Текст книги "Мемориал Августа 1991 (СИ)"

Автор книги: Андрей Прокофьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

     Она стояла, прижавшись к изящным евро-панелям в коридоре, возле нее суетились девочки из отдела труда и заработной платы, не понимая, что произошло с всемогущей директоршей.

     – Нормально, уже нормально.

     Прошептала Карина Карловна. Она хотела пойти, но ноги слушались плохо. Со страхом она посмотрела вниз, но, слава богу, лужицы с мочой не было. От этого Карине стало хоть малость легче.

     Оказавшись в своем кабинете, Карина Карловна тут же нашла номер господина Смышляева. Ее голос, видимо, о многом поведал выдающемуся психологу, поэтому он велел ей приехать на прием в ближайшие часы. Сильно испугавшись, Карина Карловна не стала пренебрегать предложением и через полтора часа на такси приехала в клинику Смышляева.

     Смышляев, заставил ее выпить какие-то таблетки сразу, даже еще не приступив к разговору.

     – Вы слишком много работаете Карина Карловна. На благо своего предприятия, на благо нашей неувядающей родины. Извините, но у вас, по всей видимости, случился тяжелый нервный срыв. Он может вызвать такие сильные галлюцинации, такое бывает. Вам нужно отдохнуть, куда-нибудь съездить. Например на лазурный берег или что-то в этом роде.

     – Но я не могу Иннокентий Иванович, ближайший месяц точно. Приезжает хозяин, сами понимаете.

     Таблетки подействовали, Карина Карловна начала успокаиваться.

     – Понимаю, понимаю – не меняя интонации, произнес профессор. Карина Карловна молча разглядывала обстановку кабинета, когда Смышляев продолжил.

     – Все равно вам нужно отдохнуть и, как можно меньше напрягаться. Попьете таблетки, примите хорошую ванну, обязательно расслабляющий массаж. Отдохните от работы, хотя бы дня три, четыре. Все должно нормализоваться. Если что-то подобное повторится, то сразу ко мне. Будем принимать серьезные меры. Но я надеюсь, что до этого не дойдет.

     Карина Карловна вышла от Смышляева уверенная в себе.

      – Нервный срыв, страшно подумать, дожилась до нервного срыва – говорила она сама себе – Все к этому шло. Вкуса пищи не чувствовала, мужика в себе не чувствовала. Все от этой работы. Еще эти скоты постоянно ноют, чего-то хотят. Радоваться должны, что их паршивые дети с голоду не умирают. Ходят в разные детсады, которые строят им наши власти. Я бы им построила детсады и школы, в придачу с поликлиниками. На всю жизнь запомнили бы, как бы я им все это построила – Карина Карловна почувствовала наступающую нервозность, от этого испугавшись, попыталась успокоиться.

     Она вытащила телефон и стала искать номер доктора Шабанеуса.

      – ‘’Нужна хорошая разрядка, так это сюда‘’.

     Самого доктора, Карина считала, кем-то вроде божества, и, когда говорила, уничижительным тоном, слово ‘’мужик’’, то это относилось ко всем остальным, кроме доктора Шабанеуса. Его она чувствовала в себе и еще, как чувствовала, минимум два-три оргазма были ей обеспеченны, если мэтр сможет уделить ей свое драгоценное время. Он мог и не встретится с ней, но по объективным причинам. Потому что время деньги, доктор дорожит своей клиентурой, и Карина у него далеко не одна. Но она не обижалась, приятное исключение, не мешало ей, а лишь подтверждало несносный характер.

     Не успела Карина Карловна, что-то произнести, как последовал ответ.

      – Карина слушаю тебя.

     Она что-то мычала, жаловалась, как сильно изнемогла, перенервничала.

     – Оставайся там, где находишься. Я сам приеду за тобой – с довольным смехом, сказал Шабанеус.

     Карина Карловна посмотрела на свои часы отделанные бриллиантами. Время подсказывало, что у доктора, только, что закончился рабочий день. Значит, он приедет скоро. Внутри стало приятно от неподдельного внимания Шабанеуса к ней.

     Он появился даже быстрее, чем она ожидала, сидя за столиком в какой-то небольшой кофейне. Шабанеус подошел неожиданно.

     – Заждалась меня? – спросил он у Карины Карловны.

     Не успела она ответить, как Шабанеус разродился очередной пошлой шуткой, на которые, он был большой мастер. Подойдя к сидящей Карине, почти вплотную, он засмеялся.

      – Сяду на пенек, пососу свисток. В этот момент его свисток, находился действительно на уровне рта, сидевшей Карины. Она, смущенно улыбнувшись, потянулась длинными пальцами с красными ногтями расстегивать ширинку штанов Шабанеуса.

     – Не здесь Карина, приедем тогда сразу. – сказал Шабанеус, галантно взяв ее за руку, чтобы вывести из кафе.

     – Отпусти своего водителя. Поедем на моей машине, я сегодня сам за рулем.

     – Я на такси – ответила Карина Карловна.

     Им предстояло оказаться за городом в элитном поселке въезд, куда был возможен только по специальным пропускам. Там находился скромный домик Карины, одноэтажный величиной всего в десять комнат.

     Приехав, Шабанеус сделал все, как и обещал. Не успели они оказаться в прихожей, как он усадил Карину на изящный стул ручной работы, чтобы она с наслаждением поработала сама. Служанка, прячась в подсобке, с огромной завистью в одном месте и с отвращением в непривычной к этому голове, наблюдала, как ее строгая хозяйка с аппетитом наслаждается явным непотребством, при этом издает неподдельные звуки от наслаждения и страстно шепчет почти мурлыкающе словосочетания.

     Расслабуха пошла ей на пользу, отдохнув всего лишь один день, Карина Карловна появилась на работе. И все бы ничего, и даже очень хорошо, финансовый документ, что вызвал нервный стресс, был исправлен с понижением зарплаты еще на десять процентов, в конечном итоге составив требуемые двадцать и одну десятую процента. Карина Карловна удивилась сама себе, что не уволила незадачливого заместителя. Только после обеда снова случилось чп, хотя и куда меньшего масштаба.

     Выйдя из собственного туалета (ее туалет находился вместе с кабинетом, чтобы она не посещала общий туалет в конторе), Карина Карловна увидела, что ее кабинет перекрасился в черно-белый цвет. Вместо изящной мебели, стояла страшная рухлядь, и что самое жуткое, воняло табаком, перемешанным с крепким перегаром. Как будто кто-то минуту или даже менее назад, покинул это помещение. Карина Карловна ступала осторожно, боясь выдать свое присутствие в черно-белом мире, который вновь вторгся в ее сознание. Никого не было, Карина Карловна хотела найти свою сумочку, чтобы достать оттуда необходимые пилюли, но сумочка пропала вместе со всем остальным. Сердце чуть не упало в трусики, от того, что начала открываться дверь в ее собственный кабинет. Карина Карловна спряталась в туалете, только теперь он перестал быть как таковым. Помещение было какой-то кладовкой, в которую была свалена различная дрянь. Тем не менее, Карина Карловна затаив дыхание стояла, не двигаясь, превратившись в подобие гипсовой статуи. Громкий смех и противный кашель, появились в ее кабинете.

     – Кончайте свои шуточки товарищ Репейс, сейчас ни до них, собственно – появился знакомый Карине голос.

     – Какие еще шутки, товарищ Ефимози, этим не шутят – глухой, низкий голос звучал еще громче.

     – Ладно, давайте еще по полстакана винца и нужно проверить наши дела.

     Карина Карловна почувствовала желание во второй раз оставить под собой лужу. Шаги звучали близко и в любой момент, кто-то из них мог открыть тонюсенькую деревяшку, обнаружив за ней грозную директоршу.

      – ‘’Я с ума схожу, мамочка, я схожу с ума’’ – твердила сама себе Карина Карловна, беззвучно.

     – Кстати, а где та баба, про которую Агафья рассказывала.

     – Провалилась, исчезла, ей богу.

     – Ну, конечно, растворилась. Ладно, понятно все с вами, мой дорогой товарищ Ефимози.

     – ‘’Это он про меня‘’ – застряло в голове Карины Карловны.

     Кровь на мгновение перестала двигаться и все же появилась теплая струйка, потекла по ногам, образуя чуть различимую в темноте лужицу. Дверь кабинета громко хлопнула, затем раздался звук закрываемого замка.

      – ‘’Они меня закрыли’’ – подумала Карина Карловна.

     Постояв еще несколько минут, она вылезла из своего убежища. Глаза обнаружили на своем месте ее прежний кабинет, сумочка с таблетками лежала, где и должна была быть. Огромный экран плазменного телевизора транслировал обращение президента к гражданам. Карина Карловна залпом заглотила двойную дозу таблеток, чуть дыша, подошла к двери, та оказалась открытой. Карина Карловна приоткрыла ее сильнее, секретарша находилась на месте с удивлением смотря на директоршу.

     – Никого не было – спросила Карина Карловна, у нее.

     – Нет никого – ответила Света.

     Карина Карловна вернулась в кабинет, подошла к окну. Вид из него излучал привычную цветную урбанизацию за исключением левого кусочка, точнее краешка, но и тот начал на глазах Карины Карловны раскрашиваться цветными, блестящими красками. Тяжело вздохнув, Карина Карловна поняла страшное, ее колготки были абсолютно мокрыми, противная моча попала в левый туфель. Открыв дверь в туалет, Карина Карловна, смотрела на небольшую лужу желтого оттенка на сверкающем импортном кафеле.

     …Проводив Карину Карловну, профессор Смышляев хотел немного отдохнуть для того, чтобы потом попытаться обдумать непонятную для него ситуацию с Кариной Карловной и ее бывшим мужем Эдуардом Арсеньевичом. Только он собрался прилечь на спец – диванчик, как в его кабинет ворвался неприятный мужчина с козлиной бородой рыжего цвета, в огромных ботах с массивными шнурками. Медсестра Шурочка оттягивала этого проходимца за рукав куртки, но тот не поддавался, и все усилия миниатюрной Шурочки были тщетны.

     – Что вам нужно любезный – произнес Смышляев, поднимаясь с диванчика.

     – Я сейчас вызову полицию – громко сказала Шурочка.

     – Не надо, пока Шура, узнаем, что случилось у мужчины, отпусти его рукав.

     – Профессор мне нужно от вас очень простое. Вы должны, мне поставить огромную печать с вашим именем светила психологии на вот эти справки.

     Рыжая борода прокричал свои требования громко, при этом обрызгав профессора слюнями.

     – Что еще за справки, которые требуют моей печати. Это мужчина, собственно, не по моей части.

     – Справки обычные, что я Кусков Андрей Павлович психически здоров.

     – Так это стандартная процедура, вам нужно поехать в психо-корпус и все. Хотя я сомневаюсь, как раз в том, что вы здоровы – Смышляев лукаво улыбнулся.

     Шурочка стояла позади Кускова, боясь оставить профессора один на один с неприятным типом, от которого к тому же ужасно воняло едким потом.

     – Я был там и на справках уже есть печати, но им видимо этого мало. Поэтому я и пришел к вам, чтобы исключить всякие сомнения.

     Рыжая борода взвинчено дергался, вертел головой, пытался жестикулировать, при этом его козлиная борода, то поднималась вверх, то опускалась вниз.

     – Скажите голубчик, а зачем справки и кто у вас их требует – назидательным тоном спросил Смышляев.

     – Власти в департаменте имущественных сношений, требуют от меня справку. Они говорят, что я псих, но это не так. Мне по закону положено. Вот возьмите и выдайте. Им это несложно, только один из трети-статейников мне сказал: ‘’будет прецедент, а этого допустить нельзя’’.

     Рыжая борода, еще больше горячился, профессор отошел от него подальше, так, как слюни продолжали брызгать возле разошедшегося просителя. Профессор про себя примерял к странному типу варианты душевных недугов, получалось только навскидку с десяток предположений.

     – Что или кого, они должны вам выложить?

     – Как что? Корову, у моей бабки забрали корову, вот и верните мне то, что положено – прокричал Рыжая борода, немного испугав профессора.

     Шурочка стояла с округленными глазами, которыми пыталась делать профессору знаки обозначающие, что нужно вызвать охрану или лучше скорую психиатрическую помощь.

     – У вас власти забрали корову? Ах, какая беда, но они предъявили вашей бабушке какие-то документы. Вероятнее всего, это были судебные исполнители. Задолжала ваша бабуля, видимо в силу преклонных лет не помнит, что и когда.

     – Да, нет же. Корову забрали давно. Бабушке тогда самой мало лет было.

     – Значит, корову забрали, вероятнее всего у вашей прабабушки – терпеливо говорил Смышляев.

     – Какая разница от этого. Нужно вернуть, время теперь пришло. Коммунистов изгнали уже, как четверть века назад, а коровы как не было, так и нет. Я уже не первый год бьюсь и все равно получу свое.

     Рыжая борода продолжал вести себя импульсивно. Шурочка сгорала от нетерпения нажать специальную кнопку. Смышляев терпеливо продолжал разговор с необычным посетителем.

     – Так кто забрал корову, поясните мне. Коммунисты или большевики? Если в сороковых, то это видимо коммунисты, а если в двадцатых, то это, скорее всего большевики.

     Профессор специально говорил ерунду, но не для Рыжей бороды, а для того, чтобы самому вникнуть в ситуацию. Что-то непонятное происходило на его глазах. Сначала эти двое, теперь этот с коровой, изъятой большевиками. Смышляев подошел к окну. Глаза по непонятной причине обманывали его. В числе прогуливающихся граждан, он отчетливо видел несколько черно-белых, вот еще и еще: ''господи, спаси и помилуй‘’, подумал профессор.

     Рыжая борода замешкался, соображая, кто именно забрал корову.

     – Видимо, это были большевики. Бабушка говорила, что они коровами занимались, это по их части.

     – А коммунисты видимо занимались свиньями и утками? – спросил профессор, присаживаясь с тяжелой головой на кресло за столом.

     – Не знаю, но корову нужно вернуть. Поэтому ставьте печать, а я своего добьюсь. Хоть на край света дойду, но корова будет моя – кричал Рыжая борода, его глаза выражали близкое безумие, борода торчала, как прибор доктора Шабанеуса, огромные боты растопырены, и на них толстые, как бечева шнурки.

     – Скажите, а есть ли у нас закон о возвращении коров? Может его, еще не приняли, и вам лучше обратиться к законодателям, чем к исполнителям.

     Профессор Смышляев ощутил, что у него самого плывет голова. Огромные боты черного цвета на ногах Рыжей бороды, поменяли свой черный цвет на тускло-черный, как будто кто-то заснял их на старую кинопленку.

     – Давайте свои справки – сказал Смышляев, после чего поставил две отчетливые печати по одной на бумажку.

     – Вот так-то лучше, теперь корова будет моя.

     Рыжая борода, не поблагодарив профессора, вылетел из кабинета, при этом, чуть не сшиб с ног, озадаченную внешним видом Смышляева Шурочку.

     …Эдуард Арсеньевич рьяно взялся за дело. Получив необходимый ему больничный, после посещения профессора Смышляева, он поверил в исцеление. Если именитый профессор обещает ему, что все будет хорошо, то все должно быть хорошо.

     Автомобиль Эдуарда стоял возле трехэтажного здания ‘’Грядущего общества‘’, сам его хозяин нервничал, поглядывая на часы. Должна была появиться Лера, но ее не было. Они договорились ехать в загс, Эдуард несколько раз набрал номер Леры, только ему долбили в голову одни длинные гудки.

      – ‘’Неужели Процентов уже прибрал ее к своим рукам‘’– думал Эдуард.

     Все было просто. Нужно как можно быстрее зарегистрировать брак. Потом предъявить в секретариат справку об этом, и тогда никакой Процентов нестрашен. Дальше Лера уволится, это обязательно. Жена помощника делегата государственного совета не может работать секретаркой. Эдуарду Арсеньевичу не хотелось, чтобы жирный хряк Процентов даже несколько раз насладился прелестями его будущей жены. Воображение издевалось над Эдуардом, пока Леры не было на горизонте. Процентов виделся обязательно с трясущимся жирным животом, который зарос, как у обезьяны жесткой шерстью, такая же жопа и, конечно, большой торчащий прибор. Про кого бы ни подумал Эдуард, прибор должен быть, назло ему обязательно большим. Видимо от того, что такого не было у самого Эдуарда.

     Время вышло, терпение кончалось. Леры не было. Эдуард вышел из машины, чтобы проверить наличие авто Процентова. Варианта имелось два. Один – это личное авто хряка, в виде новейшего ауди или служебный скромный мерседес трехлетней выдержки. К разочарованию Эдуарда оба авто находились на стоянке, присыпанные мелким декабрьским снежком.

     Отойдя в сторону, испытывая щемящую злобу. Эдуард достал сигарету, но в очередной раз не мог найти зажигалку. Возле него появился прохожий, который размашистыми шагами спешил к зданию. Его рыжая борода ловила направление ветра, ноздри раздувались.

     – Прикурить не будет? – спросил Эдуард.

     Рыжая борода остановился в поисках зажигалки. Протягивая обнаруженное огниво, обладатель рыжей бороды спросил.

     – А вы случайно не из имущественного отдела, мне кажется, я вас там видел.

     – Нет, я не из имущественного, но совсем рядом с ним.

     – Вы должны мне помочь. Пойдемте со мной в отдел имущественных сношений. Они должны мне вернуть корову. Вы понимаете меня? – борода бесцеремонно хватал Эдуарда за руку.

     – Какая корова, о чем вы гражданин. Кто у вас забрал корову?

     – Большевики забрали. Сейчас нужно вернуть. А мне отказывают, развели бюрократию.

     Эдуард думал о своем. Необходимо идти на поиски Леры. Рабочий день подходил к концу. Она должна была выйти пораньше, неизвестно, что случилось. Неужели Процентов раскачался так быстро.

      – Пойдемте со мной, – убеждал Эдуарда Рыжая борода, мысль идти внутрь совпала с просьбой бороды, и Эдуард ответил.

      – Хорошо пойдемте, посмотрим, чем вам можно помочь.

     Они двинулись к зданию. Рыжебородый продолжал что-то говорить о незаконном изъятие. А Эдуард в страшном кошмаре наяву, представлял голого Процентова и обнаженную Леру рядом с ним.

     Отдел имущественных сношений находился на первом этаже в конце правого крыла, кабинет самого Эдуарда в нем же, а кабинет Процентова, как раз над ними. Подойдя к своему кабинету, Эдуард увидел табличку ‘’приема нет‘’. Рыжая борода кинулся в знакомую ему сторону, испугавшись отсутствия людей возле кабинета. Эдуард дернул ручку двери, затем постучал. Ему никто не ответил. Рыжая борода подлетел к нужному кабинету, там так же красовалась надпись ‘’приема нет‘’.

     – Черт! Проклятье, но ничего завтра, вы от меня никуда не денетесь – орал Рыжая борода в сторону запертой двери.

     Эдуард, не выдержав нахлынувшей обиды, бегом бросился на второй этаж к кабинету Процентова. Подбежав к кабинету, Эдуард, забыв о последствиях, сильно дернул ручку, но дверь и здесь была заперта. Глубоко выдохнув, он повторил попытку с тем же результатом, после чего увидел табличку ‘’приема нет‘’. Эдуард посмотрел на часы, время обманывало его, еще был рабочий день.

      По лестнице в обратном направлении Эдуард спускался медленно, представляя себе все того же Процентова. Его жирная физиономия не выходила из головы, по которой кто-то сильно долбанул огромным пыльным мешком.

     Нижний этаж оказался совершенно пустым. Эдуард присел на один из мягких стульев вдоль стены, ни в силах больше двигаться. Прислонившись головой к стене, он хотел отключиться, но появился Рыжая борода. Он уселся рядом и, слава богу, молчал. Кажется, Эдуард все же отключился, затем открыв глаза, посмотрел на Рыжую бороду, тот спал, похрапывая сидя. Эдуард начал подниматься, но резко опустился на прогретое задницей место. Рыжая борода пускал слюну, она стекала на темный, замызганный пиджачишко. Рядом с ним лежал еще более сально-вытертый тулупчик и грязная, непонятной шерсти шапка. На ногах обуты серые пимы в огромных черных калошах. Эдуард специально закрыл глаза, чтобы видение исчезло, но открыв их, он увидел туже самую картину.

      – ‘’Где мое пальто‘’? – подумал он, осматривая свою одежду. Костюм не первой свежести, такая же рубашка светло-коричневого цвета, на ногах страшные, бесформенные ботинки.

     Шатаясь, как пьяный Эдуард все-таки пошел к выходу из здания. Открыв дверь, он вдохнул чужой воздух, от чистоты которого у него закружилась голова. Пройдя несколько метров Эдуард, понял, что не одет, а на улице довольно холодно. Перед ним двигались люди одетые в мрачную одежду, даже их походка казалась неестественной. Ноги сами повернули назад, перед глазами снова были две двери. Войдя внутрь Эдуард, к своему удивлению обнаружил пожилую женщину вахтера.

     – Что же вы не одеваетесь? – спросила она у него.

     – А моя одежда здесь?

     – Чудак человек, конечно.

     Женщина подала ему пальто.

     – А шапка, шарф, перчатки у меня были? – спросил он.

     – В кабинете, видимо, у вас лежат – ответила женщина вахтер.

     Эдуард двинулся по коридору, резонно рассудив, что его кабинет остался прежним. Кабинет был открыт. Эдуард вошел внутрь с опаской. Внутри, вместе с убогой обстановкой сидел незнакомый человечек маленького роста с такой же маленькой бородкой.

     – Эдик ты что вернулся? – пропищал тонким голосом незнакомец.

     На подоконнике Эдуард увидел, шапку, перчатки и клетчатый шарф.

     – Вы кто? – простодушно спросил Эдуард.

     – Ты что Эдик, успел выпить. Я – Незаметов Илья Сидорович – засмеялся Илья Сидорович, с интересом смотря на пришибленное лицо Эдуарда – Ты что такой, в ЧК, что ли вызвали – при этом голос Ильи Сидоровича изменился до зловещего шепота.

     – Нет, а что могут вызвать?

     – Поплюй Эдик.

     Сказал Илья Сидорович и тут же начал плевать через левое плечо, и стучать по деревяшке стола.

     – Домой, чего не идешь, Илья Сидорович – мрачно спросил Эдуард.

     – Мне, зачем торопиться. Я пока здесь в левом крыле, обитаю.

     – А что там? – изумился Эдуард.

     – Общежитие рабочего контроля Эдик. Ты какой-то странный, не узнаю тебя – взгляд Ильи Сидоровича потихоньку начал трансформироваться в заметное подозрение.

     Эдуард заметил изменения в голосе и взгляде коллеги, но не знал, что ему делать и, как правильно себя вести. То, что видение испарится, у него не было никаких надежд, что-то изменилось внутри, и он чувствовал это. К тому же он не знал, куда ему идти, что делать дальше, и вообще, как быть, и чем заниматься. Он ощущал полную пустоту вокруг себя, был он, – и был он в гостях у совершенно чужого мира.

     Эдуард молча свернул пальто, положил его на край кушетки, которая располагалась у стены в кабинете. Сел на кушетку и начал развязывать шнурки на ботинках. Илья Сидорович с изумлением наблюдал эту сцену.

     – Эдик что с Кариной поругался? – не выдержал Илья Сидорович.

     – Она мне с кем попало изменяет – зевнув, произнес Эдуард.

     – Странно – сказал Илья Сидорович.

     – Ничего странного, не везет мне с бабами.

     – Квартиру, вроде, тебе выделили, а не ей. Я бы не уступал ей ничего.

     Не зная, как подойти к вопросу не вызвав подозрения Эдуард решил, будь, что будет.

     – А где моя квартира?

     – Там же, улица двадцать пятого октября, дом восемь, квартира пять, бывшая Мясоторговая, бывший торговец сахаром Прянников, недавно приговоренный к высшей мере социальной защиты – подробно пояснил Илья Сидорович, после чего добавил.

      – Эдик кончай пить, не одному тебе тяжело.

     – Ладно, пойду – сказал Эдуард, чувствуя, что его начинает тошнить от наступающего со всех сторон страха.

      – ’‘Я схожу с ума. Вот я иду, и я сошел с ума‘’. Коридор был пуст на порванной обивке засаленного дивана, по-прежнему спал гражданин с рыжей бородой.

     3. В гостях.

     Эдуард остановился напротив. Внимательно наблюдая за движением очередной порции слюны, стекающей по рыжей бороде на замызганный пиджачок. Обладатель бороды спал крепко и даже, когда Эдуард уселся рядом, Рыжая борода не шелохнулся. Посидев минуту, Эдуард толкнул Рыжую бороду в плечо. Тот подскочил, как на пожар.

      – ‘’А…что…А… кто‘’ – заспанные глаза пытались понять, где он и, что с ним.

     – Доброе утро, товарищ – с иронией произнес Эдуард.

     – А это вы господин помощник делегата государственного совета – Рыжая борода, начал приходить в себя.

     – Вы что товарищ, какой еще помощник делегата. Все делегаты и их помощники давно отправлены в нужном направлении. Не нужно так выражаться, а то знаете может всякое случиться.

     Эдуард внимательно смотрел в глаза Рыжей бороды. Тот абсолютно ничего не понимая рассматривал мрачный и какой-то чересчур помятый костюм Эдуарда. Хватал ртом воздух, ни в силах вымолвить что-то внятное. Взгляд Рыжей бороды упал на вещи, которые лежали рядом.

     – Это ваше? – спросил он Эдуарда.

     – Нет, товарищ, я думаю, это ваши вещи.

     – Ничего не понимаю – пробурчал Рыжая борода.

     – Вы товарищ, кажется, искали свою корову (Эдуард сам удивился, что вспомнил об этом сейчас)

     – Да именно этим я занимаюсь. Понимаете, это вопрос принципа. Нельзя подобные вещи оставлять безнаказанными. Нужно отвечать за свои мерзостные поступки. Если бы я мог отстоять корову, то я бы ее отстоял. Теперь же я должен восстановить историческую справедливость. У нас любят много говорить, но ничего не делают, чтобы реально показать людям, кто есть кто.

     Рыжая борода, окунувшись в коровью тематику, забыл о внешности господина помощника делегата государственного совета и о своей, видимо тоже.

     – Вам повезло любезный товарищ. Вы просто не понимаете, как вам повезло. Случилось чудо, и случилось оно, видимо, специально для вас.

     Эдуард снова поплыл, шутки шутками, но он тоже находился здесь и что ждет его самого, было неизвестно.

     – Чем мне повезло – Рыжая борода по-прежнему ничего не мог понять. Может он думал, что спит, может что-то еще.

     – Вы счастливец. У вас есть возможность восстановить справедливость в самом, что ни на есть первоисточнике. Я надеюсь, они вас выслушают и обязательно вернут вам корову. Только не знаю, как у нас со временем. Где они сейчас, точнее мы с ними, а где ваша корова. Может, ее еще не забирали у вас или там, у кого-то из ваших предков.

     Рыжая борода открыл рот, показывая Эдуарду свои желтые зубы.

     – Я понимаю, что вы меня можете разыгрывать … – начал говорить борода, но Эдуард его перебил.

      – Какой тут розыгрыш, знаете, я думаю, здесь есть что-то вроде секретариата, он всегда есть в учреждениях власти, неважно кому принадлежит эта власть. Идите прямо сейчас не теряйте времени. Чем быстрее все выясниться, тем лучше.

     – Нет, вы, что сейчас все закрыто время позднее – отбрыкивался от сумасшедшего помощника делегата Рыжая борода.

     – Что вы говорите товарищ. Здесь даже есть общежитие для сотрудников. Они не уходят отсюда вовсе, а вы говорите мне, – приема нет. Идите время не ждет.

     Эдуард, договорив, сам встал и пошел по коридору.

     – Подождите – произнес Рыжая борода.

     В ответ Эдуард лишь отмахнулся рукой. Его фигура удалялась, шатаясь, после десятка шагов, спина Эдуарда пропала за углом коридора.

     Андрей Кусков, он же Рыжая борода, остался на жесткой лавке. То, что помощник делегата сошел с ума или обкурился не вызывало никаких сомнений, но вот, что стало с его одеждой. Он с неприязнью рассматривал свои обновки. Мимо него прошла барышня из ‘’художественного театра‘’ с дымящейся папиросой.

      – ‘’Цирк какой-то. Идти надо, как я так заснул. Сон странный ‘’.

     Рыжая борода хотел вздохнуть облегченно, убедив себя в наличии истекшего сна, но его ноги ощутили грубые валенки.

     – Что стоишь здесь проходимец. Не вздумай, мне здесь на ночлег пристроиться. Вышвырну поганку за шкирку. Мотай на вокзал, или в ночлежку общественной коммуны – голос бабы Фроси, ввел Кускова в окончательный ступор.

      – Ты, что оборванец налакался? Иди, давай отсюда.

     Баба Фрося воинственно со шваброй наперевес, двигалась в сторону Рыжей бороды.

     – Ты что бабуля – отступая, бормотал он.

     – Давай к выходу упырь деревенский. Я тебе не посмотрю на революционное равноправие, сейчас же окажешься у меня в Чеке.

     Чем так сильно не угодил обладатель рыжей бороды, бабе Фросе, было известно только ей.

     – Мне в секретариат нужно, что вы на меня набросились.

     Испугавшись, промямлил Рыжая борода, надевая тулупчик и вертя в руках облезлую шапку.

     – Так и иди в секретариат. Знаю я вас – немного сбавила тон баба Фрося.

     – А где он? – спросил Рыжая борода.

     – Так я и знала. Пошел вон отсюда.

     Рыжая борода, выставив бороду вперед себя, начал двигаться, ускоряя шаги.

     – Давай, давай – кричала баба Фрося.

     – Что происходит Ефросинья Сергеевна? – раздался низкий, прокуренный женский голос.

     Рыжая борода опознал в обладательнице голоса театральную женщину. Она стояла, перегораживая ему дорогу вперед, а за его спиной гремело ведро бабы Фроси.

      – ‘’Черт‘’ – подумал Рыжая борода, приближаясь к нафталиновой женщине.

     – Мне нужно в секретариат – сказал он, не сближаясь с женщиной.

     – Пройдемте, если у вас срочное дело.

     Женщина повернулась к нему спиной. Двигаясь за ней, он слышал, как ворчала баба Фрося.

      – ‘’Ходят тут и ходят, время затемно, а все покоя нет от этих просителей. При прежнем режиме двинули бы пинка под зад, так и летел бы до своего уезда, чертыхаясь‘’.

     Рыжая борода зашел в большой освещенный кабинет, который был перегорожен стойкой на две части. Женщина приподняла деревяшку и оказалась по другую сторону барьера от него.

     – Слушаю вас – сказала она, надев на тонкий нос, такие же тонкие очки.

     – Я насчет коровы.

     – Насчет коровы. Скажите свою; фамилию, имя отчество, место жительства – не поднимая глаз, произнесла женщина.

     Рыжая борода не поверил в ее реакцию, слишком спокойно она отнеслась к его словам.

     – Я насчет коровы, гражданочка – повторил он.

     – Я хорошо вас поняла. Правильно сделали, что пришли. Я вас выслушаю, запишу под роспись. Потом отправлю в отдел комиссариата по утраченным ценностям. Вы грамотный? – женщина только сейчас подняла на него свои уставшие глаза.

     – Я-то, да – ответил Кусков.

     – Хорошо. Ваша фамилия?

     – Кусков Андрей Павлович.

     – Место рождения.

     – Деревня Балалайкино, Кировский район, Томская область – сказал Кусков.

     – Что значит район и область? – спросила женщина, но, не дождавшись ответа, стала записывать. Рыжая борода, стоя напротив видел, как перо окунается в чернила, аккуратно выводя строчки; Балалайкино, Кировского уезда, Томской губернии.

     – Извините, такой уезд существует? Я что-то не припомню?

     Рыжая борода молча кивнул в знак утверждения.

     – Год рождения?

     – Семьдесят четвертый – выдавил из себя Рыжая борода.

     Перо довершило запись. Тысяча восемьсот семьдесят четвертого года рождения, – крестьянин.

     У Рыжей бороды под тулупчиком все покрылось испариной от страха, ему хотелось бежать отсюда, куда глядят глаза.