Текст книги "Суженый для горной ведьмы (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Но слова так и застряли у Дары в горле, когда она поняла, кого видит перед собой. Оба варианта реакции были моментально отброшены в сторону. Гордые фырканья в этой ситуации выглядели бы по меньшей мере странно, а что ж до того, что простая женщина никогда не сравнится с горной ведьмой, ну так дама, наряженная в траурное бордово-черное платье, не была простой.
– Раз уж так сложилось, – подал голос Геор, должно быть, чувствовавший напряжение между женщинами, – то я, пожалуй, представлю вас друг другу? Это леди, – это слово он произнес с нажимом, – Дараэлла, моя супруга. А это моя мать, графиня Лисандра Каннингем.
– Не скажу, – фыркнула Лисандра, – что мне очень приятно любоваться на леди, которую ты себе выбрал.
Дараэлла смерила графиню Каннингем таким взглядом, от которого давно уже было проваливаться под землю. Или хотя бы возвращаться в каюту.
– Я тоже совсем не уверена, – усмехнулась Дара, – в том, что это приятная встреча. Но мне надо будет попросить перед Урсулой прощения. Она действительно очень тебе помогла, любимый, – последнее прозвучало так, что Лисандра аж дернулась от отвращения, а Геор, до сих пор ничего не понимая, только ошеломленно заморгал. – Ведь ты бы наверняка умер без ее помощи. Не так ли, графиня?
Отмахнувшись от адмирала, совершившего попытку остановить ее или хотя бы придержать за руку, Дара уверенно двинулась к своей новоявленной свекрови и остановилась в метре от нее. Лисандра вскинула голову, кажется, подсознательно бросая невестке вызов. Но Даре было что сказать. Может быть, графиня Каннингем и не знала, кто такая Морская Жемчужина, кем она была, прежде чем освободилась от оков гор и оптравилась в море, но Даре-то была известна история ее оппонентки до того, как она заполучила графский титул.
– Почему вы не помогли своему сыну? – задала Дара единственный вопрос, на который сама ответить не могла. – Вы ведь понимали, чем все это для него обернется? И знали, что надо делать, чтобы не нужны оказались никакие посторонние ведьмы.
Уважительное "вы" с огромным трудом срывалось с уст Дараэллы – ей и вовсе хотелось ударить эту женщину, а лучше выбросить за борт. Пусть бы сама и рассчитывалась с Урсулой!
– Почему я должна знать об этом? – гордо вскинула голову Лисандра. – В перечень обязанностей любящей матери не входит предсказание смерти своего ребенка. Если б я знала, как помочь Геору…
Дара ухмыльнулась.
– Разумеется, знала.
– Геор! – воскликнула Лисандра. – Я не понимаю, что твоя супруга от меня хочет, но этот досужий разговор мне надоел. Я вынуждена…
Она попыталась уйти, но Дара вовремя поймала женщину за руку, не позволяя ей уйти.
– Дараэлла! – Адмирал, кажется, потерял остатки терпения. – Дараэлла, отпусти мать. Мы…
– Отпустить? Ну уж нет! – покачала головой Дараэлла. – Если уж следовать закону, любимый, я вообще должна надеть на нее ошейник и оттащить к властным… Впрочем, почему? Нет! Ведь она уже откупилась от своих грехов, не так ли?
Лисандра отпрянула, с ужасом глядя на свою невестку.
– Да как ты смеешь, мерзкая…
– Замолчи! – на ведьминском выдохнула Дара и с довольством человека, подтвердившего свои подозрения, увидела, как нехотя замолчала Лисандра. – Разумеется, знала, – повторила Дараэлла. – Каждая горная ведьма, сбежавшая из своего клана и не заплатившая выкуп собственным даром или своей клятвой, знает, что ее ребенка будет преследовать череда неудач. Проклятье снять можно, но это должна сделать другая очень сильная ведьма… Впрочем, может и мать, если отречется от своего дара. Но кто ж добровольно откажется от чар, не так ли, графиня?
Геор ошеломленно посмотрел на Лисандру.
– Мама?
– Я не представляю, что говорит эта…
– Представляете-представляете. Если уж я, рядовая молодая ведьма, в курсе, то как о подобных подробностях может не ведать бывшая верховная?
Геор даже свое "мама" повторить не смог, но, судя по паузе, смысл словосочетания "верховная ведьма" прекрасно понимал. Взгляд у него, по правде говоря, был как минимум ошеломленным, и Дараэлла позволила себе победно улыбнуться, утверждаясь в собственной правоте.
Даже сыну не сказала!
…Что ж, зато теперь Дара прекрасно понимала, на кого так похож Геор и почему полностью соответствует идеалу любой горной ведьмы. Ведь чем сильнее ведьма, тем красивее она – и тем больше похожа на божество, которому они поклонялись. Чем сильнее ведьма, тем синее глаза, бледнее кожа да волосы черней – их магия удивительным образом выплескивалась и во внешности, и только слепой глупец не узнал бы сильную горную ведьму. Только сумасшедший поверил бы, что Дара прячет уродство под повязкой, если б знал, какой дар принадлежит ей от природы! Ведь горные ведьмы славятся не только своей магией.
Красота, от которой не отвести очей! И необходимость пожертвовать чем-нибудь, чтобы сбежать из гор и быть свободной, иметь право любить мужчину. Коль уж сбегаешь, рано или поздно все равно заплатишь. Пусть не отдашь ни красоту, ни силу, так заберут удачу у ребенка.
Откупить просто. Отдать свою силу, стать обычной женщиной – больше кожа не будет без единого изъяна, больше старость не станет обходить стороной, а когда-то появятся седые волоски, да и синева глаз выцветет с возрастом… Но зато ребенок станет удачлив вдвойне. Магия матери потечет в его жилах, и дитя ведьмы, не важно, мальчик или девочка, сам пропитается магией.
Если бы Дара встретила Геора в менее опасной ситуации, она бы поняла, что он – сын горной ведьмы. Эта безграничная морская синева глаз, загорелая, но не огрубевшая кожа, словно ее не терзали морские ветры, иссиня-черные волосы и, должно быть, красивое тело – но Дара ж отвернулась, не смогла, когда он переодевался. Несомненно, в сына горной ведьмы трудно не влюбиться. Они обладают не только особенной красотой, не превращающей их в женоподобное существо, а и странным притяжением, которому поддаются почти все женщины, и сестры по дару их матерей тоже.
Дара однажды видела сына горной ведьмы – только вольной горной ведьмы, обладателя таких же ярких, сияющих глаз, задорной улыбки и того, что на суше зовут харизмой. Ей было не больше пяти лет, когда он в последний раз приезжал в гости к родственницам к ним в горы, и ни одна ведьма не посмела бы его остановить. Был божественно красив – и умен, Дара знала.
Ей хотелось верить тогда, в детстве, что тот мужчина, с которым она перекинулась разве что парой слов, был ее отцом. Выбирать мало из кого приходилось, а мама никогда не рассказала бы правду. Горным ведьмам, оставляющим дочерей в клане, нельзя делиться историей их рождения. Но тот мужчина подарил ей серебряный медальон, который Дара по сей день носила на шее.
Говорили, где-то есть еще золотой и бронзовый – триада, источник ведьминской силы. Три медальона, которым нельзя находиться вместе, иначе магии будет слишком много, чтобы выдержал этот мир. Три медальона, которые, если собрать их вместе, соединят два параллельных мира – старый и новый. Но это были легенды…
А Дара видела живого ведьминого сына. И его мать, до сих пор красивую… Молодую, если сравнивать с ее реальным возрастом.
Лисандра была их верховной, когда Дары еще и на свете не было. Лист с ее портретом не выдрали из их книг, потому что Лисандра считалась погибшей. А она сбежала, унесла с собой магию и молодость, а горам не отдала ничего, кроме удачи своего сына.
И сколько ж Урсула уничтожила сирен, должно быть, просто пешек в ее руках, чтобы насытить Геора ведьминой магией и вернуть ему то, что не хотела отдавать матушка? Лисандра была сильной ведьмой, а значит, не одна хвостатая рабыня была безжалостно принесена в жертву… Дикость, к которой никогда не прибегали горные.
Или Дара чего-нибудь о своих сестрах не знала. Община у них была не из самых откровенных.
– Хорошо по свету ходить было, когда знала, что твой сын как не в море утонет в штиль, так подвернет ногу, упадет на ровной дороге и на смерть сломает шею? – кривясь, спросила Дара. – Или это только меня волнуют такие смешные вопросы? Действительно! Кого ж интересует та совесть, такое излишество, глупость – да и только!
Лисандра наконец-то сумела взять верх над своими эмоциями. Гордо вскинув голову, она взглянула на сына и заявила:
– Уж не ведаю, зачем ты женился на этой хамке, но сердцу, сын мой, тоже можно приказать. Ты столь же вспыльчив, как и твой покойный отец, и ты отлично помнишь, куда это его привело. Но, если вдруг ты захочешь, наш король, полагаю, примет прошение о разводе. Ты сможешь освободиться от этих пут. А лучше, – Лисандра усмехнулась, – сделай это сейчас, и да будет море нашим свидетелем!
Дара видела, как вспыхнули глаза графини – колдовала, зараза! Она и сама с трудом успела повернуться к Геору, чтобы понять, что уже поздно. Если Лисандра сейчас прикажет своему сыну выбросить молодую жену за борт, тот, должно быть, подчинится. Горные ведьмы умеют подменять мысли, а Дара не знала, насколько сильна до сих пор бывшая верховная и как трудно будет вытолкать из сознания Геора то, что вложит ему туда мать.
Адмирал несколько секунд пристально смотрел на свою мать, потом резко схватил Дараэллу за руку и потянул к себе.
Неужели и вправду…
Дара вдруг почувствовала, что у нее совсем не осталось сил. Она столько колдовала, да и потом, разговор с Урсулой дорого стоил…
Она с ужасом осознала – если Лисандра заколдовала-таки Геора, то она может рассчитывать разве что на то, что выцарапает ему глаза.
Мужчина крепко обнял Дару за талию, так, что она на мгновение подумала, что вот-вот задохнется, и потянул за собой. Девушка уперлась было рукой в его грудь, но запоздало осознала – а ведь борт, за который удобнее было бы вышвыривать барышню – в смысле, более близкий, – находился в противоположной стороне. А Лисандра не может быть настолько наивной, чтобы убедить сына протащить супругу по всему кораблю, чтобы сбросить ее за борт более зрелищно!
Да и трюм, в который ее могли бы запихнуть, находился немного дальше.
– Геор! – воскликнула Лисандра, тоже заподозрив неладное, – что ты делаешь? Неужели ты не послушаешься моего совета?!
– Ты проявляешь слишком много настойчивости, мама! – отозвался мужчина. – Я отвожу свою супругу в каюту, тебя что-то смущает?
Дара заставила себя расслабиться. В какой-то момент она даже подумала, что Геор – не такой уж и плохой вариант. Как минимум ведьминское колдовство действует на него не так хорошо, как на остальных мужчин – а это уже дорогого стоит! Не слишком приятно быть замужем за человеком, который по приказу твоей сестры по дару встанет на голову и одним уверенным толчком ноги спихнет тебя с ближайшей горы в пропасть.
Сейчас же если Геором и руководила какая-то магия, то только магия женской красоты. По крайней мере, Дара могла судить по тому, как его рука то и дело соскальзывала чуть пониже талии – и в последний раз, перехватив взгляд Лисандры, Дара даже не стала возвращать мужскую ладонь на место и то ли сделала вид, то ли вправду была польщена его вниманием.
– Геор! – воскликнула Лисандра. – Эта девка тебя заколдовала! Неужели ты не понимаешь, насколько опасно доверять ведьме! И что о нас скажут в обществе?!
Геор отпустил супругу, шагнул к матери и, смерив ее недовольным взглядом, ядовито произнес:
– Мама, как ты думаешь, а что о нас скажут в обществе, если я на глазах у всех солдат вдруг, как завороженный, пройдусь по палубе и вышвырну за борт свою новоиспеченную жену? А вообще, не вижу никакого диссонанса! Помнится, папа женился на дворянке? Из этого, – он покосился на Дару, – я делаю вывод, что горная ведьма – это все равно что дворянский статус, только несколько специфический. Или ты, о ужас, обманывала отца все эти долгие счастливые годы вашей совместной жизни?
Лисандра аж посерела от возмущения, и Дара наконец-то заметила явные следы старости на ее лице. Нет, никто не вечен, и даже верховная горная ведьма, столько лет обманывающая магию, не могла хранить свою красоту, не подпуская к себе близко прожитые годы. И сила ее, наверное, угасала – ведь, в отличие от Дараэллы, Лисандра больше не могла обратиться к горам напрямую, она так и не отдала им свой долг. И не отдаст, даже если к горлу ее сына приставят нож и пообещают убить его, если ведьма не откажется от силы.
Нет, Дара не могла сказать, что она разбиралась в людях лучше всех на свете, но о своей свекрови кое-что могла сказать с большой уверенностью.
Своего сына Лисандра Каннингем не любила. Может быть, относилась к нему, как к игрушке, как к средству достижения целей, испытывала некую привязанность, предположительно, даже искреннюю, выстраивала его жизнь по шаблону, который считала идеальным, но любить? Нет! Эта женщина вряд ли была способна на настолько высокое чувство! Материнство для нее значило совсем не то, что для многих других женщин.
Материнство было ее откупом и ее гарантией.
– Что это ты задумался об обществе, – прошипела Лисандра, только сейчас заметив, что на них действительно подозрительно косятся блуждающие по палубе солдаты, – не тогда, когда каким-то чудом повенчался с дворовой девкой?
– Так была ж приморская! – не удержалась Дараэлла. – Я так быстро меняю свой статус?
– Замолчи! – выкрикнула Лисандра и тут же повернулась к сыну и жалобно завела: – Ну неужели ты не понимаешь, чем все это закончится? Почему ты не подумал о репутации прежде?
– Понимаешь, мама, – скривился Геор, – в случае, когда тебе голову пытается откусить какая-то морская зараза, а сирены приглашают в увлекательное путешествие на дно, репутация стоит несколько дешевле жизни.
– Твой отец перевернулся бы в гробу за такие слова!
– Мой отец оказался там, потому что слишком много думал о чести! – возмущенно воскликнул Геор. – Сколько военных кампаний оказались неудачными только потому, что он боялся выйти с запятнанным воротничком или швырялся своими перчатками направо и налево только потому, что какую-то проходившую мимо леди приглашал на танец кто-то другой?! И это будучи уже женатым! Нет уж. Пусть моя честь будет хоть вся изляпана чернилом, но пятен из веществ похуже на ней не будет.
– Не смей! – воскликнула Лисандра. – Не смей так говорить о сво1 м отце! Я – твоя мать, и я имею право…
Геор, кажется, почувствовал на себе излишне подозрительные взгляды, стремительно обернулся и столкнулся взглядом с каким-то военным чином с корабля – по крайней мере, Дара именно так могла определить строгого усача, вытянувшегося в струнку при первом же адмиральском взгляде.
– О, – Каннингем вздохнул. – Полковник Тиам…
– Вы нуждаетесь в помощи? – поинтересовался полковник. – Возможно, приказать солдатам сопроводить Жемчужину…
– Прикажите солдатам, – строго ответил Геор, – не смотреть на мою супругу, как на предмет их мужского интереса – и не приближаться к ней по мере возможности. А еще… Распорядитесь, чтобы графиню Лисандру проводили в ее каюту. Ей дурно. С супругой же я разберусь сам, – и, сопровождаемый ошалелым взглядом полковника, он отвернулся от матери и спешным шагом направился к Дараэлле.
Нельзя сказать, что Геор взял ее под локоть так, как полагается с молодой супругой, пугливо осматривающей корабль, на котором впервые – но Дара на этот статус и не претендовала, а Геор, по крайней мере, не поддавался на постороннее магическое влияние. Это означало как минимум то, что ожидать от него каких-нибудь непредсказуемых танцев с ножом в руках среди ночи не следует.
А если влияние будет очень серьезным, Дара почувствует и сама.
На сей раз мужчина не втолкнул ее в каюту, а просто предложил войти первой, шагнул и сам следом и закрыл дверь на ключ – девушка слышала, как что-то два раза неприятно щелкнуло. Замок?
Впрочем, куда она сбежит? Закроет он дверь или нет, а у Дараэллы было очень мало альтернатив. И, если уж вспоминать о девичьей чести, на которую – девушка даже не сомневалась! – посягать все-таки будут, то лучше терять ее в постели с мужем, чем на палубе с солдатами.
Или с пиратами где-нибудь в трюме.
Проклясть сейчас она все равно никого не сможет, для того, чтобы полноценно восстановиться, надо поспать и как минимум поесть.
– Я предлагаю изменить условия нашего договора, – вдруг произнес Геор, и Дара стремительно повернулась к нему.
– Договора? – с усмешкой переспросила она. – Ты все еще собираешься его придерживаться? Что б ты мне ни предложил, я за вариант вышвырнуть твою мать за борт к Урсуле, и пусть себе разбираются вдвоем. В конце концов, их магия должна сочетаться.
– Прекрати, – отмахнулся Геор. – Моя мать бывает жесткой, но она не такая уж и плохая. По крайней мере, получше некоторых других… И отца она искренне любила…
– Пока не погубила…
– И заботится обо мне…
– Заботилась бы – отдала бы магию! – возмутилась Дара.
– Но ведь она не просто так вышла со мной в море, – возразил Геор. – Уверен, она собиралась помочь. Просто у нее, скажем так, были определенные виды на мою женитьбу…
– Да я даже не сомневаюсь! – отмахнулась Дараэлла. – Но не переживайте. Я не буду мешать вашему семейству. Как только мы окажемся на берегу, я смело отправлюсь в тюрьму, а ты со своей распрекрасной матерью-ведьмой будешь продолжать здравствовать в походах! Только не забудь, она – не свободная, и как только ее сила исчерпается окончательно, ничего она Урсуле сделать не сможет. А пополнить неоткуда, горы откажут ей в услуге. Аккурат до твоей смерти!
Геор вздохнул.
– Вот об этом-то я как раз и хотел поговорить. Сядь.
Женское упрямство требовало заявить, что садиться она не будет, но у Дары и вправду дрожали ноги, потому она примостилась на краешке адмиральской койки и с опаской взглянула на своего супруга.
– У меня, как ты уже понимаешь, довольно властная мать.
– Я заметила, – кивнула Дара. – А моя собственная мама может еще довольно многое о твоей рассказать. И тетка. И старшие сестры. Хочешь?
– Спасибо, – скривился мужчина, – не надо. Так вот, как я уже говорил, у моей мамы есть планы на мою жизнь. И у Урсулы, как ты заметила, тоже. При всем уважении к лучшим из тех невест, которых мне предлагали, вряд ли есть хоть одна, способная запихнуть этого осьминога обратно в воду и… – адмирал скривился, – И заткнуть рот моей матери, когда будет нужно. А нужно, поверь мне, бывает достаточно часто. Ты же молода…
И будет ею лет через пятнадцать тоже – это Геор по матери должен знать.
– Красива…
Даже не обсуждается, все горные ведьмы красивы.
– Достаточно умна и властна, раз два года держала в узде эту так называемую команду, – протянул Геор. – И, мне кажется, легко освоишь все придворные манеры.
Дара усмехнулась.
– Ну?
– Так почему бы не перевести наш фиктивный брак, скажем так, в полноценный?
– Зачем тебе это? – вздохнула Дара. – Зачем тебе какая-то ве… пиратка в семействе?
– Потому что у свободных горных ведьм рождаются счастливые и одаренные дети, которых в горы никто обратно не зовет, – пожал плечами Геор. – Потому что ты, повторюсь, красивая и умная – и можешь дать отпор моей матери. А мне, так или иначе, нужна спутница в жизни, и выбирать среди блондинистых куриц, подсовываемых матушкой, я не желаю.
– А еще, – продолжила Дара, – ты боишься, что Урсула вернется, если поймет, что наш брак недействителен.
Подумал головой? Да неужели!
Она и сама этого боялась – ведьма не настолько глупа, чтобы не почувствовать разницы между подставой и реальными отношениями.
– Предположим, да, – подтвердил Геор. – Мне не хочется, чтобы Урсула вернулась. Но есть еще одна причина, по которой мне бы хотелось… откорректировать условия нашего договора.
Дараэлла поймала на себе откровенно голодный взгляд и вздохнула.
– Если ты надеешься, что…
– Не надеюсь – так оно и будет, – покачал головой адмирал. – Полноценная, нормальная семья, – он сделал шаг в направлении Дары. – Лучше меня, при всем уважении, тебе никто не попадется.
Дара скривилась.
– Нет-нет-нет!
– А если я скажу, что на берегу не сдам твой экипаж в тюрьму, а отпущу их на свободу?
– Лжешь!
– Поклянусь по-ведьмински, – пообещал Геор.
Дара поднялась с его кровати и отступила к стене.
– Ты не посмеешь меня тронуть!
– Силой? Разумеется, нет! – воскликнул он. – Я ж не совсем еще сошел с ума! Но, дорогая, – он протянул к ней руки, – подумай, какая выгодная сделка? Ты – графиня, твои люди – на свободе… У тебя даже будет шанс поиздеваться над моей матерью. Ну так что? Ты согласна?
В эту конкретную секунду Дара была согласна ударить Геора коленом и выскочить из каюты, но… На самом деле выбора-то у нее не было.
Глава четвертая
…Мама говорила, что красота горной ведьмы способна задурить голову кому угодно, хоть простолюдину, хоть королю, хоть самому доброму на свете человеку, хоть самому жестокому. Горных ведьм не казнят, палачи сходят с ума от любви раньше, чем успевают занести топор над головой коварной колдуньи.
Верила ли Дараэлла? Отчасти. Она знала, что не все мужчины настолько глупы, как их учили считать, а еще понимала, что быть свободной ведьмой не так хорошо, как полагали все ее сестры. Да, Дара могла не думать о том, что там решат горы, почувствовав ее колдовство, но и ответственность ложилась только на ее плечи, и поделиться этой тяжелой ношей было не с кем.
Потому она уяснила одно правило: хочешь жить спокойно, никому не показывай, что ты красива. Можешь быть сильной, смелой, уверенно распоряжаться чужими судьбами, и мужчины будут воспринимать тебя за свою. Усмехайся, поправляя повязку, и говори, что прячешь страшные шрамы от посторонних взглядов – для них станешь непригодной, как женщина, перейдешь в другую категорию. Пугай тех, кого не отталкивает даже уродливая внешность.
Как только станешь в их глазах красоткой, они забудут про ум, про силу и про власть. С того момента станут смотреть исключительно как на приложение к своей постели.
И эта же мысль сейчас сверкала в синих глазах Геора. Нет, оно, конечно, приятно, что внешность Дары заворожила его больше, чем слова его же драгоценной матушки, но она – не кусок мяса и не предмет сделки. Смысл быть вольной, если раздавать свою любовь направо и налево? Тем более, где гарантия, что Геору она не наскучит на третий день, а потом тот наплюет на все, что обещал, и не отдаст команду под суд?
– Не томи, – адмирал криво усмехнулся. – Ненавижу ждать.
– Я заметила, – сверкнула глазами Дараэлла. – Ты уж больно нетерпелив… Но разве ты не знаешь, что такое горная ведьма?
– Куда ж мне, бедному, – хмыкнул Геор. – Но ты ведь расскажешь?
– О, – она заулыбалась. – Я? Разумеется, я расскажу, – Дара шагнула к нему на встречу – и нисколечко не удивилась, когда мужчина заключил ее в теплые, сопровождаемые солоноватым ароматом моря объятия.
Да, это было приятно. И Геор, в принципе, мог стать мужчиной, в которого она бы влюбилась. Но по доброй воле, а не потому, что какой-то заносчивый адмирал вздумал, что заслужил ребенка от горной ведьмы!
– Горная ведьма, – прошептала Дара, едва ощутимо прикасаясь губами к скуле Геора, – всегда должна быть красива. Я не знаю, куда они девают неодаренных девочек, что делают с теми, кто родился недостойным этого звания… Может быть, отдают отцам, если эти отцы все еще живы, как и сыновей. А может, сбрасывают с высоких скал… Все решает верховная, и если она добра, то любой ребенок имеет право прожить свою жизнь. Ведь не все красивые женщины были красивыми младенцами, не так ли?
Геор только усмехнулся в ответ. Его пальцы спешно скользнули по пуговицам ее рубашки, но Дара вывернулась из рук супруга и оказалась у него за спиной. Ее ладони легли на его лицо, закрывая глаза, и ведьма тихо прошептала на ухо:
– Не спеши… Кому интересна спешка? У горных ведьм много времени. И у тех, кто завоевал их сердце, его тоже сполна. Ведь и сами горные ведьмы, и их любимые мужья, и рожденные в наполненном любовью браке живут долго, очень долго. Дольше, чем обычные люди…
Геор попытался вывернуться так, чтобы вновь поймать Дару, но она всякий раз ускользала, оказываясь у него за спиной.
– Не торопись, адмирал, – усмехнулась она, теперь оставляя следы легких поцелуев на шее. – Горные ведьмы – как дикие кошки, не скажу, что легко подчинить, но поломать еще труднее. Да и зачем? Кому нужна кошка с перебитыми лапами? Ты ведь хочешь красивую горную ведьму? Сильную, умную, привлекательную… Или тебе достаточно красотки-дуры? Даже если она перегорит очень скоро?
– Красоток без мозгов в голове и среди дворянок хватает, – усмехнулся Геор. – Был бы я свободен по сей день, если б ориентировался на хорошенькое личико!
– Был бы ты свободен, если б на тебе не висело проклятье морской ведьмы… – протянула Дара. – Но наверняка ведь, будь у меня шрамы, пропала бы и ласка в твоем голосе, и интерес в глазах…
– Но ведь то, что ты красотка, не отменяет того, что ты умна? – ухмылка адмирала была расслабленной и спокойной. Судя по всему, он совершенно не ждал подвоха, был свято уверен в том, что Дара – уже согласилась.
Она прижалась к его спине, улыбнулась собственным мыслям – а ведь адмирал действительно был красив, и, может быть, когда-то он сумеет протоптать дорожку к ее сердцу…
Но не так быстро.
– Да, – вздохнула Дара. – Не отменяет… Ведь я действительно не настолько глупа, чтобы растаять от пары нелепых обещаний. Но ты ведь и не надеялся, правда?
Геор не успел и рта открыть – в полумраке каюты сверкнуло лезвие кинжала, и Дара прижала оружие к горлу мужчины.
– Понимаешь, – со вздохом протянула она, – я терпеть не могу, когда кто-то пытается мною манипулировать. А уж тем более предлагает мне разделить узкую корабельную койку. Можешь себе представить, сколько таких охочих было в моей жизни?
– И сколько же попыток, – Геор сглотнул, – увенчалось успехом?
– Ни одной.
– С одной стороны, – он поймал ее за тонкое запястье, – как мужа, меня статистика радует. Но с другой… – Каннингем попытался отвести девичью руку от горла, но его попытка не увенчалась успехом.
– Возможно, тебе неизвестно, – протянула Дара, разжимая пальцы и отпуская кинжал, – но горные ведьмы не только красивые и сильные. Они периодически еще и колдуют.
Лезвие так и продолжило висеть у адмиральского горла.
Геор осторожно поднял руку, потянулся к рукояти кинжала.
– Так значит, ты отвечаешь мне отказом?
Он почти дотянулся до кинжала, опоздал всего на полсекунды, но Даре хватило этого времени, чтобы направить остатки своей магии в острое лезвие.
Кинжал отлетел в сторону и бросился к Геору острием вперед. Каннингем едва успел отпрыгнуть назад и застыл у стены. Оружие прижалось к его горлу, словно жаждало напиться крови, и по шее скатилось несколько рубиновых капель. Адмирал рассеянно провел ладонью по ключицам, оставляя алые разводы и пачкая рубашку.
– Ты, однако, жестокая, – в его глазах сверкало что-то сродни восхищению. – Ты так расправлялась с каждым из своих воздыхателей?
– Так? – Дара изогнула брови. – Однако, ты плохого обо мне мнения, – она коварно улыбнулась.
– А что ж тогда?
– Я не останавливала кинжал, – пожала плечами девушка.
– И сколько же мужчин умерло на твоем кровавом пути? – хотя в голосе Каннингема звучал смех, он на самом деле оставался серьезным. Дара видела – адмирал пытается наконец-то понять, с кем связался. Она, должно быть, не вписывалась в его голове в полноценный образ хорошенькой дурочки. И даже хорошенькой умной женщины, умеющей прятаться за чужими спинами, тоже.
Вероятно, Дараэлла даже не была такой, как мать Геора. Она успела напиться свободы за эти два года, что блуждала по морям. И хотя все ее называли Морской Жемчужиной, Дара знала – она просто вольная, без лишних слов.
– Я убивала только тех, кто понимал иначе, – наконец-то ответила она. – Даже не так… Магия горной ведьмы не всегда поддается объяснению. Знаешь ли, есть моменты, когда сила вырывается на свободу и сама руководит предметами вокруг. Ее не интересует мнение самой ведьмы. А моя сила прекрасно знала, что с нею случится, если я позволю себя поломать. Магия не хочет быть пленницей израненной души, потому защищает ее, пока может.
– Я – не какой-нибудь насильник, – скривился Геор.
– Моя магия это чувствует, – серьезно промолвила Дараэлла. – Иначе ты бы уже был мертв. Понимаешь ли, – Дара оглянулась, отыскала взглядом стул, одиноко стоявший в самом углу, и устроилась на нем, – в отличие от меня самой, моя магия плевать хотела на то, что мои люди погибнут. Она знает, что я сумею спастись, если очень постараюсь. Горные ведьмы сильные, особенно если они свободны. Да, я сама никогда не оставлю тех, за кого поручилась, но она-то ничего не обещала.
Каннингем напряженно улыбнулся. Ему явно не нравилось стоять с ножом у горла, а сила, вложенная в лезвие, напирала, с каждой секундой все приближая и приближая кинжал к пульсирующей жилке. Одно неверное движение, и адмиралу грозила быстрая смерть.
– Хорошо, предположим, твоя магия не в восторге от меня, но убивать все равно не готова, – вздохнул Геор. – А что до тебя самой? Что ты делала с теми, кто пытался к тебе приставать? Твоя команда, должно быть, испытала это на себе.
– Моя команда знала, что лучше ничего такого не делать, – возразила Дараэлла. – Потому они в большинстве своем даже не догадываются, что могло бы им грозить. Просто не лезут. Им ведь страшно… Я обходилась несколькими ранами.
– Например?
– Удар в плечо. Между ребер… Да мало ли куда можно всадить кинжал, чтобы не убить жертву, но серьезно так ей навредить? – развела руками Дара.
– А что, – во взгляде Геора мелькнул какой-то странный интерес, – со мной сделаешь?
Ему словно нравилось стоять у стенки и требовать от нее приговора! Дара вдруг поняла, что мужчина действительно испытывал от этого определенное извращенное удовольствие.
– Да тебе нравится! – воскликнула она.
– Мне частенько не хватает острых ощущений, – согласился Геор. – Они все довольно скучные, эти женщины. А кто не скучный, с тем, извини, опасно для здоровья.
– Так ты нашел себе оптимальный вариант? – вздохнула Дара. – Хорошо. Будь по-твоему… Возможно, я немного тебя поцарапаю. Не больше.
– Боишься за команду?
– Да, но не только.
– А что еще?
– Ну, – Дара ухмыльнулась, – ты можешь предложить что-нибудь интересное взамен на свою жизнь. Или свое здоровье. Ведь тебе не нужны лишние раны, правда?
Геор скривился. Судя по всему, торговаться ему не хотелось.
– Я уже сказал, как ты можешь заплатить за свободу своей команды.
– Мне не нравится это слово. "Заплатить"… Разве жена платит? – Дара закатила глаза. – Жена может попросить своего любимого мужа… Или, к примеру, быть особенно мягкой и нежной с ним, уговаривая. Об этом мы с тобой потом поговорим. Все равно, даже при самых идеальных условиях, нам плыть еще дня три. А горные ведьмы, знаешь ли, дружат с ветром, и если я очень постараюсь, то это время придется растянуть дней до пятнадцати-двадцати…
