Текст книги "Попытка говорить 3. Нити понимания"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

"…но война, как любая игра, может окончиться поражением, каковы бы ни оказались предпринятые для победы усилия. Поэтому ныне Сьолвэн снова отпочковывает фрагменты своего эго от того единства, которое и есть она нынешняя, не жалея для них ни накопленной за тысячи лет памяти, ни Силы, ни иных ресурсов…" Снова схемы копирования-конструирования тесно переплетённых ментальных и витальных структур – куда более сложные, чем в начале, далеко за гранью понимания даже для специалистов в химерологии и ментальных дисциплинах. Скользящие образы: вот "родильные бассейны", вот проходящая процедуру удвоения спираль ДНК, вот бешено делящиеся живые клетки, а вот – рассыпающийся и собирающий себя вновь ветвистый фрактал…

"…мы почти уверены: Капитан – одна из монад, получившихся в результате этого процесса. Сейчас она не является высшей, а всего лишь её почти автономной частью. Но из этой части, если случится худшее, сможет достаточно быстро восстать обновлённое целое".

Зархот повёл головой – и обнаружил, что весь ответ Схетты неким непостижимым образом втиснулся в малую долю мгновения.

– Ты недоволен тем, – заговорила меж тем Капитан, – что тебе не сообщили заранее о приближении угрозы?

– Я-то перебьюсь, – ответил Рин после паузы низким, почти рычащим тоном. – В своё время, чтобы смыться из опасной зоны, нам хватило предупреждения за полчаса до момента икс. Куда интереснее иное: почему Ирван до сих пор не эвакуируют?

– Потому что у вас есть шанс спасти город, – сказал Летучий Ящер.

Молчание. Недолгое.

– Вот как, – лязгнул Рин. – Итак, "мы" должны отвратить неизбежное. А чтобы "мы" старались как следует и выкладывались по полной программе, вы решили поднять ставки до самого верхнего предела.

– Ты можешь объявить эвакуацию своим голосом, – заметила Капитан. – С гарантией спасти смертных, живущих в Ирване… большинство их… и потерять город.

– А Сьолвэн останется в стороне при любом исходе.

– Ей придётся, – вновь затрещал, зашипел, засвистел горловой мешок Видящего. – Любое вмешательство высшей повысит ставки, поставив под удар уже не один город, а весь домен.

– Ясно. Не желает поднимать ставки и пасует.

– Ты несправедлив, – неожиданно сказала Схетта.

– Почему? Или я ошибся в формулировке?

– Нет, не ошибся. Но время играет на нашей стороне. Чем дольше длится конфликт, тем меньше шансов у сторонников стылого равновесия.

Рин мрачно хохотнул.

– Да, старушка спешно наращивает мощь, надстраивает стены, полполняет арсеналы и даже, – кивок в сторону монады, – копает подземные ходы для стратегического отступления. Но почему мы должны покупать для неё передышку, милая?

– Потому что делаем одно дело, – сказала Капитан.

– Потому что мы, – одновременно с нею ответила Схетта "хоровым" голосом, – в долгу у высшей, у её домена и смертных, живущих в нём.

– И этот долг достаточно велик, чтобы мы рискнули своими шкурами?

– Мы оба рисковали ради меньшего.

Рин склонился, признавая правоту жены. И вскинулся, подобный освобождённой пружине.

– Если у Ирвана есть шанс, – сказал он, глядя в пилообразные зрачки Видящего, – подскажи, каким путём нам реализовать его.

– Не могу.

– Почему?!

– Ты сам понимаешь причины.

– Ничего я не понимаю!

– Усмири свой дух, огради его от страха – и ты поймёшь.

Рин замер.

Чертовски не нравился мне этот разговор. Причём с самого приветствия.

"Пусть твои замыслы воплощаются в точном соответствии с твоими желаниями, Бродяга". Ха! Это, стало быть, пусть сбудутся мечты идиота? Так, что ли, дружище Ящер?

Вмешательство Капитана ситуацию не улучшило. Особенно намёк на историю с хилла в стазисе: на то, что я, мол, тоже не всегда делюсь информацией со Сьолвэн и компанией. Но, прах побери, есть же разница между двумя случаями утаивания ключевой информации! То, что я не сообщил никому за пределами треугольника я – Схетта – Капитан об истинном числе спавших в стазисе и об их судьбе – это одно. Попытка же закулисной манипуляции мной (и если бы только мной!) – это, как по мне, совсем, совсемдругое!

А игра на жизни двух миллионов разумных существ, не подозревающих об угрозе – третье.

И игра эта не нравится мне принципиально.

Хотя бы потому, что я, пусть смутно, но догадываюсь, каким путём могу разбить стену неизбежного. Точнее, во что я должен ради этого превратиться.

Ларчик этот открывается без особых хитростей. Долгая подготовка с построением эшелонированной магической обороны не поможет мне, Схетте, Манару и Ладе встретить лицом к лицу два десятка риллу, даже неполные два десятка – и свести дело к ничьей. Как говорится, "у соединения из трёх лёгких кораблей и латанного-перелатанного грузовика практически нет шансов против целой эскадры". Хорошо, что мы, если верить Летучему Ящеру, ограждены от применения неконвенционного оружия: коль скоро в нашем тылу внимательно наблюдают за происходящим Сьолвэн и Теффор, никто не рискнёт поставить под угрозу весь домен. Во всяком случае, без очень и очень веской причины.

Плохо, что именно неконвенционное оружие (и только оно) может дать нам какие-то преимущества в сложившемся уравнении Сил.

Поправка: не может, а могло бы. Если бы не жестокий дефицит времени.

И если бы у противника не было своих резервов. Причём мобилизуемых куда легче.

Я мог бы придумать многое даже за оставшиеся часы. Наклепать тысячи Доспехов Бога, привлечь к делу внешние ресурсы (например, вызвать пару тысяч выведенных из стазиса хилла или пригнать пару десятков новейших энгастийских летучих крейсеров), тупо перетащить весь книахат, как он есть, на нейтральную территорию – то бишь в Квитаг…

Увы, большинство сценариев заканчивалось той самой эскалацией конфликта, которой я так хотел бы избежать. Особенно в варианте с привлечением хилла. Поглядев, чем заканчивается мой демарш с воинством разбуженных и оценив число разнесённых в пыль доменов, я передёрнулся, как от кошмарного сна, и зарёкся вспоминать о хилла в Доспехах Бога вообще.

Нет, нет и нет.

Только один путь, чтобы спасти город. И только один способ пройти его без долгоиграющих глобальных последствий: быстренько, прямо на поле битвы, ради бытия Ирвана выскочить за пределы собственного могущества. Произвести в своём сознании очередную революцию. А потом сказать двум неполным десяткам риллу, оскалясь:

– Думали взять числом? Так вот фиг вам: МЕНЯ БОЛЬШЕ!

К сожалению, это выглядит гладко только на бумаге или в виде мысленной модели. А как сделать это на практике? Эй, барон Мюнгхаузен! Подскажи мне, как вылезти из этого болота!

"Усмири свой дух, огради его от страха – и ты поймёшь".

Как будто я не понимаю!

Просмотр теней вероятности – это инструмент рациональной магии. Сильно изменённой, осиянной цельностью и совершенством высшего могущества… но рациональной. А головоломки с парадоксами, как известно, в рамках рациональной логики неразрешимы. Если я остаюсь в этих рамках и не переступаю пределы, Ирван… исчезает.

Безвозвратно. Загорается в зените маленькая и злая бело-голубая звезда. Быстрее молнии протягивается от неё ко дну Стопы Гиганта перекалённая нить. Ещё доля мгновения долой – и тяжкая, всё и вся сокрушающая волна, зародившись на периферии, мчится к эпицентру. Сворачивается время, агонизирует пространство. Рвутся скрепы Света и Мрака. В пологе небесной пестроты, как бы проеденная скоротечной ржой, расползается чёрная дыра в Истинное небо, и окрестности заливает непривычная, совершенно неестественная для доменов темнота. А со дна кратера, который отныне занимает место Стопы Гиганта и города, не иначе как злой шутки ради названного Ирван оэ Теффор, бьёт вверх толстая, чуть розоватая колонна протоматерии. Куда более яркая, чем привычное небо, соперничающая яркостью с диском солнца. Она почти так же длинна, как нить, с которой всё началось. Но не так равномерна. На высоте, где полагается находиться пестроте небес, или самую малость пониже, колонна расплывается диском плотного сияния. Алого, как артериальная кровь. Если взглянуть издалека и с высоты, на которую редко забираются даже самые сильные птицы, колонна и диск похожи на огромный крест.Вот такая картинка, язви её железом. Минимальные, lobarr vhud lympaas, потери. Локальная встряска, ограниченный ущерб…

Ненавижу! …вот только хватит ли мне этой ненависти, чтобы спасти Ирван? Достаточно ли силён такой запал, чтобы разнести в клочья мою привычную, удобную, слишком человеческую и потому неизбежно ограниченную суть?

А ведь разнести в клочья мало. Надо ещё воссоздать на осколках нечто большее. И никто не гарантирует мне успеха в этом деле. Никто.

Даже я сам.

"Пусть твои замыслы воплощаются в точном соответствии с твоими желаниями, Бродяга".

Не это ли имел в виду Летучий Ящер, отвечая подковыркой в приветствии на подковырку в приветствии? Не было ли это искренним пожеланием успеха?

Его и Сьолвэн вполне можно понять. Если не я, то никто. Если я буду надеяться на кого-то ещё, я не прыгну. Не совершу рывка в полную силу. Не пресуществлю себя. Я должен поставить вопрос предельно жёстко: или – или. Иначе я в лучшем случае останусь прежним, а в худшем – не смогу собрать из осколков ничего внятного, разделив при этом участь Квитага.

Схетта права и не права одновременно. Мы оба рисковали ради меньшего, это верно. Но мы рисковали собой, и только. А сейчас на кону стоит куда больше. Мы легко можем запалить в Хуммедо пожар всеобщего уничтожения… да. Это – легко.

Куда труднее будет решить дело миром.

Конечно, для некоторых решений времени целый вагон. Например, для отступления. Ведь книахат – это не стены, книахат – это, в первую очередь, маги. Забрать всех желающих на остров по имени Энгасти, обозвать это "стратегическим отступлением для перегруппировки сил"… о, это воистину соблазн из соблазнов! Что, Сьолвэн, решила разыграть меня втёмную? Ну так я просто не сяду за стол! И делай, что хочешь. Могу взять с собой Капитан, в порядке личной услуги, но вот подставлять шею – извини.

Можно так сделать? Ещё как можно.

И кто я буду после этого?

Впрочем, вариант явно мертворождённый. Потому что Схетта обозначила свою позицию предельно ясно, и я тоже никуда не денусь: останусь, чтобы защищать город вместе с ней.

Если быть предельно честным, я остался бы, даже если бы Схетты не существовало. Я, прах побери, не тварь дрожащая! И карабкался наверх не ради того, чтобы праздновать труса, когда запахнет жареной человечиной. Я сделаю всё, что в моих силах.

Знать бы только, будет ли этого достаточно…

Это угрюмое и враждебное всему привычному место Зархот изучил хорошо. Достаточно хорошо, чтобы перестать считать его таким уж угрюмым и враждебным.

В конце концов, что такое домен Квитаг после стазиса, после беспомощной неподвижности в полушаге от перерождения и в шаге от Реки Голода?

– Держись чуть сзади, – сказал ему Рин ещё до того, как начался танец. И Зархот держался. Так же, как держались, прикрывая створ Врат Войны, сомкнувшие руки Бродяга и Схетта.

Мало кому из хилла доводилось наблюдать из относительно безопасной точки за тем, как риллу использует Тихие Крылья во весь размах. Вот только Зархот чувствовал не только подъём, но и разочарование. Обиду чувствовал и ревность. За подозрительно краткий срок ученик Рина вырос как маг настолько, что хилла понимал – да и то в самых общих чертах – менее половины используемых им приёмов.

Да, конечно, Манар пускал в ход чары, для хилла недоступные просто из-за своей дикой мощи. Да, его плетения на ходу корректировала Лада, сообщая им такие свойства, что даже после долгого анализа мало что можно разобрать. Да, всё так.

Но – обидно же!

Тем более, что Рин со Схеттой, не так давно даже вместе стоившие меньше одного Зархота, не говоря уж о всей его тройке, сейчас вполне успешно давили на пару Манар – Лада, ухитряясь вести "по очкам". И тоже пользуясь заклятьями, которые хилла понимал едва на треть.

Впрочем, какая там треть… со стороны Рина – да, ещё туда-сюда. А вот Сила Схетты, то, что звалось Хороводом Грёз… итоги Зархот видел, как видел исходные позиции, но сам путь терялся среди отражений, теней и бликов. Высшая магия, суть которой равна форме – и которая зовётся непостижимостью.

Армию, валом валящую через Врата Войны в пространство домена, настигали самые разнообразные кары. По воле Манара, видоизменённой танцем Лады, Стражей крошили вихри пульсирующего пространства; разъедали, не оставляя ничего, кроме осколков сотворившей Силы, холодные воды, обращённые магией в ядовитый щёлок; лишали внутренних связей яркие, как погибель, огни – лиловые, синие, алые, отравно-зелёные…

Воинство рубили на части полотнища чистой энергии – такой чистой, что в областях, соприкасающихся с ней, уже невозможно было существование регулярных магических структур. Сети, сплетённые из нитей ничтожной толщины и неимоверной прочности, пролетали по полю боя, оставляя за собой пустыню, и рассыпались, исчерпав запас стабильности либо натолкнувшись на области с преображённой магической структурой. Трубные стоны выворачивали наизнанку логические схемы – и Стражи выходили из-под контроля Сёгуна, набрасываясь на своих сородичей с бездушной механической яростью. Зархот диву давался числу и разнообразию путей, какими Манар реализовывал активную оборону.

Но активная оборона высших магов использовала ещё более прихотливые пути.

Вот Рин вскидывает руку. Мгновенно и неимоверно удлинившаяся тень его конечности – тень, которую вроде бы нечему отбросить, потому что источника такогосвета поблизости нет – извивается чёрным щупальцем, чтобы вдали, возле скорее угадываемых, чем ясно видимых фигурок Манара и Лады, преподнести неприятный сюрприз. У самой руки мага тень черна, как смертный грех, но дальше она светлеет и возле рубежа атаки уже сияет невыносимым блеском. Так это всё выглядит – но что делает тень руки, каким образом она угрожает обороне Манара? Это сокрыто, и Зархот не успевает в этом разобраться…

Вот Схетта лепит, как обычные снежки, комья голодной тьмы. Одновременно вторая часть Крыла Кошмара, та, что изломанной тенью дрожит над её правым плечом, рождает дождь чёрных в едкую прозелень игл. Эти иглы с шипением впиваются в готовые комья тьмы, меняя их неким неуловимым образом, а затем "заряженные" комья уносят к цели специально созданные Сёгуном Стражи: быстрые, юркие, малозаметные. И вот уже полотнище чистой энергии, которым Манар навострился рубить ряды ринова воинства, случайно подловив одного из таких Стражей, в одно мгновение темнеет, покрываясь сеткой зелёных трещин, и обламывается, как стеклянное… а ведь таких Стражей и таких "заряженных" комьев было много!

Всего два эпизода из многих тысяч. Потому что битва, ожесточение которой лишь нарастает со временем, длится уже не первый час.

– Довольно! – говорит внезапно Рин. И Зархот вздрагивает, а воинство под командованием Сёгуна поворачивает вспять. – Пора заканчивать.

– Сколько осталось до атаки риллу? – спрашивает Схетта, растворяя недооформленное заклятье в тени Крыла.

– Часов десять. Хватит и для того, чтобы отдохнуть, и чтобы провести анализ учебного боя, и помедитировать… на всё хватит.

"Кроме одного, – думает хилла. – Подготовиться к грядущему так, чтобы Ирван устоял".

35

– Череп!

Она отчаянно боялась этого разговора, но оттягивать его не стала. Чтобы – как присохший бинт с раны, одним жестоким рывком. И всё.

Развернуться. Встретить прямой взгляд пилообразных зрачков в малахитово-зелёных радужках не менее прямым… ну, насколько получится.

– Магистр Рильшо.

В книахате харлав перешёл от сандалий к вязаным шерстяным "носкам". Полы гладкие, чистые, не пыльные – почему бы нет? "Вот почему он сумел подобраться бесшумно… клянусь Мраком, я же опять пялюсь в пол!" Череп вскинула голову, поднимая глаза.

– Надо полагать, ты не знаешь последних новостей, – сказал Рильшо мягко.

И совсем не то, чего она ждала.

Череп считала, что подготовилась и к упрёкам – что завуалированным, что прямым; и к угрозам разной степени жёсткости; и к яду, и к сарказму, и к металлической прямоте, столь нелюбимой высокопоставленными магами Кланов, но от этого не менее действенной.

"Никогда не думай, что готов ко всему". Рильшо сумел удивить её – снова.

Надо полагать, ты не знаешь… даже не вопрос, чистая риторика. А за ним, как всегда, покой и уверенность. Сила.

– Вы пришли просветить меня? – вопрос, с формальной точки зрения безупречно вежливый – но лишь тонально. В разговоре адептов Мрака использовать выражение "просветить меня"… хм.

– Как бы там ни сплелись ростки судеб, – по-прежнему мягко, словно ничего не заметив, продолжил магистр, – ты не чужая мне. И поэтому я хочу тебя предупредить.

– Я вся внимание.

– Мы попали в очень необычное место. Очень… открытое. Здесь даже те, кому есть, что скрывать, порой ведут себя не… естественно.

– К чему это вы?

– Терпение, Череп. Терпение. Я не отниму у тебя много времени, потому что его и вообще осталось не так уж много…

Пауза. Хорошо рассчитанная – как и всё остальное. Игрок класса Рильшо мало что оставляет на волю случая – или вне своего контроля.

– На данный момент в Ирване у меня есть три знакомых Видящих. И ещё двое, которых я имею основания подозревать в принадлежности к Видящим с вероятностью от пяти до семи к десяти. Недавно оба подозреваемых покинули город вместе со всеми близкими. Из троих, о которых я точно знаю, кто они, один тоже уехал, а двое других готовятся к переезду.

– Предчувствие беды?

– Видящие не "предчувствуют". Они просто знают. Я набрался дерзости спросить одного из своих знакомых напрямую, что напугало его и его коллег…

– И он? – бросила Череп, когда очередная пауза показалась ей слишком долгой.

– Не пройдёт и суток, как Ирван будет разрушен.

– Почему?

– Я спросил и об этом. Причины оказались знакомыми: это Рин, Схетта и отчасти мы сами, потакающие капризам высших. Риллу придут и уничтожат то место, где мы находимся.

– А вероятность?

– Десять к десяти. Остаться здесь – умереть.

– А что высшие?

– Им не равняться с риллу.

– Значит, мы должны бросить всё и бежать, если не хотим…

– Да.

– Спасибо за новость, – сказала Череп. И снова отвернулась к столу, где разложила свои инструменты для упражнений в артефакторике.

Как скоро Рильшо покинул лабораторию, она не знала: "носки" делали его походку не более шумной, чем шаг кошки, подкрадывающейся к неосторожной птахе. Сама она закончила монтаж одного из зачарованных дисков минут через десять, переоделась и покинула лабораторию спустя примерно четверть часа.

– Опять ты!?

– И опять по делу.

Сейвел вздохнул. Исключительно мысленно.

Казалось бы, уж кто-кто, а Лиска с её весьма яркой внешностью не должна бояться конкуренции со стороны Череп. Которую даже самый пристрастный наблюдатель назовёт в лучшем случае "интересной", не решаясь нагло солгать, что эта женщина привлекательна.

Но вот поди ж ты: не ревнующая, например, Колючку, Лиска при всяком удобном случае (да и при многих неудобных тоже, чего греха таить) делала на Череп стойку.

Ну и где тут логика?

"Правда, Колючка никогда не заглядывала ко мне в гости без приглашения. То есть не нарушала границы чужих охотничьих угодий. Кроме того, Череп в прошлом – Ночной Шип, что отнюдь не прибавляет дружелюбия со стороны боевого мага, имеющего к Шипам долгие счёты…

И всё равно устраивать сцены по такому дурацкому поводу – нелогично!" – Тогда излагай, – сказал Сейвел.

– У вас есть знакомые Видящие?

– Предположим, есть. И что?

– Меня пытался застращать страшной сказкой Рильшо…

Когда Череп изложила факты и закругляла рассказ, Сейвел мысленно спросил Лиску:

"Что ты обо всём этом думаешь?" "Да тут и думать особо нечего. Все сомнения можно разрешить одним махом – довольно задать Рину прямой вопрос".

А вот это, подумал бывший те-арр, вполне логично. И попытался вызвать Рина через мини-якорь, то есть в случае Сейвела – кусочек кварца насыщенного сиреневого оттенка, прицеплённый к левому уху при помощи клипсы.

К слову сказать, подобные мини-якоря получали все разумные, поселявшиеся в книахате. С их помощью значительно облегчался и упрощался ментальный обмен. Даже существа, отродясь не практиковавшие ментальные дисциплины и вообще чуждые магии, могли посылать обладателям других мини-якорей сигналы. Правда, простейшие – похожие на тихий шёпот, но зато даже через пространственные барьеры, отделяющие домен от книахата. Маги же вдобавок могли записывать в мини-якоря информацию, как в записную книжку, сохранять в них структуры заклятий (и обмениваться этими структурами даже за пределами прямой видимости), навешивать на них дополнительные функции (самыми популярными быстро стали "часы", "плеер" и "будильник")… в общем, много разного оказалось возможно проделать с мини-якорями.

Нашлись умники, шептавшиеся, что этот стандартный дар со стороны Рина только внешне бескорыстен. Что с помощью сиреневых кристаллов кварца высший может подслушивать чужие мысленные беседы, отслеживать местонахождение всех, кто носит мини-якорь и ещё Видящие знают что. Самые активные шептуны доходили до теории, что эти дары порабощают волю и тихо, исподволь меняют воспоминания… правда, даже сами они не верили в свой бред всерьёз. У Сейвела на этот счёт имелось отдельное мнение. Он полагал, что мини-якоря имеют массу таких дополнительных свойств, которые Рин не торопится афишировать и что они действительно могут служить средством для контроля над носителями. Вот только не такой человек Бродяга, чтобы приобретённой таким путём властью – и вообще любой властью – злоупотребить.

"Учитель!" Отклик последовал с опозданием. Что никак нельзя было назвать обычным.

"Ты тоже насчёт гибели Ирвана?"

"Да. Значит, я не первый?" "Как говорили в одной… далёкойстране, шила в мешке не утаишь. Нет, ты не первый, кто меня спрашивает об этом. И город, к сожалению, действительно ждёт гибель".

"Но почему…" "Чтобы не породить панику. Я и с тобой-то откровенен лишь постольку, поскольку знаю, что ты болтать не будешь. Кроме того, лучший из известных мне Видящих сделал предсказание о судьбе Ирвана и книахата. Если вкратце, то способ спасти всех есть, и я его найду… если буду по-настоящему болеть душой за тех, кому грозит смерть".

Сейвел едва сдержал дрожь. Вот она, истинная цена ответственности! Это вам не вялое бодание бараньими лбами с Ночными Шипами… то-то у Рина даже в мыслях без труда читаются напряжение и усталость!

"Если хочешь, можешь отсидеться в безопасном месте. Или – остаться и довериться мне. Решай сам. А теперь – извини…" Нить мысленной связи оборвалась.

– Ты говорил с высшим? – проницательности Череп оставалось лишь позавидовать. Или это Сейвел слишком расслабился, позволяя читать свою позу и выражение лица, как книгу?

– Да.

– Что он сказал?

"А вот теперь выбирать ответственность по весу и форме – мне…" Впрочем, думал бывший те-арр не долго. Он умел принимать решения быстро и резко: не за один лишь магический дар Минназе в своё время поставила его в линии наследования впереди многих и многих других членов семьи.

– Рин и подтвердил слова Рильшо, и опроверг их.

– Объяснись! – потребовала Лиска.

– Угроза действительно есть. Риллу приближаются, и судьба Ирвана качается на весах судьбы. Но шансы у остающихся всё же имеются.

– Какие?

– Это зависит от Рина, от Схетты, от Манара. Не от меня.

– Ты… – Лиска замерла, не закончив. Сейвел медленно кивнул.

– Вы что, верите, будто высшие спасут вас?

– Почему бы мне в это не верить? Знаешь, Череп, – сказал он, забираясь на стол с ногами, словно подросток, – ты этого не застала, а я был свидетелем лично. Ещё до того, как Рин и Схетта стали высшими, а Манар обрёл Тихие Крылья, в Ирван явились хилла. Тройка боевых магов. На тот момент противопоставить им учитель не мог ничего. Ни один, ни с друзьями. Он мог отойти в сторонку и просто позволить хилла забрать Ладу… ты ведь в курсе, кто это?

– Да.

– Но Рин не отошёл. Ещё вопрос: ты слышала, что представляет собой Квитаг?

– Да.

– Так вот, чтобы Лада не досталась своим сородичам, Рин взял её, Схетту, Манара, ещё одного мага по имени Айс и Видящего по имени Лимре, после чего эта шестёрка ушла из Теффора в Квитаг. Хилла, все трое, последовали за ними…

– И чем дело кончилось?

– Спустя три года, когда их уже давно перестали ждать, из Квитага вернулись семеро разумных. Рин, Айс и Лимре. Манар, получивший Тихие Крылья. Лада, не ставшая ни риллу, ни высшей, но получившая не меньше него. Схетта, уже носившая под сердцем Тимура. И один из тройки хилла, посланных за Ладой – Зархот. Которого Рин с компанией ухитрился переманить на свою сторону. С тех пор я не берусь предугадывать, на что Бродяга способен, а на что – нет.

– Значит, ты остаёшься в книахате.

– Да.

Череп встала.

– Спасибо за рассказ, – сказала она.

– А ты-то что будешь делать? – бросила Лиска ей в спину.

– Думать. И выбирать.

Спустя примерно минуту Лиска нарушила молчание.

– Как думаешь, она останется?

– Понятия не имею, – буркнул Сейвел. – Меня куда больше волнует, что…

– Даже не вздумай уговаривать!

– Но зачем тебе-то…

– За надом. И вообще, кончай с унынием. Если уж мы сдохнем, потому что Рин не сдюжит, последние часы перед финалом можно потратить более приятным способом.

"Адски логично", – подумал бывший те-арр. И решительно отодвинул тревогу прочь.

Варианты. Тени. Линии схем и графов…

Неизбежность на всех путях.

Пространство для манёвра ещё есть, хотя и сокращается с каждой миллисекундой. Можно, например, вместе со Схеттой наведаться в гости к Хордакку. Поговорить, как человек с риллу.

…точка сбора находится за пределами плоскости, примерно в сотне километров над геометрическим центром домена Кайт-Лемеггу. Правда, пространство тут ведёт себя, так скажем, странно, и сотня километров – это не точный размер вектора, а скорее оценочное суждение, в котором заложена неустранимая неопределённость. Но непосредственно точка сбора и её ближайшие окрестности сцементированы Тихими Крыльями Хордакка в нечто стабильное. Намного более стабильное, чем пространство доменов: ведь здесь его Сила может быть сконцентрирована, а не рассеяна по просторам целого мира.

Создатель точки сбора не может не заметить вторжения.

Как и того, что перед вторгшимися плывёт огромная, светящаяся внутренним огнём руна скейх. Её основные значения – "порядок", "спокойствие", "гармония". Издавна под знаком скейх приходят на чужую территорию послы и парламентёры. Атаку которых обычай не одобряет.

Поэтому Хордакк позволяет им приблизиться и заговорить.

"Приветствуем могущественного".

"Я не звал вас".

"Это верно. Однако мы пришли".

"Хотите изъявить покорность?"

"Нет, властительный. Я и Схетта хотим попытаться найти компромисс, который…"

"Никаких компромиссов, смертные. Или вы убираетесь обратно во Врата, через которые явились, или вас уничтожат".

"По правилам дипломатии стороны начинают с предельных требований, заведомо невыполнимых. Я отвечу вам равной любезностью. Или вы позволяете нам жить так, как мы этого захотим, или все неполноценные риллу в лучшем случае разделят участь Квитага".

"Если бы ты не прикрывался скейх, как щитом…"

"А ты хочешь, чтобы мы перестали прикрываться? Ведь твои союзники ещё далеко!"

"Зато твой союзник рядом, и это, видимо, наполняет тебя уверенностью".

"Не пытайся оскорбить меня. Если ты хочешь решить наш спор – спор бессмертного со смертным, покоя с изменчивостью, старого с новым – традиционным путём поединка, скажи. Я предоставлю тебе возможность помериться Силами".

"А ты не пытайся толкнуть меня на глупость. Если ты действительно хочешь поединка по всем правилам, тебе следовало бы как минимум найти мне свидетеля". "И кто кого толкает здесь на глупость? Сюда вскоре начнут прибывать твои союзники, и вряд ли многие среди них удержатся от соблазна превратить поединок в свалку".

"Ты опять пытаешься оскорбить?!"

"Я просто констатирую факты. Я способен видеть варианты будущего и потому имею право говорить о чужих и ещё не принятых, но почти неизбежных решениях".

"Очередная угроза. Смертный, ты начинаешь меня утомлять".

"Итак, боя ты не хочешь. Не вернуться ли нам к обсуждению выдвинутых требований и не подумать, чем можно поступиться ради заключения договора?"

"Нет. Компромисса не будет".

"А ты не боишься, что однажды мы вернёмся тем же путём, каким явились, но в куда больших силах, чем теперь?"

"Не особенно. По ту сторону Врат тоже есть риллу…"

И так далее, и всё в том же духе. Обмен слабо завуалированными угрозами, фехтование на доводах, страхах и интерпретациях фактов. По собственной инициативе Хордакк ни разу – во всех вариантах ни разу! – не вступил со мной в открытый бой. И не уступил на переговорах ни пяди. Зачем, когда союзники на подходе? Ну а ввязавшись в драку без прикрытия руны скейх, мы со Схеттой просто без толку теряли небольшое преимущество неожиданности, "засвечивая" раньше времени свои самые успешные боевые чары и приёмы. Победить Хордакка на пятачке им же сотворённой реальности у нас никак не хватало времени. Успешно провернуть такое удавалось только при участии Манара и Лады, напав на одного вчетвером.

Но гибель влиятельного "безземельного" не оставалась безнаказанной. И одним из первых актов мщения становился крест над уничтоженным Ирваном…

Бегство за пределы Хуммедо? То самое "стратегическое отступление ради перегруппировки сил"? Что ж, опасность для меня и Схетты это снижало до нуля. А собранная Хордакком группа риллу являлась предъявлять претензии Сьолвэн, Манару, Ладе и Теффору. Этот вариант допускал множественное ветвление – но как бы ни вертелась высшая, подражая поджариваемому ужу, стремясь и домен сохранить, и не сдать недавно отвоёванных позиций, без силовых аргументов со стороны "безземельных" не обходилось.

Крест над Ирваном…

От иных вариантов меня воротило ещё сильнее, чем от варианта с бегством. Позвать на подмогу Фартожа, Тенелова, Неклюда, Айнельди? Временный выигрыш, не более. Чуть позже к границам домена подступала уже не неполная двадцатка, а сотня риллу с лишним – и уж тут одним Ирваном дело не заканчивалось. Как и в случае с мобилизацией "стазисных" хилла. Законы власти едины для всех существ, будь они хоть бессмертными, хоть всемогущими, хоть трансцендентными в серо-буро-малиновую крапинку. Без боя власть не отдают! И хотя я действительно видел пути, в финале которых, как я виртуально обещал Хордакку, "все неполноценные риллу в лучшем случае разделят участь Квитага" – цена продвижения по этим путям вышибала у меня ледяной пот.

Так что никакого поднятия ставок. Никакого боевого безумия. Впереди лишь сумасшедший риск и безупречная стратегическая "воронка"…

Выхода из которой в рамках привычной логики я не видел, как ни старался. …если бы у меня было хоть немного времени! Я бы плюнул на возможные последствия, загнал сознание в очередной сверхглубокий транс, – а там вышел за рамки той самой привычной логики. Давно и не мной первым подмечено, что мне поразительно быстро и обманчиво просто удаются вещи, до которых "нормальным" магам приходится расти тысячи лет – да и того многим из них не хватает. Уж не знаю, почему так, но ещё раз воспользоваться по назначению своим "везением", или "гибкостью", или как там это назвать, я бы смог. Ведь я же точно знаю, что более высокая стадия сродства с Силой – не миф! Я точно знаю, что это возможно, хотя опасно, – чему примером резко прибавившая в весе Сьолвэн и окаменевший до полусмерти Фартож. Но что мне до той опасности, если есть возможность! А раз так, я бы уж как-нибудь задвинул свои страхи куда подальше и вскарабкался на очередную ступень личной эволюции экспресс-методом. Так, как сделал это в Ламайне.