Текст книги "Фёдор Логинов: Держи в лоб урагану"

Автор книги: Анатолий Житнухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

ПРИЗНАНИЕ

Опыт работы на строительстве Днепрогэса, полученный во время производственной практики, был исключительно ценным. В то же время Логинов понимал, что для становления настоящего специалиста-гидротехника этого, конечно же, слишком мало. Поэтому после окончания Гидротехнического института, в конце июня 1932 года, он направляет заявление в сектор кадров ЦК ВКП(б):

«Будучи командированным в счёт первой парттысячи в 1928 году во втуз, сообщаю, что таковой в мае месяце сего года окончил. В своих неоднократных заявлениях в Энергоцентр[79]79
  ' В 1932 году Энергоцентр ВСНХ в связи с преобразованием ВСНХ и созданием народных комиссариатов был реорганизован в Главное управление энергетического хозяйства Наркомата тяжёлой промышленности (Главэнерго НК.ТП).


[Закрыть] и НКтяжпром я писал, что своё использование по окончании втуза в течение первых 5 лет считаю крайне целесообразным только непосредственно на каком-либо крупном гидротехническом строительстве в качестве прораба… Зав. сектором кадров Ленобкома тов. Некрасов считал решённым вопрос о посылке меня на Мстинское стр-во в Боровичах.

Имея последние сведения о том, что эта стройка, возможно, в нынешнем году начата не будет, я настоящим прошу послать меня на работу в качестве прораба на одну из волжских строек, работы на которых будут развёрнуты в нынешнем году.

В случае невозможности моего использования на указанных объектах считаю необходимым заявить, что меня лично могут устроить любые географические условия, если я буду иметь возможность получить хорошую производственную практику непосредственно на стройке, применить свои теоретические знания и стать вполне полноценным инженером-гидротехником»[80]80
  РГАЭ. Ф. 723. On. 1. Ед. хр. 24. Л. 9.


[Закрыть].

Заметим, что письмо было отправлено Логиновым 27 июля, а уже 29-го (оперативно, без каких-либо бюро-критических проволочек) на него была наложена резолюция: «На Баксанстрой инженером по специальности. Кушнарёв».

Так выпускник Ленинградского гидротехнического института Фёдор Логинов оказался в Кабардино-Балкарии, на реке Баксан.

Возможность использования этой водной артерии для производства электроэнергии рассматривалась ещё в дореволюционное время, но тщательное изучение её энергетических ресурсов и условий их применения для нужд народного хозяйства было завершено лишь в 1928 году. Обратим внимание, что первоначальный проект станции «доводился до ума» комиссией под председательством ленинградского профессора Г. О. Графтио – одного из руководителей «Волховстроя» и активного участника разработки плана ГОЭЛРО. Проектная мощность ГЭС – 27 мегаватт, среднегодовая выработка – 108 миллионов киловатт-часов.

В соответствии с планом ГОЭЛРО предполагалось, что Баксанская ГЭС обеспечит электроэнергией потребителей Кабардино-Балкарии, городов-курортов Кавказских Минеральных Вод и электрификацию железнодорожных веток Минводы – Кисловодск и Минводы – Железноводск. В 1930 году в 30 километрах от Нальчика был забит первый колышек на месте будущей ГЭС и развернулось строительство электростанции, которое осуществляло специально созданное для этого предприятие – Баксанстрой.

На строительстве Баксанской ГЭС Логинов был назначен начальником строительства 3-го участка электростанции – станционного узла, и было это назначение отнюдь не случайным: в разработке проекта ГЭС активное участие принимало Ленинградское отделение треста «Гидроэнергострой», где Фёдор Георгиевич в студенческие годы работал заместителем главного инженера и поэтому объект знал неплохо. Однако заметим: молодой специалист Логинов был назначен на ответственную должность с месячным испытательным сроком[81]81
  Там же. Л. 5.


[Закрыть].

Уже само понятие «станционный узел» говорит о том, что Баксанская ГЭС являлась гидроэлектростанцией деривационного типа. В отличие от русловых ГЭС, которые обычно строятся на равнинных реках, деривационные электростанции сооружаются, как правило, на горных реках с большим уклоном, в местах, где плотина не позволяет накопить большие запасы воды. При этом вода забирается из основного русла реки и подводится путём деривации (от лат. derivatio – отведение, отклонение) – по каналам или системам водоводов к зданиям ГЭС на большой высоте.

Деривация Баксанской ГЭС, длина которой составляла около 10 километров, брала начало от бетонной водосливной плотины и проходила по левобережным надпойменным террасам реки Баксан. Деривационные сооружения, которые прокладывались в исключительно сложных топографических и геологических условиях, представляли собой открытый канал с железобетонной облицовкой протяжённостью более 6,5 километра и закрытые тоннели и акведуки общей длиной примерно 3,5 километра.

В конце деривации располагалось хозяйство Логинова, где началось строительство напорного бассейна и напорных водоводов, здания ГЭС и отводящего канала, через который вода возвращалась в Баксан.

Главная проблема, с которой сталкивались руководители работ на строительстве Баксанской ГЭС, – трудовые и производственные ресурсы. Основная масса строителей – бывшие чабаны и крестьяне, при этом практически отсутствовала современная техника и, как следствие, почти не использовались прогрессивные технологии, уже успешно опробированные и внедрённые на том же Днепрострое. Но не будем забывать о времени и условиях, в которых зарождались первые объекты гордости нашей гидроэнергетики. Вместе с их строительством стремительно преображалась и наша жизнь. Правда, жизнь – не так быстро, как хотелось бы, но темпы качественного изменения экономики были впечатляющими. У авторитетного советского гидростроителя И. И. Наймушина в одном из очерков воспоминаний есть очень простые и понятные слова, характеризующие суть этих изменений:

«Путь от Волховстроя до Братской ГЭС, от конных грабарок и тачек до шагающих экскаваторов и земснарядов – свидетельство не только небывалого роста техники, но символ преобразования всей нашей экономики. Её строили подлинные энтузиасты, самоотверженные люди»[82]82
  Наймушин И. И. Мы строили Братск // Россия электрическая. Воспоминания старейших энергетиков / Сост. В. Ю. Стеклов. 2-е изд. М.: Энергия, 1980. С. 288.


[Закрыть]. Люди эти, приобретая профессию на стройках, постоянно пополняли бесценный фонд отечественных кадров – квалифицированных гидростроителей и энергетиков. Создавались и крепли традиции профессиональной преемственности. Настоящими учителями вчерашних крестьян на строительстве Баксанской ГЭС стали направленные сюда сотни специалистов, прошедших школу Днепростроя, шахтопроходчики из Донбасса, метростроевцы Москвы, добровольцы Урала, Ростова, Ленинграда и других индустриальных центров страны.

Сооружение Баксанской ГЭС положило начало большой энергетике в Ставропольском крае, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Под руководством уже хорошо знакомого нам академика А. В. Винтера в сентябре 1936 года был пущен первый гидроагрегат ГЭС, а на проектную мощность Баксанская гидроэлектростанция вышла в 1938 году.

В одной из публикаций, посвящённой истории энергетики Северного Кавказа, есть такие строки:

«Несмотря на примитивную строительную технику и технологию, БаксанГЭС была построена в относительно короткие сроки. Немалая заслуга в этом принадлежала прорабу строительства Ф. Г. Логинову, начальнику «Баксанстроя» М. С. Рубину, начальнику строительного участка Г. С. Маевскому…»[83]83
  История энергетики Северного Кавказа. ЬЦр://рустрана. рф/ 9028/Istoriya-energetiki-Sevemogo-Kavkaza


[Закрыть] Обратим внимание, что в списке наиболее отличившихся руководящих сотрудников Баксанстроя имя Логинова стоит на первом месте.

Но разворачивались работы на строительстве станционного узла ГЭС с большими трудностями, о чём свидетельствует письмо Логинова на имя сотрудника аппарата ЦК. ВКП(б) Кушнарёва, отправленное в августе 1932 года:

«Согласно путёвки Главэнерго, согласованной с НКТП и ЦК ВКП(б), прибыл для работы на Баксанстрой. Через директора института и начальника сектора кадров… я узнал, что забронирован за строительством Верхней Волги и что командируюсь сейчас на такую стройку только до начала развёртывания работ на площадках Волги, причём имелось в виду, что здесь я за это время получу хорошую практику.

По прибытии на место я получил назначение, которое меня удовлетворило бы вполне, если бы производились работы. Но, к сожалению, в данный момент строительство переживает период полного затишья работ по причине отсутствия материалов, денег и рабсилы, на моём участке вместо того чтобы работало 1000 человек рабочих работает всего 20 человек (двадцать) на заготовке местных материалов.

Отсюда можно сделать вывод, что если строительство не получит материалов и денег, то навряд ли я смогу получить хорошую практику здесь на площадке.

…Я просил бы, если возможно, перебросить меня туда, где идёт гидростройка действительно социалистическими темпами, и я мог бы быть использован на все 100 %»[84]84
  РГАЭ. Ф. 723. On. 1. Ед. хр. 24. Л. 8.


[Закрыть].

Вскоре Логинов получил своё письмо с припиской:

«Вы будете переброшены на одну из станций Средволгостроя после развёртывания (достаточного) там работы. Сейчас же перебросить вас на др. строительство не целесообразно.

С ком. прив. Кушнарёв».

Как говорится, лиха беда начало. Логинов сумел дела на своём объекте сдвинуть с мёртвой точки. О характере и объёме работ, выполненных под руководством Логинова, говорит акт передачи дел Фёдором Георгиевичем своему приемнику, новому начальнику 3-го участка К. К. Паскевичу. Осуществлены земляные работы, выемка грунта общим объёмом свыше 60 тысяч кубических метров на строительстве подходного канала, напорной камеры и водосброса, трассы трубопровода, котлована силовой станции, отводящего канала, откаточных путей по склону горы, выполнено мощение ливневой канавы, уложен рельсовый путь бремсберга, забетонированы 1-я очередь анкерной опоры, подготовительный слой под фундаментную плиту котлована, 1-я очередь фундаментной плиты 1-й и 3-й секций, уложена арматура во 2-ю секцию той же фундаментной плиты, полностью заготовлена арматура на турбинную плиту здания станции, вскрыт карьер инертных материалов и развёрнуты работы на нём. Построены и введены в эксплуатацию помещения цеховой конторы, столовой, кубовой и кладовой, каменные помещения кузницы и электросварочной, склада горючего и масел, бетонный завод, арматурная мастерская и ряд других объектов[85]85
  РГАЭ. Ф. 723. On. 1. Ед. хр. 2. Л. 2.


[Закрыть].

И в заключение нашего рассказа о «баксанском» периоде биографии Логинова приведём выписку из приказа начальника Баксанстроя М. Рубина: «Тов. Логинов с 13/V-c/r. от обязанностей начальника III участка… освобождён. Участок передан в полном порядке. За время работы на Баксанстрое тов. Логиновым была проявлена большая инициатива и настойчивость в руководстве работами по земляно-скальным, бетонным, арматурным и пр. работам по сооружению гидростанции. Им были приведены в порядок подсобные предприятия, разработаны схемы производства работ, подготовлены и укомплектованы бригады рабочих. Развёрнутое соцсоревнование и ударничество наряду с умелым хозяйственно-техническим руководством дало возможность добиться ряда успехов в развёртывании основных работ»[86]86
  Там же. Ед. хр. 24. Л. 3.


[Закрыть].

В мае 1933 года Ф. Г. Логинов назначается сначала заместителем начальника, а затем начальником отдела инженерной геологии Управления по строительству волжских гидроэлектростанций Средволгостроя треста «Гидростройпроект»[87]87
  Это название многих вводит в заблуждение: в ряде справочных материалов встречается ошибочная информация о том, что в 1933–1936 годах Логинов работал «на строительстве средневолжских электростанций», в то время как он занимался изыскательскими работами в районах строительства ГЭС, расположенных на Верхней Волге.


[Закрыть], приступившего к участию в разработке и реализации проекта «Большая Волга». Можно без преувеличения сказать, что подразделение Логинова стояло у истоков рождения двух крупных волжских гидроэлектростанций – Угличской и Рыбинской. В круг главных задач его отдела входили оценка геологических условий районов строительства гидроузлов, прогнозирование результатов взаимодействия геологической среды с гидротехническими сооружениями, наконец, обоснование целесообразности их строительства и эксплуатации в том или ином конкретном месте.

И без того непростые задачи отдела инженерной геологии усложнялись тем, что в начале тридцатых годов планы по коренной реконструкции Волги неоднократно пересматривались и менялись, поскольку многие инженерные решения были неоднозначными и нередко противоречили друг другу, порой вызывали серьёзные и обоснованные нарекания. Так, в соответствии с решением Правительства РСФСР «О строительстве электростанций на Волге», принятым в марте 1932 года, предполагалось построить три гидроузла – Ярославский, Горьковский (Балахнинский) и Пермский, однако вскоре в планы были включены ещё два объекта – Куйбышевский и Камышинский гидроузлы, причём проект последнего разработал И. Г. Александров. Однако в связи с обоснованными опасениями, что проект строительства ГЭС в Куйбышеве таит в себе угрозу обмеления Каспийского моря (их высказал профессор Г. К. Ризенкампф[88]88
  Георгий Константинович Ризенкампф (1886–1943) – крупный гидротехник и мелиоратор, основатель и директор первого в стране Государственного научно-мелиорационного института.


[Закрыть]), он был отправлен на доработку.

Если разработка признанного несостоятельным проекта по Камышинскому гидроузлу была прекращена на стадии согласований и решений (об этом мы говорили ранее), то со строительством Ярославской гидроэлектростанции (вблизи Ярославля, в районе Верхнего острова и села Воздвиженского) всё было гораздо сложнее. В 1932 году был проведён призыв на стройку комсомольцев и молодёжи, развернулось строительство общежитий для строителей, мастерских, складов, дорог, готовились котлованы, закладывались первые фундаменты. Все работы осуществлялись специально созданным под руководством А. В. Винтера трестом «Средволгострой», находившимся в ведении Народного комиссариата тяжёлой промышленности СССР. По мере завершения работ по сооружению Днепрогэса тресту передавался кадровый аппарат и оборудование Днепростроя.

Наибольшие сложности создавали грунты, которые в зоне строительства Ярославской ГЭС были мягкими. Проблему решало создание глубокого котлована под гидросооружения, однако при заглублении сказывалось давление подземных вод, что значительно тормозило ход строительных работ. Тем не менее они шли уже полным ходом, когда группа молодых инженеров «Гидрострой-проекта» выдвинула альтернативный проект, предложив вместо гидроузла под Ярославлем построить две гидроэлектростанции – в Рыбинске и Угличе. Там грунты были более твёрдые, к тому же значительно меньше была площадь затопляемых территорий, сохранялись Рыбинск и целый ряд других населённых пунктов, которые в случае реализации ярославского проекта оказались бы под водой (правда, пришлось всё же пожертвовать городом Молога с населением шесть тысяч жителей). Более того, проектная суммарная мощность двух электростанций (440 тысяч киловатт) была намного больше проектной мощности Ярославской ГЭС (300 тысяч киловатт). А создание крупного водохранилища в Молого-Шекснинской низменности поднимало уровень Волги и обеспечивало надёжное судоходство по ней, глубоководный выход канала Москва – Волга в сторону Нижней Волги и Вол го-Балтийской водной системы через реку Шексну делал возможным эффективное использование водно-энергетических ресурсов выше Рыбинска.

Этот проект поддержал авторитетный советский гидротехник С. Я. Жук (он приобрёл известность как главный инженер строительства Беломорско-Балтийского канала), и после правительственной экспертизы было принято решение строительство Ярославского гидроузла как неэффективного прекратить. Вскоре развернулись изыскательские работы в Рыбинске и Угличе, для участия в которых Ф. Г. Логинов и был отозван с Баксана.

А после того как основные изыскания на Верхней Волге были в основном завершены, в сентябре 1935 года было принято постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О строительстве гидроузлов в районе Углича и Рыбинска», в соответствии с которым был образован Волгострой – специальное строительно-монтажное управление НКВД. Чуть позже был образован и Волго-лаг – Волжский исправительно-трудовой лагерь.

«На строительстве было занято большое количество заключённых, которые были сконцентрированы в Волголаге.

Волголаг, управление которого располагалось в селе Переборы, был создан в декабре 1935 года. Численность заключённых в лагере составляла тогда около 19 тысяч человек, но с ростом объёмов строительства увеличивалась и численность заключённых. Например, в 1937 году в лагере находилось 35 тысяч человек, а максимальное число заключённых было в лагере к началу войны – 85 тысяч человек. Вопреки расхожему мнению, две трети заключённых Волголага представляли собой обычный уголовный элемент и только 15–20 процентов заключённых в разные годы были осуждены по печально знаменитой 58-й статье Уголовного кодекса, то есть являлись «политическими». Для них заключение в лагере, несомненно, являлось огромной личной трагедией»[89]89
  Рязанцев Н, П., Салова Ю. Г. 1928–1936: Ярославский край в годы первых пятилеток, https://yarwiki.ru/article/33/yaroslavskij-kraj-v-gody-pervyh-pyatiletok-19281936-gg


[Закрыть].

Вполне естественно, что почти всё это время, в течение трёх лет, Логинов проводил в районах будущих ГЭС, а в Ленинград, в трест «Гидростройпроекг», наведывался лишь изредка, по мере необходимости. Более того, он активно занимается и общественной работой, избирается членом бюро технической части Средволгостроя[90]90
  РГАЭ. Ф. 723. On. 1. Ед. хр. 21. Л. 10.


[Закрыть]. «Волжский» период биографии Фёдора Георгиевича стал, безусловно, важной ступенью его профессионального роста, который, как мы увидим, не остался незамеченным. А приобретённый опыт работы со «спец-контингентом» пригодится Логинову в первые годы строительства Сталинградской ГЭС, где также были задействованы заключённые.

В эти же годы разворачивалось строительство крупных гидроэлектростанций в Узбекистане, на реке Чирчик – самом полноводном притоке Сырдарьи. Одно из названий, которое Чирчик носил в средневековую эпоху (принадлежало оно арабским географам), – Парак (Фарак), что значит «стремительная», «летящая» река.

Это название подчёркивало красоту и характер горной реки, за которыми в течение многих веков таилось одно из важнейших её достоинств. Комиссию ГОЭЛРО заинтересовал энергетический потенциал реки, и уже в 1923 году к верховьям Чирчика прибыла научная экспедиция во главе с И. Г. Александровым для проведения гидротехнических изысканий. Через три года кропотливой работы были представлены их итоги: река Чирчик обладает большими ресурсами и на ней можно построить каскад гидроэлектростанций.

В том же 1926 году была опубликована крупная работа инженера К. А. Дреннова «План электрификации Узбекистана и Таджикистана», а вскоре увидел свет и другой его основательный труд, тесно связанный с первым, – «Проблемы развития азотной промышленности для сельского хозяйства Узбекистана». В апреле 1932 года Совет труда и обороны СССР утвердил план строительства двухступенчатой гидроэлектростанции и завода по производству минеральных удобрений – аммиачной селитры и постановил для их сооружения образовать Государственное управление «Чирчикстрой»[91]91
  В июне 1934 года управление «Чирчикстрой» было реорганизовано в Государственный союзный строительно-монтажный трест «Чирчикстрой».


[Закрыть] по типу крупнейших в стране строек, Магнитогорска и Кузнецка, с непосредственным его подчинением Народному комиссариату тяжёлой промышленности.

Такова вкратце история рождения Чирчикской ГЭС, названной позднее Комсомольской – в честь большого числа молодёжи, откликнувшейся на обращение VI съезда комсомола Узбекистана установить шефство над Чирчикстроем и приехавшей на стройку по комсомольским путёвкам. Впоследствии этой гидроэлектростанции присвоят имя Ф. Г. Логинова, который летом 1936 года был назначен директором строительства Чирчикской ГЭС.

В ведении управления Чирчикстроя входило строительство ещё одной электростанции – Тавакской (Таваксайской) ГЭС. Обе станции входили в единый комплекс, представляли собой систему одного двухступенчатого каскада. От головного узла с плотиной длиной 200 метров строителям предстояло провести и одеть в бетон общий деривационный канал чирчикских ГЭС протяжённостью (до канала Бозсу, откуда вода поступала во множество ирригационных ответвлений) 27 километров. Длина участка канала от головного узла до будущей Тавакской ГЭС – 16,9 километра, от станционного узла Тавакской ГЭС до строящейся Комсомольской ГЭС – 7,5 километра.

Проектная мощность Комсомольской гидроэлектростанции составляла 88 мегаватт и в 3,1 раза превышала суммарную мощность всех электростанций Узбекистана того времени, проектная мощность Тавакской ГЭС была немного меньше – 73,6 мегаватт.

Чирчикские гидроэлектростанции станут важнейшим звеном Чирчик-Бозсуйского каскада ГЭС, ставшего основой гидроэнергетики Узбекистана. К тому времени этот каскад включал относительно небольшой мощности Бозсуйскую ГЭС (первая электростанция, построенная в республике по плану ГОЭЛРО) и строящиеся более мощные Кадырьинскую (пущена в 1933 году) и Бурджарскую (строительство завершено в 1937 году) гидроэлектростанции. Не будем забывать, что сооружение гидроузлов и деривационных каналов играло огромную роль в развитии ирригационных систем республики, обеспечивало орошение тысяч гектаров засушливых земель.

Строительство чирчикских ГЭС имело и важное стратегическое значение, поскольку их первоочередной задачей было обеспечение электроэнергией крупного и единственного тогда в стране азотно-тукового предприятия – Чирчикского электрохимического комбината (ЧЭХК), а для проверки и отработки новых технологий, ранее в СССР не применявшихся, было решено построить неподалёку и опытный завод.

О каких технологиях идёт речь? Прежде всего о тех, при помощи которых методом электролиза сначала выделяли из воды водород[92]92
  В производственных затратах на получение водорода стоимость электрической энергии составляет примерно 85 процентов.


[Закрыть], а затем под высоким давлением смешивали его с азотом, что позволяло получать азотистые соединения для производства аммиачной селитры, которая могла использоваться и как азотное удобрение, и как компонент взрывчатки. Последнее обстоятельство объясняло пристальное внимание руководства страны к масштабной стройке на Чирчике, многие объекты которой носили секретный характер. Внимание это, как мы увидим, для некоторых руководителей Чирчикстроя имело тяжёлые последствия…

На Чирчике разворачивались грандиозные строительные работы, которые по объёму, как свидетельствуют многие источники, превосходили Днепрострой. Как и все крупные стройки в СССР, Чирчик сооружался при братской помощи всех союзных республик, людей разных национальностей, прежде всего русского народа. Чирчикстрой финансировался из союзного бюджета. Проект гидроэнергетической части стройки был разработан Ленинградским отделением Гидроэнергопроекта с учётом предварительных проектов и предложений академика И. Г. Александрова и ряда других проектных организаций и специалистов. Проектирование так называемой химической части строительства – азотно-тукового комбината осуществлялось коллективами московских институтов по проектированию азотных и химических предприятий – Гипроазот и Гипрохим.

Посетивший в 1934 стройку знаменитый чешский писатель и публицист, убеждённый антифашист Юлиус Фучик писал: «Так же, как во всём мире звучало слово «Днепрострой», вскоре будет звучать «Чирчикстрой». Потому что на Чирчике воздвигается подлинный Днепрострой Средней Азии… Река Чирчик будет давать энергию и сырьё, другую часть даст воздух над ней, и из Чирчикской долины будут поступать не только электричество и минеральные богатства узбекских гор, но и удобрения, необходимые растениям и, главное, хлопку».

Кроме упомянутых нами главных объектов, на «Среднеазиатском Днепрострое» предстояло построить 45 километров шоссейных дорог, 50 километров железнодорожной ветки Чирчик – Ташкент, десять посёлков для рабочих, ввести в строй целый ряд подсобных предприятий, создать продовольственную базу. И всё это, особенно на первых порах, в тяжёлых условиях труда и быта. Достаточно сказать, что только часть первостроителей, прибывших летом 1932 года, была расселена в палатках, первое время большинство из них жили прямо под открытым небом. Лишь к 7 ноября близ Комсомольской ГЭС было построено первое общежитие барачного типа.

К работам на Чирчикстрое, включая и Заводстрой (такое название получило строительство азотно-тукового комбината), широко привлекалось сельское население из окрестных кишлаков и колхозов, которое было занято в основном на земляных и других неквалифицированных работах. Численность таких сезонных рабочих доходила до 2,5 тысячи человек, эти люди вынули и переместили из котлованов и будущих деривационных каналов тысячи тонн грунта с помощью самых примитивных орудий труда – лопат, тачек, носилок, а то и обычных мешков.

Отметим, что такая картина была характерна лишь для начального периода строительства, и, ни в коем случае не преуменьшая трудностей, с которыми пришлось столкнуться на Чирчике первостроителям, мы не можем согласиться с теми авторами, которые преподносят дело так, словно чирчикские ГЭС строились в феодальную эпоху, порой сравнивая обязанности руководителей низшего звена с функциями «надсмотрщиков». Это противоречит действительности и не отражает исторической правды. Во-первых, стройка постоянно насыщалась техникой и механизмами, особенно после завершения работ на Днепрогэсе. Во-вторых, по мере ввода в строй важнейших предприятий машиностроения первой и второй пятилеток сюда стали поступать экскаваторы, автомобили и разнообразные средства механизации отечественного производства, многие из которых по качеству не уступали западным, а порой и превосходили их.

Кроме того, здесь активно внедрялись передовые методы строительных работ, применявшиеся в мировой практике. А изучал лучший опыт проектирования и строительства гидросооружений главный инженер И. К. Кандалов, который в 1935 году с этой целью провёл четыре месяца в Западной Европе и США. Поездка не прошла даром: многое из того, что ему удалось увидеть и изучить, было успешно внедрено на Чирчикстрое. Так, впервые для перемещения грунта здесь стал широко использоваться гидротранспорт, при бетонировании откосов каналов начали применять металлическую опалубку, для уплотнения лёссовых дамб – шиповые катки, передвижные леса – для бетонирования акведуков, для экономии цемента использовались тонкомолотые добавки в бетон, внедрили поточно-скоростной метод возведения однотипных домов, ускорило строительство жилья и применение литой штукатурки для потолков…

Восприимчивость к новому и передовому отличало трудившихся на Чирчикстрое высококвалифицированных специалистов и рабочих, прошедших хорошую профессиональную школу на других крупных стройках страны. Среди них был и Фёдор Логинов, который прибыл на Чирчик не только как директор строительства электростанции, но и как руководитель большой группы молодых инженеров. В составе этой группы приехал на стройку и молодой инженер-проектировщик гидроэлектростанций (в будущем – крупнейший энергетик страны, министр энергетики и электрификации СССР с 1962 по 1985 год) П. С. Непорожний, который был назначен начальником технического отдела Чирчикстроя. Именно Пётр Степанович оставил, на наш взгляд, наиболее ценные воспоминания о том, как строились чирчикские гидроэлектростанции. В частности, читаем:

«Надо отметить, что по целому ряду показателей наше строительство было уже шагом вперёд по сравнению с Днепростроем (курсив мой. – А. Ж.). Если там работали экскаваторы только зарубежные, то на Чирчике они все были отечественного производства и работали ничуть не хуже заграничных. Там велось тромбование бетона ногами, здесь же имелось специальное вибротромбовочное хозяйство. У нас было больше специальных механизмов как заводского производства, так и самодельных. Но, конечно… ручного труда затрачивалось ещё очень много…

В кадрах особого недостатка мы не ощущали… Местное население приходило на стройку семьями с большим количеством детей. Из-за этого на Чирчикстрое был очень большой коэффициент семейности. Если на других гидроэнергостройках он был два-три, то здесь доходило до десяти. Нас за такой показатель нередко ругали в Главэнерго Наркомтяжпрома, но мы не видели иного пути. Надо же было создавать национальные кадры гидроэнергостроителей»[93]93
  Непорожний П. С. Стройки, люди // Россия электрическая: Воспоминания старейших энергетиков / Сост. В. Ю. Стеклов. 2-е изд. М.: Энергия, 1980. С. 17.


[Закрыть].

Затронутый Непорожним вопрос формирования национальных кадров – отнюдь не праздный, ему уделялось особое внимание на всех этапах развития Советского государства. Трудно переоценить тот вклад, который внесли в его решение специалисты российских научных, образовательных и индустриальных центров – инженеры, учёные, преподаватели вузов и учителя, квалифицированные рабочие, которые щедро делились своими знаниями, навыками, опытом с населением отсталых районов, национальных окраин. В последнее время можно встретить немало публикаций, в которых утверждается, что благородство и интернационализм, бескорыстие и самоотверженность этих людей якобы имеют и свою обратную сторону: рост образовательного и профессионального уровня местного населения союзных республик и автономий, по мнению некоторых авторов, не только способствовал развитию у него естественного чувства национального достоинства, но и порождал национализм, стремление к национальной обособленности. Думается, сторонники такой точки зрения, как и те, кто до сих пор ищут причины распада Советского Союза в истоках его образования, или сознательно выворачивают наизнанку исторические реалии, или плохо представляют истинную природу национализма. При этом затушёвывается деструктивная роль местных политических «элит», которые в своём стремлении прорваться к безграничной власти и откусить побольше от союзного пирога спекулировали на национальных чувствах людей, используя цепь серьёзных просчётов руководства СССР и КПСС, допущенных в послевоенные, особенно в 1980-е годы в области экономики и в решении накопившихся социальных проблем.

Интернационализм, взаимопомощь народов СССР способствовали укреплению их искренней дружбы и сплочению, что было важно перед лицом грядущих испытаний, причём большинство историков отмечают, что в Великой Отечественной войне морально-политическое единство советских людей достигло своей наивысшей прочности. Единство это крепилось прежде всего в совместном труде, его утверждали такие преданные своему делу руководители, как Ф. Г. Логинов. Вернёмся к воспоминаниям Непорожнего:

«Фёдор Георгиевич был хорошим товарищем и исключительным организатором производства, он прекрасно подбирал и расставлял кадры. Очень много сделал Ф. Г. Логинов для воспитания местных национальных специалистов. Именно при нём появились на стройке начальники участков – узбеки. Среди них был и Ниязов[94]94
  Армин Ирматович Ниязов (1903–1973) возглавлял ЦК компартии Узбекистана с 1950 по 1955 год.


[Закрыть], ставший впоследствии первым секретарём ЦК партии Узбекистана»[95]95
  Непорожний П. С. Указ. соч. С. 16.


[Закрыть]. Заметим, что присвоение Чирчикской (Комсомольской) ГЭС имени Логинова является, безусловно, признанием и его интернациональных заслуг.

Воспоминания П. С. Непорожнего обогащают наше представление о Логинове и как о руководителе, и как о человеке. Особая их ценность заключается в том, что они принадлежат человеку, прекрасно разбиравшемуся в специфике гидростроительства, прошедшему большой и сложный путь от первых строек до крупного советского руководителя:

«Строительство чирчикских ГЭС было для меня школой, и очень полезной также и в организационном отношении. Моими учителями были начальник строительства Фёдор Георгиевич Логинов и главный инженер Иннокентий Иванович Кандалов. Совершенно разные были люди, но в совместной работе удивительно удачно дополняли друг друга.

Фёдор Георгиевич Логинов – крупный мужчина высокого роста. Силу физическую имел неимоверную: шутя гнул подковы. Сын бондаря и сам бондарь в юности, он учился на рабфаке, потом в институте…