Текст книги "Попытка говорить 3. Нити понимания"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

Воздух загустел от резко, в десятки раз, подскочившей насыщенности магией.

– О! Я смотрю, ты тоже знатно порезвился, ученик.

– Не без того. А что Лугэз?

– Мы её отпустили.

"Хоровой" голос Схетты, как всегда, произвёл на слушателей неизгладимое впечатление. А уж аура… Сейвел заметил, что жену Бродяги теперь сопровождает какое-то новое (и при этом очень, ОЧЕНЬ мощное) заклятье – но решил отложить любопытство на потом.

– Ты закончил или ещё нет? – поинтересовался Рин.

– Нет… не совсем, – ответил бывший те-арр. И повернулся к замершей в ступоре Лиске.

28

– Вот, познакомься заново. Рин Бродяга, высший маг. Не старший, если кто не понял, а высший. Посвящённый Предвечной Ночи… и мой учитель.

– А… а это… эта…

– Его жена, Схетта. Тоже высшая посвящённая.

– А почему она такая… ну…

– Особенности посвящения Хороводом Грёз, я думаю.

– Ужас… – выдохнула Лиска шёпотом, приблизив губы к уху Сейвела, -…и восторг. Она – словно божество хаоса и красоты…

– Ага. И ревность ей тоже не чужда, так что на Рина лучше не заглядывайся. Кстати, о лучшем. Ты ведь хотела кое о чём попросить? Связанном с вассалитетом? Ну так проси. Прямо сейчас. Другого такого случая не будет.

– А как же мои?..

– Проси за всех сразу. Рин сумел без последствий разорвать свою вассальную клятву, будучи ещё обычным магом… ну, почти обычным. Думаешь, сейчас для него есть разница, с одной тебя её снять или со всей твоей звезды?

– Не вздумайте! – почти взвизгнула Талез. – Вассальная клятва нерушима!

– Неужели? – хмыкнул Рин. И резко махнул рукой… больше театральности ради, чем из необходимости. Резко и свежо запахло грозой. – Вот так. А теперь попробуй убедить всех, кто тут находится и кто былвассалом Черноречья, что повторная клятва – наилучший выход. Только на меня, хе-хе, время лучше не трать. Не выйдет.

Во время его речи Схетта подобралась к Бродяге сзади, обняла, положив подбородок на левое плечо мужа. И улыбнулась – не то мечтательно, не то угрожающе.

– А что толку? – маска аристократки на лице Талез перекосилась. – Убеждай, не убеждай, ты снова махнёшь рукой – и сделаешь из нормальных магов хебдиво, "низких"…

– Не сделаю. Кто наложит на себя клятву вновь, тот не стоит моих усилий. Но кто попросит об отрешении от клятвы – освободится. Сейвел! Мы будем ждать тебя в "Крылатом мече".

– Не надо ждать! Я с вами!

– И я! – объявила Лиска.

"Муж. Ты что, с глузду съехал – такие заявления выдавать?" "А нам что, сложно будет захватить с собой небольшую свиту Сейвела?" "Небольшую? Небольшую?!" «Именно. Если ты думаешь, что ко мне за избавлением от клятвы хлынут несметные тысячи радостных разумных – ты крупно ошибаешься. Большинство, включая также большинство магов, ценит покой и уверенность в своём статусе куда выше, чем свободу».

"То есть предпочтут подчиняться хорошо известному злу в лице аристократа, гильдейского начальства, иерарха Высокого клана и так далее, чем неизвестно откуда взявшемуся и неизвестно чем руководствующемуся высшему магу".

"Можно и так сформулировать. Какой здравомыслящий разумный не вспомнит по такому случаю поговорку о бесплатном сыре? Не задастся вопросом, за чей счёт я стал высшим?" Мысленное фырканье в ответ.

Да уж. Про высших магов в Хуммедо чего только не рассказывают… понятно с чьей подачи. Байки о просфорах на крови христианских младенцев в сравнении с этими слухами – просто невинная ласка летнего ветерка в сравнении с грозовым шквалом. И попробуй объяснить, что на чужом горбу в рай не въедешь, гекатомбами, хотя бы даже многомиллионными, высшую магию не подчинишь. Скорее, высшее посвящение похоже на добровольное распятие. Собой, а не кем-то посторонним жертвует маг, ищущий статуса высшего.

В конце концов, не бывает жертвы чище и страшнее, чем жертвоприношение собой.

А результат, кстати, никто не гарантирует. Можно выдавить всю кровь до капли и на пороге смерти понять: недостаточно! Причём такой исход куда более распространён, чем удачный шаг за грань бытия и возвращение в единстве с Силой. Ну, оно и понятно: если бы получить высшее посвящение было просто, в Пестроте от его обладателей было бы не продохнуть!

Впрочем, это уже отдельная тема – что было бы, если бы…

Кстати, если говорить задним числом, задачка о снятии вассальной клятвы оказалась ну очень интересна. Поскольку меня в последнее время заинтересовали магически скреплённые узы, договоры, проклятия и тому подобные штуки, я никак не мог пройти мимо такого случая.

Так вот: оказалось, что полное снятие вассальной клятвы второго яруса "без последствий" фактически невозможно. Впрочем, что тут удивляться? Клятву с соответствующим магическим ритуалом придумывали не дураки – и отнюдь не с целью облегчить жизнь стремящимся к свободе. Сам я некогда вывернулся из ласковых сетей вассалитета за счёт гибкости духа, свойственной друидам, и своеобразного иммунитета. Я слишком хорошо осознавал, где я, где не я и где клятва, сковывающая этого "не меня"… и я был даже рад скинуть в забвение опутанного клятвой "старого служаку", рождённого из меня для выживания в рядах славного воинства Империи Гидры. Так змея бывает рада выползти, наконец, из своей старой, ставшей слишком тесной кожи.

Но так всё это прошло для меня. А для той же Лиски клятва вассала выглядела совершенно иначе. Не внешнее, но внутреннее; не принуждающее, но мотивирующее; не подавляющее волю, но побуждающее к действиям, словам и свершениям. Фактически, вассальная клятва в её душе (и душах других магов Черноречья) походила на лимфатическую систему. На часть иммунной системы и организма как такового. Необходимую часть!

Да, я мог разрушить цепи вассалитета. Но заодно пришлось бы разрушать и то, что прямо относится к личности носящих эти цепи.

Неприемлемо.

Поэтому я пошёл по пути наименьшего сопротивления и… оставил клятву на месте. Просто в полном соответствии с принципом минимально необходимого воздействия "подкрутил" кое-какие настройки вассальных клятв. Преимущественно в сторону хорошего такого расширения разрешённых диапазонов. Например, везде, где в клятве упоминались "интересы Черноречья", я подставил "интересы реальности" (да, знаю: нечёткая трактовка… зато "в интересах реальности" маг может делать почти что угодно!). Где упоминалась "правящая семья" – подставил "разумные существа". Ну и так далее. Плюс категорический запрет на адаптивные видоизменения клятвы вместе с её носителем, чтобы со временем бывший вассал мог в буквальном смысле перерасти старые ограничения, как дети вырастают из подгузников и распашонок.

Самым сложным в деле усмирения клятвы оказалось корректно размыть образ личной привязки. То есть лицо, фигуру, ауру и прочие параметры того из аристократов, который принимал клятву лично. Вместо этого образа я подставил (в том числе и у Лиски, чтобы всё было честно) образ-полиморф, лишённый конкретных черт, обладающий лишь сравнительными достоинствами. Таким образом, преданность конкретной личности для бывших вассалов сменялась довольно-таки умеренной тягой к авторитетному – но ни в коем разе не авторитарному! – лицу, подходящему в той или иной степени под ряд признаков.

Приветствовались сила, опыт, открытость, юмор (в том числе самоирония), дружелюбие и ещё кое-что по мелочи. Недостаток ума, фальшь и скрытность, склонность к манипулированию, эгоистичная хитрость, напыщенность, равнодушие – отторгались. Причём один и тот же разумный вполне мог вызывать противоречивые чувства… и даже уникум, собравший все положительные признаки без единой отрицательной черты, в глазах носителя клятвы не превращался в живое божество, непогрешимое и совершенное. Стоило этому "божеству" совершить неверный шаг, как очарование мгновенно гасло, сменяясь здоровой настороженностью.

Впрочем, как водится, сложности с клятвами оказались мелочью на фоне более масштабных и даже, пожалуй, системныхсложностей с людьми… и не людьми.

Ибо следом за Сейвелом и звездой Лиски, с разницей буквально в пять минут, в "Крылатый меч" явился не какой-нибудь хрен с бугра, а магистр Ночных Шипов по имени Рильшо. К людям он отношения не имел, да и к мужчинам – очень косвенное (можно ли считать мужчиной существо пола номер три, биологическая функция которого состоит в доставке генетического материала от самца к самке?). Проще говоря, Рильшо являлся харлавом. Тип хордовые, класс пресмыкающиеся, семейство прямоходящие, род рапторы, или сабленогие.

Впрочем, всё это так, сотрясение воздуха. Кто харлавов вживую не видал, тот вряд ли может понять, насколько это в принципе дикое сочетание: харлав – и магистр Ночных Шипов. Ей же ей, встреча с анекдотическим "евреем-дворником" оказалась бы не столь шокирующей. Потому хотя бы, что евреи таки да, бывает, берут в руки метлу и применяют оную по прямому назначению. А ведь этот Рильшо, помимо своего магистерства, ещё и сходу поинтересовался на не очень чистом фонетически, зато синтаксически безупречном человеческом койне:

– Ваше могущество, не могли бы вы избавить меня от метки клана?

Абсурдная ситуация. Без малого нереальная!

Тут надо вернуться немного назад и прояснить два момента. Первый связан с самими харлавами. В своё время между ними и людьми на территории доброй сотни доменов разразилась одна из крупнейших, а может, и просто крупнейшая межвидовая война. Кое-где угли того старого пожара до сих пор исходят зловонным дымом взаимной ненависти; однако по большей части харлавы просто сидят в своих доменах, не суясь на территорию людей… для которых самое мягкое из их ругательств – "прямоходящие крысы".

Тут надо заметить, что харлавы, как искуснейшие химерологи, привыкли крыс употреблять по прямому лабораторно-вивисекторскому назначению. Но это так, штришок. Чтобы стало ясно, какая это невиданная редкость: высокопоставленный харлав в одном из Высоких кланов, процентов на семьдесят состоящем из людей. Причём харлав-магистр, имеющий полноценного Двойника. И чтобы стало можно оценить по достоинству статус Рильшо, который – это момент номер два – считался левой рукой небезызвестного Колмейо. Да-да, того самого, который с Минназе Вранокрылой уже свыше двухсот лет вёл когда вялую, а когда очень даже активную взаимную вендетту. С рокировками, фланговыми охватами, диверсиями и перевербовками, кампаниями по дезинформации, подставами, гамбитами и прочими средствами воздействия вплоть до массовых проклятий включительно.

Говоря совсем уж в лоб и приравняв Колмейо к премьер-министру Соединённого Королевства, Рильшо можно было приравнять к главе Ми-9. Да. Но чтобы фигура такого уровня явилась в посольство нейтральной державы (а чего мелочиться? я по законам аналогии вполне тяну на таковую), и, явившись, попросила политического убежища?

Не бывает!

Однако же Рильшо – вот он. Стоит, покорно ждёт ответа. …на вид – ящер, как ящер. Крупная, вмещающая массивный мозг голова. Пилообразные вертикальные зрачки в малахитово-зелёных, с чернью, радужках (а зрение-то бинокулярное, между прочим…). Основной цвет чешуи – тоже зелёный, но с прожелтью; сами чешуи довольно мелкие, скорее как у хамелеона, чем как у варана. Рост – что-то около метра семидесяти; точнее сказать сложно, потому что у разумных рода рапторов-сабленогих опорные конечности так устроены, что с лёгкостью могут давать либо отнимать по десятку сантиметров роста. А этот харлав очевидно разумен. Ибо носит "прорезную" накидку, расшитую изображениями шипастой ветки, пояс с малым набором диагностических артефактов и обувь: сандалии с деревянной подошвой на витых кожаных шнурках. На шее болтается термостатический амулет – скорее дань традиции, чем необходимость, ведь Рильшо явно способен самостоятельно регулировать температуру своего тела. Кстати, температура эта сейчас явно выше нормы. Градусов сорок.

Нервничает? Ещё бы он не нервничал.

– Могу ли я предварительно задать вам несколько вопросов?

– Конечно, ваше могущество. Спрашивайте, я постараюсь ответить.

"И откуда только он выкопал эту жуткую формулу? "Ваше могущество…" А риллу тогда кто – "ваша властительность"? Ладно, о подобающем обращении позаботимся позже…" – Под меткой клана вы разумеете клановый аналог вассальной клятвы – или же нечто более масштабное?

– Ваше могущество, простите, но я не вполне понял вопрос…

– Объясню кратко. У вассалов Черноречья я не стал уничтожать клятву полностью, так как она слишком сильно связана с личностью, жизненной силой и магическим даром. Я ограничился – в ситуации, когда на более глубокое вмешательство не хватало времени – изменением внутренних приоритетов клятвы. С вами, магистр, можно поступить аналогично: убрать жёсткую привязку к конкретному клану, ввести расширительное толкование некоторых понятий… но если вы готовы рискнуть, можно сделать больше. Правда, далеко не сразу. Теоретически, если вас тяготит не только принадлежность к Ночным Шипам, но и сам путь Мрака, можно даже избавить вас от Двойника, наделив более или менее пропорциональной заменой этому инструменту в области любимой вашим видом разумных "красной" магии. Со мной однажды пытались проделать нечто подобное и я ещё не забыл, от чего при этом надо отталкиваться… но, повторюсь, подобная операция – не дело двух минут. Или даже пары дней.

На словах "избавить вас от Двойника" Рильшо полностью разогнул свои "неправильные" ноги и прибавил не десять, а все пятнадцать сантиметров роста. Положение, из которого не прыгнешь, харлавский аналог земного поклона. Аура его при этом осталась прежней, но в глубине её напуганными рыбами заметались тени конфликтных эмоций.

– Простите мне неверие, ваше могущество, и мою подозрительность. Но… чего вы хотите в обмен на осуществление желания моей печени?

– О, это пусть вас не волнует. Как всякий высший маг, я мало ценю материальные блага или чужие услуги. Зато высоко оцениваю возможность приобщиться к новым знаниям – и обожаю тех, кто подбрасывает мне нетривиальные задачи. – Лёгкая улыбка. – Так. Значит, насколько я понял, вариант с максимальным вмешательством вам нравится?

– Да, ваше могущество!

– В таком случае прямо сейчас я задам ещё один вопрос, ответ на который мне бы очень хотелось получить. Я, кстати, уже ослабил клановую метку, так что привязки к Ночным Шипам у вас больше не существует. Итак: на что вы намерены употребить обретённую свободу?

– Я… ваше могущество, если вы сможете сделать так, чтобы меня оставил навязанный Мрак, я хотел бы вернуться в родной домен.

– И всё?

По телу харлава от шеи до кончика хвоста прокатилась волна спазматических сокращений.

– Если бы я мог отомстить за…

– Стоп! Я благодарю за откровенность с чужим и чуждым существом. Поверьте, я её оценил по достоинству. Я также не сомневаюсь, что Ночные Шипы дали вам довольно поводов для самой что ни на есть справедливой мести. Но этот разговор вам лучше отложить. Да и вести его лучше не со мной, а со Сьолвэн по прозвищу Мать.

– Ваше могущество…

– Магистр, одна небольшая просьба.

– Всё, что в моих слабых силах…

– Не обращайтесь ко мне "ваше могущество". У меня есть имя, вам хорошо известное. И не вытягивайтесь в струнку. Я сделал вас свободным магом, так ведите себя с достоинством.

– Повинуюсь в радости!

В общем, более-менее понятная коллизия. Хотя и не без подвоха. А первый подвох вылез спустя ещё четверть часа, когда к "Крылатому мечу" подкатилась дюжина боевых магов Высокого клана и потребовала разговора либо с начальством (то бишь Рильшо), либо с "магом из числа хебдиво, именующим себя Бродягой".

Ну, харлава я к ним не пустил. Он, как оказалось, мечтает о мести, мало ли…

К Шипам вышел я сам. Лично.

– Ты кто такой? – поинтересовался старший среди Шипов, не удосужившийся покинуть седло химеры. А я решил, что преподам ему и его кодле наглядный урок.

Решено – сделано.

Обратившись к своей памяти, содержащей неопределённое множество форм, и принял одно из имевшихся там обличий, которого раньше не принимал. У этой новой формы было восемь гибких конечностей, из которых вторая пара напоминала крылья – увенчанные изящно изогнутыми плоскостями чистой энергии переменной длины и ширины, а первая пара предназначалась не для опоры при передвижении, но для манипуляций материальными предметами и облегчения манипуляций с активными формами заклятий. Практически всю поверхность моего нового тела покрывала плотная, очень твёрдая и прочная шкура. Чешуйки с бритвенно острыми краями, обычно плотно прилегавшие к ней и служащие для дополнительной защиты, могли подниматься почти под прямым углом, что делало попытку коснуться шкуры более опасной, чем в случае попыток погладить против шерсти сердитого ежа.

Кроме того, принятое мной обличье имело шесть глаз, располагающихся на сильно вытянутой морде, чувствительные антенны в форме четырёх пропорциональных рогов, и пасть, количество длинных зубов в которой могло показаться избыточным даже акуле. Сверх всего перечисленного, у моей формы имелся хвост, должным образом вооружённый заострёнными роговыми выступами. От хвоста до затылка по моей спине бежали три ряда прочных шипов: сначала небольших, потом увеличивающихся, потом снова уменьшающихся.

Цвет моей шкуры был преимущественно чёрным, свидетельствующим о полной зрелости, с оттенками полуночной синевы и малахитовой зелени. Глаза мои сверкали жёлтым, зубы – белым, пасть – ярко-красным. От кончика морды до кончика хвоста во мне было почти двенадцать метров, а общий вес превышал (и сильно превышал) три тонны.

В общем, мне хотелось произвести убийственное впечатление, и я его произвёл.

– Я – хебдиво по прозвищу Бродяга, высший посвящённый Предвечной Ночи, – сообщил я не очень даже и громко, но басисто. Так, чтобы основной тон отдавался мутью в желудке и слабостью в коленях. Хорошая штука – инфразвук… – Будьте любезны представиться.

Вместо того, чтобы выполнить вполне естественную просьбу, старший Шип (а за ним и добрая половина его подчинённых) приласкал меня боевыми заклятьями. Видимо, с перепугу. Потому что иначе сложно объяснить, чего ради старший из недружественных гостей использовал видоизменённую, но всё равно скорее оборонительную, чем атакующую Пасть Ада.

Надо ли говорить, что моя Голодная Плеть выпилачужие активные формы на полпути? И тут же снова спряталась за поворотом реальности, незаметная и бдительная, как щука в омуте.

– Если вы не желаете быть любезными, подите прочь, – посоветовал я.

– Что ты такое?!

– Я ведь уже представился. И начинаю терять терпение в ожидании адекватного ответа.

Похоже, Шипам не захотелось увидеть меня потерявшим терпение, поскольку они всё же представились. Все, по полной форме, от младшего и до старшего включительно. -…второй симплет региона, полный магистр Мрака, побратим Тёмной Крови, Онлус Хиом по прозвищу Острый!

– Будем знакомы, – кивнул я всем сразу. – Вот только маленькое уточнение: в настоящий момент вы, Онлус Хиом, не второй, а первый симплет региона.

– А…

– А магистр Рильшо, можно сказать, вышел в отставку. Он пришёл ко мне, попросил об избавлении от метки клана – и я удовлетворил его просьбу. Если желаете, я могу и вам оказать аналогичную услугу.

Тут, словно нарочно подгадав момент (а почему – "словно"? тут не без умысла, не будь я высшим!), на моём загривке возникла Схетта. Во всём своём великолепии. И сообщила своим до поджилок пробирающим голосом, демонстративно "не замечая" Шипов:

– Собирайся уже, пора возвращаться. Эй!

– А вот нечего топтаться по мужниной шее, – наставительно сообщил я. Новое обличье, принятое мной, отличалось высотой (не ростом!) около двух метров и большим количеством цепких щупалец… в объятия которых Схетта и угодила, спелёнатая в долю мгновения по рукам и ногам. Говорил я средней из трёх голов, насаженных на длинные гибкие шеи, а две других, все из себя многозначительные, кивали в полном согласии. – Моя шея не для того предназначена.

– Отпусти!

– А волшебное слово?

– Быстро!

Новая смена обличий. С возвращением к человеческому облику.

– Ты точно хочешь, чтобы я тебя отпустил? Мр-р-р?

– Уже… не очень. Может, мы… отложим…

– Что именно?

– А? Ну, возвращение в Теффор…

Клянусь Бездной, Дорогой Сна и виртуальной бородой Спящего: когда я заносил активно болтающую ногами Схетту в "Крылатый меч", я совершенно не думал о каких-то там Шипах. Благо, они вели себя очень, ну просто оченьтихо…

И с возвращением мы, разумеется, задержались. Сильно.

29

– Рин?! Это кто с тобой?

– Кроме Сейвела-то?

– Спасибо, его знаю. Представь меня остальным.

– Легко. Прошу: хозяин школы "Пламя над потоком", Ландек… нередко именуемый также Пронырой. Вот эти пятеро – Лиска, Винт, Куб, Тина и Спица.

– Боевая звезда?

– Именно. Огонь, воздух, земля, вода и шаман. Взыватель. Причём отличный. Все пятеро некогда приносили вассальную клятву сеньорам Черноречья, но сейчас свободны. Как и вот этот субъект по прозвищу Беркут. Его, коматозного, я прихватил из жалости.

– Угу. Жалость тебя когда-нибудь погубит. А… вон та троица?

– Бывшие кланники из Ночных Шипов. Магистр Рильшо, которому не нравится Мрак, магистр Онлус Хиом, которому не понравилось стать крайним из-за ухода магистра Рильшо, и Череп. Последней Мрак как раз нравится, но ещё больше нравится свобода от обязательств клану.

– Тоже, надо полагать… свободные?

– Верно. Пристроишь?

– Куда же я денусь… только вот что, Рин: с тебя дополнительное место. Делай, что хочешь: договаривайся с сугнади о расширении подземелий, с генеральным архитектором – об аренде или строительстве дополнительных помещений, колдуй с пространством или делай всё это разом, но чтобы к завтрашнему утру вот этой ораве было, где жить, где медитировать и где учить.

Кое у кого из новоприбывших сами собой открывались рты. Чтобы какой-то тианец, пусть даже маг не последнего разбора, ставил ультиматумы высшему магу? Я мысленно усмехнулся. Привыкайте, голуби! Тут вам не Левварн.

То есть Теффор – тоже не мёд с вареньем, но при наличии Сьолвэн и Манара здесь вполне можно не только бороться за выживание.

– Раз надо, значит, будет. Вот только с какой радости у тебя вдруг закончилось место?

– А это с вашей же подачи. Сам факт, что в моей школе учились сразу ДВА высших мага, вызвал та-а-акой прилив желающих… я поднял цены втрое, но, наверно, надо было впятеро…

– Совсем жарко?

– Совсем. Так что и всю звезду, и бывших кланников я могу приставить к делу сразу. Если будет место для занятий.

– Я же сказал, что место обеспечу. Или не веришь?

– Верю.

Генеральный архитектор Ирвана, говоря технически, являлся химерой. Но если говорить технически, химерой была и Схетта. (А по дому Фартожа в Ламайне расхаживали големы, ага…) При росте под два метра генарх производил из-за некоторой квадратности впечатление, близкое к устрашающему. При взгляде на неторопливые движения могучих ручищ, всех четырёх, как-то непринуждённо верилось: этот при нужде не только без инструментов, одними ладонями вырубит, обтешет и отполирует гранитную глыбу – магистральный трубопровод узлом завяжет. Или даже бантиком, если чуть напряжётся. А если напряжётся всерьёз… гм. Даже воображение сбоит, чего может вот этот, если – всерьёз. Во весь размах.

При этом для более-менее знающего существа телесная мощь генарха отступала на второй или даже третий план в сравнении с иной мощью. Создавая Баацежа (таково было его имя), Мать Сьолвэн ухитрилась вылепить настоящего гения. Никаких шуток, никаких преуменьшений. Гений, и никак иначе. Изначально он всего-навсего отличался тончайшим вкусом по части архитектуры, сочетаемости ландшафта и недвижимости, сотворённой усилиями разумных разных видов, нюхом на удачные инженерные решения плюс являлся эстетом комплексных каркасных чар. То есть не просто знатоком или там мастером, мастерство тут вещь подразумеваемая, а именно эстетом. Но со временем (а века полтора тому назад он справлял пятнадцатитысячный юбилей) генарх заделался знатоком и ценителем красоты в почти любых её видах.

С равным успехом он улавливал как прелесть шинайских головоломок, так и сложнейшие гармонии мельской музыки, мог оценить скульптуру сугнади и альбомы с пахучими легендами хашшес. Ради того, чтобы своими глазами посмотреть на созданные им иллюзии, люди – и не только люди – прибывали в Ирван из мест, куда более отдалённых, чем домен Левварн. Кроме того, имелась у Баацежа, по натуре своей, как многие маги, сущего бессребреника и аскета, коллекция артефактов. За которую, если бы кто-нибудь совершил двойное кощунство, украв и распродав её по частям, можно было скупить весь вверенный его заботам город.

А ещё он, единственный из всех моих знакомых в Хуммедо, посмотрев на Схетту (уже после нашего второго возвращения, приобщённую к власти Хоровода Грёз), сказал:

– Рин! Я не знаю, чего это будет тебе стоить, но если ты не убережёшь эту красоту от зла и гибели, я тебя своими руками…

Запнулся. И закончил:

– Нет. Ничего я с тобой не сделаю. Если ты её потеряешь, всё прочее станет прахом.

Вот каков был генеральный архитектор Баацеж. Один из считанных разумных, в чьём присутствии я не мог избавиться от робости. Да и не хотел избавляться. Потому что понимал: в некотором смысле генарх и Древотец – фигуры равновеликие. Достижения одного порядка. (Тут и вылезает наружу относительная ценность разных разумных существ, рассчитываемая по их достижениям и успехам. Теффор создал одноимённый домен и принимал непосредственное участие в низвержении Владыки Демонов. Сьолвэн – выжила, наполнила жизнью огромные просторы, прокляла Квитага, создала Древотца, Баацежа, до некоторой степени – Манара и Схетту. А я что сделал? В смысле – настоящего? Дворец Видений отгрохал, не без помощи жены?

М-да. Очи в пол и не отсвечивать.

С другой стороны – молодой ещё. Глупый. Имею ненулевой шанс исправиться… вот только не вышло бы так, чтобы запомнили меня, если что, по мрачному аналогу "дела Квитага". А то ведь ломать – не строить, и Геростратом быть проще, чем Фидием или ещё каким Архимедом).

Отношения у меня с Баацежем в своё время сложились довольно ровные. Но при этом, само собой, неравные. Глупо было бы настаивать на равенстве с существом, которое, пусть даже будучи химерой, Сотворённым, искусственным организмом с умело подобранным набором функций, – давно этот набор переросло и в ряде отношений превзошло свою создательницу. Мало ли, что традиция предписывает творениям знать своё место и почтительно склоняться перед творцами! В технике оно так. В искусстве. В магии. А вот в живой природе сплошь и рядом так получается, что, в точности по Библии, идущий следом оказывается сильнее. Не обязательно в буквальном смысле, конечно. Но – земноводные происходят от рыб, и птицы происходят от пресмыкающихся, и прямоходящий, двурукий, большеголовый покоритель огня и изобретатель письменности – от мелких насекомоядных предков. Это называется эволюцией. Ну или, применительно к генарху, автоэволюцией. Self-made, выражаясь не по-русски.

Причём полтораста веков автоэволюции, как нетрудно догадаться, срок значительный. Не окажись я убеждённым революционером, никогда бы Баацежа при такой-то форе не догнал. А так вышло, что и перегнал кое в чём.

– Значит, место, – сказал генарх раздумчиво, когда я изложил ему просьбу Ландека. Его капитально доработанный речевой аппарат позволял говорить на реммитау без малейшего акцента или иной идиоматичности. – Место… это понятно, это можно. Только надо сначала понять, как. И где именно. И самое главное – для чего.

В его присутствии в мыслях и делах словно сама собой появлялась особая основательная неспешность. Углублённость. Дивно сочетающаяся с раскованностью и философичностью.

– А действительно, – подумал я вслух, моментально подхватывая чужой стиль речи, – для чего? Если пропустить пару звеньев, не получается ли, что школы для Ландека будет уже мало?

– Верно мыслишь. Дело, конечно, не в назывании. Но если в неком месте живут, преподают и работают меньше десяти магов – это ещё может быть школой. А если больше десяти, причём двое из этих магов – высшие посвящённые разных Сил… пожалуй, это уже не совсем школа.

– Или совсем не школа.

– Да, скорее совсем не. А что тогда? Ты же вроде спец по именам. Подскажи…

– Пожалуйста. В языке хилла есть такое полезное слово: книахат.

– А пояснить?

– Это лучше образно. Бывало, висим мы в своей самодельной станции, дрейфуя по Квитагу в течениях "киселя", и я занимаюсь тем, что пытаюсь наставить Манару синяков, а Схетта с Ладой смотрят и болеют. Каждая за своего. Тут входит Зархот, одним взглядом окидывает происходящее, морщится этак маловыразительно и роняет: "Книахат луйгмах…" – что в довольно грубой и не самой точной форме можно перевести как "уровень яслей, но динамика положительная".

– А этот самый "книахат" – означает "ясли"?

– Не совсем. То есть как минимум с уточнением: сказано не про место, а про состояние. Ну и отчасти "книахат" – характеристика процесса, особенно если коммутировать с нужной лексикой.

– Вот как. Что ж… значит, будем превращать школу в книахат…

Спустя некоторое время. То же место, те же лица.

– Да, с городским пейзажем гармонирует на ура. И общий магический фон тоже очень и очень. Но это же не геометрия, а я не знаю что!

– Чем тебе не нравится эта геометрия? Нормальный ступенчатый фрактал…

– Ага. Ступенчатый. А ещё – проективный и асимметричный! Да будь я нормальным человеком, у меня от одного взгляда на иллюзию этакого чуда косоглазие развивалось! Но это всё шелуха. А если всерьёз, проблема знаешь, в чём?

– В чём?

– Да в материалах! Из чего прикажешь это вот лепить?

– Не моя забота, Рин. Совсем не моя.

– А чья тогда, объясни, будь ласков?

– Твоя, конечно. Ты же высший маг, значит, создавать стабильные плотные объекты должен уметь. И материалы подбирать. И задачи сочетаемости решать. И…

– И ещё много чего. А то, что высший маг не обязан быть строителем, это побоку.

– Нет. Почему побоку? Это мы учтём. Только не забывай, что всё это – проект. Да.

Спустя ещё некоторое время. Всё там же, всё те же.

– Не пойдёт.

– Почему?

– Потому что для крепления дополнительного пространства нужен соответствующих размеров якорь в пространстве обычном.

– Непременно нужен?

– Ещё как. Кровь из носу, как нужен.

– А если крепить не всё? Или не на якорь? Или на необычный якорь?

– Детские вопросы – самые интересные. Вот под "необычным якорем" ты что понимаешь?

– Да я-то ничего вообще не понимаю. Глупый потому что. А ещё глупее меня маразматики, которых зовут властительными риллу. Они вон целые домены крепят не пойми на что. На фикции какие-то, абстракции неощутимые. Свет, там, Мрак, то-сё…

Молчание. -…знаешь, Баацеж, друг сердешный… ты, конечно, гений. Но при всей гениальности ты конченый псих.