Текст книги "Песенная летопись Великой Отечественной войны"

Автор книги: Анатолий Железный

ЖДИ МЕНЯ
муз. М. Блантера, сл. К. Симонова

Стихотворение «Жди меня» было написано Константином Симоновым в один из жарких июльских дней 1941 года. «У стихотворения «Жди меня» нет никакой особой истории. Просто я уехал на войну, а женщина, которую я любил, была на Урале, в тылу. И я написал ей письмо в стихах. Потом это письмо было напечатано в газете и стало стихотворением».

На вопрос, что из написанного им во время войны он считает наиболее существенным, К.Симонов ответил так:

«Из стихов наибольшую пользу, по-моему, принесли «Жди меня». Они, наверное, не могли быть не написаны. Если б не написал я, написал бы кто-нибудь другой...».

Женщиной, к которой поэт обращался в своём стихотворении-письме, была его жена киноартистка Валентина Серова.

Стихотворение быстро распространилось в тылу и на фронтах, и не было, наверное, ни одного солдата или офицера, у которого в кармане не лежал бы листок с текстом симоновского «Жди меня».

Впоследствии, из-за совершенно невероятной популярности этого стихотворения, в 1943 году Симонов написал на его основе пьесу и сценарий кинофильма с одноименным названием.

Что касается песни «Жди меня», то её мелодия была написана композитором Н. Крюковым и прозвучала ранее в фильме «Парень из нашего города» (1942 год).

А ещё раньше, в начале 1942 года песня «Жди меня» на мелодию малоизвестного композитора Н. Горбенко была даже экранизирована, причём её исполнителем был Леонид Утёсов.

Стихотворение К. Симонова вдохновило многих композиторов на создание мелодии к нему. Известны различные варианты мелодий композиторов А. Новикова, В. Сорокина, Е. Жарковского, Г. Носова, Д. Прицкера, В. Соловьёва-Седого и других. Но всё же наиболее удачным оказался вариант мелодии, написанный Матвеем Блантером.

Следует также сказать, что на эту песню существовал и «ответ», который назывался «Жду тебя». Его написали поэт Г. Славин и композитор А. Хачатурян, а известная оперная певица Наталья Шпиллер даже напела его на пластинку в сопровождении джаз-оркестра ВРК под управлением А. Цфасмана (диск № 11564). Но широкого распространения эта песня-ответ не получила.

 
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди!
Жди, когда наводят грусть
Жёлтые дожди.
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара.
Жди, когда других не ждут,
 Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придёт.
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждёт.
Жди меня, и я вернусь!
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня.
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди, и с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло!
Кто меня не ждал, тот пусть
Скажет: «Повезло...»
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил – будем знать
Только мы с тобой:
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
 

ТЫ, КРЫЛАТАЯ ПЕСНЯ, СЛЕТАЙ
муз. Ю. Бирюкова, сл. А. Апсолона и К. Симонова

Первого ноября 1943 года на экраны страны вышел художественный фильм режиссёров А. Столпера и Б. Иванова «Жди меня», сценарий которого был написан по мотивам одноименной пьесы Константина Симонова.

Иллюстративную музыку к фильму написал Николай Крюков, а мелодию лирической песни, которую пела героиня фильма Лиза (артистка В. Серова), сочинил Юрий Бирюков.

Лиза была женой пропавшего без вести военного лётчика Ермолова (артист Б. Блинов), самолёт которого был сбит над оккупированной территорией.

Друзья лётчика пришли навестить Лизу, и здесь звучат первые куплеты песни: её поёт Лиза, аккомпанируя себе на гитаре.

А её пропавший муж тем временем попадает в партизанский отряд и вместе с новыми товарищами громит врага в его тылу. В перерыве между боями он, вспоминая любимую жену Лизу, тихо напевает начальные слова песни:

Ты, крылатая песня, слетай

С ветром буйным в родные края...

А дальше песню подхватывает Лиза в их городской квартире, где вновь собрались друзья лётчика.

Текст песни сочинил ассистент режиссёра, киноартист и поэт-любитель Андрей Апсолон. Во всех фильмах, в постановке которых он принимал участие, он снимался в небольших эпизодических ролях и нередко был автором песенок. Так, например, в кинофильме «Семеро смелых» он не только играет роль метеоролога Оси Курфункеля, но ещё и является автором текста песенки «Лейся песня на просторе». А здесь, в фильме «Жди меня» – он радист экипажа самолёта майора Ермолова. Константин Симонов вспоминает:

«Текст песни в фильме ко времени моего приезда в Алма-Ату был уже написан и отснят в одном из эпизодов фильма. Я попросил режиссёра вставить в другой эпизод несколько куплетов на ту же музыку, которые написал к тому времени я».

И уже в другом эпизоде Лиза пела песню на упомянутый текст К. Симонова:

Сколько б не было в мире разлук,

В этот дом я привык приходить...

Судьба этой замечательной во всех отношениях песни не была столь же благополучной, как у других песен военных лет. Пока шла война, пока фабула фильма «Жди меня» продолжала оставаться актуальной, в адрес Всесоюзного радиокомитета постоянно приходили просьбы вновь и вновь передать её в радиотрансляциях. А после войны она очень скоро была вытеснена новыми популярными песнями и забыта. Лишь однажды, в конце 50-х гг. Юрий Бирюков поместил её в одном из музыкальных изданий, причём автором текста был ошибочно указан один лишь К. Симонов.

Учитывая ту большую роль, которую сыграла «Крылатая песня» во время военного лихолетья, мы сочли необходимым включить её в настоящую Песенную летопись.

 
Ты, крылатая песня, слетай
С ветром буйным в родные края.
Ждёт ли парня, как прежде, узнай,
Дорогая подруга моя.
 

 
Коль ей грустно, ты сразу поймёшь.
Приласкай, за меня обними.
Понапрасну её не тревожь,
Только в сердце мельком загляни.
 

 
Я и сам бы с тобою слетал,
Да с рассветом мне в бой уходить.
Я и сам бы любимой сказал,
Что в разлуке невесело жить.
 

 
И поведать о том не боюсь,
То для нас – не большая беда:
 Я ведь скоро с победой вернусь
Не на час, а на век, навсегда.
 

 
Сколько б ни было в жизни разлук,
В этот дом я привык приходить.
Я теперь слишком старый твой друг,
Что б привычке своей изменить.
 

 
Если я из далёких краёв
Слишком долго известий не шлю,
Всё равно – значит, жив и здоров,
Просто писем писать не люблю!
 

ГОЛУБОЙ КОНВЕРТ
муз. Ю. Милютина, сл. В. Замятина

Ещё в самом начале 1941 года композитор Юрий Милютин написал песню на слова поэта Владимира Замятина, посвященную лётчикам – «Наши соколы». Песня была издана и имела успех. Их сотрудничество получило продолжение в 1942 году, когда Милютин прочитал в газете новое стихотворение Замятина «Голубой конверт».

Композитор так проникся чувствами воина, тоскующего по оставленному родному очагу и по любимой женщине, что ему оставалось лишь воплотить свои ощущения в мелодию. В результате родилась замечательная лирическая песня, нежная и напевная, в какой-то мере предвосхитившая появление песни А. Суркова и К.Листова «В землянке».

Оперный певец Сергей Лемешев немедленно включил песню «Голубой конверт» в свой репертуар, он исполнял её не только на концертах, но и записал на пластинку с сопровождением джаз-оркестра ВРК под управлением Александра Цфасмана. Песня «Голубой конверт» по праву занимает одно из ведущих мест в песенной летописи Великой Отечественной Войны.

По поводу названия песни можем сказать, что оно ясно говорит о том, что стихотворение «Голубой конверт» было написано ещё до того, как был введён порядок безоплатной отправки корреспонденции с фронта в тыл. Письма писались на одной стороне листа и складывались в треугольник чистой стороной наружу, где и писался адрес, то есть само письмо являлось одновременно и собственным конвертом.

Таким образом, если бы поэт писал своё стихотворение позже, то название его, по-видимому, было бы иным.

 
К тебе сквозь туманы,
Леса и поляны
Летит мой конверт голубой.
Летит мой листочек,
Летит голубочек,
В тот дом, где расстались с тобой.
 

 
Ты помнишь, сказала,
Когда провожала:
«Разлуку враги принесли!»
Тех слов не забуду,
Врагов бью повсюду,
Чтоб вновь разлучить не могли.
 

 
В боях и походах,
В туман, в непогоду,
Лишь вспомню твой голос родной,
Мне станет светлее,
Мне станет теплее,
Как будто ты рядом со мной.
 

 
К тебе сквозь туманы,
Леса и поляны
Летит мой конверт голубой.
Летит мой листочек,
Летит голубочек
В тот дом, где расстались с тобой.
 

ДЕСЯТЬ ВИНТОВОК НА ВЕСЬ БАТАЛЬОН
авторы неизвестны

В январе 1935 года на экраны страны вышел художественный фильм режиссёров Л. Трауберга и Г. Козинцева – «Юность Максима». В картине была показана судьба простого рабочего паренька с Выборгской стороны по имени Максим, прошедшего нелёгкий путь от политически безграмотного обывателя до профессионального революционера. Максим (артист Борис Чирков) на долгие годы стал для многих любимым киногероем. Но особенную популярность получила исполняемая им незатейливая песенка «Шар голубой»:

 
Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой.
Крутится, вертится, хочет упасть:
Кавалер барышню хочет украсть!
 

Режиссёры это учли, и в дальнейших фильмах трилогии – «Выборгская сторона» и «Возвращение Максима», и даже в фильме «Яков Свердлов» Борис Чирков по временам напевал песенку о «голубом шаре». В начале войны вошло в обычай сочинять на многие популярные довоенные мотивы новые, «военные» песни. Не был забыт и «Шар голубой».

В августе 1941 года на экраны страны вышел первый «Боевой киносборник», в одной из новелл которого Максим вновь исполнял полюбившуюся миллионам зрителей песенку, но уже с новыми словами, в которых проводилась параллель между современностью и временами Первой мировой и Гражданской войны:

 
Десять винтовок на весь батальон,
В каждой винтовке последний патрон.
В рваных шинелях, в дырявых лаптях
Били мы немца на разных путях.
 

 
Всю Украину он грабил и жёг,
Так что за нами остался должок.
Час наступил, и настала война,
Время, друзья, расплатиться сполна!
 

 
Вот эта улица, вот этот дом.
В городе нашем навеки родном
Улицы этой врагу не пройти,
В дом этот светлый ему нет пути.
 

 
Пушки и танки фашистов громят,
Лётчики наши на запад летят.
Чёрного Гитлера подлая власть
Крутится, вертится, хочет упасть!
 

ВЕЧЕР НА РЕЙДЕ
муз. В. Соловьёва-Седого, сл. А. Чуркина

«Вечер на рейде» по праву считается одной из лучших песен, созданных в трудные военные годы. В ней ещё явственно чувствуется дух недавнего предвоенного «мирного» времени, а о предстоящих сражениях говорится как-то вскользь, в общих чертах. И это, надо отметить, в точности отражало настроения того начального периода войны. Лирическое, даже во многом элегическое начало в песне явно превалирует, но, как это ни странно, именно это и стало основной причиной её широчайшей популярности. О том, как эта песня была создана, рассказывает композитор Василий Соловьёв-Седой:

«В августе 1941 года, вместе с группой композиторов и музыкантов мне довелось работать на погрузке в Ленинградском порту. Стоял чудесный вечер, какие бывают, мне кажется, только у нас на Балтике. Невдалеке на рейде стоял какой-то корабль, с него доносились к нам звуки баяна и какая-то песня. Мы как раз кончили нашу работу и долго слушали, как поют моряки. У меня возникла мысль написать песню об этом чудесном вечере, неожиданно выпавшем на долю людей, которым завтра, может быть, предстояло идти в опасный поход, в бой. Возвратившись домой из порта, я сел сочинять эту песню».

Текста у Соловьёва-Седого ещё не было, поэтому он сам придумал первую строчку припева: «Прощай, любимый город!», а к ней фрагмент мелодии. Посчитав, что начало удачное, композитор стал развивать мелодию дальше, уже без слов. На это ушло два дня. С нотами готовой мелодии он пошёл к знакомому поэту Александру Чуркину, который ещё до войны написал несколько удачных песен.

Внимательно прослушав мелодию, поэт уловил выраженное в ней настроение и написал текст, который в точности соответствовал замыслу композитора.

Соловьёв-Седой показал новую песню своим коллегам композиторам, которые в это время развивали в своём творчестве военную тематику. Те дружно раскритиковали творение Соловьёва-Седого и Чуркина, так как она, дескать, не способствует поднятию духа воинов в столь суровое время. Композитор с ними согласился: какая сейчас может быть лирика! И спрятал песню в своём архиве, как говорится, до лучших времён.

Вскоре В. Соловьёв-Седой оказался в эвакуации в Оренбурге. Здесь он организовал эстрадный театр «Ястребок», подготовил концертную программу, и в феврале 1942 года выехал с артистами на Калининский фронт, в район Ржева. Там в переполненных землянках он под баян пел солдатам свои новые военные песни.

Однажды во время очередного концерта, когда все песни были уже перепеты, кто-то из солдат попросил исполнить что-нибудь «для души». И тогда Василий Павлович вспомнил о забракованной его коллегами песне.

«В низкой, тускло освещенной землянке, тесно окружённый бойцами, я впервые запел песню, сложенную мною ещё в Ленинграде, песню прощания с любимым городом. Услышав, что мне подпевают, сначала тихо, а затем всё громче и громче, я с радостью понял, что песня дошла до солдатского сердца».

Кто был в Севастополе, в музее обороны города, тот не мог не обратить внимания на священный экспонат – листовки, пробитые пулями и залитые солдатской кровью. На этих листовках был напечатан текст песни «Вечер на рейде». Простая лирическая песня помогала солдатам бить врага.

 
Споёмте, друзья, ведь завтра в поход
Уйдём в предрассветный туман.
Споём веселей, пусть нам подпоёт
Седой боевой капитан.
 

 
Припев:
Прощай, любимый город,
Уходим завтра в море.
И ранней порой
Мелькнёт за кормой
Знакомый платок голубой.
 

 
А вечер опять хороший такой,
Что песен не петь нам нельзя.
О дружбе большой, о службе морской
Подтянем дружнее, друзья!
 

 
Припев.
 

 
На рейде большом легла тишина,
А море окутал туман.
И берег родной целует волна,
И тихо доносит баян:
 

 
Припев.
 

БЕСКОЗЫРКА
муз. И. Жака, сл. Н. Верховского

Те, кому довелось видеть, как советские морские пехотинцы поднимаются в атаку на врага, рассказывают, что в тот момент, когда командир командовал «За Родину! За Сталина! Вперёд!», моряки все как один снимали с головы стальные каски, доставали из бушлатов и надевали свои бескозырки.

Это была твёрдая и незыблемая морская традиция – если выпадет доля умереть в бою, то в полной форме, как и подобает русскому моряку. И, надо сказать, сражались моряки отчаянно, наводя чуть ли не мистический страх на врага.

Начальник Центрального Ансамбля Краснофлотской песни и пляски Военно-Морского флота СССР полковник М.И. Вайнер вспоминал:

«Враг пехоту нашу морскую «чёрной смертью» называл, встречи с нею как огня боялся, от одного только вида бескозырок и тельняшек фашистов в дрожь бросало».

Ансамбль этот был создан осенью 1940 года в Ленинграде. Его организатором и первым художественным руководителем был Исаак Дунаевский (в 1942 г. его сменил Вано Мурадели).

Первая программа Ансамбля, подготовленная буквально накануне войны, называлась «Вечера на баке». О том, как была создана песня «Бескозырка», можно узнать из воспоминаний М.И. Вайнера:

«В то время концертмейстером Ансамбля был Илья Жак – блестящий импровизатор, пианист. До войны он Клавдии Ивановне Шульженко аккомпанировал, несколько песен для неё написал: знаменитые «Руки», «Петлицы голубые»... Пригласил я его и заведующего литературной частью Ансамбля Никиту Верховского к себе.

– Давайте, – говорю им, – песню сочиним, в которой попытаемся перекинуть мостик от войны гражданской в нынешнюю, от матроса-большевика Николая Маркина, погибшего в восемнадцатом, балтийцев И. Сладкова, М. Мартынова и легендарного А. Железнякова, отдавших свои жизни за революцию, к героям сегодняшним – морякам Краснознамённой Балтики, принявшим от них эстафету подвига.

Обещали подумать. А через несколько дней принесли «Бескозырку».

Вспоминает первый исполнитель «Бескозырки» певец П.И.Чекин:

«Работали мы над этой песней долго и тщательно. Много было поправок, особенно в тексте. Никита Верховский не прощал ни себе, ни другим малейшей фальши. За это мы все его и полюбили...

Должен сказать, что и в годы войны, и после неё петь песен приходилось мне много. И тогда, когда был в Ансамбле, и потом, когда перешёл в труппу Большого театра. «Бескозырку» же запомнил на всю жизнь.

Впервые я исполнил её на крейсере «Киров». Никогда не забуду, как с последним аккордом песни весь личный состав крейсера встал и стоя прослушал её на бис ещё дважды. И так было повсюду, где мы пели «Бескозырку», в том числе и 23 февраля 1942 года, на концерте в Смольном – Штабе Обороны Ленинграда, в присутствии А.А Жданова и членов Военных Советов Балтийского Флота и Ленинградского фронта.

Песня эта стала боевым знаменем, поднимавшим людей на борьбу с ненавистным и жестоким врагом».

Когда зимой 1941 года награждали орденами и медалями моряков-балтийцев, отличившихся при обороне Ленинграда, вместе с ними получили награды и создатели знаменитой «Бескозырки»:

Илья Жак был удостоен ордена Красной Звезды, Никита Верховский и Павел Чекин – медалей «За боевые заслуги».

Вручая награды, начальник Главного Политуправления ВМФ генерал-полковник И.В. Рогов просто сказал; «За «Бескозырку»!»

Ныне песня «Бескозырка» забыта, поэтому-то мы и сочли своим долгом рассказать о ней.

 
В наших кубриках с честью, в почёте
Две заветные вещи лежат:
Это спутники жизни на флоте –
Бескозырка да верный бушлат.
Если надо в атаку, ребята,
Если сердце горит, как в огне, -
К моему дорогому бушлату
Бескозырку подайте вы мне.
 

 
Припев:
Бескозырка, ты подруга моя боевая,
И в решительный час, и в решительный день
Я тебя, лишь тебя надеваю,
Как носили герои – чуть-чуть набекрень.
 

 
В штормовую октябрьскую пору,
Застегнув поплотнее бушлат,
В бескозырках сходили с «Авроры»
Моряки в буревой Петроград.
До бровей бескозырку надвинув,
Бить без промаха белых вояк
Маркин шёл, и Сладков, и Мартынов,
И матрос-партизан Железняк.
 

 
Припев.
 

 
Нам в атаку ходить с вами вместе
Знает вас фронтовой Ленинград:
Вы священные спутники мести –
Бескозырка да верный бушлат.
Ведь недаром, завидя бушлаты,
И на ленточках надпись «Балтфлот»,
Убегает захватчик проклятый,
Отступает эсэсовский сброд.
 

 
Припев.
 

 
Если в море на финском граните
За Отчизну погибну в борьбе –
Бескозырку мою сохраните
И оставьте себе.
Только этого нет на примете,
В бескозырке и смерть не берёт,
И победно на ленточке светит
Несравненное слово «Балтфлот».
 

 
Припев.
 

БАЛТИЙЦЫ-КРАСНОФЛОТЦЫ
муз. М. Блантера, сл. В. Винникова

Эта песня была создана в начале войны под впечатлением героических подвигов моряков Краснознамённого Балтийского флота. В сложнейших условиях защищали они северные рубежи страны и отбивали атаки гитлеровских кораблей, авиации и подводных лодок на конвои союзников, которые доставляли вооружение, боеприпасы и стратегические материалы в незамерзающие порты СССР. Песня «Балтийцы-краснофлотцы» была очень популярна не только среди моряков, её часто транслировали по Всесоюзному радио, и поэтому знали и любили во всех уголках огромной страны. Мы, которых сегодня называют «детьми войны», очень хорошо помним, с какой гордостью слушали тогда песню о балтийцах-краснофлотцах, прильнув к чёрной тарелке радиорепродукторов. Мы твёрдо знали: таких героев врагу никогда не одолеть.

 
Над мачтой ветер вьётся,
Волна под ветром бьётся,
Балтийцы-краснофлотцы плывут, поют.
Они как птицы реют,
Как рыбы плыть умеют,
Фашистскую акулу неплохо в море бьют.
 

 
Припев:
Краснофлотцы!
Недаром песня льётся,
Недаром в ней поётся,
Что мы на море сильны.
Все мы други
Бурана, ветра, вьюги,
Родные братья Морской волны.
 

 
Хвостом акула крутит,
Морскую воду мутит.
Мечтает поживиться она давно.
Хорошие гостинцы
Готовят ей эсминцы:
«Для завтрака спуститься пожалуйте на дно!»
 

 
Припев.
 

 
Гулять акуле вволю
Дадим на минном поле,
Любезно краснофлотцы её там ждут.
Найти ко дну дорогу
Линкоры ей помогут.
А вдруг с пути собьются – подлодки подвезут.
 

 
Припев.
 

 
Над мачтой ветер вьётся,
Волна под ветром бьётся,
Акула с треском рвётся и там, и тут!
На дно акула скачет
И по-немецки плачет:
«Когда б не краснофлотцы, всё было бы зер гут!»
 

 
Припев.
 

МОРЯЧКА
муз. Л. Бакалова, сл. М .Исаковского

В конце 1940 года известная исполнительница песен народов СССР Ирма Яунзем выступала с концертом в г. Архангельске. В одной из местных газет она увидела стихотворение Михаила Исаковского «Морячка», строфы которого были просты и в то же время брали за душу. Как и все произведения этого поэта, они были настолько напевны, что как бы сами просились стать песней.

Ирма Яунзем, надо сказать, исполняла не только этнографический репертуар, она нередко пела и песни советских композиторов. С некоторыми композиторами её связывала давняя творческая дружба.

Вырезав из газеты стихотворение М. Исаковского, она в тот же день послала его знакомому композитору Леониду Бакалову. Тот сразу увидел, что может получиться хорошая песня и начал работать.

Через какое-то время мелодия была готова, и композитор отдал её для первого исполнения эстрадной певице Людмиле Геоли.

Неизвестно, как сложилась бы судьба песни «Морячка» в мирное время, так как начавшаяся война перечеркнула все творческие планы Л. Бакалова.

«Откровенно говоря, – вспоминал композитор, – я забыл о песне, где говорилось о переживаниях морячки, влюбившейся в недогадливого моряка. До того ли тогда было! Я и мои товарищи по искусству писали песни о войне, звавшие на бой с фашистами, и выступали в госпиталях перед ранеными бойцами...».

Как-то летом 1942 года в Москву приехала известная исполнительница городских и цыганских романсов Кэто Джапаридзе. К тому времени репертуар её существенно изменился, в нём стали преобладать песни современных советских композиторов, преимущественно на военные темы.

На одном из её концертов побывал композитор Л.Бакалов, и был приятно удивлён, услышав, как певица с большим успехом исполняла его «Морячку».

После концерта он подошёл к певице и спросил, откуда она знает эту забытую им песню? Джапаридзе рассказала, что некоторое время назад она выступала перед красноармейцами в монгольской столице Улан-Баторе. Она побывала на концерте Ансамбля песни и пляски группы войск Красной Армии в Монголии, где и услышала песню «Морячка». Как оказалось, Ансамбль перенял её из репертуара Людмилы Геоли.

Там, в далёком Улан-Баторе, Кэто Джапаридзе и взяла в свой репертуар понравившуюся ей песню. Начав свой путь в Москве, песня «Морячка» через Монгольскую Народную Республику вновь возвратилась к месту своего рождения. При этом довоенный, «мирный» текст песни приобрёл новое, актуальное звучание, что сделало «Морячку» одной из самых популярных песен Великой Отечественной войны.

Чудом сохранившиеся кадры военной кинохроники запечатлели выступление украинской певицы Людмилы Исаевой перед моряками Северного Флота в момент исполнения ею песни «Морячка» с флотским джаз-оркестром под управлением Александра Рязанова.

 
Уезжал моряк из дому,
Стал со мною говорить:
«Разрешите вам на память
Своё сердце подарить!
 

 
И когда я плавать буду
Где-то в дальней стороне,
Хоть разочек, хоть немножко
Погрустите обо мне».
 

 
Я ответила шутливо,
Что приятна эта речь,
Но такой большой подарок
Неизвестно, как сберечь.
 

 
«И к тому ж, товарищ милый,
Разрешите доложить:
Чтобы девушка грустила –
Это надо заслужить!»
 

 
Он обиделся, наверно,
Попрощался кое-как.
Шутки девичьей не понял
Недогадливый моряк.
 

 
И напрасно почтальона
Я встречала у ворот.
Ничего моряк не пишет,
Даже адреса не шлёт...
 

 
Мне и горько, и досадно,
И тоска меня взяла,
Что не так ему сказала,
Что неласкова была.
 

 
А ещё того досадней,
Что на людях и в дому
Все зовут мены морячкой,
Неизвестно, почему...