Текст книги "Краткий курс истории Беларуси IX-XXI веков"
Автор книги: Анатолий Тарас
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 44 страниц)
Летом 1506 года сыновья хана Менгли-Гирея, «царевичи» Бити (или Бети) и Бурнаш переправились через Десну у Чернигова, потом через Днепр у Лоева и 21 июля стали лагерем под Клецком. Отсюда они послали загоны в разные стороны – грабить имения и деревни, захватывать «полон». Традиционно пишут, что было их до 20 тысяч. На самом деле максимум 7 или 8 тысяч бандитов.
Как раз тогда великий князь и король Александр Казимирович собрал в Лиде сейм магнатов и шляхты ВКЛ. Во время заседания сейма прибыли гонцы с тревожными сообщениями. А татары были уже возле Новгородка. Александр, страдавший от тяжелой болезни, не мог лично возглавить отпор. Поэтому он возложил эту обязанность на маршалка господарского Станислава Кишку (умер в 1513 г.). Себя же приказал отнести на носилках в Вильню.
Ситуация требовала неотложных действий. Как писал летописец, крымчаки рассыпались повсюду, «воевали церкви божьи, и дворы великие, и веси зажигали, и людей имали и убивали». Шляхта из ближних и дальних окрестностей, вообще все, кто мог владеть саблей, собрались в Лиде 29 июля. «И мало или много – как один все один совет и умысел положили: взяв Бога в помощь, только пойти и биться с ними».
Из Лиды войско 31 июля верхом двинулось к Новгородку. Сюда же пришли конные подкрепления из замков и боярских дворов. Теперь войско включало в себя ополчение из Гродненского, Новогородского и Минского поветов, наемную кавалерию, личную гвардию короля Александра.
Надо было узнать, где находится кош главных татарских сил. С этой целью конные отряды рассыпались по всем направлениям. Под Городищами, что в стороне Барановичей, бояре Юрий и Андрей Немировичи со своими людьми захватили шестерых пленных. Те выдали тайну: ханские сыновья с главными силами стоят на юго-востоке, под Клецком, а многие загоны еще не вернулись в кош.
Отслужив молебны в православных и католических храмах Новгородка, вечером 4 августа войско вышло в поход. В нем было до 6,5 тысяч конных воинов. В местечке Асташин заночевали. Утром примчались конные бояре из окрестных дворов. Они бежали от татар, рыскавших по округе. Решили, что нет смысла дробить войско ради уничтожения небольших групп разбойников. Надо было поразить врага в самое сердце. Поэтому продолжили путь – через Цирин, Полонечку, Ишколодь, минуя пепелища сожженных деревень. За Ишколодью авангард настиг довольно крупную татарскую группу (примерно 500 человек), отягощенную добычей и пленниками. Только часть этих разбойников спаслась, переплыв реку Ушу возле Крутого Берега. Они принесли своим ханам весть о приближении войска мстителей.
Перед Молевом, в деревне Липа, воины заночевали. А утром выяснилось, что Станислав Кишка тяжело заболел, даже не может сесть на коня. Надо было срочно избрать нового командующего – до татарского коша осталось не более 15 верст. Командиры избрали гетманом на время битвы маршалка дворного Михаила Глинского, 36-летнего князя.
Затем войско построилось в гуфы и пошло к Клецку. В полдень 5 августа достигли деревни Красный Стан на реке Лань, недалеко от Клецка, ниже дороги на Пинск. С высокого берега увидели, что за рекой стоят готовые к сражению татары.
Бой начался перестрелкой через реку, продолжавшейся около трех часов. Здесь преимущество было на стороне наших воинов, имевших кроме луков с арбалетами еще и огнестрельное оружие – несколько пушек и рушницы. Под прикрытием их огня удалось навести две переправы через Лань.
Однако переход войск по ним осуществлялся с разной скоростью. Правый фланг (им командовал 26-летний князь Ян Заберезинский) раньше перебрался на другой берег. Увидев это, татары атаковали его воинов, строившихся в боевые порядки. Возникла критическая ситуация. Тогда Глинский ускорил переправу войск левого фланга, которые слева наискосок атаковали татар. Боярская конница в железных доспехах разрезала татарское войско на две неравные части. Отряд Заберезинского тоже пошел в атаку.
Татары кинулись в бегство. Летописец отметил:
«Князь Михаил со всем войском гнался за ними, имая и убивая до реки Цабры. И как прибежали татары к Цабре, тогда едва ли не все в реке утонули. Так много татар и их коней было в реке и болоте, что литва переезжала на конях и переходила пешком по мертвым телесам татарским и коней их».
Хоругви Глинского преследовали татар до Копыля, Слуцка, Петрикова, Овруча, Житомира. Еще несколько дней литвины уничтожали мелкие татарские загоны, которые вели пленных в кош. Лишь горсть их вернулась в Крым.
Было освобождено около 10 тысяч пленников (традиционно говорят о 40 тысячах), захвачено от 10 до 20 тысяч лошадей, около 2-х тысяч татар попали в плен. Это было самое крупное поражение крымчаков на территории ВКЛ.
Все же крымчаки не угомонились. В 1506 году пришли к Минску, но взять замок не смогли. В 1508 году вторгались дважды, однако были разбиты под Слуцком. В 1510 году орда в 15 тысяч всадников дошла до Вильни!
В 1521 году 5-тысячный загон сжег Мозырь и Туров, дошел до Слуцка и Пинска.
В декабре 1526 года 10-тысячная орда «царевича» Малая опустошила район Туров – Пинск – Слуцк. Великий гетман Константин Острожский и гетман польный Юрий Радзивилл во главе 7-тысячного конного корпуса, к которому присоединились отряды князей Юрия Слуцкого, Андрея Немировича, Ивана и Александра Вишневецких (еще 3-5 тысяч всадников) догнали татар на реке Ольшаница. Это приток Днепра в 30 км южнее Киева. Здесь 27 января 1527 года произошло сражение, в ходе которого татары потерпели полный разгром. Малая взяли в плен и отрубили ему голову. Все люди, которых татары вели в Крым для продажи в рабство, были освобождены (по разным данным, от 20 до 40 тысяч человек).
Только после этого поражения крымские татары прекратили вторжения на земли Литвы-Беларуси.
Их набеги причиняли огромный людской и материальный ущерб. Требовалось восстанавливать посевы и поголовье скота, строить новые хаты и дома вместо сгоревших, переселять из других мест работоспособное население для восполнения потерянного. Они также отвлекали массу финансовых средств на строительство и ремонт крепостей, организацию сторожевой службы, содержание гарнизонов, выплату «поминок» (так, в 1513 г. от Мухаммеда-Гирея откупились уплатой 15 тысяч золотых монет).
Неспособность властей и вооруженных сил ВКЛ поставить надежный заслон степным разбойникам (не говоря уже о походе с целью физического уничтожения их осиного гнезда) вызывала справедливое недовольство всех слоев населения.
Почти пятьдесят лет вторжений крымчаков (1482-1529 гг.) на земли ВКЛ сыграли немалую роль в возникновении кризисных явлений в обществе и государстве.
2. Пять войн с Москвой за 45 лет (1492-1537 гг.)К концу XV века Великое Княжество Московское (ВКМ), которое до того было частью Золотой Орды, избавилось от подчинения великим ханам[96]96
Официальной датой выхода Москвы из подчинения «великому хану» считается так называемое «стояние на Угре» в октябре – ноябре 1480 г.
[Закрыть]. И сразу же занялось захватом земель по всему периметру своих границ.
Сразу подчеркну важное обстоятельство. В Москве всегда очень болезненно воспринимали упоминия о своем ордынском прошлом. Например, когда в 1566 году послы Жигимонта II Августа, ссылаясь на хроники, напомнили о зависимости Московского государства от Орды, то в ответ услышали от дьяка П. Григорьева:
«Мы того не слыхали, чтобы татарове Москву воевали, того не написано нигде, а в свои хроники что захотите, то пишите!».
В предыдущее столетие Великое Княжество Литовское подступало к берегам Волги, совершало походы на Москву, назначало своих ставленников в Псков и Новгород. Теперь ситуация изменилась. ВКЛ постепенно теряло прежнюю силу. Восточная же соседка укреплялась и расширяла территорию. Московия, подмяв под себя города восточной Руси, входившей в состав татарской Орды, набирала мощь. Захватив в 1478 году Новгородскую республику, она стала страной примерно одинаковой с ВКЛ по территории и населению.
Великий князь и король Казимир Ягайлович умер 7 июня 1492 года. В соответствии с оставленным им завещанием королем Польским стал его сын Ян Альбрехт, великим князем Литовским – сын Александр.
А в Московии с 1462 по 1505 год правил Иван III Васильевич – самый успешный из всех великих князей Московских. Он силой присоединил Ярославское княжество (в 1463 г.), купил Ростовское княжество (в 1474 г.), захватил часть Рязанщины, Новгород (в 1456-77 гг.), Тверь (в 1483-85 гг.), Вятскую землю (в 1485-89 гг.).
В 1472 году Иван женился вторым браком на Зое Палеолог – племяннице последнего императора Константина XI Палеолога (в Москве ее назвали Софией). Приехавшие в ее свите образованные греки вложили в голову молодого деспота ряд перспективных идей. После 1480 года земли бывшей варяжской «Руси» стали трактовать в Москве как свои, но захваченные Литвой.
На московских печатях вскоре появился герб павшей Византийской империи – двуглавый орел[97]97
Гораздо раньше этот герб через династические браки стал государственным символом Золотой Орды. ― Polochanin72
[Закрыть]. С этим московиты явно погорячились, так как странная птица символизировала единство европейской и малоазиатской частей Восточной Римской империи. Но отступать было поздно.
Более того, Москва объявила себя «оплотом истинного христианства», «третьим Римом» – после падения первого Рима (Западной Римской империи) в 476 году и второго (Византийской империи) в 1453 году. Доморощенные идеологи, вроде псковского монаха Филофея (жил в середине XV века), заявляли, что падение первых двух есть наказание божие («кара Господня») за «измену истинному христианству», под которым они понимали московский вариант христианства, весьма далекий от греческого православия[98]98
А. Гордеев в «Истории казаков» утверждает, что после исламизации Орды Сарайская христианская епархия переехала в Москву.
В любом случае получилась самобытная смесь несторианства с исламом.
РПЦ Москвы и по сей день остается послушным инструментом в руках московских правителей. Например, недавно московский патриарх Кирилл оправдал резню, устроенную Иваном Ужасным в Полоцке. ― Polochanin72
[Закрыть].
Московская церковь обожествляла правителей своего государства[99]99
Сначала ханов Орды, потом Великих князей московских, российских Императоров. ― Polochanin72
[Закрыть]. В этом главное отличие «московской веры» от других ветвей христианства. В 1547 году князь Иван IV сам себя провозгласил царем (искаженный римский термин «цезарь») «всея Руси». А в 1589 году и московский митрополит объявил себя патриархом «всея Руси». С того времени в Москве постоянно ссылаются на этот факт, чтобы оправдать захват Украины и Беларуси, где были свои собственные митрополиты, ориентировавшиеся на Константинополь.
Иван III прямо писал князю Литвы Александру – своему зятю (его женой в 1495-1506 гг. была Елена, дочь Ивана): «твоя вотчина – Литва, моя – Русь». Границей между ними он называл Березину. При этом, помимо «истинной веры», Иван ссылался еще и на принадлежность княжеств Руси потомкам «первого русского князя» Рюрика, в действительности не существовавшего. Нам все это кажется чепухой, но в ту эпоху аргументы подобного рода воспринимали серьезно.
Изначально лживая идеи «собирания своих земель» на сотни лет стала основой для идеологии разбоя властителей Москвы. Дескать, жители княжеств варяжской Руси к Киеву не хотели присоединяться, к Вильне не хотели, к Стамбулу не хотели, а тянулись душой и телом к захудалому городишке в лесах финского Залесья, где якобы обосновались «главные Рюриковичи». Эта идея цветет и пахнет до наших времен. Вот, например, что писал московский автор в 1963 году о захвате Вятской земли:
«В 1485-86 великий князь Иван III подавил мятеж сепаратистов. В августе 1489 московское войско окончательно покорило Вятскую землю, казнив зачинщиков мятежа, выселив крупных вятских феодалов и купцов и уничтожив земское самоуправление. На Вятскую землю была распространена общерусская система управления (наместничество)» (СИЭ, том 3, ст. 975).
То есть, патриоты, защищавшие свое Отечество, никогда прежде колонией Москвы не бывшее, названы «сепаратистами», а попытка сопротивления с их стороны квалифицирована как «мятеж»! Тот же автор (С. М. Каштанов) отметил в своей статье, что здесь существовало земское самоуправление (т. е. демократия), которое Москва заменила наместничеством. Другими словами, самоуправление местного населения заменил произвол московского чиновника. По его мнению, вятичи должны были только радоваться всему этому, а они – неблагодарные – вздумали бунтовать!
За 500 с лишним лет непрерывного разбоя сравнительно небольшое Московское княжество (в 1389 году, в конце правления Дмитрия Ивановича, которого московские сказочники позже назвали Донским, около 43 тысяч кв. км.) превратилось в самую большую в мире империю. Если не считать Британии, но у той были исключительно заморские территории.
Площадь СССР составила к моменту распада 22 млн 402,2 тысячи кв. км. Это означает, что Московское княжество захватило еще 520 таких же княжеств! Даже больше, ведь надо прибавить еще территории Польши и Финляндии, которые в 1918 году обрели независимость, а также крупные части Армении и Азербайджана, ныне входящие в состав Турции и Ирана.
Московия (затем Россия) всегда отличалась от других государств именно ненасытным аппетитом в отношении чужих земель. Ученые давно отметили, что ее развитие происходило экстенсивно, путем захвата все новых и новых земель, с последующим выкачиванием оттуда природных и людских ресурсов. Поэтому в нынешнюю эпоху развала империй, когда приходится делать ставку на интенсификацию, Россия неумолимо движется к краху. Продолжать многовековую захватническую политику стало невозможным, а ничего другого россияне не умеют и не хотят.
Великий князь Иван III провел военную реформу. Благодаря ей он мог отправлять в поход войско численностью в 40 и даже 50 тысяч человек. Столь крупной армии в то время не было ни в одной стране Европы.
Первой открытой войне Московии под фальшивым предлогом «возврата» земель Руси («отчины») в составе ВКЛ, никогда Москве не принадлежавших – предшествовали пограничные конфликты. Они участились с 1486 года, когда воеводы Ивана III напали и разграбили Любуцк, Мценск и Вяземское княжество. 18 мая 1492 года Иван III отправил к королю и великому князю Казимиру IV посла с программой территориальных требований, однако тот вернулся назад, узнав о внезапной смерти Казимира (7 июня 1492 г. в Гродно). Сложилась благоприятная ситуация для войны.
В августе 1492 года войско во главе с Ф. Телепнём-Оболенским, направленное на Любуцк и Мценск, сожгло эти города, а бояр и жителей захватило в плен. Осенью московские воеводы заняли Хлепень и Рогачев. В это время на сторону Москвы перешли князья из пограничных районов ВКЛ – С. Ф. Воротынский, М. Р. Мезецкий, А. и В. Белевские, А. Ю. Вяземский, что позволило Ивану III без особого труда овладеть землями в верховьях Оки. С помощью князей-перебежчиков были заняты Мезецк, Серпейск и Масальск, сожжен Опаков, позже войско князя Даниила Щени захватило Вязьму. Готовясь к расширению военных действий, великий князь московский собрал войска в Великих Луках, Новгороде, Пскове и Твери, призвал крымского хана Менгли-Гирея нанести удар по ВКЛ с юга. В 1493 году московское посольство посетило князя Конрада Мазовецкого, а также магистра Тевтонского ордена с предложением образовать военный альянс против Литвы.
ВКЛ не было готово к серьезной войне, поэтому новый великий князь 32-летний Александр (правил в 1492-1506 гг) направил послов в Крым, Заволжскую Орду и к своему брату польскому королю Яну Альбрехту с просьбой о помощи. В надежде остановить агрессию, виленский двор предложил Ивану III выдать дочь Елену замуж за великого князя Александра. Это послужила началом для переговоров, во время которых Москва стремилась захватить как можно больше земель ВКЛ.
«Великое посольство» в составе трокского воеводы П. Яновича, жамойтского старосты Станислава Кезгайло и боярина Войтка Яновича прибыло в Москву 17 января 1494 года.
В результате трудных переговоров было достигнуто соглашение о новой границе между государствами. К Московии отошли Вяземское княжество и земли в бассейне Верхней Оки, где точная граница не была определена, что давало повод для будущих конфликтов. ВКЛ отказалось от претензий на Новгород Великий, Псков, Тверь и Рязань, признало все «отъезды» (т. е. измены) верховских князей[100]100
Жители ВКЛ имели право беспрепятственно выехать за пределы государства или поступить на службу к другому правителю. Исключение составлял только переход на сторону врага во время войны. В Московии права «отъезда» не было никогда. ― Polochanin72
[Закрыть].
Историк Владимир Темушев убедительно показал, что не религиозный фактор склонял князей пограничных уделов к измене, а невыносимая ситуация, созданная московскими агрессорами в приграничной полосе. Это была, по его выражению, «война во время мира», состоявшая из систематических рейдов на литовскую территорию по всему периметру границы. Московиты грабили и жгли города и деревни, уничтожали имущество, угоняли скотину, убивали людей, уводили пленных. Кампания запугивания продолжалась 6 лет подряд, с 1486 по 1492 год, и завершилась большой войной[101]101
См. Темушев В. «Война во время мира». Первая пограничная война ВКЛ с Москвой. «Деды», выпуск 11 (Минск. 2013), с. 4-25.
[Закрыть].
Когда же литовская сторона предъявляла претензии, московские представители на переговорах делали удивленные глаза и отрицали абсолютно всё.
Великое Княжество Литовское уже давно было нацелено на мирное развитие своей экономики, тогда как Московское государство развивалось в основном за счет захвата все новых и новых земель. Начало этой разбойничьей политике положил именно Иван III захватом Великого Новгорода в 1471 году.
Посольство ВКЛ в 1494 году провело также переговоры о сватовстве Александра к дочери Ивана III и, получив согласие, 6 февраля представляло великого князя на заочном обручении.
В середине января 1495 года княжна Елена выехала из Москвы в сопровождении послов от ВКЛ (ими были братья Александр и Ян Заберезинские), послов от ВКМ (Семен Рапаловский, Михаил Русалко, Василий Жуков, дьяк Курицын) и своей свиты («жонки и дети боярские»). Жених встретил невесту 15 февраля неподалеку от Вильни. Венчание 19-летней Елены с 44-летним Александром произошло на следующий день в кафедральном соборе Св. Станислава, сначала по католическому, затем по православному обряду.
В мае 1499 года подьячий Федор Шестаков, который находился при княгине Елене Ивановне в Вильне, прислал тайное письмо в Москву, в котором сообщал Ивану, будто бы княгиню и других православных заставляют принимать католичество (это было ложью, сама Елена никогда не писала ни о чем подобном).
А весной 1500 года из ВКЛ на службу к Ивану III перешли князья С. И. Вельский, немного позже В. И. Шемячич, можайский князь Семен Иванович, другие верховские и северские князья вместе с «дворами», боярами и слугами.
Поклеп православного фанатика Шестакова великий князь Иван решил использовать в качестве предлога для новой агрессии – в соответствии с принципом, четко сформулированным в более позднюю эпоху баснописцем И. А. Крыловым: «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!».
Готовясь к нападению, Иван III заключил военный союз с Крымским ханством. Формальным предлогом для начала войны стали ложные слухи о гонениях на православное население в ВКЛ, а также новый переход порубежных князей Литвы под власть Москвы.
В апреле 1500 года в Москву приехало посольство от Александра Казимировича во главе со смоленским наместником Станиславом Кишкой, которое попыталось снять напряжение между государствами. Великий князь Александр требовал не «чинить более кривд» на границах. Но московский хитрец всю вину переложил на Александра и, отослав назад послов, направил в ВКЛ свое войско. Уже 3 мая 1500 года воевода Яков Захарьин двинулся к Брянску. Только после этого в Вильню был отправлен гонец И. Телешов с грамотой, объявлявшей, что Иван III «за христианство хочет стояти» и потому начинает войну.
Благодаря такому приему (уже тогда он был назван «воровским обычаем») войско Якова Захарьина без особого труда заняло северские города Брянск, Путивль, Мценск, Серпейск, Стародуб, Любеч, Новгород-Северский, Рыльск, а также Гомель. На сторону Москвы перешли князья Масальские и Трубецкие. Вторая группировка войск во главе с Юрием Захарьиным (братом Якова) пошла к Смоленску и Дорогобужу. Третья группировка стояла наготове в Великих Луках, четвертая – в резерве в Твери.
В конце июня к Смоленску прибыл 4-тысячный конный корпус ВКЛ под командованием наивысшего гетмана Константина Острожского. 14 июля 1500 года этот отряд всадников атаковал на реке Ведроше под Дорогобужем объединенные силы московских воевод (от 12 до 18 тысяч человек). До нас дошли подлинные слова гетмана, произнесенные накануне битвы: «Мало ль много ль Москвич будет, только вземши Бога на помочь битися с ними, а не бившися с ними назад не вернутися».
В начале сражения Острожский разбил авангард московитов на левом берегу Ведроши, после чего перешел реку и атаковал главные силы противника под командованием Даниила Щени. Исход жестокой шестичасовой битвы определила фланговая атака засадного московского полка. Хоругви Острожского были разбиты и обратились в бегство. Но московский отряд уничтожил мост через реку Тросна, что позволило Щене окружить и полностью разгромить литвинов. Спастись бегством удалось только С. Кишке с четырьмя ротмистрами и несколькими сотнями воинов. Сам К. Острожский со многими князьями и воинами попал в плен.
В результате этого поражения ВКЛ потеряло свое лучшее войско и оказалось в тяжелой военно-политической ситуации. Иван III, желая использовать момент, настойчиво требовал от крымского хана Менгли-Гирея совершить обещанное нападение на ВКЛ. Летом и осенью 1500 года послы ВКЛ пытались отговорить Менгли-Гирея от военного союза с Москвой, они побывали также в Молдавии, Заволжской Орде, Ливонском ордене, у братьев Александра – польского короля Яна Альбрехта, короля венгров и чехов Владислава. 21 февраля 1501 года послы из Вильни и Кракова вместе прибыли в Москву и пытались убедить Ивана III прекратить военные действия, но безуспешно.
В мае 1501 года московское войско опять двинулось на ВКЛ, а в июне с юга на него напали крымские татары. Как уже сказано выше, они атаковали Пинщину (в 1502 году Туровщину, в 1503 году окрестности Копыля, Клецка, Несвижа, Слуцка).
На стороне княжества в войну вступили только Заволжская Орда и Ливонский орден, магистр которого Вальтер фон Плетенберг в мае 1501 года начал военные действия.
Тем временем 17 июня 1501 года умер король Ян Альбрехт. В Польше наступило очередное бескоролевье. После нескольких месяцев размышлений и консультаций членов коронной рады 23 октября того же года в городе Мельник (в Подляшском воеводстве ВКЛ) брат покойного, великий князь Александр был избран польским королем, после чего уехал в Краков. Одновременно был принят так называемый Мельницкий акт, который восстанавливал личную унию между ВКЛ и Королевством Польским, разорванную в 1492 году при избрании Александра и Яна, соответственно, на престолы в Литве и Польше.
Используя военные неудачи ВКЛ в войне против Московии, польские магнаты в очередной раз попытались этим актом соединить оба государство в одно, с обеспечением Польше руководящей роли. Условия акта предусматривали:
а) Ликвидацию выборов великого князя в Вильне. Вместо этого общий сейм в Пётркове должен был избирать короля для обоих государств. Реально это означало диктат польских панов, которых на таком сейме было бы большинство.
б) Предусматривалось введение единой денежной системы.
в) Внешняя и внутренняя политика членов союза должна быть единой.
в) Разделение государственных должностей и судов в Литве и Польше сохранялось, но все новые чиновники и судьи должны были присягать королю.
Мельницкий акт подписали Александр и 27 представителей ВКЛ, но с условием, что его должен утвердить сейм магнатов и шляхты Великого княжества. Такой сейм заседал в Бресте в феврале – апреле 1505 года. Его участники подавляющим большинством голосов отвергли Мельницкий акт и он не вступил в действие.
Отсутствие монарха и надежды на помощь поляков обусловили пассивность войск ВКЛ во второй половине 1501 года. А вот Иван III времени зря не терял. Он послал большое войско, которое 4 ноября 1501 года разбило под Мстиславлем соединенные силы князей Михаила Заславского и Остафия Дашковича.
Летом 1502 года московиты попытались захватить Смоленск, но успеха не добились. Они заняли и сожгли Оршу, разграбили Мстиславские волости, а также земли на Витебщине и Полотчине. Осенью того же года «воевати в Литовскую землю» ходили воеводы из Новгорода, Ржева и Северской земли. В феврале 1503 года Иван III опять послал на ВКЛ «князей и воевод многих со многими людми».
Только Мельницкий союз с Польшей и поддержка ВКЛ Ливонским орденом склонили Ивана III к переговорам. Прекратить войну призывала отца княгиня и королева Елена Ивановна. В начале 1503 года она послала отцу письмо, в котором, в частности, написала:
«От твоих людей упадок великий наступил, города и волости пожжены, а иные захвачены и бесчисленный люд в полон поведён (…). Все здесь думали, что я принесу все хорошее, любовь, дружбу, вечный мир и содружество. Вместо этого сюда пришла война, вражда и разрушенные города, льется кровь христиан, вдовеют жены, сиротеют дети, рабство, отчаянье, плач и стоны».
Но Иван не обращал внимания на увещевания дочери, якобы из-за «обиды» которой литовцами он начал войну.
Наконец, 4 марта 1503 года в Москву прибыло посольство великого князя Александра. После острых споров были подготовлены «перемирные грамоты» (утверждены 2 апреля), провозглашавшие перемирие на 6 лет (1503-09 гг.) и определявшие новые границы между государствами.
К Москве отошла огромная территория ВКЛ с городами Белая, Брянск, Велиж, Гомель, Дорогобуж, Дроков, Карачев, Любеч, Любуцк, Масальск, Мглин, Мценск, Мезоческ, Невель, Новгород-Се-верский, Попова Гора, Почеп, Путивль, Рыльск, Серанск, Стародуб, Серпейск, Трубчевск, Хотим, Чернигов и другими. Московский хищник торжествовал!
