Текст книги "Волк в овечьей шкуре - 2 (СИ)"
Автор книги: Анастасия Ликова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 36 страниц)
Я тоже прошла и посмотрела. Ужас, как давно это было! На ней были изображены мы: я и моя группа «Тигр». Сделана она была здесь, в этом помещении. Тот же самый шкаф, этот же большой дубовый стол, привезенный из управления. Это было лет десять назад, во Вторую Чеченскую. Мы прибыли после работы в Аргунском ущелье. Нас тогда вывели на отдых. Мы сидели, все еще молодые, улыбались, слегка подпитые, подняв вверх винторезы. А Медведь держал у нас над головами ПК.
– Так это же…
– Все вопросы? Если нет, работаем. Все, – я взяла фото и посмотрела на лица ребят.
– А почему Вы нас «шурави» назвали, это же, вро…
– Потому что мы всегда для них «шурави», – я отвернулась, давая понять, что разговор закончен.
– Извините, товарищ старший лейтенант, – услышала я голос Егеря.
– Иди, готовься.
Я подошла к окну и, облокотившись о раму, посмотрела на спортивный городок. Вспомнила, как мы играли на площадке в футбол, зимой и летом. Это была наша любимая игра.
– Как мне вас не хватает, ребята! – вслух произнесла я, тяжело вздохнула и добавила также вслух словами из песни: – «А сыновья уходят в бой!»
Кто-то положил мне руку на плечо. Я даже не слышала как он подошел и медленно повернула голову. Там стояла Марина.
– Я неправильно сделала?
– Что сделала, то сделала. Иди, готовься, у нас, – я посмотрела на часы, – осталось пять часов.
– Познакомься, это Вика, – произнесла она. Я оторвалась от рамы и повернулась, посмотрела на Вику.
– Ну что, девчонки, не боитесь?
– Нет, – почти хором ответили они.
– Ну и ладно, посмотрим, как потом заговорите. А твоя фамилия мне знакома, только не помню, где слышала.
– Может, от отца?
– А у тебя это что, тоже по наследству пуля в голове передалась? – я чуть было не кивнула на Марину и не сказала: «как вот у этой дурочки».
– Видимо, да, – улыбнулась она.
– А кто твой отец?
– Он тоже из разведки, только ВДВ, позывной «Броня».
Я улыбнулась.
– Слышала, даже пересекалась… – Марина толкнула меня локтем.
– Он погиб в Чечне. Вы, наверное, не…
– Того, того, давай на ты. Хорошо?
– Ну, Вы же сами сказали…
– Я сказала этим, пусть свое место знают, мы ведь в первую очередь женщины. Ну, все, хватит трепаться, готовимся.
Мы прошли в комнату для оружия, они достали свои «плетки» – СВД иногда так называют, а я – свой «Винторез». Нашли свободные места у столов для чистки оружия и встали рядом. Когда я достала оружие из чехла, Вика (в дальнейшем Сова) присвистнула:
– Вау, ни фига у тебя оптика, дай заценю.
Я отстегнула оптику и подала ей, а сама занялась оружием, давно я его не чистила.
– Ты где такой достала, американский? Вот могут же делать!
– От отца достался, а он у духа в Чечне снял с американской винтовки.
– Классно, я тоже себе такой хочу! Марин, зацени! – она протянула его Марине.
– Я уже видела, даже использовала.
– Ничего, Сова, ты же у нас Сова, так что ночью видишь хорошо. А у нас тоже могут делать, вам заменят оптику, я уже заказала для вас три штуки, каждому снайперу, и ребятам на «калаши». Также должны подвезти глушители на всех. А вы взяли бы лучше «Винторезы». Они полегче, да и, думаю, вряд ли понадобится СВД. Если и будем вести бой, я, думаю, дистанция будет не более двухсот метров. Так что ваши «плетки» с их дальностью не понадобятся.
– Я привыкла к «Светке», – сказала Марина.
– Я тоже.
Чистя оружие, мы о чем-то говорили, даже иногда смеялись.
– Слушай, парни, а командир-то у нас нормальный, – услышала я чей-то голос. – Смеяться умеет и шутки понимает.
– Только не с нами, – ответили ему весело.
– А вы заслужите, – улыбнувшись, ответила я и, поставив на место прицел, вставила магазин. – Тогда и вас не обойду вниманием.
Все расслабленно загудели. Я заметила, что Егору это не понравилось. «Ну вот, только не хватало его ревности. Что за мужики такие?»
Мы занимались подготовкой, готовили снаряжение, боеприпасы, брали дополнительное оружие. И только когда загрузились в «Ил-76», смогли немного расслабиться и позволить себе поспать.
Глава восемнадцатая
С группой у меня начали налаживаться отношения. Я сама пошла на сближение, это в первую очередь было необходимо всем нам. А чего я еще ожидала от этого знакомства? Так и должно было быть. Их посылают черт знает куда, при этом не обещая поддержки, а командиром назначают молодую девку, на вид лет восемнадцати. Абсурд и только. По сути это мне нужно было доказывать свою состоятельность, а не им. И после первого напора я «сдала» назад и ослабила давление. И это принесло свои плоды. Вскоре между нами уже были нормальные отношения. Я даже позволяла шутки в свою сторону, правда всегда отвечая так, что смеялись уже над пошутившим. Правда, вульгарность сразу пресекала. Так же, как и любые попытки заигрывания. А уже когда грузились в машины, и Егерь помог мне загрузить рюкзак, кто-то весело ему сказал:
– Егерь, осторожней, а то вдруг Тихий станет не тихим, – они засмеялись.
«Ну вот, уже заметили», – подумала я о Егоре. Да и черт с ними, меньше заигрывать будут. Хотя самой было приятно от их отношения не как к командиру, а просто как к девушке. Это также не укрылось от Марины. Когда уже сидели в самолете, она тихо прошептала:
– А я смотрю, сестричка, Верка над тобой хорошо поработала, тебя уже не отличишь. Не смотря на всю эту сбрую, ты остаешься девушкой.
– Почему остаюсь? Я и есть девушка, только в сбруе, – мы тихо засмеялись.
– Я так переживала за тебя, но вижу, что зря. Кстати, как Вера, чем занимается? Ты так и не сказала.
– Ой, Маринка, у нее не пуля, а граната в голове. Отправили на обследование. Так что жди еще одну амазонку. Вот и позывной. – Мы опять тихо засмеялись.
– Вы что смеетесь? – к нам пересела Вика. Ей, видимо, уже надоело в основном мужское общество, и она старалась быть рядом с нами.
– Да так, вспоминаем детство, как с пацанами в войнушки играли, – сказала Марина.
– А я тоже всегда играла с пацанами. И в войнушки тоже, даже в машинки. – Мы опять тихо прыснули смехом. Верней, они, а я так, только улыбнулась.
– Ты маме, кстати, давно звонила? – спросила я.
– Неделю назад, у нее все хорошо. Привет тебе передает.
– В смысле?
– Ну-уу, я сказала.
– Что ты сказала?
– Ну что у меня есть сестра по отцу. И мы встретились.
– А-аа… А она что?
– Назвала кобелем.
– Так вы что, сестры только по отцу? А я все смотрю – совсем не похожи. Ты, кстати, Алина, действительно смахиваешь на Сару Крофт. Только моложе.
– Кто, она или я? – Мы с Мариной засмеялись.
– Ты, конечно.
– Вот, Алинка, ты уже была миссис Смит, теперь Крофт, что дальше? – опять смех.
К нам начали присоединяться и парни, и уже вскоре смех был громче. Все как всегда. Как будто ничего и не было. Я не припомню ни одного вылета, когда в самолете было тихо. Всегда шутки и смех. Так легче настраиваться на работу. Ведь не знаешь, что тебя ждет, и думать не хочется. Только вот, в отличии от того смеха и шуток, сейчас появились и женский смех и голоса. Глядя на этих двух девчонок, затянутых в сбруи военного обмундирования, я не понимала, что ими движет? Ведь они могли бы сделать и другую карьеру, добиться успеха и в гражданской жизни. А они вот считают своим успехом то, что им доверили и выпустили на задание, где надо будет убивать. Или убьют тебя. А может, это и к лучшему? В настоящее время парни вообще не хотят служить, даже год. Может, глядя вот на таких девчонок, им будет стыдно?
Уже перед самым вылетом на борт поднялся Соколов.
– Ну что, я вижу, настроение хорошее? – спросил он, усаживаясь на скамью. – Готовы?
– Так точно, товарищ полковник, – хором ответили все.
Он встал и пересел рядом со мной:
– Ну что, как у тебя дела? Познакомились? Как тебе бойцы?
– Посмотрим, но пока нареканий нет, – улыбнувшись, ответила я.
– Подружились? Это хорошо. Я лечу с вами, буду координировать ваши действия на месте.
Вскоре после взлета в салоне наступила тишина, так всегда бывает. Теперь каждый думал о своем или просто спал.
– Как жена? – спросила я у Андрея.
– Как обычно, в слезы. Знаешь, вот я хотел все спросить… – он замялся.
– Ну спрашивай, что молчишь? Если это касается прошлого, то не сейчас, могут неправильно понять. А если ты хочешь знать, как я отнесся к вашей свадьбе, – я вздохнула. – Ну что, ты же не виноват, что она выбрала тебя. Да и вообще, с тобой у нее более спокойная жизнь. У нас бы с ней все равно ничего бы не вышло, ей нужен другой, такой как ты. Более домашний, что ли. А тот, который постоянно пропадает на своей войне, такие не могут иметь семью, любить женщину. Они герои, но не для женских сердец. Сначала они в восторге, думают, что теперь они в полной безопасности, ведь за такими мужчинами, как за каменной стеной. А вскоре понимают, что все это мираж. Бессонные ночи, ранняя седина, всякие болячки на нервной почве. И если мужчина любит женщину, то он не должен желать ей такого счастья. Обиды нет, а наоборот, радость. С тобой она счастлива. Все нормально, Андрюха. И давай больше не будем возвращаться к этой теме. Тем более, теперь… когда мы с ней… одной крови.
– Вот генерал тоже не может понять, как тебе удается угадывать мысли.
Я засмеялась:
– Глаза – зеркало души. Как говорят, в них все написано, но не каждый видит, что там пишут, – зная, что нас могут услышать, я старалась использовать нейтральные слова, касаемые меня и моего положения.
– Ладно, не буду мешать, поспи, – сказал он.
– Что там с проводником? Я думаю идти двумя группами, одна будет слишком заметна для такого перехода. А если потребуется, можно и тремя.
– Да, такое количество народа быстро бросится в глаза. Мы знали, что ты придешь к такому мнению. Но, к сожалению, мы не можем связаться с нашим агентом. Так что будем использовать первый вариант.
– С «вертушкой»?
– Да, пойдет налегке, без вооружения, тогда топлива хватит, чтобы высадить вас непосредственно в ущелье. Примерно в ста км от места. Я понимаю, что далековато…
– Ты вспомни броски и на двести.
– Но как ты? Я понимаю…
– Нормально, выдержу. А знаешь, мне этот вариант даже больше нравится.
– Почему?
– Что-то нет желания паранджу одевать. – Мы засмеялись.
– У нас нет времени искать нового проводника. Так что придется напрячь память. У вас будут карты, составленные разведгруппами еще тогда. Там отмечены все тропы, о некоторых даже сам «лев» не знал.
– А мне казалось, что он там каждый камень знал.
Он достал из портфеля карту.
– Высадят вас вот в этом районе, но это пока еще не точно, будем уточнять на месте.
– В этом районе не пришлось побывать, это почти центр.
– Да, мы все больше у границ ловили караваны. Ну ладно, тебе не привыкать. А вот этот район, думаю, тебе знаком.
– Тут – да, приходилось бывать.
– Ну, с отходом пока тоже не решено, также будем принимать решение на месте. Там лучше владеют информацией. По нашей информации, в этих районах не замечено какой-либо активности талибов, но зато американцы вовсю хозяйничают.
– Ага, успокоил, хрен редьки не слаще! Ну, ладно, с этими суперменами полегче будет, чем с духами.
– С чего ты взял…а?
– Они воюют стандартно, скучно. Их можно просчитать на десять шагов вперед. Это роботы, выполняющие план, который составили в Пентагоне люди, не имеющие не малейшего представления о месте. А вот духи думают и действуют по обстоятельствам. И самое главное: не боятся умереть. Ладно, давай поспим немного. Сколько нам лететь?
– Семь часов. Действительно, нужно поспать, пока есть время. Вечером планируем уже забросить вас. Американцы начали суетиться. Кстати, самое тяжелое – придется разбираться уже на месте. По каналам агентурной связи есть новое сообщение, пришло с Ближнего Востока. Одна из террористических организаций, что непосредственно и контролирует Талибан, очень заинтересована в захвате этого груза. В связи с этим, активизировались отряды, запертые на высокогорье Панджшерского ущелья. Они уже уничтожили два блокпоста коалиции и сбили вертолет. Так что неизвестно, какое количество боевиков вырвалось на плоскогорье, и скоро ли они будут в нашем районе.
– Постараемся опередить, но что их, что амеров ждет сюрприз. Я могу точно сказать, что груз, кроме нас, никому не достанется. Во-первых, он хорошо замаскирован, во-вторых, только чтобы добраться до ящиков, нужно пройти две ловушки, а Эдик был на них мастером. Если попасть на первую ловушку, обрушится практически весь свод и окончательно похоронит груз. Без строительной техники там уже делать будет нечего. А вторая – у самих ящиков. Под камнями, которыми накрыты ящики, лежат гранаты без чеки, и взрыв одной гранаты вызовет срабатывание первой ловушки. Все стоит на неизвлекаемость. А третий сюрприз – в самих ящиках. Мы использовали весь наличный у нас запас взрывчатки: гранаты, тол, прихваченные у духов заряды к РПГ, короче, мама не горюй.
– Я не понял, как тогда нам извлечь? Или есть секрет?
– Есть. Но малейшая ошибка, и мама не горюй получится.
– Понял.
Мы поговорили еще немного…
* * *
Проснулась я от начавшейся тряски. Я быстро осмотрелась и сразу поняла, что мы уже катимся по бетонке. Наш борт уже совершил посадку. Душанбе встретило нас жарой. Не смотря на то, что уже последний день августа, тут уже утром жара была под тридцать. Из самолета мы сразу пересели в стоявший на стоянке МИ-8.
Вот тут мне опять захотелось стать мужчиной. Я вновь ощутил все неудобство каждой женщины. После долгого перелета, и учитывая, что проснулись уже после приземления, очень хотелось в туалет. Да-да, спецназу тоже не чужды такие вот потребности. Парни моментально нашли укрытие, верней, его подобие, встав за разобранным вертолетом. А мы только переглянулись. И, как мне показалось, Марина еще и посмеялась надо мной, судя по ее взгляду. Мол, вот как бывает. Пришлось подходить к сопровождающему.
– Капитан, – произнесла я. – Ты думаешь, это нормально? – я указала глазами на ноги, видневшиеся снизу «вертушки».
– Ну а что? Высохнет, – спокойно ответил он.
– Ты дурак, что ли?
– Я не понял…
– Ты посмотри на нас.
– А, понял. Вон в то здание сходите, – указал он на полуразрушенные стены бывшего здания метрах в ста пятидесяти.
Мы переглянулись. Впервые я столкнулась с такой проблемой.
– Короче, давай свой «уазик».
Он махнул рукой и стоявший в сторонке «уазик» поехал в нашу сторону. Оставив свой вещи возле «вертушки», мы сели в открытый уазик.
– Вези нас, извозчик, вон к тем стенам, – сказала я, когда девчонки сели.
Матерясь, причем почти в голос, мы кое-как поснимали штаны и уселись в рядок. Когда вернулись, все уже загрузились в «вертушку», ждали только нас. Вещи наши также уже были на борту. Хоть «вертушка» и была забита под завязку, но нам оставили места у выхода. Мне – естественно, иначе я бы выгнала кого-нибудь. А девушкам – в порядке исключения.
Да, я, кстати, заметила, что мне уделяются знаки уважения не как командиру, а скорее как девушке. Меня это с одной стороны бесило, а с другой даже нравилось. Даже не смотря на то, что я запрещала себе обращать на это внимание. Осмотрев присутствующих, я быстро из пересчитала. Андрей, сидевший на откидном стуле, в гражданских МИшках предназначенном для бортмеханика (в военных это место занимает пулеметчик либо командир подразделения десанта), встал и пересел на боковое. Бортмеханик посмотрел на Андрея как на старшего.
– Взлетаем?
Андрей посмотрел на меня.
– Поехали! – крикнула я, стараясь перекричать шум.
– Понял, – он затянул трап во внутрь и закрыл двери, зашел в кабину, но двери в нее не закрыл – так обычно делают боевые вертолетчики.
Шум двигателя усилился, машину затрясло, она начала «танцевать». И вот отрыв. Как давно я не чувствовал этого момента! Мне опять показалось, что все, что было – это сон. И я опять в Афгане или Чечне, и впереди – очередной поиск. Но откинувшись на стенку, я почувствовала, что затылок уперся во что-то мягкое.
– Черт!.. – выругалась я, поняв что это моя же коса.
Часа через полтора прибыли на одну из погранзастав. Подъехали крытый «Урал» и «уазик». Из «уазика» вышел подполковник с нашивками погранвойск РФ. Ребята загрузились в «Урал», а мы с Андреем и Егором, взяв своих заместителей, направились сразу в штаб.
Андрей коротко рассказал суть операции. Начальник штаба также обрисовал положение в районе предполагаемой высадки. Затем спросили меня. Но я по обычаю говорил последним. Поэтому сначала высказались Егор и оба заместителя. И только потом я встала и подошла к карте.
– Мое мнение: нужно задействовать две «вертушки». Действовать двумя группами, как я предполагала ранее. Одна высадится вот в этом районе, – я указала на точку. – А вторая – вот в этом. Расстояние километров десять. Обе группы продвигаются к месту самостоятельно. Сбор вот в этом квадрате. И отсюда уже действуем совместно. Тем более, что именно здесь есть вероятность встретить противника. Я говорю о духах. А передвигаясь большим отрядом, мы рискуем быть обнаруженными коалицией. Что тоже не хотелось бы.
– Связь? – спросил Егор.
– Между группами и с центром – переносная радиостанция, внутри групп – портативная, с гарнитурой.
– Рации могут засечь войска НАТО, – сказал начальник заставы.
– Могут, наверняка засекут. Но и спутниковые телефоны могут засечь. Если они поставили сеть, тогда гарантии нет.
– По нашим данным сплошной сети нет, этот вот район чист и вот этот, – начальник штаба взял у меня указку и обвел два района. – А вообще у них там такой бардак, они лишний раз нос из гарнизона не показывают. У них поход за сигаретами превращается чуть ли не в войсковую операцию.
– Не то что «шурави»: в тапочках и без оружия за водкой ходили, – улыбнулась я.
– Я сколько здесь служу, ни разу не слышал от моджахедов плохого слова о наших воинах. Говорят: да, были врагами, да воевали. Но вы настоящие воины, за это вас и уважают. А этих, – он махнул рукой в неизвестном направлении, – никто за воинов не принимает.
– Мы ушли от темы, – сказала я.
Мы еще с час обсуждали операцию. Свое мнение высказали все. Я уже сидела в сторонке и слушала, кто что говорит.
– Короче, – я встала, – высаживаемся двумя группами. – И дальше изложила свой план. – Отход по нашему сигналу. Сигнал будет дан в тот момент, когда груз будет у нас, по рации. Кодовое слово, – я задумалась, – пусть будет «скала» – это означает, что мы отходим с грузом, и у нас все нормально. «Вертушка» должна быть вот в этой точке через двенадцать часов. Будем ждать ее от часу ночи до четырех. Так две ночи. Потом уходим. – Я объяснила все сигналы и условные коды. – И еще, пилоты должны узнавать о задании и получать полетные маршруты непосредственно в кабине при запущенном двигателе. И полетные задания передает непосредственно начальник штаба или начальник заставы. У меня все.
Минуту стояла тишина. Но с вариантом все согласились. От навигаторов я наотрез отказалась, мотивируя это тем, что американцы, да и талибы, имея необходимую аппаратуру, смогут блокировать сигналы. Нашим заместителям это не очень понравилось. Но Егор согласился со мной, так же как и остальные.
Наконец-то мы вышли из помещения, где о «кондишенах» даже не мечтают. Хотя на улице было ничуть не легче. Я тут же сняла с себя куртку, оставшись в одной майке, нисколько не стесняясь своей груди. Я к ней начала привыкать и видела в ней часть себя. И спроси сейчас у меня, хочу ли я ее уменьшить, я бы задумалась. Даже взгляд Андрея не смутил меня… Дежурный показал здание, где нам выделили места для отдыха. Андрей остался в штабе, а мы направились в дом. Егерь и Митя ушли вперед. А Егор задержался, поджидая меня.
– Честно сказать, я просто в шоке, – сказал он. За все время мы впервые остались наедине.
– От чего? – задумчиво спросила я.
– От произошедшего.
– Да? А что произошло?
– Ну вот так, ты и вдруг…
– А что я? Ты ведь знал, что я тоже из конторы.
– Но… Подожди, а как же мы? – он перегородил мне путь и встал передо мной.
Я остановилась и посмотрела ему в глаза. В левой руке я держала куртку, а правой провела ему по груди.
– Егор, если не хочешь сейчас получить коленом по твоим милым яичкам, отойди и не доебывайся. Понял? – мило улыбаясь, произнесла я. – Меня сейчас не волнуют наши с тобой отношения. Мне главное выполнить задание и вернуть пацанов матерям. Понял, придурок? – это я уже сказала зло и со льдом во взгляде. – Отойди. – И, оттолкнув его, я быстро пошла к дому. Но на пороге остановилась и подождала его. – Егор, я тебе сказала: не смешивай личное и служебное.
Развернувшись и специально, даже не знаю зачем, ну захотелось, виляя бедрами, вошла в дом. Только войдя во внутрь, я поняла, что это был, видимо, клуб.
– Так и где их искать? – я остановилась посредине большого вестибюля и осмотрелась по сторонам, уперев руки в бедра. Справа доносился какой-то шум. И тут из одной из множества комнат вышел солдат.
– Боец, куда моих определили?
Он сначала растерялся, но быстро пришел в себя:
– В красном уголке, – и указал направление, откуда доносился шум.
– Спасибо, – я быстро направилась в указанном направлении. Нужно еще раз все проверить. Такое чувство, что я что-то упустила.
Я вошла в большую комнату. Ребята расположились, кто где мог. Кто на стуле, кто на полу… Дрон уже веселил всех. Я с первого взгляда, как только увидела, определила его в балагуры. Таких узнаешь сразу. Кот уже что-то бренчал на гитаре. Я внимательно обвела всех взглядом. Они же замолчали и уставились на меня вопросительно.
– Так, расклад такой. Сейчас еще раз все проверить. Оружие и снаряжение. Рации в порядке? – спросила я у двух радистов.
– Так точно! – в голос ответили они.
– Проверить еще раз. Запасные батареи не забыли?
– Взяли.
– Хорошо, – увидев сумку с красным крестом, я запнулась на полуслове. Вот черт, вот что я упустила!
– Док, у тебя все готово?
– Обижаете.
– Ты у нас же с группой Кравцова идешь?
– Так точно!
– Добро.
– А когда выдвигаемся?
– Ждем результатов разведки района высадки. Там у них сейчас работает группа.
– А нас кормить будут? – спросил Дрон.
– Дрон, тебе бы только пожрать и языком почесать, – беззлобно сказала я. – Будут. Кстати, провизии берем на половину меньше, ее место забиваем боеприпасами. Я уже решила вопрос, получим на складе. Всё, занимайтесь.
Сказав это, я развернулась и направилась обратно в штаб. Нужно было исправлять ошибку. Поделив группу на две, я не забыла про связь, а вот про врача забыла. И теперь у меня был всего один врач.
– Товарищ полковник, разрешите, – я вошла в кабинет.
– Что-то не так?
– У меня к вам дело, – я объяснила суть.
Он посмотрел на меня, потом задумался.
– У меня, кажется, сейчас Бахтияр свободен. Из таджиков, но служит уже лет шесть. Прошел спец. подготовку по программе спецназа, входит в одну из разведгрупп дальней разведки. Думаю, подойдет. Кстати, афганский язык знает.
– Если рекомендуете, я согласна. Да и выбора, я так понимаю, особого нет.
– Тогда договорились. Я пришлю его к вам. И как только «Гроза» выйдет на связь, я сразу пришлю за вами. Отдыхайте. Я уже распорядился, чтобы вас покормили. Да, и можете послать людей на склад за боеприпасами.
– Спасибо, – я встала и вышла.
Егора в курилке уже не было, и я прямиком вернулась к ребятам. Дрон не унимался, в комнате стоял смех.
– Дрон, ты что, в цирковом учился? На клоуна? – с улыбкой спросила я.
Он замолчал и посмотрел на меня, но увидев, что я улыбаюсь, быстро спрыгнул со стола, на котором сидел, и подошёл к Арсену, единственному чеченцу в группе, сидевшему в единственном кресле.
– Арсенчик, дорогой, уступи место, а? – с кавказским акцентом произнес он.
– Э…э, я сам знаю, да… – ответил тот и начал вставать.
– Сиди, Арсен, я тут в уголку постою, можно, да? – так же с акцентом ответила я.
Все засмеялись. А Дрон продолжил рассказывать какую-то историю. Арсен тем временем встал и указал мне на кресло. Но я отказалась, а прошла и села на подоконник.
Минут через пять пришел сержант.
– Разрешите, – он явно не знал к кому обратиться. Кто тут был старший.
– Что? – спросил Егор.
– В столовую сказали вас проводить.
– Ну, наконец-то, а чем кормят? – обрадовался Дрон.
– Дрон, ты останешься охранять оружие, – весело произнесла я, чем вызвала общий смех. – Тебя сменит Ерик. Все выходим, строимся.
Я спрыгнула с подоконника и, подойдя к расстроенному Дрону, положила руку ему на плечо и посмотрела в глаза невинным взглядом.
– Товарищ старший лейтенант, так не честно.
– Хочешь, я с тобой останусь, повеселишь меня тут?
– Тогда я не против.
Если честно, мне он понравился. Не знаю почему, но я чувствовала в нем силу и дух бойца. Такие, как он, всегда душа любой компании, даже такой как наша, а в бою они обычно сдержаны, но и в то же время дерзкие. У таких всегда находятся решения, не просто неожиданные для противника, но и с юмором. Я уже знала, что, скорее всего, мне нужно будет формировать новую группу для постоянной работы. Вот он – первый.
Пока ждали смену, я расспросила о его жизни. Вскоре я знала почти все, чего не было в досье. А именно о его детстве. Когда нас сменили, мы направились в столовую. Как я не пыталась быть строгой, но иногда не выдерживала и все же прыскала смехом. Я так же заметила, как это не нравилось Егору. Меня это даже позабавило.
Когда вернулись из столовой, на крыльце нас ждал капитан. Азиатской внешности, среднего роста и крепкого телосложения. Одет в маск. халат, похожий на те, что были и у нас – серо-песочного цвета. Рядом стоял вещмешок такого же цвета и ВСС, обмотан такой же материей.
– Док? – спросила я.
– Да, сказали что…
– Вы согласны идти?
– Всегда готов, – улыбнувшись, ответил он.
– Тогда пойдемте, познакомлю вас. Это вот первый клоун, сейчас остальных покажу.
Они пожали руки.
– Мой позывной – Стрелка, – я подала ему руку.
– Баха, – пожимая руку, ответил он.
– У вас там всё? Комплект? – я указала глазами на мед. сумку.
– Даже больше.
– Добро. Пойдете в моей группе.
Представив его группе, я отправила двоих на склад, дополучить боезапас. Еще раз перебрала вещи в мешке, вытащила часть провизии. И взвесила мешок. Килограмм шестнадцать. По сравнению с остальными – пух. Но для меня было нормально, даже более чем. А учитывая еще загруженную разгрузку, бинокль, нож и пистолет, вес получался приличный. Не умереть бы под ним. Да и не стать обузой. Тем более, что, возможно, придется альпинизмом заниматься. Практика-то есть, а вот сил маловато. Вернусь, нужно будет заняться телом.
Все также занимались последними приготовлениями. Вскоре все успокоились. И каждый ушел в себя, кто-то лег спать, расстелив коврики прямо на полу, кто-то что-то рисовал, обнаружив тетрадь. Девки спали. Я тоже решила подремать, пока было время. Егор бросал на меня взгляды, но не пытался начать разговор.
* * *
Меня разбудили около семи вечера и пригласили в штаб.
– «Гроза» вышла на связь, – сказал мне полковник. Кроме него, в кабинете были еще начальник штаба и незнакомый майор.
– Знакомьтесь, майор Ребров, контрразведка. Прибыл из Душанбе.
– Старший лейтенант Самбурова, – я протянула руку для знакомства.
Он задержал мою руку и изучающе посмотрел на меня. Но промолчал.
– Что «Гроза» докладывает? – спросила я, сразу переходя к делу.
– В районе предполагаемой высадки первой группы днем в зеленке было замечено движение. С севера на юг. Но в дальнейшем ничего подозрительного замечено не было. Могут быть звери.
– Главное, чтобы не на двух ногах и не с автоматами. Там вообще есть какие-нибудь формирования? – стоя у карты и рассматривая район, спросила я и посмотрела на майора.
– Есть, но американцы туда редко заглядывают. Это, в основном, караваны, перевозящие героин из центральной части к нашим границам. Но по нашим данным сейчас в нашу сторону караваны не выходили.
– А по второму что?
– На втором все тихо, – майор подошел к карте.
– Какие маршруты выбраны для перехода?
Я показала.
– По нашим данным, сейчас замечена активизация духов вот тут и тут, это примерно в пятидесяти км от высадки, но вам эти районы придется пересекать. И возрастает риск встречи с противником. А американцы проявляют активность вот в этом районе, – он указал нужный нам район. – И духи также стягиваются к этому району.
– А вот тут каким путем они двигаются? По дну ущелья или по хребту?
– Прикрываются зеленкой, что здесь, что здесь.
Если это все так, то у Егора больше шансов встретить духов. Я могу пройти по хребту, как я и задумывала, через перевал. А вот ему нужно идти по дну ущелья, используя зеленку. Я задумалась. Идти разными маршрутами выгодней, но в ущелье проходят много троп, амеры туда носа не суют. И если учесть, что духи активизировались, и много их, сбив посты, вырвалось в ущелья, то можно напороться и обнаружить себя. Или же искать пути обхода, а на это уйдет много времени. Тогда проще использовать козьи тропы и двигаться одним составом по хребту через перевал, а у района есть возможность спуститься в ущелье, не используя экипировку. Но сделать это можно только в одном месте. Или же спускаться по отвесной скале.
– Все идем одной группой, – сказала я. – Когда заброска?
Полковник посмотрел на часы.
– Темнеть начнет через полчаса. Думаю, через час можно выдвигаться.
– А не рано? Могут засечь «вертушку».
– Мы туда часто забираемся, и в разное время. Так что к этому там привыкли.
– И молчат?
– Поначалу возмущались, а потом, видимо, махнули рукой.
– ПВО амеров?
– Пилоты хорошо изучили маршруты, вертолеты оборудованы для работы ночью.
– Хорошо.
Майор еще минут десять ставил меня в курс, какие полевые командиры орудуют в этих районах, и какими силами располагают. А я уже начала зажимать ноги: мочевой уже не выдерживал. И как только вышла из кабинета, тут же подошла к дневальному. Уже было не до сантиментов. В туалете находились два сержанта.
– Брысь отсюда, – рявкнула я и ворвалась в кабинку, чуть ли не на ходу спуская штаны. И уже присев, подумала: «А в юбке удобнее».
* * *
Через час, одетые в маскхалаты и затянутые в сбрую, мы грузились на борт работяги войны МИ-8. Нас сразу предупредили, что десантироваться будем по штурмовому, а делать это в темноте было опасно. Не хватало, чтобы кто-то повредил ногу… Летели долго, вертолет кренился то влево, то вправо, то поднимаясь, то опять ныряя вниз. Но вот резко затормозился и завис, начал спускаться. Механик открыл дверь и закричал:
– Высота полтора метра! Камней мало! Песок!
– Идет! – также закричала я и махнула рукой, давая команду на высадку.
Первыми покинули борт снайпера. Марина шла второй. Перекатившись, она вскочила, тут же отбежала в сторону и залегла, припав к оптике с ночным виденьем. У нее тоже был прибор ночного виденья, но в данный момент он им мешал.
Десантировались мы за пол минуты. Вертолет накренился и, взяв курс на север, вскоре исчез, а потом уже и затих. Мы же рассредоточились и заняли круговую оборону. Прислушались. Я также, как и снайпера, осматривала местность через оптику. Мы находились на ровной площадке, зажатой со всех сторон горами. По крайней мере, так виделось через оптику. Но между гор были проходы, ведь «вертушка» ушла между скал.
