Текст книги "Последний (СИ)"

Автор книги: Андрей Колесник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Сверху зашуршало. Мессия прыгнула вниз в развевающемся плаще и легко приземлилась на чуть вздрогнувший пол. Через глазницы Айвери в мир лилось золотое безумие.

– Я десница божественная, несущая кровавое искупление для восстающих на меня! Ну что демон, ты готов быть втоптанным в бездну настолько глубокую, что из неё даже Преисподняя покажется небесами?

– А тебя смотрю, пробивает на пафос в такие моменты, – усмехнулся чувствуя как течет сквозь сцепленные зубы кровь Дрейк. – Что ты там себе навоображала в своей больной головке? Инсценировку битвы Света и Тьмы?

Прямой удар в лицо опрокинул его на пол. Дрейк засмеялся, продолжая давиться кровью.

– У тебя вон румяна по щекам размазались. Косметика течет, милая?

Айвери хладнокровно приблизилась, вынимая из ножен меч. На лезвии сверкнули странные золотистые узоры. Дрейк сделал попытку подняться, но поврежденная рука подломилась – через лопнувшую кожу показался осколок кости.

'Что же я сделал не так?' – казалось, вопрошал его взгляд.

Острие вошло в грудь. Прямо под ребра. Туда где горело сильнее всего.

– С тобой было интересно. Никто за последнюю четверть века не сумел развлечь меня так. Но теперь тебе пора спать, – торжествующе произнесла Мессия и резко повернула меч в ране.

Золотистые узоры на клинке вспыхнули. Взревев как раненный медведь Дрейк схватил тонкую руку и швырнул девушку через комнату, с такой силой, что человеческое тело наверное разбилось бы как фаянсовая ваза. Кое-как встал на ноги. Комната плыла перед глазами. Торчащий из груди меч сиял как слеза Гемона.

– Какая мерзость, – прошептал Дрейк. Свет слепил его. Заливал взор, вытесняя все прочее. Яркий и бесконечно жгучий свет. Нельзя, нельзя было ему поддаваться. У него еще так много дел. Нужно было закончить Ритуал. Нужно было стать Повелителем Бездны и воздать всем Владыкам.

Айвери придирчиво осмотрела свою безнадежно испорченную одежду.

– Кто-то мне за это заплатит, – мрачно сказала Мессия, поддерживая разорванную на груди блузу. Стуча каблуками, она подошла к лежащему на разбитом полу телу. Золотое сияние заклятого клинка уже угасло, впитавшись в рану. Благословение Неба, было хуже любого яда для демона. Впрочем если бы кто-нибудь сейчас посмотрел на Дрейка, то вряд ли узнал бы в том Падшего. С закрытыми глазами и разгладившимся лицом, он выглядел обычным мужчиной. Крепкое мускулистое тело было залито горячей алой кровью, а руки обхватили острое лезвие меча, точно силясь вытащить его. Разорванный, обгоревший плащ распластался по полу, как сломанные крылья. Оставалось сделать только две вещи. Раздобыть доказательства выполненной работы. И…

… Слепленная из золотого света, похожая на голубя, птичка, влетела в приоткрытую дверь дома. Мгновение тишины и оглушительный грохот. Стены дома подломились, пойдя широкими черными разломами, а крыша подпрыгнув в воздух на несколько саженей посыпалась вниз. Ближайшие дома тоже покрылись сеткой трещин, по их кровлям застучали дождем мелкие камни и обломки досок, а в лицо стоящей поодаль Мессии пахнуло целое облако пыли, взъерошившее её безупречную золотую гриву. Что-то влажное коснулось её руки. Дождь? Айвери подняла лицо к небу, наблюдая за тем как падают кружась в вечернем воздухе крохотные кристаллики льда. Начинался первый снег.

Постояв еще несколько мгновений Мессия отвернулась и спокойно отправилась в сторону главной улицы Герстена. Оставляя позади наполненный армией живых мертвецов город. И могилу последнего наследника Повелителя Преисподней…

На пустой, безлюдной улице лежало распластавшись одинокое тело. Леград лежал в той самой позе, в которой его бросил Дрейк. С раскиданными в стороны руками и запрокинутой назад головой. Словно в глубоком сне. Тихо кружась на его лицо приземлилась первая снежинка. За ней еще одна. И еще. Снежинки падали на лицо героя, медленно тая на еще теплой коже. Опустевшие лотки, несколько перевернутых в спешке палаток, пороги и козырьки, крыши домов и земля с темными следами крови – все припадало белым снегом.

Снежинки падали и на черную одежду склонившегося над мечником. Только что его не было, но вот прошел миг и он появился рядом, словно порожденный воспаленной фантазией призрак.

– Возвращайся, – прозвучал глуховатый голос из-под вытянутой маски. – Просыпайся, Леград. Ты нужен Оси. Ты нужен нам.

При звуке своего имени, мечник неожиданно пошевелился. И открыл глаза. Над ним стояла сама Смерть. Жнец в птичьей маске с неизменно траурным цилиндром на голове и смазанной человеческой кровью косой.

Глава восьмая
ЯРКОЕ ПЛАМЯ БЕЗДНЫ

Бооооом! Бооооом! Боооооом! Боооооом!

Кто-то бил в установленный на ратуше колокол. Бил с упорством достойным лучшего применения, весь последний час. Словно предупреждая жителей о приближающейся опасности. Звук разносился окрест над приземистыми домами, с поседевшими за вечер крышами. Ни в одном окне не горел свет. Ни из одной трубы не поднимался дым. Нигде не было слышно ни звука. Только шум неутомимого колокола, намекающий, что беда уже прибыла в Герстен.

Мимо непривычно пустой корчмы 'Дырявый башмак' шли двое, оставляя позади цепочки темных следов на тонком снежном полотне укрывающем дорогу.

– Что… что это все значит? – шептал, оглядываясь на одиноко скрипящие двери Леград. – Не понимаю.

Его спутник шел глядя жуткими провалами зеленых глаз вдаль. Висящая на плече коса была недвусмысленным предупреждающим знаком, как для живых, так и для мертвых.

– Владыка спустил привязь, – голос вроде бы разносящийся из-под маски, звучал и в самой голове мечника. – Я же уже объяснил тебе. Город вымер. Если кто и уцелел, то только на окраинах.

– Но зачем? – зябко кутаясь в изрядно потрепанную гвардейскую куртку спросил мечник. – Почему Он это сделал?

– Потому что давно этого желал, – пожал плечами жнец. – А сейчас представился случай.

– Владыка Мертвых хочет убить всех живых?

– Для тебя это новость?

Словив на себе пытливый взор гнилостно-зеленых глаз Леград некоторое время не мог найтись с ответом.

– Нас учили, что он охраняет Ось и следит за порядком, провожая беспокойные души за грань. А его жрецы присматривают за мертвыми и приходят за теми, чей час пробил, – вспоминая старые уроки, наконец сказал он. – Все в Оси так считают.

– Значит все в Оси ошибаются, – размеренно пояснил жнец. – Владыка всегда желал лишь одного. Идеального порядка в мире. В его представлении идеальным может быть только тот порядок, в котором никто не делает ничего лишнего. Суета живых его раздражает. Разве ты не знаешь, что раньше Повелитель Мертвых был неутомимым врагом всех прочих Владык? Пока они не уничтожили – с помощью героев, между прочим, – армии нежити и не разрушили Источник?

Леград наморщил лоб и остановился как вкопанный посреди дороги, вызвав недоуменный взгляд жнеца:

– Нельзя стоять. Я же говорил, что ты должен уйти отсюда как можно быстрее…

– Я слышал. Последнее время я вообще слишком часто слышу, что должен делать. И как правило от сильных мира сего. Скажи мне Смерть, зачем я тебе?

Мертвец на ратуше продолжал бить в колокол, по странному капризу Ниаза оповещая окрестности о страшной опасности нависшей над живыми. Жнец стоял неподвижно. Черный великан родом из детских страшилок. Длинная худая рука, больше похожая на высушенную птичью лапу обвела пустые жилища.

– Чтобы вся Ось не стала такой. Теперь когда Он снова почувствовал вкус давно утраченной силы, Он не остановится. Голод Ниаза может спорить в своих объемах лишь с его завистью.

Холод пробирался Леграду под одежду. Снег белел в его растрепанных волосах. Но настоящая зима в тот момент царила в его сердце. Словно бы ставшим сердцем целого города. Всей Оси.

– Ты хочешь, чтобы я, обычный человек, каким-то образом остановил Владыку Мертвых? Я должен сделать что? Уговорить Его? Упросить?

Жнец печально качнул 'клювом'.

– Одним-единственным способом, который будет понятен такому как Он.

Убить? Убить повелителя мертвецов? Бред! Почему бы заодно не прикончить рассвет и не взять в пленники ветер? Перед глазами мечника раскрылась бесконечная серая воронка. Та пресловутая Черта, которая обжигает глаза умирающих светом. Как можно одолеть того, кто подчинил Её себе?

– Что за чушь? – потрескавшимися губами спросил Леград. Жнец неожиданно оказался рядом – мечник и сам не понял как это вышло – существо не сделало ни движения, но между тем выросло над замерзшим, измученным человеком, бросая на бледное лицо Леграда свою исполинскую тень.

– Ты был там, – сказала птичья маска. – Оказался за Гранью. Провалился как и тысячи, что погибли здесь. Как миллионы, что умирают каждый день. Ты не помнишь этого сейчас, потому что твоя слабая плоть щадит разум. Но ты изменился. Я чувствую это. Скоро почувствуешь и ты. До конца дней, во снах и наяву ты станешь чувствовать близость Грани.

Его слова звучали как обещание. Как предостережение будущего. И как воспоминание. Как память о подземном пламени которое прошел Леград.

– Ты уже умирал однажды. Когда заслужил право именоваться героем. Когда прошел через Бездну, чтобы возвратиться. Когда вынес оттуда частицу чего-то недоступного простым смертным, – страшно смотрели зеленые глаза. Колокол над городом звенел как персональная угроза для одного-единственного хитреца, вырванного из забвения

'Дрейк. Он тоже хотел забрать что-то. Какой-то долг. Что-то данное мне Повелителем Бездны!'

– Ты думаешь каким удивительным везением было выжить здесь сегодня. Но ты ошибаешься, – черная хламида придвинулась еще ближе и Леград ощутил исходящий от неё запах. Слабый запах гвоздики. Аромат печали и прощания. – Самым удивительным стало то, человек, что у меня получилось удержать тебя. Вытащить с Грани. Я сотни раз пытался сделать подобное. И ни разу, никогда мне не удавалось ничего подобного. Только ты сумел найти дорогу обратно. Ты вышел из Преисподней, обожженным её Пламенем. И это Пламя, его искра сохранила тебя за Гранью. Сделала чем-то большим чем кровь и кости.

– Ты говоришь странные вещи, Смерть. Вера в исключительность – приманка для дураков.

– И ты попался на неё уже очень давно, человек. Её ты должен благодарить за право ходить по земле. Человек, который способен устоять на Грани, а значит способен выдержать удар Владыки Мертвых. С моей помощью, но способен. Уникальный шанс который стоило ждать годами.

– Владыка ничего мне не сделал, – возразил Леград.

– Только убил тебя. И еще несколько тысяч таких как ты. Ничто? Разве только если сравнить это со всем, что он сделал раньше. Ты герой, Леград. А герои убивают чудовищ. Владыка Мертвых самое страшное из всех.

– Что-то в последнее время мне везет на уникальные шансы, Смерть! То одни просят, то другие. Я становлюсь прямо незаменимым. В том, что касается грязной неблагодарной работы, выполняя которую я рискую шеей! Неужели все вы, великие и могучие лишь тень, без помощи жалкого человека? Неужели не можете сами решить свои проблемы!

– Опомнись, Леград, – тихо шепнул ему жнец. – Ты уже мертв. Как никто другой ты должен желать мести.

Мертв? Мечник посмотрел на свою руку. Ему было холодно. Но только от ветра. Болел порезанный бок, намекая на сильную кровопотерю. 'Я бы давно уже потерял сознание, если бы… не умер. Или это сон? Предсмертный бред?'

– Чего же ты хочешь, Смерть? Зачем ищешь способа избавиться от своего повелителя? Разве вы, жнецы, не воплощение Его мысли?

Он решил дождаться ответа несмотря ни на что. В конце концов, что здесь такого – спросить Смерть о её замыслах? Он не боялся услышать ложь. Всем известно: посланники Смерти молчаливы. Но они никогда не лгут. Ведь то, что они предвещают – вторая, после жизни, главная истина подлунного мира.

– Ты нужен мне человек. Потому что я тоже хочу отомстить. Так же как и ты сегодня, когда-то давным-давно я потерял свою жизнь по Его вине. А теперь, заклятый чарами, могущественнее которых не существует, должен прислуживать своему обидчику. Это мое собственное желание, Леград. Но не оно руководит мною.

– А что же тогда? – настаивал мечник.

– Жалость к Оси. Ты побывал у Грани. Совсем скоро ты поймешь меня. Но не остальные люди. Они даже не подозревают, что ждет их, когда этот предатель вновь наберет силу! Я бы рад остановить это сам. Но не могу. У меня нет оружия против Него. Оно есть лишь у смертных, вроде тебя. Помоги мне.

Он мог бы приказать. Кто в здравом уме осмелится перечить Смерти? Особенно уже раз побывав под её косой. Но он только просил. Упрашивал.

– Однако просьбы у тебя, – покрутил головой мечник. – О привет! Ты умер, но это не страшно. И да, не выручишь меня случайно? Не прикончишь Владыку?

Жнец казался озадаченным.

– Разве я ошибся? Давно не общался со смертными, но разве принцип услуга за услугу больше не действует?

Герой устало потер виски. Жив он или мертв, но от подобных разговоров голова болела почище чем от трехдневной попойки.

– Ты сказал, что Владыка Мертвых убил тебя?

– Это так.

Леград посмотрел в застывшее небо. Снег не думал стихать, ровно как и швыряющий его хлопья ветер. Если так пойдет и дальше, к утру начнется метель.

– Как тебя зовут? Или звали, пока ты был жив?

Зеленые глаза смотрели так, что мороз пробирал до костей. Взгляд достойный существа, разменявшего Вечность.

– Доктор Загреба.

* * *

За свою недолгую в общем-то жизнь Треф Позвоночник по долгу службы навидался всякого. Хватило бы на десяток мемуаров. Рассказанного было бы достаточно чтобы удивить какого угодно молодца, из числа, любителей трепать языками о виденных чудесах. Например, как ему, самому молодому сыщику Темной Канцелярии довелось вместе с десятком старших товарищей расследовать исчезновение хутора у южных границ Оси. И столкнуться там с вырвавшимся из-под контроля какого-то из Владык (они до сих пор не знали кого именно) сумеречным отродьем. Из десятка вернулась только половина. Тогда же Треф заработал свое первое повышение. За презент – особенно ценный амулет, который он сумел в пылу схватки выкрасть из логова твари, пока гибли товарищи.

Или тот случай когда неподалеку от Альсидара хитрый и наглый маг – ренегат из комитета Грамматиков, сумел захватить хранилище артефактов и попытался навести на город магическую чуму. Чтобы поставить заслон малиновым пришлось прибегнуть к жертвоприношению. За спокойствие Города Храмов, отдали жизнь полторы сотни его сынов и дочерей.

А уж сколько всего пришлось увидеть во время визита в Преисподнюю, куда Треф отправился дабы разыскать для руководства несколько очень важных реликвий. Ну, и попутно разрешить кадровые вопросы, связанные со своеволием отдельных Геройских Рот.

Каждое такое зрелище оставляло рубец в памяти. Время сглаживало эмоции, впечатления. Но здесь, в Герстене, он впервые по-настоящему осознал, что если ему суждено дожить до старости и написать-таки эту проклятую книжку, он ни слова не напишет об увиденных вещах. Не для сохранения тайны. Не из чувства профессионального такта.

Из-за стыда. Потому что он не герой. И никогда не мог что-то исправить в подобных ситуациях.

Треф видел как тень, пятном накрыла центральную часть Герстена. Слышал как утихал, словно отрезанный скальпелем, рев и плач перепуганной толпы. Борк, сидевший рядом держался молодцом. Наемник хладнокровно смотрел как умирает целый город. Дрогнул он чуть позже. Когда в отдалении у южного выхода, под покровом вечерней мглы стали строится люди. Мертвые люди, изображающие стройные ряды легионеров в походном порядке. Безликие фигуры, издали похожие на полчище муравьев, замерли в ожидании. А из Герстена плавным потоком прибывали все новые и новые подкрепления.

– Как думаешь, – пониженным голосом спросил Борк, – что там стряслось?

– На твоем месте, – не сводя с мертвых рядом взгляда, ответил Позвоночник, – я бы думал сейчас о том, что стрясется дальше.

Полчище нежити глядело на южный тракт. Не в направлении Крессима. В сторону главной дороги соединяющей Крессим с Альсидаром. Туда где было очень много не защищенных даже простеньким тыном маленьких городков.

'Интересно, как СМБ собирается скрывать это? И собирается ли?'

Отчего-то сыщику показалось, что он присутствует при событии исторической важности. И едва ли к нему можно подступиться с обычной для малиновых присказкой 'несчастный случай', как они делали всякий раз, когда за катастрофой угадывалась рука кого-нибудь из Владык.

Весь оставшийся вечер от наемника не было слышно ни одной остроты. Ни одной шуточки про женщин, мужчин, дерьмо и прочие дико смешные вещи. Короткое оживление постигло Борка только когда с улиц Герстена в небо ударил слепящий столп света, а затем стали рушиться дома.

– Наша краля-то похоже с норовом. Представляешь какие чудеса она в постели вытворяет? – только и заметил он.

А потом уже не было ничего. Кроме идущего с неба снега, укрывающего город в котором конец света наступил немного раньше, чем в прочей Оси.

… Мессию они увидели издали. Лицо и руки девушки, не скрытые одеждой светились в ночи, когда она шла по улице, быстро приближаясь к чердаку на котором скрывались наблюдатели. Треф с Борком поспешили спуститься вниз, по опасно тонким деревянным сходням.

– Ну! – с хищным нетерпением спросил наемник. – Ты прикончила его?!

Вместо ответа девушка извлекла из-за пазухи кожаный мешочек.

– Здесь доказательство.

Борка между тем заинтересовало кое-что иное, мелькнувшее в разрезе Её плаща.

– Эй-эй, да у тебя там кажется одежда порванная! – эмиссар Магистрата расплылся в ухмылке. – Он на тебе шмотки что ль драл? Вы что там трахались что ли?

– Тяжело пришлось? – спросил Треф, все это время внимательно высматривавший на Её лице следы усталости. Мессия задержала на Позвоночнике взгляд и, почему-то улыбнувшись, сказала:

– Хороший противник. С ним покончено. Герстен может спать спокойно. Вечным сном.

– Скажи, что случилось в городе?

Она показала рукой на амбар, в котором они заперли лошадей.

– После. Сейчас давайте убираться из города. Пора отчитаться перед моими работодателями.

Скакуны идею покинуть городок восприняли с не меньшей охотой чем ездоки. Их даже не пришлось подгонять шпорами – достаточно было на другом конце длинной улицы показаться бросающему в дрожь силуэту с длинным носом и черным цилиндром на голове.

Вокруг мелькали голые поля, окрасившиеся снежной шапкой. Иногда вдали виднелись огоньки. Некоторые движущиеся – наверняка принадлежали дорожным разъездам или путникам, другие нет – придорожные костры. Но их кони долго не знали остановок. Лишь спустя два, а то и три часа выматывающего пути, за которые им не встретилось ни души, впереди замаячила дикая роща и Мессия предложила сделать перерыв.

– Если не будем медлить, через пару часов окажемся у Дивиса. Сможем задержаться там до утра, – определяя дорогу по закутанному облаками небу сообщила Айвери.

Рядом с Дивисом имелся вход в Преисподнюю. Оттуда можно будет переправиться в Альсидар.

– Чего ж мы тогда тут встали? – недовольно поглядывая на ветвистые заросли ясеня спросил Борк, доставая из чехла снаряженный арбалет. – Неприятностей поискать?

– Для человека, который носит главную свою неприятность в заплечном мешке, ты слишком впечатлителен.

– А? Э? Ты про кого? Про нашего милого тряпичного попутчика? – похлопал по клади наймит. Оттуда донеслись потешные кукольные угрозы.

На этот вопрос Мессия отвечать не стала.

– Мне нужно отойти, – терпеливо сказала Она, слезая на землю. – Ненадолго.

Борк проводил её попку внимательным взглядом, в котором не было ни капли преклонения перед высоким статусом. А когда девичья фигура скрылась за деревьями наемник перекладывая арбалет на локоть подмигнул Трефу:

– Мессия, божество, сакральность, а все ж девка есть девка! – авторитетно заявил он. – Чуть дело до чего доходит враз в кусты бегут. Ни секунды терпеть не могут. Не может бабья натура иначе. Усидчивость, решимость, настойчивость, ага, щас! Чуть что и враз надыть отлить… ге-гы… То ли дело мы мужики!

Он горделиво выпятил грудь, полный идей доказывающих превосходство одного пола над другим.

– Борк, ты бы вел себя потише, – не разделил его энтузиазма Треф. Наемник не понял просьбы. Раздув ноздри он подозрительно спросил:

– Считаешь себя главным, приятель? Или положил глаз на эту сучку и щас думаешь героя из себя разыграть? Со мной тут номера устраивать не надо!

– Геройствовать это не моё. Но и ты бы не строил из себя дебила.

– Что сказал?!

Треф вдруг понял, что арбалет как-то вдруг оказался наставлен ему в грудь. Да и Боркова обида выглядела чересчур наиграно. Сыщик примирительно поднял руки к груди, нарвавшись на агрессивное шипение:

– Но-но, господин хороший! Клешни на виду держи, – уже открыто целясь в Позвоночника порекомендовал Борк. – Не провоцируй моих пташек.

– Как скажешь, – мирно согласился Треф. – Что-нибудь еще? Или будешь придумывать причины моей гибели для Мессии и Магистрата?

– Не нужно пытаться подловить меня, малыш, – медленно опуская арбалет процедил Борк. – Мне не нужны ничьи разрешения, чтобы продырявить тебя в случае чего. Не нужно об этом забывать. Слышишь?

– Слышу, – согласно кивнул Треф. – И запоминаю.

Тупое рыло арбалета двусмысленно вильнуло в его сторону. Но похоже владелец справился с минутным искушением.

– А вот и я, – выбираясь на дорогу поведала Айвери. Она похоже ничего не заметила. – Не скучали?

– Обижаешь! – быстро натягивая маску балагура, хмыкнул убийца. – Завсегда о тебе думаем!

Ласково похлопав коня Борка по шее, Она вдруг цепко схватила наемника за ногу и буквально вырвала его из седла. Борк завопил от резкой боли, роняя арбалет и следом падая на землю.

– Ты что делаешь, сука чокнутая! – истошно взвыл он, от дробящего плечо удара мыском сапога. – Сука

Мессия подхватила орущее, роняющее слюну тело и без видимых затруднений швырнула его на добрых пять саженей, заставив врезаться в загудевший древесный ствол. На Борка посыпались мелкие ветки и остатки листвы. Что-то обязано было сломаться от удара такой силы и это сломалось – спина наемника. Треф потрясенно смотрел на Айвери. Такого он не ожидал при всем своем воображении и растерявшись не знал как реагировать. Для самой Мессии произошедшее носило столь незначительный характер, что она даже ничего не сказала. Айвери отряхнув ладони принялась деловито копаться в сумках наемника.

– Отдадим долги. – В одной руке Она держала тряпичного тролля, а в другой янтарно отсвечивающий на снегу камень. Тролль полетел в придорожный снег.

– Нет, подожди! – прежде чем Треф успел остановить Мессию, Та пальцами раздавила 'Стеклянную маску' и стряхнула угасающие осколки себе под ноги. Над рощей пронесся истерично-радостный визг получившей волю твари.

– Можешь идти куда хочешь, – сухо обратилась Она к растворяющейся дымкой кукле. – Ты свободен. За нами не суйся, в следующий раз я буду не столь добродушна. Это же относится к попыткам преследовать кого-нибудь из нас через любой промежуток времени. Лучше бы нам вовсе никогда не встречаться. Поедем?

Треф очень выразительно посмотрел на Мессию.

– Если тебе так легче, – заметила Она взбираясь в седло, – можешь считать меня слепым перстом рока. В конце концов этот кусок мяса мог с той же вероятностью умереть от упавшего с крыши камня. Или попасть на рога бешеной коровы. Фатум. Чтоб ты не думал, будто я сделала это исходя из личной неприязни замечу: как по мне он был вполне неплохим парнем. По крайней мере у ушастика было убийственное чувство юмора.

– Точнее самоубийственное, – мрачновато поправил Треф, глядя как принявший косматые очертания тролль склоняется над переломанным телом наемника. Борк не подавал признаков жизни и можно было надеяться, что он особенно не мучился. – Если личные причины не причем, в чем же тогда дело?

Мессия провела рукой по спутанной гриве своей кобылы. Лошадь всхрапнула от удовольствия подставляя под ладонь голову. Звякнули стремена.

– Считай это одолжением, – достаточно жестко сказала Она. – Наемник все равно рано или поздно прикончил бы тебя. Похоже его интерес поддерживался казной вашего общего нанимателя. Хотя кто знает – может как раз это было личное? В любом случае он бы не отступил. Ну так мы едем или ты решил понаблюдать за трапезой?

Из-под дерева где лежал Борк донеслись шелест опалой листвы, голодный хруст и громкое чавканье. Треф ощутил подступающую дурноту.

– Поедем.

И словно бы оказывая настигнутому слепым перстом фатума покойнику прощальные почести они не сказали друг другу ни слова, пока и роща, и раскинувшиеся за нею холмы не сгладились на ночном горизонте.

– Знаешь, – первым нарушил тишину Треф. – Я не так представлял себе апостола Света и посланца Небес.

Айвери ехавшая рядом и слегка убаюканная размеренным ритмом пути, ответила не сразу.

– Знаю. Ты ведь человек. Вы вообще, всех кто превосходит вас в силе представляете не слишком правильно. Или видите в любом таком отца-заступника. Или боитесь. Но никогда не беретесь понять одну простую в общем-то язви её мать истину. Никакая сила не терпит ограничений. Мораль, принципы, идеи… чем больше сила и чем меньше контроля над ней, тем скорее она все сведет в одну плоскость. В плоскость борьбы. Чтобы вырасти еще больше. Чтобы стать самой-самой. Остальное неважно.

Они почти одновременно натянули поводья, придержав лошадей – на дороге была выдолблена огромная яма из которой доносились звуки кирки и шел сильный запах дешевого пива. Мелкий кобольд был слишком занят, чтобы обращать на ночных путников внимание. Пришлось аккуратно объезжать (не дай Владыки, лошадь подвернет копыто!). Мессия тихо фыркнула, пробормотав что-то вроде 'гаденыш, и не боится ведь малиновых!'

– Теперь я наверное понимаю, почему ты не дружишь с Владыками. Там в Герстене… на самом деле Они все таковы?

В ночной тьме глаза Айвери время от времени начинали блестеть точно невидимые сейчас звезды. Они ехали рядом и Треф улавливал исходящий от Её тела аромат мирры.

'И как Ей не холодно?' – дивясь на легкость наряда, думал он про себя.

– Любой Владыка – Сила. И каждый из них воспринимает Ось по-своему. Каждый видит её несовершенной. Заготовкой которая может стать идеальной только в Его руках. Сегодня тебе повезло. Ты увидел кусочек, крохотную толику той совершенной Оси в создании которой видит смысл своего существования Ниаз.

'Как огонь, – неожиданно подумалось Трефу. – Греющий, когда его мало, но бесконечно опасный, когда вырывается из печи или масленого светильника'.

– Так значит правда, что Они спустили Тебя с поводка, чтобы Ты стерла мир в порошок? Просто потому, что у кого-то там наверху есть замечательный план в который мы не вписываемся? А ты отказалась?

– Спустили с поводка? – весело хмыкнула Мессия. – Разве только в некотором смысле.

– М-дааа, – протянул Треф. – Такого я не ждал. Они совсем больные?

– А то! – еще больше развеселилась Айвери. – Какой здоровый, будет считать себя Богом? Главное, эти больные считают, а другие в них верят.

– Но люди верят в иное! Во всеобщее благоденствие, о котором рассказывают жрецы! В древние легенды!

– Треф, дорогуша не мне тебе объяснять как убеждать смертных. Вы ж как дети малые. Легенды? Легенды – правда. По большей части. Да и как прикажешь еще объяснять столетия войн в которых сгинули десятки Владык и целые народы, прежде чем вставшие на места умерших не поняли наконец, что их силы примерно равны. Один Источник ничем не лучше другого. А значит нужно поискать новый способ преображения мира. Отказаться от войн. Хотя бы на некоторое время.

– А что же сейчас?

Со стороны северной равнины на дорогу налетел сильный ветер, волочащий пожухлую листву и комья снега. Треф выругался и прикрыл лицо локтем, чувствуя всю неприспособленность своего наряда против капризов природы. Мессия даже не поежилась, хотя порыв шутливо дернул её за волосы превратив их в трепещущее подобие золотистого флага.

– Сейчас это время уходит. Кто-то из Владык решил, что обладает превосходством над прочими. Равновесие между Ними и вами нарушено. В последний раз нечто подобное было когда союз двух могучих семей, грозил остальным Владыкам.

– Война с Преисподней? Повелитель Бездны нашел способ стать сильнее? Не оставил остальным другого выбора? А сейчас игре остальных угрожало появление нового…

– Нет, – покачала головой Айвери. – Тот молодой демон Их не тревожил. Горного Хозяина, по праву считающегося самым влиятельным в Оси Владыкой вообще сложно заставить тревожиться. Сейчас равновесие нарушила смерть одного человека. Обычного смертного, которому этот мир обязан как никому другому. Того кто долгое время своим умом держал равенство между небожителями и не позволял им использовать Ось в своих интересах.

От чуткого уха Трефа не ускользнуло прозвучавшее в голосе Мессии уважение. Поразившая секундой спустя мысль, была словно осветившая небосвод зарница.

– Хранитель Абель! – осенило его. – Это он отговорил Тебя! Вот почему ты не подчинилась отправившему Тебя Владыке Небес!

– Тот еще сукин сын, – не стала отпираться Айвери. – Считал и продолжает считать себя умнее всех. Я была его козырем – Гнев Небес обратил бы половину Оси в пепелище, а вторая стала бы истово превозносить Владыку среди Владык. Он больше других любит прикрываясь милосердием вселять в сердца страх. И ведь так бы оно и было, если б не Абель. Старик повел себя умницей. Даже мне… вступившему в мир Гневу, он сумел показать, что жизнь хорошая штука. Абель вообще был необычайно умным и талантливым.

'А Гемон стало быть, с тех пор остался без львиной доли своей Силы, которую отдал Тебе. Вынужденно отошел от дел, скрипя зубами, не способный вернуть утраченное. Не этим ли объясняется ослабевание его культа?', – путем несложных логических операций догадался Позвоночник, не отводя глаз от спутницы.

– И теперь ты не желаешь иметь ни с кем из Них дела?

– Равновесие нарушено. Владыки уже составили союзы и фракции. Уже завершили подготовку своих ратей. Они готовы воевать. Кто-то деньгами и покупной властью, кто-то хитростью и магией, а кто-то лишь грубой Силой. На что-то верно надеется и Магистрат, который нанял меня. Хотя без Абеля, я бы на них не ставила. Владыки. Среди Них всех есть и тот, кто стоит за убийством Хранителя. Кто ждет войны больше других. Кто уверен в своей победе.

– А ты сама? – поразмыслив над Её словами и тщательно взвешивая свои спросил Треф. – Почему ты не спешишь присоединяться к кому-то из них?

– Мне слишком полюбилась здешняя выпивка и простые нравы местного населения, – сверкнула глазами Айвери. – Не люблю муштру. Не люблю приказы. Не люблю работать в команде. И не желаю в этой игре победы никому, кроме…

Мессия осеклась.

– Кроме?

– Никому. Я сказала никому.

* * *

– Друзья мои! – постучав блестящей ложечкой по кубку Мелгот установил в зале тишину. – Друзья!