Текст книги "Проект "Вавилон""

Автор книги: Андреас Вильгельм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 10

7 мая, самолет Безье – Париж.

– Патрик, что вы о ней думаете?

Стюардесса только что разнесла напитки и теперь спокойно и дружелюбно, но с едва скрываемой спешкой старалась предложить пассажирам как можно больше услуг, пока самолет не зашел на посадку.

– О стюардессе? – улыбнулся Патрик.

– Нет, о Штефани. Мне кажется, что вы не очень то довольны нашей новой напарницей. Похоже, вы испытали облегчение, когда она сказала, что ей непременно нужно остаться в отеле и поработать за компьютером.

– Ее работа очень нужна нам. Я не имею ничего против.

– Прекратите, Патрик. Это что, зависть?

Патрик покачал головой.

– Какой бред, конечно, нет! Правда, она работает очень хорошо. Знаете, просто иногда она ведет себя немного снисходительно по отношению ко мне. Зазнайка! – он выглянул в окно.

Питер крутил свой пластиковый стаканчик так, что кусочки льда медленно вращались по кругу.

– Иногда я задаю себе вопрос, – он искоса посмотрел на Патрика, – сколько холода нужно отдать маленькому кусочку льда, чтобы охладить весь стакан…

– Кусочек льда совершенно не отдает холод.

– Разве? – Питер улыбнулся.

– Лед тает, потому что температура жидкости вокруг него выше нуля. Для такого изменения состояния ему требуется энергия, поэтому он использует тепловую энергию окружающей среды. Это не лед отдает холод, а жидкость – тепло.

– Вот видите, господин инженер, зазнайство вам тоже доставляет удовольствие. Да ладно вам, скажите, что вам так не нравится в Штефани.

– Я уже сказал – ничего! Я же не обязан сразу кидаться ей на шею. Честно говоря, в этот момент меня занимают совершенно иные мысли.

– Ложа?

– Да. Даже не знаю, стоит ли нам с вами еще раз встречаться с этими людьми. Они действительно кажутся мне жуткими. – Патрик повернулся к профессору: – А что еще вы знаете о масонах?

– Я же уже говорил, что познакомился с Себастьяном несколько лет назад во время исследования. Да, у них есть свои ритуалы и церемонии, но это не должно волновать посторонних.

– А эта каббала? Какое отношение она имеет к ним?

– Истоки каббалы лежат в еврейском мистицизме. Речь идет о том, чтобы найти истинную, первоначальную Тору – правду и мудрость Господа.

– Тайное учение?

– Почти вся магия средневековья пронизана идеями каббалы. По этой тематике существует масса книг, но, как правило, они написаны с эзотерической точки зрения, что по определению нельзя назвать тайным учением.

– Почему вы так хорошо в этом разбираетесь? Думаю, вы знаете даже больше, чем это может показаться на первый взгляд, а, господин профессор?

– Помните «Триумф рассудка – суеверие и рациональность на смене тысячелетий» – мои лекции?

– Ладно, расскажите поподробнее об этом. Что такое Тора и как по ней можно разыскать Божью мудрость?

– «Тора» переводится с древнееврейского как «учение», подразумевается при этом Пятикнижие Ветхого Завета Моисея. Весь текст был написан в единой манере древнееврейским шрифтом. Все иудейские книги копируются, как и раньше, слово в слово, так что все еврейские Библии, вне зависимости от их возраста, абсолютно идентичны. В настоящее время существует множество методов чтения Торы, позволяющих расшифровать тайные, скрытые послания.

– Рене Колладон тоже считает, что Бог говорил на древнееврейском.

– Да, поиски совершенного языка, расцвет которого пришелся на средневековье и эпоху Ренессанса, и каббала тесно связаны друг с другом.

– И что? Кто-нибудь уже нашел зашифрованные послания в Торе? – Патрик навострил уши.

– Каббалисты твердо уверены в этом.

– А вы знаете, что за методы они используют в своих расшифровках?

– Есть различные приемы, при помощи которых из слов составляют анаграммы. К тому же у каждой буквы есть цифровое значение. Таким образом, буквы и слова можно суммировать. Затем получившиеся значения сравнивают со значениями других слов. Ой, ну на самом деле таких комбинаций несметное множество! Если уж вас это так интересует, купите себе книгу.

В салоне самолета раздался звуковой сигнал, после чего последовала просьба экипажа пристегнуть ремни, сложить раскладные столики и сесть прямо.

– Или просто спросите об этом Рене Колладон лично.

Патрик улыбнулся.

– Непременно сделаю это. Вы думаете, она ответит?

– Я думаю, что она поведает нам нечто совершенно иное. В конце концов это же она пригласила нас на встречу, не так ли?

– Я весь в нетерпении, Питер! Правда, мне не терпится.

– Мне кажется, у Рене непреодолимая страсть ко всему театральному.

Патрик рассматривал средний портал собора, на котором была изображена драматическая сцена страшного суда, на котором Иисус в роли мирового судьи приговаривал души к вечным адским мукам или к райской жизни. «Здесь отделяют зерна от плевел, – подумал он, – ну, вот и все, вечеринка кончилась. У вас был шанс, но вы не использовали его, неудачники. Хотя, знаете что, ребята, Я тут подумал… Несмотря на это, Я все равно прощу вас. И так будет еще много тысячелетий, Отец».

– Вы даже не можете представить себе, как часто я бывал в Париже, – сказал Питер. – И стоило приехать сюда на тайную встречу хотя бы для того, чтобы попасть в собор Парижской Богоматери.

– Правда? В таком случае этот визит уже поэтому должен стать очень важным для вас.

Исследователи пришли на встречу как раз во время. Рядом с массивной колонной у входа стояла женщина. Заметив их, она подошла с распростертыми объятиями.

– Месье Невро, профессор Лавелл, я – Рене Колладон.

Женщина была среднего возраста. На ней была темно-красная тройка – юбка, блуза и жакет, и выглядела она очень по-деловому. В руке она держала черную кожаную папку.

– Очень рада видеть вас вновь, – поприветствовала она мужчин.

– Ваш голос кажется мне очень знакомым, – сказал Патрик, – неужели сегодня вы без колпака?

Женщина улыбнулась.

– Как знать, может, я еще воспользуюсь им, чтобы не разочаровывать вас.

– Надеюсь, вы не обиделись, – поспешил оправдать своего коллегу Питер. Но Патрик совершенно не смутился.

– Ну, удивите же меня, – бросил он ей вызов.

– Я не буду этого делать, месье Невро. И знаете почему? Потому что у меня совершенно нет миссионерской жажды открывать вам глаза, в то время как вы упорно их закрываете.

Женщина медленно повернулась и пошла. И, пока они шли по среднему нефу, она продолжала:

– Но вы ищите, и я дам вам ответы. Именно поэтому вы видите меня сегодня без облачения. Тем самым я хотела продемонстрировать вам свою искренность и доверие. Видите это окно? Какую великолепную картину открывает нам солнце! Да будет свет! Итак, месье, чем я могу вам помочь?

– Вы видели рисунок, – сказал Питер, – что вы можете рассказать нам об этой розе?

– Господин профессор, вы действительно очень скрытный. Давайте пока не будем касаться этой темы. В конце нашем встречи я стану той, кто, может быть, скажет вам об этом. А пока советую вам использовать свой шанс и задать мне вопросы, которые действительно вас волнуют. Месье Невро, в прошлый раз вы показались мне непосвященным и очень откровенным…

– Что ж, раз уж вы так хотите, тогда расскажите мне поподробнее о той ерунде в ложе, о странной одежде, зале и пленнике. И, кстати, вы уже все божественные мудрости Торы успели разгадать?

– Патрик, я прошу вас!

– Все в порядке, профессор. Я ожидала подобных вопросов, поэтому готова ответить на них. По крайней мере, я постараюсь объяснить непосвященному человеку самую суть понятными словами. Профессор, скажите, а где находится колыбель человечества, но последним данным науки? Не в Африке?

– В определенном смысле и с некоторыми оговорками – да.

– Ваша сдержанность, месье профессор, здесь неуместна, вы же не с адвокатом разговариваете, – Рене улыбнулась. – Но то, что вы со мной согласны, правильно. Однако там не только колыбель человечества. Именно с Африки началось мироздание, и там зародился разум. Именно там был Рай. Там говорили на языке Господа, и именно там были сделаны первые шаги по созданию масонства. Египтяне строили пирамиды, а Ной смог спасти не только себя, но и своих близких, когда Бог предупредил его о Великом Потопе, накрывшем все живое.

– Что, и Всемирный Потоп тоже в Африке был, на северо-востоке? – Патрик все же попытался сказать это не слишком саркастическим тоном.

– Месье Невро, я вас умоляю! – Репс Колладон покачала головой. – Конечно, нет. Всемирный Потоп был не глобальным событием, да и случился не в Египте. И современные исследования подтверждают это. Кстати, уже научно доказано, что раньше уровень Мертвого моря был на сто метров выше и местность между Тигром и Евфратом была затоплена полностью, – она посмотрела на Питера, как бы ожидая от него подтверждения своих слов. Но профессор воздержался от выражения своего мнения, и Рене продолжила: – Потоп был на Ближнем Востоке. Тогда цивилизация простиралась как раз до тех мест. А вот первое упоминание о потопе появилось именно здесь.

Тем временем исследователи с Рене дошли до поперечного нефа собора, где наконец смогли оцепить по достоинству огромную высоту и величие здания. И, чтобы любопытные туристы не могли подслушать их разговор, они продолжили свою прогулку.

– От сына Ноя Сима ведут происхождение семитские племена, в числе которых были и аккады, покорившие Месопотамию и обогатившие шумерский язык и письменность. А в шумерском городе Уре родился основатель Израиля Авраам.

– Зачем вы все это нам рассказываете? – спросил Патрик.

– Чтобы сделать все связи более наглядными. На свете всегда были представители семитских племен – носители языка Божия. Именно они и определяли историю развития мира. Шумерский город Баб-Илу греки позднее назвали Вавилоном. Именно там семиты построили известную башню, чтобы быть ближе к Богу… – Рене сделала паузу. – Они были страшно наказаны за это… Как вы знаете, потомки Авраама – израильтяне – построили в Иерусалиме храм, а теперь они восстанавливают его!

– Вы намекаете на то, что между языком Бога и этими постройками имеется связь? – произнес Патрик вполголоса, но это было скорее утверждение, чем вопрос.

– Именно! – Рене Колладон улыбнулась ему. – Именно на это, месье, я и намекаю. В этом и заключаются священные истоки традиций масонства. Вы помните свой визит в наш храм?

– Храм?

– Да, большой зал в нашей ложе, где происходила церемония приветствия.

– Ах, это! Ну да, помню.

– Там вы наверняка обратили внимание на две колонны. Они были сделаны по образцу тех колонн, которые нашли после Всемирного Потопа. В них заключены тайны знаний, которые, благодаря Ною, распространились на запад, в Египет, а его потомки увезли это на восток – в Шумер и – позднее – в Вавилон.

Рене обратилась к Питеру, который к тому времени начал картинно закатывать глаза и громко сопеть.

– Господин профессор, из моих слов вам не удастся узнать ничего нового, поскольку это те знания, которые мы храним и оберегаем ото всех на протяжении уже нескольких тысячелетий. Одну из колонн венчает голова египетского бога Тота – покровителя письма, языков и тайных знаний. Другая статуя чествует Гена – пророка Элохима, жившего еще до Всемирного Потопа. Именно он придумал, как пользоваться пером, и таким образом смог распространять знания. Эти два факта очень важны и скрыты в словах Торы.

– Раз уж мы заговорили о Торе, – сказал Патрик, – так вы уже расшифровали скрытые там знания?

– Священные письмена читают на протяжении уже нескольких тысячелетий. И если вся мудрость Торы откроется человечеству в наше время, то это будет очень большой случайностью. Но, возможно, этого так и не произойдет, человечество вряд ли сможет разгадать все тайны истинной Торы, потому что это означало бы, что мы приблизились к Божьей мудрости, а это в нашей телесной жизни нам, увы, не дано. Но маленькие чудеса случаются каждый день, и каждый, кто занимается чтением Торы, находит в ней свою правду.

– Питер, вы ничего не говорите, – заметил Патрик. – Что вы думаете обо всем этом?

– Я думаю о том, – ответил профессор, который явно интересовался больше архитектурой и слушал разговор вполуха, – как часто я слышал подобные разглагольствования. Я, пожалуй, подожду, пока не услышу более конкретного ответа.

– Согласен, мадам, – сказал Патрик, – мне тоже кажется, что вы хотите просто-напросто увильнуть от ответа.

– Это не так, и я не собираюсь оправдываться перед вами, – она остановилась у заграждения и стала рассматривать хоры.

Но, как только вокруг нее собралась толпа туристов, Рене отошла в сторону и понизила голос:

– Мне очень жаль, что вам так показалось. Но, понимаете, каббала – не просто слова и пояснения. Поиски истинной Торы даже больше, чем гематрия и темурах. [14]14
  Гематрия и темурах – в каббале: способы толкования Священного Писания.


[Закрыть]В данном случае речь идет о смысле всей жизни. – Она открыла свою кожаную папку и достала оттуда бумаги и тоненькую книжку. – Я захватила для вас вот это, чтобы вы могли поближе познакомиться с каббалой и масонством.

Патрик с удивлением взял у нее бумаги.

– Прочитайте сначала вот это, и как только вы вникните в эту тему, я с радостью побеседую с вами более подробно и смогу ответить на интересующие вас вопросы. Звоните мне в любое время.

Дама протянула исследователям визитную карточку, на которой стояло имя Клер Рене Колладон и телефонный номер.

– Это все чертовски мило, – подытожил Патрик, – но все-таки мы хотели бы узнать о происхождении того рисунка и о том, какое отношение он имеет к вашей ложе. Кстати, как она называется, «Братья креста и розы»?

– Наша ложа носит название «Братство истинных наследников креста и розы». И, если мне не изменяет память, еще в прошлый раз я однозначно дала понять, что смогу помочь вам только в том случае, если вы скажете мне, где нашли этот рисунок!

В разговор вмешался Питер:

– Мадам Колладон, при всем моем уважении к вам, мы проделали этот долгий путь в Париж не затем, чтобы услышать доклад о масонстве и Ноевом Ковчеге. Это вы понимаете так же хорошо, как и мы. Конечно, посещение собора Парижской Богоматери само по себе оправдывает все затраты, но, тем не менее, мне хотелось бы получить больше от нашей встречи.

– Профессор, я вижу, что слухи о вас как об упрямом следователе отнюдь не преувеличены, хотя вам и не всегда удавалось докопаться до самой истины, – ее тон стал гневным, – но я правда не знаю, чем еще могу помочь вам.

– Для вас же важна эта роза, не так ли?

– Я этого не говорила…

– И вам важно знать, откуда появился этот рисунок, нет?

– Месье…

– А еще более важным для вас является, вероятно, то место, где мы нашли его. Как, кто, когда, где, разве нет?

Рене Колладон молчала, и ее каменное выражение лица надежно скрывало то, что происходило в ее голове.

– Что ж, месье, – сказала она в конце концов, – по всей видимости, у вас очень предвзятое мнение как обо мне, так и о ложе. Мне очень жаль, потому что это большая потеря. Я бы с удовольствием помогла вам, но я не намерена вступать с вами в полемику на таком уровне.

Она повернулась и пошла, но, сделав пару шагов, остановилась и обратилась к исследователям:

– Желаю вам успехов, господин профессор, и вам, месье Невро. Надеюсь, что вы сможете отыскать свет.

Питер даже не попытался задержать ее, наоборот, он провожал Рене взглядом до тех пор, пока она не смешалась с толпой туристов.

– Разве это было мудро, Питер?

– Вы даже не можете представить себе, как эта дама действует мне на нервы!

Патрик ухмыльнулся.

– Женщина без малейшего миссионерского рвения… Еще совсем недавно вы думали, что она расскажет нам все, что нам нужно.

– Я уверен, что она что-то скрывает от нас. Но по мне лучше отправиться на сорок лет в скитания по пустыне, чем пробовать вытянуть из нее эту информацию. И пусть она засунет свои священные столбы куда подальше.

– Питер, я в шоке! – засмеялся Патрик. – Таким я вас еще не видел. Думаю, нам срочно нужно чего-нибудь выпить!

– Простите меня за тот выпад, – сказал Питер, отставляя чашку с чаем. – Надеюсь, что я не отодвинул наши поиски на неопределенный срок.

– Ну, скажем так: один мост вы мастерски сожгли за собой. С этим не справились бы даже иерихонские трубы!

Питер улыбнулся.

– Они не мосты сожгли, а стены разрушили.

– Да это все равно. А вот что мы на сегодняшний день имеем – это еще пару тысяч других надписей.

– Да, на них я тоже возлагаю надежды. А еще на то, что могла найти Штефани о рисунках перед проходом.

– Еще у нас есть Сэмюель Веймарский и его «Миссия света». Ну, что, воспользуемся случаем, раз уж мы выбрались сюда, или отложим это до лучших времен?

– Я тоже думал об этом. С одной стороны, моя сегодняшняя потребность в псевдоисториках и пустой болтовне удовлетворена дальше некуда. Но, с другой стороны, мне совсем не хочется летать в Париж через день…

– Значит, наши желания совпадают?

– Пожалуй. Вперед, к Сэмюелю! Но позвольте мне сначала допить чай.

Исследователи не предполагали, что по указанному адресу находится современный офисный комплекс с зеркальными окнами и дизайнерскими креслами в фойе. Питер спросил того мужчину, которого они так хотели увидеть, ожидая услышать отказ с иронической улыбкой. Но секретарь вежливо спросил, как их представить, несколько секунд согласовывал какой-то вопрос по телефону и в конце концов, объяснив, куда пройти, открыл турникет.

Итак, Питер и Патрик поднялись на четвертый этаж, где располагался «Helix Biotech International». Исследователи пошли прямо к секретарю, чтобы она предупредила об их визите, но навстречу им вышел мужчина в костюме и галстуке. Он был похож на преуспевающего предпринимателя – безукоризненный и ловкий. Улыбка на его лице могла быть и неискренней, но выглядела очень профессиональной. «Ага, у него дорогой стоматолог, да и на солнышке любит понежиться, – подумал Питер. – К тому же не женат или по крайней мере хочет, чтобы так думали».

– Я очень рад, господа, что вы пришли, – он проводил исследователей в свой кабинет. – Проходите, садитесь.

Питер и Патрик устроились поудобнее.

– Что вам предложить выпить? Чай, кофе или чего-нибудь освежающего?

– Нет, спасибо.

– Хорошо. Но прошу не стесняться и говорить, если чего-то захочется. – Он тоже сел. – Нам повезло, что вы решили прийти именно сегодня, потому что всю неделю я был в разъездах.

– Позвольте вопрос, – начал Патрик, – эта фирма как-то связана с «Helix Industries»?

– «Helix Industries»? – переспросил Питер, потому что и это название ему ничего не говорило.

– «Helix Industries», – пояснил мужчина с улыбкой, – третья по величине фирма в мире по производству медикаментов и косметики. А это бюро, если так можно выразиться, ее кузница.

– Это вы прислали нам факс? – спросил Питер, протянув мужчине листок.

– Да, это послал я. А вы сразу берете быка за рога, профессор Лавелл.

– Эта «Миссия света», какое отношение она имеет к «Helix Industries»?

– Резонный вопрос. Правда, ответ на него не прост. Скажу так: я являюсь их связующим звеном. А большего вам и не нужно знать.

– Может ли быть, что мы с вами уже встречались? – спросил Патрик.

– Мир тесен, месье Невро. Но я не могу представить себе, что вы не запомнили моего имени.

– Значит, вас зовут не Сэмюель Веймарский? – уточнил Питер.

– Если я так назвался и вы нашли меня здесь именно под этим именем, значит, это действительно мое имя. Или не просто имя? Дайте мне знать, если вы что-то выясните на этот счет, – он хитро улыбнулся.

Питер отвернулся и попытался понять выражение лица Патрика, но тот, казалось, углубился в свои мысли.

– Что такое «Миссия света» и какие цели и задачи она преследует? – спросил он в конце концов.

– «Миссия света» – это виртуальное сообщество, – пояснил бизнесмен. – Такое название должно ясно давать понять, что у нас есть своя миссия, то есть задача. И она состоит в том, чтобы обреет познание. Свет. Это метафорическое сравнение.

– И к какому же знанию вы стремитесь? С технической или научной точки зрения мне совершенно непонятно, для чего на бланке вашего письма помешено христианское благословение.

– Ну, одно другого не исключает. Уж кто-кто, а вы, господин профессор должны знать это куда лучше меня, разве нет? Вера, суеверие и магия – для непосвященного человека эти понятия зачастую являются взаимозаменяемыми. И, чтобы прояснить суть и происхождение каждого понятия, порой просто необходимо более тесно соприкоснуться с этим. Намного ближе, чем того требуют современные методы исследования.

– Вы цитируете мою книгу, чтобы поразить меня?

– Ну, если вас это поражает…

– Но вы так и не ответили на мой вопрос.

– Нет. И вряд ли сделаю это. Рано или поздно каждый вопрос находит свой ответ, за редким исключением. Но на сегодня загадок достаточно. Причина вашего визита сюда – мой факс. Получили вы его, потому что общались с араратскими каббалистами.

– Араратскими?

– Арарат – это гора, к которой причалил Ной, – пояснил Сэмюель.

– Вы имеете в виду ложу?

– Конечно. Прошу прощения, это просто моя неудачная шутка. Но именно поэтому я и пригласил вас – чтобы просветить. – Он встал и подошел к книжному шкафу. – Не так давно вы встречались с «Братством истинных наследников Креста и Розы». Там вы многое увидели из того, что обычно не показывают непосвященным. Так, я полагаю, вам рассказали многое из истории происхождения масонства. Очевидно, в числе прочего было и то, что именно они соорудили Ноев Ковчег, пирамиды, а также храм в Иерусалиме.

– А еще Вавилонскую башню, – добавил Патрик.

– Точно. И при всем этом вам наверняка бросилось в глаза то обстоятельство, что несмотря на упоминание в названии ложи креста и розы и их наличия в эмблеме, вам никто так и не объяснил, что так заинтересовало Рене в том рисунке, который вы ей показали.

– Вы знаете о рисунке?

– Конечно. Мне даже номер вашего факса известен. – Он достал с полки маленькую черную книжку. – Ну что, Рене так и не проронила ни слова?

– На что вы намекаете?

– Я намекаю на то, что госпожа гроссмейстер, к сожалению, и сама не так много знает о кресте и розе, как ей хотелось бы. Увы, она и сама идет по ложному следу. А то, что вы ищите, здесь.

Он бросил книгу на стол. И исследователи смогли четко разглядеть, что было изображено на обложке: на черном фоне золотыми линиями была нарисована роза, в центре ее – сердце, и все это обрамляло крест. Прописными буквами было написано название: «Библия».

– Это издание Библии Лютера 1920 года, – пояснил Сэмюель. – Что же касается символа – так это герб самого Мартина Лютера. Начиная с семнадцатого века по всему миру распространились эти символы с небольшими вариациями. Но тот рисунок, который нашли вы, определенно недалек от оригинала.

– Слава Богу! – вырвалось у Питера.

Сэмюель Веймарский – или человек, который так представился, – продолжил:

– Возможно, вас это немного задело, потому что вы сами не смогли до этого додуматься. Открытые тайны теряют в цене. Но я могу успокоить вас. Конечно, это не так просто.

– Да уж наверняка, иначе Рене Колладон не стала бы окутывать этот символ такой мистикой.

– Могу ли я попросить вас налить мне выпить? – спросил Питер. – Что-нибудь алкогольное со льдом было бы в самый раз.

– Надеюсь, вы не очень расстроитесь, если я предложу вам всего лишь бурбон, а не благородный скотч, – сказал Сэмюель, подойдя к бару. Потом он открыл дверцу шкафа, за которой прятался холодильник, и положил в стакан несколько кусочком льда. – Вам тоже? – спросил он, обращаясь к Патрику.

– Почему бы и нет?

– Дело здесь не в кресте или розе, – сказал Сэмюель, снова сев в кресло, – дело в Мартине Лютере. И каббале. В ней же заключается и связь между мной и Рене, если между нами вообще может быть хоть что-то общее.

– У Мартина Лютера, конечно, были легкие приступы пристрастия к мистике, – подумал вслух Питер, – но известен он стал именно как реформатор церкви и переводчик Библии. Какое отношение он имел к каббале?

– Профессор Лавелл, это значит, что за все годы вашей исследовательской работы вы так ничего и не нашли. Потому что здесь кроется самая большая тайна, о которой вы только могли предположить.

– Что-то подсказывает мне, что вы не собираетесь прямо сейчас раскрыть перед нами свои карты, – Патрик прикурил сигарету.

– «Миссия света», увы, не всеведуща, да и продвигаемся мы не так уж быстро, что-то является тайной и для нас. Однако кое-что я все-таки могу рассказать вам, именно поэтому вы здесь, – продолжая свою речь, Сэмюель встал. – Лютер был умным малым. Родился он в 1483 году, уже в восемнадцать он учился в Эрфурте, потом стал монахом-отшельником, изучал теологию. А в двадцать девять он уже становится доктором и профессором священного писания. Впечатляет, не правда ли? Блестящий ум в сочетании с поразительной целеустремленностью и силой воли.

– Ну, об этом мы могли бы узнать в любом справочнике, – заметил Питер.

– А вот о «приступах пристрастия к мистике» наверняка нет. Однако это напоминает жалкий жар затушенного пламени по сравнению с тем оккультным огнем, который загорелся в душе Лютера настолько сильно, что это можно было сравнить с огнями Александрии. Он был не просто поражен, это даже приступами назвать было нельзя. Мистика наполнила всю его жизнь и его самого до мозга костей.

– Должен признаться, мне не терпится узнать, чем вы все это докажете, – сказал Питер.

– Подумайте сами. Пятнадцатый век был особенно интересен и привлекателен в интеллектуальном смысле. Наука и стремление к исследовательской деятельности достигли своей наивысшей точки. Мавры наконец-то покинули Испанию и Португалию, а византийская империя закончила свое существование после падения Константинополя. В Италии начинается новая эпоха развития искусства – Ренессанс. Перспектива в живописи в первый раз просчитывается математически. Гуттенберг открывает книгопечатание. Трехсотлетняя война между Англией и Францией заканчивается, и это дает хорошую передышку для занятий умственной деятельностью. Начинается переориентация, и свершаются открытия. Как иначе назвать это, как не столетием открытий? – Сэмюель ходил по кабинету и оживленно жестикулировал, словно сам был свидетелем этих событий. – Это был конец средневековья и начало нового времени. Но прогресс был не только научным. Очень многое все еще рассматривалось как дьявольский или Божий промысел. Конечно, порох и оружие стали намного лучше. Но вспомните Жанну д'Арк, изменившую ход войны. Ее поступками руководил Господь, а сожгли ее как ведьму. В это время в Испании на должность Великого инквизитора вступает Томас Торквемада, он добивается того, чтобы символом испанской инквизиции стали пытки и страх. – Бизнесмена, казалось, уже не остановить. – Генрих Мореплаватель [15]15
  Генрих Мореплаватель (Dom Henrique о Navegador) (1394–1460) – португальский принц, организатор морских экспедиций к северо-западным берегам Африки, положивших начало португальской экспансии на этот материк.


[Закрыть]основал свою навигационную школу в Загросе [16]16
  Загрос – горная система в Иране, на юго-западе Иранского нагорья.


[Закрыть]в условиях очень строгой секретности. Как мы сейчас знаем, навигация была отнюдь не в морском смысле. А инфант был основателем Ордена Тамплиеров. Море было для них символом невежества и человеческой ограниченности с одной стороны и безграничного будущего с другой. Навигаторы были одновременно и рулевыми в темном хаосе, и учителями, и пилигримами знания и мудрости. Кристобаль Колон, более известный под именем Христофор Колумб, ступил на новую землю и завладел ею во имя короля Испании и во имя Ордена Тамплиеров. Именно под флагом Ордена с красным крестом он ходил в плавание на своем корабле.

– Орден Тамплиеров преследовался вплоть до четырнадцатого века, пока его полностью не уничтожили.

– Да, но в Португалии и Испании он все-таки сохранился под названием Орден Христа.

– И какое отношение все это имеет к Лютеру? – спросил Патрик.

– Дело вот в чем: в то время было собрано больше знаний, чем во все предыдущие столетия вместе взятые. В то же время занятия наукой были опасны, как показывает инквизиция и гонения на ведьм. Наука и исследования шли рука об руку с мистицизмом. И даже больше: не было ни одного исследования, которое не преследовало бы высокую цель подобного рода. Генрих Мореплаватель хотел, чтобы его навигаторы завоевали мир – не ради богатств, а для распространения знаний и его веры. Гуттенберг напечатал первую книгу не из меркантильных соображений. Триста раз с наилучшими намерениями и в великолепном исполнении он печатал не что иное, как слово Божие, Библию. Так же и Мартин Лютер. Он родился в конце тысячелетия, пошел учиться и получил доступ ко всем этим знаниям. Он изучал священные и не священные письмена и делал собственные выводы. Он чуть было не стал еретиком, когда прочитал о том, как церковь истребила манихеев двести лет тому назад. И все же он был уверен, что в человеке есть Божья искра. И что мы не исчерпываемся только нашими поступками. И что грехи не могут и не должны быть отпущены сразу после покаяния. Что Иисус умер за наши грехи и что вера в Бога и Его милость имеют наивысшее значение.

Он взял со стола Библию. И, пока говорил, листал ее, потом положил назад.

– Лютер смотрел в самую суть вещей. Он не просто читал священные тексты, но и анализировал их. Он выяснил, что есть нечто большее, чем Библия. Он вернулся к истокам и прочитал не только Новый Завет, но и Ветхий. И в древнеиудейском оригинале нашел путь к более глубокому пониманию взаимосвязей.

– Истинную Тору?

– Или Вечную Тору. Мудрость Бога. Да. Лютер знал приемы каббалы и посвятил свою жизнь изучению Пятикнижия Моисея.

– Книги Моисея относятся к Ветхому Завету. Но Лютер был известен как реформатор, основатель протестантизма. А в протестантизме основополагающим как раз является Новый Завет.

– Вы абсолютно правы, – согласился Сэмюель, – потому что Лютер умел мастерски связывать факты. Он ничего не пускал на волю случая. Его невезучего предшественника Яна Гуса еще в 1415 году сожгли в Констанце. Но Лютер точно знал, что за ересь его не сожгут на костре ни в Германии, ни в Риме, если он хитро обстряпает это дело. Итак, ему удалось потребовать у католической церкви, чтобы его остроумные тезисы были приняты во имя науки. Конечно, он хорошо знал, что в теологическом диспуте с ним никто не мог сравниться. Сегодня можно с уверенностью сказать, что он был абсолютным гением в области пиар-технологий. Он смог превосходно подать себя и как бы играючи создать рекламу не только себе, но и своему делу во всем христианском мире.

– Но большинство людей полагают, что вызов, брошенный им, а в конечном итоге – раскол католической церкви были непреднамеренными. Да и какую цель он мог преследовать? Пусть даже он был скрытым мистиком или оккультистом – такое общественное внимание вряд ли могло быть ему на руку.

– На первый взгляд это действительно так, но Лютер ставил перед собой другие задачи. Его радикальные мысли послужили катализатором в неспокойное время. Критика католической церкви была не случайной и оказалась на злобу дня. Это послужило ему отличным плацдармом для последнего решительного удара: он перевел Библию на язык народа. Гениально. Шах!