Текст книги "Мемориал Августа 1991 (СИ)"

Автор книги: Андрей Прокофьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

      Как сейчас помню – этот злополучный день. Сильно грело, появившиеся с самого утра солнце. Быстро оно высушило последнюю грязь под ногами. Многие ребята сняли с себя куртки, каждый тащил с собой собственный портфель…

     … Оказавшись на пустыре, я понял, что наступил момент и мне ничего не остается делать, как просто при всех провалиться сквозь землю. На месте, где я закопал коробочку, работали сразу три больших, серых бульдозера. Конечно, они все не поместились на крошечном пятачке, где уже исчезла, мною вкопанная палка, но они были рядом и уже переборонили все, что могло там быть.

     – Там – сказал я, указав рукой на бульдозеры.

     – Как там? Там стройка Архип – сказала пионервожатая.

     – Но это было там – произнес я.

     Мои одноклассники собрались в тесный круг и пожирали меня глазами. Не стали исключением и мои лучшие друзья – Санька и Витька. Пионервожатая хотела что-то сказать, но ее опередил пожилой дядька, появившийся, как черт из табакерки.

     – Что у тебя за экскурсия? Зачем ты детей сюда привела, видишь строительные работы, идут – кричал он, обращаясь к нашей пионервожатой.

     – Мы уходим, извините – растерялась она.

     Нетрудно догадаться, что все смотрели в этот момент на нее и на меня. Я же стоял опустив свой взгляд в землю.

     – Вот так сюрприз, ничего не понимаю – проговорил дяденька и хотел уходить, но я неожиданно для самого себя и всех одноклассников, спросил его.

     – Дяденька скажите, когда началась здесь работа – мои глаза умоляли, его сказать правду, ведь на меня сейчас смотрели три десятка глаз.

     – Сегодня, работа с утра началась, мальчик, а теперь уходите со стройплощадки.

     Назад шли молча, точнее помню, что молчал я. Нужно было бы оправдываться, но я был настолько подавлен, что ничего не мог сказать. Странная история, случившаяся со мной, меня обманывала, выставляла в не самом хорошем виде. Хоть дяденька строитель и помог мне, но оставался жуткий не удаляемый ничем осадок. Помню, что когда я уже в одиночестве стоял возле калитки родного дома, поклялся обязательно отыскать сеньора Толстозадова, чтобы мне это не стоило.

     Он должен быть где-то здесь, рядом. В этом я от чего-то был совершенно уверен. Не знаю, откуда в моем детском мозгу появилась эта уверенность. Может пионерская целеустремленность двигала мной, наверное обида, что не смог доказать я свою правду перед всем классом, но сеньор Толстозадов среди людей, и он совершенно реален – это я знал точно.

     Через несколько дней – я, Санька, Витька – поклялись друг другу найти Толстозадова. Было у нас много детского, страстного желания, но совсем мало понимания, как осуществить задуманное. Мы ходили кругами по всем окрестным улицам. Сидели на остановках общественного транспорта, только все без толку, Толстозадов, как в воду канул. Если бы не моя твердая убежденность, наверное, недолго бы мы продержались в своем желание отыскать его, но и так первый месяц пролетел быстро. Поиски по положенному для возраста принципу протекали в форме завлекательной игры, только игра не может сохраняться в одном сценарии все время, на то она и игра, чтобы менять старое на новое. Мы и занимались этим, придумывали, обсуждали, чертили схемы. А результата так и не было. Еще через месяц интерес начал спадать, его потихоньку заменяло что-то другое, но как раз в те дни я увидел Толстозадова во второй раз, и на этот раз я был не один.

     Случилось – это когда, собственно, мы не занимались поисками, а всего лишь поехали в кинотеатр повторного фильма. Приехали на час раньше начала одного из дневных сеансов, болтались на одной из центральных улиц, пинали по тротуару какую-то жестяную банку – и вдруг Санька неожиданно застыл на месте.

     – Это – он – тихо произнес мой друг, узнав Толстозадова, так же, как и я на вечернем пустыре.

     К этому времени все вокруг уже было покрыто белым покрывалом снега. На центральной улице снег был, конечно, серее, но все же зима уже бесповоротно забрала все в свое холодное царство. Почему только мы трое могли его узнать? Это до сих пор остается для меня загадкой. Видели же его очень, и очень многие люди, в том числе, и такие же, как мы пионеры.

     Из чёрной ‘’Волги’’ с олененком на капоте вышел сеньор Толстозадов, собственной персоной. Одет он был в стильное серое пальто, в руках у него была чёрная кожаная папка, а на голове такая же, как тогда на пустыре шляпа. Внутри автомобиля оставался водитель, Толстозадов же, окинул нас подозрительным взглядом, что-то сказал водителю и не торопясь вошел в двери большого административного здания.

     Витька сжимал мою руку. Санька просто стоял рядом, и пауза длилась, как мне казалось целую вечность. Затем смотря друг на друга мы подошли к табличке, что была по правую руку от дверей за которыми скрылся Толстозадов. Надпись на табличке объясняла нам, что мы находимся возле здания типографии ‘’Красный вестник’’.

     – Вот – это да – произнес тогда Витька.

     – Он пробрался в газету, беда будет скоро – продолжил Санька.

     – Что делать будем – спросил я.

     Ответа от моих друзей не последовало. Найти ответ было трудно. Не смотря на наивность школьного возраста, мы хорошо понимали, что просто прийти и сказать всем, что это сам сеньор Толстозадов, разве вы не видите – не получится. Подобное кончится для нас отцовским ремнем, а может еще, чем похуже.

     Уютно устроился Толстозадов, и никто кроме нас не знал о нем, не верил, что он существует, что он рядом, что он среди нас.

     Мы в тот день все же посетили киносеанс, но фильм не отложился в наших головах. Не было и обычных разговоров основанных на впечатлениях подаренных фильмом. Мы зашли в тупик. Вечером того же дня, собрались на нашем заветном месте возле большой кучи песка. Там у нас был сооружен импровизированный домик из старых досок и прочей ерунды. Долго обсуждали случившееся, но не могли предложить хоть что-то действенное для выявления Толстозадова. В конце концов, пришли к решению, еще несколько раз побывать у здания типографии и в дальнейшем попробовать, еще что-нибудь узнать.

     Что решили – то сделали. Только результата – это не дало. Сеньора Толстозадова мы больше не видели. Чего-либо узнать, мы тоже не смогли, хоть и решились расспросить сотрудников, которые нам показались дружелюбными. Что странно, никто не смог вспомнить человека соответствующего нашему описанию и говорили нам, что это видимо кто-то из посторонних, приезжавших по какому-либо делу.

      – ‘’Здесь ребята много таких бывает. На третьем этаже редакция, туда кто угодно заявиться может’’.

     Время тогда, как и полагается, успокоило нас, пришедший возраст окунул в другие интересы и сеньор Толстозадов потихоньку стал исчезать из нашей жизни, хотя все время находился рядом в соседнем от типографии здание, которое располагалось через дорогу и с жутким раздражением смотрел на троих странных пацанов, которые в тяжелый период его жизни, неожиданно опознали его…

     … Когда разбили буржуинов, он остался один. Не знал, что ему делать и самое главное, куда ему идти. Непривыкший к тяжелым условиям он долго плакал, растирая слезы грязными руками по пухлому лицу. Ему нужно было найти своих, но он боялся даже выглянуть на свет божий. Прошло два дня, почти закончилось печенье с вареньем и жирная серая крыса за шкафом все больше наглела. Он жутко ее боялся. Боялся, что эта тварь приведет за собой своих друзей, таких же, как она – серых, голодных, наглых товарищей.

     Вероятнее всего, что он бы сгинул, если не в квартире бывшего депутата областного собрания, а по совместительству его родного отца, то где-нибудь в приюте для огромного количества сирот оборванцев, которые носились стаями, воруя все, что можно украсть. Но в один темный вечер дверь в квартиру заскрипела, от движения ключа в замочной скважине. Он сжался в маленький комочек, забился в угол кожаного дивана и почти перестал дышать.

     В сумраке темной комнате, тихо ступая, появился мужчина, одетый в дорогой костюм с большим золотым перстнем на одном из пальцев. Он внимательно смотрел на него, а он продолжал сжиматься от страха, только двигались испуганные зрачки.

     – Ну, вот я тебя и нашел – сказал мужчина в дорогом костюме, блеснув белизной ровного ряда зубов.

     – Я никуда и не уходил – еле слышно ответил он.

     – Это – я образно, если так будет угодно, мой дорогой – произнес незнакомец.

     – Вы пришли от моего папеньки – спросил он.

     – И не только от него – улыбнулся незнакомец.

     – От буржуинов – просиял он.

     Комната, обставленная изысканной мебелью от лучших мастеров. Большая, с еще большими, как казалось окнами, что завешаны дорогой, но давно не стираной тканью портьер. Высокие потолки, и где-то на самом верху застывают на долю секунды сказанные слова. Черные лакированные туфли на ногах вечернего гостя, еле заметный отсвет отражается от дорогого металла на запонках его белой сорочки, а за окнами начал застывать, готовясь к очередной ночи – голодный вечер. Весь мир замер в эти минуты, было страшно и радостно одновременно.

     Незнакомец не ответил на последний вопрос, но его выражение лица не могло обмануть его. Он пришел от буржуинов. Они его не забыли...

     —Толстозадов Владимир Дмитриевич – представился незнакомец – теперь ты будешь носить то же самое имя и фамилию, пока – сказал Владимир Дмитриевич.

     – Но меня зовут Евгений – произнес он.

     – Твое имя от тебя никуда не денется, поверь мне, а пока что собирайся, пойдешь со мной.

     – Но наша квартира, Владимир Дмитриевич, неужели мы ее оставим.

     – Оставим, конечно, время такое пришло. Не устояли наши, сгинули на время. Превратились в сирот жалких за чужим столом.

     – Но иностранные буржуины, наши друзья.

     – Правильно, но всему свое время…

     … Рыжая борода уснул во время рассказа Архипа Архиповича, уронив голову прямо на стол…

     Прошло четыре дня беспробудного пьянства. Зинаида на второй день выгнала из дома Федора с Архипом Архиповичем. Они, не особо расстроившись, продолжили запой у другана детства Федора – Ильи Васильевича. Рыжая борода шастал туда-сюда, выпивал ни так уж много, но обычным образом на халяву. Хотя загулявшие товарищи не спрашивали с него взноса в общую кассу для покупки самогона у злой тетки по имени Галина.

     – В город с тобой поеду, Архип Архипович – сказал за день до окончания запоя Рыжая борода.

     – У меня остановиться не рассчитывай. И не обижайся, моя Люба меня с тобой, как Зинаида – метлой поганой вышвырнет на улицу – честно озвучил Архип Архипович.

     – Да знаю я – махнул рукой Рыжая борода – комнату мне на месяц снять нужно, а там видно будет – продолжил он.

     – Деньги на комнату у тебя хоть есть – спросил Федор, который в последние два дня испытывал некоторое перенасыщение от изрядного количества выпитого. Мысли, то и дело загоняли в сторону дома, который помимо тяжелого похмельного синдрома, еще предлагал набор душераздирающих криков в исполнение Зинаиды.

     – Есть пять тысяч. Я на черный день берег – Рыжая борода виновато смотрел на товарищей. Он боялся, что сейчас они предъявят ему упрек за бесплатно выпитое и сожранное, но на счастье Рыжей бороды сотоварищи ничего не стали ему предъявлять и даже никак не отреагировали на его признание.

     – За пять тысяч, считай комната у тебя, уже есть. У меня соседка бабка Наталья, как раз искала квартирантов и, вроде, она даже за четыре тысячи комнату сдает, так что останется у тебя тысяча на прокорм. Да и с работой проблем не будет, если конечно желание есть. У нас рядом большой комбинат ‘’Народное изобилие’’ есть, так там грузчиком или разнорабочим всех подряд берут. Платят, конечно, гроши, но без блата и образования, лучше ты вряд ли, что найдешь.

     – Я согласен и на это – сказал Рыжая борода, как будто уже находился в отделе по ‘’борьбе’’ с персоналом.

     —Обустроишься, Верку к себе забирай – серьезно произнес Федор.

     – Не поедет она, у нее здесь работа – промямлил Рыжая борода.

     – Толку от ее работы. Разве, что при деле находится. Фермер Васютин платит так, что никто бы у него не работал, если какой другой вариант был – объяснил свою позицию Рыжей бороде Федор.

     – Попытка – не пытка, а Веронике в город все равно нужно перебираться или машину купить. Многие же здесь на своих авто в город на работу ездят – озвучил свое мнение и Архип Архипович.

     – Это единственный выход, только сам знаешь, что денег на машину у нас нет – прокомментировал Федор.

     – А что если деревня еще на сотню километров дальше? – спросил Архип Архипович.

     – Тогда совсем труба. Моя сеструха – Наталья живет в Николишино, от нас на сто пятьдесят километров. Там картина страшная. Если пенсия есть, то выживают как-то, а если нет, то хана полная или бежать или умирать, но можно еще пить, если на чью пенсию возможность есть – мрачно произнес Федор.

     – К пенсии еще здоровье нужно иметь, чтобы огород содержать. Ну и скотинку какую, а так не разбежишься – дополнил картину своим мнением Архип Архипович.

     – Правильно говоришь – Федор заглотил полстакана самогона.

     – Архип Архипович, а эта история про сеньора Толстозадова на том и закончилась, и почему он – Толстозадов, у него было же другое имя или прозвище? – неожиданно изменив тему, спросил Рыжая борода.

     Архип Архипович не ждал подобного вопроса, поэтому не сразу ответил рыжебородому. Сначала закурил, затем выпил свою порцию и лишь после этого произнес.

      – Я думал, ты не слушал меня – спал. – Это как раз из той шкатулки, там было так написано, но сам себя не обманешь, и я до этого и после этого точно знал, кто есть кто – уставшим, наполненным самой серьезной интонацией проговорил Архип Архипович.

     – Я все слышал. Задремал под конец истории и мне самому казалось, что я вижу этого Толстозадова – сказал Рыжая борода.

     – Что тебе сказать. Сейчас по официальной версии Толстозадов мертв и был с почестями похоронен – даже чересчур серьезным голосом произнёс Архип Архипович.

     – Не может быть – произнес Рыжая борода.

     – Я тоже думаю, что это ложь. Хотя ты понимаешь, что его никто не хоронил под настоящим именем. Опять же, я думаю, что его настоящего имени мало кто знает.

     —Толстозадов, он и есть Толстозадов – отстраненно произнес Федор, наливая себе, Рыжей бороде и Архипу Архиповичу по трети самогона в граненые стаканы.

     …Комната в доме у бабки Натальи оказалась просторная со старой мебелью; в виде шкафа, трюмо, небольшого стола, на котором стояла одноконфорочная плитка. Естественно выглядел приставленный к дальней от входа стене старенький диван. Но самым главным атрибутом, занимавший основную поверхность трюмо, был цветной телевизор, выполненный еще в кинескопном исполнении.

     Как и сказал Архип Архипович, комната стоила четыре тысячи в месяц. Удобства располагались на улице, но так как на дворе, пока что находилось лето, то особых вопросов – это не вызывало, да и сам Рыжая борода был абсолютно привычен к уходящей напрочь из города экзотике вчерашнего дня.

     Имелась баня, но за дрова бабка Наталья требовала отдельную плату и Рыжая борода, пока, ходил немытым. Зато, к собственному удовлетворению он обнаружил совсем неплохой водоем, где собирался в ближайшее время принять водные процедуры, но это в том случае если не удастся договориться помыться у Архипа Архиповича, который проживал на расстоянии двух усадьб от бабки Натальи. Для стирки бабка Наталья, выделила Рыжей бороде целых два, больших пластмассовых таза зеленого и синего цвета и показала, где располагается доступная для него веревка.

     Рыжая борода собирался поступить ровно так, как и озвучивал. Половину дела он уже сделал, и теперь оставалась работа. Он уже ходил в сторону комбината ‘’Народное изобилие’’, постоял там немного возле роскошного офиса, но, не решившись с первого раза осуществить трудоустройство, удалился назад в сторону своей съемной комнаты.

     Однако, в голове Рыжей бороды имелись и другие планы. Просто на первое время он решил отложить их про определенный запас, а пока попробовать обрести хоть маломальскую почву под ногами. Планы же были связаны, как нетрудно догадаться, с событиями его знакомства с очень важными людьми; Эдуардом Арсеньевичем, Кариной Карловной, профессором Смышляевым. На десерт же предполагалась встреча хотя бы с одним из дядей имеющих оригинальную фамилию Паскудины…

     …После встречи с Эдуардом Арсеньевичем Карина Карловна заметила, что снова начала терять, казалось бы, надежно обретенное равновесие. Она часто озиралась по сторонам, стала принимать, не посоветовавшись с профессором Смышляевым двойную дозу таблеток. Знакомая, приносившая удовлетворение работа начинала от чего-то раз за разом раздражать. Все вокруг окрашивалось в ‘’черно-белый’’ цвет, как только она вспоминала прошедшее происшествие или от неприятно засевших в голове фамилий Репейс, Ефимози…

     …Приехав на работу раньше обычного на целый час Карина Карловна, чтобы почувствовать уверенность взялась за квартальные отчёты. Долго читала, что-то записывала, а через десять минут начала вслух материться. Вместо планируемого увеличения продаж она видела бестолковое топтание на одном месте. Неделю назад во время комплексного разбора было четко указано, в каком направлении необходимо работать маркетологам, как можно еще сэкономить с помощью новейших заменителей – это касалось остолопов по производственной части, но воз оставался и ныне там. Практически те же показатели и это еще в виде отчета, значит в реальности все еще хуже. Карина Карловна подняла свою задницу с большого офисного кресла, покрытого темной кожей самого наилучшего качества. В течение десяти минут ходила по своему кабинету, от окна к столу, от стола к шкафу и обратно. Часы показывали десять минут девятого.

     – Сволочи, тупые сволочи – злобно шептала Карина Карловна, вернувшись в объятия своего кресла. Следующим движением она нажала одну из многочисленных кнопок.

     – Света соедини меня. Хотя нет, вызови начальника маркетологического отдела ко мне прямо сейчас.

     Света обладала хорошей скоростью передачи распоряжений, а Игорь Валентинович обладал еще большей скоростью перемещения по коридорам офиса и через минуту он уже оказался в кабинете грозной директорши. Толстые ножки Игоря Валентиновича самую малость потряхивало, под роскошным пиджаком и стильной сорочкой выступил противный, холодный пот, от того что каждый подобный вызов мог закончиться выписанной путевкой на вольные хлеба. Это – знали все, не был исключением и несчастный Игорь Валентинович.

     – Вызывали Карина Карловна? – пропищал он очень тонюсеньким голоском.

     – Что это? – громко рявкнула Карина Карловна и от напряжения у нее чуть не слетели с переносицы любимые очки ‘’Optic Gold Lux’’.

     – Мы стараемся Карина Карловна, – как школьник, пряча глаза в пол, еще тише пропищал Игорь Валентинович.

     – Я вижу блядь, как вы стараетесь. Это – последнее китайское и без всяких аллегорий. Если к концу месяца продажи не вырастут на десять процентов, то можешь регистрироваться на бирже призираемых. У меня незаменимых кадров – нет! Тебе мало платят? Или, чем вы там занимаетесь? Блядством на рабочем месте, тогда я вас рассажу, как при царе-горохе. Девочек отдельно, мальчиков отдельно – разошлась Карина Карловна.

     – Карина Карловна тут… – испуганный голос Светы, проник через приоткрытую дверь.

     – Уйди отсюда ни до тебя! – рявкнула Карина Карловна в сторону Светы.

     – Карина Карловна мы выполним все, как вы сказали – покраснев, как барышня, снова пропищал Игорь Валентинович.

     – Что с контрактами в новые регионы. Насколько, я помню должны быть готовы три свежих договора – все же сбавила тон Карина Карловна.

     – Инна Владимировна сегодня представит все необходимые документы.

     – Это – новенькая – переспросила Карина Карловна.

     – Да она очень хороший работник.

     – Конечно, сиськами трясти и юбку на два сантиметра выше манды носить, на это у нас все работницы хороши.

     Игорь Валентинович деликатно промолчал на замечание Карины Карловны.

     – Оправь ее ко мне прямо сейчас, но и помни, что я сказала – Карина Карловна этими словами отправила Игоря Валентиновича, додумывать бизнес модели.

     – Что там у тебя? – Карина Карловна открыла дверь в приемную. Света подскочила с места раньше, чем Карина Карловна открыла рот. Если хозяйка не в духе лучше делать все на шаг вперед. В противном случае можно получить ‘’ведро помоев’’ за любую мелочь.

     – Звонили из отделения ‘’Грядущего общества’’. Секретарка сказала: на ваше имя выслано приглашение на итоговый форум ‘’Бизнес – власти. Народ – бизнесу’’, в качестве почетного гостя, и они хотели, чтобы вы зачитали небольшой доклад. Приедут все первые лица, сам Эдгард Романович Тепломестов будет присутствовать.

     – Знаю без тебя, кто там будет. Свяжись с отделом коммуникаций. Пусть подготовят доклад и мне для ознакомления в самое ближайшее время.

     – Хорошо сделаю – пискнула Света.

     Карина Карловна хотела целиком вернуться в свой кабинет, как в приемной появилась Инна.

     – Здравствуйте Карина Карловна – приглушенным голосом поздоровалась Инна.

     – Заходи разговор будет – сказала Карина Карловна, с ног до головы осмотрев Инну.

     Инна двинулась несмело, чувствовала, что ее малость покачивает от страха, а Карина Карловна не ошиблась в оценке образа Инна.

     Инна была одета в тонкую блузку, через которую хорошо просматривался белый, ажурный лифчик. Темную юбку выше колен, конечно не мини, но довольно сексуальную. Ноги в колготках телесного цвета, а на ногах туфли на изящном каблучке. Плюс к этому косметика, серьги, цепочка со знаком зодиака.

     Карина Карловна обращала внимание на внешний вид своих сотрудниц редко, было это, как раз в минуты особо сильного раздражения, и как только Инна оказалась в кабинете Карина Карловна начала сразу.

     – Ты дорогая, где работаешь?

     Инна не успела чего-либо вымолвить, как Карина Карловна сама начала отвечать на собственный вопрос.

     – В салоне сексуальных услуг, в публичном доме, или может ты тамада на пьяном мальчишнике?

     Инна поняла без особых уточнений, что Карина Карловна не довольна ее внешним видом.

     – У меня сегодня после обеда встреча с господином Артамоновым по поводу контракта новых полуфабрикатов с вечным сроком годности.

     Инне сегодня повезло, потому что встреча действительно была назначена, и потому что господин Артамонов, представляющий одну из крупнейших торговых сетей, был большим любителем сладострастия. Поэтому поводу ходили легенды и сплетни. Он не мог пройти мимо ни одной смазливой мордашки, оставить без внимания ни одной юбки выше колен.

     Карина Карловна поняла, что сейчас проиграла своей подчинённой. Та выглядела для данного дела на все сто и можно было продолжать немного изменив тональность.

     – Хорошо – это хорошо. Но в повседневное время нужно одеваться скромнее, а то неизвестно, что происходит в конторе – Карина Карловна села за свое рабочее место, жестом показала Инне, что она может сесть сбоку стола, имеющего форму буквы ‘’т’’.

     – У нас несколько лет назад, имел место забавный случай – это я по поводу внешнего вида, и особенно коротких юбок. Так вот работал на должности пожарного один старичок, как говорили: ‘’божий одуванчик’’ ему было почти под восемьдесят лет и стаж работы на предприятии больше тридцати лет, еще с совковых времен нам в наследство достался.

     Карина Карловна подняла кверху авторучку, отделанную золотыми вставками. Делала она это всегда, когда читала какую-нибудь поучительную нотацию, причем возможно данное было, как правило, в случае не очень хорошего настроения самой Карины Карловны.

     – Сидел он, собственно говоря, ничего не делал – деньги получал. Только случился конфуз. До сих пор понять не могу. То ли у него свистулька еще страстно стояла, то ли с головой совсем уж плохо стало.

     При этих неожиданных словах Инна немного покраснела, а Карина Карловна продолжила.

      – С ним в кабинете находились трое таких, как ты, по возрасту и длине юбок, платьев. Начал наш старичок все время, как школьник из седьмого класса, ронять авторучку на пол и естественно за ней лазить. Его стол стоял напротив стола одной инженерши по охране труда. До нее только по истечению двух недель дошло, что почтенный старичок – трусиками ее с аппетитными ляжками любуется. Подняли они шум. К заму моему по общим вопросам прибежали: Переставьте, мол, столы. Я, может быть, и не узнала бы об этом, но случилось так, что зашла к этому недоумку по какому-то делу, как раз в этот момент. Говорить сначала не хотели, что у них случилось. Заставила объяснить. Эта красотка стоит, чуть не плачет. Я ей и говорю.

      – Ты бы в одних трусиках и приходила на работу, или и вовсе без них, что старичка изводить, так бы он хоть под стол не лазил, спокойно бы любовался твоим сокровищем. Стоит она, а юбка, как у тебя, моя дорогая Инна.

     Инна чуть заметно улыбнулась и решилась спросить об окончании столь интересного дела.

     – Уволила, конечно – ответила Карина Карловна.

     – Старичка озабоченного? – уточнила Инна.

     – Обоих уволила – строгим тоном произнесла Карина Карловна.

     Дальше Карина Карловна уточняла общие вопросы, напомнила о важности встречи с господином Артамоновым, и еще пять минут различной ерунды прозвучало из ее уст, а Инна лишь кивала головой, говорила – да, – и думала о своем.

     Инне было жалко несправедливо уволенную девушку, затем она представляла неприятного старичка, который вожделенно любуется женскими трусиками. На мгновение в воображение промелькнуло и вовсе противное, в виде вздыбленных брюк старичка, и его самого в этих брюках, спешащего в мужской туалет, чтобы совершить долгожданный акт мастурбации. Вот он, озираясь, влетает внутрь одной из кабинок, спускает штаны и начинает, зажмурив глаза…

     – Ты о чем задумалась Инна? – спросил Игорь Валентинович у Инны, когда она уже была в собственном кабинете, представляя себе отвратительного старичка в процессе занятия нелицеприятным делом.

     – Я, да, ни о чем, так – Инна покраснела, как будто Игорь Валентинович, застукал ее саму за этим же занятием.

      – ‘’Хорошо, что люди не могут проникнуть в чужие мысли’’ – подумала Инна, располагаясь за своим столом и чувствуя заметное возбуждение. Игорь Валентинович что-то сказал, затем вышел из кабинета, а Инна плотно, как в автобусе прижала ногу к ноге, хотя соседний стол стоял сбоку от ее стола, да и занимала его девушка чем-то похожая на нее.

     Распрощавшись с Инной, Карина Карловна не успела еще, как следует перевести дух, а неугомонная Света принесла новое сообщение о том, что пожаловала Евгения Леонидовна – заместитель директора по коммуникациям с общественностью, бюджетами, властными структурами и тому подобным.

     – Пусть войдет – произнесла Карина Карловна.

     Евгения Леонидовна, слава богу, выглядела образцово-показательно. Темная блузка, юбка ниже колен.

     – Доклад Карина Карловна – с деловой интонацией сказала Евгения Леонидовна.

     Карина Карловна вновь сделала жест, обозначающий, что посетительница должна сесть, а затем несколько минут очень внимательно читала про себя доклад.

     – Много воды. Уточнить основные детали и, как можно больше пафоса. Никаких обобщений и сомнительных нот – произнесла Карина Карловна, передавая доклад обратно в руки Евгении Леонидовне.

     – Понятно, после обеда все будет в лучшем виде.

     – Идите.

     Прошло еще минут пять. Карина Карловна сидела с закрытыми глазами, представляя себе прибор доктора Шабанеуса и себя в сексуально короткой юбке и белоснежными трусиками под этой самой юбкой. Сладкая истома продолжалась бы и далее, но зазвонил телефон. Карина Карловна хотела проигнорировать вызов (звонил сотовый), только имя абонента с другой стороны не позволило этого сделать и даже заставило Карину Карловну мысленно подтянуться.

     – Да – ответила она.

     – Здравствуйте, дорогая Карина Карловна.

     – Здравствуйте Иннокентий Иванович, очень рада вас слышать.

     – У вас все хорошо, ничего не происходит ненормального – серьезно спросил профессор.

     – Вроде все нормально. Хотя я немного раздражена, на днях Эдуард Арсеньевич сообщил, что в городе объявился некий господин по фамилии Репейс.

     – Я по этому поводу и звоню. До меня уже дошли эти нехорошие слухи.

     – Вы думаете, что это тот самый страшный человек. Но, как такое, может быть, и помнит ли он нас и зачем мы ему собственно сдались?

     – Не волнуйтесь Карина Карловна. Еще ничего не известно. Просто фамилия очень уж редкая, и в реестре российских бизнесменов, увенчанных почетными званиями и наградами, не числится – вроде бы хотел успокоить, но только вогнал в еще большие страхи Карину Карловну профессор Смышляев.

     – Это – точно, тот самый, а весь этот реестр чушь. Конечно, может быть новое лицо, но времени прошло мало, к тому же, снова наш богом забытый городок и Эдуард Арсеньевич, говорил о том, что этот самый Репейс ему сказал, что еще встретимся – нервно барабаня костяшками пальцев по столу, выговорилась Карина Карловна.

     – Что у вас за звук? – спросил профессор.

     – Да так ничего – смутилась Карина Карловна, прекратив данное занятие.

     – Неприятная история. Если они могут спокойно появиться здесь, значит обладают большими способностями, а это очень опасно – резюмировал свои мысли профессор.

     – Но они уже были здесь, вы знаете профессор – напомнила Карина Карловна.

     – Да, конечно, моя дорогая. Извините у меня лекция в университете. Я пока ждал, позвонил вам. Звоните если, что сразу, я тоже постараюсь вам позвонить. До свидания, дорогая Карина Карловна.

     – Подождите секундочку Иннокентий Иванович.

     – Да Карина Карловна.

     – Что же все-таки мне делать и Эдуарду Арсеньевичу (в последнее время Карина Карловна, чаще называла Эдю по имени отчеству, с чем это было связанно, догадаться несложно)

     – Пока ничего, дорогая Карина Карловна. Я сам нахожусь, поверьте мне, в некоторой растерянности – откровенно признался профессор.

     – До свидания, Иннокентий Иванович – произнесла Карина Карловна.

     – До свидания, еще раз – ответил ей профессор.

     Карина Карловна еще долго не могла прийти в себя после разговора со Смышляевым. Держалась ладошками за голову, ходила из угла в угол. Пыталась заняться документами, из этого ничего не вышло и Карина Карловна, отправилась на внеплановый обход своих владений.