Текст книги "Семь девиц для некроманта (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Она же, покрутившись, наконец-то узрела свою жертву и ввинтилась в пространство, бросившись на Себастьяна. Тот, не медля, коротким ударом одной ладони о другую соединил два шара и образовавшийся один, тугой и большой, швырнул в нападающий предмет.
Люстру отшвырнуло к противоположной стене. Раздался жуткий грохот, ещё один визг в исполнении Хильды. Агрессивная люстра, кажется, пострадала, но дееспособность не потеряла. Да, часть стеклышек-иголок она потеряла, те крошкой лежали на полу, да, застряла в противоположной стене, но сейчас, совершая странные движения, рывками прорываясь на свободу, кажется, была готова обрести полную власть над своим железным телом и броситься в атаку.
Себастьян нахмурился.
– Замолчи! – рявкнул он на всё ещё кричавшую Хильду, но та не вняла его словам, просто стала на тон тише. Казалось, девушка успела взять уроки у Луизы и теперь повторяла её фирменный визг, да так мастерски, что хотелось закрыть ладонями уши.
Но времени на спасение от громких звуков не было. Люстра была уже почти на свободе, и с этим необходимо было что-то делать.
– Она реагирует на дар некроманта, – прорычал Себастьян. – Моей силой её не остановить.
Айрис поняла – она тоже бессильна. Лорд Брайнер был намного опытнее и сильнее, и если его силовые шары не разнесли люстру на мелкие кусочки и не превратили в пыль, значит, он не способен влиять своей магией на люстру напрямую. И некромантия тут ничего не сможет сделать.
Девушка, не удержавшись, беспомощно взглянула на Дараэллу. Но та только коротко покачала головой, показывая, что, как бы она ни хотела помочь, вне выполнения собственного долга ничего не сможет сделать.
Хильда выдала ещё один визг. Этот оказался уточку короче, но всё равно вызывал неясное раздражение. Айрис взглянула на неё и, не успев удержать собственные мысли, пожелала поперхнуться этим же криком. Она не сомневалась, что именно эта ведьма принимала участие в создании столь агрессивной люстры. Ну не сами же себя эти свечи заколдовали!
Хильда захрипела, схватилась за Кристиана, но тот, кажется, был не способен отвести взгляд от таинственного зачарованного предмета.
– Никогда не видел, чтобы что-то так легко переносило магию некроманта, – прошептал восторженно он.
Люстра дёрнулась с удвоенной силой, и последний миллиметр цепи, всё ещё торчавший из стены, наконец-то выскочил из каменного плена. Теперь таинственное оружие, изготовленное по рецепту из бесполезной на первый взгляд книги, было готово к повторному нападению и собиралось произвести активные действия по уменьшению количества некромантов в природе.
Поскольку их в комнате было аж два, Айрис подозревала, что популяции их дара сие могло нанести непоправимый ущерб. И, так это было или нет, умирать из-за какой-то люстры она совершенно не собиралась.
Буквально разрывая пространство на части, люстра вновь бросилась в атаку. Дараэлла сбила с ног Айрис, Себастьян рухнул на пол и сам, и предмет пролетел над их головами, не успев сменить траекторию движения. У противоположной стены, едва не впечатавшись и в неё тоже, люстра повернулась и, позвякивая, вновь принялась выбирать себе цель. Вот только теперь, казалось, она не была уверена в том, в каком направлении следует лететь, сомневалась, перебирая в воздухе оставшимися стёклышками и пустыми цепочками, на которых они висели. Часть цепочек тянулась к Айрис, часть – к Себастьяну, и сомневающаяся люстра даже застыла, выбирая более выгодную цель.
Дараэлла тихо вскрикнула, словно поняв, в чём дело, и, прежде чем люстра сумела определиться, рванула Айрис в сторону.
– Лорд Брайнер, в угол! – велела она. Горная ведьма вновь говорила тем самым властным голосом, перечить которому стал бы только безумец.
Пусть Себастьян и был хозяином этого дома, он, кажется, и не предположил, что можно воспротивиться принятому девушкой решению и метнулся в угол со всей возможной прытью, на которую только бы способен. Дара же увлекла Айрис в противоположную сторону. В длинном платье бежать было тяжело, но Айрис не останавливалась, понимая, что от этого зависит не просто её судьба, а сохранность жизни.
Люстра сначала метнулась за Себастьяном, пытаясь поймать убегающую цель, потом дёрнулась, намереваясь полететь следом за Айрис, и, наконец, застыла на ровном расстоянии от одного и от другого, не зная, какой вариант предпочтительнее.
Хильда открыла рот, чтобы вновь издать визг, но почему-то вновь не смогла вымолвить ни слова. Айрис заметила, как вновь напряглась Дараэлла, сверлившая взглядом незадачливую ведьму.
Люстра закружилась вокруг своей оси. Кусочки стекла теперь торчали во все стороны, пытаясь выбрать жертву. Люстра раскачивалась всё быстрее и быстрее, не повинуясь неясным хрипам Хильды, и Айрис поняла, что заклинание окончательно вышло из-под контроля ведьмы. Оно было куда сильнее, чем девушка сумела бы удержать сама.
Наконец-то не выдержала и Сюзетт – завизжала во весь голос. Казалось, этот звук не решал ничего, но концентрация чужой энергетики была окончательно превышена, и люстра разорвалась на сотни мелких кусочков, каждый из которых полетел по своей, избранной траектории…
Глава двадцать шестая
Айрис казалось, что время протекало мимо неё. Протекали секунды, минуты, целые часы, прежде чем она нашла в себе силы открыть глаза и хотя бы осмотреться.
Она всё ещё дышала, и, казалось, не чувствовала боли. Смогла подняться. Дараэлла, сидевшая совсем рядом, у стены, только досадливо выдернула осколок, застрявший, наверное, в корсете платья – если там был корсет. Но крови Айрис не увидела, а на вопросительный взгляд Дара только легко отмахнулась от неё.
– Герцог, – коротко выдохнула она.
Себастьян тоже выбрался из своего угла и стоял, отряхиваясь от стекла. Теперь, когда люстра развалилась, она потеряла свою убийственную силу, и мелкие царапины на лице некроманта стремительно затягивались под действием регенерации. Если у него и были более серьёзные раны, то Айрис их не видела.
Три другие девицы не пострадали и вовсе. А вот Кристиан, пытавшийся прикрыть их от взбесившейся люстры, теперь лежал на спине и остекленевшими глазами смотрел в потолок.
– Этого только не хватало, – прошипел лорд Брайнер. – Что с ним? Что в него попало?
Он, прихрамывая, подошёл к Кристиану. На тёмных брюках Бастиана невозможно было различить следы крови, но Айрис заметила, как он раздраженно выдернул с колена небольшой кусочек стекла и отшвырнул его в сторону.
– Узнаю, кто это подстроил – уничтожу, – прошипел мужчина, опускаясь на колени рядом с де Ожеллом. – Проклятье!
– Что случилось? – Айрис нашла в себе силы подойти ближе.
Она испытывала какое-то странное недомогание, причин которого, если честно, не видела. Голова кружилась, волнами накатывала тошнота, словно девушка потеряла очень много сил, но ведь она не колдовала. К тому же, внутри всё жгло, наверное, нервное, от пережитого страха?
Себастьян провёл ладонью над телом друга и досадливо щёлкнул языком.
– Металлической частью ударило по голове. Сейчас попробую чем-то ему помочь… Если я, конечно, в силах это сделать.
Он прижал ладони к груди де Ожелла и спешно забормотал какое-то заклинание. Синеватый поток искр, что потёк в тело Кристиана, был, впрочем, очень слабым, едва заметным, и Айрис вдруг поняла, что некромант после сражения с какой-то несчастной люстрой едва держится на ногах, а его собственных сил мало, чтобы полноценно залечивать раны. Точно то же ощущала и она сама, но, в силу ограниченности знаний, с трудом понимала, что же делать и чем это может быть вызвано.
Сюзетт опустилась на колени с другой стороны от тела брата и всхлипнула. Кажется, она наконец-то засомневалась в незыблемости герцогской власти и поняла, что перед смертью все равны, даже самые достойные, самые прекрасные и, разумеется, самые богатые и наделённые властью. Неизвестно, к какой из этих категорий девушка причисляла брата, но слёзы, что текли по её лицу, были куда более искренними, чем все предыдущие манерные высказывания.
Герцог де Ожелл шевельнулся, но прогресс был крайне незначительным. Он только и смог, что моргнуть, а потом и вовсе закрыть глаза. Дыхание мужчины, прежде совсем неслышное, теперь было несколько шипящим, вырывалось из груди со странными звуками, словно причиняло Кристиану серьёзную боль, а животворящий воздух стал для него редкостным ядом.
– Не могу, – выдохнул Себастьян. – Не могу локализовать повреждения, а на полный охват не хватает сил… Впервые сталкиваюсь с таким.
– Заговорённое стекло, – отозвалась Дараэлла. – Вытягивает силы.
Ни у кого не возникло вопросов, откуда у неё такие знания, хотя о том, что девушка – горная ведьма, известно было лишь Айрис. Но Дара, не позволяя смотреть на неё с подозрением, спешно опустилась на пол рядом с Кристианом и устало прижала ладонь к его груди, а потом монотонным, лишённым всяких эмоций принялась диктовать Себастьяну, где же находится рана.
Лорд Брайнер отреагировал так же быстро, как и Дараэлла. Его ладони сместились чуть выше, поток синих искр стал больше, словно мужчина вытягивал из себя последние силы, и полился в тело Кристиана.
Де Ожелл зашевелился, с трудом открыл глаза и прошептал:
– Воды!..
– Воды, немедленно! – окликнул Себастьян, и Хильда метнулась к столу.
Айрис не сумела сдержаться и повернулась вслед за ней. Она была готова поклясться, что взять бокал с водой можно куда быстрее, чем сделала это девушка, и внутренне сжалась, увидев, как что-то крохотное и на первый взгляд незначительное мелькнуло в руке Хильды.
Дараэлла тоже подняла голову и посмотрела на ведьму. Она сжала зубы, явно с трудом преодолевая желание выкрикнуть в лицо лживой девице всё, что думала о ней, а потом вдруг расслабилась, стала такой умиротворённой…
Хильда не заметила повышенного внимания к своей особе. Крепко сжимая в руке бокал с водой, она преодолела разделявшее её и Кристиана расстояние за считанные секунды, на ходу протянула руку.
Дара хмыкнула себе под нос и выдохнула два коротких слова.
Хильда вскрикнула, вновь не сдержав свои эмоции, пошатнулась и упала. Вода огромной лужей растеклась вокруг неё.
– Воды! – настойчиво повторил Себастьян, и Лорейн сорвалась с места. Прежде она стояла, словно неживая, а теперь будто вспомнила о том, что существует в жизни что-то, кроме собственных интересов, и нельзя молча наблюдать за страданиями другого человека, даже постороннего.
Хильда наблюдала за её быстрыми, мельтешащими движениями с такой искренней ненавистью, что удивительно, как Лорейн ещё не вспыхнула от ведьминского взгляда. Но северянка даже не заметила щедро выплеснутой на неё ненависти, и чужие злые взгляды не заставили её упасть.
– Дайте ему воды, – распорядился Себастьян, даже не глядя на одну из своих невест. – Скорее.
Лорд Брайнер с трудом поддерживал поток магии. Некроманты – плохие целители, и Айрис знала об этом безо всяких дополнительных уроков или рассказов дедушки. Да, их дар способен заживить рану, остановить кровь и стянуть края плоти, но в нём нет жизни. Если некромант неопытен, то его попытка исцеления может закончиться и вовсе плачевно – смертью пациента. Ведь лучше страдать от кровопотери, чем от некроза.
У Себастьяна, несомненно, опыт был огромен. Но он чувствовал себя истощённым после нанесённых люстрой ран, и Айрис не могла не винить в этом Хильду. Даже если лорд Брайнер не собирался верить в подлость участниц отбора, Хильду необходимо изгнать. Под каким угодно предлогом, немедленно!
Сюзетт помогла приподнять голову брату, и Лорейн поднесла к его губам бокал. Мужчина с трудом сделал несколько глотков, и его лицо на мгновение посветлело, словно он испытал некое облегчение. Впрочем, не прошло и несколько секунд, как он вновь захрипел и закашлялся.
– Неужели от обыкновенной раны может быть столько вреда? – тыльной стороной ладони стирая с лица солёные слёзы, прошептала Сюзетт. – Ведь мой брат – не какой-нибудь слабосильный дворянчик, он… – девушка всхлипнула. – Он…
Айрис не любила Сюзетт – такую, как она, вообще было трудно любить, – но в этот момент испытала укол жалости. К тому же, то, что происходило с Кристианом, вряд ли могло быть оправдано ударом по голове.
– Его задело магией, – серьёзно произнёс Себастьян. – Любое физическое повреждение я бы уже убрал, но удар нанесён по ауре. Хорошо ещё, что настроено было не на него, иначе…
Он не стал договаривать, но Сюзетт и так всё поняла. Если б эта люстра планировала напасть ещё и на Кристиана, то он сейчас лежал бы мёртвым. Айрис подумала, что её собственную слабость можно объяснить тем же. Наверное, даже задевшие её осколки были слишком вредными, чтобы просто не обращать внимания на их влияние
– Всё будет хорошо, – пообещал Себастьян, но и в его уверенные слова пробились нотки сомнения. Мужчина поднял голову и растерянно взглянул на Айрис, словно искал в ней хоть какую-то поддержку, что-то обнадёживающее, но спешно отвёл глаза, когда осознал, как это выглядело со стороны – словно перекладывал собственную ответственность на кого-то другого.
Айрис бы и не отказалась помочь, если б только знала, что она может сделать. То, как стремительно бледнел, лишался сил Бастиан, её впечатляло. Она всё ещё помнила тот поцелуй и ощущение его магии, такой сильной, что Айрис едва не затопило невероятной волной синих искр. Сейчас же лорд Брайнер больше напоминал опустевший сосуд, и не имело значения, сколько прежде в нём было сил.
– Сделайте что-нибудь! – не то капризно, не то испуганно выдохнула Сюзетт. В её глазах, обычно бесцветных и безэмоциональных, плескался неподдельный ужас.
Искренне, значит. Со страхом.
Айрис предпочла бы капризный тон. Тот был более знаком и не пугал так сильно. Но Сюзетт, что б она ни думала о своём брате, действительно переживала за него.
– Не хватает сил… – сознался вдруг Себастьян. – Не могу… Раньше бы…
Это прозвучало особенно беспомощно, словно мужчина в одно мгновение потерял весь свой дар.
– Да ведь о вас такие сказания слагают! – возмутилась Сюзетт. – Такие!.. Армию поднял, а одного живого человека спасти не можешь?! Да будь ты проклят со своим отбором!
– Замолчи, – не удержалась Айрис. – Разве ты не понимаешь? Магия смерти – совсем не то, что надо для исцеления. Сюда б целителя…
– Так где мы его возьмём?! – возмутилась Сюзетт. – Зачем нужен всесильный некромант, если он не может помочь собственному другу? О ком Кристиан мне столько лет восторженно болтал, о слабом, ничтожном маге?
Айрис видела, как Себастьян пытается выдавить из себя поток магии хотя бы чуть-чуть более сильный, но каждая его попытка оказывалась бесплотной. Он уже даже не мог злиться за Сюзетт, а вот Айрис почувствовала, как в ней невольно вскипает гнев. Издеваются они все здесь, что ли?! Неужели думают, что если б Себастьян мог, то он не исцелил бы рану Кристиана?
Она почувствовала, как собственные ладони начинают жечь от вскипевшей в жилах магии – и, не теряя ни секунды, опустила руку Бастиану на плечо. Сила, бившаяся в её собственном теле, медленно, нехотя, но всё-таки потекла в Себастьяна.
Айрис никогда не думала, что можно испытать подобное ликование от передачи магии. Но когда поток магии, перетекавший в тело Кристиана, вдруг стал сильнее, и его окутал вихрь синих искр, девушка почувствовала себя невообразимо счастливой.
Себастьян обернулся. Его лицо, на мгновение озарившееся радостью, вновь стало мрачным. Он отпустил Кристиана и с некоторой досадой сбросил руку Айрис со своего плеча.
У Сюзетт это вызвало кривую усмешку. Она, разумеется, истолковала всё по-своему, даже и не подумав о передаче энергии – Айрис и сама не могла б о таком и помыслить! Посчитать свою конкурентку некроманткой – это надо постараться! Особенно если учитывать тот факт, что некроманты-женщины рождались крайне редко, должно было совпасть огромное количество факторов, да ещё и повезти ко всему прочему.
Она не обиделась, спокойно отняла руку и на секунду закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Почему-то голова начала кружиться в разы сильнее, словно Айрис делала что-то непосильное. Но ведь она просто помогла Бастиану, для этого даже не пришлось прилагать никаких усилий! Конечно, подсознание подсказывало, что запас сил у неё не неисчерпаемой, но от такой помощи, совсем крохотной, не может быть ничего плохого!
– Себастьян… – де Ожелл наконец-то открыл глаза. – Что случилось?
Он посмотрел на девушек с таким равнодушием, что Айрис даже вздрогнула от неожиданности. Прежде этот мужчина с интересом оглядывал каждую, словно примерялся к ней, а сейчас позволил взгляду задержаться только на Лорейн. Его не взволновала ни заплаканная сестра, ни сидевшая рядом на полу Дараэлла, ни распластавшаяся Хильда, так и не удосужившаяся встать…
Айрис же в интересе де Ожелла ни капельки не нуждалась. Он ей не нравился, вызывал странное ощущение опасности, какое-то подозрение даже, и девушка, можно сказать, обрадовалась, что он так легко обделил её своим вниманием и предпочёл дарить его Лорейн.
– Тебя задело заклинанием, – холодно произнёс Себастьян. – Его автора мне ещё предстоит обнаружить, а пока, мой друг, тебе необходимо отлежаться. Я прикажу скелетам тебя отнести.
– Не стоит! – замотал головой Кристиан. – Я способен и сам. Разве что, мне нужен будет присмотр… Сюзетт меня проводит.
– Если тебе не хватит сил дойти, и ты упадёшь, Сюзетт одна ничего не сможет сделать.
– Я помогу, – Лорейн сделала крохотный шаг вперёд. – Мы дойдём. Всё будет хорошо.
Кристиан улыбнулся.
– Вот видишь! Незачем подпускать своих мёртвых слуг ко мне… Ты же знаешь, ты – человек хороший, но твой дар…
Трудно полюбить. Айрис продолжила эту фразу в мыслях, зная, что, узнай кто-то о её собственной магии, сказал бы то же самое, стараясь не обидеть. Впрочем, тез, кто заботился о чужих чувствах, всегда было очень мало. Большинство предпочитало легко вытирать ноги о чужие особенности, даже если человек очень хотел изменить свою жизнь, избавиться от чего-то. Но некроманты не отрекаются от своего дара. Это безумие – отторгнуть силу, да ещё и такую.
Кристиан с усилием поднялся. Чувствовал он себя куда лучше, чем можно было предположить, неохотно опёрся о подставленное плечо сестры. Лорейн засуетилась вокруг него, пытаясь хотя бы притвориться, что она действительно может быть полезной в этой процессии, но её быстрые, беспорядочные движения вызывали только усмешку.
Айрис действительно хотела улыбнуться, но почувствовала, что лицо её превратилось в маску и отказывается отражать её эмоции. Она заморгала, и перед глазами всё поплыло.
– Айри? – позвала её Дараэлла, но голос горной ведьмы доносился словно сквозь пелену. Айрис почувствовала, как подкашиваются у неё ноги, подкатывает к горлу тошнота, и невольно зажмурилась. Потом поняла, что зря это сделала, ведь теперь не видела окружающий мир, а заставить себя распахнуть глаза не смогла.
– Айрис? – голос Себастьяна пробился сквозь плотную пелену. – Айрис? Проклятье! Да что ж это за день!
Она почувствовала, как её подхватили чьи-то руки – Себастьяна?
– Притворяется? – это уже раздражённый голос, Хильда?
– Ей плохо! – обвинительный тон, точно Дараэлла. – А ты вообще иди вон отсюда.
– Уходите, – напряжённо, Себастьян? Никого больше здесь не было. – Я сам разберусь.
– Я могу…
– Уходите! – распорядился лорд Брайнер. – Айрис? Айрис, ты слышишь меня?
Она слышала, только никак не могла это подтвердить. Всё вокруг превратилось в размытые пятна, и Айрис чувствовала только одно: стойкий запах крови.
Пальцы невольно потянулись к животу, и она ощутила, что попала ими в липкую, вязкую жидкость…
Глава двадцать седьмая
Мир растворялся в пучине слабости. Айрис никогда не чувствовала себя до такой степени бессильной, но её словно затягивало в глубокое болото, в трясину, из которой самостоятельно не выбраться даже самому опытному и сильному магу. Она силилась открыть глаза, но вместо этого проваливалась ещё глубже.
Себастьян, наверное, что-то говорил. Разобрать слова, произносимые мужчиной, она была уже не в силах, но слышала звуки голоса и цеплялась за них, как за последнее, что держало её в этом мире. Некстати вспомнилась мама, а следом за нею – вечно строгий, сердитый даже дедушка, лицо которого при виде маленькой Айри озаряла радостная и светлая, несвойственная некромантам улыбка. Он тянул к ней руки, и Айрис, нисколечко не заботясь о том, что этот мужчина повелевал энергией смерти, забиралась к нему на колени. "Наследница", – шептал ей дедушка, и теперь девушка отчётливо понимала, насколько же он был прав.
Дедушка был близко. Казалось, стоило протянуть руку, и Айрис могла бы прикоснуться к нему, ощутить привычную сухость тяжёлой ладони, часто поглаживающей её по голове. Воспоминания запрыгали в голове с удвоенной силой, увлекая её всё дальше, всё глубже, и Айри невольно потянулась к своему прошлому, почти мечтая оказаться в нём. Тогда всё было так понятно, так просто, а сейчас мир то и дело окрашивался жуткими, раздражающими красками…
Энергия, ударившая её тело, словно разрядом, вернула Айрис в реальный мир. Сначала она была уверена, что всего лишь на мгновение, ведь там, где только что плясали синие некромантские искры, вновь расплывалось красное пятно её собственной крови. Цепляться за магию Себастьяна не хотелось, она была чужеродной – наверное, чтобы так легко пропустить через собственное тело дар, принадлежащий другому, надо тут же его израсходовать?
– Айрис, – его голос пробивался сквозь тяжесть прошлого, но Айрис не чувствовала в себе сил отозваться. – Айрис, позволь мне…
Он, кажется, просил её принять в дар собственную силу, которой пытался поделиться, но не мог. Айрис закрывалась, против собственной воли даже, отрицала магию, что её могла получить от Себастьяна. Не хотела, чтобы он вновь потерял силы…
Поцелуй пламенем обжёг губы.
Айрис почувствовала, как её буквально выдёргивают из трясины, силой вытаскивают на свободу, и даже сопротивляться не могла. Она ответила на поцелуй непроизвольно, вопреки собственному желанию, ещё до конца не осознавая, что же происходит, и только когда сумела распахнуть глаза – поняла.
– Прекрати! – выпалила она, отталкивая от себя Себастьяна. – Нельзя же столько…
– Не думал, что получится, – лорд Брайнер тяжело дышал и смотрел на неё с истинным восхищением. – Некроманты крайне неохотно делятся своей силой, а ты сегодня умудрилась отказаться от моего подарка.
– Потому что мне подачки не нужны, – сердито пробормотала Айрис. – Не следовало… Ты тоже мог умереть.
– Лежи, – Бастиан опустил руку на её плечо, заметив, что девушка собралась было подниматься. – Лежи и не вздумай вставать. Дай мне залечить рану. Теперь, когда ты в сознании, позволишь мне это сделать?
– Позволю, – выдохнула Айрис, отлично понимая, что словесного согласия будет слишком мало. Но энергия Себастьяна, уже знакомая её телу, так легко полилась в рану, что девушка не имела ни единого шанса воспротивиться. Она чувствовала, как тупая, неприятная боль постепенно уходит, и сквозь шум потрескивающих искр различила и стук падения чего-то маленького на землю.
– Стекло, – объяснил Себастьян. – Понятия не имею, как пробило платье…
– Заколдованное, – покачала головой Айрис. – Это Хильда.
– Хильда?
– Она ведьма, – девушка привстала на локтях. – Послушай, больше некому. Та книга… помнишь книгу, с которой я приехала?
– Эту глупую, тысяча и один способ? Да, видел. Не вставай, – Себастьян всё ещё стоял на коленях подле Айрис, а она вдруг осознала, что не помнит, как оказалась на полу. Сколько времени прошло с той поры, как она впервые ощутила слабость? – Тебе не следовало вмешиваться. Я справился бы с Кристианом и сам. Даже если не настолько… Идеально. Но он мог бы полежать недельку в кровати и прийти в себя, а не выпивать весь твой запас.
– Не весь! – запротестовала Айрис, хотя чувствовала, что сейчас не сумеет выдавить из себя даже одну крохотную магическую искру. Неужели Бастиан прав, и она действительно отдала всё, что имела в запасах? – И он мог умереть! К тому же, я явно пострадала не так серьёзно. Ты залечил мою рану за считанные мгновения.
Себастьян усмехнулся.
– Ты – некромант, – промолвил он. – Что б ни говорили легенды, о чём бы не вещали древние учебники, которые зачитывал вслух нам твой дед, о том, что женщины-некроманты – это практически невозможно, ты именно такая. К тому же, большинство девушек отрекается от своей силы, только узнав о ней.
– А почему невозможно? Зачем отрекаться?
Лорд Брайнер поморщился. Ему явно не хотелось говорить.
– Потому что по женской крови некромантский дар почти не передаётся, – промолвил он. – И, забеременев ребёнком, не несущим дара, женщина не сможет его родить. Дитя умрёт ещё в утробе.
Айрис наконец-то села. На холодном, твёрдом полу лежать было крайне неудобно, и уж точно это не то место, где надо пытаться исцелиться. Она внимательно посмотрела на Себастьяна, казавшегося не слишком грустным, как для той новости, которую он только что ей сообщил, и осторожно поинтересовалась:
– А что надо делать, чтобы ребёнок выжил? Ну, кроме отречения от своего дара в пользу какого-то другого некроманта.
– Родить от того самого другого некроманта, – ответил Себастьян. – В таком случае, дар передаётся почти со стопроцентной вероятностью. Никаких конфликтов не должно быть.
– Так в чём проблема? Найти себе некроманта…
– Они ведь валяются на каждом углу, – фыркнул лорд Брайнер.
Он протянул руку и с осторожностью, словно Айрис была хрустальной вазой, которую очень легко повредить или разбить, прикоснулся к её щеке и убрал выбившуюся из причёски прядь за ухо. Девушка невольно улыбнулась.
– Но ведь ты – настоящий некромант? – поинтересовалась она. – Да. Так в чём тогда проблема? Мне кажется, мы вполне уравновешиваем все недостатки друг друга, связанные с даром. Тебе осталось только отправить домой четырёх девушек.
Она испытала неожиданный укол стыда оттого, что не сказала о Дараэлле и её желании попасть во дворец. Конечно, Айрис очень хотелось, чтобы Себастьян тут же открыл портал, избавился от других невест и предложил ей руку, сердце и несколько подзаброшенный замок, но сказать об этом вслух девушка не могла – не позволяла совесть. Да и признаваться самой себе в каких-либо чувствах не хотелось.
– Я б с радостью это сделал, но король и так, уверен, полагает, что я форсирую отбор. Вместо положенных двух недель первые девицы вылетели за одну с лишком.
– За полторы, – поправила его Айрис. – Как по мне, вполне нормально. Ты же ничего не можешь сделать с тем, что они такие… Такие глупые? – на самом деле, напрашивалось другое слово, но Айрис выбрала самое нейтральное изо всех возможных. – Потому и корить себя нет никакого смысла. Надо просто поскорее разобраться с теми, кто остался, и… Если хочешь, можешь четыре недели выбирать из двоих.
– И кого ты хочешь себе в соперницы? – с издёвкой поинтересовался Себастьян, придвигаясь чуть ближе. – Уж не Сюзетт ли?
– Почему Сюзетт?
– Хильду ты называешь ведьмой… – отметил Себастьян.
– Дара слишком красива, а Лорейн – не так уж и плоха, чтобы совсем не нравиться мужчинам? И только Сюзетт обладает достойным набором качеств отменной старой девы, – закончила за него Айрис, понимая, что именно так и было на самом деле. – Нет, я хочу остаться с Дараэллой. Ты ей всё равно не интересен. Но она, – Айрис не знала, надо ли об этом рассказывать, но слова полились как-то сами по себе, – очень хочет попасть во дворец.
Себастьян явно насторожился.
– Не скажу, что меня радует это её желание.
– Но почему?
Мужчина нахмурился и покачал головой.
– Горные ведьмы – а я уверен в том, что она из этого рода, – насколько красивы, настолько и коварны. А если она здесь, и ещё не разнесла своим волшебством половину моего замка, не исцелила щелчком пальцев Кристиана и не остановила эту люстру, значит, она собирается исполнить свой долг. И невесть в чём он, этот долг, заключается. В последнее время в моём замке происходят непонятные вещи, и проще всего обвинить в них именно горную ведьму. В этой люстре тоже.
– Дара этого не делала!
– Но именно она догадалась, как её остановить.
Айрис нахмурилась.
– Дара этого не делала, – упрямо повторила она и совершила попытку встать. – Ну как ты не понимаешь? Она хорошая, просто… Просто у неё очень печальная судьба. Горным ведьмам, знаешь ли, невесело живётся. И разве они столь сильны, чтобы так легко настроить бешеную люстру против парочки некромантов?
Себастьян поднялся и подал Айрис руку, но она, проигнорировав предложенную помощь, предпочла подняться сама. Мужчина, оскорбляющий её подругу, не имел никакого права к ней прикасаться, по крайней мере, в ближайшие несколько минут. Конечно, это было ребячеством, но Айрис не собиралась так легко позволять кому-либо вытирать ноги о Дараэллу и разбивать её собственную веру в то, что ведьма – хороший человек.
– Горные ведьмы управляют духом, – строго произнёс Себастьян. – Нет сильнее приворотов, чем наложенные горными ведьмами. Нет сильнее любви, чем та, что пылает в сердце мужчины по отношению к ним – если эта любовь с самого начала была настоящей, а не пряталась за влечением. Они умеют достукиваться до настоящей сути вещей… Добираться, если так тебе будет легче, до самого сознания.
– Это всё, конечно, отлично, – проворчала Айрис, – но с какой это стороны ты наблюдаешь сознание у люстры?
– Она могла пойти на уловку! – запротестовал Себастьян. – Послушай, Айрис…
Девушка сердито скрестила руки на груди.
– Айрис…
– Дара – хорошая. И ты не будешь ни в чём её подозревать. Уверена, каким бы ни был её долг, он должен пойти всем на благо. Иначе Дара не стала бы такое загадывать! Да и зачем?
– Обычно они ради любви…
– А Дара – не ради любви! И если ты хочешь, чтобы у тебя на отборе осталась хоть одна девушка, которую ты имеешь право целовать, то ты немедленно перестанешь обвинять Дараэллу во всех смертных грехах и прислушаешься к моим словам. Дара не причинила бы ни тебе, ни мне вреда.
– Тем не менее, Остин в последнее время ходит, как оглушённый, а он явно имел с нею на днях любопытную беседу… что такое? Айрис?
Девушка потупила взгляд и тяжело вздохнула.
– Остин… – прошептала она. – Остин оживил леди Трау, если ты не знаешь.
Себастьян застыл.
– Что?
– Остин, – спокойно повторила Айрис, – оживил леди Трау. Он сам мне в этом признался. А ещё в том, что он когда-то был некромантом, которого превратили в кота. О чём они говорили с Дарой, как это связано с её долгом – я понятия не имею, потому что после такого признания мне было противно даже просто находиться рядом с ним! – последнее звучало уже как обвинение, но Айрис не смогла сдержаться. Она и вправду не испытывала к Остину особенно тёплых чувств после того, что о нём узнала. – И ты хочешь сказать, что во всех грехах всё ещё готов винить Дару? Или, может, тебе всё это было известно? Может, твой кот в прошлом – вообще убийца!
