Текст книги "Собрание сочинений в 8 томах. Том 5. Очерки биографического характера"

Автор книги: Анатолий Кони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 39 страниц)

В либеральных кругах было распространено мнение, что акт революционеров 1 марта помешал установлению в России конституции. В том же духе пишет об этом и А. Ф. Кони. Однако такая точка зрения требует критического подхода. «…Осуществление лорис-меликовского проекта, – писал

В. И. Ленин – могло бы при известных условиях быть шагом к конституции, но могло бы и не быть таковым: все зависело от того, что пересилит – давление ли революционной партии и либерального общества или противодействие очень могущественной, сплоченной и неразборчивой в средствах партии непреклонных сторонников самодержавия» (В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 5, стр. 43). Давление «Народной воли», не говоря уже о либералах, оказалось недостаточным. Даже в моменты наибольших колебаний правительства о конституции не было и речи. Что касается незначительных уступок, то и при Александре II они при первой возможности могли быть взяты обратно. Воцарение же Александра III ускорило наступление реакции (С. С. Волк, Народная воля, М.—Л., 1966, стр. 129).

Оценка, данная А. Ф. Кони деятельности Лорис-Меликова, во многом характерна для либеральной части общества семидесятых-восьмидесятых годов. Вместе со своими друзьями– _ либералами Кони сочувствовал «новому курсу» правительства, видя в нем шаги к конституционным преобразованиям.

Этим, главным образом, объясняется благожелательный по отношению к Лорис-Меликову тон очерка. Необходимо учесть также необыкновенное, по отзывам современников, умение Лорис-Меликова располагать к себе людей. Даже М. Е. Салтыков-Щедрин, весьма скептически относившийся к деятельности Лорис-Меликова, когда тот находился у власти, впоследствии, встретившись с ним за границей, был им очарован (см._; М. Е. Салтыков– Щедрин, Полн. собр. соч., т. XIX, кн. 2, М., 1939, стр. 221–222). Несомненно, близкое знакомство с Лорис-Меликовым, желавшим произвести на своего собеседника благоприятное впечатление, в значительной степей ни повлияло на Кони. Однако личное обаяние бывшего диктатора не могло все же полностью устранить критического элемента в оценке, данной ему Кони как государственному деятелю. Интересно свидетельство Кони о том, что Лорис-Меликов отличался плохим знанием России, был недостаточно знаком с теорией государственного управления и устройства.; Важно отметить также критику взглядов Лорис-Меликова на причины революционного движения в России. Можно предположить, что еще в восьмидесятых годах А. Ф. Кони, в отличие от Лорис-Меликова, не считал деятельность революционен ров «наносным движением, долженствующим сложить оружие при первых же шагах правительства по либеральному пути», хотя и надеялся, что вовремя данная конституция позволит избежать «смуты и кровавых потрясений». В газете «Порядок», издававшейся группой либералов во главе с М. М. Стасюлевичем, Кони советовал новому царю созвать представителей «Земли», «излюбленных людей», т. е. нечто вроде Земского собора или Государственной думы («Порядок», 1881, № 61 3 марта). В этом отношении Кони, несмотря на свое довольно высокое служебное положение, шел гораздо дальше Лорис-Меликова, желая действительного ограничения самодержавия.

Стр. 186 Вступая в должность начальника Верховной распорядительной комиссии, М. Т. Лорис-Меликов опубликовал в «Правительственном вестнике» обращение «К жителям столицы», в котором обещал, с одной стороны, «не допускать ни малейшего послабления» революционерам, а с другой – «оградить законные интересы… благомыслящей части» общества. К этой последней он обращался за поддержкой и содействием («Правительственный вестник» 15 февраля 1880 г.).

Стр. 188 Имеется в виду М. Н. Катков, редактор «Московских ведомостей».

Стр. 192 Ведомство учреждений императрицы Марии объединяло различные благотворительные учреждения и часть учебно-воспитательных заведений, преимущественно женских. Название ведомства связано с именем жены Павла I Марии Федоровны, занимавшейся благотворительной деятельностью.

Стр. 196 И. О. Млодецкий совершил покушение на М. Т. Лорис-Меликова 20 февраля 1880 г. Он не был членом какой-либо революционной организации. Как разъяснялось в народовольческой прокламации, написанной по поводу казни Млодецкого, он предлагал свои услуги «Народной воле», но, «не выждав двух-трех дней», стал действовать самостоятельно («Литература партии Народной воли», Париж, 1905, стр. 894–896).

Стр. 196 Под влиянием студенческих волнений А. А. Сабуров, сменивший в апреле 1880 года Д. А. Толстого на посту министра народного просвещения, начал подготавливать проекты некоторого смягчения правительственной политики по отношению к студентам. Предполагалось разрешить устраивать в высших учебных заведениях кассы взаимопомощи, столовые, научные кружки и т. п., а также созывать сходки для обсуждения вопросов студенческой жизни. М. Т. Лорис-Меликов, пытаясь и в студенческой среде проводить свою политику мелких уступок, направленную на изоляцию революционных элементов, полностью поддерживал эти проекты.

Революционная часть студенчества решила выразить свой протест против «жалких подачек» правительства. На ежегодном университетском акте 8 февраля 1881 г., нарушив ход официального заседания, студент-народоволец Л. М. Коган-Бернштейн произнес короткую речь, разоблачающую «лживую» политику Сабурова, а П. П. Подбельский дал министру, пощечину. По залу были разбросаны листовки (текст листовки опубликован в сборнике «Революционное народничество 70-х годов XIX века», т. II, М.—Л., 1965, стр. 230).

Стр. 199 Брошюра Г. К. Градовского «М. Д. Скобелев», СПб.» 1884.

Стр. 200 В 1880–1881 гг. М, Д. Скобелев руководил военными действиями, в результате которых русские войска овладели Ахал-Текинским оазисом в Туркмении и затем заняли Ашхабад.

Стр. 213 В целом в семидесятых-восьмидесятых годах XIX в. политика России на Балканах имела объективно-прогрессивное значение, способствуя национально-освободительной борьбе славянских народов против турецкого господства. Так, одним из результатов русско-турецкой войны 1877–1878 гг. было освобождение Болгарии из-под турецкого ига и восстановление ее как национального государства. Однако корыстные интересы царизма, который лишь использовал в своих целях взаимные симпатии русского и южно-славянских народов, часто вступали в противоречие с подлинными интересами демократического движения на Балканах.

В августе 1886 года был свергнут правитель Болгарии князь А. Баттенберг, проводивший проавстрийскую политику, Но почти сразу же произошел контрпереворот, и к власти – впредь до избрания нового князя – пришло регентство из трех человек, придерживавшееся все той же австрийской ориентации.

Русское правительство попыталось оказать давление на регентов и добиться избрания князем человека, дружественного России. Одновременно оно старалось не допустить возвращения Баттенберга, прибегнув для этого к помощи Германии и Турции. В сентябре 1886 года в Болгарию для переговоров с регентами прибыл специально посланный Александром III генерал Каульбарс. Генерал, оказавшийся плохим дипломатом, стал вести агитацию в пользу России через голову Болгарского правительства, чем окончательно испортил отношения с регентами. Миссия Каульбарса окончилась разрывом дипломатических отношений между Россией и Болгарией. В Петербурге заговорили о введении в Болгарию русских войск, что вызвало резкие протесты Англии и Австро-Венгрии. Последняя пригрозила войной. Германия вела двойственную политику. Александру III пришлось отступить.

Далеко не все в России возмущались лицемерием и беспринципностью русской официальной политики. А. Ф. Кони в этом отношении стоял значительно выше своей среды.

Стр. 213 Проект конституции Болгарского княжества был составлен по поручению министерства иностранных дел России советником министерства юстиции С. И. Лукьяновым. В декабре 1878 года проект обсуждался в Петербурге на особом совещании, членом которого был профессор государственного права либеральный публицист А. Д. Градовский. В апреле 1879 года проект был принят с некоторыми изменениями Болгарским учредительным собранием (И. В. Кузьменко, Петербургский проект Тырновской конституции 1879 года, Исторический архив, т. IV, М.—Л., 1949).

Стр. 216 Перефразированные строки из стихотворения А. С. Пушкина на смерть Амалии Ризнич «Под небом голубым страны своей родной»,

Стр. 217 «Граф Дмитрий Алексеевич Милютин»

Очерк впервые опубликован в литературном приложении к журналу «Нива» (1912 г. № 6) и в трех изданиях второго тома «На жизненном пути» (СПб., 1912; СПб., 1913; М., 1916). Текст существенным изменениям не подвергался. В настоящем Собрании сочинений печатается по последнему изданию.

С именем Д. А. Милютина, военного министра при Александре II, связаны крупные преобразования в русской армии, проведенные в шестидесятых-семидесятых годах прошлого века.

Д. А. Милютин (1816–1912) прошел длинный служебный путь, начав его в 1833 году младшим офицером 1-й гвардейской артиллерийской бригады. До назначения министром (в 1861 г.) он был офицером генерального штаба, профессором Военной академии, чиновником особых поручений при военном министре, товарищем министра. Трижды за это время он побывал на Кавказе (последний раз в качестве начальника главного штаба Кавказской армии), участвовал в военных действиях. Д. А. Милютин получил известность и как автор ряда работ по военному делу и военной истории, из которых наиболее значительна пятитомная «История войны России с Францией в царствование императора Павла I)в 1799 году».

Милютин неоднократно подавал записки, предлагая различные усовершенствования и преобразования в армии, но в большинстве случаев его проекты не были практически применены. Только став военным министром, он получил возможность постепенно, преодолевая сопротивление влиятельных противников, претворить в жизнь свои планы.

Старую армию с ее многолетним сроком службы нельзя было сократить в мирное время, и это тяжелым бременем ложилось на бюджет, а в период войны ее почти нельзя было увеличить, так как в стране не создавались обученные резервы. Только с отменой крепостного права появилась возможность поочередно привлекать все мужское население к отбыванию военной повинности. Однако бывшие крепостники, боявшиеся, что с отменой рекрутчины будут потрясены «основы» государства и умалится роль дворянства, выступили против Милютина и не раз пытались убедить Александра II уволить «опасного» министра. Однако невозможность подыскать подходящую замену удерживала Александра II от такого шага (П. А. Зайончковский, Д. А. Милютин. Биографический очерк. В книге «Дневник Д. А. Милютина», т. I, М., 1947, стр. 37–39).

В этих условиях Милютину приходилось действовать довольно медленно и осторожно. Переустройству вначале подверглось центральное и местное военное управление; затем в стране была введена система военных округов. Большое внимание уделял Милютин подготовке офицерских кадров и перевооружению армии. Не решаясь сразу ввести всеобщую воинскую повинность, он добился сокращения сроков службы рекрутов до 7–8 лет, что позволило постепенно накапливать обученный военный запас.

Закон о всеобщей воинской повинности вступил в силу только в 1874 г. По новому закону срок действительной службы устанавливался в 6 лет (с 1878 г. – 4 года). Призыву подлежало все мужское население, достигшее 21 года, без различия сословий. Однако допускались различные отсрочки, в частности по образованию, чем могли воспользоваться преимущественно представители привилегированных классов.

Военная реформа, буржуазная по своему существу, вызвала ряд прогрессивных преобразований в армии. Осуществляя ее, Д. А. Милютин, несомненно, проявил качества крупного государственного деятеля. По своим взглядам он принадлежал к так называемой либеральной бюрократии, и часто

выступал в пользу государственных мероприятий, имевших ограниченно либеральный характер. Так, например, он решительно высказывался против насаждения министром просвещения Д. А. Толстым «классицизма» в среднем образовании и настоял на преобладании математических и естественных дисциплин в военных гимназиях. В 1880–1881 гг. Милютин поддержал политический курс М. Т. Лорис-Меликова и, как и он, с победой реакции был вынужден выйти в отставку.

Стр. 219 Имеется в виду процесс В. И. Засулич, происходивший в Петербургском окружном суде 31 марта 1878 г.

Стр. 220 Речь идет о заседании совета министров 3 апреля 1878 г., созванном по распоряжению Александра II для обсуждения новых мер борьбы с «государственными преступлениями». Конечным результатом этого и других совещаний явился закон 9 мая 1878 г., по которому дела о действиях против должностных лиц изымались из суда присяжных и передавались судебным палатам с участием сословных представителей.

Стр. 224 Гергард Шарнгорст – прусский генерал. После разгрома Пруссии Наполеоном в 1806–1807 гг. возглавил преобразования в прусской армии, подготовляя постепенный переход ко всеобщей воинской повинности.

Стр. 229 Слова из стихотворения Н. А. Некрасова «Кузнец», посвященного памяти брата Д. А. Милютина – Н. А. Милютина, известного деятеля крестьянской реформы.

Стр. 229 Воспоминания Д. А. Милютина хранятся в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина.: В 1918 году в Томске была издана лишь небольшая их часть, относящаяся к периоду до 1843 года. В 1947–1950 гг. проф. П. А. Зайончковский издал «Дневник Д. А. Милютина» в четырех томах.

Стр. 238 «Сергей Юльевич Витте»

Очерк впервые опубликован отдельной брошюрой (М., 1925), перепечатан в 1929 году в пятом (посмертном) томе «На жизненном пути» с добавлением нескольких страниц, «написанных А. Ф. Кони для нового издания и посвященных обстоятельствам неизвестного англофобского выступления С. Ю. Витте» в начале первой мировой войны (см. А. Ф. Кони, На жизненном пути, т. V, Л, 1929, примечания, стр. 355), В настоящем Собрании сочинений очерк перепечатывается с прижизненного издания 1925 года с дополнением, включенным в издание 1929 года. Послесловие к изданию 1925 года, написанное А. Ф. Кони в связи с выходом т. III «Воспоминаний» С. Ю. Витте, см. т. 1 настоящего Собрания сочинений, стр. 493–495.

Первое издание очерка А. Ф. Кони встретило противодействие, о чем он писал А. И. Садову 12 сентября (б/г): «Представьте себе, что мой двухмесячный и очень трудный и сложный труд о гр. Витте не дозволен цензурою» (из личного архива Е. А. Садовой).

Добиваясь опубликования очерка, Кони обратился к А. В. Луначарскому с письмом, в котором отмечал: «Дорогой Анатолий Васильевич, меня удивляет, что Советская власть или по крайней мере ее органы находят что-то предосудительное в моей брошюре. Дело в том, что она насквозь правдива. Я не верю, чтобы правда о прошлом могла бы в какой бы то ни было степени вредить революции и росту сознания свободного народа. Очень прошу Вас: заступитесь за мою брошюру. У меня остается один долг и одна радость – успеть сказать побольше правды о прошлом. Пишу мемуары и хочу думать, что делаю этим нужное дело» (цит. по статье А. В. Луначарского «Три встречи», «Огонек» 1927 г. № 40. Письмо без даты).

Публикуемое ниже письмо А. Ф. Кони к М. Н. Гернету от 18 марта (б/г) свидетельствует о той большой настойчивости, которую проявляет Кони для опубликования своей брошюры: «Многоуважаемый и дорогой Михаил Николаевич!; Вам, конечно, сообщил М. Ф. Теодорович о том, что, по словам Южина-Сумбатова, Луначарский «негодует» на неразрешение цензурой моих воспоминаний о Витте, с которыми он желал познакомиться и которые поэтому Теодорович отвез в Москву. В конце концов может оказаться, что статья будет разрешена и будет представлена Вам для дальнейшего своего осуществления в печати, в чем Вы мне, вероятно, не откажете. На этот случай я хотел Вас просить сделать в ней некоторые поправки и дополнения, а также исключения, ничего противоцензурного не могущие иметь, причем по бывшему примеру я их выслал бы на отдельных листках. Но вчера здесь появился в продаже третий том воспоминаний Витте, содержащий в себе пересказ содержания первых двух с присоединением захлебывающегося восторга перед его героем и ряда ругательных характеристик разных министров, начинающихся, однако, восторженными отзывами о их нравственных свойствах. Этот том полон ряда фактических ошибок и неправильной хронологии. Достаточно указать хотя бы на то, что Н. А. Неклюдов называется обер-прокурором Святейшего синода, переходящим затем на должность товарища министра внутр. дел – или на то, что сам Витте, вызванный в качестве свидетеля по делу о крушении, называет себя экспертом, тогда как в экспертизе, происшедшей гораздо позже, он никакого участия не принимал и в Харькове во время ее производства не был. Ряд этих неточностей и повторений лживого рассказа о своей выходке в присутствии Александра III в Киеве заставляют меня считать необходимым еще раз высказаться по этому предмету и привести выписки из проекта правительственного сообщения, принятого особой комиссией Государственного совета. Поэтому, когда и если моя статья поступит в распоряжение редакции П[рава] и Ж[изни], я очень бы просил Вас вернуть мне ее для некоторых существенных и характерных дополнений [50]50
  См. т. / настоящего Собрания сочинений, стр. 493–495.
  30 а, ф. Кони, т, 5 465


[Закрыть]. Вместе с тем у меня является мысль, что было бы, может быть, лучше напечатать ее в одном из ближайших №№ журнала, хотя, конечно, вполне предоставляю это Вашему усмотрению…» (из личного архива А. В. Гернет).

Несколько позднее книгу о Витте написал Е. Тарле, который прислал ее Кони. В связи с этим Кони писал П. Е. Безруких (19 мая 1927 г.): «Новый академик Тарле прислал мне свою свежую книжку о Витте. Он рассматривает с другой плоскости, чем в моей вышедшей книжке о Витте в 1924 году, но оба мы сходимся во взглядах на то, что этот огромный государственный человек, гениальный в своем творчестве, был во всем, что касается личной жизни и властолюбия – ничтожным человеком» (ЦГАЛИ, ф. 2192, оп. 1, ед. хр. 141).

Стр. 239 С. Ю. Витте (1849–1915) – один из крупных государственных деятелей периода царствования двух последних Романовых– родился в Тифлисе и получил воспитание в семье своего дяди, известного реакционными панславистскими взглядами генерала Р. А. Фадеева, оказавшего на молодого Витте значительное влияние. В 1870 году Витте успешно окончил физико-математический факультет Новороссийского университета в Одессе. Однако научной деятельности в университете он предпочел службу на Одесской железной дороге. К середине восьмидесятых годов Витте уже занимает крупный пост управляющего юго-западными железными дорогами. В 1883 году он издает книгу «Принципы железнодорожных тарифов по перевозке грузов», принесшую ему широкую известность специалиста тарифного дела. В эти годы Витте выступает со статьями не только по железнодорожным вопросам, но и на общеполитические темы в различных изданиях, в том числе в катковских «Московских ведомостях» и аксаковской «Руси». В 1881 году он принял участие в создании «Святой дружины» – конспиративного сообщества для борьбы с революционным движением.

Связи, которые Витте установил в высших сферах, способствовали его головокружительной карьере. Начав государственную службу в 1889 году с должности директора департамента железных дорог министерства финансов, Витте в феврале 1892 года становится министром путей сообщения, а через несколько месяцев сменяет И. А. Вышнеградского на посту министра финансов. В течение почти одиннадцати лет Витте держал в своих руках все нити управления хозяйственной жизнью империи и оказывал большое влияние на ее внешнюю политику.

Как министр финансов он способствовал развитию капитализма в России. Наиболее крупные реформы Витте – введение винной монополии в 1894 году и золотого обращения в 1897 году. При Витте получило широкое развитие строительство железных дорог, было начато сооружение Сибирской магистрали. Во внешней политике программа Витте нашла свое выражение в экономическом завоевании дальневосточных и средневосточных рынков для развивавшейся русской промышленности.

В августе 1903 года в результате конфликта с министром внутренних дел В. К. Плеве, а также статс-секретарем А. М. Безобразовым и его единомышленниками (см. комментарий к стр. 254) Витте получает отставку с поста министра финансов и назначается на почетный, но лишенный всякого влияния пост председателя комитета министров. Он оказывается в тени, но не надолго. Летом 1905 года Витте возглавляет русскую делегацию на мирных переговорах с Японией и подписывает Портсмутский мир, за что по возвращении в Россию получает титул графа. При его участии был подготовлен манифест 17 октября, после издания которого Витте становится председателем совета министров. В самые тяжелые для самодержавия месяцы конца 1905 – начала 1906 гг. Витте по существу возглавлял борьбу с революцией, выступая одним из организаторов ее подавления, для чего применял тактику уступок в сочетании с карательными мерами. Однако эта тактика не удовлетворила придворные круги. В апреле

1906 года после заключения соглашений о крупном заграничном займе, спасшем самодержавие от финансового банкротства, правительство Витте уходит в отставку, не дожив нескольких дней до открытия первой Государственной думы. На смену ему приходит правительство И. Л. Горемыкина.

После 1906 года Витте уже не возвращался к власти, и вся его деятельность ограничивалась участием в заседаниях комитета финансов и Государственного совета. В 1907–1912 гг. он написал свои «Воспоминания», рукопись которых, хорошо зная повадки русской полиции и самого Николая II, хранил в сейфах заграничных банков.

Только в 1921–1923 гг. мемуары Витте, наконец, были изданы и увидели свет вначале за границей, а затем в СССР.

Среди многочисленной литературы, которую породили мемуары Витте, «Отрывочные воспоминания» Кони занимают особое место. Они интересны для современного читателя прежде всего как «живое изображение человека», как своего рода уникальный литературный портрет Витте, написанный пером большого мастера мемуарного жанра.

А. Ф. Кони начал писать свои заметки о Витте еще в августе 1904 года под свежим впечатлением от встречи с ним летом 1903 года. Повод для написания этих заметок дала Кони работа над рукописью о катастрофе царского поезда в Борках. Личность Витте оказалась, однако, «настолько интересна», что Кони, по его словам, «отступил» от основной темы и написал особый раздел, посвященный различным эпизодам деятельности бывшего министра финансов (ЦГАОР, ф. 564, оп. 1, д. 203, 204). Воспоминания о крушении царского поезда при жизни А. Ф. Кони опубликованы не были, а заметки о Витте в несколько измененном виде вошли в подготовленные Кони в двадцатых годах «Отрывочные воспоминания» (изд-во «Право и жизнь», М., 1925). В своем окончательном виде они представляют важный в научном отношении комментарий к «Воспоминаниям» Витте.

Отдавая должное уму и таланту Витте и во многом принимая освещение событий, данное в его мемуарах, Кони тем не менее расходится с Витте в нескольких вопросах, весьма существенных для характеристики «единственного действительно государственного человека в бесцветное и роковое царствование».

Либеральным взглядам Кони, естественно, не могли импонировать демонстративный монархизм Витте («неизменно верен своему культу самодержавия»), его отрицательное отношение к конституции и земским учреждениям. С явным осуждением пишет Кони о том, как Витте, боясь потерять министерский портфель, остался безучастным к тому, что министр внутренних дел В. К. Плеве стал преследовать и ссылать земских деятелей за откровенные мнения, сообщавшиеся по запросам учрежденного Витте сельскохозяйственного совещания.

На этих страницах очерка Кони Витте – «Гулливер, связанный по рукам и ногам в царстве лилипутов» – уменьшается до размеров заурядного сановника, цеплявшегося за власть ценой любых принципов.

Решительно расходится Кони с Витте и в оценке винной монополии, которую Витте ввел как одну из основ финансовой политики.

И, наконец, совсем по-иному, нежели в мемуарах Витте, описано его поведение после катастрофы при Борках. Рассказ Кони опровергает версию Витте, согласно которой назначение Витте на государственную службу было для него самого совершенно неожиданным, противоречило его желаниям и состоялось исключительно ввиду «дерзкого» предсказания им крушения императорского поезда. Свидетельство Кони заставляет по-иному взглянуть на этот важный эпизод в биографии Витте (С. Ю. Витте, Воспоминания, М., 1960, т. 5,гл. гл. 10 и 11 и комментарии к ним).

Стр. 240 Созданная в 1876 году по представлению министра путей сообщения К. Н. Посьета и работавшая до 1884 года комиссия графа Э. Т. Баранова должна, была выявить недостатки и их причины в строительстве и эксплуатации железных дорог.

Комиссия установила, что железные дороги, на строительство которых к 1880 году было израсходовано 1 767 560 318 кредитных рублей, работали неудовлетворительно и не оправ-» дали произведенных затрат, однако выяснить причины этого комиссия оказалась не в состоянии. Единственным результат том работы комиссии была выработка Общего устава российских железных дорог, определявшего юридические основы их деятельности (Н. А. Кислинский, Наша железнодорожная политика по документам архива комитета министров, СПб., 1902, тт. 1—4; С. Ю. Витте, Воспоминания, М., 1960, т, 1, стр. 125–127).

Стр. 241 Согласно п. 3 ст. 838 Устава о службе гражданской чиновник мог быть уволен со службы без просьбы с его стороны и без объяснения причин.

Стр. 249 И. Ф. Цион – видный физиолог, известный своими открытиями в области физиологии кровообращения. Крайне реакционные общественно-политические взгляды Циона послужили причиной острых конфликтов его со студентами и преподавателями Медико-хирургической академии, в результате которых в 1875 году ему пришлось оставить академию. В конце семидесятых годов Цион сближается с М. Н. Катковым и, пользуясь его покровительством, становится одним из активных сотрудников «Московских ведомостей». В мае 1887 года Цион назначается чиновником особых поручений при министре финансов И. А. Вышнеградском и участвует в подготовке первого конверсионного займа во Франции, после заключения которого был уволен Вышнеградским в ноябре 1888 года со службы по обвинению в получении взятки от французских банкиров. Оставшись в Париже, Цион занялся публицистической деятельностью, сосредоточив все свое внимание на критике финансовой политики Вышнеградского, а затем Витте.

В частности, Цион выступал против чисто буржуазных финансовых преобразований, проводимых Витте (например, введение золотого обращения), называя их социалистическими и обвиняя Витте в приверженности к социализму.

Стр. 250 Переписка Кони по этому поводу с Крюгером и Витте сохранилась в архиве Кони (ИРЛИ, ф. 134, on. 3, д. 2257).

Стр. 250 Российская академия была основана Екатериной II в 1783 году для изучения русского языка и словесности. Начальный период деятельности академии отмечен большими научными достижениями, в частности изданием первого академического толкового словаря русского языка. К началу XIX века Российская академия приходит в упадок и утрачивает свое значение. В 1841 году она была слита с Академией наук и преобразована в ее второе отделение (отделение русского языка и словесности). В декабре 1899 года в связи со 100-летием со дня рождения А. С. Пушкина, который состоял членом Российской академии, при отделении русского языка и словесности был учрежден разряд изящной словесности, в состав которого в 1900 году были проведены первые выборы почетных академиков из числа писателей, художников, литературных критиков. Среди почетных академиков, избранных в 1900 году, был и А. Ф. Кони («История Академии наук СССР», М.—Л., 1964, т. 2, стр. 164–174, 463).

Стр. 252 Строка из стихотворения Ф. И. Тютчева «29-е января 1837 г.» В нем говорится:

 
«Вражду твою пусть тот рассудит,
Кто слышит пролитую кровь…
Тебя ж, как первую любовь,
России сердце не забудет!..»
 

Стр. 253 Денежная реформа была задумана еще при жизни Александра III, но осуществлялась при Николае II. Зная, что Государственный совет будет тормозить проведение реформы, Витте убедил Николая II решить вопрос о ее проведении на заседании финансового комитета (большинство которого безоговорочно поддерживало министра финансов), пригласив на это заседание председателя Государственного совета и некоторых его членов (С. Ю. Витте, Воспоминания, М., 1960, т. 2, стр. 96).

Стр. 254 В 1899 году, продолжая полемику с министром внутренних дел И. Л. Горемыкиным по поводу введения земских учреждений в Западном крае Витте, стремясь доказать несовместимость земства с самодержавием, составил с помощью своих сотрудников А. И. Путилова, Н. Н. Кутлера, а также известного своими реакционными взглядами профессора П. П. Цитовича, записку. Эта секретная ведомственная записка очень скоро попала за границу и была в 1901 году издана там с предисловием П. Б. Струве, выступившим под псевдонимом Р. Н. С. («Самодержавие и земство». Конфиденциальная записка министра финансов статс-секретаря С. Ю. Витте (1899) с предисловием и примечаниями Р. Н. С. Печатано «Зарей», Stuttgart, 1901; второе заграничное издание – Stuttgart, 1903).

В 1908 году под тем же названием она была переиздана в Петербурге с предисловием Череванина, а в 1914 году Витте выпустил ее в свет под собственным именем (С. Ю. Витте, По поводу непреложности законов государственной жизни, СПб., 1914).

Первое штуттгартское издание записки Витте обратило на себя внимание В. И. Ленина, выступившего по этому поводу со статьей «Гонители земства и аннибалы либерализма» в социал-демократическом журнале «Заря» (№ 2–3, декабрь 1901 г.). В. И. Ленин, подробно проанализировав записку, подверг резкой критике как политику самодержавия в земском вопросе, так и отношение к этой политике либералов типа П. Б. Струве (В. И. Лени и, Поли, собр., соч., т. 5, стр. 25–72).

Стр. 254 Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности было созвано по инициативе Витте в январе 1902 года. Возглавив его в качестве председателя, Витте стремился провести в нем свою программу перехода от общинной крестьянской собственности на землю к частной, подворной, рассматривая это как необходимое условие капиталистического развития России.

В губерниях и уездах были созданы местные комитеты, которые, отвечая на запросы совещания, выражали подчас весьма либеральные мнения. Противником деятельности совещания был министр внутренних дел В. К. Плеве. Противодействие, оказанное им совещанию, явилось одной из причин отставки Витте с поста министра финансов. Совещание было распущено царем 30 марта 1905 г. (С. Ю. Витте, Воспоминания, т. 2, стр. 531–540).