья, позднее жил в Париже, где посещал занятия фа-

культета искусств, на улице Соломы. Там он имел возможность слушать лекции аверроистов, по-

следователей Сигера Брабантского. Данте был в курсе политических событий, а также той идей-

ной борьбы, которая проходила между аверроис-тами и приверженцами Фомы Аквината. И хотя

зависимость теологии Данте от взглядов Фомы не вызывает сомнения, но в то жевремя несомнен-

ны его симпатии к последователям Сигера Брабантского 29.

В первой части «Божественной комедии» («Ад») Данте во время своего путешествия с Вер-

гилием (автором эпической поэмы «Эне¬ида») встречает на «первом круге», в так называемом

Лимбе, т. е. в преддверии ада, на зеленом лугу «некрещеных праведников» – знаменитых мудре-

цов, героев и поэтов древности. Среди них почетное место занимает Аристотель – «учитель тех,

кто знает»; его окружают такие мыслители, как Сократ, Платон и Демокрит («Ад», песнь IV, стро-

ки 131 —136). В той же части Лимба Данте увидел астронома Птолемея и врача Гиппократа, а

также арабоязычных мыслителей Авиценну и Аверроэса (там же, строки 142—144). Но Сигера

Брабантского, сформулировавшего положения учения аверроистов, осужденных в 1270 г., Данте

поместил в Раю, в кругу философов, рядом с его идейным противником Фомой Ак-винатом, в знак

их примирения. Фома обращался к Данте с такими словами:

Отравленный раздумий горьким ядом

То вечный свет Сигера, что читал

В Соломенном проулке в оны лета

И неугодным правдам поучал

(«Рай», песнь X, строки 135—138).

Интересны строки в поэме Данте, раскрывающие широту его астрономических представле-

ний. Поэт пишет:

Я вправо, к остью, поднял взор очей,

И он пленился четырьмя звездами,

Чей отсвет первых озарял людей.

Казалось, твердь ликует их огнями;

О северная сирая страна!

Где их сверканье не горит над нами!

Покинув окон эти пламена,

Я обратился к остью полуночи,

Где Колесница не была видна!

(«Чистилище», песнь I, строки 22—30).

Обычно комментаторы этих строк видят в «четырех звездах» символы основных добродете-

лей древнего мира (мудрость, справедливость, терпение и умеренность). Однако в прошлом веке

известный немецкий ученый, географ и естествоиспытатель А. Гумбольдт, обратив внимание на

строки о Колеснице, т. е. созвездии Большой Медведицы, сделал попытку первые строки стиха

отнести к созвездию Южного Креста, яркого созвездия южного полушария. Дело в том, что Юж-

ный Крест не виден в северном полушарии при наблюдении севернее 30° с. ш., т. е. из Италии его

видеть нельзя. Сам Данте из Италии в южные страны не выезжал. Откуда же он мог получить све-

дения об этом созвездии? Высказывались предположения разного характера, суть которых в том,

что Данте мог узнать об этих ярких звездах (имеющих склонение от 56 до 63° ю. ш.) только от ко-

го-то, кто сам видел эти звезды и обратил внимание, что при их наблюдении нельзя одновременно

видеть и Большую Медведицу. Поэт пишет: «Я обратился к остью полуночи (т. е. к северному по-

лушарию. – А. Д.), где Колесница не была видна» (так как она скрылась за горизонтом. – А. Д.).

Данте мог получить эти сведения от арабских путешественников, плававших в низких широтах и

посещавших Италию. Он мог услышать об этом от Адана, побывавшего в районах Восточной Аф-

рики к югу от экватора, или от кого-либо из католических деятелей, типа Монтекорвино, которые

побывали на Зондских островах или в Индии. А может быть, с ним поделился своими впечатле-

ниями Марко Поло, который, находясь на Суматре, видел звезды южного полушария?

Но «четыре звезды» Данте в его время не именовались Южным Крестом. Даже позднее, в

середине XV в., Каламосто, плававший в низких широтах северного полушария у западных бере-

гов Африки, и Америго Веспуччи, побывавший в южном полушарии в конце того же столетия,

видели эти звезды, образующие яркое созвездие, но Крестом его не называли (Веспуччи о нем пи-

сал, как о Ромбе). Исследователи этого вопроса полагают, что впервые название Южный Крест

было приведено в письме ученого Жуана, лейбмедика португальского короля Мануэла Великого,

которое он отправил из Бразилии 22 сентября 1500 г. Особо надо подчеркнуть, что из всех созвез-

дий небесного свода только одно – Южный Крест – носит название, связанное с христианской

религией.

Комментарии многих переводчиков к отдельным стихам поэмы Данте позволяют выяснить

некоторые его географические воззрения. Данте, безусловно, признает Землю шарообразной, на-

ходящейся в центре Вселенной. Но, по его мнению, этот шар очень маленький (вспомним слова

Аристотеля по этому же поводу); 3/4 его поверхности занимает океан и только около 1/4 – суша

(вопреки библейским воззрениям, которые отводили водам только 1/7 поверхности Земли). Суша

располагается в северном полушарии между экватором и полярным кругом, протягиваясь, говоря

современным языком, на 180° по долготе. Суша по очертаниям напоминает круг с центром в Ие-

русалиме. Над ним находится «вершина» полдневного круга. На крайнем востоке суши Данте по-

мещает устье Ганга, протекающего по Индии, на крайнем западе – Геркулесовы Столбы (т. е.

Гибралтарский пролив), Испанию в Европе и Марокко в Африке. На противоположном, южном

полушарии, напротив Иерусалима, среди океана возвышается в виде высокого острова гора,

имеющая фигуру усеченной пирамиды: на ее плоской вершине Данте помещает пустынный лес

«Земного рая».

На поверхности суши, пишет Данте, если наблюдать Землю с высоты Девятого неба, лучше

всегда видны горы и реки. Согласно Данте, северная полусфера Земли, как и у Аристотеля, нахо-

дится «внизу»; на суше где-то вблизи Флоренции, родного города поэта, лежит вход в Ад (подоб-

но тому, как у Вергилия в «Энеиде» вход в подземный мир находится около его родного города

Кумы, в Кампании). Южное полушарие с океаном и горой Чистилища находится «наверху», так

как это полушарие является более «совершенным», чем северное.

Представления Данте о строении Вселенной основываются на взглядах Аристотеля (хотя не-

которые исследователи творчества Данте и его комментаторы ошибочно предполагают, что Данте

был знаком со взглядами Птолемея). Однако поэт различает вокруг шарообразной Земли девять

сфер, несущих планеты и «неподвижные звезды», называя их небесами. Эти сферы системы Ари-

стотеля располагаются у Данте в такой последовательности: сферы Луны, Меркурия, Венеры,

Солнца, Марса, Юпитера и Сатурна (т. е. всех планет, известных еще в древности); выше находит-

ся Восьмое небо – сфера неподвижных звезд, а еще выше – Девятое небо в виде хрустальной

сферы, или Перводвигатель. Над всеми этими сферами-небесами расположен Эмпирей – Вечный

огонь, нечто нематериальное (здесь Данте следует Псевдо-Ареопагиту, который в основе мира

считал огонь). Там находится Рай – обитель божества.

Вернемся к представлениям Данте о суше на Земле. Может быть, Данте был знаком с картой

Санудо – Весконте (о которой мы будем говорить в следующей главе)? Дело в том, что на этой

карте тоже нет на Востоке библейского рая в отличие от карт более раннего времени, а «полуден-

ная линия» пересекает диск суши так, что делит его на две части (западную и восточную). В цен-

тре карты, где обозначен Иерусалим, эта линия пересекает линию запад – восток, идущую как раз

от устья Ганга до Геркулесовых Столбов.

Правда, карта Санудо – Весконте ориентирована по востоку, т. е. восток показан в ее верх-

ней части; на ней проведено еще несколько прямых линий, пересекающихся в центре. Не исклю-

чено, что Данте мог познакомиться с этой картой при посещении им города Пизы, где жил Вес-

конте в 1311 г.

Во всяком случае между картой мира Санудо – Весконте и описанием поверхности земной

суши Данте есть много общего, в частности на ней резко выделяются горные хребты и реки, т. е.

как раз то, на что обратил свое внимание поэт в самом начале XXII песни «Рая» как на наиболее

яркие особенности поверхности Земли. Географические воззрения Данте очень важны, так как они

красноречиво подтверждают, что уже в XIII в. ученые и писатели Западной Европы безоговорочно

признавали шарообразность Земли, хотя и до сих пор, к сожалению, в некоторых пособиях по ис-

тории средних веков можно прочесть, что только в XV в. в Западной Европе стало известно пред-

положение древних ученых о том, что Земля имеет форму шара.

ОЧЕРК 11

КОМПАС ВЕДЕТ ЗА ГОРИЗОНТ

В эпоху поздней схоластики в странах Северной и Средней Европы картографические изо-

бражения известной в то время ойкумены продолжают выполняться в виде круглых по своим

очертаниям карт с Иерусалимом – святыней христиан – в центре и библейским раем на востоке,

т. е. с сохранением традиции монастырских карт прежних эпох. Но карты уже перестают быть

только иллюстрациями богословских сочинений и библейских сказаний и становятся в некоторой

степени источниками географических знаний.

Правда, наряду с реальными данными по географии Западной Европы, Передней Азии и Се-

верной Африки в малоизвестных областях еще сохраняются изображения диковинных животных,

необыкновенных персонажей и легендарных народов вроде Гога и Магога. На востоке, в верхней

части карт, помещается лик Иисуса Христа, а по бокам – картинки, рисующие райскую жизнь

Адама и Евы до их изгнания из рая. По внешнему краю карт, как правило, даются обозначения 12

ветров, часто в виде дующих детских головок. Иными словами, роза ветров Исидора Севильского

соединяется с картографическим изображением поверхности Земли (Рамм, 1965; Постников,

1985). Новым для карт этого времени становится отсутствие четкого Т-образного проведения гра-

ниц между материками. Сами карты или, лучше сказать, карты-картины, карты-иконы, предназна-

ченные для всеобщего обозрения, выполняются на пергаменте в больших размерах и красками.

Примерами таких карт могут служить Герефордская карта диаметром более 1,5 м, выполненная в

1260 г. аббатом Ричардом Хелдингемом для кафедрального собора английского города Герефорда,

и Карта мира 1284 г. диаметром 3,5 м, находившаяся в монастыре Эбсторфа (Нижняя Саксония)30.

Герефордская карта, как отмечают исследователи, отличается тонким рисунком и богата

многими подробностями. На ней показаны Франция, Германия, Дания, Норвегия и другие страны;

нанесены важнейшие церковные и торговые пункты, хотя здесь и имеются непонятные пропуски,

например отсутствует Венеция. В центре карты показан Иерусалим. Наряду с рисунками рек, гор

и селений, действительных и мнимых, в малоизвестных районах Азии и Аф¬рики карта пестрит

изображениями чудовищ и диковинок.

Каталонская карта мира (1375 г.)

Каталонской картой мира или Каталонским атласом принято называть целое собрание карт, состав-

ленных в 1375—1377 гг. по инициативе португальского инфанта (будущего короля Жуана I, отца Энрики

Мореплавателя) жителем острова Мальорка (Балеарские острова) Авраамом Крескесом. В то время Балеар-

ские острова принадлежали Каталонии, которая славилась составлением морских карт-портоланов. В отли-