Текст книги "Фёдор Логинов: Держи в лоб урагану"

Автор книги: Анатолий Житнухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Фёдор Георгиевич в юности увлекался борьбой. Вспоминаю, как временами после затянувшихся вечерних совещаний он говорил: «Дадим отдых мозгам, нагрузку мускулам» – и предлагал бороться. Против него выступали обычно по три-четыре человека подряд, но несмотря на их старания, никому никогда не удавалось положить его на лопатки»[96]96
  Там же.


[Закрыть].

Когда Логинов прибыл на Чирчик, трест «Чирчикстрой» возглавлял Д. П. Розит – по отзывам людей, хорошо знавших его, – прекрасный человек, активный участник Октябрьской революции и Гражданской войны, довольно близко знакомый с И. В. Сталиным, с которым у него в конце 20-х годов возникли серьёзные разногласия, наиболее выпукло проявившиеся на апрельском (1929 г.) пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б). Как известно, на этом пленуме Сталин выступил с большой речью «О правом уклоне в ВКП(б)», подвергнув резкой критике группу Бухарина (Бухарин, Рыков, Томский) и их сторонников. «Удостоился» внимания вождя и Розит, который был в то время членом Центральной контрольной комиссии (ЦКК) и на пленуме активно поддерживал бухаринцев, вступив в полемику со Сталиным и неоднократно прерывая его доклад репликами. Сталин подвёл итог этой полемике следующим образом:

«Я вижу, что Розит поклялся услужить Бухарину. Но услуга у него получается медвежья, ибо он, желая спасти Бухарина, на самом деле топит его без остатка. Недаром сказано, что «услужливый медведь хуже врага»[97]97
  См.: Сталин И. В. О правом уклоне в ВКП(б): Речь на пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) в апреле 1929 г. // Собр. соч. Т. 12. С. 28–30.


[Закрыть].

Полагают, что из-за своей политической неуступчивости Розит и был отправлен «на периферию», подальше от Москвы и назначен председателем Госплана Узбекской ССР, кем и работал до Чирчикстроя.

Очевидно, что конфликт со Сталиным сыграл свою роль в дальнейшей трагической судьбе Розита. Руководителю Чирчикстроя не удалось справиться с огромным валом проблем, которые обрушились на него в первые годы строительства, выдержать ритм работ, предусмотренный планом. Хотя причины срыва плановых заданий в большинстве случаев не были связаны с деятельностью руководства всесоюзной стройки. Сказывались прежде всего недопоставка материалов и оборудования, недостаточное финансирование, а бытовая неустроенность и тяжёлые условия труда приводили к высокой текучести кадров, что в общем-то было свойственно многим масштабным стройкам и в последующие годы. Безусловно, имелись недостатки и в организации работы подразделений: во многих из них была низкая производительность труда, превышалась сметная стоимость строительства.

Впрочем, любой опытный гидростроитель без особого труда назовёт ещё целый ряд проблем, которые практически неизбежны при возведении крупных гидроэлектростанций.

В августе 1936 года на построенном опытном электрохимическом заводе начали отрабатывать технологии, которые предполагалось внедрить на электрохимкомбинате. А 17 ноября того же года на строительстве, которое возглавил в июне Логинов, состоялся торжественный митинг с участием руководства Узбекской ССР, посвящённый закладке первого кубометра бетона в котлован под будущую Комсомольскую ГЭС. Выступивший на митинге управляющий Чирчикстроем Розит выразил уверенность, что первый агрегат электростанции даст ток к 20-й годовщине Октябрьской революции. По сути дела, это был отчаянный призыв к ускорению работ, так как плановые сроки возведения объектов, в том числе и азотно-тукового комбината, не выдерживались.

Через два месяца после этого события Д. П. Розит был арестован, осуждён «за участие в контрреволюционной террористической организации» и расстрелян. Через некоторое время арестовали К. А. Дреннова, работавшего заместителем главного инженера стройки (по некоторым данным – первый главный инженер Чирчикстроя), и ряд других специалистов.

На Чирчикстрое, который временно возглавил главный инженер И. И. Кандалов – прекрасный специалист, но очень мягкий человек, не склонный к волевым решениям, – как не сложно предположить, воцарилось чувство подавленности и смятения. Трудно сказать, поверил или нет обвинениям в адрес Розита Ф. Г. Логинов, который знал управляющего Чирчикстроем всего несколько месяцев. Вряд ли он, как представитель молодого, сталинского поколения молодых хозяйственных руководителей и специалистов, подвергал сомнению политику вождя и советского руководства. К тому же Логинов не раз указывал в анкетах, что «колебаний в линии партии не было, в группировках не участвовал»[98]98
  См., например: РГАЭ. Ф. 723. On. 1. Ед. хр. 21. Л. 4.


[Закрыть], и предпочитал не вмешиваться во внутрипартийные разногласия и всевозможные распри.

Вместе с тем у нас есть полные основания считать, что в это тревожное время Ф. Г. Логинов не проявил ни малейшего малодушия и оставался верен своим жизненным принципам, занимал твёрдую позицию. Как один из руководителей строительства, он прекрасно видел несуразность обвинений, выдвинутых против отдельных людей, которых он хорошо знал, и не скрывал своего мнения о них. И это не осталось незамеченным в партийных инстанциях: 20 апреля 1937 года он получает выговор Чирчикского парткома КП(б) Узбекистана «за активное участие в даче характеристики контрреволюционному троцкисту Пурынычеву, исключенному из ВКП(б) и осуждённому»[99]99
  ЦЦНИВО. Ф. 113. Оп. 49. Ед. хр. 920. Л. 2.


[Закрыть].

Отголоски прокатившихся по строительству чирчикских ГЭС и электрохимического комбината репрессий ещё долго давали о себе знать. Так, 14 марта 1938 года, когда Логинов уже руководил Чирчикстроем, местная многотиражка «Стахановец» писала: «Предатели Родины – Икрамов[100]100
  Акмаль Икрамович Икрамов (1898–1938) – первый секретарь ЦК ВКП(б) Узбекистана в 1929–1937 годах.


[Закрыть], Ходжаев[101]101
  Файзулла Губайдуллаевич Ходжаев (1896–1938) – председатель Совнаркома Узбекистана в 1925–1937 годах.


[Закрыть], Розит приложили свою грязную лапу и к строительству «Чирчикстроя». Своими вредительскими действиями они затягивали сроки окончания стройки, разбрасывали на ветер государственные средства и выживали честных людей со стройки. Вместе с тем они засоряли стройку чуждыми людьми, бандитами всех мастей. Мы, коллектив «Чирчикстроя», единодушно приветствуем вынесенный приговор Верховного суда об уничтожении этой подлой шайки бандитов-наймитов фашизма».

Положение дел на Чирчике сильно беспокоило Центр, о чём свидетельствуют различные поздние источники. Особую тревогу руководства страны вызывало положение дел на строительстве азотно-тукового (электрохимического) комбината – стране была нужна взрывчатка. В том, что СССР не оставят в покое и страна рано или поздно будет втянута в глобальные столкновения, новые войны, уже никто не сомневался.

На международной арене разворачивались события, не оставлявшие советским людям надежд на долгую мирную жизнь. В октябре 1935 года Италия вторгается в Эфиопию и, захватив её, провозглашает в 1936 году Итальянскую империю. В марте 1936 года немецкие войска занимают Рейнскую демилитаризованную зону. 25 ноября 1936 года Германия и Япония заключают Антикоминтерновский пакт о совместной борьбе с коммунизмом, а через год к пакту присоединяется Италия. В июле 1937 года Япония предпринимает новую агрессию против Китая, разгорается полномасштабная японо-китайская война. В марте 1938 года Германия беспрепятственно присоединит к себе Австрию, а в сентябре, в результате Мюнхенского сговора между Чемберленом, Даладье, Муссолини и Гитлером, – Судетские области Чехословакии…

П. С. Непорожний в своих воспоминаниях, к которым мы уже обращались, вкратце рассказывает об одном событии в жизни Чирчикстроя, которое никак нельзя отнести к разряду рядовых, поскольку оно имело ряд серьёзных последствий. Пётр Степанович пишет, что в 1937 году стройку посетил представитель Наркомтяжпрома, но не называет его имени: когда выходил в свет сборник «Россия электрическая» (2-е издание вышло в 1980 году), лишний раз имя Л. М. Кагановича (а речь идёт именно о нём) упоминать было не принято. Но позднее Непорожний рассказал о визите Кагановича, который в то время был членом Политбюро ЦК ВКП(б) и руководил Наркомтяжпромом, более подробно, о чём поведала в своём очерке, опубликованном на литературно-художественном портале «Изба-читальня», Л. Боброва[102]102
  Боброва Л. Пётр Степанович Непорожний: Вся моя жизнь в энергетике, https://www.chitalnya.ru/work/194087/


[Закрыть].

Примечательный этот визит состоялся осенью. О времени посещения Кагановичем Чирчикстроя можно судить по ряду источников и по тому, что в числе сопровождавших в этой поездке могущественного и грозного гостя, сосредоточившего в своих руках огромные властные функции, был У. Ю. Юсупов – первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана, избранный на эту должность в сентябре 1937 года. Да и Каганович стал наркомом тяжёлой промышленности лишь незадолго до этого – в августе. В очерке Л. Бобровой читаем: «После ареста Розита Сталин прислал Кагановича разобраться, когда же будет взрывчатка, в конце концов. Повезли его по всему каскаду, а на самом верху, на смотровой площадке, Кандалов (напомним: исполняющий обязанности начальника и главный инженер Чирчикстроя. – А. Ж.) и говорит Кагановичу, мол, смотрите, какая панорама, вся стройка видна, канал, электростанции. А Каганович ему в ответ: «Это не панорама, господин Кандалов, а Панама!» Тогда строили Панамский канал, и он очень трудно шёл, Панама – это был позор. <Непорожний:> «Приехали назад, все прошли в кабинет начальника строительства, а у Кандалова сердечный приступ – остался он у себя в кабинете, маленький такой кабинетик. Его оттуда и в больницу увезли. Так он больше и не поднялся».

Итоговый доклад тогда пришлось делать Непорожнему, который был к тому времени заместителем главного инженера Чирчикстроя. Доклад получился обстоятельным и аргументированным, и Непорожний, по распоряжению Кагановича, был срочно переведён в Москву, где ему было поручено сформировать и возглавить производственно-распорядительный отдел Главгидроэнергостроя Наркомтяжмаша. По сути дела, это было аналитическое подразделение, следившее за ходом строительных работ на всех гидроузлах, гидроэлектростанциях и смежных предприятиях и осуществлявшее оперативное информирование правительства о состоянии дел на них. Хотя отдел находился в ведении Главгидроэнергостроя[103]103
  Главгидроэнергострой возглавлял Б. Е. Веденеев – крупный учёный, академик, руководитель основных работ на строительстве Волховской ГЭС, главный инженер Днепростроя.


[Закрыть], Непорожний подчинялся непосредственно Кагановичу и его заместителю по Наркомтяжпрому М. Г. Первухину (с января 1939 года – народный комиссар электростанций и электропромышленности[104]104
  В 1930–1933 годах М. Г. Первухин работал начальником электроцеха и главным механиком Сталинградского завода «Баррикады».


[Закрыть]).

Визит Кагановича сыграл важную роль и в судьбе Ф. Г. Логинова. Кремлёвский «небожитель» обратил на него внимание не только потому, что среди руководителей стройки Фёдор Георгиевич выделялся ростом и могучим телосложением. Логинов прекрасно владел положением дел на стройке, знал все её проблемы, а главное – видел и пути их решения. Все понимали, что Чирчикстрой, перед которым стоял целый ряд неотложных задач, оказался фактически обезглавленным. Нужно было срочно найти человека, способного вывести важнейшую стройку страны из прорыва.

Выбор пал на Логинова.

По некоторым сведениям, Логинов был утверждён управляющим трестом «Чирчикстрой» в ноябре 1937 года. Сам же он в анкетах указывает другую дату – январь 1938 года. Впрочем, на наш взгляд, это расхождение существенного значения не имеет. Гораздо важнее другое: обсуждая кандидатуру Логинова, руководители и страны, и Узбекистана прекрасно знали, что он не относится к числу «удобных» и податливых людей, не подвержен давлению «сверху», имеет свой взгляд на то, как можно преодолеть накопившиеся на стройке проблемы, способен до конца отстаивать свою точку зрения, если считает её верной. А главное – человек не нуждается в мелочной опеке, поскольку умеет всё взять в свои руки, навести порядок, создать деловую атмосферу.

Хотелось бы обратить внимание на один любопытный момент: Логинов был назначен руководителем строительства после того, как получил выговор за поддержку исключённого из партии и осуждённого «контрреволюционного троцкиста». Более того, через несколько месяцев после того, как он возглавил Чирчикстрой, в декабре 1938 года, он получает ещё одно серьёзное партийное взыскание – строгий выговор «за игнорирование бюро РК КП(б) Уз. и заказчиков, за неправильную информацию секретарей Ташкентского обкома». Интересно, что первый выговор был снят в январе 1943 года, а второй – лишь в мае 1945-го. Заметим, с этими партийными взысканиями Логинов получил целый ряд новых крупных назначений.

На какие мысли это наталкивает? Если человек был способен на большие дела, если ему можно было доверить то, что другим не под силу, на подобные прегрешения или закрывали глаза, или вовсе не принимали их во внимание. Как показывает и более позднее время, довольно снисходительно относились и к известным сложностям характера Логинова, о которых мы уже раньше говорили, – на первом месте стояли интересы дела.

Успешной деятельности Логинова на посту руководителя Чирчикстроя способствовали, если можно так сказать, и серьёзные сопутствующие обстоятельства.

Пожалуй, главное из них заключается в том, что Фёдор Георгиевич мог работать относительно спокойно, если в данном случае вообще уместно говорить о каком-либо спокойствии. И всё же при всех многочисленных сложностях, с которыми ежедневно приходилось сталкиваться, ему уже не выкручивали руки, вынуждая любой ценой форсировать завершение работ в нереальные сроки. И здесь в первую очередь видится заслуга П. С. Непорожнего, сумевшего убедить Кагановича и Первухина (а через них и Сталина) в необходимости перенести сроки сдачи важнейших объектов, прежде всего гидроэлектростанций и электрохимического комбината, на 1940 год (первоначально их предполагалось ввести в строй действующих в 1936 году). Что обращает на себя внимание? То, что Непорожнему в ту пору было всего 27 лет. Однако вряд ли тогда это кого удивляло, его возраст не отразился на убедительности аргументов доклада, который он представил сначала на совещании в Чирчикстрое, а затем и в Москве, – молодых и способных специалистов ценили, им доверяли, смело выдвигали на ответственные руководящие посты.

Именно тогда, в тридцатые годы и в начале сороковых, возникло новое поколение государственных руководителей – «сталинских наркомов», важнейшей отличительной особенностью которых была их молодость. Уместно напомнить, что А. Н. Косыгин в 34 года стал председателем исполкома Ленсовета, в 35 – наркомом текстильной промышленности СССР (многие историки и экономисты полагают, что если бы косыгинские реформы шестидесятых годов удалось осуществить, то мы, возможно, жили бы сейчас в другой стране – да простит автора читатель за сослагательное наклонение). Д. Ф. Устинов в 32 года – нарком вооружения (министр оборонной промышленности) СССР, причём успешно работает на этом посту в течение шестнадцати лет, включая трудные военные годы. Н. К. Байбаков в 29 лет назначен заместителем наркома, а в 33 года – наркомом нефтяной промышленности. Н. Г. Кузнецов в 34 года – нарком ВМФ (накануне нападения Германии на СССР адмирал Кузнецов принял действенные меры по повышению боеготовности флотов, а в ночь на 22 июня отдал приказ о приведении их в полную боевую готовность, что позволило избежать потерь кораблей и морской авиации).

Д. Г. Жимерин, под непосредственным руководством которого в течение многих лет довелось работать Логинову, в 34 года (в 1940 году) назначается первым заместителем наркома, а через год – наркомом электростанций СССР.

В молодые годы стали наркомами А. И. Микоян, А. Г. Зверев. И, конечно, не счесть, сколько талантливой молодёжи, проявившей себя в производственной, научной, управленческой сферах, было выдвинуто на другие ответственные руководящие должности. Напомним, что подавляющее большинство из них с достоинством выдержали тяжёлые испытания военных лет.

Политика советского правительства, направленная на омоложение руководящих кадров, не являлась самоцелью. Тогда никто не рассуждал о призрачных «социальных лифтах» – путь на верхние социальные этажи был открыт всем, кто проявлял способности и профессионализм, обладал навыками организатора, был предан своему делу и интересам народа, не боялся ответственности…

После визита Кагановича была значительно улучшена координация деятельности, повышена ответственность наркоматов, союзных и республиканских ведомств, ранее недооценивших значение «Среднеазиатского Днепростроя» как всесоюзной стройки, за сроки и объёмы поставок на стройку материалов, техники и оборудования, необходимых для строительства и оснащения гидроэлектростанций и заводов, возведения жилья. А в условиях, когда успех строительства напрямую зависел от своевременного поступления продукции от более чем 170 предприятий, расположенных практически во всех концах Советского Союза, чёткий график снабжения Чирчикстроя имел первостепенное значение. Можно отметить большой вклад в сооружение важнейших объектов ленинградских предприятий – металлургического завода и завода «Электросила», изготовивших для чирчикских ГЭС мощные турбины и генераторы. Головным предприятием по изготовлению первых советских электролизёров для получения водорода на электрохимкомбинате стал Киевский завод «Большевик», а задействованы в их производстве были ещё 13 других предприятий. Компрессоры для сжатия азотно-водородной смеси выпускал Сумской завод им. М. В. Фрунзе. Кузнецкий металлургический завод осуществлял прокатку листов для электродов… Об объёме поставок можно судить по такому примеру: только за первое полугодие 1940 года на Чирчикстрой прибыло около 10 тысяч вагонов со строительными материалами и оборудованием.

Нетрудно догадаться, что лучше всех понимало свою ответственность за положение дел на Чирчикстрое новое руководство Узбекистана, сменившееся после прокатившейся волны репрессий, – первый секретарь ЦК ВКП(б) Узбекистана Усман Юсупов и председатель Совнаркома республики Абдуджабар Абдурахманов. В какой-то мере дополнительный вес Логинову придавало то обстоятельство, что он был, по сути, назначенцем Москвы и получил от Центра своеобразный карт-бланш. Однако настоящий авторитет можно снискать только реальными делами и результатами. А они были налицо, что, как показало развитие событий, было по достоинству оценено первыми лицами Узбекистана, полным доверием и поддержкой которых пользовался Фёдор Георгиевич.

Важна атмосфера, воцарившаяся в то время в республике, жившей в предвоенные годы в исключительно напряжённом трудовом ритме. Обеспечение успешной деятельности Чирчикстроя было тогда одной из важнейших, но далеко не единственной заботой руководства республики. В конце 1930-х годов перед ним стояло несколько приоритетных задач, и во главе угла – конечно же, хлопок.

В 1939 году развернулось строительство одного из крупнейших гидросооружений СССР – Большого Ферганского канала, которое было осуществлено в кратчайшие сроки методом народной стройки (к работам было привлечено 160 тысяч крестьян). Канал протяжённостью свыше 350 километров (основная его часть длиной 283 километра пролегла по Узбекистану, меньшая – по территории Киргизии и Таджикистана) должен был оросить в общей сложности около 500 тысяч гектаров сельскохозяйственных угодий. Руководил строительством канала крупный советский учёный-гидротехник А. Н. Аскоченский, работавший позднее вместе с Логиновым главным инженером Чирчикстроя и сменивший Фёдора Георгиевича на посту управляющего трестом после того, как тот был выдвинут руководством Узбекистана на новую должность. Признанием несомненных заслуг в организации строительства первого секретаря ЦК компартии Узбкистана явилось присвоение каналу в 1966 года имени Усмана Юсупова.

В то время, когда завершалось строительство Ферганского канала, а на Чирчикстрое готовились к введению в строй основные объекты, Юсупов одолевала ещё одна серьёзная проблема, которую необходимо было решить во что бы то ни стало. Хлопковые плантации поразила опасная болезнь – вилт, принимавшая всё более угрожающие масштабы. Нужны были новые семена, устойчивые к смертельно опасному заболеванию хлопка, и они были выведены специалистами Ферганской опытной станции, в числе которых был и известный агроном Л. В. Румшевич[105]105
  В 1949 году заместитель директора Ферганской хлопковолюцерновой опытной станции Л. В. Румшевич был удостоен Сталинской премии – за выведение и внедрение в сельское хозяйство нового скороспелого сорта хлопчатника.


[Закрыть]. Однако поскольку эти семена не прошли должных испытаний, требующих длительного времени, никто не гарантировал успеха их внедрения, не было определённости и в позиции Наркомата сельского хозяйства СССР. Юсупову, по сути дела, единолично пришлось взять ответственность на себя, и в 1940 году в Узбекистане развернулась настоящая эпопея под названием «сортосмена хлопчатника». Риск оправдался. Уже в более поздние годы многие специалисты говорили, что если бы не внедрили тогда новые семена, то в годы войны плантации могли погибнуть от вилта.

«Чирчикский <элекгрохимический> комбинат, – пишут авторы биографической книги, посвящённой Юсупову, – третья забота того (1939-го. – А. Ж.) года, третье звено в заботах Юсупова о хлопке завтрашнего дня; свидетельство не только его неукротимого напора, но и завидной последовательности, и разумно обоснованной целеустремлённости в действиях.

В Ташкенте, в ЦК, среди обязательных утренних докладов было непременно и сообщение о строительстве первой очереди каскада чирчикских ГЭС…

В декабре было принято постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР о Чирчикстрое. Был указан срок ввода азотно-тукового: сентябрь 1940 года»[106]106
  Ресков Б., Седов Г. Усман Юсупов. М.: Молодая гвардия, 1976. С. 141–142.


[Закрыть].

Авторы книги, изданной в 1976 году, пишут об электрохимическом (азотно-туковом) комбинате только как о предприятии, которое должно было решить важнейшую для Узбекистана проблему – обеспечить хлопкоробов азотными удобрениями, в которых остро нуждались хлопковые плантации. Но они не упоминают, ввиду секретности, о другой продукции комбината – взрывчатке, выпуска которой, как мы знаем, с нетерпением ожидало руководство Советского Союза. И, естественно, не только удобрения явились причиной того, что положение дел на Чирчикстрое находилось в центре повседневного внимания ЦК КП(б) Узбекистана, его первого секретаря. А поддержку Юсуповым Логинова, впервые в жизни столкнувшегося с такими масштабными работами, трудно было переоценить. Немаловажное значение имел и тот факт, что Юсупов пользовался доверием и особым расположением Сталина, во всяком случае до тех пор, пока в 1946 году на основании анонимного заявления о злоупотреблениях партийного руководителя Узбекистана не было заведено «дело Юсупова» (убедить Сталина в том, что это был навет недоброжелателей, сумел Н. С. Патоличев[107]107
  Н. С. Патоличев был в то время секретарём ЦК ВКП(б) и начальником Управления по проверке партийных органов ЦК.


[Закрыть]).

В период наивысшего накала строительных работ на Чирчике, с приближением сроков сдачи пусковых объектов Логинову при помощи руководства республики удалось решить, пожалуй, наиболее острую проблему стройки, которая заключалась в нехватке рабочих рук. А своевременный пуск первой очереди электрохимкомбината считался почётной задачей всей общественности Узбекистана. Призывами и лозунгами дело не ограничивалось. Так, к февралю 1940 года к участию в строительстве Чирчикских ГЭС и комбината было привлечено 2,5 тысячи крестьян и около пяти тысяч рабочих и служащих, направленных из Ташкента и других городов республики.

7 августа 1940 года состоялся торжественный пуск головного узла гидроэлектростанций и деривационного канала. В качестве инспектора Народного комиссариата электростанций в Чирчик прибыл академик Г. О. Графтио, который, как и члены Государственной комиссии, высоко оценил осмотренные гидротехнические сооружения. А вскоре, 30 сентября 1940 года, был пущен первый агрегат Комсомольской ГЭС. В октябре на электрохимическом комбинате были получены промышленные азот, а через несколько дней – водород и кислород. В ноябре предприятие выдало первую партию аммиачной селитры, а в декабре колхозы республики начали получать высококачественные азотные удобрения. Первая очередь ЧЭХК. была официально пущена в январе 1941 года, за несколько месяцев до начала войны, что стало заметной вехой в огромной работе Советского государства по укреплению обороноспособности страны.