Текст книги "Семь девиц для некроманта (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)
– Там всё настолько плохо? – не удержалась от вопроса Айрис.
– Я б не сказала, – созналась Дара, – что так плохо, просто очень приземленно. Впрочем, если его застанут с кем-нибудь, он будет даже готов на этой девице жениться. Разумеется, при условии, что она до него действительно была девицей. Ох уж эти мужчины… Можно подумать, есть какая-нибудь разница!
Айрис вновь не сумела скрыть свои смущения. О мужчинах ей было говорить не с кем, всё-таки, это не та тема, которую юная леди может обговорить даже с собственной матушкой. Конечно, Арника не страдала особой строгостью в воспитании ребёнка, но и откровенничать с Айрис не могла, старалась делать вид, будто и не подозревает даже, что у дочери могут возникнуть такого плана вопросы.
Дара же, казалось, была в этом плане совершенно раскована. Дитя гор, редкая красавица, она даже не задумывалась о том, насколько смущающей может оказаться та или иная тема.
– Не могу судить, – краснея, протянула Айрис. – Потому что сравнивать мне не с чем.
– Мне тоже, – пожала плечами Дара. – Мне нравится в людях духовная чистота. Делить ложе надо только с любимым. Но некоторые девушки влюбляются неоднократно. Среди горных ведьм я знаю тех, кто легко меняет свои душевные привязанности и не задумывается о том, как это будет выглядеть в глазах остального общества. Есть же и те, кто и помыслить не может о связи с мужчиной… а потом появляется какой-нибудь дурак, который считает их своей собственностью, и они бегут набирать на свою голову долгов, лишь бы только оставаться рядом с ним.
– А ты так не хочешь?
– Ну уж нет! – воскликнула Дара так пылко, что Айрис просто не могла ей не поверить. – Я хочу встретить своего мужчину уже потом, когда буду свободной, чтобы никому не приходилось друг друга ждать. Мне всегда казалось, что мы познакомимся где-нибудь в море… Может быть, вопреки всем банальным сюжетам и рассказам о патриархальном строе, не он меня, а я его спасу? Тогда я буду великолепной, могущественной ведьмой, свободной, и никто не сумеет меня сдержать. Разумеется, – Дара усмехнулась, – он может быть и принцем, и простолюдином, для меня это не имеет значения. Главное, чтобы не военный.
– Почему?
– Обычно они очень грубы, – легко ответила Дара и рассмеялась. – Мне когда-то нагадала наставница, что я стану адмиральшей. Представляешь? А я мечтаю возглавлять пиратский корабль. Ух! И уж точно не сидеть дома, дожидаясь супруга с моря. Адмиральша! Это ж что должно произойти… Впрочем, забыли! – замахала руками она. – Это не слишком интересно.
Айрис поймала себя на мысли, что не может смотреть на Дараэллу без восторга. Как легко всё удавалось горной ведьме! Даже пребывание на этом отборе, каким-то образом ставшее частью её долга, нисколечко не печалило Дараэллу.
– Мне очень хочется поскорее обрести свободу, – призналась она. – Поскорее…
– Ты ведь не можешь ускорить процедуру отбора, – пожала плечами Айрис.
Если б это было возможно, наверное, Айри согласилась бы не на одну авантюру! Да что там греха таить, она с огромным удовольствием избавилась бы от большинства конкуренток, и не потому, что так сильно сомневалась в Себастьяне – ведь между ними пока что ничего и не было! – а потому, что устала от постоянных ссор и дрязг. Айрис казалось, что стоит избавиться от Хильды, и в некромантском замке вновь станет тихо и спокойно, никто не будет вносить раздор в мирное течение отбора… Да лучше бы они вдвоём с Дараэллой были при дворе два месяца, а Себастьян притворялся бы, что его ждёт мучительный, сложнейший выбор между двумя девушками.
Нет, это тоже было плохо. Айрис, наверное, в какой-то момент всё-таки почувствовала ревность и ничего не смогла бы с собой сделать. Ей не хотелось влюбляться в первую очередь потому, что каждый некромант был тем ещё собственником, а ей не хотелось отчаянно ревновать Себастьяна – но отступать, кажется, было уже поздно.
– У меня есть одна идея, – с задорной, пусть и слабой улыбки ей произнесла Дара, – как избавиться от наших драгоценных соперниц. Хотя бы одной из них. И в этом нам помогут их глупость, Кристиан де Ожелл и… – она выдержала короткую паузу. – Несравненная леди Трау.
– Да! – донеслось из шкафа. – Именно неср-р-равненная! Что надо делать?
Глава двадцать четвёртая
– Следующее испытание будет пр-р-росто отвр-р-ратительным! – сообщила леди Трау со знанием дела.
В неверном свете свеч было видно, как гордо она держалась, как выпрямила спину и с каким достоинством рассказывала своим гостьям те прописные истины общения с некромантами, о которых девицы знать не знали.
– Вашим коллегам по отбор-р-ру несказанно повезло, что они сбежали до этого испытания, – покачала головой леди Трау и закинула ногу на ногу, не заботясь о задравшейся юбке.
Это движение обнажило её костистую лодыжку, и Лорейн и Хильда одновременно уставились на ногу леди Трау и обе одновременно сглотнули.
Айрис едва сдержала хихиканье. На этой тайной встрече она присутствовала тоже, мягко говоря, тайно – пряталась у двери. Дараэлла оказалась права – пропустить сие великолепное зрелище было бы очень глупо. Леди Трау даже не пришлось ничего придумывать, она просто пообещала пересказать свой собственный опыт любовных отношений с некромантом.
В случае леди Трау он был, во-первых, очень коротким – всего один поцелуй, и тот случившийся против её воли, – во-вторых, очень печальным, ведь после этого Милена отправилась к праотцам и сумела вернуться спустя много лет в виде облезшего скелета, а в-третьих, очень ненастоящим, ибо, как свидетельствовал опыт Себастьяна, её убили как-то иначе, хорошенько замаскировав смерть под последствия поцелуя некроманта.
О последнем девицам знать было необязательно. Их осталось пять, и Дараэлла, стремившаяся к куда более меньшему количеству, очень обрадовалась тому, что её союзница пошла на столь радикальные меры, но терпеть Хильду дальше не было мочи. Конечно, под удар попала ещё и Лорейн, но Айрис предполагала, что чем больше девушек уйдёт сейчас по причинам, которым Себастьян просто не сможет воспрепятствовать, тем легче будет после.
– Тише, – зашипела Айри на ухо Дараэлла. – Твоя радость просто-таки лучится! А леди Трау только начала свой рассказ!
Они стояли у двери и наблюдали за происходящим сквозь узкую щель. Конечно, увидеть можно было не всё, и в основном обозрения хватало только на то, чтобы наблюдать за переменчивыми позами леди Трау, но Айрис то и дело с трудом сдерживала весёлую улыбку, не говоря уже о звонком смехе. Её оживлённая, однако, умела напустить страху, и оставалось только радоваться, что они играли на одной стороне.
– Меня убил поцелуй некр-р-романта, – сообщила леди Трау, а для пущей вероятности дополнила: – поцелуй Себастьяна Бр-р-райнер-р-ра!
Это было единственное, о чём леди Трау говорить не хотела. Как минимум по той причине, что сие заявление было неправдой, а лгать женщина, мягко говоря, не любила… Но пойти против слова госпожи она не могла, поэтому успешно заключила сделку с совестью, а сейчас бодро так болтала с другими девицами, рассказывая ей все секреты, которые были ей на самом деле неведомы.
– Это получилось случайно, – продолжила гордо скелет. – И он совсем не был виновен в моей смерти – он этого не хотел. Обычно поцелуй молодого, не вошедшего в силу некроманта не приносит никаких проблем, но он, очевидно, обладал огромным даром даже в столь юном возрасте. Так я оказалась в могиле! Но не хочу, чтобы там побывали вы.
Дара хмыкнула.
– А как он целуется? – полушёпотом уточнила она у Айрис. – Хорошо?
– Но несмело, – покачала головой Дален. – Вообще-то, у нас это случилось всего один раз.
– Ну, какие-то женщины ведь у него были.
– Какие-то были, – согласилась Айрис, хотя нельзя было сказать, что она от сей мысли получала огромное удовольствие. – Но немного, и я понятия не имею, где он их находил. Может быть, это было без взаимного расположения друг к другу.
– Или они – представительницы других рас, – отметила Дара, – менее чутких к некромантии. Я б не умерла, например, от поцелуя.
Айрис помрачнела. Она никогда не задумывалась о том, что горные ведьмы могут иметь определённую стойкость к поцелуям некромантов.
– Но умерла бы во время первой брачной ночи, – утешила её Дараэлла. – Не ревнуй, твой Себастьян мне совсем не нравится. Я хочу, чтобы мой муж был синеглазым. Чтобы получились красивые дети.
Айрис только прижала палец к губам и придвинулась чуть ближе к щели, чтобы повнимательнее рассмотреть, что же происходило внутри.
Кажется, леди Трау в роли рассказчика чувствовала себя очень комфортно. По крайней мере, она не дёргалась и даже ни разу не попыталась свериться с листиком, на котором предварительно записала собственную душетрепещущую историю гибели. Зачем только было изготовлять собственноручно столь опасную улику, чтобы потом даже не воспользоваться ею?
– Тепер-р-рь же он собир-р-рается пер-р-рецеловать всех девиц на отбор-р-ре, чтобы точно для себя опр-р-ределить, с кем может стр-р-роить отношения! Кто выживет, тот пр-р-родолжит ср-р-ражение…
– А кто умрёт? – испуганно поинтересовалась Лорейн. – Их выгонят?
– Они будут уже мёртвыми, дура! – воскликнула Хильда. – Какая разница, выгонят их или нет! Если его поцелуи такие смертельные, то нельзя допустить, чтобы они состоялись…
Айрис усмехнулась. Сейчас должна была наступить самая впечатляющая часть рассказа леди Трау. Она даже придвинулась к двери вплотную, пытаясь извернуться так, чтобы внимательно смотреть в щель, но сзади раздалось аккуратное покашливание.
– Девицы, вам не кажется, что вы сейчас занимаетесь чем-то очень непристойным?
Айрис от неожиданности даже подпрыгнула на месте, а Дараэлла недовольно поджала губы, всем своим видом протестуя против вмешательства любых посторонних лиц. Леди Трау за дверью вела крайне интересный рассказ, а они теперь даже не имели шанса послушать, что же происходит – всё внимание было украдено одним не слишком ожидаемым в такой час посетителем женского этажа.
Остин стоял на задних лапах и, если б мог, скрестил бы передние на груди. Но, так как его физиология не настолько сильно отличалась от обыкновенной кошачьей, пришлось обойтись всего лишь осуждающим взглядом и раздражённо торчащими во все стороны усами.
– Подслушивать нехорошо, – досадливо отметила Дараэлла, окончательно выпрямляясь и отступая от двери. Айрис тихонько прикрыла за собой дверь, чтобы голос леди Трау не донёсся до чужих пушистых ушей – а то мало ли? – и раздражённо взглянула на кота.
– Мне кажется, – протянула она, – с недавних пор ты не особо-то стремишься к разговорам со мной. Нет?
– Я пришёл сознаться, – раздражённо протянул Остин. – В тяжком грехе, от которого у меня вот уж несколько дней как болит моё крохотное сердечко…
– Здесь не лучшее место, – отметила Дараэлла, но Айрис только отмахнулась от неё.
Откровения Остина, судя по всему, были явлением достаточно редким, чтобы его прерывать.
– Говори-говори, – кивнула она. – Мы внимательно слушаем.
– Я не уверен, что здесь будет удобно, – тут же засмущался Остин. Его полосатая шерсть встала дыбом, словно кот предупреждал сам себя о громадной опасности. – Нам стоит пойти в какое-то другое место. Например, в чью-нибудь комнату.
Айрис раздражённо посмотрела на дверь. Ей хотелось посмотреть, как Хильда и Лорейн отреагируют на откровения леди Трау, но это было уже невозможно. Вообще-то, самый опасный этап разговора был уже преодолён. Айрис опасалась, что кто-то из девушек удивится, что скелет пришёл откровенничать именно с ними, но Дара обещала, что три крупинки её средства – и всё будет готово!
Вообще-то, запугивать конкуренток – не самое благородное дело. Точнее, Хильду Айрис было совсем не жаль, а Лорейн… Лорейн, как смеялась Дара, появилась в том списке только потому, что герцог де Ожелл не заслужил себе в невесты кого-нибудь вроде Хильды, а значит, следует дать ему шанс. Тем более, горная ведьма утверждала – а она знала побольше, чем Айрис, – что в сердце Лорейн, как в тихом омуте, водятся те ещё страшные звери, так что нечего было её жалеть.
– Пойдёмте ко мне, – гостеприимно предложила Дараэлла. – Здесь ближе.
Действительно, чтобы добраться до комнаты Айрис, надо было преодолеть весь коридор, а шуметь и стучать и каблуками не хотелось. Коридоры уже давным-давно перестали пугать девушек, с того момента, как прибыл Кристиан, всё вообще было чисто и чинно, но камни-то не превратились в пуховые перины, потому от случайного стука уберечься было трудно.
Комната же Дараэллы находилась совсем рядом. Айрис никогда не пересекала её порог, потому ожидала чего-нибудь… странного и ведьминского, если честно. Но узрела примерно такое же помещение, как и то, что было предоставлено ей, разве что порядок внутри Дара поддерживала иной, более привычный ей самой. Вообще, от комнаты горной ведьмы веяло пустотой и одиночеством, она казалась удивительно необжитой. Айри вспомнила рассказы Дары о её прошлом, отрывистые, полные нежелания объяснять что-либо, и подумала, что они отлично подходили этой комнате. Вообще, Дараэлла была цельной, и ничто в её образе не вызывало вопросов – повальная таинственность, казалось, могла пояснить всё, что угодно.
Стульев и кресел здесь хватало. Айрис заняла свободное, Дара – устроилась в том, что, наверное, служило её укрытием долгими одинокими вечерами, и опустила руки на подлокотники кресла почти по-царски, словно королева, принимавшая гостей.
Остин не стал церемониться и запрыгнул на кровать. Стоять на задних лапах он явно не любил, видел в этом что-то вроде служения, а служить, разумеется, не желал.
– Мы готовы слушать, – протянула Дара с плохо скрываемыми нетерпеливыми нотками, когда кот принялся устраиваться на кровати, но, судя по всему, он не собирался принимать во внимание чьё-либо мнение относительно своего поведения и говорить по приказу.
Кровать выдалась Остину излишне твёрдой. Он устраивался на ней очень долго, пытался умоститься, то так, то сяк обвивал себя хвостом, но в итоге всё равно остался крайне недоволен. Единственное, что устроило кота – это подушка Дары.
– Подвиньте! – распорядился он, но, поняв, что ни одна, ни другая девушка не спешат трудиться, чтобы обеспечить его пушистому величеству должные условия, вынужден был подтянуть подушку на удобное место самостоятельно, причём воспользоваться зубами.
– Вообще-то я на этом сплю, – отметила Дараэлла, но её заявление было с невероятной гордостью проигнорировано. Остин забрался на подушку, долго устраивался, наконец-то разложился так, как ему было удобно и, кажется, был готов говорить.
– Это я притворялся Джейн в гробу, чтобы распугать других невест, – сие заявление Остина мало удивило Айрис, она и так заметила выпадающий из иллюзии хвост. – По просьбе Бастиана, он подозревал, что кто-то из вас может полезть в подвал, только не знал, что это будешь ты. И… – вот второе откровение кота ввело Айрис в ступор. – Это я оживил леди Трау.
– Что?! – потрясённо воскликнула Айрис. – Как?
Дара осталась совершенно спокойной.
– Я не знала о леди Трау, – хмыкнула она, – хотя мне всё это не нравилось с самого начала. Играем в одну игру с разных сторон?
Остин посмотрел на неё с подозрением, но Айрис не стала обращать внимание на таинственные слова союзницы. Вместо того она уставилась на кота, разочаровавшего только что её до глубины души, и, с трудом сдерживая желание раскричаться, спросила:
– Зачем? И разве животные-фамилиары имеют право использовать дар своего хозяина?
– Себастьян ему не хозяин, – отметила Дараэлла. – Что? Я думала, ты знаешь. Остин – заколдованный человек, только он не признаётся, кем он был. Судя по всему…
– Некромантом.
– Именно, – кивнула Дара. – Только он не признаётся, кем именно. Подозреваю, что лорд Брайнер тоже до конца не осведомлён относительно личности своего товарища. Но поселил он его здесь не просто так. Некроманты сами по себе отпугивают животных, хотя для котов порой делают исключения. Но это не имеет значения. Мне скорее интересно, почему он оживил леди Трау, чем то, как он это сделал. Было жестоко. К тому же, Айрис могла погибнуть.
Последнее Дараэлла произнесла с укором, а Остин, кажется, весь поник и с трудом решился на ответ.
– Пузырёк той проклятой ведьмы вывел скелет из-под контроля. К тому же, я не ожидал, что на то свидание пойдёт Айрис. Скелет был подготовлен для Луизы, мне хотелось напугать её и форсировать скорейший уход. Я просто пытался помочь Айрис победить. Был уверен в том, что они с Себастьяном обязательно найдут общий разговор. Да Бастиан столько лет промучился! А на девочке написано, что она некромантка! В любом случае, всё получилось отлично. Леди Трау теперь вернулась к разумному существованию, Бастиан знает о том, что среди его невест есть та, что идеально ему подходит…
– А я едва не умерла от страха. Меня могли загрызть! – обвинительно воскликнула Айрис. – Неужели нельзя было как-нибудь более человечно… Впрочем, с кем я говорю. Ты ведь даже не задумывался о том, что бедная Луиза могла погибнуть от страха. Тебя это просто не волновало. Очередные игры, в угоду которым ты пытался что-то сделать.
Она скрестила руки на груди и отвернулась.
– Я могу всё объяснить, – промурлыкал Остин, спрашивая с кровати на пол. – Я просто хотел, чтобы весь этот фарс с отбором поскорее закончился, а ты была с Себастьяном. Мне с самого начала показалось, что вы – идеальная пара. Когда я узнал, что внучка самого Арнима Далена… Да на отборе! Уже в тот момент Себастьян должен был отправить всех остальных домой. Тем более, они оказались жуткими трусихами. А ты такая смелая была, что не реагировала ни на одну мою провокацию.
Айрис не желала ничего слышать.
– Это отвратительно, – припечатала она. – Ты рисковал жизнью других девушек и моей, ты поднял скелет из могилы… Ты лгал всё это время и притворялся другом.
– Я действительно…
Но девушка только досадливо отмахнулась и вскочила на ноги. Решительность, отразившаяся в её глазах, была достаточно сильна, чтобы сейчас умертвить Остина и оживить его уже в виде очень покорного и порядочного кота, но девушка, разумеется, не стала этого делать.
– Мне неинтересно, с какой целью ты это сделал, – холодно произнесла Айрис. – И не имеет значения, как ты стал котом и сохранил свои силы. Мне всё это неинтересно. Но я очень надеюсь больше никогда не увидеть твою наглую пушистую морду. Если увижу – расскажу всё Бастиану. Ведь я верно понимаю, что он даже не догадывается о том, кто поднял леди Трау? И, может быть, даже её убил?
– Этого я не делал!
– Какая разница? Мог отправить на тот свет Луизу, – грустная улыбка, мелькнувшая на лице Айрис, не сулила ничего хорошего. – Остин, пожалуйста, больше никогда ко мне не подходи. Дара, я пойду к себе. Мне надо… Переварить информацию. Смириться с тем, что в этом мире всё не то, чем кажется.
Дараэлла коротко кивнула. Спорить не стала, понимая, насколько глупо было бы сейчас переубеждать Айрис. Если уж девушка приняла для себя какое-то решение, то пытаться переубедить её – бессмысленная затея.
– Стой! – тем не менее, реакция Айрис не остановила Остина. – Погоди! Дай мне всё объяснить… Вся в мать! Стой!
Айрис, не прислушиваясь к его словам – откуда б это Остин мог знать её мать? – бросилась прочь. Она с такой скоростью пересекла коридор и захлопнула за собой дверь, что кот точно не смог бы за нею угнаться, даже если б покинул комнату Дараэллы.
Вот только и это совершить ему не удалось. Горная ведьма, уже много месяцев жившая без капли дара, довольствовавшаяся жалкими огрызками своей магии, вдруг ощутила неожиданный прилив сил. Дверь повиновалась ей так легко, как прежде, ещё до назначения долга.
Дара поднялась с кресла и властно взглянула на кота.
– А вот с этого места, – с льдистой усмешкой на губах протянула она, – пожалуйста, поподробнее, Остин. Или мне стоит по-другому к тебе обращаться?
Глава двадцать пятая
– Он действительно не желал тебе зла, – шепотом сообщила Дара, когда Айрис села возле неё.
На самом деле, девушка не хотела спускаться вниз на завтрак. Невесть почему, но новость об Остине ударила её в самое сердце. Казалось бы, Айри некогда было прикипеть к нему, но всё равно она восприняла слова о леди Трау как предательство. Теперь не подозревать кота в убийстве женщины было в разы сложнее. Айрис понимала, что для поцелуя некромант должен быть как минимум человеком, но ведь Остин сознался в том, что он когда-то был не котом, а принадлежал именно к этому самому попадающему под подозрение виду.
– Да, конечно. А тот, кто поцеловал леди Трау, не желал вреда ей, – скривилась Айрис. – Всё это очень хорошо звучит, но я почему-то не верю в его невиновность… Возможно, я стала излишне подозрительной, но как-то всё слишком хорошо складывается!
Айрис попыталась сконцентрировать своё внимание исключительно на содержимом тарелки, хотя каждую секунду хотелось закрутить головой, посмотреть, как там другие девушки. Хотя Остин и расстроил её вчера и посеял немало сомнений в душе, девушка всё равно не отказывалась от мыслей о Себастьяне. Ей безумно хотелось, чтобы ни Хильды, ни Сюзетт, ни Лорейн здесь больше не было, вот только девушки всё ещё занимали свои места на противоположной стороне стола.
Между собой они не разговаривали, бесконечно обиженные друг на друга или, возможно, слишком напуганные, чтобы говорить. Впрочем, Сюзетт казалась уверенной в себе, и её бледность со вчерашнего дня стала чуть менее отталкивающей. Возможно, веру в себя девушке вселял её брат, приехавший сюда – она понимала, что Кристиан не станет желать смерти своей пусть нелюбимой, но всё-таки сестре.
Айрис же знала одно: де Ожелл никогда не отправил бы свою сестру на отбор, если б полагал, что она может выиграть. Скорее всего, он просто попытался на несколько недель избавиться от её назойливого присутствия. Всё-таки, Кристиан знал Себастьяна не настолько уж и плохо и знал, что тот никогда не позволит себе связь с сестрой друга, если та причинит ей вред, не говоря уж о скоропостижной кончине.
Мрачнее всего выглядела Хильда. Она и так не слишком часто улыбалась, а сейчас и вовсе нахмурилась так, словно ей кто-то огласил приговор. Наверное, девушка сделала правильные выводы относительно того, что она, светлая ведьма, первой пострадает от энергии некроманта, потому что не сможет ему противостоять. Наверное, Хильда осознала, чем мог закончиться навязанный ею в оранжерее поцелуй, потому что от её привычной настойчивости пока что не было видно и следа.
Не отреагировала она и на мягкое приветствие появившегося в зале Себастьяна. Тот мрачен не был, напротив, кажется, немного расслабился и успокоился, отправив уже целых двух девушек домой в целости и сохранности. Ну, Джейн, конечно, была телепортирована в столицу, а не в родную деревню, но Себастьян всё равно снял с своих плеч груз ответственности за девушек.
Айрис поймала на себе его взгляд и вынужденно улыбнулась в ответ. Ей не хотелось расстраивать Бастиана своим дурным настроением, но мысли об Остине слишком назойливо лезли в голову. Если б девушка могла поделиться этим с самим Себастьяном, она, несомненно, сделала бы это – но не при всех же! Даре рассказывать тоже пока что не хотелось, хоть она более-менее доверяла горной ведьме, закрывая глаза на её необыкновенную красоту. У Дараэллы было много других преимуществ, и, пожелай она поскорее и с максимальной выгодой для себя завершить этот отбор, придумала бы что-то получше, чем попытка сотрудничать с далеко не самой перспективной на первый взгляд участницей отбора.
– Не сердись, – прошептала Дара, – от тебя веет негативом за сотни метров. Он, как маг и нормальный мужчина, просто не может этого не почувствовать.
Себастьян и вправду склонил голову в почти незаметном кивке. Если б Айрис не ждала от него подтверждения факта наблюдения, наверное, и не заметила бы этот быстрый жест, а так – увидела и смутилась. Захотелось шепотом попросить прощения и сбежать куда-нибудь, но девушка, разумеется, не стала ничего такого делать.
Входная дверь вновь распахнулась, на сей раз являя девицам Кристиана.
– Всем доброе утро! – лучезарно улыбнулся он. – Себастьян, сегодня у нас опять глаза на десерт?
– Кости в качестве основного блюда, – отозвался лорд Брайнер, впрочем, без особого смеха. – К твоему счастью, не человеческие, а принадлежащие всего-навсего ягнёнку. Присоединяйся. Слуги сейчас принесут еду.
Обычно в замке всё происходило как-то само по себе, без участия видимых подданных Себастьяна, но при госте он предпочитал пользоваться магией очень открыто, будто бы с вызовом. Айрис показалось, что связано это отнюдь не с желанием продемонстрировать собственную силу – просто Кристиан бы не понял отшельничества некроманта. Как, имея столько власти и денег, можно сидеть в доме без слуг? Потому Бастиан, зная, что не выдержит никого живого, способного пострадать, в такой непосредственной близости от себя, и создал этот огромный штат из костей и черепов, в большей мере иллюзорный – а прежде что-то делалось само по себе, а что-то не делалось и вовсе, потому что Себастьян не нуждался в не в меру изысканных ужинах и ежедневной уборке в огромном количестве комнат, его устраивал и запыленный, старый замок, где никто никого не беспокоит.
– Что ж, приятного аппетита, – бодро произнёс де Ожелл, хотя тарелки ещё не подали. – Ну, где же твои слуги? Я умираю от голода!
Что-то зазвенело, и Кристиан невольно повернулся к двери, ожидая, что сейчас прибудут скелеты. Но в зал так никто и не вошёл, а звон повторился – и раздался он аккурат над столом.
Айрис вскинула голову даже против своей воли. На потолке ничего не происходило, но её интуиция, свойственная, наверное, только магам, да и то не всем, подсказывала, что может случиться нечто очень плохое. Подсознание вопило о том, что необходимо вскочить с этого места и бежать куда подальше, желательно увлекая за собой и Бастиана. Остальным, казалось, опасность не грозила, а значит, ключ был именно в даре некроманта.
Сначала всё оставалось прежним. Звон больше не повторился, и герцог де Ожелл, кажется, собирался рассказывать очередную смешную историю, коих, по его собственному заверению, знал великое множество, а Хильда и Лорейн в один голос захихикали над первыми же его словами, может быть, и не относящимися к шутке, но Айрис всё равно не могла отвести взгляд от потолка. Что-то притягивало её, манило, и девушка почувствовала, как тело невольно напрягается, натягивается, будто тетива взведённого лука, из которого она, впрочем, ни разу в жизни не стреляла.
Звон раздался вновь, и теперь от цепкого девичьего взгляда не укрылся его источник. Позвякивала люстра, причём позвякивала очень опасно, с какой-то хитринкой и тайным обвинением, словно намекала, что стоит на неё посмотреть, а не игнорировать столь выдающиеся музыкальные способности. Ей вторил неуместный и громкий смех Хильды, а Айрис почувствовала, как в горле стал ком – неожиданный страх накатил на неё могучей волной невиданного моря или океана, и девушка даже зажмурилась, не понимая умом, что же такого страшного может быть в обыкновенной люстре.
Та была очень красивой, тяжёлой, висела на могучей цепи. Рассчитанная всего на одиннадцать свечей – Айрис даже в губернаторском доме видела люстры побольше, – она, тем не менее, отлично освещала весь зал даже без участия магии. А всё потому, что была украшена какими-то то ли стёклышками, то ли драгоценными камнями, ловившими свет и распространявшими его по всей комнате. Сейчас свечи не были зажжены, ведь хватало света из больших окон, и потому люстра не могла привлечь ничьё внимание, а вот Айрис невольно задержала взгляд на острых, как иглы, кончиках украшений…
И осознала, что все они как-то натянулись в одном направлении. Их словно притягивало что-то.
И этим чем-то был Себастьян.
– Лорд Брайнер, – звенящим от напряжения голосом медленно произнесла Айрис, – посмотрите, пожалуйста, вверх.
Себастьян, делавший вид, что внимательно слушает шутку герцога де Ожелла, нехотя поднял голову и застыл. Люстра вся аж подалась в его направлении, а каждое из висевших на ней стёклышек стремилось сорваться со своих крохотных цепочек и броситься в атаку.
– Леди Дален, – сглотнув, произнёс Себастьян, – благодарю вас за сигнал. Вам сие ничто не напоминает?
Айрис напоминало. Ещё как напоминало.
– В одной занимательной книжке, – протянула она, – я видела этот рисунок.
В той самой, которая предполагала женитьбу, разведение и истребление некромантов.
Айрис понятия не имела, кто из девушек воспользовался описанными способами, требовалась ли для этого магия или достаточно было приложенных физических усилий, но, так или иначе, ничего хорошего использование рецепта оттуда не сулило. К тому же, это был не десятый, двадцатый или хотя бы сотый рецепт. Помнится, Айрис встречала его ближе к концу, а значит, люстра была опасна.
Продолжить свою мысль она не успела. Всё произошло как-то в одно мгновение – в одну и ту же секунду разорвалась до предела натянутая цепь, сорвался с места Себастьян, завизжали девушки, вскрикнул то ли от испуга, то ли от неожиданности герцог де Ожелл.
Хильда и Лорейн одновременно слетели со своих стульев и тут же укрылись за не такой уж и широкой спиной, чтобы прикрыть их обеих, Кристиана. Сюзетт, узрев в этом глубочайшую несправедливость, бросилась расталкивать девушек, дабы и самой оказаться под защитой брата. В опасной ситуации она сочла его более надёжным спасителем, чем Себастьяна, может быть, потому, что люстра хищно нацелилась именно на лорда Брайнера.
Дараэлла, не мешкая, слетела со своего стула и стянула застывшую от шока Айрис.
– Ты ведь тоже! – прошипела она ей на ухо, оттягивая к Себастьяну. – Тебе нельзя себя выдать! И погибнуть тебе нельзя!
Люстра завертелась на месте. Теперь она висела в воздухе, не достигнув желанной цели, и позвякивала сотнями стеклышек-иголочек в поисках жертвы. Жертва была довольно близко, и предмет, кажется, подыскивал более удобную траекторию для нападения.
Себастьян не стал материализовывать свою трость. На сей раз он просто развёл руки в стороны, зажигая синие магические шары на ладонях. Если присмотреться, можно было увидеть, как они, сотканные из тысяч искр, неумолимо увеличиваются с каждым мгновением, становятся всё плотнее и туже, готовые совершить нападение сию же секунду. Сам лорд Брайнер подался вперёд, и магия тяжёлым шлейфом потянулась за ним.
Камни, из которых был создан замок, загудели, отзываясь на творившееся здесь колдовство. И, хотя Айрис понятия не имела, что надо было сделать для заклинания такой силы, подозревала, что простого заговора будет мало. А значит, и люстра являла собой что-то очень опасное.
