Текст книги "Властелин летающего замка (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)

Рейму, дрогнув, обхватила себя руками и с облегчением вздохнула, почувствовав ткань своего обычного наряда. Лишившегося дыр и подпалин, избавившегося от крови и грязи.

– Скорее всего, это вчерашний полдень. – продолжала Пачули. – Так и есть. Смотрите, у меня все платье в крошках. – волшебница отстраненно отряхнулась. – Это я печенье вчера после обеда ела.

Тем временем неведомая сила, мягко, но бескомпромиссно увлекая «уцелевших», переместила всех четверых на берег острова и поставила ногами на песок. Сюда же были перемещены Мейлин и Коакума, из волн озера вынырнули воздушные пузыри, несущие в себе тела Сакуи и других обитателей особняка, получивших в бою с демоном якобы смертельные удары.

– Сакуя! – Ремилия, заливаясь слезами счастья, бросилась в объятия очнувшейся личной служанки.

Освобождаясь от магического сна, люди и йокай поднимались на ноги. Фландре уже, взвизгивая от восторгов, ловила благоразумно удирающую от нее девчонку-суккуба. Коакума прекрасно понимала, что Фландре просто хочет на радостях пообниматься с ней, но уж очень не хотелось потом лечить переломанные кости.

Зазвучал, рождаясь в сознании живых существ, спокойный, мягкий голос серого ящера.

«Если вы слышите эту запись, значит все закончилось»… – теперь-то Андрон мог все объяснить.

Кое-кому не нужны были какие-либо объяснения.

– Генсокье возродилось!!!

Феи, взвизгивая, кувыркаясь и хохоча, посыпались из восстановленного летающего замка, словно семечки из перевернутого стакана.

– Домой, домой! – веселились они, разлетаясь во все стороны. – Мы победили! Черного Ветра больше нет! Можно жить счастливо!

– Полетели, Дай-чан! – Чирно, держа подружку за руку, выпорхнула из-за каменных стен навстречу солнечному свету.

Но улетели они недалеко. Силовой барьер крепости преградил им дорогу.

– Эй, что за шутки?! – зазвучали недовольные голоса. – Выпустите нас! Великий дух! Ты слышишь?!

«Сегодня, то Генсокье, каким оно было раньше, навсегда будет уничтожено. Без фей… эта земля потеряет свое очарование. Это будет еще один обычный, обыденный мир».

– Выпустите нас! – начиная волноваться, чувствуя неясный страх, феи молотили в пружинящий под их ударами силовой барьер. – Война же закончена! Генсокье возродилось! Мы хотим домой!

Юкари с укором смотрела на скорчившегося у ее ног уродливого серого монстра. Андрон с отрешенностью ждал расправы.

– Да, не ожидали они такой подлости. – сказала богиня. – Я-то тебя насквозь вижу, а они же маленькие совсем и не знают, как опасно доверять незнакомцам. Редкая ты все-таки сволочь, серый бродяга. Ты ведь не только фей у Генсокье крадешь, но и Генсокье у фей.

Это еще был не финал.

Близ великой горы йокай, располагалась пустынная местность, называемая Безымянным холмом. Место, редко посещаемое людьми и йокай, пустынное и пропитанное темной энергией. Здесь, по стечению обстоятельств, состоялись последние акты штурма замка и именно здесь был эпицентр удара деструктора. Здесь же и началось то, ради чего серый странник затеял вторжение. «Камень барьера», «Каменное сердце», мощнейшее устройство для преобразования миров, позволило внести масштабное изменение в исходную матрице Генсокье.

В сиянии зеленого огня, в нескольких метрах над поверхностью склона холма начал образовываться пространственный карман. Устойчивое, сбалансированное образование, диаметром в пятьдесят световых минут. В этом пространственном пузыре начался масштабный синтез материи и, по наложенной матрице, снятой с одного из посещенных Андроном миров, начали образовываться летающие острова. Миллиарды летающих островов, которые окутало мягкое сияние солнца, что лилось буквально отовсюду. Солнечные лучи множились, касаясь границ пространственного искажения и яркий день царил даже в самых дальних уголках рождающегося мира.

Измененные физические законы, разработанные и сбалансированные богами других миров, создали устойчивую систему, пригодную для привычных человеку форм жизни. Магия Генсокье начала наполнять пространственное искажение и на плодородных почвах летающих островов проклюнулись семена растений, которые мешками были заготовлены в недрах летающего замка специально для мира, которому предстояло родиться.

Мир обрел жизнеспособность, а в центре колоссального скопления островов обрела материальную форму титаническая по размерам и мощности система. Генсокье не могло вместить в себя это устройство, диаметром в три световые минуты, и потому Андрон был вынужден создать пространственный карман. Исполинская машина по переработке отрицательного излучения биополей в… электричество. Несколько таких же установок Бешенное Боевое Братство использовало в мирах, где постоянно бушевали войны и массовое безумие от передозировки отрицательными энергиями истребляло под корень уязвимые расы. Матрица не была секретной и хранилась в базе оракула Саргоса, на всякий случай.

Первую дозу отрицательных энергий, порожденных войной в Генсокье, установка живо втянула в себя и уничтожила без остатка в течении нескольких секунд.

Здесь, Черный Ветер не был властен над феями. Жаль только, что область действия установки ограничивались пределами пространственного пузыря, но теперь у духов природы было убежище. Мир бескрайнего неба и летающих островов…

Запись с рассказом об этом мире включилась, когда замок начал движение ко входу в пространственное искажение.

– Вот и еще одна нестыковка в твоих планах, серая ящерица. – посмеиваясь, заявила Юкари, издали наблюдая за происходящим. – В твоих расчетах одни дыры. Легко понять, почему ты мусорщик, а не стратег.

– Острова, небо… – прошептала Чирно, мрачнея на глазах. – А как же наше озеро, Дай-чан? И луг с цветами… и замок, возле которого мы в прятки играли… и йокай, с которыми так весело играть в войну… и даже люди, которые не всегда ведь злые, правда, Дай-чан? И зачем нам нужные какие-то там жалкие летающие острова?! Генсокье наш дом! Выпусти нас, серый! Слышишь? Или… или мы все тебе здесь сейчас переломаем!!!

«Мы успеем»! – упрямо заявил Бернард. – «Пока они найдут, как отключить силовое поле»…

Сверкнул луч магической энергии и двигатель летающего замка с глухим грохотом выбросил облака дыма. Остров, теряя высоту и скорость, начал заваливаться на бок.

– Зачем ты это сделала?! – вынырнув из центрального здания, Беатрис скользнула к фее неба, которая еще дважды ударила магическими лучами в основание острова, окончательно разрушая двигательную систему. – Разве ты не хочешь увидеть мир бескрайних просторов?

– Для меня уход через портал означает освобождение от тесных рамок Генсокье, – ответила Мима и угрожающе наставила свой посох на ониксовую пантеру. – Но для других духов природы созданный вами мир станет тюрьмой! Я познала на себе всю радость заточения, когда сильные личности поступили по своим желаниям, ничего не спросив у тех, чьи судьбы меняли! Я не позволю превратить новый мир в тюрьму и не позволю лишать свободы моих сестер!

– Они хотят утащить нас из Генсокье! – в ярости закричала Чирно. – Они нас обманули! Серый нам не друг! Бей негодяев, сестры!

Замок рухнул на землю, а неистово жужжащий крыльями рой фей скрылся в его недрах и начался грандиозный погром.

– Да что вы мелете?! – выкрикивали конструкты Андрона, пытаясь образумить разозленных девчонок. – Портал останется открытым! Мы хотим, чтобы вы просто взглянули на новый мир, а кто захочет вернуться в Генсокье, в любой момент сможет снова пройти через портал!

– А-а-а, ну ладно, если так. – улыбнувшись, Мима опустила посох.

Остальные феи, не слушая никого, продолжали лихо громить все, до чего дотягивались.

– Надо было сразу их предупредить. – Юкари, сердясь, отвесила Андрону крепкий подзатыльник зонтиком. – Болван!

«Уж простите, какой есть». – ответил Андрон мыслеобразом. – «Пусть даже феи вырвались сейчас, разве это важно? Мне жаль, но я ничего не могу сделать для того, чтобы Генсокье не изменилось. Болван и бездарь. Вы правы, называя меня этими словами, но правда есть еще и в том, что пока у сильных и умных не поднимаются руки, действовать приходится бездарям и болванам».

Пройдет немного времени и духи природы, почувствовав растущую в Генсокье силу Черного Ветра, снова начнут искать пути спасения. Они будут вынуждены переселиться в пространственное искажение. Генсокье лишится фей, изменится и превратится в обыденный мир.

Юкари смотрела на серую ящерицу, что скорчилась на песке у ее ног и ждало… расправы? Нет. У Андрона заканчивалось время. Еще четыре минуты, и не только материальное воплощение, но и душа его обратится в прах. Клеймо раба уничтожит непокорного, без остатка, без возможности воскрешения.

Он разменял свою жизнь на месть и не жалел ни о чем. Сделал все, что было в его силах, чтобы умереть со спокойной совестью и чувством выполненного долга. Андрон спасал миры. Как умел, насколько хватало его сил. Не требуя наград, не устраивая спасенным нравоучений и не навязывая никому свою волю, он уходил, оставляя смертным одно лишь знание, что когда их мир был на грани, появился серый странник и не проявил равнодушия. Помог там, где мог помочь. Это была его месть. Тихая, неожиданная и на удивление сильная месть не только Олимпу и Бешенному Боевому Братству, а всем, кто был подобен им. Андрон был слаб для воина, недостаточно добр для учителя и не блистал умом, таким важным для творцов. Но в мирах, что он спас, родятся могучие воины, добрые учителя и разумные творцы, которые, вспоминая серого странника, не останутся равнодушны к бедам чужих миров. Будут ненавидеть тех же ублюдков, что ненавидел он. Будут противодействовать им с силой которой так не хватало серой ящерице. Странник умирает, но остаются миллиарды тех, кто будет помнить Андрона, так же как люди его мира помнили мятежного бога, Прометея.

Воспитанные на светлых легендах о великом воине, родившиеся из смертных душ ангелы отправят запросы в великую сеть и узнают правду о том, что произошло. Они возненавидят. Равнодушие богов, что бросают «инкубаторы» на произвол судьбы. Злобу, с которой боги клеймят ангелов рабскими знаками и выжигают несовершенные миры. Возненавидят, и начнут сражаться с той гнусью, что заставила серого странника отдать жизнь за право называться человеком.

Придет ли дальнее эхо сегодняшних свершений к Юкари? Например, могущественный бог, что встанет во главе нового альянса, похожего на Отвергающих Зарю.

Нет. Месть Андрона не направлена против нее. Для Андрона она была… кем?

Юкари вздрогнула от глубокой обиды и возмущения, увидев в мыслеобразах Андрона дрейфующие в пространствах мертвых миров колоссальные по силе, но неподвижные, холодные и покрытые пылью сущности. Неимоверно старые боги и ангелы, потерявшие интерес к жизни, просыпающиеся только в момент вторжения иносферцев или сил Ада. Живые трупы, утонувшие в грезах и окруженные обломками некогда прекрасных, цветущих цивилизаций, утративших смысл существования и угасших, глядя на равнодушие и отстраненность своих наставников.

Поэтому Андрон пришел в Генсокье. Праздность Юкари убедила его, что богиня этого мира такая же, как те древние монстры. Серый ящер не верил в богов и потому оракул показывал ему жуткие, мрачные картины будущего.

«Паршивец»! – Юкари не удержалась и снова от души заехала ящерице зонтиком по затылку. – «Ох уж эта молодежь! На пару миллионов лет приляжешь отдохнуть, и сразу в бездельницы запишут»!

– Смею успокоить тебя, грозный мститель, – сказала богиня распластавшемуся на земле, оглушенному ящеру. – Что твое мнение насчет будущего созданного мною мира снова ошибочно. Смотри.

Андрон вскинул голову и, взглянув на маленький мир сквозь многие тысячи километров пространства, увидел, как земля у четырех окраин и в центре Генсокье раздается в стороны и над землей показываются острые вершины полупрозрачных кристаллов.

– Это – передатчики, которые будут отправлять отрицательные энергии прямиком в пространственное искажение, к твоей громоздкой, собранной на коленке, машине. Что скажешь теперь?

Серый демон, закрыв глаза, склонил голову, давясь грозящими вырваться, слезами радости.

«Что я могу сказать? Только поблагодарить»…

– Благодаришь? – Юкари сделала пару шагов прочь от стоящего на коленях странника, повернулась и села на возникший из небытия каменный трон. – После того, как ты сделал почти всю работу, это я должна тебя благодарить.

Вокруг, сменяя пустыню, раскинулись бескрайние руины древнего города. Призрачные синие огни горели на покрытых трещинами колоннах, а на обломках стен и кусках разбитых статуй сидели большие черные птицы. Несколько сотен, или даже тысяч, воронов.

– Я не звала тебя, ни о чем не просила. – сказала Юкари. – Ты – порождение моих вечных врагов, но… энтузиазм твой похвален и рвение заслуживает уважение. У меня есть для тебя небольшой подарок. Скажи мне, бездомный бродяга, ты хочешь жить?

Нервная дрожь пронзила Андрона от макушки до кончика хвоста. Да, он хотел жить. Безумно и страстно. Все эти годы он не позволял себе отвлекаться на мысли об утекающих сквозь пальцы минутах. Сражался, творил, чинил и переделывал, с головой погружался в работу, лишь бы не думать о том, что срок уже близко и небытие тянется к его душе.

На свет призрачных огней шагнули двое воинов. Рослые полулюди-полуптицы в черном оперении и серебристой броне, они вели пленницу. Скованная цепями, златокудрая девушка не поднимала взгляда ни на Юкари, ни на Андрона. Она не издала ни звука, даже когда один из воинов-птиц ударом копья по ногам заставил ее упасть на колени. Только кандалы зазвенели в тишине ночного сумрака.

– Подарок действительно небольшой. Всего лишь двадцать второй ранг, эльтамарх. Твоя хозяйка, серый странник. Великая, златовласая краса гордого ордена Олимп. Та, что заклеймила тебя! Та, что навесила на тебя ярлык души десятого сорта и бросила, как мусор, в мертвые миры! Та, что раз за разом, требовала у тебя покупать годы жизни и стращала жгущим душу клеймом! Ее власть над тобой абсолютна, разве нет? Даже не получая прямого приказа, ты должен действовать в ее интересах, ведь если что не так… клеймо сожжет тебя. Быть рабами, или умереть – вот вся свобода выбора, что дана тебе и твоим собратьям. Никто, даже я, не могу освободить тебя от клейма. Есть, правда, одна незначительная мелочь. Смерть создателя клейма лишит сил и развеет метку! Но… разве ангел может причинить вред своему создателю? Своему владельцу, хозяину, собственнику?

Андрон поднялся с колен и, не отводя взгляд от Афродиты, медленно повернулся к ней.

Две минуты до активации клейма. Он и не представлял себе, что в последние мгновения его жизни кто-то из хозяев будет рядом. Однако, какими-то судьбами, пересеклись.

Сила начала наполнять тело и душу серого ящера. Ранг его стремительно повышался. Пятый, тимарх. Десятый, каномарх. Четырнадцатый, алоарх. Восемнадцатый, иршиларх.

Андрон чувствовала в себе силу, достаточную чтобы сотворить или разрушить галактику, а ранг его продолжал стремительно расти.

Двадцать первый, ксиромарх. Двадцать четвертый, ириарх. Двадцать восьмой, энодарх.

Когда Андрон достиг тридцатого ранга, силы, что удерживали его физическое воплощение в образе серой ящерицы, не выдержали и чешуя посыпалась к ногам чудовища. Втягивались клыки и когти, костлявый торс и лапы обрастали мышцами. Над плечами поднялись крылья. Пестрые, словно крылья перепела или коростеля.

Богиня не смотрела на своего раба, но видела его так же, как всегда, когда он входил в зоны, подконтрольные Олимпу.

Афродита помнила, как этот мальчишка потешно прыгал с тренировочным мечом вокруг воина-фантома, пытаясь опробовать те боевые навыки, что были вложены в его память при преобразовании в воина богов. Как потешно юный ангел махал крыльями во время своего первого полета, пытаясь выровняться и успеть за летящими впереди собратьями. Он был очень похож на ребенка. Нет, он и был ребенком. Жизненных сил в человеке заложено на три сотни лет. Считалось, что за это время душа вызревает и формируется окончательно, но из-за тяжелой нехватки воинов, сроки жизни в смертной форме у детей Олимпа были сильно сокращены. Люди в мире Андрона старились с четырехкратной скоростью и жили по шестьдесят-восемьдесят лет, а очень многие умирали и еще раньше. Андрон погиб в возрасте тридцати лет, не успев даже осознать по-настоящему, что такое жизнь.

Детская душа, брошенная на убой в яму с голодными хищниками. Он ринулся тогда в битву, стремясь помочь гибнущим товарищам и не думал даже, что ни малейшего шанса на победу у его отряда нет. Командование ведь не может предать своих солдат? Не может бросить в битву только для того, чтобы все новобранцы бесполезно и бессмысленно погибли?

Богиня не подала тогда голоса в защиту приговоренных, лишь покорно склонила голову перед Зевсом и отдала худших из плохих. Олимпу некогда было играть в добрых родителей.

Андрон, обретший свой истинный облик, стоял перед склонившей голову богиней.

Крылатый человек, закованный в тяжелую руническую броню. Таким он стал после первых трех сотен лет беспрестанной войны в мертвых мирах и эпизодических кратких передышек на нижних ярусах сада Олимпийцев. Уже не ребенок. Расправились плечи, обрел стальной оттенок взгляд. Гордый и храбрый молодой мужчина, настоящий воин. По виду никак не скажешь, что мусорщик-кватарх.

Не удивительно, что к нему подошла одна из нимф, бегающих на нижние ярусы поглазеть на молодых ангелов. Не удивительно что ангел, не избалованный женским вниманием, ответил на ее интерес. Оба они не подумали вовремя о том, что владык Олимпа может разозлить романтическое знакомство служанки высших властителей и грязного мусорщика. Нимфе стерли память, а пестрокрылому ободрали кожу и мясо до самых костей. Но даже этого было мало разгневанной царице Олимпа. Мертвые не испытывают мучений и только поэтому ангел не погиб под пытками. Гера хотела, чтобы мучения его были долгими, чтобы он всею душой познал собственную ничтожность и глубину ошибки. Он был запечатан в новом теле. Превращен в чудовище, от одного вида которого многие могли бы покрыться преждевременной сединой.

«Не могу же я испортить тебе воина, моя дорогая». – сказала тогда Гера Афродите. – «Посмотри, он даже стал намного совершеннее»!

И хозяйка изуродованного раба снова смолчала. Ее слуга принял всю тяжесть и боль ошибок на свои плечи. Он выдержал, хотя его улыбка навсегда обратилась в ехидный оскал, а глаза начали источать багровую тьму. Или, может быть, не навсегда, просто на Олимпе его никогда больше не видели иным? С того момента Андрон ведь ни разу не задержался на территориях Олимпа дольше, чем было необходимо, чтобы сдать артефакт. От него, источающего ненависть и злобу, шарахались все, даже собратья старших рангов. Невозможно было представить, что эта жуткая тварь служит богине, во множестве миров почитаемой, как воплощение любви.

Минута до активации клейма.

– Благодарю вас за данный мне шанс, леди Юкари. – Андрон не потянулся за мечом. – Но я не стану убивать свою хозяйку. Если же я сделал хоть что-то, за что вы действительно хотите отблагодарить меня, то прошу… отпустите ее без вреда. Не то, чтобы я сохранял верность или, более того, любил или уважал… просто представьте, кто станет хозяином ее миров, если Афродита погибнет. Посейдон? Гера? Аполлон? Во что новые боги превратят ее миры? Как я могу, счастливый от того, что спас несколько тысяч планет, обречь на мучения и издевательства миллиарды, так называемых, инкубаторов? Я не преклоняюсь перед своей хозяйкой, но разве можно обвинять слабую девушку в том, что она не пошла против отца, который никогда не щадил даже близких родственников? Что она не может встать одна против толпы? А кто может, вы скажите мне? Не богом против толпы смертных, а равному против равных. Поэтому нет у меня к ней ни презрения, ни любви. Это обычная посторонняя мне душа, которая, в меру сил, заботится о тех, о ком может. Насколько я знаю, в Олимпе и такие редкость. Она хотя бы не равнодушна. Не творите зла, леди Юкари, прошу вас. Отпустите ее.

– Ты готов сгореть от клейма? Отдаешь свою жизнь за ее жизнь?

– Да.

Юкари рассмеялась.

– Отпустите ее. Пусть уходит. Ох уж эти мне паладины! Всегда одно и то же. Без всякого оракула просчитать вас, как два и два сложить. Хоть бы раз порвали шаблон!

Андрон развел руками в жесте обреченности. С него осыпались, разрушаясь и истлевая, рунические доспехи. Скрежетали, отрастая, когти и клыки. Силы, которыми одарила его Юкари, уходили, и силовая схема Геры снова захватывала ангела под свою власть, превращая его в серого чешуйчатого монстра.

Серия мощных внутренних взрывов сотрясла замок. Рушились стены и башни, из недр технических отсеков валил сизый дым. Силовое поле замерцало всполохами радужного света и исчезло. Рой фей с визгами и смехом взмыл над рассыпающимися руинами.

– Получили, да? Будете знать, как пытаться нас похитить! – Чирно кувыркнулась через голову и, сияя улыбкой, протянула руку своей подруге. – Полетели, Дай-чан? Теперь-то точно никто нам не помешает вернуться домой. Я ужас как устала!

Повсюду виднелись группы йокай магического леса и стражей горы, что были заняты поиском своих близких и друзей, которых всего несколько минут назад не надеялись когда-нибудь увидеть живыми. Ярко сияло полуденное солнце в синих небесах. Чувствуя всеобщее счастье, феи веселились, кувыркаясь в сладких им воздушных потоках, лишенных малейшей тени присутствия «Черного Ветра».

Даже дымящиеся руины замка не портили картины великой всеобщей победы. Разбитая, сокрушенная цитадель великого зла. Или не совсем зла, но… все же… символ окончания войны.

Портал закрылся.

– Все кончено. – Андрон медленно встал на колени и, тяжело вздохнув, склонил уродливую голову. – Вот теперь, все действительно закончилось. Двадцать лет без сна. Еды на ходу и мыслей о следующем мире раньше, чем закончены дела в этом… даже смыть с себя кровь и сажу было некогда. Дезинтеграция – неплохая замена мытью.

– Теперь… я… смогу отдохнуть…

Но видимо у мироздания был беспощадный замысел не оставить серому бродяге ни одной секунды спокойной жизни, даже на пороге смерти.

– Аршел! – прозвучал отчаянный крик и, возникнув из тени, к изготовившемуся к переходу в небытие мятежному рабу метнулась девочка.

Аршел? Так в родном мире Саргоса дети называли своих отцов. За восемь сотен лет Андрон непроизвольно перешел на язык Бешенного Боевого Братства, даже в собственных мыслях. Так же, как принял искаженное звучание своего имени, произнести которое правильно было сложно для голосовых кристаллов и глотки каменного голема.

Аршел и квимы. Квим – дитя. Андрон начал, было, называть своих конструктов детьми, но Саргос одернул его, заявив что называть конструктов квимами запрещено законом. Во избежание создания чувств, рождающих слабость. Хозяева и слуги. Четко указанные роли.

«Но ведь вкладывать другие эмоции в эти слова нам никто не запретит, верно? Кто мы для них и кто они для нас – определяют не слова».

Аршел?

Удивленный, Андрон смотрел на девочку, что без страха бросилась ему на шею. Кто она? Откуда? Ее голос… неужели?..

Глаза и волосы девочки сияли зеленым цветом, словно впитав в себя пламя поглотителя отрицательных энергий. Одежда ее была ало-бордовой, сохранив цвет крови, пролившейся на звенья цепи, в которые падший ангел вселил частицу своей души. А сама цепь…

Андрон тронул завитки длинной алой ленты, что была вплетена в волосы девочки и острым краем глубоко царапнул грубую шкуру своих пальцев. Металл.

«Все в порядке, папа. Спасибо тебе. Две секунды – это целая жизнь»!

– Катрин! – Андрон, задыхаясь от счастья, стиснул девочку в объятиях. – Леди Юкари, вы… вы спасли и сохранили ее душу! Спасибо… – слезы душили серого ящера, мешая говорить. – Спасибо…

– Юкари-сама, пожалуйста, спасите его! – взмолилась девочка, обращаясь к богине, расслабленно восседающей на каменном троне и обмахивающейся веером. – Вы же можете все, что только способны вообразить! Вообразите спасение моего отца, умоляю!

– Успокойся, девочка. – ответила ей Юкари. – Во-первых, снять или обезвредить чужую рабскую метку я действительно не могу. А, во-вторых, вы за временем следите? Уже четырнадцать секунд, как твой отец должен быть мертв. Эй, бродяга, как тебе небытие? Не очень отличается от жизни, верно?

Андрон был неподвижен, не выпускал из объятий юного конструкта и даже дыхание затаил. Только короткие красные рожки на его макушке мелко вздрагивали. Он был жив. Истекли двадцать лет с момента перезарядки клейма, но он все еще был жив!

– Это был двойной тест, для тебя и для твоей хозяйки. – сказала богиня Тьмы. – Если бы ты попытался убить свою госпожу, я бы назвала тебя истинным дурнеем и вышвырнула из своих владений, на растерзание мстителям из Олимпа. Ставящие свою жизнь превыше судеб миллионов миров, не заслуживают ни интереса, ни помощи. А если бы она не сняла с тебя клеймо, я уничтожила бы ее после, вместе с остальными богами твоего ордена, что погибнут в ближайшие несколько сот тысячелетий от когтей и мечей моих йокай, это я тебе обещаю. Немногие выживут из тех, чьи ордена заключили против меня альянс, но безоглядного тотального геноцида не будет. И твоя госпожа будет жить. Ее ранг никогда не поднимется выше двадцать пятого, но сильным воинам не помешает память о доброй, пусть и пасующей перед сложностями, матери.

Мир вечной ночи, руины, трон, воплощение богини и ее воины начали обращаться в призрачные образы, что таяли, словно туман и на смену им приходил яркий солнечный свет.

– Кто-то скажет, что испытание было жестоко для вас обоих, – затихая, звучали слова Юкари. – Но души, подобные вашим, так предсказуемы…

Андрон открыл глаза и огляделся. Вокруг простиралось побережье с широкой песчаной Выпуская из объятий девочку-конструкта, он хотел подняться, но вдруг сильный пинок в затылок швырнул его на песок.

Чен, злорадно смеясь, пару раз подпрыгнула, топча поверженную ящерицу и, довольная свершенной местью, сиганула обратно в портал, что сомкнулся у нее за спиной.

– Аршел! – девочка-конструкт склонилась к кряхтящей, потирающей затылок, серой страхолюдине. – Вы в порядке?

– Не беспокойся, скелет-то у меня зачарованный. – Андрон приподнялся и сел, потирая отбитые места ладонью. – А в смертной форме получать пинки гораздо болезненнее! Но на котенка грех обижаться. Надеюсь, душу отвела и больше злиться на меня не будет.

– Вы в смертной форме, аршел?

– Да. Связь с богиней разорвана и ее силами пользоваться я больше не могу. Такая пустота внутри…

Андрон минут десять сидел неподвижно и беззвучно, наслаждаясь ветром, солнцем и шелестом волн озера о золотистый песок пляжа.

– И ладно! Остаться в живых уже гораздо больше, чем я рассчитывал. Катрин…

– Хина.

– Что?

– Не Катрин, а Хина (птенец). Меня так леди Юкари назвала. Мне больше нравится имя, которое дала мама. Она такая… такая…

– Ну да, я чуть-чуть слабее и не такой красивый. А причем здесь имя?

– От папы у меня внешность. А имя пусть будет от мамы! Должно же хоть что-то быть?

– Должно. Птенец… учитывая, сколько у нее воронов, не удивительно, что она тебя так назвала, маленькая моя. А мамой называть себя разрешила?

– Я потихоньку… – едва слышно ответила девочка и густо покраснела.

– Эх ты, младшенькая. – Андрон, улыбнувшись, погладил маленького конструкта по голове и снова порезался о стальную ленту, на этот раз до крови. – Ох, что-то фатально не везет мне сегодня. Надо тебе на края ленточек оборки помягче какие-нибудь нашить, иначе совсем без рук остаться можно.

Из кустарника, метрах в двухстах от Андрона и Хины выползла змея метров в десять длинной, наделенная человеческими руками, носящая легкую броню и вооруженная коротким копьем. Увидев серую ящерицу и маленького конструкта, йокай на удивление шустро юркнул обратно в кусты.

– Ладно, потом отдохнем. – падший ангел и с тревогой глянул по сторонам. – Здесь небезопасно. Нужно перебраться к остальным нашим, иначе какого-нибудь монстра сюда принесет, а я только звериным рыком пугануть смогу.

Девочка-конструкт кивнула.

– Я не очень сильная и не хочу ни с кем сражаться. Полетели?

– Не могу. У меня тяжелый скелет, бутафорские крылья, а магия отсечена при разрыве связи с хозяйкой. Сможешь меня поднять?

Хина ухватила Андрона под руки, попыталась взлететь, побагровела от натуги, но серый ящер действительно было очень тяжел.

– Четыреста килограмм, это не шутки. – вздохнул демон.

– А если мыслеобразом остальных позвать? – предложила девочка.

– То же самое, что и с полетом. Я способность потерял, а у тебя связь с ними не установлена. Так, младшенькая, слушай меня. Другого выхода нет. Где место крушения замка и портал в искажение, знаешь? Лети туда и зови старших. А я спрячусь и подожду.

По зарослям, окружающим берег озера, пошел шелест и треск, выдающий приближение целой толпы весьма крупных существ. Змея, заметившая чужаков, вела подкрепления.

Наивно пытаться сбежать. И воды озера не могут помочь. Большинство йокай, живущих в этой местности, прекрасно плавают. Придется принимать бой, но, сначала, нужно убрать с линии удара детей.

– Лети за помощью, Хина! Скорее!

Десятка два длиннющих веревок с петлями на конце взвились над лесом и устремились к юному конструкту, ринувшемуся в небеса. Направляемые магией, петли захлестнули бы Хину, но у половины арканов не хватило длинны, еще три промахнулись, а две оставшиеся поймал, в высоком прыжке взвившийся в небо Андрон. Путаясь в пойманных веревках, серый ящер проломился сквозь кроны деревьев и приземлился в самую гущу йокай озера и побережья, примчавшихся ловить недавнего грозного врага.

Десятка два монстров с рычанием бросились на Андрона, но боевое мастерство их было не на высоте и ящер без особого труда отвел от себя клинки и острия вражеского оружия. Кулак падшего ангела, без тени сомнений устремленный в чужую морду, сокрушил зубы самого ретивого врага.

Рейму, в сопровождении Пачули, оставив остальных обитателей Алого особняка, покинула остров и направилась в селение людей, узнать последние новости. Обитательница библиотеки, заинтересованная артефактами, что могли остаться после визита чужаков и теми следами чужеродной магии, что еще витали в воздухе, решила ненадолго покинуть свое тихое убежище.

Жрица и волшебница летели над водами великого озера, наслаждаясь солнечными бликами на глади озера, синими небесами, жаром солнца и прохладой, которой веяло от воды. Мирный, сонный полдень…

Тишину которого совсем не хотелось нарушать грохотом очередного побоища.

Трое йокай, что взлетели над лесом при приближении Рейму и Пачули к берегу, держали в руках оружие, но самый рослый и сильный из них, рыкнув на остальных, приветственно поднял руку, уверяя в мирных намерениях.