Текст книги "Волк в овечьей шкуре - 2 (СИ)"

Автор книги: Анастасия Ликова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 36 страниц)

Глава вторая

Проснулся я от сильного жжения и зуда где-то между ног. Несколько секунд пытался понять, что это все значит. А потом почти бегом кинулся к унитазу. «Все не могу привыкнуть к сильным позывам мочеиспускания», – сидя на унитазе, подумал я.

Да что там говорить, я еще иногда пытаюсь стоя пристроиться, да и подтираться только начал, и то иногда забываю. Как хорошо было раньше: захотел на улице – уголок всегда найдешь, быстренько достал, сделал, встряхнул, и все дела. А что сейчас делать, если на улице захочу? Я еще как-то не сталкивался с такой ситуацией. Но Вера, наверное, знает. А что там знать – туалет искать. Да что там говорить, я еще саму киску-то не как свою воспринимаю: когда дотрагиваюсь до нее, сначала чувствую ее рукой, а потом уже чувствую руку там.

Выйдя в комнату, я посмотрел на часы – почти семь. Я чувствовал, что выспался, во всем теле была бодрость. Посмотрел на спящую Веру: она лежала на боку, обнаженная, горячая и желанная. Между ног опять возникло чувство эрекции.

– Вера, подъем!!! – закричал я и услышал, какой у меня высокий голос, аж сам испугался.

Вера вскочила как на пружинах и уставилась на меня. Это вызвало у меня смех.

– Ты чего? – спросила она жалобно.

– Ничего, у тебя сиськи смешно трясутся, – уже с улыбкой ответил я и пошел в душ.

– На свои посмотри, у тебя тоже, – обиженно пробурчала она мне вслед.

– Вставай, нужно ехать домой. Если хочешь, можешь здесь остаться.

– Нет, я с тобой, – укладываясь опять на кровать, произнесла она.

Помывшись и почистив зубки, я, обмотавшись полотенцем, вернулся в комнату. Вера опять спала. Я уже не стал кричать, а подошел, присел рядом, наклонился и прошептал в ухо:

– Верочка, девочка моя, просыпайся, нам пора ехать, – и поцеловал ее в ухо.

Она замурлыкала и начала потягиваться. А я тем временем пошел сушить волосы. «Вот, блин, столько с ними мороки», – опять подумал я, включая фен. Несмотря на работающий фен, Вера продолжала спать.

– Верка, подъем, я сказал.

– Нуууу, еще минутку!

– У нас нет этой минутки, даже секунды нет.

Вера нехотя встала и, шатаясь, пошла в туалет. Пока она мылась, я разобрался с волосами. Решил ничего не мудрить, а отпустить их в свободное плавание. «Нужно будет по пути заехать и обстричь их к чертовой матери».

Вера, в отличии от меня, не стала пользоваться феном и справилась быстрее, чем я. На сборы у нас ушло минут 30, и то благодаря тому, что я подгонял Верку. Дед к тому времени уже уехал, он вообще уехал, когда мы еще спали. Т. Маша напоила нас чаем, и наконец мы выехали за ворота…

На КПП дежурили те же охранники, что и в прошлый раз, но на этот раз вопросов не возникло. Ехали молча, Вера еще досыпала, а я был погружен в свои мысли. Сейчас я не думал о вчерашнем разговоре, хотя какой-то осадок оставался. Я думал о тех типах возле подъезда. Уже двигаясь в плотном потоке автомобилей по МКАДу, я увидел торговый центр и машинально свернул к нему. Поставив машину на стоянку, я откинулся и задумался.

– И где мы? – услышал я голос Веры.

– О проснулась, красавица, так все самое интересное проспишь. У торгового центра.

– Ты хочешь пройтись?

Я задумался…

– Пожалуй да, нам нужно взять пару париков.

– Зачем? Тебя что, свои волосы не устраивают? – удивилась Вера.

– О блин, хорошо, что напомнила. Да, не устраивают, нужно подстричь.

– Ты что, дура? Тебе так классно длинный волос.

– Он мне мешает и занимает много времени. Да и вообще, я не собираюсь красоваться перед мужиками! Главное, чтобы мне было удобно.

– А вот оно что! Так давай, я научу тебя быстро сушить и укладывать. Если ты обрежешь волос, я обижусь на тебя, мне так нравится.

– Вот своими и любуйся.

Вера хотела еще что-то сказать, но тут ожил телефон: позвонил Дед.

– Да!

– Проснулся уже?

– Мы уже на МКАДе.

– Вот что: ребята все проверили. Убойный пасет какого-то бандюка, они представились, показали ксиву.

– А ксиву проверили? У меня тоже ксива, и что?

– Ну вот что ты за человек? Везде ищешь подвох. Конечно, проверили, действующая.

– Ясно, спасибо.

– Не за что. Про гараж не забудь. Тебя ждут. Ну все, до связи!

Не успел я положить телефон, как он ожил снова.

– Блин, Егор, – произнес я с растерянностью. Не знаю, почему, но когда он звонил, внутри меня происходило что-то странное, ранее не знакомое. – Да! – ответил я, выждав пять гудков.

– Привет! Извини, если разбудил.

– Не разбудил. Что у тебя? – спросил я, тем самым давая понять, что не настроен к любезностям.

– Да вот, ночь дежурил. Нас отправляли к твоему дому «чероки» проверить.

Я не стал говорить ему, что я в курсе. Он ведь не знал, что я имею прямое отношение к их отделу, вот и пусть пока не знает. Он рассказал мне то, что я уже знал.

– Спасибо, Егор, что позвонил, развеял мои опасения.

– Не за что. Всегда готов помочь красивой девушке. Да! Ты сегодня приедешь домой?

– Не знаю еще, посмотрим. Все, отбой! – я отключил трубку.

– Алин, мне кажется, ты уже переигрываешь.

– Да ну? А мне не кажется. Знаешь, если я ему нравлюсь, он и не такое стерпит, а если нет, ну что тогда? Баба с возу, кобыле легче.

– А я и не знала, что ты, оказывается, стерва. Он что, тебе не нравится? – с улыбкой спросила она.

– Нет, Вера, я не стерва, – серьезно сказал я. – Я, скорее, хищница. По крайней мере, я вижу свое будущее именно так: брать от мужиков то, что мне надо и когда мне надо.

– Ну, стерва не далеко ушла.

Я посмотрел на Веру, хотел что-то ответить, но задумался:

– Знаешь, в постели мне с ним понравилось, это да, а так – не знаю. У меня нет такого как к женщинам: если я смотрю на красивую женщину, вот она мне нравится. Милая, красивая, стройная, я сразу к ней испытываю какие-то чувства, ну понимаешь. А вот к нему у меня такого нет, я не понимаю, на что смотреть. В чем, допустим, он милый или как? Красив? Не знаю. Понимаешь, вот тут… – я положил руку на левую грудь, показывая на сердце, и меня словно током ударило. Я быстро отдернул руку, посмотрел на грудь и продолжил: – …что-то иногда как-то защемит, когда разговариваю с ним.

– Ну, в постели же он тебе нравится?

– Нуу, да, но это другое, он доставляет мне удовольствие, то, какое я хочу. Даже признаюсь тебе: у него член больше, чем у меня был, – я смутился.

– Что, правда?

– Правда. Короче, закрыли тему. Не могу я видеть душу мужчины, как это делают женщины. Может, он и милый, красивый, но этого я не вижу. Я просто вижу то, что вижу. Поэтому, я буду брать то, что хочу и когда хочу. И все равно как меня будут называть – стервой или хищницей. Мне всегда нравились такие женщины, я их называл «хищницами». Думаешь, что ты снял телку, а потом понимаешь, что это тебя сняли и оттрахали.

Она вздохнула.

– Вот, Вер, скажи мне, как он тебе? Нравится?

Она закатила глазки.

– Мммда. Я вижу, что он милый, симпатичный. А ты ревновать не будешь? – с улыбкой спросила она.

– Буду, и глаза тебе выцарапаю. – смеясь ответил я.

– Попробуй только, – Вера легонько толкнула меня в плечо и тоже засмеялась.

– Все, закрыли тему, пойдем, – я посмотрел на Веру и перестал смеяться. – Вот ты мне нравишься, – серьезно сказал я и вышел из машины.

* * *

Когда уже пошли к входу, Вера обняла меня за талию:

– Ты мне тоже, как мужчина. Я вижу тебя, сердцем вижу твою душу. Ну и что, что у тебя был короче, все равно я бы выбрала тебя.

– Верка, я тебя сейчас прибью. – мы засмеялись.

– А зачем парики? – спросила Вера, когда мы поднимались на эскалаторе.

– Около дома ждут блондинку и брюнетку. Вот и поменяем цвет.

Она посмотрела на меня.

– И что? Теперь ты станешь брюнеткой, а я – блондинкой, и они нас не узнают. Короче, я поняла, запутаем врага, – она звонко засмеялась.

– Нет, мы возьмем какой-нибудь другой цвет.

– Ага, давай фиолетовый или, лучше, розовый. И тогда мы их точно запутаем.

– И что ты предлагаешь?

– Ерунда все это, наши волосы мы толком не спрячем. Да и к тому же там наверняка не дураки. Ну, увидят нас, допустим шатенку, а вторая все равно брюнетка или блондинка. Нет, ну конечно можно еще оттенков подобрать, но для мужиков они ничего не значат. Все женщины, у кого волос от темного до смолянисто-черного, – это брюнетки, а у кого от русого до платинного – это блондинки, но есть еще ша…

– Ладно все, хватит. Убедила. Дофига ты наговорила, вот теперь переварить надо, – мы прыснули смехом.

– А ты представь, если они увидят нас в розовых или еще в каких? – мы прыснули таким звонким смехом, что на нас даже обратили внимание прохожие.

Действительно, смысла сейчас они не имели. Парик можно использовать, когда тебя не ждут. Тогда, когда надо показаться на короткое время и исчезнуть. Допустим при слежке можно менять парики, во время операции по физ. устранению. «Надо же, как она сообразила», – думал я про Веру.

Увидев салон красоты, я, было, направился к нему, но остановился и прикинул: на все может уйти часа два, женская стрижка – это вам не мужская, Сергей Петрович. Одним словом, пока я отложил поход к цирюльнику, но идею не оставил. У нас было мало времени. Еще нужно было заехать в гараж, сменить машину. Я решил Маринину оставить там Михалычу, пусть поколдует над ней. Да и в безопасности будет, там ее точно никто не угонит.

Проходя мимо банкомата, я остановился, порылся в сумочке и достал карту, что вчера дал Дед, и направился к нему. Мне нужно было знать, какой суммой мы располагаем. Вера аж присвистнула, когда увидела сумму на экране.

– Ого, ты где взяла? Может, мне новый телефон купим?

– Ты уже купила, – я качнул пальчиком сережку и улыбнулся.

– Ну и что? Тебе что, не нравится?

– Честно?

– Да.

– Очень нравится, они как раз подходят под цвет моих глаз, и плюс – они такие прикольные, – с улыбкой ответил я. – Висюльки, мать их.

Эта фраза больше походила на ругательство. Но Вера не обратила внимания.

– Видишь, ты тоже заметила, что они подходят под цвет глаз, – радостно произнесла она.

– Да, заметила, – я не стал ей говорить, что повторил ее же слова, а только улыбнулся.

Возвращаясь назад, я вдруг направился в отдел электроники. Когда подошли к стенду с телефонами, у Веры загорелись глаза. Подозвав консультанта, я попросил подобрать хороший мощный смартфон.

– Держи, – передал я Вере коробочку, когда мы вышли из зала. – Это для работы, ноутбук с собой не натаскаешь, а иногда нужна срочно информация.

– Спасибо, спасибо, спасибо! – Вера обняла меня за шею и поцеловала в губы, не обращая внимания на окружающих.

Выехав со стоянки, я направился в сторону ГРУшного гаража.

– Куда мы едем?

– Машину поменяем, Дед договорился.

– А на какую?

– Не знаю, какую Михалыч выделит.

– Я хочу «мерседес». Там есть такие?

Я засмеялся:

– Вер, конечно, есть, только не по нашу честь. Кстати, тебе нужно научиться водить машину.

– Ну это же время, экзамены, – грустно произнесла она. – Я немножко умею, меня еще папа учил на «девятке».

– Ладно, будем думать. Отдать тебя нашим спецам, через неделю будешь как Шумахер.

– А это кто? – искренне удивилась она.

– Спецы или Шумахер?

– Ну это, Шумахер?

– Уууу! Понятно, – с улыбкой произнес я. – Это, Вера, немецкий пилот в «Формуле-один», неоднократный чемпион мира.

– А что такое «Формула-один»?

– Ты издеваешься?

– Ага, – весело ответила она, разбираясь со смартфоном.

– Я прибью тебя, Верка. Ты что такая вредная?

– Вот такая я. Что, и такая нравлюсь? – игриво спросила она, глядя на меня со счастливой улыбкой.

– Ну, ей богу, как ребенок.

– Да! – сказала она, только вот кому, я не понял: или мне, или сама себе, разбираясь с телефоном.

* * *

Минут через сорок мы подъехали к воротам гаража. На КПП я показал свое удостоверение солдату, он открыл ворота, и мы въехали на территорию гаража. Подъехав к одному из боксов, мы остановились. Посидев пару минут, вышли из машины и осмотрелись. Михалыч появился как из-под земли.

– Ну наконец-то, я уже давно жду. Вы от Мурзина?

– От него.

– Ну что, пойдем посмотрим вашу лошадку, – спокойно произнес он и направился к одному из боксов. – А ты, значит, Алина?

– Да, я. А это Вера, – ответил я, пытаясь понять, знает ли он, кто такая Алина. Вроде нет. Генерал, видимо, ничего не сказал, это даже хорошо.

– Ну вот, – он открыл ворота. – Принимай аппарат, Алина, – сказал он голосом из одного известного фильма.

Я подошел и хлопнул по капоту, потом обошел его, ведя ладонью по крыше.

– Ну что, хороший аппарат. Мой любимый аппарат, мой любимый цвет, – я вздохнул и открыл дверь. – Какие навороты?

Он пожал плечами.

– Ничего особенного, все стандарт, двигатель 3,2, восьмерка, дизель, навигация, бортовой компьютер с выходом в интернет. Ну что еще? Да – глушилка радиоволн, противомаячковый детектор. Ну, коробка механика, усиленная подвеска, спинки кресел бронированные, стекла – тоже на первом уровне, как и двери. Выстрел в упор с ТТ держат. Для автомата, конечно, слабоваты, но зато спинки держат. Вес, естественно, больше, но и двигатель с увеличенной мощностью. Да, еще бак увеличен и прикрыт бронелистом. Ну, так, вроде, все. Давай, покажу, где что включается, – он быстро показал.

– Ну, прямо машина Джеймса Бонда, – произнесла молчавшая до этого Вера.

Он посмотрел на нее удивленно.

– Нет, девушка, обижаете, ему далеко до наших аппаратов. Да и к тому же она есть только в единственном экземпляре, а тут каждая вторая такая.

– Ого.

– Ну, что? Я так понимаю, Маринкину вы здесь оставите?

– Ну а куда ее?

– И хочешь, чтобы мы над ней поработали?

– Само собой.

Он вздохнул и похлопал по капоту.

– Ну, хорошо, только есть одна просьба.

– Какая?

– Постарайся хоть на этот раз вернуть не металлолом, а хотя бы своим ходом. И за Маринкину машинку как обычно причитается.

Я удивленно уставился на него.

– Ну, что так смотришь? – он широко заулыбался. – Все я знаю. Ну, давай хоть обнимемся, а то прям как не родная. – Он засмеялся и схватил меня в охапку так, что я просто повис в его объятиях.

– Хватит, Михалыч, раздавишь же, черт старый.

– А я для тебя уже старым стал? Ты посмотри на него.

– Тебя, Михалыч, хлебом не корми, дай только молодую девчонку потискать. Что-то я не припомню таких вот объятий раньше, – с улыбкой сказал я, когда он меня отпустил.

– Ну, дай хоть посмотрю на тебя, – он положил свои огромные, как мне теперь казалось, ладони на плечи и отодвинул, разглядывая меня, потом прокрутил, я даже ничего не мог сделать.

– Ну что? Нравлюсь? Под низ пойдет, да?

Я вдруг перестал стесняться своей внешности. Видимо, понял, что ничего не изменилось в их отношении ко мне, и им не важно, кто я теперь, и кем я стал. Они все воспринимают меня как старого боевого товарища, которого хорошо знают. Я вдруг понял, что все, что со мной произошло, это как боевое тяжелое ранение, при котором человек становится инвалидом. От него друзья не отворачиваются, его не начинают презирать, сочувствие – да. Я, видимо, боялся именно этого, что ко мне будут относиться как-то по другому.

– Кто сказал? Дед?

– Нет. У нас тут знаешь как? Еще не успело случиться, а у нас уже знают, что случилось. Сорока на хвосте принесла, – улыбнулся он. – Мы же разведка, а значит что?

– А значит тайн для нас не существует. Так кто сказал?

– Говорю же, сорока на хвосте. Я сначала не поверил, а потом Мурзин сам приехал, просит машину подготовить, желательно «поджеро». Вот тут я и задумался. Ну а когда увидел твои действия, все сомнения отпали: кто так еще знакомится с машиной, как ты?

– Да, Михалыч, вот так меня судьба на этот раз швырнула.

– Ладно, не переживай, все наладится, привыкнешь. Человек такая скотина – ко всему привыкает.

В бокс забежал солдат.

– Товарищ прапорщик, вас к зампотеху.

– Передай, скоро буду.

Солдат козырнул, окинул взглядом Веру и выбежал из бокса.

– Ну вот, даже чай не попили, – произнес он. – У нас на трассе ЧП небольшое, нужно ехать разбираться.

– Ничего, еще попьем и не только чаю. Вот теперь ты, возможно, меня и перепьешь, – засмеялся я.

– Да я и тогда тебя мог перепить.

– Ага, мордой в салате, – мы захохотали.

Однажды мы сидели у него в каморке; ну, естественно, водка, закуска. Ну и поспорили: кто кого перепьет. Вот Михалыч тогда и уснул, упав прямо мордой в салат. С тех пор мы со смехом вспоминаем этот случай. И сколько он не пытался перепить меня, ни разу так и не получилось, правда иногда я играл нечестно. Но он-то об этом не знает.

– А знаешь, Михалыч, все-таки ты несколько раз меня все же перепил. Просто я наливал себе воду.

Он несколько секунд смотрел на меня, а потом обрадовался как ребенок.

– Видишь как, Михалыч, ты не разведчик, раз такой ерунды узнать не смог. Так кто тебе про меня сказал?

– Да Андрюша Сокол, – он сплюнул. – Вот чертяка, раскрутил все же старика.

Мы с Верой звонко рассмеялись.

– А-аа, – я махнул рукой. – И агент из тебя плохой, купился на простой прием. А вот механик ты – от бога.

Мы поговорили еще минут пять, он спросил, где старый мой «поджерик». Я сказал, что погиб в бою, спасая хозяина.

– Держи, – он подал мне документы и ключи. – Тут все, что надо. Номера – наши, так что менты приставать не должны. Ну, все, вроде.

Я выехал из бокса, всем организмом почувствовав мощность 350-сильной V-образной восьмерки. Еще минут пять сидел и газовал – ровный и мощный гул двигателя. Вера тем временем перетащила все вещи из «опеля», и Михалыч загнал его в бокс.

– Ну что, нравится? – наклонившись к окну, спросил он.

– Михалыч, я в экстазе…

– Ты еще на трассе на ней не был. Только смотри, там экстаз не поймай, – он засмеялся. – Ну, давайте. Если что, заезжайте. А эту, – он кивнул головой на бокс, где стоял «опель», – мы прокачаем. Может, ей цвет сменить?

– Не знаю. Делай, что хочешь.

– Тогда сделаем, Маринке понравится. Ну, все. Я пошел, а то, вон, опять дневальный бежит.

– Товарищ прапорщик, – начал он…

– Иду уже, – рявкнул Михалыч и хлопнул ладонью по крыше.

Я тронулся, солдатик опять уставился на Веру.

– Ты ему, наверное, понравилась, смотри как на тебя смотрит, – улыбнулся я.

– Нет, я первый раз ему кое-что показала.

– И что же?

– А вот не скажу.

– Ну и не говори. Пристегнись. – я только сейчас заметил, что в машине два вида ремней: обычный гражданский и спортивный.

* * *

Отдав дежурному на КПП пропуск и показав ксиву, мы выехали на дорогу.

– Нравится? – спросил я у Веры.

– Классно! Только, правда, я ничего не поняла, о чем вы говорили.

– Я про машину.

– А я про что? – мы посмотрели друг на друга. Я испытывал машину на всех режимах. – Вера, я в зкстазе, – произнес я.

– Главное, оргазм не поймай, – засмеялась она.

Пока ехали до дому, я рассказал Вере о нашем с Дедом разговоре. Сказал, что есть подозрения, что ее хотят использовать. О том, что нас направляют на медкомиссию.

Глава третья

– Ну что там, Прыщ? Получилось открыть? – спросил Лом у Прыща, севшего на заднее сиденье.

– Нет, там замок какой-то, я первый раз такой встречаю. Там, по ходу, электронная заглушка стоит. И наверняка там сигнализация, – недовольно ответил Прыщ.

– Ну что делать будем, Лом? – спросил сидевший за рулем парень. – Мы уже сутки тут торчим. Может, этих телок вообще не будет, уехали они. А может, просто тут прописаны, а живут хрен знает где.

– Заткнись, Лысый. Сказали сидеть и ждать, вот и будем сидеть и ждать. Как появятся – возьмем, и все, – зло прорычал Лом.

Ему самому все это уже надоело, они уже больше суток торчали возле этого подъезда, а девки так и не появились. Он уже и сам думал то, что сказал сейчас Лысый. Попытка попасть в квартиру провалилась, замок оказался не под силу даже Прыщу. И Лом был на взводе. Он уже несколько раз звонил Варламу, просил, чтобы их сменили, но Варлам наорал и сказал, что только он один знает их в лицо.

Лом вышел из машины и прогулялся. А, что будет, то будет. Он вновь достал телефон и набрал Варлама. На этот раз Варлам был более сдержанный. Выслушав его доводы, он даже как будто согласился. Но потом опять встал в стойку.

– Короче так, Лом. Сидите до шести, потом поедете подмоетесь и рано утром, чтобы были там, ты понял меня?

– Понял, Варлам, – облегченно вздохнул Лом.

– Ну что, пацаны, – весело произнес Лом, усевшись на переднее сиденье, и посмотрел на часы, время было 16–20. – Ждем еще полтора часа и до утра на базу.

– Ну и заябись, – обрадованно загудели парни.

Время как будто остановилось, все всё время смотрели на часы.

– Слушай, Лом, может раньше? – произнес Хромой, четвертый.

– В натуре, Лом, – заговорили все хором. – Откуда Варлам узнает, во сколько мы уехали?

– Нет, в шесть, значит в шесть, – грубо отрезал Лом. Хотя сам тоже думал об этом. Он посмотрел на часы, время 17–10, и засомневался. – Короче, так, пацаны, еще двадцать минут.

Опять потянулось время. Чтобы как-то убить его, они начали уже который раз рассматривать и обсуждать припаркованные тачки. В этот момент во двор медленно вкатился черный, весь тонированный «поджеро». Выглядел он также, как и тысячи своих сородичей, но в его виде все же было что-то такое хищное. Медленно проехав мимо он, урча мощным мотором, скрылся в глубине тенистого двора.

– Классная тачка, у меня тоже такой был, – сказал Лысый, барабаня пальцами по баранке. – Ну что там время?

– Еще пятнадцать минут, – ответил Прыщ.

* * *

К дому мы подъехали уже в шестом часу вечера. Я медленно проехал через двор и также медленно скрылся в глубине двора. Сделав круг по двору, я остановился за трансформаторной будкой, но так, чтобы было видно джип.

– Вера, видела?

– Да, четверо, кажется.

– Ты учишься на глазах.

– Ты думаешь, за нами? – серьезно и как-то по деловому спросила Вера.

– Пока не знаю, но чувствую… А лучший способ узнать какой? Правильно, спросить у них.

– Ты что, к ним пойдешь?

– А почему нет? Подойду и спрошу.

– Ты дура? Если они за нами, то…

– Вера, а ты что предлагаешь?

– Ну, не знаю, я не бывала в таких ситуациях. Но у меня есть идея.

– Серьезно! И какая? Давай, рассказывай.

– Ну, вот смотри, ты встанешь за будкой, а я пойду в подъезд. Если это за нами, то они обязательно отреагируют на меня, а если нет, тогда и ты спокойно пройдешь.

– А ты не боишься, что они тебя схватят?

– Ну ты же рядом.

Я внимательно посмотрел на Веру.

– Алин, не смотри так. Я доверяю только тебе, и мне с тобой ничего не страшно. Я точно знаю, что ты меня не бросишь. Ты уже это не раз доказывала. Ну что, я пошла?

– Иди, – спокойно произнес я, а сам начал наворачивать глушитель.

Но тут произошло неожиданное. Джип тронулся с места и медленно выехал со двора. Вера так и застыла, глядя ему вслед. Потом медленно развернулась и подошла к машине.

– Уехали, – как-то обиженно произнесла она.

– Интересно, может сменились? Давай в машину.

Мы опять объехали двор, но ничего не заметили.

– Странно.

Тут было два варианта, даже три. Либо это менты пасли кого-то, а его уже взяли и наружку, естественно, сняли. Либо к ним прибыла замена, но намного опытней, и заняли место так, что их не видать. Либо точно по нашу душу, а нас уже нет трое суток. Решили, что мы уже не появимся и плюнули на эту затею. Я хотел опять объехать двор, но передумал: если даже где-то они стоят, то своей ездой я только привлеку внимание и спалю машину.

Взяв кое-какие вещи, мы направились к подъезду. Я повесил сумку на левое плечо, так же в левой нес пакет с продуктами, а правую держал в сумочке, сжимая рукоятку пистолета. Поднялись на этаж – все тихо и спокойно. Когда открывали двери, выглянула соседка напротив.

– Здравствуйте, т. Катя, – поздоровались мы в один голос.

– Здравствуйте, девочки. Тут хочу вам сказать, – заговорчески начала она, – около вашей двери несколько раз терся какой-то тип, по виду бандит. Пытался открывать замок, я звонила в милицию, но они сказали, что пока доедут, этот человек сбежит, а квартира стоит на сигнализации.

Мы поблагодарили ее, попрощались и вошли в квартиру.

– Поняла, Вера? А ты «может, не может». Устроила ромашку. Моя интуиция еще никогда меня не подводила. Ладно, переночуем здесь, утром видно будет.

Я направился на кухню. Поставив пакет, включил воду в ванной.

– Можно, я первая? – взмолилась Вера.

– Можно, – ответил я и направился в спальню, на ходу снимая топик. «Так, надо все постирать», – мелькнула мысль. – Верка, у тебя есть что стирать? – крикнул я и, расстегивая юбку, направился обратно.

Вера уже зашла в ванную. Открыв дверь, я замер. Вера стояла ко мне спиной в трусиках-бикини, полоска скрылась между ее аппетитных ягодиц. Она снимала футболку и подняла руки верх. Я даже не могу сказать, тем более, описать, что в этот момент началось у меня в промежности. Начали сокращаться все имеющиеся там мышцы. В мозгу полная перегрузка, одновременно сработали и женские, и мужские рефлексы. Мозг подал команду члену вставать, у меня задергалась та группа мышц, и тут же начали пульсировать влагалище и сокращаться матка.

Я сделал шаг вперед и подхватил ее за предплечье, тем самым не давая опустить руки. Она издала тихий стон и выгнулась как кошка. Это еще сильнее подстегнуло меня, и я впился губами в ее шею. Она пыталась повернуться, но я не позволял ей этого, и она смирилась, издав уже громкий стон. Левой рукой я перехватил ее поднятые вверх руки с не до конца снятой футболкой, не позволяя их опустить, а правой нежно провел по животу и повел руку вниз. Проведя рукой по внутренней стороне бедра, я нежно, чуть касаясь, провел по треугольнику материи, прикрывающему ее лоно. Она начала задыхаться, прижавшись спиной к моей груди. Нежно лаская ее рукой, я продолжал уже не целовать ее шею, а уже покусывать. Она сделала несколько слабых попыток опустить руки и повернуться, но потом смирилась, позволив мне делать с ней, что хочу.

В этот момент я совсем не чувствовал женской страсти, женского возбуждения. Во мне кипела мужская страсть, которую испытываешь к очень желанному человеку. Да, я чувствовал именно мужскую страсть, грубоватую, но нежную. Все мои движения стали грубыми и жесткими. Опять как тогда, в первый раз, я реально чувствовал свой член, горячий, напряженный до предела, готовый взорваться. Мне показалось, что я уже даже кончил и прижался пахом к ее попе. По мужски кончил, так мне казалось. Я грубо развернул ее и, даже не знаю, откуда взялись силы, но взял ее за ягодицы и, приподняв, посадил на стиральную машину. Ее постанывания превратились в крики. Где-то там, на задворках моего сознания, слышались еще какие-то звуки, но мне было уже не важно. Вера откинулась спиной и подалась всем тазом вперед, пытаясь найти своей киской член. Видимо, она тоже уже потеряла реальность, она уже не знала, кто перед ней: Алина или Сергей.

Я грубовато стянул с нее трусики и… попытался вставить член, но он никак не попадал, все время мимо. Я стоял у нее между ног, но никак не мог найти ее членом. Ничего не соображая, я пытался снова и снова, тем временем продолжая терзать губами и иногда зубами ее шейку, ушки, губы – все, что попадалось. Левой рукой я поддерживал ее за спину, а правой – ласкал ее грудь. Она ничего не могла сделать руками, так как неснятая футболка запуталась и практически связала ей руки, а распутать у нее уже не было сил.

Устав искать ее киску членом, я протянул туда руку, чтобы направить, но и рукой не смог его найти, хотя прекрасно его чувствовал. Тогда я вставил туда пальцы, они легко провалились в нее, на всю длину. Я чувствовал, как у нее вибрирует влагалище. Оно как бы хватало мои пальцы и пыталось сжать их. И тут я почувствовал, что меня начинает прошивать иголками. Начиналось где-то на кончиках пальцев на ногах, все разрастаясь и разрастаясь. Первую и вторую волну я еще выдержал, а на третьей, издав не то крик, не то стон, просто упал на колени и, наверное, отключился.

Когда туман рассеялся, и я начал что-то видеть, первое, что я увидел перед глазами – мокрую и еще пульсирующую Верину киску. Набухшие, мокрые и подрагивающие половые губы широко раздвинуты, открытый вход в нежное лоно, дрожащий и также набухший клитор. Издав стон, я потянулся и, взяв его губами, нежно придавил. Вера шевельнулась и тяжело задышала. А меня вновь начала накрывать волна страсти, только уже другая, более светлая и глубокая. Я почувствовал, как от груди начала разливаться горячая волна. Она расходилась по телу, постепенно захватывая каждую его клеточку. Я также почувствовал, как начала сокращаться матка, давая импульс уже моему влагалищу. Я чувствовал также, что мои половые губы и клитор набухли до предела и подрагивают. Издав стон, я впился губами в нежное лоно Веры.

Мы потеряли счет времени. Сколько все это продолжалось, я не знаю. Но я был выжат как лимон. Но точно знаю, что меня обжигало и кололо не раз, и не два. Сколько точно, я не могу сказать.

С трудом поднявшись с пола, я сел на край ванны и закрыл воду, которая уже давно набралась, и если бы не контрольный слив, был бы потоп. Посмотрел на Веру. Она не шевелилась, а закрыв глаза, все также сидела на машинке с запутанными руками.

Интересно, а кто же мне туда пальцы засовывал? А то, что они там были, я не сомневался. Посмотрев на Верину раскрытую киску, я почувствовал зарождающееся тепло в груди, и почти сразу сжалась матка. «Надо же, я уже даже знаю, что это матка. Да мог ли я подумать, что у меня будет матка?» – эта мысль подлила еще больше масла в огонь. Я осмотрел ванную, вспомнил, что в одном из шкафчиков лежит двухсторонний фаллос. Я оперся о край ванны, чтобы встать, но рука предательски соскользнула по мокрому краю, и я всем телом завалился в ванну. Вода хлынула через края, разбрызгиваясь. Видимо, попала и на Веру, она шевельнулась и заойкала. Кое-как выпрямилась, с удивлением посмотрела на свои руки, спутанные футболкой, на раздвинутые ноги, потом на фыркающего меня и задала простой вопрос:

– Это что было? Кто нас так?

– Не знаю, – слабо ответил я.

Она встала, распутала футболку и, сев на край ванны, наклонилась ко мне. Протянув руку, погладила меня по щеке и, наклонившись еще сильнее, поцеловала меня в губы. Я схватил ее за руку и повалил на себя. Она завизжала, но было поздно. Немножко побарахтавшись, мы успокоились и просто лежали рядом в одной ванне, ширина позволяла.

– Алинка, ты с ума сошла! Ты что со мной сделала? Я такого никогда в жизни не испытывала! – она нежно смотрела мне в глаза и гладила по щеке. – Я думала, я сейчас умру. Я даже, кажется, теряла сознание.

– Верочка, знаешь, я еще не силен и мало знаю о женских оргазмах, но что было со мной, мне, кажется, такого быть не должно. Разве можно получать оргазм без члена?

– Видимо, нам можно, – она нежно погладила меня по мокрым волосам. – Мы ведь особенно подготовленные секс-рабыни, а они должны всегда хотеть и получать оргазм, чтобы хозяин думал, что он такой гигант: доводит женщину до оргазма. Мы с тобой, наверное, никогда не узнаем, что нам там кололи. Ты просто еще не все знаешь. Алиночка, спасибо тебе, моя девочка, я хочу, чтобы ты тоже испытала то, что я испытала сегодня. – Она серьезно посмотрела на меня и навалилась так, что наши груди встретились и сжались. Поцеловала меня долгим и глубоким поцелуем в губы.